Далекие близкие звезды (Дбз)

"Ой, мамочки! К принцессам — по имени, князю — друг..." — Ужаснулся Олег, гадая, насколько хорошо слышен их разговор "народным корреспондентам", которых в зале будет не меньше половины, наверно. И успели ли телохранители князя закрыть их "завесой". И насколько хороша эта "завеса" — например, программы, расшифровывающие речь по движению губ, написаны уже пару сотен лет как! А то ведь уже сегодня информация о новом "личном друге князя Максима Сергеевича" дойдет до Интерната и знакомых по ГИСу — Главной информационной сети — то-то шуток и подначек будет!

"Что там дальше? Подать сюда Великого Князя... впрочем, он вполне демократичный дядька. Ну, тогда — а подать-ка сюда императора Добиро! Живо!"

— Я не знал, когда на вашем корабле начинается утро, — Продолжил плетение светских кружев Максим, — Поэтому не успел встретить вас у трапа. Однако, когда я узнал, что вы в зале, то решил встретить вас здесь.

— Право, не стоит, Ваша Светлость. Тем более, что мой визит неофициальный и я готовилась добраться на Углич самостоятельно.

"До Академии? Самостоятельно? А зачем она об этом сразу, с места в карьер...? А зачем ей в Академию? Так княжич не должен был ее встречать? Так он тут не за этим? А зачем?"

Все выкладки Олега летели в тартарары. Единственное, с чем можно было себя поздравить — это пять голографий молодых членов клана Ишики в "персоналке". Тут он угадал. Со всем остальным — позорно сел в лужу. Начать с того, что Ишики Мисаки прилетела сюда вовсе не для того, чтобы куда-то лететь с княжичем Максимом.

— А в этом нет необходимости, сударыня! — Радостно потер руки Максим, сощурив глаза ("Хм, небольшой ликбез по японским обычаям он получил" — отметил Олег). — Мой корабль к вашим услугам!

— Очень великодушно с вашей стороны, Ваша Светлость! Но билеты на экспресс нами уже куплены!

— А это тоже не проблема, сударыня! — Отмахнулся Максим. — Билеты можно без проволочек сдать! Сударыня, я умоляю вас принять мое предложение и составить вместе с вашими спутниками нам компанию. Моя невеста тоже очень просила об этом.

— Прошу простить моему жениху некоторый напор, — Подхватила Наталья кротким голосом, из-под бровей "расстреляв" Максима. — Иногда его заносит. Мы будем очень признательны, если вы присоединитесь к нам. Мы тоже направляемся на Углич в Академию. И будем там в два раза быстрее, чем экспресс! И, не беспокойтесь, я буду держать кое-кого в узде.

Две девушки рассмеялись, характерным жестом одновременно прижав руку тыльной стороной к противоположной щеке. М-да. Наталья тоже прошла этот блиц-ликбез, понял Олег. Надо ж — так слаженно разыграть классическую сценку из японского фольклора: "супруга делает ласковую выволочку нерадивому муженьку" (зловеще-многообещающим обманчиво-смиренным голоском: "Дорого-о-ой! Кто в доме хозяин?")

— Ишики-сан, — Продолжила Наталья. — Помогите разрешить один маленький вопрос.

— Вопрос?

— Господин Тетерский, — Заговорщицким голосом сказала Наталья, по-европейски указав глазами на Олега. — Собрался на Углич на экспрессе. И было бы просто здорово, если бы вы помогли нам уговорить его присоединиться к нам! Мы его уговорить никак не можем!

"Августейшие особы решили меня сегодня уморить? — Подумал Олег. — Может, я какой-нибудь незаконнорожденный бастард? Правда, вот тут ты совершила ошибку. Для японца — слишком прямолинейно и несет гипотетическую угрозу сохранению моего лица. Лица человека, которому только что было позволено обращаться к принцессе по имени. Сейчас получишь мягкий отпор, Натаха! Держись!"

— Прошу меня извинить, сударыня, — Мисаки твердо и спокойно смотрела в глаза графини. — Олег-сан — человек серьезный и ответственный...

Что ж, вполне ожидаемо. Но Мисаки, оказывается, не закончила:

— ...Не скрою, общество такого человека было бы мне очень... — Она столь откровенно посмотрела на Олега, что тот был вынужден смущенно отвести взгляд. — Очень приятно. Но советовать что-либо этому достойному господину я не считаю себя вправе. Еще раз прошу меня извинить!

Максим подошел и ободряюще похлопал Олега по плечу. Он правильно оценил и причину ответа принцессы и ошибку Натальи. А также спокойно просчитал способ, которым можно разрядить обстановку и все-таки добиться своего:

— Олег, дружище..., — Доверительно начал он, — Скажи, как у тебя хватает нахальства игнорировать просьбы двух, я подчеркиваю, двух очаровательных молодых особ? Что за толстокожесть? Поделись секретом — отращу себе такую же! И, думаю, все-таки придется согласиться, Олег!

Олег притворно вздохнул и развел руками — вся компания облегченно заулыбалась. Было бы глупо отказываться от этого предложения. Ни в компании князей, ни в обществе настоящих японских принцесс, ни на борту эсминцев для спецопераций — он еще не путешествовал. А если учесть, что его спутницей будет Наталья... Хотя, процесс посыпания раны солью в течение целой недели — вряд ли может быть причислено к списку удовольствий — Олег уже покопался в сети и знал, что Наталья Вебер — без одной минуты жена княжича Максима... и тут ему не светит ни шиша!

Все-таки он был неправ — этим утром таки произошло много чего интересного. Но червячком щекотала мысль:

"Ох, будь осторожен, Олежка! Милость августейших особ — это такая неоднозначная и, временами, опасная вещь, что..."

+++

— Ох-ре-неть! — прокомментировал Александр Федорович и, не отрываясь от чтения справки, потребовал у пространства, — Андрюша, Стогоцкого ко мне!

— Есть! — Мгновенно отозвалось пространство мужским голосом и, спустя минуту, — Вызван. Будет через пять минут.

"14-08-2229 14:12. Орбитальная станция "Чайка-Одесса-прима". Объект "Ехидна" вошел в контакт с объектом "Зайка" и сопровождающими лицами в общем зале ожидания. Разговор велся на японском и русском языках, использования шифра или обмена жестовой информацией замечено не было. Через восемь минут к объектам присоединились "Свечка" и "Малыш". После обмена любезностями объекты поднялись на борт "Неугомонного-12" (ES3813) и отбыли. Предположительно, на Углич. Ориентировочное время прибытия на Углич — 18-08-2229. Экспресс "Варлаамовский", на котором должен был лететь объект "Ехидна" прибудет на Углич — 21-08-2229. Эсминец японского флота..."

Император Всероссийский Александр Четвертый Федорович поусмехался от своеобразного юмора "перворожденных", ТАК назвавших боевой корабль, покрутил головой ("М-да, и накарябают же! А ведь по этим бумажкам история писаться будет! "... после обмена любезностями "объекты", хе-хе..."). Он не удержался и фыркнул. Закинув руки за голову, развернул кресло в сторону прозрачной стены, выходящей на площадь перед Дворцом.

Утром сорокаметровая колонна "Первопроходец Валентин Сергеев" отбрасывала длинную тень аккурат на полукруглое здание Технического Музея. По площади бродили зеваки-туристы, которым гиды наверняка рассказали про то, что Император-батюшка предпочитает работать с "бумагами" как раз по утрам. Одна из стен Его кабинета — односторонне прозрачная и, о делах государственных за чашкой шоколада размышляя, Он, конечно же, на подданных своих взирает взглядом отеческим. Как раз через это самое окно.

Вот и шатаются теперь толпами, что б их, шеи выгибают и на стены пялятся!

Лет тридцать назад, действительно, пришлось чуть изменить свой распорядок дня, прислушавшись к стенаниям пресс-службы и спецов по пиару, и начинать ковыряться в бумажках с утра. А ведь любил Александр Федорович поспать с утра и до обеда после бурных ночек. Ох, любил! Потом и привык — оказалось, что утром работается куда веселее. А вот с горячим шоколадом он так и не смирился.

Но об этом туристам, разумеется, не говорили — пусть и дальше покупают сумками и коробками шоколад "Императорский Дикий".

— Ваше Императорское Величество! Граф Стогоцкий в приемной!

— Давай его!

Высоченная дверь отворилась и в кабинет прошествовал граф Стогоцкий, начальник Управления Имперской Безопасности. Крупный, упитанный. С лицом сытого домашнего кота, вполне довольного жизнью, потому что и на улицу беспрепятственно выпускают (или через форточку шастает). Некастрированного. Довольный вислоухий котяра-шотландец в мундире адмирала. Того и гляди, упадет на спину и растопырит лапы с выпущенными когтями — "Давай играть!"

Встретишь такого вне стен Императорского Двора и ни за что не догадаешься, что перед тобой глава одной из самых могущественных... Впрочем, кто себе доподлинно представляет, как эти самые "главы" должны выглядеть?

— Вызывали, Александр Федорович?

— Вызывал, Сема! На, вот, прочти. И, это... устраивайся поудобнее, что ли.

Стогоцкий принял из монарших рук темно-вишневую папку с золотым двуглавым орлом, вольготно развалился на огромном кожаном диване ("Котя-я-яра!" — невольно залюбовался Император). Имитация бумажного листка с донесением службы наблюдения в раскрытой папке сначала почернела, но, распознав уровень допуска того, кто держал папку (и, убедившись, что в радиусе трех метров никого, кроме таких же посвященных, нет), тут же проявилась вновь.

Начальник УИБ даже не стал читать до конца — ведь эти донесения проходили через него. Хмыкнул, вернул папку.

— Читал-читал. Стиль, конечно, хромает. Но, ничего, подтянется. Агент перспективный. Я на эту операцию кого попало не беру.

— Причем тут стиль, Вячеслав? — Удивился Император. — Что думаешь по самому факту?

— А-а-а, — довольно протянул Стогоцкий, — Правнук твой, конечно, подсуетился. Но в первую очередь Добиро воду мутит.

— И?

— А ничего. Годом раньше — годом позже. Какая разница?

— А у тебя все уже готово?

— А то! Чего-то вроде этого мы от Добиро и ожидали, а он, наверняка, ожидал того, что мы ожидаем. Так что все уже на мази, нужные люди направлены в Академию, и никуда Ехидна от нас не денется.

— Как япошки-то узнали?

— Ну, разведка работает не только у нас, Ваше Императорское Величество! — Широко улыбнулся начальник Имперской Безопасности.

Глава 05. Великолепные красные бриллианты дома Ишики

Как радушный хозяин, княжич Максим Шаповалов устроил им экскурсию по кораблю. Само собой, по "зеленой зоне", которая на любом военном корабле крайне мала. И имеет свойство еще больше ужиматься, когда рядом находится очаровательная представительница армии государства-соперника. С сопровождающими ушастыми лицами.

Сразу было видно, что "Неугомонный-12" предназначен именно для перевозки членов императорской семьи — спартанская функциональная лаконичность палуб и боевых отсеков (из тех, что было разрешено посмотреть) соседствовала с никогда не виданным Олегом шиком единственной пассажирской палубы. Такую подавляющую роскошь он видел только в официальных трансляциях с торжеств из императорских резиденций и дворцов на Новгороде и Владимире. Что, сами понимаете, совсем не то...

Эта пышность заставляла Олега чувствовать себя неуютно и скованно. Роскошь так подействовала, само собой, только на него одного — высокопоставленная японка ожидаемо отнеслась к ней без пиетета. Мисаки, отвешивая вежливые комплименты обстановке, оставалась спокойной и воспринимала все эти избыточные удобства и украшательства, как должное. А ее сопровождающие, видимо, с таким уже сталкивались по долгу своей службы.

Без труда углядев робость Олега, хозяева постарались его отвлечь — беседы, совместные трапезы, чтения, экскурсии по кораблю, наблюдение за тренировками экипажа, шахматы (Олег, не будь дурак, "прикрутил" на время свой талант и старался выигрывать только каждую третью партию... правда, с княжичем приходилось играть в полную силу).

Казалось бы, Олег раскрепостился. Но — нет — стараясь этого не показывать (и, судя по реакции окружающих — успешно), внутри он все больше смурнел и нервничал. Он объективно оценивал и свое социальное положение, и свою некоторую наивность в этих делах. И он прекрасно понимал, что просто так член августейшей фамилии не будет носиться с ним, выпускником какого-то провинциального Интерната с приграничной планеты.

Симпатия к Наталье? Он, конечно, мало был осведомлен о порядках, царящих при дворе Его Императорского Величества, но, даже при свободе и некоторой извращенности нравов на столичных планетах, вряд ли жених Натальи, княжич Максим Шаповалов, вдруг воспылал симпатией к тому, кто неровно дышит к его невесте...

Принцесса Мисаки тоже преподнесла сюрприз — она деятельно подключилась к процессу развлечения оробевшего Олега. Тот, было, подумал, что делает она это для угождения хозяевам... Однако, кажется, Мисаки, действительно, было с ним интересно — она слушала Олега с живейшим участием! Он, конечно, доподлинно знал, что принцесса клана просто обязана уметь достоверно и натурально изобразить любую требуемую эмоцию, но зачем тогда Мисаки сама — сама! — выступала инициатором некоторых расспросов? Зачем "трясла" его о жизни в Интернате? И зачем достаточно откровенно рассказывала о некоторых случаях из жизни "заурядной эльфийской принцессы"?

Может быть, "химэ" соревновалась с Натальей, с молчаливого согласия Максима опекавшей Олега, терявшего в присутствии русской графини волю к любому сопротивлению? Глупо: в чем смысл этого гипотетического соревнования? Ценность "приза" весьма сомнительна.

И Олег нервничал еще сильнее. Рассказывать принцессам (а с его "шестка" — что графиня, что принцесса японского клана — все едино) о себе не очень-то и хотелось. Казалось бы, в Интернате им вышибли всяческое смущение и закомплексованность по поводу своего происхождения и отсутствия родителей, но, получается, не до конца. К тому же, Олег просто не знал, о чем можно разговаривать с принцессами — о погоде глупо, политикой он не интересовался, столичных сплетен не знал. Отделывался анекдотами, смешными случаями в самоволках, и смешными случаями, когда самоволки оканчивались в кабинете директора Интерната.

Ну и Наталья "раскрутила" его на пару уроков во владении японской катаной... Тоже нервная встряска получилась — Олег не знал, куда провалиться от стыда, так как на уроке ожидаемо появилась Ишики Мисаки со своими спутниками. Рискованно и самонадеянно: обучать кого-либо японскому фехтованию в присутствии явно компетентных японцев (а если им соотечественники разрешали носить на поясе мечи, то они явно были компетентны в этом вопросе). Правда, судя по заинтересованным взглядам и легкому перемигиванию между японцами, ничего, к чему можно было бы сильно придраться — не было.

А Олегу подумалось, что этот маленький мастер-класс был чем-то из ряда многочисленных "шпилек", которыми незаметно для окружающих обменивались Наталья и Мисаки.

+++

Подразумевалось, что условия обучения в военных академиях Российской Империи не просто трудные, а чрезвычайно тяжелые и жесткие. Плотный распорядок дня, суровая дисциплина и чуть ли не средневековые средства ее достижения. Включая даже телесные наказания! Во всяком случае, об этом было множество фильмов и книг.

Несмотря на все ужасы, которые сулили средства массовой информации и художественные произведения, изнеженные дети сытой цивилизации рвались в военные академии вообще и в РИВАКОС в частности. Возможно, потому, что учебные заведения, аккумулирующие в себе самые последние достижения Человечества в освоении космоса, не только обещали хорошие рабочие места по окончанию обучения, но и сулили... звезды.