Далекие близкие звезды (Дбз)

От автора... или аннотация для самых нетерпеливых

В два часа ночи нерассказанная история распахивает человеку глаза и заставляет долго таращиться в темноту... В три — подбрасывает бедолагу с кровати и принуждает включить лампу, шарить рукой по тумбочке в поисках блокнота и карандаша.

Или "будить" компьютер и набирать в командной строке "winword" (так быстрее — пока ярлык найдешь...). Или активировать домашнюю систему записи с голоса. Или, путаясь в виртуальных ярлыках, через "имп" искать на сервере плагин "Память. Текстовый раздел".

Или будить соседок, чтобы просто рассказать. Хотя, вот уж кто знает эту историю чуть ли не лучше меня...

Есть проблема. Маленькая. Даже зная историю целиком (хочется надеяться, что целиком) — с чего же начать? И, главное, на чем закончить?

Варианты? Полно! Загибай пальчики!

Например...

Флот одного карликового королевства (всего-то одна звездная система — по сравнению с РИ или ИСЗ — песчинка!) в пыль раскатывает укрепленную оборону другого "карлика". Ну, да... Батальная сцена с орбитальной бомбардировкой (одна штука), атакующими построениями (одна штука), историческими словами командующего победителей (если убрать нецензурные и неполиткорректные, то — одна фраза) и частоколом лазерных, плазменных и кинетических ударов ПКО... Это гарантированно захватывает и удерживает внимание слушателя. Любители "крутого замеса" будут особенно довольны, опять-таки...

Или сосредоточиться на "вибрировании" и "нервах" молодого на тот момент капитана орбитальной станции обороняющихся. Тут любители "замеса" могут быть слегка разочарованы. Переживания человека в непростой ситуации, когда (с одной стороны) еще ничего не решено, но (с другой) все уже понятно — дело-табак. Эти переживания, как мед — пчел, привлекут любителей психологизма и рефлексий. Впрочем, насчет меда и пчел лично у меня большие сомнения.

А можно подслушать разговор двух старых хитрецов-интриганов у костра. Туман вечерними языками тянется с озера (самому смешно, но звучит красиво), плескает время от времени рыба, трещат ветки в костре, льется в стопочки водочка под хорошую закусочку... Ах, ты ж, русская рыбалка! М-м-м... И решаются судьбы двух империй, трех федераций и одного халифата. И всякой прочей политической шелупони, которую никто из "серьезных людей", разумеется, считать не собирается. Во-первых, реверанс для любителей природы и натюрмортов. Во-вторых, "алаверды" для столика конспирологов и любителей теории заговоров. "От нашего столика — вашему" с непередаваемым амбре политических интриг.

Войны, заговоры, обманы, конфликты и столкновения интересов и амбиций... Господа, почему мы забыли о красоте, любви, дружбе?

Как юноша был восхищен сдержанным величием природной аристократки. И впервые, наверно, получил наглядное подтверждение одной затертой до дыр истины. Что? Влюбился? Кто знает, кто знает... Если б там все было так просто!

Или с того, как юная эльфийская (у-у-у, какие у вас большие глаза стали... — зря — мир гораздо сложнее, чем мы можем себе представить, и ему всегда есть, чем удивить... впрочем, это я вам завидую)... юная эльфийская принцесса нашла человека с честным сердцем и сильной волей (как-то нескромно получается). Влюбилась? Ха! Девочки, милые! Ну почему сразу — "влюбилась", а? Может, это была простая влюбленность, увлеченность! А может, просто страсть! А может — обычное стремление охотницы иметь в "коллекции" еще и такую экзотику! А может — очередная комбинация начинающей интриганки?

Ну, как? Ощущаешь разнообразие вариантов?

— Ксо-о-о! — Стон с соседней подушки. — Да начни уж с чего-нибудь, бака! Три часа ночи!

"С чего-нибудь"... А что!

Глава 01. Битва карликов

Двойная звездная система Давида Начелли. Флот Хаясы разворачивался в атакующее построение на орбите 5-й планеты. Как и положено любому гигантскому механизму — медленно, солидно.

Ираклий Жордания, начальник станции-крепости "Сержант Гания" (Флот Картли, четвертая орбитальная станция-крепость OS2665), опознал стандартно построение кораблей противника. "Колба Иосифа". Классика. Простейшая, без изысков и усложнений. Самое оно для заатмосферных бомбардировок с последующей высадкой десанта. На "донышке" перевернутой "колбы" в противозенитных маневрах неповоротливо крутился десантный транспорт. Внутри, длинным острием уперлись в сферу ПКО корабли прорыва, а на ободках и в прикрытии десанта — корабли прикрытия и подавления обороны. Кто-то большой пытался накрыть "колбой" муху на поверхности планеты.

"Муха" сопротивлялась. С "Сержанта" не были видны ответные удары лазеров ПКО (четырехметровые столбы бледного света с такого расстояния не увидишь... даже в атмосфере), но иногда в "колбе" в беззвучной искорке-вспышке пропадал один из кораблей нападающих. Вспышек таких было, правда, немного. Их было удручающе мало, чего уж там...

Ираклий закусил губу и снова с силой потер влажными ладонями. От противной липкости и от не менее противного ледяного покалывания — не помогло. Такие симптомчики, спутники волнения и адреналинового шторма, не притупились ни за годы учебы, ни за годы службы. А на фоне "симптомчиков" сокурсников и, позже, коллег и вовсе смотрелись блекло: те на тренажерах "вибрировали" куда более экспрессивно: синяки на руках и на теле, клочья вырванных в волнении волос, прокушенные губы, сгрызенные до кожи ногти. И даже раскрошенные зубы! Потные ладони — экая мелочь!

Ему, единственному на станции, не приходилось сейчас нестись куда-то, что-то делать, кому-то о чем-то докладывать и перед кем-то отчитываться. С неминуемо набитыми о низкие потолки и выступающие коммуникации шишками, царапинами, под вой сирен, в свету всполошено моргающей сигнализации традиционно красного цвета. Спотыкаться под аккомпанемент женского голоса главного компьютера станции, Марии-214, и матерки начальства.

Кстати, именно спокойствие Марии — поставленное волнующее сопрано — подчеркивало аховость ситуации.

И это было крайне... неприятно. Такое безделье отвратительнее хоть какого-нибудь завалящего занятия. Сейчас ему приходилось ждать. Та еще нервотрепка.

"Хоть бы наорал кто-нибудь из командования... Так ведь нет связи с начальством".

Тяготясь вынужденным уставным бездельем, он подумал, что величавость развертывания группировки хаясцев при ближайшем рассмотрении — будет точной копией упорядоченного бедлама на "Сержанте Гания": деловитая хорошо организованная истерика с элементами нецензурной брани и фрагментами разгильдяйства.

— До выхода на рубеж — триста секунд! — Мелодичный голос компьютера оторвал от невеселых размышлений. — Дистанция — две сто. Относительная скорость сближения с условным центром — два "кмс". Разрешите начать подготовку к разгерметизации!

"Интересно, голос компьютера на их кораблях женский или мужской?" — очень "вовремя" вылезла мысль — "Женский, скорее всего. Мужчины воюют — женщины вдохновляют".

Бывают такие мыслишки — ты на нее полпроцента внимания, а она тебя — хряп! — проглатывает без остатка, требует твоего внимания и пережевывает, пережевывает с аппетитом, обстоятельно эдак, с хрустом и причмокиванием. "Не думайте о красной обезьяне!" Или о белой...?

— Разрешаю! — автоматически отозвался Ираклий.

— Всему экипажу! Скафандры переходят в режим "Вакуум Автономный"! — Пропела Машенька.

И опять — такое впечатление, что пропела с удовольствием.

Паразитка-мысль, ойкнув, исчезла. Мандраж сошел на нет. Настрой — то, что доктор прописал! — деловой, боевой, азартный. Отлично! Мистическая сила женского голоса? Или рефлекс на уставную фразу?

Мундиры экипажа быстро меняли цвет — сначала почернела светло-серая ткань на груди и спине, затем — на остальных участках тела. Последними затянулись черной матовой пленкой голова и кисти рук. Скафандры избавились от излишеств-атавизмов — исчезли блестящие пуговицы, втянулись стоячие воротнички, манжеты, оборочки и прочие модности.

Наконец, на поверхность нано-ткани "всплыли" таблички со всей положенной по Уставу информацией: на груди и затылке — планки с фамилией и должностью, на плечах — плашки звания, а на предплечье — два золотых льва, держащих красный щит — герб княжества Картли. И код корабля. Не люди, а иссиня-черные манекены в салоне одежды. Только без одежды. И если б не светоотражающие полоски (в данный момент — активированные), то попытка найти черную кошку в черной комнате могла бы оказаться безуспешной.

"Фантомасы недоделанные", — вспомнил он "избранное" подполковника Поддубного. Наставник по "Тактике орбитальной обороны" в РИВАКОС был вреден и сыпал шуточками-прибаудочками на головы курсантов по всякому поводу. Хороший мужик.

Привычно перехватило дыхание — будто сильно затянулся крепкой сигарой после долго воздержания — это включилась кислородная система скафандра. И, как от той же сигары, чуть "попыла" голова — содержание кислорода в воздушной смеси для "пленочных" скафандров в боевом режиме согласно Уставу было повышенным. На сетчатке глаза замигала оранжевая снежинка, привлекая к себе внимание, и мягко засветилась зеленым светом с тихим вкрадчивым шепотком:

— Режим "Вакуум Автономный" — успешно.

Движения стали замедленными и скованными: экзоскелет пока выключен, а оболочка скафандра — где-то до сантиметра!

— Центральный сервер "Князь" не отвечает! Резервные серверы "Княжич-один", "-два" — не отвечают. ("Дела-а-а!" — протянул Ираклий) Включен боевой алгоритм "Диверсия на серверах". Резервный "Княжич-три" отвечает. Для нашей группы открыт выбор оптимальных целей. По оперативным данным: особое внимание — на десантный транспорт!

— Данные на консоль, — привычно отозвался Ираклий, — Сортировка по секторам и по тоннажу. Та-а-ак...

Святой Георгий-Защитник! Вах, мамочки!

Список целей впечатлял, внушал и повергал. Пугал, чего уж там... А если учесть, что это корабли-цели только одного сегмента их группировки...! А таких сегментов — аж восемь, по числу орбитальных группировок! И — плюс еще "ядро", которое "на совести" наземных силам ПКО... Мамочки!

Где, ежа им за шиворот, остальные станции?! Где, тритона им в трусы, Седьмая Отдельная, а?!

Эмоции — в сторону! Капитан я или погулять вышел? Засуньте-ка эмоции в черную дыру, уважаемый капитан Жордания!

— Скажи, Володя, тебе больше эсминцы нравятся или крейсера? Может, мониторы?

Старший помощник ("старший"-то "старший", но возрастом молодой да ранний) выдавил нервную гримасу-улыбку:

— Мне, господин капитан, ни те, ни другие не нравятся. Но, пусть будут крейсера!

— Да, будет так! — Уверенно (хочется надеяться!) Ираклий утвердил нужные команды. — И, это... (снисходительно так, но чтоб и не обиделся) боевого "кокта" глотни, что ли... Шестнадцатый или Пятый. Лучше Пятый, после него голова меньше болит...

"... если на плечах остается".

Володя молча кивнул.

Стилизованные силуэты кораблей противника на огромной виртуальной доске-разверстке принимали серый цвет — компьютер быстро проводил отбор по введенным критериям, успевая при этом "отщелкивать" ложные, по его мнению, цели. И — все равно — в "фасеточном глазу" сектора обстрела станции были многочисленные "соты" из фигурок кораблей, оставшихся "бесхозными" — распределить их оказалось некуда. На них не хватало ни первого залпа "Сержанта Гании", ни ресурсов других станций их группировки. Даже если на каждый боевой блок будет приходиться 3-4 корабля-противника... Даже если половина всех целей — ложные.

Эх, Тамара Заступница — что ж ты...

Одним залпом вопрос не решить. А повторного залпа противник ждать не будет. Вся надежда на наземную ПКО.

Тут не к месту опять полезли непрошенные мысли про то, что вот, дескать, Миша Завишвилли или Роб Чугания пошли в гражданский флот. Вот кто под руку толкал, когда он специализацию выбирал? Командовал бы сейчас каким-нибудь каботажником. Ну, да-да — девушки обращали бы меньше внимания, форма не такая красивая и стильная, родители не так сильно гордились бы сыном, выбравшим гражданскую службу, а не военную, да и платили бы не так много... Зато "костлявая" бы сейчас за спиной не покашливала, и имена святых не вспоминались бы лихорадочно. Почему-почему... Девушками, в качестве причины, ты мог бы и ограничиться, Ираклий, да?

— Капитан, двести секунд. Дистанция — один и девять. Экипаж в скафандрах. Все скафандры экипажа — штатно в режиме "Вакуум Автономный", протечек нет.

— Жора, где хачи сейчас болтаются? — спросил Ираклий у штурмана.

— Над Чё-Лоби, кажется, — отозвался штурман, Георгий Георгадзе, самый старший по возрасту член вахты, — И чуть-чуть над восточным побережьем. Грамотно выпрыгнули...

— А никто и не сомневался, — Гоготнул Вениамин, оператор артиллерийских систем, — По штабу сразу долбанули, судя по отсутствию связи с главсервером. И как пролезли, лупоглазые...? Но без штаба только легче будет — отчитываться не придется после каждого залпа.

— Господа офицеры, разговорчики! — Для проформы одернул неудавшуюся попытку разрядить обстановку Ираклий.

— Виноват, господин кавторанг! — В голосе Вениамина не чувствовалось и тени раскаяния. В отличие от прочих, было там веселье и дурашливость. А штурман предпочел отмолчаться.

"И это правильно, господа!" — мысленно согласился "господин кавторанг" и встряхнулся. — "Жалеть себя уже поздно!"

("Баста, карапузики, кончилися танцы!" — из "избранного" подполковника Поддубного... хотя в данной ситуации более уместным было бы его же: "П...ц котенку!")

— Боевые блоки — статус "Готов"! Цели приняты. — Голос Вениамина стал серьезным, — Жду команду на отстрел...

— Сто секунд до контакта! Дистанция — один семьсот! — Вставила Маша, уловив паузу в устных командах.

— Отстрел ББ! — Повел Ираклий рукой над виртуальным пультом.

Привычное, но от этого не менее сладостное веселье и бесшабашность от приближения предстоящей схватки захлестнули Ираклия. Если до этого была какая-то видимость спокойствия и чинности, то теперь — азарт прорвался наружу, разбив хрупкую иллюзию того и другого.

— Принято! — Экраны слегка мигнули. Холодок и легкая тошнота — отключились главные гравитационные установки, готовясь перейти в импульсный режим компенсации частых нештатных маневров. Повело из стороны в сторону, дрогнуло — а это начался отстрел фиксаторов боевых блоков — сокращенно ББ.

— Есть отстрел ББ! Отзыв — сто процентов.

— Капитан! — Компьютер снова подал голос, — Облучение в диапазоне одиннадцать и три! (— Лапать начали, извращенцы чернож...! — хмыкнул Георгий Тимурович. — Нервишки проверяют!) Дистанция — один и шесть. Рекомендую противозенитное маневрирование!

Ираклий оскалился — адреналин по организму уже гулял вовсю:

— Рано, Маха! Выдернуть бы этим русским те кривульки, которыми они тебя настраивали и которые по недоразумению руками называют! И головы! Япошки хачей оснащали! И учили, суки! Я-пош-ки! А на таких дистанциях они стрелять не могут! Маха, маневрирование начать на дистанции один и четыре вне зависимости от выполняемых действий!

Зенитное маневрирование — это крайне неприятная процедура. И нет ничего удивительного в том, что капитаны стараются оттянуть его до последнего.

— Принято! Внимание! Пятьдесят секунд до залпа! Внимание всем! Приступаю к разгерметизации! Внимание всем! Приступаю к разгерметизации! До начала — десять секунд. Девять... Скафандры экипажа — штатно! До вакуума — пять-сек! До залпа — тридцать-сек! Бэ-бэ отделены и на позиции! Капитан, напоминаю о необходимости голосовой команды! — Машка помолчала и повторила, — Настоятельно рекомендую начать противозенитное маневрирование!

— Цыц, женщина! — раздраженно отшил Ираклий. — Оператор АС! Программу разблокировки ББ — на старт!

— Принято! Программу разблокировки ББ — на старт! — Отозвался Вениамин. — Программа запущена! Пять-сек до готовности!

Но червячок сомнений, заботливо откормленный в Академии (в том числе и стараниями "того самого Поддубного"), свое дело сделал. И Ираклий окликнул Георгадзе:

— Штурман! Выбрать вариант ПЗМ! Выполнять по готовности!

— Принято!

Спустя некоторое время снова включился голос Машки:

— Внимание всем! Начинаю обратный отсчет выхода на рубеж. Десять... Девять...

"Сержанта Гания" снова повело и тряхнуло — ощутимее и сильнее — штурман запустил программу ПЗМ — противозенитного маневрирования...

И началось! Оно самое. Противозенитное, мать его, маневрирование!

К горлу подкатила тошнота. Перед глазами замельтешили разноцветные пятна, где-то под полом огромными злющими комарами заныли гравитационные компенсаторы. Противно, до ломоты в зубах. Заскрипели крепления противоперегрузочных кресел.

Конечно, в отсеке Центра Управления Станцией никто из пятерых даже не пискнул — офицеры держали марку! Но за переборками и за задраенными по аварийному расписанию люками рядовой состав матерился и костерил отцов-командиров почем зря... Прекрасно понимая и несправедливость претензий, и их бесполезность.

— ..Восемь... Станция атакована! Мимо! Действий не требуется! Модули атакованы! Потери — четырнадцать процентов. Капитан, до "рубежа": пять...четыре... Потери — двадцать...

Вот даже как! Противник достал их много раньше, чем рассчитывал Ираклий!

В голове хорьками заметались неприятные мысли.

... русские все-таки знали, что делали, когда программировали Марию! И были в курсе настоящей и явно засекреченной дальнобойности эсминцев с японских верфей и кораблей конвоя с японским вооружением. Но почему об этом не знали военные — подданные Княжества Картли?!

... а ведь форма торгового флота не такая уж невзрачная!

... почему молчали русские инструкторы на занятиях и консультанты во время многочисленных застолий по случаю поступления нового вооружения? И почему об этом не говорили русские преподаватели в Академии?!

... Опять политические хитрости больших мальчиков? Вопрос между собой правильные имперские гулливеры опять решили с помощью нас, политических лилипутов — картлианцев и хаясцев?

— Капитан! "Ноль"! "Ноль"! "Ноль"!

— Пли! — со всей злостью политического лилипута рявкнул Ираклий, вдавливая ладонью огромную виртуальную клавишу с надписью "Огонь".

Естественно, стреляла не сама станция, а те боевые блоки, которые были отброшены на расстояние в несколько километров. И, естественно, стреляли они не после команды "Пли" (представьте, на какое расстояние сместится станция, выполняющая при этом ПЗМ, пока неповоротливая человеческая гортань медленно выдыхает "Плллиии!"), а в рассчитанное до миллисекунд время. Голосовая команда капитана в таких случаях — лишь дань традиции и отключение последнего предохранителя.

После выстрела от боевого блока ничего не оставалось. Десятиметровый шар, скрученный из сверхпрочных нитей миллиметрового диаметра, выплевывался двигателем Крафта в сторону цели со скоростью тысячи километров в секунду. Шар быстро распахивался в крупноячеистую паучью сеть. Как вариант, применялась крупная дробь из такого же сверхпрочного материала. Но — реже — при этом союзники могли попадали под "дружественный огонь". После выстрела "ствол", распыленный в целях безопасности в мельчайшую пыль — летел в обратном направлении с той же скоростью, раскрываясь в безобидную гигантскую орхидею.

По идее, в точке встречи мишени и "паучьей сети", охват последней составит примерно 4 квадратных километра. Но это по идее. Подполковник Поддубный всеми силами искоренял оптимизм курсантов Академии и рекомендовал рассчитывать максимум на два квадратных километра:

"Четыре километра, ха-ха! Это для членов комиссий на полигонах в тепличных условиях при отсутствии гравитации! Снаряды, сделанные прецизионно, поштучно, опытными малочисленными партиями. Те же самые снаряды, сделанные серийно, будут значительно уступать по Тэ-Тэ-Ха из-за многочисленных проблем массового производства! Вопросы, господа курсанты? Нет вопросов!"

— Капитан! Результаты залпа: явное поражение — сорок два процента выбранных целей. Вероятное поражение — шестьдесят один!

— Ого! Мы молодцы, батоно! Оператор СА, потери отстреленных ББ до залпа? — прорываясь сквозь волны тошноты, процедил Ираклий.

— Тридцать три процента, кэп!

— Суки!

— Так точно, кэп! — Радостно гаркнул Веня. — Вторую волну, кэп?

"Боевой коктейль. Тоже принял, наверно. Ну, и правильно!"

— Дели цели пополам и — давай! По два ББ на цель!

Это, конечно же, явное нарушение всех правил, но, видимо, придется сбросить все боевые блоки за один-два раза — дальнобойность флота Хаясы нехорошо удивила.

— Есть!

На фоне кульбитов противозенитного маневра отстрел второй волны боевых блоков прошел вообще незаметно.

— Капитан! — Сообщила Машка — Сервер "Княжич-3" не отвечает! Выбран алгоритм "Боевой автономный — 14".

"Суки!" — повторил Ираклий. На этот раз мысленно — кто-кто, а он, капитан, будет последним, кто подаст экипажу повод для паники.

— Программа разблокировки запущена! Пять секунд до запроса!

+++

Когда командующему флота Хаясы, адмиралу Тиграну Таривердиеву, доложили о своих и о вражеских потерях, "Тиран Тигран" получил повод изречь историческую фразу. Фраза была изрядно отредактирована в дальнейшем (в одних источника — по соображениям политкорректности, в других — в угоду "историческому моменту"). В действительности же, звучала она так:

— Господа офицеры, на, обломаем рога этим носорогам! К этапу десантирования приступить, на! — И с блаженной улыбкой "растекся" в кресле и нараспев наконец-то изрек то самое долгожданное "историческое". — Носорррроги — в рот мне ноги, на!

Не ожидал! Честно — не ожидал! Такой успех — специально не придумаешь! И не идиот же он, чтобы не воспользоваться появившимся преимуществом! Среди выпускников Российской Императорской Военной Академии Космической Обороны и Связи (РИВАКОС) процент идиотов вообще крайне невелик.

А вот фраза в специальные наставления и учебники вошла почти в первозданном виде — процесс обучения будущих молодых командующих в военных академиях умные наставники-методисты старались разнообразить, плюя и на соображения политкорректности и на требования пресловутого "исторического момента"

+++

"Из-за одного "Сержанта Гании" с экипажем в 22 человека Флот Хаясы понес потери в 6%, потеряв при этом 91 тысячу человек и 24 корабля. Но другие станции орбитальной обороны (из 40 действующих орбитальных "крепостей" Флота Картли к месту столкновения успели подойти 18 станций — остальные были уничтожены в результате многочисленных диверсий) повторить успех "Сержанта Гании" не смогли.

Общие потери Флота Хаясы на этапе прорыва орбитальной обороны княжества Картли составили 28%. Однако, потери Флота княжества Картли при этом оказались куда больше — 74%!

В связи с этим, а также в связи с гибелью практически всего высшего политического руководства и военного командования Картли, временно исполняющий обязанности начальника штаба полковник Зураб Бсариашвилли принял трудное решение о капитуляции..."

(Восьмая Энциклопедия Российской Империи, раздел "Современные вооруженные конфликты", файл 328873.50.8)

"Из-за грамотного и своевременного выполнения экипажем OS2665 (Капитан — И.Жордания, РИВАКОС, штурман — Г.Георгадзе, выпускник РИВАКОС, перечень остальных офицеров — в Приложении) противозенитного маневрирования, станция была уничтожена только через 381 секунду после начала БС. Причина уничтожения: разрушение двигательного отсека после попадания 110-миллиметрового лазера "веерного каскада" при выходе из зоны минной ловушки. Источник поражения: совместные действия эсминца "Цахкадзор" (капитан — А.Шагарян, "Россыпь Звезд Наранаки", офицерский состав — в Приложении) и КСП "Налим-331" (капитан — Ж.Нарелли, "Россыпь Звезд Наранаки", офицерский состав — в Приложении).

...Следует особо подчеркнуть, что 70% офицерского состава OS2665 проходили обучение в военных академиях Российской Империи (это соотношение на прочих орбитальных станциях, участвовавших в обороне — всего 20-40%). Например, капитан, Ираклий Жордания, выпускник РИВАКОС, обладатель "золотых эполет" и один из лучших выпускников курса.

Дальнейшая судьба экипажа OS2665 неизвестна. Анализ различных информационных источников позволяет сделать предположение о возможном успешном катапультировании по крайней мере части офицерского состава станции (согласно разведданным, офицерский состав орбитальных станций Картли перед началом конфликта успел получить пленочные скафандры российского производства "Бес-42", экспериментально-серийные на тот момент).

Что касается результатов военной компании в целом, то они противоречат мнению некоторых военных теоретиков, специализирующихся на вопросах орбитальной обороны (см. источники)

Факторы поражения обороняющихся:

— невыполнение противодиверсионных и контрразведывательных мероприятий в ближайшей сфере обороны (Картли),

— низкая квалификация дежурно-операторского персонала средств раннего обнаружения (Картли),

— пренебрежение разведывательно-агентурной деятельностью и анализом информации с территории потенциального противника (Картли),

— грамотно и своевременно проведенные диверсионные и дезинформационные акции (Хаясы).

Все это дезавуирует преимущества даже серьезных оборонительных рубежей и делают бесполезными высокий профессионализм, личное мужество и самоотверженность отдельных военнослужащих.

Для самостоятельной подготовки: с учетом имеющихся данных составить сценарий, при котором выигравшей стороной окажется Картли. С учетом составленного сценария — составить сценарий, при котором выигравшей стороной все-таки останутся Хаясы.

[Начало закрытого раздела. Только для учащихся кафедр: Анализ Информации, Внешняя Разведка]

Дополнительный пункт к разделу "Факторы поражения обороняющихся":

— преступная халатность служб безопасности и непосредственной физической охраны первых лиц государства (Картли)

— высокий профессионализм при проведении диверсионных акций на территории противника (Хаясы)

Вместе с тем, следует признать, что решение о ликвидации высшего политического руководства княжества Картли (детали операции преподаются исключительно устно, любая запись на любые носители строжайше запрещена!) является ошибочным. Вследствие гибели авторитетных представителей народа Картли крайне осложнился оккупационный период.

Не был учтен менталитет и культурные традиции оккупированного населения (см. раздел "Княжество Картли. Традиции, культура и искусство"): полное уничтожение княжеской фамилии в ходе конфликта и пиетет перед княжеской властью чрезвычайно озлобили население, приведя к значительному распылению оккупационных сил, брошенных на подавление многочисленных стихийных восстаний и, в условно-умеренный период, полицейских сил — для предотвращения многочисленных террористических актов.

Доля участия иностранных спецслужб в террористических актах крайне незначительна.

Количество террористических актов во время оккупационного периода Картли является самым большим за последние 45 лет.

[Окончание закрытого раздела]"

("История военных конфликтов. Для студентов Академии Россыпь Звезд Наранаки". ДСП)

"— Сема, на тебя вся надежда! Я буду завтра карать в особо извращенной форме этих гребанных динозавров!!! На завтрашнем же заседании!!! Со свистом и улюлюканьем!!! Чтобы все остались довольны, подготовь мне в качестве смазывающего материала примеры бездарной работы корпуса наших военных советников в этой маленькой заварушке у Картли на прошлой неделе. И сделай так, чтобы слушатели были максимально готовы к потреблению без долгих прелюдий. Пора нам волчат наших натаскивать серьезно, а то старые волки жирком заросли! И мы с тобой, кстати, тоже! А повод! Повод-то какой!

— Пять-сек. Два дня уже все готово. Ща занесут. По пердунам — сегодня же начну акции.

— Отлично! Кого-нибудь сумели вытащить?

— Сумели. Сейчас легендируем и работаем над памятью.

— Проблемы?

— Не-е-е. У меня там настоящие орлы сработали. Даже бонус притащили.

— Бонус?

— Заскочу в обед — расскажу.

— Отлично. Коньячок будем?

— Будем. С меня балычок.

— Отлично. Жду.

— Понял, Ваше Императорское Величество!"

(Расшифровка селекторного совещания ОАД-293.22. Канцелярия ЕИВ. СС)

"— Это — "Колба"?! "Колба Иосифа", господин курсант?!

— Так точно, господин наставник!

— Это не колба!!! Это колпачок от пульверизатора вашего имени!

— Виноват, господин наставник!

— Виноватых бьют, господин курсант! В частности, ногами!

— Так точно, господин наставник!

— Что-о-о?!

— Никак нет, господин наставник!

— Колба! Понимаете, господа курсанты? Колба! Не мензурка, не пипетка, не тазик... КОЛБА!!! Разнообразие форм в зависимости от задач, оптимально необходимый размер, вертикальная объемная фигура с массивным дном! Эту фигуру легко себе представить любому нормальному человеку! Нормальному! Закрытое массивное дно, открытое узкое горло! Что вам еще нужно, господа курсанты, чтобы выполнить простейшую симуляцию планетарной атаки?!

— А почему "... Иосифа", господин наставник?

— Потому что полковник ВКС Иосиф Поддубный — старый дурак!!! Который не сообразил вставить в свою книгу иллюстрацию КОЛБЫ для деградировавших двуногих, кругозор которых позволяет им усваивать информацию только с помощью комиксов!!! ВАМ ЯСНО, ГОСПОДА КУРСАНТЫ?!

— Так точно, господин наставник!

— Что-о-о?!

— ТАК ТОЧНО, ГОСПОДИН НАСТАВНИК!!!

— Во-о-от как... Господа курсанты таки считают, что полковник Поддубный — старый дурак?!

— НИКАК НЕТ, ГОСПОДИН НАСТАВНИК!!!"

(Запись лекции N 20. Предмет "Тактика орбитальной обороны". Преподаватель И. Поддубный. РИВАКОС. ДСП.)

Глава 02. Школьные дни одиннадцать лет спустя

Стандартный малый школьный спортзал. Активированная система "Иллюзионист-Школьник-21/4" декорирует зал в типовой вариант "Японское додзё периода Эдо". Человек, хорошо знакомый с самой распространенной в российских школьных заведениях фантом-системой, заметил бы, правда, что стандартные настройки "Иллюзиониста" сильно изменены. Из звуков, к примеру, остался только шум листвы и тихая птичья перекличка, а вот "изюминки" — говор праздношатающихся по улице людей, скрип телег и колотушка "отпугивателя оленей" — отключены.

Две черные фигуры с синаями в руках застыли друг против друга на квадратной площадке где-то десять на десять метров. Вместе с еще одной фигурой — судьей поединка — эти две составляли идеальный равнобедренный треугольник. Если сверху смотреть, разумеется.

Сверху никто не смотрел — зрители нестройной шеренгой собрались вокруг площадки. На пике напряжения тишина взорвалась:

— Мэээээн!

— Дооооо!

Зрители ощутили, как дрогнул пол от одновременного увесистого удара двух стоп. И две черные фигуры стремительными черными росчерками разошлись в противоположные края татами. Застыли. И резко — только шнурки и юбка тарэ взлетели — развернулись друг к другу и — новое схождение-расхождение:

— Мээээн!

— Котээээ!

— Иппон! — Рука наставника поднялась в сторону фигуры с красной лентой. — Ямэ! Поклон! Подошли!

Две фигуры в темно-синих хакама, затянутые в черные доспехи, и отличающиеся друг от друга только цветом лент на спине — красной и белой — после взаимного ритуала приветствия проскользили к наставнику. Наставник — в такой же хакама, в таком же доспехе, но без шлема. Огромный усатый с выдающимся носом дядька собирался, если судить по свирепому лицу, "толкнуть речь" и "начистить холки":

— Дорогой! "Держать центр" не значит вцепиться пальцами в меч до дрожи в коленках, да. "Держать центр" — это... как балансировать на канате (наставник показал, как балансируют на канате), вот-вот упадешь, да (наставник показал, как воображаемый канатоходец готовится упасть). И когда уже падаешь — (наставник резко хлопнул в ладоши, заставив обе фигуры едва заметно вздрогнуть) хлопнуть в ладоши. Именно в момент, когда падение неминуемо. Не раньше и не позже! Понимаешь, да?

— Ха! — Кивнула фигура с красной лентой.

— Олег! Все хорошо! Поймал Ивана, да? Но! Не считается! Где твой заншин, дорогой? Где твой дух, да? Вот где? Может быть, ты не выспался? Может быть, ты устал ко второму часу тренировки? Ощущаешь конец тренировки, да? Жеребец и запах родного стойла? Все такое... М?

Олег — с белой лентой — промолчал. Во-первых, безошибочно определил направленность риторики (естественно — давно знаком с манерой наставника строить процесс начистки, да). Во-вторых, стратегически неверно было сейчас отрицать очевидное. А соглашаться с замечанием — было бы неверно тактически. Лишь вздыхал горестно, склонив закрытую шлемом голову. Наставник знал ученика не хуже — а может и лучше — потому демонстрация раскаяния впечатления не произвела:

— Правильно вздыхаешь, дорогой! После первого до ты, наверно, уже был в раздевалке ("Ну, не совсем, но, по сути...", — мысленно согласился Олег). Вот и хватило тебя на жалкий неуверенный слабый "котэ-э-э"...

Наставник голосом умирающего мышонка из "Мик и Вася" показал, насколько жалок был этот самый "котэ" — это было чуть-чуть обидно, так как выдохнул Олег в момент обсуждаемого удара полной грудью... запоздал, конечно, но — все равно!

— Выкладываться до конца — вот смысл тренировок! Понимаешь, да? — Наставник возвысил голос, обращаясь уже ко всем. — Дотягиваться до него кончиками пальцев! Кончиком синая! Вот смысл...

"Был бы настоящий нанокен... да, пусть даже старый добрый шинкен — противник без руки бы остался от этого "жалкого неуверенного слабого"..." — не согласился Олег. Мысленно, конечно...

Олег и Иван, распознав отсутствие в грозе персональных молний — прошла гроза, чего уж там... — еле слышно вздохнули. И приготовились в который раз услышать уже известное, которое некоторые из новичков услышат впервые. И при этом оба осторожно, слегка согнув ноги в коленях, чтобы хакама полностью скрыла ступни, переместились чуть назад, дабы оказаться за спиной наставника. Почти одновременно, зажав подмышкой, стянули рукавицы — один правую, другой левую — один, якобы поправить нить на синае, другой, якобы поправить тесемки на шлеме.

"Время? Место?" — сложились в вопрос пальцы Олега.

"19:40. Станция" — быстро просемафорили пальцы Ивана.

"Обратно?"

"02:10"

"Понял! Конец связи!"

"Сал-л-лаги!" — беззлобно хмыкнул про себя наставник, прекрасно все видевший. И поддал децибелов:

— Некоторые батоно, наверно, думают, что будь у них настоящая катана, любое движение кистью вело бы к победе над противником, да!? Ну, если победа над безоружным противником для вас — главное, то я с радостью порекомендую вам наш замечательный стрелковый клуб! Потому что вы не понимаете сути боевого Искусства! Не над противником побеждать надо, а над собой, да! Дайте неучу острый меч, а мастеру — деревянную палку...

После тренировки Олег Тетерский кометой ворвался в свою комнату.

Комната, как комната, ничего интересного — две койки, тумбочки, два подковообразных рабочих стола с креслами, огромное окно от стены до стены и две двери — в кладовку-гардероб и ванну. Разве что тренировочная катана — иайто — на вертикальной напольной подставке (экономии места ради) хоть как-то персонализировала помещение и намекала на увлечения жильцов.

Сосед по комнате, Валерий Зотов, оторвавшись от созерцания танцующих на стене-экране голографических девушек, с любопытством следил за мечущимся Олегом.

Олег торопливо распотрошил спортивную сумку, забросил пропотевшую форму в корзину, следом отправил темно-синий китель, брюки и светло-голубую рубашку. Форменную одежду Васильевской Школы-Интерната сменили "цивильные" удобные кроссовки, водолазка с каким-то переливающимся абстрактным рисунком, сильно-сильно мятые по последней моде расклишенные (по той же моде) брюки.

Подскочил к зеркалу и внимательно изучил свое лицо на предмет несанкционированных прыщей.

— Хорош гусь! — Валерий Зотов повел рукой в сторону панели визора, уменьшая звук. — Куда ж на этот раз хочет вырваться из колыбели знаний ярчайший ее светоч?

— Не "светоч", а "представитель". И не "ее светоч", а "светоч ея" — так стилистически более... — Автоматически начал Олег, но услышав довольное хмыканье соседа, чертыхнулся и хлопнул себя ладонью по лбу. — Опять повелся! В Зеленовку.

— В "Ляо-Зайку"? — угадал Валера, стремительно огорчаясь.

— Ага.

— Ясно! Ну, давай! Оторвись там! Во сколько будешь?

— Около четырех.

— Ага... Значит, форточку я держу до шести, а потом сообщаю плаксивым голосом коменданту: "Я тут проснулся, а его нет! Ах, куда же он пропал! Ах, что же мне делать!!"

— Будь оптимистом, Зотов! Слушай, а давай с Морталом и Всеславом договоримся — пусть они для нас окно подержат. И — с нами!

— Не получится, — задумчиво пробормотал Валера, явно уже обдумавший этот вариант, — С Гариком ты в обед поссорился — он, оказывается, ничего не смыслит в этих ваших немецких крейсерах. Так установила компетентная комиссия в лице признанного эксперта в вопросе космического кораблестроения Олега Тетерского.

— Помирюсь!

— Даже ты не сможешь помириться с Его Королевским Величеством Гариком-Первым. Тем более что поссорился ты с ним не так давно. В обед. При девушках. Настоящие джигиты так быстро не прощают! А следующая "Ласточка" в 20:50.

Расписание монорельса воспитанники ВШИ знали наизусть.

— М-да... А может, Канякина напрячь?

— А с Канякиным уже я поссорился, — вздохнул Валера. — Правда, давно. Но настоящие викинги так быстро тоже не прощают.

— А может...

— Иди-ка ты, Тетерский... в "Ляо-Зайку", лады? Что-то я перехотел. Сегодня "Забытые звезды" будут и ужин — через десять минут.

— К черту "Звезды" и ужин! У меня последняя самоволка, а ты тут пузо набивать будешь! Айда с нами!

— Вот, именно потому, что она у тебя последняя, мы, дружный коллектив Васильевской Школы-Интерната, не позволим омрачить ее сладостный вкус тривиальным "меня спалил комендант, когда я стоял под закрытым окном".

— Спасибо, Валерка! — растрогался Олег.

— Батоно! — Нравоучительно воздел указательный палец Зотов. — "Спасибо" в карман не положишь и на хлеб не намажешь! Понял, да? С тебя видеоотчет и сообщение в утреннем выпуске "Одессы-мамы". Ну, что-нибудь вроде: "Прошедшей ночью в клубе "Ляо-Зайка" неизвестные устроили светопреставление и увели за собой всех девушек. ("С собой, неуч!" — фыркнул Олег) Задержать нарушителей общественного порядка не удалось. Девушки с воодушевлением рассказывают невероятные истории и килограммами покупают лимоны!". Лучше, конечно, в "Вести Одессы", но для тебя это будет крутовато — подружки магнатов по дискотекам не ходють...

— Обеспечим! Я побежал! Джер-джеробит! — Олег схватил куртку, секунду подумал, кинул ее обратно в шкаф и исчез в коридоре.

— Сайонара! — Еле успел ответить Валера, прежде чем панель двери, тихо пшикнув, встала на место.

С непонятным сомнением о чем-то раздумывая и колеблясь, он некоторое время смотрел на дверь. Что-то для себя решил, кивнул и вернулся к просмотру визора, взмахом кисти поставив громкость на прежний уровень.

+++

В женском крыле Интерната ладная черноволосая девушка выскочила из кресла — плавно, будто капля ртути — вдруг оказалась на ногах в центре комнаты:

— Опять! — с плачущим стоном сообщила она подруге. — Ну, что ему неймется! А я, между прочим, хотела выспаться перед завтрашним рейсом! Ведь провожать же придется!

— Во-первых, — зевнула ее соседка по комнате, такая же подтянутая "черноволоска". — О самоволке мы знали еще утром — могла бы и выспаться. Во-вторых...

— Вик, — явно не слушая, вдруг засомневалась первая, — А может мне "капельки" одеть, а не эти кольца, нет?

— Во-вторых, — невозмутимо продолжала Вика, — Провожать его будешь не ты — этот вопрос уже решен...

— Нет, все-таки кольца.

— В-третьих, — хладнокровно продолжала Вика. — Он в самоволку ходит регулярно. У них с Зотовым чуть ли не расписание. Можно было бы и привыкнуть. В-четвертых...

— Вик, а может не юбку, а брюки?

— В-четвертых, Леночка, он ведь тебя пригласил еще в обед. Типа "сюрпра-а-айз"! Так что — волю в кулак! Сопли-слезы — отставить! Улыбочку! И — вперед с песней-пляской! "Ласточка", кстати, через 15 минут уходит. Лично я уже готова! Та-та-ра-та-там! — Вика в такт воображаемой музыке чуть присела и провела при этом ладонями по бедрам, обтянутым короткой ярко-зеленой юбкой, с удовольствием осмотрела себя в зеркале и направилась к двери, тут же скользнувшей в стену. — Кстати, провожать завтра его будет Зотов, а не ты, так что... Не задерживайся! И — лучше все-таки юбку — мальчикам нравятся девичьи ножки... тру-ла-ла...

— Успею. Я догоню!

— Я вот думаю... может, нам завтра отпраздновать? Как-никак — окончание задания!

+++

Снаружи, за барьерным полем платформы монорельса, бушевала метель. Информационное табло утверждало, что сейчас на улице минус одиннадцать по Цельсию. Комплекс зданий Васильевской Школы-Интерната, находящийся примерно в полукилометре от платформы, был невидим из-за снега. Его и в погожий день не заметишь — здания низкие, одно-, двух-, трехэтажные, а деревья — высоченные и пышные. А тут еще и метель.

И это было даже хорошо — из дежурных наставников никто не увидит, как их воспитанники отправляются в самоволку. А остальные наставники покинули Интернат гораздо раньше, на семичасовом монорельсе, и застать их на станции — это какое ж стечение обстоятельств нужно!

Ленки все не было, но Олег не беспокоился и не сомневался — боевая подруга на монорельс успеет. В закрывающуюся дверь запрыгнет, но успеет! За полгода их отношений (которые завязались на следующий же день после скромной вечеринки в честь ее поступления в интернат) случая не было, чтоб не успевала или опаздывала. И если судить по скучающему виду Ивана, с которым тот изучал информационную панель станции, то насчет своей Вики тот тоже не переживал.

— Уважаемые пассажиры! — Заполнил станцию приятный женский голос. — Прибывает рейс до станции "Кропейск". Следует со всеми остановками кроме "Пересы" и "Вязьма"...

— Приветствуем блистательных кавалеров! — девушки, румяные и бодрые с мороза, впорхнули под пузырь защитного поля платформы. — Олег, опять ты в этой ужасной водолазке!

— Лен, она удобная! — запротестовал Олег после стремительного "чмок" холодными губами.

— А эти брюки!

— Они легкие!

— А...

— Виктория, выглядишь замечательно! — заметил Иван.

— Вот, Олег! Учись у Ивана! Вот как настоящий джентльмен должен встречать даму!

Олег не согласился, и учиться не пожелал:

— Лен, лучше ты у Виктории поучись, как настоящая дама должна позволить настоящему кавалеру себя встретить!

— Я ж говорила — успеем! — прищелкнула пальцами Лена в сторону Вики.

Привычка начисто игнорировать то, чего девушка слышать не хотела, всегда восхищала Олега. И почему-то никогда не раздражала! Скорее, смешила и умиляла.

В Зеленовке, небольшом рабочем поселке всего на 150 тысяч жителей, от станции монорельса до клуба "Ляо-Зайка" было рукой подать. Как говорится, "доплюнуть". Но на 18-градусном морозе (за полтора часа температура значительно упала) это "доплюнуть" моментально замерзает. И на асфальт звонко падает уже в виде льдинок. Поэтому компания замерзших "льдинок" ввалилась в теплый мыльный пузырь энергокупола молодежного клуба "Ляо-Зайка" в основательно продрогшем состоянии.

— Добрый день, дорогие гости! — Дежурно-радушно приветствовала девушка-администратор из-за подковообразной стойки.

И тут же — узнала — расплылась в настоящей улыбке. Лена ярко-желтой молнией метнулась за стойку обниматься с восторженным:

— Привет, Катюхо!

— Ай, холодная! — взвизгнула та.

Катя была чуть полноватой, но весьма милой молодой особой. Совершеннолетней, что давало ей моральное право смотреть на Лену и Вику чуть свысока. А уж работа в таком шумном и "продвинутом" месте, как молодежный клуб, и вовсе это право закрепляло, делая его чуть ли не обязанностью. Традиционные девчачьи "обнимашки-целовашки" с не менее традиционным "как жизнь молодая?" были прерваны наблюдательной Викой:

— Кать, ты чего такая загадочная?

— Ха-ха! К нам сегодня столичные гуси залетели!

— Да ты что! Из Молдованки, что ли?

— Ха-ха!

— С Владимира??

— Хо-хо!

— Неужели, с Новгорода???

— В яблочко! А знаешь, кто? — перешла на шепот Катя, которую распирали новости.

— Кто?

— Угадай!

— Ну, Ка-а-ать! — в унисон заныли Вика и Лена (Олег в который раз удивился, насколько похожи подружки).

— Его Сиятельство Князь Шаповалов! Максим Сергеевич! Собственной персоною!

— Ни... себе! — выдохнул Иван.

— А чего он тут забыл? — недоумевал Олег.

— Поколбаситься пришел, — чуть ли не язык показала Катя. — Обходительный такой: "Отнюдь", "Извольте", "Будьте любезны". Прикинь, Лен, я его за руку держала, когда карточку давала!!! Я ее теперь месяц мыть не буду!

— Карточку? Да выбрось ты ее, Кать, — хмыкнула Лена.

— М-да, — крайне мрачно озвучил Иван свое отношение к новости.

— И пусть! — решил Олег. — Князь — не князь. Он нам не помешает. Да, Кать?

— Ну, да. Только вы там все равно, не выпендривайтесь сильно. К нему Галушко уже присосался. — Все четверо скривились, а Катя, кривляясь, добавила. — Типа сопровождающий абориген показывает высокому гостю провинциальные достопримечательности.

— А почему клуб не закрыли? — Неожиданно спросил Иван.

— А должны были? — Удивилась Катя и припомнила. — А! Точно-точно! Его Сиятельство так и сказали сопровождающим: "Клуб не закрывать! А то нехорошо получится!" А я и внимания не обратила! А что, должны были?

— И большая свита? — Проигнорировал вопрос Иван.

— Восемь человек. Четыре девушки — такие красавицы! — и молодые люди.

— Восемь?

— А тебе мало? — поддел Олег, когда они отошли от стойки с традиционными карточками в руках.

Нужды в этих карточках не было — всех, кто платил за входной билет, система безопасности клуба запоминала "в лицо" по сигнатурам "импов" и далее пропускала во все двери (кроме служебных, разумеется) без вопросов. Но — традиция.

— Мало, — вздохнул Иван, — Не нравится мне это.

— Варианты? — спросила Вика.

Естественно, других клубов в маленьком городке Зеленовке не было. Были клубы в Кропейске — все-таки в четыре раза больше Зеленовки — но маловероятно, что они будут работать в четверг, как "Ляо-Зайка", отличающийся смекалкой своего управляющего. Да и добираться в Кропейск — это еще два часа. Так что вариантов было всего два: оставаться или возвращаться в Интернат. Последний вариант, особенно с учетом погодных условий, был с негодованием отвергнут.

В полутемном танцевальном зале громыхала музыка, экраны, транслирующие изображение с камер с многочисленных дроидов-камер, показывали танцующих на площадках парней и девушек, от световых зайчиков и прочих эффектов рябило в глазах. Народу было немало — под сотню человек. Часть танцевала, часть заняла места за круглыми столиками, размещенными в два этажа по периметру зала.

Четко локализовалось местонахождение княжича — его с головой выдавало столпотворение посетителей клуба. В основном, конечно, девушек. Олег, задействовав "орлиный взор", смог выделить несколько местных "светских львиц"... или "овц", как предпочитала называть их Лена... да и остальные "послушницы" Интерната (воспитанники-юноши были, понятно, более снисходительны)

И ничего этим "овцам" не светит — уверенно определил Олег, разглядев спутницу княжича.

Спутница княжича была миленькой, симпатичной. Черты лица — правильные и привлекательные. Хрупкая. И, казалось бы, на этом все. Но она с такой уверенностью и аристократичностью себя держала, что рядом с ней "светские львицы" местного разлива превратились в некую серую незначительность и убогую посредственность. Штамповку. Подделку. Теперь они, действительно, были "овцами". Да и далеко не все "послушницы" Интерната смогли бы составить ей конкуренцию.

Нет, девушка не была холодна или чопорна. Не цедила слова. Напротив: была общительна, доброжелательна. Тихонько рассмеялась какой-то шутке. C охотой ответила на чей-то вопрос — наверняка, дежурный и тривиальный. Но какие движения кистью! Какой поворот головы! Ах! Так нельзя!

— "Тетерский, кажется, влюбился! — Вскричали грузчики в порту". — Хорошим контральто пропела наблюдательная Лена.

Как раз закончилась одна композиция и ди-джей ("Ляо-Зайка" держал человека, а не электронную систему!) только-только выбирал новую композицию. Установилась тишина и момент был подобран мастерски.

— "Я вам не скажу за все Одессу!" — грянули Лена, Иван и Вика в один голос. — "Вся Одесса очень велика-а-а... Но и Молдованка и Пересы абажяють Костю-моряка-а-а ".

Да так слаженно и дружно грянули, будто неделю репетировали! В зале воцарилась тишина — у ди-джея дрогнула рука от этого незапланированного трио и следующая композиция не включилась, а гул разговоров смолк. Головы развернулись в сторону столика, за которым сидели друзья. Олег почувствовал, как лицо и уши обдало жаром.

И вдруг раздались аплодисменты и:

— Браво! — княжич собственной персоной изволил аплодировать короткому выступлению. Спутница с готовностью поддержала его. Спустя мгновение аплодировал весь зал — а куда денешься?

Все четверо (хотя Олег и не принимал участия в запеве) поднялись и раскланялись. Изыскано и непринужденно. Как завещал Авраам Изольдович Великий — преподаватель этикета и эстетики. Свита княжича во главе с ним самим тем временем быстро направлялась в их сторону.

— Браво! — грустно вполголоса вторил приближающемуся княжичу Иван, сохраняя, тем не менее, широченную улыбку. — Господа, мне тут сообщают с мест, что велика вероятность затяжных неприятностей.

— Все будет в порядке, Вань! Мои "места" ни о чем таком не сообщают. — Успокоила его Вика.

— Горизонт обзора у твоих "мест", вероятно, не такой большой, как у моих...

А Олег, не отрываясь, смотрел на прекрасную незнакомку — спутницу княжича. Как она шла! Нет, двигалась! Да, нет же, плыла!! Слегка касаясь локтя спутника. Будто ничего не весила... Он даже не замечал взглядов, которые по очереди бросали на него друзья: насмешливый и чуть грустный — Лены, задумчивый — Вики, обеспокоенный — Ивана.

— Добрый вечер, господа! — Княжич Шаповалов был сама непринужденность. — Не мешаю? Меня зовут Максим. Был сражен старым романсом. Не ожидал, что кто-нибудь о нем помнит.

— Добрый вечер, Ваше Сиятельство! — ребята склонили головы, девушки, будучи в коротеньких юбочках — тоже. В коротеньких юбочках реверанс выглядел бы... неуместно. Так что уважительный поклон. Неформальная обстановка — позволительно и простительно, батенька-с!

— Так вы уже в курсе? — Слегка огорчился княжич (и, кажется, искренне), но тут же встрепенулся и представил спутницу. — Графиня Наталья Вебер. Господа, вас не затруднит оставить пока титулы? Во-первых, не "Сиятельство", а таки "Светлость". Во-вторых, разрядим обстановку? Не возражаете? А если на "ты", то моя благодарность...

Надо признать, Максим умел располагать к себе. Не было эдакого снобизма и нагловатости, которую подспудно ожидаешь от людей столь высокого социального положения. Было достоинство, была вежливость, была даже искренность и уважение. В меру, конечно.

Спустя пятнадцать минут они оккупировали один из столиков на втором ярусе, тянули напитки, знакомясь, нащупывая общие интересы и темы. Смеялись. Телохранители княжича ("телохранители они, телохранители, а не свита — мы ж взрослые тут люди, господа!") сноровисто отсекли и "львиц", и местного забияку Галушко, который очень сильно недолюбливал воспитанников Интерната (взаимно, но, как правило, с разгромным счетом именно в пользу "вшивых" — подготовка в Интернате была очень разносторонней и физическую подготовку ставила на одно из первых мест). За столиком осталась наша четверка и княжич с графиней. Остальные спутники Максима заняли два соседних столика.

Олег вначале выпал из разговора, не в силах отвести восхищенный взгляд от графини. Еще секунда и это стало бы совсем неприличным. Со всеми вытекающими неприятностями в лице уязвленного таким поведением княжича. Поэтому Лена, улыбаясь беззаботно, припечатала каблуком ногу Олега, а Иван с такой же рассеяно-вежливой улыбкой бросил вроде бы бессмысленное:

— Соре о-айсуру, Кеньси-сан!

(Дословно по-японски: "Не вешай нос, господин мечник!")

Олег с трудом опустил взгляд, оторвавшись, наконец, от лица Натальи. Закрыл глаза. Глубоко вздохнул. Задержал дыхание. Выдохнул. И открыл глаза. И поднял голову. И уже совсем другой человек присоединился к разговору.

Максим изумленно выгнул бровь — он-то уж собирался вежливо осадить нахала, протирающего глаза о его невесту. А Наталья едва удержалась от удивленного восклицания. Такая смена настроения была столь резкой, что натурально сбивала с толку! Вот и думай — то ли симпатичный парень до этого "дурака валял", то ли умеет управлять своим настроением лучше, чем барон Мюнхгаузен своим весом с помощью косички.

Олег этого не видел, но больше всего своим превращением он расстроил телохранителей княжича. Те ощутимо напряглись, один даже чуть привстал. Им показалось, что у нового знакомого их подопечного только что включилась какая-то гипнопрограмма.

А Олег вновь стал нормальным восемнадцатилетним оболтусом — ироничным, едким, веселым и беззаботным. Он даже отпустил пару естественных и милых комплиментов Наталье, от которых та — о, чудо! — слегка порозовела, и даже княжич одобрительно и довольно прищелкнул языком, не удержавшись и — развив мысль.

— В Академию? — Заинтересовался вдруг Максим, когда узнал о поводе посещения клуба друзьями. — В какую Академию?

— Да, так, — заскромничал вдруг Олег. — РИВАКОС.

— Оп-па! — Максим с непритворным удивлением откинулся на спинку кресла. — Как же это тебя угораздило? Там же конкурс для гражданских — колоссальный!

— Ярчайший светоч ("Представитель!" — чуть не брякнул Олег) нашего Интерната, — фыркнула Лена, хлопнув по плечу засмущавшегося Олега, — Занял десятое место на Императорской Олимпиаде Аналитиков-Навигаторов. И поэтому решил снизойти до просьбы РИВАКОС вступить под ее своды.

"Под своды ея!" — Олег краснел.

— Только десятое? — улыбнулся Максим.

— Ну, да, десятое... — развел руками Олег, — Я убежденный пацифист, поэтому сердце мое лежит только к гражданскому флоту!

— Десятое? Гражданский флот? — не поняла Наталья.

Дело было в том, что победители Олимпиады Аналитиков-Навигаторов, занимавшие в ней первые три места, приглашались в РИВАКОС на кафедру противокосмической обороны и флота — самую большую и вожделенную для всех подростков Империи. Тех, кто занимал с четвертого по шестое, ждала кафедра космической связи, а с седьмое по двенадцатое — дальняя разведка. Вообще, у первой сотни победителей были очень неплохие перспективы для дальнейшей учебы — не РИВАКОС, конечно, но в другие престижные вузы Империи их возьмут с радостью, либо значительно облегчив вступительные экзамены, либо вовсе ограничившись каким-нибудь формальным собеседованием. Олимпиада проводилось под патронажем Его Императорского Величества. Количество участников было велико. И, получается, что те, кто прошел через сито Олимпиады и вышел к финалу — имели очень высокий уровень знаний в аналитической подпространственной навигации.

— Вот как... — с легкой иронией взмахнула бровями Наталья, после того, как Максим в двух словах объяснил, в чем дело. И со значением смерила его взглядом.

— Я — другой случай! — Запротестовал, поняв взгляд, Максим. — Члены императорской семьи поступают в РИВАКОС автоматически и вне конкурса! "Дабы невежеством своим оные отроки не посрамили Отечества"! — Процитировал он, величественно поведя дланью.

Получилось... не очень, и компания весело зафыркала.

— Так ты... — догадался Олег.

— Ну, да! Именно на Углич и лечу завтра. Ты, надо полагать, тоже? — Максим подмигнул. — Экспрессом, верно?

Они прыгали на грави-лифте вниз, на танцпол, танцевали, взлетали обратно, весело болтали, снова танцевали. И, несмотря на вновь обретенное спокойствие, Олег все равно чуть не сомлел, когда простая комбинаторика и соотношение быстрых и медленных танцев сделали свое дело и правила приличия заставили его пригласить на танец Наталью. Танцевать Олег умел. На "Этике и эстетике" учили и этому.

— А что ты тогда сделал? — поинтересовалась Наталья, тончайшим женским чутьем (и с немалым моральным удовлетворением, удивившим ее саму) ощущая алчущую нерешительность мужской ладони на своей талии.

— Когда? — Олег был вынужден прокашляться, чтобы прогнать ком из горла, и повторить. — Когда сделал?

— Вначале. Иван сказал что-то такое: "Соре асуру как-то-там". Что это было? Это на японском, да? Что означает? Ты после этого стал совершенно другой!

Она деликатно не стала напоминать, каким именно Олег был до того, как стал "другим". С другой стороны, она могла бы деликатно вообще не поднимать эту тему. Но отчего-то нравилось ей дразнить этого парня...

— "Не вешать нос, господин мечник!" — рассмеялся Олег. — Это был "якорь" одной из моих программ аутотренинга.

Наталья сделала большие глаза, подталкивая Олега к разъяснениям.

— Иван заметил, что я нахожусь в несколько... — Олег замялся. — В несколько невменяемом состоянии и напомнил мне о необходимости привести себя в норму. Бывают такие случаи, когда забываешь, как рубашку застегивать. Тут без помощи товарища не обойтись!

Он рассмеялся. Ему было хорошо. Очень хорошо! Держал в руках это невесомое чудо. Ее лицо было в каких-то сантиметрах. А губы иногда касались мягких волос. А гибкое хрупкое тело, отделенное какими-то жалкими миллиметрами тонкой ткани, обдавало жаром. И — надо же! — даже не пыталось отстраниться на "пионерское расстояние". Мурашки бежали куда-то вниз, по дороге заставляя волосы вставать дыбом. Только самоконтроль и концентрация на разговоре позволяли Олегу вовсе уж не оконфузиться — очень уж тонкой была ткань его модных и удобных брюк.

— И эта программа... — Наталья замялась, подыскивая нужное слово.

— ... приводит мое эмоциональное состояние в соответствие с эталонным, — подсказал Олег.

— Ты сказал "одна из..."

— Да. Есть другие. Например, для концентрации внимания. Или для концентрации силы. Или реакции.

— А-а-а, "боевой транс". Я читала. — Покивала Наталья.

— Наверно. Что-то вроде того. — Неуверенно согласился Олег. Про "боевой транс" он именно что читал, так как интерес был сугубо академическим.

— И для каждой из программ — своя команда-якорь?

— Да. Еще визуальный образ. И запах. Но это не обязательно. Можно и без этого. Но с этим — быстрее и надежнее.

— Здорово! Кстати, ты, наверно, фехтуешь? Рапира? Сабля? Мечник-сан... — Наталья заливисто рассмеялась.

— Как ты узнала? — сделал большие глаза Олег, пребывающий на девятом или десятом небе от этого бесподобного смеха.

— Очень мягко... — начала, было, Наталья, но прозвучали последние аккорды, и Олег с великой неохотой был вынужден препроводить это невероятное создание за столик. Куда к тому моменту стянулась вся их компания. Максим вальсировал с Викторией, а Лена — с Иваном.

— Время! — развел руками Иван, когда они собрались за столиком. — Нам пора выдвигаться!

— Общественный транспорт? — поинтересовался Максим.

— Да. В 2:10 последний монорельс, а следующий только в 4 часа. Опоздаем на утреннее построение — будем бедные-бедные...

— Мы могли бы вас..., — начал Максим, но спохватился, — Хотя, я думаю, для вас главная проблема — даже не транспорт?

— Точно! — щелкнула пальцами Лена. — "Наша с ней основная задача — незастуканными быть на месте. (В этом месте подключились все, включая Наталью и Максима) Явки, пароли, чужие дачи и дома надо быть в десять".

Компания рассмеялась, заставив Федю Галушко и нескольких "светских ов... львиц" с досадой коситься или ненатурально делать вид, что сей инцидент не волнует совершенно. Ну, ни капельки! Ни вот столечко!

+++

Вагон, несущийся над тайгой со скоростью 350 км/ч, был пуст. Что неудивительно в три часа ночи.

Вика и Иван, уединились в начале вагона, до предела опустили коконы кресел, весело и приятно проводили время, наслаждаясь обществом друг друга. Хотя сказать, что они там делали на самом деле было нельзя, т.к. акустическая завеса надежно глушила какие-либо шумы между рядами кресел. Лена и Олег валялись, обнявшись, в конце вагона. Они уже успели одеться и привести одежду в порядок, и теперь Олег медленно дрейфовал в сторону "большой воды" океана сновидений. Но когда женщины после хорошего секса давали мужчинам спокойно заснуть? Вот и сейчас:

— Наталька — поро-о-одистая, да? — протянула Лена.

— Чего ты... вдруг? — сонно пробормотал Олег, открыв глаз и подозрительно покосившись на нее. За все время их знакомства Лена ни разу не показала, что ревнует его к другим женщинам. Хотя поводы, если откровенно, были. И тут — на тебе!

— Понравилась? — Хитро сверкнули Ленкины глаза.

— Понравилась. — Не стал отрицать Олег.

Помолчали. Олег снова стал задремывать, но заснуть ему, естественно, не дали:

— Зато у нее грудь почти первого размера!

Ну, что за язва-то!

— Ты обиделась?

— Ты что! — Возмутилась Лена. — Если б ты с размалеванными городскими курицами шашни крутил — вот тогда бы... А Наташка — это поро-о-ода! Хороша девка, ничего не скажешь! То, что ты на нее глаз положил, говорит о том, что у тебя очень хороший вкус. Следовательно, у меня тоже очень хороший вкус! Да!

Она прищелкнула пальцами, а Олег подивился причудливой женской логике, прижал Ленку к себе покрепче. Может, хоть так заснет?

— Предлагаю поспать. Час-полтора у нас еще будет в Интернате, а утром — на зарядку в шесть. Я-то потом отосплюсь на год вперед, а вот тебе...

— Чтобы отоспаться перед Академией, тебе пяти лет не хватит, — Лена по своему обыкновению цапнула его за ухо. — Ладно уж, искуситель сердец прекрасных графинь, спи уж.

— Искуситель из меня...! — вздохнул Олег.

— Ну, не без того. — Не стала разубеждать боевая подруга. — Но некоторых успехов ты все-таки достиг — графиня тобой заинтересовалась. А для таких, как мы с тобой, это круто...

* * *

"Друг! Пресоидиняйся! Маладой Наследник Его Светлость Михаил Картли завёт тибя! Бей проклятых Хаязких акупантов визде, где их видишь! Пусть залатые львы Княжества видут тебя сквозь ачиститильный огонь асвабодительной борьбы! Пусть Георгивский Крест вдахнавляет тибя на пабеды! Нас — милионы! С нами Святой Георгий! Мы пабидим!"

(Архив. Воззвание Народного Фронта Княжества Картли)

"Блджард! Это уже восьмой или девятый самозванец за последние десять лет! Они что, ничего не знают о генетической экспертизе?! Взрослых — в разработку. Организаторов, вдохновителей и финансистов — под расстрельные статьи. "Баранов" — в колонии, малышню — подержать, попугать, взять на заметку, отпустить. И проконтролировать обязательное посещение учебных заведений — школота безграмотная!

Лейтенант Вахид Даластян. Восьмое управление миротворческих сил"

(Архив. Второе полицейское управление провинции Накхедзо, Картли)

"Мой генерал!

Операция "Наследник-12" успешно завершена.

Результаты операции:

— превентивно уничтожено потенциально опасных элементов — 61 человек (в т.ч. высокопоставленные лица, список прилагается);

— изолировано морально неустойчивых — 119 человек (в т.ч. 71 несовершеннолетних);

— поставлено на учет — 811 человек (в т.ч. 595 несовершеннолетних);

— проведена оценка настроений в обществе. Настроения признаны угрожающими интересам Хаясы (более 50% — рецидивы).

Потери:

— собственных агентов Управления — 0;

— источников влияния — 5;

— военнослужащих контингента — 41 (в т.ч. 5 офицеров, список прилагается);

— гражданских и вольнонаемных граждан Хаясы — 69 (список прилагается).

Прошу Вашего ходатайства о награждении и денежном поощрении отличившихся сотрудников Управления (список прилагается).

Резолюция: "Скрещенные мечи" агенту третьего класса — не слишком ли? Умерьте аппетиты, мой друг! "Парящего орла" — выше крыши! "

(Справка 876АТ. Королевская Служба Безопасности Хаясы)

Глава 03. Гимнастика для ума

Орбитальная станция "Одесса-Прима" — обычный вокзал. Маленький аккуратненький вокзал провинциального городишки. Вокзальчик.

Пассажирские и грузовые космические корабли не использовали периферийную Одессу ни как конечную остановку, ни как перевалочную базу. И их стоянка тут не превышала часа-двух. Загрузить воду, рабочее вещество для двигателей-"планетарников", пополнить другие ресурсы, высадить-принять транзитных пассажиров и — мчаться дальше. За редким исключением. Вот как, например, сегодня.

Малый эсминец 6-го Флота Ямато с игривым названием "Сайсей конеко куро" был пришвартован рядом с русским "коллегой", средним эсминцем "Неугомонным-12" Второго Экспедиционного Корпуса. Сейчас два иссиня-черных красавца выпендривались друг перед другом... других кораблей у станции сейчас не было.

("Сайсей конеко куро" — играющий черный котенок)

Для "Черного котенка" "Одесса" была конечной станцией. Выполнив свою задачу, завтра он отправится в обратный путь. Куда — известно только командиру корабля, командованию Сил Ямато, и, возможно, разведке ИКС. А "Неугомонный-12" пребывал тут уже почти сутки.

Крайне нетипичные для "Одессы" гости-постояльцы.

Княжич Максим Шаповалов даже тихо рассмеялся, представив, как капитаны обеих эсминцев сейчас в хвост и гриву гоняют свою команду на предмет получения ценных разведданных о "вероятном противнике" и заклятом геополитическом друге. И как идет процесс взаимного сканирования и прощупывания во всех возможных диапазонах. В рамках приличий, разумеется — до полноценных хакерских атак еще очень далеко — мы ж не в состоянии войны, в самом-то деле!

Наталья, забравшаяся с ногами в огромное кожаное кресло, оторвалась от книги. Старинная пластиковая книга "Дней водоворот". Кабинет освещался только отраженным светом конструкций станции. Поэтому, чтобы в полумраке разглядеть девушку, требовалось некоторое усилие.

Кабинет был огромный, но бесславно проигрывал в размерах тем помещениям, которые своим размером действительно могли бы поразить Максима и Наталью. Панорамное окно на боковой стене, с видом на причальные "хоботы". Письменный стол с терминалом и, перед ним, журнальный столик, окруженный тремя креслами и одним диваном.

— Макс, над чем смеешься?

— Красавцы, а? — Максим отвернулся от окна, тихо прошел по ковру, подхватил со столика свой бокал и развалился на диване напротив невесты. — Натали, не читай в темноте!

— Я зря училась "кошачьему глазу"? Целых два месяца! Столько сил потратила!

— Не зря, — Максим наколол на маленькую деревянную шпажку кусочек сыра и не совсем внятно напомнил. — Но Вениаминыч говорил, что часто пользоваться им вредно. Мигрень и все такое...

— Говорить с набитым ртом — тоже вредно. — Фыркнула Наталья. — Падать на диван с бокалом в руках — вредно. Кстати, о кошачьем глазе... В глиссере как-то не успели это обсудить...

— Наши новые знакомые? — С полуслова, как всегда, понял Максим. — Хорошие ребята, да...

— Если я правильно поняла происходящее, то, получив соответствующий приказ, эти "хорошие ребята" размазали бы нас и наше сопровождение по стеночке.

— Посмотри в окно, Натали.

— Вся внимание.

— Видишь этих двух красавцев?

— Вижу. Я поняла, что ты хочешь сказать, Макс. Эти-де, получив соответствующий приказ, тоже могут размазать нас по стеночке. Так?

— Соното-о-ори! И — не по стеночке, а на атомы.

— Соно... как?

— "Совершенно верно". На языке вон того черного красавца, поменьше. Со смешным кошачьим названием. Правда, конкретно он вряд ли успеет разложить нас на атомы, даже если очень сильно захочет. Я уверен в профессионализме капитана Якименко — капитан зафиксирует попытку и пресечет со всем тщанием и основательностью. Лев Иванович — он такой. Если не будет иного приказа.

— Ты ловко уводишь в сторону...

— Прости, душа моя. Видно, не так ловко, как ты говоришь. Итак, наши ребята. Веселые. Умные... Симпатичные, — он лукаво и со значением покосился на Наталью.

— Весьма. Но ты опять...

— Да-да, "увожу в сторону.

Максим опять тихонько рассмеялся. После посещения поверхности и неожиданного знакомства с воспитанниками Интерната настроение было отличнейшим. Даже чуть дурашливым.

— Вернемся к...

— Судя по всему, — Перебила Наталья, чуть раздосадованная подначкой. — Мы нашли место обучения будущих телохранителей Его Императорского Величества?

— Хм...

Максим отпил из своего бокала, проглотил не смакуя, отставил бокал на журнальный столик и принял сидячее положение.

— Не все так однозначно, Наташ. И мне нужно больше информации. — Он покосился в сторону двери.

Раздался вежливый стук, и в дверь кабинета змеей проскользнула одна из девушек эскорта. Рослая, основательная, с роскошной грудью. За двадцать пять. Спокойная. Если Максим и Наталья все еще были в нарядах, в которых посещали клуб, то эта девушка успела переодеться — черный китель с золотыми эполетами ВКС России со знаками различия капитан-лейтенанта. Прошла и застыла в ожидании так, чтобы одновременно видеть и Максима и Наталью. И чтобы они вдвоем видели ее.

— Ваша Светлость?

— Наши новые знакомые... Твое мнение, Мари. И сядь, пожалуйста.

— Слушаюсь!

Мари опустилась в кресло.

— Будешь?

— Благодарю, Ваша Светлость. Не положено, — Мари чуть помолчала, собираясь с мыслями. — С уровнем допуска "Б" в наших базах cведения о них есть. Без спецгрифов. Как обо всех поданных Империи — ничем особым не выделяются. Все — сироты, живут и учатся во Владимирской Школе-Интернате на планете Одесса. Где родились — неизвестно, кто родители — неизвестно... и тому подобное. Выглядит достоверно и естественно.

— А якобы победа Олега в Олимпиаде?

— Олимпиада, действительно, была, Максим Сергеевич. Он в ней, действительно, участвовал. Действительно, занял десятое место. Тут интересно. Я посмотрела журнал. На протяжении шести часов, пока длилась олимпиада, он стабильно занимал с первого по четвертое места. ("Ого!" — заметил Максим. Наталья поддержала его изумленным "О!") За тридцать минут до окончания он в течение десяти минут опустился с третьего на десятое место. Просто перестав отвечать на вопросы. Как сказано в официальном коммюнике — "разрыв связи, отсутствие отклика". Но, согласно правилам Олимпиады, это хоть и является уважительной причиной, но дополнительное время не начисляется. На десятом месте он стабильно "висел" до самого финиша.

— Стабильно? Не делая попыток подняться?

— Так точно.

— Причина разрыва связи?

— Пространственное возмущение на участке "Одесса — Броды".

— Участники соревнований знают о своих текущих местах в общем зачете в любой момент времени?

— Так точно.

— А он мог просто перестать отвечать на вопросы? Без разрыва связи?

— Так точно, мог. Но согласно правилам, в "красной предфинишной зоне" отсутствие ответа на вопрос дает такие штрафные балы, при которых он вылетает даже из "сотни" лидеров. Исключение составляют форс-мажорные обстоятельства — разрыв связи по причине возмущения пространства как раз таким обстоятельством является.

— А неправильный ответ или частично ошибочный?

— В разделе подпространственной навигации такие решения ведут к гибели корабля. Штрафной бал. Гарантированный вылет из "сотни".

— То есть единственно доступная тактика в последний час Олимпиады — удерживать свое место в надежде на то, что лидеры допустят ошибку?

— Так точно, Максим Сергеевич!

— Прекрасно... — с удовольствием протянул Максим. — Прекрасно! Разорвать гиперсвязь внутри Империи ровно на 10 минут — это целая диверсионная операция с участием кораблей скрытого прорыва. А уж имитировать возмущение пространства! И сделать это только ради того, чтобы опуститься на десятое место, потому что ты, мать твою, пацифист!

— Так точно, Максим Сергеевич!

— Прекрасно! Просто прекрасно! Продолжай, Мари!

— Поведение объектов не укладывается в рамки выбранной ими легенды...

— Ну-ка, ну-ка.

— Во-первых, нестандартные навыки. Все четверо, судя по всему, владеют техниками временного усиления своих способностей — физических, психических, умственных. Уровень очень хорош. "Поле тишины", "трезвый", "орлиный взгляд", "кошачий взгляд". Техника выполнения — такая же, что преподается в наших спецподразделениях. Во-вторых, отличная физическая форма, реакция и координация... В-третьих, слаженность действий, по крайней мере, троих из четверки. Старший группы, судя по всему, Иван. Друг с другом не спорят, понимают с полуслова, полувзгляда, варианты совместных действий отработаны.

— Так-так. Ну, и самое главное... — Максим крутил в руках бокал, который в середине рассказа бездумно подхватил со стола.

— Трое из них — Иван, Елена и Виктория — действуют, как стандартная "тройка" телохранителей...

— Охраняемый объект — Олег?

— Так точно!

— А он не в курсе. — Покивал головой княжич.

— Ни сном, ни духом. Или искусно скрывает. Например, он единственный из четверки, не прятавший своих способностей.

— Искусно скрывает? Это вряд ли...

— Я тоже склоняюсь к этому, Ваша Светлость.

— Еще что-нибудь?

— Так точно. Легенда, выбранная объектами, очень хорошо подкреплена. Поддержка легенды требует личного участия объектов в ней в течении минимум года. Упоминание об Олимпиаде с этой точки зрения являлось явным "проколом" — нам ничего не стоило покопаться в этой истории. Специалисты их уровня должны представлять себе возможности нашей Службы в сборе и анализе подобной информации.

— Ваши выводы.

— Первое и самое главное: считаю вашу встречу совпадением, Ваша Светлость. Второе: "тройка" не осведомлена о причинах разрыва связи, а Олегу даже в голову не пришло, что мы станем что-либо проверять и уточнять. Третье: "тройка" действует втайне от объекта — Олега.

— Но разговор-то начала Лена, а не он.

— Разговор об Олимпиаде — да. Но разговор об Академии начал именно Олег. В таких условиях, когда вы проявили интерес к этой теме, им оставалось вести себя как можно более естественно, подстраиваясь под Олега, чтобы ни у вас, ни у него не возникло никаких подозрений.

— Хм... Похоже, что так! Мари, а одному человеку по силам осуществить операцию блокирования гиперсвязи?

Мари улыбнулась — в который раз мысли ее начальника полностью совпадали с ее собственными:

— Теоретически, да. Но, ничего найти не удалось... в том числе и по нашим каналам. Во-вторых, подобная операция, действительно, потребует привлечения огромных ресурсов — кораблей, специального оборудования, специалистов... Если бы такое задание получила я, то без явного диверсионного акта со взрывами и жертвами осуществить подобное не смогла бы.

— Разрыв связи был осуществлен по... полуофициальным каналам? По приказу "сверху"?

— Ничего такого обнаружить не удалось. В бюллетене Имперского Департамента Связи данный разрыв упоминается с теми же формулировками — "нестабильность континуума в координатах таких-то". Никаких приказов, даже если искать с допуском "Б", по нашим службам тоже не проходило. Вся информация о разрыве связи абсолютно открыта до уровня доступа "Ж".

Максим задумчиво покивал:

— Прямая просьба Императора?

Мари замялась — тема могла затронуть слишком "скользкие" и неприятные моменты внутренней политики Императорского Двора. Через год — смена состава (телохранители при особах императорских кровей не работали более двух лет — "дабы личные отношения не препятствовали исполнению долга пред лицом Отечества и Императором"). Никакой здравомыслящий и честный вояка не будет ни вести, ни поддерживать таких разговоров. Разве что прямой приказ командира. Но даже в этом случае нужно выкручиваться до последнего!

— Трудно сказать, — Осторожно начала она. — Но Олег практически свободно предоставляет эту информацию нам. Если бы это был приказ персоны, которую вы имеете в виду, и если бы Олег об этом знал, то он был бы гораздо осторожнее, так как производит впечатления здравомыслящего молодого человека. И он не считает, что у нас будет повод копаться в этой истории.

Максим покивал, соглашаясь. Помолчал.

— Просто удивительно, сколько деталей может заметить профессионал за столь короткое время, — задумчиво польстил он.

Девушка чуть смутилась — приятно, черт возьми! А Максим задал неожиданный вопрос:

— Как считаешь... Мне нужно поприветствовать пассажирку "Черного котенка"? Или, правильно будет, "хозяйку"?

— На "японце" сейчас поздний вечер, Максим Сергеевич. И, скорее, все-таки, "пассажирку" — флотом клана Ишики командует ее старший брат Тома, а не она.

— Понятно. — Улыбнулся Максим, — А мне по визору показалось, что капитан Додзиро думает иначе. Чуть петуха не давал от оказанной ему чести сопроводить принцессу и довольно искренне недоумевал, почему комендант станции не простерся ниц перед молодой особой.

— Клановость, Ваша Светлость. Атавизм. Капитан Додзиро весьма пожилой человек — на таких держатся традиции.

— Или очень дальновидный и мудрый японец. Младшая дочь главы клана рано или поздно вырастет, а если судить по ответственности данного ей поручения и по тому, как она себя держала — сударыня пользуется заслуженным доверием при дворе императора Добиро.

— Мудрость и старость идут рука об руку гораздо чаще, чем мудрость и молодость, Ваша Светлость.

— Да? А по факту этой глубокомысленной сентенции — и не скажешь, — не удержался от колкости Максим.

Когда за телохранителем закрылась дверь, он обратился к Наталье:

— Что теперь скажешь?

— Странная какая-то школа для телохранителей получается, — Согласилась с неоднозначностью происходящего Наталья. — Трое охраняют своего одноклассника, который об этом даже не знает. Тот, из кого делают обычного... да даже и НЕ обычного телохранителя — заметил бы опеку?

— Да, уж... Потому я и не торопился с выводами. А как тебе Олег? Если серьезно, без эмоций.

Наталья не удержалась от того, чтобы не подразнить друга и возлюбленного:

— Ах, он в меня влюбился, кажется! — Устало-томным голосом героини одного из многочисленных телесериалов про "светскую жизнь" протянула она.

— О! У него хороший вкус! — В тон поддержал Максим, почти дословно повторив слова, сказанные несколькими минутами раньше на поверхности планеты. — Но я не об этом. Мне он показался каким-то... слишком правильным. И в тоже время — неправильным.

— Неправильный телохранитель. — Улыбнулась девушка и мечтательно добавила. — Придворный поэт из него получился бы отменный, правильный. И вообще — я бы смело могла бы доверить ему свою честь... Он надежный.

Максим тоже улыбнулся... Не выдержал — и рассмеялся:

— Этих собачек при дворе — пруд пруди. Он не уживется с ними — прямолинеен. Или он не будет вылезать из тайных дуэлей. Или у "собачек" случится внезапная эпидемия несчастных случаев и непроизводственных травм — несмертельных, но обидных — его безобидность представляется мне весьма спорной, а изобретательностью он не обделен. Наша случайная встреча породила такую массу вопросов! — Максим зажмурился, как сытый и довольный кот.

— Действительно, случайная?

— Ну, сама посуди. Легенда ребят длится не менее двух лет именно тут, на Одессе. Кто два года назад... да даже неделю назад! Кто неделю назад мог подумать, что возвращаться с Ажурной мы будем этим маршрутом? А если б даже и знал... Скажи, кому пришла в голову идея "отжечь" на поверхности?

— Тебе.

— А кто потом выбрал этот клуб со смешным названием?

— Я.

— Именно! Нет-нет, встреча случайная! Я в этом абсолютно уверен! Мы, судя по всему, случайно влезли в какую-то неслабую комбинацию! И замутил эту интрижку ни кто иной, как мой драгоценный прадед!

— Но Мари сказала...

— Мари имела в виду только эпизод с гиперсвязью, Наташ. Автоматический уборщик тоже убирает мусор якобы сам, а на самом деле он отрабатывает заложенный в него алгоритм.

— Для автоматического уборщика у Олега слишком много степеней свободы. — Слегка покоробило Наталью такое сравнение.

Максима она считала прекрасным и добрым человеком. Отзывчивый, неэгоистичный, веселый, нежный, чуткий. Принц из сказок, который был хорош сам по себе, даже без всякого белого коня и прилагающихся бантиков статуса. Замечательный заботливый муж (будущий), остроумный кавалер, умный товарищ и друг. Но он превращался в совершенно другого человека, когда каким-то боком касался политики, интриг и дипломатии! Целеустремленный, холодный, расчетливый, безжалостный. Быстродействующий компьютер, воспринимающий союзников, как периферийные устройства, поддающиеся подключению и перепрограммированию, а противников, как объекты, управление над которыми нужно перехватить... или отправить в корзину. Все остальные — "белый шум", помехи!

Такое превращение Максима не то, чтобы пугало Наталью. Вовсе нет. Она, в конце концов, уже давно не была наивной девочкой, выросшей в розово-сопливой изоляции фамильного поместья. Она понимала всю сложность жизни Императорского Двора и двусмысленность положения птенцов императорской семьи. Просто ее выбивала из колеи эта резкая метаморфоза — рыцарь Айвенго вдруг превращался в хитрого интригана Уго Чавеса. И — хлоп! — наоборот. И все это — с чуть извиняющейся скромной полуулыбкой под спокойный рассудительный голос.

А ведь она, как настоящая боевая подруга и будущая княжна (будем надеяться), была должна — да нет, обязана! — обязана во всем ему соответствовать и помогать. Советом, делом, замечанием, теплым (или наоборот — крепким — смотря по обстановке) словом поддержки.

— Именно! — В воодушевлении Максим чуть хлопнул в ладоши. — Перед нами замечательный, великолепный механизм! С высокой степенью свободы принятия решений! Я в восторге от мастерства того, кто его настраивал! И при этом данный механизм уже в работе! Уже выполняет заложенную в него программу! И судя по прецизионности этого механизма, выполняемая им программа — нечто грандиозное! И изощренное!

— Пусти козла в огород! — фыркнула Наталья. Максим пораженно застыл, а спустя мгновение оба рассмеялись.

Максим уважал Наталью. Серьезно. Осознанно. Ставил ее много выше других женщин. Подруга детства, для которой его высочайшее положение находилось в конце списка достоинств. Из тех тихих на первый взгляд женщин, что после бурной пьянки и синяки мужа компрессами обработает, и сапоги стянет, и в постель уложит. А утром — скалкой или сковородкой! Потому что ночью — все равно бесполезно с этой пьянью разговоры разговаривать.

Постель? Секс? Наталья не была столь горячей знойной "штучкой", роскошной самкой, чтобы "перебить" воспоминания о мастерицах "этого дела". А их у Максима было предостаточно — положение правнука Императора без всяких усилий с его стороны укладывало к нему в постель самых разнообразных женщин. Но ни с кем из них он не мог рассуждать, спорить, думать. Пустышки, одноразовые салфетки. Пролетали мимо, не оставляя после себя ничего. А Наталья...

Именно из таких пар, как Наталья и Максим, со временем получалось то, что люди называли — "Муж-жена — одна сатана!" Взаимное уважение, сплоченная команда, одна разделенная на двоих цель. Чудо-юдо о двух головах. Страшная сила, ежели умеючи...

Отсмеявшись, Максим поднял бокал. Наталья фыркнув, отсалютовала своим и уткнулась в книжку. В темноте. Вопреки рекомендациям семейного эскулапа, Галицкого Сигизмунда Вениаминовича, или просто "Вениаминыча", вот уже три четверти века пользовавшего императорскую семью.

Итак, что мы имеем. Олег Тетерский. Умный веселый молодой человек. Место рождения, родители, время рождения — неизвестны. Сирота. Прошел программу обучения то ли телохранителя, то ли исполнителя "щекотливых поручений". Не подозревает об уникальности своей подготовки и, скорее всего, не знает о предстоящей миссии. Считает, что самостоятельно определяет свое будущее. Находится под негласной опекой тройки профессиональных телохранителей, квалификация которых, как признала Мария, равна, если не превосходит, квалификацию ее подчиненных. При этом знакомство они водят уже не менее двух лет! А может, и больше.

Зачем его "засветили" на Олимпиаде? Совершенно нелогично и не соответствует духу подобных операций — засветиться в публичном мероприятии, широко освещаемом в имперских информационных сетях. Один из имперских каналов — то ли "Русская культура", то ли "Русский студент" — даже ведет прямую трансляцию! Может быть Олег действовал по своей инициативе, которая явилась неожиданностью для его опекунов и кураторов? А они, в силу установок, не успели помешать? Да ну, чушь! В игре с такими ставками Олегу скорее бы проломили голову и отправили в лазарет на пару недель с диагнозом "Сотрясение", чем позволили бы поставить под удар такую дорогостоящую операцию.

"В игре с такими ставками..." А какие у нас ставки в этой игре? Какова цель? Можно ли цель определить по средствам, которые используются для ее достижения? Какие могут быть цели, если для их достижения требуется подготовка боевика и, при этом, не помешает публичность и личное знакомство с принцем крови? Да, именно так — "не помешает"... Это что же за цель такая? Если даже он, целый князь, "не помешает"...

Не отдавая себе отчета, Максим тихонечко рассмеялся — ах, какая загадка для ума!

Наталья отложила книжку. В такие мгновения она еще отчетливей видела незаурядность своего жениха. Вместе с гордостью испытывала и толику печали — сейчас было отчетливо видно, насколько Максим самодостаточен и целостен, как личность. Личность, ни в ком, по большому счету, не нуждающаяся.

И все же, уже четыре года он не отпускает ее от себя ни на шаг. Несмотря на кратковременные интрижки на стороне со всеми этими напыщенными дурехами. Несмотря на посредственность Натальи в постели. Несмотря на не самое (давайте, будем честны!) высокое положение графства Вебер или политические выгоды от родства с этой фамилией. В любом случае, семья Вебер от брачного союза с императорской семьей выигрывала куда больше, чем императорская семья. Поэтому Наталья небезосновательно считала, что достигла предела мечтаний любой барышни — и интересует мужчину не столько, как любовница, сколько как человек.

А сейчас ей мучительно захотелось перебраться на диван и зарыться в его плечо. Но, нет. Это было бы эгоистично! Безусловно, Максим будет рад, ему будет приятно. Но линию размышлений, очень важных для него, он потеряет. Лишать его этого удовольствия... Нет. Будет день, будет пища.

— Есть идея! — раздалось с дивана. — Есть просто замечательная идея! Интересно, как к этому отнесется наш "настройщик механизмов"? И еще очень интересно, почему эта идея не пришла мне в голову раньше?

+++

Мисаки в который раз... в сотый уже, наверно... рассматривала лицо молодого человека на голофото.

Не красавец, не урод. Не высок, не низок. Крепок. Человек. Обычный. Даже уши круглые. Лицо... нормальное. Кудрявый, черноволосый. Но стрижка короткая безо всяких модельных изысков — хотя подавляющая часть обладателей таких шикарных волос не замедлили бы отрастить роскошные гривы как минимум до плеч. Не старается произвести впечатление на противоположный пол? Правильные чуть резковатые черты лица, в которых при желании можно найти что-то аристократическое, породистое. Умные серые глаза. Девушкам этот молодой человек определенно должен нравиться. Но, скорее, в качестве мужа, а не любовника. Занимается классическим японским фехтованием, надо ж...

Она вспомнила невероятное по своей невнятности задание отца: "Просто присмотрись к нему, Ми-тян"

— "Просто присмотреться", да? — Пробормотала она вслух.

При этом отец наотрез отказался пояснять, что имел в виду. Однако мать, видя недоуменную гримаску на лице дочери, нашла нужным пояснить, что ничего ТАКОГО в отношении с этим молодым человеком не подразумевается... "ну, на твое усмотрение, дорогая". А это "на твое усмотрение" — было и вовсе невероятным и неслыханным. Но ничего более определенного добиться не удалось — обожаемые родители загадочно молчали.

— Ишики-химэ? — Бдительно повел острым ухом капитан "Игривого котенка".

("химэ" — обычно это принято переводить, как "принцесса". В общем-то, правильно, но в Европе и Японии — различное понимание термина "принцесса". В Японии "принцессой, дочерью Солнца" считается любая девушка с благородным происхождением — не обязательно имеющая отношение к августейшей семье. Для принцесс августейшей фамилии можно использовать суффикс "-дэнка")

Мисаки, разумеется, даже вздыхать досадливо не стала — за время полета она не только привыкла к излишней опеке со стороны пожилого капитана, но и не находила в ней, опеке, ничего необычного, прекрасно понимая причины такой заботы. Капитан еще был сдержан... на фоне многочисленных знакомых в резиденции клана.

— Ничего, капитан. — Она, помахав перед лицом, "развеяла" личное дело.

Капитан, который, разумеется, не видел виртуального экрана, проецируемого личным "импом" девушки напрямую через зрительные нервы в мозг, успокоился, поняв, что "обожаемая химэ" работает с какими-то документами.

— Заказаны? — Спросила она в пространство.

— Хай, Ишики-сама! — Склонил остроухую голову присутствующий рядом помощник, каким-то чудом уловив смысл односложного вопроса. — Билеты на экспресс "Варлаамский" заказаны... — И, поколебавшись, нашел нужным добавить. — Кают класса "люкс" на экспрессе нет. Обычные одно— и двухместные. Прошу простить, Ишики-сама!

— Кают-компания? — Поинтересовалась девушка. — Смотровые палубы? Любые другие места, где могут встречаться пассажиры из других кают? Или рейс предполагается проводить на своих местах в каютах?

— Все перечисленное есть, Ишики-сама!

— Хорошо...

— Химэ! — Возмущенно зашевелил усами капитан. — Для эльфа вашего положения немыслимо...

— Не обсуждается, Додзиро-сан! — Отрезала Мисаки. — Прикажите собрать наши вещи!

— Хай!

+++

Краснолицый крепыш с козлиной бородкой в зеленом камуфляже закашлялся — слабый ветерок с озера погнал дым от костра в его сторону. Крепыш потер пальцами слезящиеся глаза, нашарил тонкий ломтик сала на бумажке, обернул этим ломтиком ловко вытащенный из стеклянной банки маленький помидорчик и услышал, как его собеседник хмыкнул.

— Дрова сегодня, между прочим, ты, Саш, собирал. Кстати, я тебе говорил, что мальчик — умница и далеко пойдет? Ах, да. Говорил.

— Я тебе тоже говорил: и умница и красавица. Толку то? — Крепыш старательно трудился челюстями над салом, которое никак не хотело прожевываться, по этому речь была не совсем внятна. — И никуда "далеко" он не пойдет — так и проболтается помощником младшего конюха! Потому что его папаша и старшие братья — совершеннейшие посредственности! Обладающие, к тому же, завистливым и мелочным характером. И мальчонку выше себя не пропустят. Да и дедуля, судя по всему, недалеко от них ушел в плане сообразительности.

"И прадед, исходя из перечисленного — тот еще лопух!" — самокритично добавил он и встрепенулся:

— Так! Руку не меняют! Долго еще возиться будешь?

— Сейчас! Сейчас! — Засуетился собеседник, подхватывая бутыль.

Собеседником крепыша был изящный тоненький человечек. Смугленький, хитренький, с ниточками усиков и лукавыми жгучими глазками. Тоже в камуфляже. Он твердой рукой разлил по стаканам водку, аккуратно вернул заиндевелую ополовиненную бутылку в короб со льдом, не забыв заботливо и крепко закрутить крышку. И возвестил "готовность номер раз":

— Давай, Вашество! — Он вооружился рюмкой и кусочком какой-то замысловатой закуски. Торжественно воззрился на собутыльника. — За сообразительных подданных. Чтоб тебе их побольше!

— Звучит, чуть ли не как проклятье! Ладно. Побольше, так побольше. Только не слишком много, а то на кой тогда я им сдался?

Собрались с духом, выдохнули, "вздрогнули". Скривились.

— У-у-у... и как ее беспартийные пьют?! — придушенно просипел Кирилыч.

— Кха-кха... Гадость! — Согласился крепыш. И спохватился. — Кто-кто?

— Беспартийные. Забей, Саша! А насчет детишек я тебе уже говорил.

— Ну, нет, Кирилыч, это уж слишком! В конце концов, папашки и дедульки — тоже мои подданные...

— Эх, тяжела ты, шапка Мономха... — Усмехнулся Кирилыч, пытаясь достать пальцами из банки огурчик без помощи вилки или ножа.

— Какая, нах, шапка? Какая, нах, Маха? — Без особого, впрочем, запала огрызнулся крепыш и заговорил вполголоса, хотя никто их слышать не мог. — Киря, у меня хозяйство по швам трещит, понимаешь? Еще чуть-чуть и — бах! Рванет — мама не горюй! Удельные княжества, пиратские флотилии, грызня за ресурсы — будут все тридцать три удовольствия смутного времени! И никто! Никто этого не понимает и не видит! Думают, что сытость продлится вечно! А ведь мы уже подходим к пределу! Мои аналитики уже в голос воют... Но кто и когда слушал аналитиков, да? Ну еще Добиро, старая узкоглазая перечница, все понимает. Но он уже трухлявый пенек — ему чуть-чуть осталось.

— А наследники? — Кирилыч таки смог подцепить приглянувшийся огурчик.

— Да такие же остолопы, что и у меня! Здравомыслящих — единицы: Дзони, Ишики, Кавахиро. И все! Но они больше перетаскиванием имперского одеяла озабочены. Как и у меня. Вот скажи, наверно, так всегда было — чем сытнее и спокойнее в хлеву, тем глупее человек?

— Явная демагогия, Саша. Люди не живут в хлеву. В хлеву живут свиньи. — Серьезно ответил Кирилыч. — Но если человек — животное, то да!

Вообще было такое впечатление, что ни на одного, ни на другого алкоголь особо не действовал. Ломали друг перед другом комедию два хороших актера. Кто кого переиграет. А потом — плюнули и решили не валять дурака и поговорить серьезно. И серьезно напиться. По-настоящему.

— Но все равно, Киря. Что делать-то, а? — Не сдавался крепыш.

— Война. Я тебе уже говорил, Саша. Хочешь — внутренняя. Хочешь — внешняя. Выбирай!

Крепыш скривился, будто вместо маринованного помидорчика отхватил чего-то жутко кислого.

— Да, ладно тебе! — хмыкнул Кириыч и погрозил пальцем шутливо. — Не ты первый, не ты последний. Вон, смотри, Добиро тоже весь в крови — кланы между собой стравливает так, что любо-дорого посмотреть. И Халифаты друг дружку потихонечку режут, и с саксами грызутся. А саксы замиряют всех вокруг, неся по старой памяти свободу и демократию посредством орбитальных бомбардировок! И только Конфедерация радуется и тихо молится, чтобы ее подольше не выпускали из блокады, потому что есть на кого свалить внутренние проблемы и есть повод не отпускать гайки.

— Ну, а мне? Кого с кем мне предлагаешь стравить?

— А кто у нас тут "целый-император-не-пописать-вышел"? Вот и решай — либо наблюдаешь медленное гниение Империи... своей Империи... либо назначаешь виноватых и делаешь ей встряску на ближайшие полсотни лет. А то и сотню! Как раз доцарствовать успеешь. Еще и преемнику немного оставишь.

— Циник ты, Кирюша. Циник.

— Не-а! Реалист, батенька! И хорошо знаю историю.

— Слишком...

— Вай-ме! Кстати, если претит — можешь не дергаться. Даже на твой век спокойствия хватит! Балы, охоты, парочка приграничных конфликтов, чтобы скучно не было. Фаворитки. Половина вполне приличных правителей именно так и поступала. И неизвестно, что лучше. А хочешь — ориентацию смени. Вокруг столько мальчиков, хе-хе, красивых.

— Да иди ты! От твоего долголетия только головная боль. Когда соглашался — не думал, что такой гемор довеском пойдет!

Кирилыч помолчал и поинтересовался:

— А что там наш красивый мальчик умница-Максим? Ты начал с того, что он нежданно-негаданно повстречался с не менее красивым мальчиком умницей-Ехидной...

— Кирилыч, скажи, судьба есть? — несмотря на кажущуюся риторичность вопроса, крепыш смотрел на собеседника напряженно. — Уж ты должен знать ответ на этот вопрос.

Кирилыч, тоже что-то такое в голосе собеседника уловил и с ответом не торопился. Задумчиво водил пальцем по краешку "стопки".

— Плесни-ка, Сашок! — без былого запала и ехидства попросил он. — Знаю, что "руку не меняют", но пусть мне целый Император нальет.

Молча разлили, молча вооружились "закусью", молча "дрогнули". Скривились и закряхтели, переживая удар жидкого огня.

— Саш, я понимаю, что ты хочешь спросить. Судьбы нет. Есть предопределенность, которая фиксируется только по прошествии самого события. И никак иначе. То, что детишки встретились — это предопределенность. Ты же про них хотел... да? Ну, предопределенность и предопределенность! Случилась — и черт с ней! Забей! Продолжай действовать по своему плану. А думать, что твои действия заранее определены и записаны в какую-то там "Книгу судеб" — какой в этом смысл? За всю историю человечества этого никто толком доказать не смог. И не думай, что ты особенный.

— Вот как? — Хмыкнул "целый Император". — То есть ты предлагаешь этот вопрос даже не рассматривать?

— Именно! А ты ожидал какой-нибудь стройной теории? Моя философия проста, как перпендикуляр — вместо того, чтобы искать ответ на глупый вопрос, лучше этот вопрос себе даже не задавать!

— Лихо, — Крепыш от восхищения даже головой покрутил. — А удобно-то как!

— Ну, дык... Пользуйся! Так что там с малышом и Ехидной?

— А-а-а... Встретились совершенно случайно. Смотри на меня внимательно: слу-чай-но! Мы все проверили и наизнанку вывернули всех, до кого могли добраться! Максимку с евойной зазнобой — Наташкой Вебер — с курортов по дороге в Углич за каким-то чертом понесло через Одессу. Прикинь, крюк, да? А знаешь, почему именно на Одессу? Ткнул стилусом наугад в карту! Оп-па — Одесса! Бешеной собаке — семь верст не крюк — эсминец эскорта в зубы — и вперед! А уж на Одессе мой прохвост учудил...

— Тот или этот?

— Да оба хороши! Максимка с невестой отправились задницами покрутить на танцульки в местную забегаловку и надо ж такому случиться, что Ехидна со товарищи в это же самое время в эту же самую забегаловку смылись в самоволку! Отмечать отъезд в РИВАКОС! Мало того, из пары сотен присутствующих сошлись именно они!

— И как? Пообщались?

— Ха! "Пообщались"... Еще как! Дружба-мир-жвачка! Танцы-обжиманцы! Чуть ли не девчонками махнулись!

— Реакция Ехидны?

— А никак! Ожидаемо-неровно задышал в сторону Наташки.

— Кстати, заметь — самые умные из твоих парней на Наталью Вебер молиться готовы!

— Ну, на то и умные-то! А девчонка — хороша! Не зря я их с Максимкой свел. Хорошая порода будет, если дурака не включит!

— Максим-то? Не-е, не включит! Какова, кстати, его реакция?

— О-о-о! Максим... Уже шестеренками своими так трещит, что даже тут, на Новгороде, слышно! Такие б мозги да его б родственничкам! До деда включительно! И прадеду не помешают, кстати. Запросы категории "Б" идут один за другим! И интереснейшие вещи малыш откапывает — некоторые даже для меня открытиями явились!

— Да, ну!

— Ну, да! Знаешь, что Ехидна, засранец, провернул? И вскрылось это только сейчас, заметь! А если б Максимка рыть не начал — вообще никто не узнал бы!

— Ну, давай-давай! Не томи!

— Ехидна на целых 10 минут вывел из строя станцию гиперсвязи.

— Ё-ё!!! Да иди ты...!

— Ага! — Крепыш был доволен искренним удивлением тонкоусого. Будто сам собственноручно сломал станцию гиперсвязи. — Вот и я так же сказал, когда доложили! А знаешь где? На Эльбрусе! А знаешь зачем? Чтобы занять десятое место в этой мудоханной Олимпиаде вместо гарантированного второго! И попасть не на ПКОФ, а в Разведку! Вот я как знал, как знал, что по-другому его в РИВАКОС устраивать надо! По-другому!

— Да ладно! На Эльбрусе? У тебя ж там база Первой Отдельной Гвардейской! Твоя личная! Там же режимная зона... Как умудрился-то?

— Вот сейчас Стогоцкий и выясняет. Выяснит — доложит. И — эх! — накручу я хвостов... Хотя, нет — не накручу — ибо, мать ее, конспирация. Мы-то в полной уверенности, что парень поступит на кафедру ПКОФ, а он, сперматозоид такой нехороший — в Дальнюю Разведку! Без мыла, едрить его коромыслом! И никому даже в голову не пришло проверить! Настолько все были уверены! Представляешь?

— Рома-а-антик, — одобрил Кирилыч, отсмеявшись, и заметил, — Ну, на кафедре Дальней Разведки мно-о-ого интересных отделений. Еще более интересных, чем на ПКОФ. Одно слово — раз-вед-ка. Она ж разная бывает. Так что с пацифизмом мальчик сильно... лажанул.

— Нужных людей там нет, понимаешь? — возразил крепыш.

— Ну, и черт с ними! Во-первых, в общежитиях все вперемешку, а, во-вторых... ты уверен, что "нужные люди" именно там, куда идут учиться профессионально и эффективно убивать себе подобных? А не там, где романтика дальней разведки? Шум волны, ветер в лицо, соленые брызги... Эх, флибустьеры-мушкетеры! Давай накатим "на посошок", Сашок! За твоих непоседливых исполнителей! Говоришь, остолопы, хе-хе? Всем бы таких остолопов!

+++

"Все нормально, Валькирия, можешь расслабить булки — операция продолжается"

"Сигизмунд, начните действия "Дым""

(Документы из дела "Ехидна". Управление Имперской Безопасности РИ. СС-2)

"Мой ани-уэ! Прибыли. Самочувствие отличное. Прекрасная анэ-уэ чувствует себя хорошо и планирует отправиться на завтрашнем экспрессе "Варамски" (как-то так). Помню о вашем приказе — не вмешиваюсь и не высказываю своего мнения!

Рон Ишики

P.S. Решение анэ-уэ мне все равно не нравится!"

(Ани-уэ — глубокоуважаемый старший брат, анэ-уэ — глубокоуважаемая старшая сестра)

"Рон! Не паясничай! Приказ есть приказ — думаешь, сеструхе все это нравится? Отец контролирует лично!

Тома Ишики

P.S. Не лопухнись!"

(Архив клана Ишики. Переписка)

"...

5. Всем судам, находящимся в специальных зонах категории А1, А2 и А3, строжайше запрещен сброс любых объектов, в том числе, мусора.

6. Сброс мусора разрешен только в специально подготовленных для этого секторах.

7. В случае обнаружения факта сброса объектов:

7.1. Вне зависимости от состояния связи (в том числе, мгновенной) немедленно подготовить к работе резервные ретрансляционные станции (далее — РРС).

7.2. Убедиться в наличии связи (в том числе, мгновенной). В случае отсутствия — установить РРС.

7.2. Принять меры к немедленному уничтожению сброшенного(ых) объекта(ов).

7.3. Считать судно, сбросившее объект, объектом "Нарушитель".

..."

(Министерство Обороны РИ. Срочное дополнение к "Регламенту режимных зон")

Глава 04. Дивный народ и немного этикета

Ничего примечательного утром не произошло.

После монорельса они решили, что Олегу все равно терять нечего и — "нет, уж лучше вы к нам". Поэтому в пять — пятьдесят восемь Олег и Иван тихо матерящимися пулями вылетели из комнаты девушек и ринулись в свой третий корпус, на бегу пытаясь одеться и спросонья даже не сообразив, что на пробежку все равно придется переодеваться в спортивный костюм. В 6:10 началась общая пробежка и зарядка, после них — завтрак и развод на занятия. А Олег забежал в свою комнату, схватил рюкзак с доспехом (Валерка, молодчина, догадался вчера притащить из спортзала и упаковать!) и кое-какой одеждой, чехол с иайто, и ринулся на станцию монорельса.

А там его в своей излюбленной витиеватой манере приветствовал Валерка:

— Распоряжение директора: проводить тебя под белы рученьки и дать дружеского ускорения в виде пинка живительного. Дабы отсутствием своим избавил ты Интернат от головной боли своего присутствия. И убедиться, что в ближайшее время ты не вернешься. И вздохнет Интернат с облегчением великим и не разверзнутся хляби небесные!

— Это ж здорово! — Искренне обрадовался Олег.

Спустя пять часов Валера передавал Олегу, стоявшему у створок орбитального лифта, его сумку с напутствиями и пожеланиями:

— Будь на связи! Деньги на карманные расходы Интернат тебе перечислил?

Олег вымученно улыбнулся — он слегка волновался. Как бы выспренно это не звучало — один этап в жизни закончился и начинался другой. Впереди было много интересного, волнующего... Хотя он прекрасно понимал, что в Академии будет ничуть не легче, чем в Интернате.

— Уже в пятый раз спрашиваешь. Перечислил. Все в порядке.

Не только перечислил. И не только Интернат. Олег удивился, когда обнаружил, что денег на его счету много больше, чем он рассчитывал. Премия за победу в Олимпиаде, даже за десятое место, оказалась на порядок больше. Мало того — директор Интерната, оказывается, распотрошил какой-то дополнительный фонд, добавив примерно столько же!

— Ну, тогда удачи!

На орбите, в огромном трехсотметровом круглом зале ожидания, закрытом двумя колпаками прозрачного кварца и силовым полем, было многолюдно. Скорее всего, пассажиры "Варлаамовского" экспресса, сделал Олег вывод. Экспресс проходил раз в три дня и стоял тут всего 20 минут. Тем самым еще раз подчеркивая провинциальность планеты.

До прибытия экспресса еще полтора часа. Надо было себя чем-то занять.

Олег поднялся на круглую площадку в середине зала, огороженную перилами и уставленную неудобными креслами и круглыми столиками. Метров сорок в диаметре и метра полтора в высоту. С этого возвышения открывался отличнейший вид. Не на снующих по залу, нет, а — если смотреть вверх.

Сейчас станция находилась над дневной стороной планеты. Огромный бело-черный (зима над единственным континентом была в самом разгаре) шар Одессы висел почти в зените относительно условного пола станции, а местное светило, Чайка, находилось в данный момент под ногами и, следовательно, была не видна.

Если подключить воображение, то, казалось, что людей тут и вовсе нет и ты стоишь посередине огромного диска станции. Один. Совсем один. Над тобой — огромный шар планеты и звездное небо.

Он присел за один из столиков и был вынужден заказать стаканчик самой простой воды у робота-официанта — оказывается, этот столик принадлежал местному кафе. Увлеченный зрелищем планеты, он не сразу обратил внимание на два черных эсминца, пришвартованных в нескольких километрах ниже, между станцией и планетой.

А обратил он на них внимание только потому, что два седых джентльмена за соседним столиком, макая поочередно усы в чашки с невкусным какао, безуспешно пытались определить модели и того и другого.

Полное невежество в обсуждаемом вопросе было неопровержимо доказано, когда один из джентльменов предположил, что русский эсминец является чуть ли не малым монитором. Хоть бы к Сети подключились, ретрограды!

Подключив возможности "импа" и задействовав "орлиный взор", а также проведя поиск в Сети, Олег распознал корабли для специальных операций — корабли скрытого прорыва. КСП. Правда, в данном конкретном случае это были скорее гибриды. Между кораблем скрытого прорыва (характерный черный поглощающий "камуфляж" и скромные линейные размеры) и малым эсминцем огневой поддержки десантных подразделений (чуть раздутые бока, намекающие на наличие ангаров для техники и для атмосферных летательных аппаратов или малых космических — истребителей и штурмовиков).

Естественно, конкретных данных именно об этих кораблях на просторах Сети в открытом доступе не было. Не удивительно — это же военно-космический флот, а не транспортная компания! Но и общедоступной информации вполне хватало, чтобы сделать правильные выводы и о назначении и о принадлежности этих черных красавцев.

Что они делают в нашей дыре, интересно? Ну, российский эсминец, понятно. Скорее всего, разъездная лошадка Его Светлости Князя Максима Сергеевича, который сегодня ночью веселился на поверхности... а может и сейчас веселится. Страшно подумать, что будет с Империей, если августейшие особы вдруг начнут пользоваться общественным транспортом! А вот что здесь "японец" делает с дружеским визитом?

От нечего делать, Олег решил напрячь фантазию.

Если нашего княжича возит такая вот "лошадка", то имеет смысл предположить, что такая же "лошадка" возит какого-то японского высокопоставленного господина. Имеет право на существование такая гипотеза? Имеет!

Идем дальше! Планета Одесса — пограничная с Империей Восходящих Звезд. Отсекаем бритвой Оккама самые невероятные предположения и идем по самому легкому пути — что получаем? Граничим мы с владениями блистательного клана Ишики. В Империи Восходящих Звезд своим флотом владеет каждый из даймё. Вон, кстати, на черном боку эсминца под японским флагом-солнышком и иероглифами, красуется падающий журавль — герб клана Ишики.

Смотри-ка, а ведь пока не сделал предположение, даже не замечал его — настолько органично вписан герб в общий абрис эсминца!

Что нам дают эти предположения? Кого и зачем мог принести именно сейчас, именно сегодня, на станцию "Одесса-прима" эсминец для спецопераций? Поработаем-ка еще раз замечательным лезвием монаха-францисканца! Я тут зачем? Князь Максим Шаповалов тут зачем? Стоп! Сам Максим говорил, что он тут случайно — летел с курорта, надо было себя занять чем-нибудь на недельку, ткнул пальцем в карту и — вуаля! — он тут. Безжалостно отсекаем князя! Значит, я один остался. Я тут собираюсь на экспресс "Варлаамский". Тэээкс. Вызываем сервер станции. Маршрут экспресса "Варлаамского". Так-так-так. Одесса — Славутич — Кижич — Орел — Потьма — Углич — Завьял — Владимир. Ну, это неинтересно — слишком много вариантов!

Олег покачал головой. Ну, с чего он взял, что японский высокопоставленный господин полезет в экспресс со всем честным народом? Есть же замечательный Максим Сергеевич, аж целый князь, которого так некстати отсекла бритва Оккама! А надо было отсекать не августейшую особу, а его самого, Олега! Княжич якобы случайно тут оказался (так он тебе и рассказал об истинной цели визита, ага), случайно встретил японскую VIP-персону, случайно посадил его в свой шикарный звездолет и — фьють! — улетел.

А между делом заскочил с невестой на дискотеку.

Вот это уже больше похоже на правду! Неприятный осадок от того, что Максим, оказывается, навешал им лапши на уши, конечно, есть. Но, с другой стороны, княжич мог вообще послать их пехом со всеми расспросами, а не выкручиваться, поддерживая дружескую болтовню.

Кстати, для чьей встречи может понадобиться целый князь крови, правнук Императора? Хм. Олег снова залез в Сеть и приступил к поиску информации о клане Ишики. Через несколько минут поисков он с удовольствием рассматривал пятерых остроухих большеглазых кандидатов. Члены клана Ишики, прямые потомки, возраст — от 14 до 25 лет, местоположение в данный момент неизвестно. Ну, что неизвестно, это как раз понятно — будут они нам докладываться, ага...

Вокруг началась какая-то нездоровая суета, тихие шепотки и прочие волнение. Олег был вынужден отключиться от Сети и озадаченно открыть глаза. Центром ажиотажа были — угадайте с трех раз! — японцы! Двое парней и девушка. Все трое — в черных с серебром парадных хаори Имперских Космических Сил Самообороны Ямато. Со знаками различия 6-го флота — крупные белые журавли семьи Ишики (В яблочко, Олег!) на коротеньких накидках-хаори на спине и — поменьше — на груди и плечах.

Ну, японцы и японцы — рослые, стройные, миндалевидные большие глаза, заостренные и слегка удлиненные вверх уши. Ходячее японо-эльфийское совершенство. Ну, и чего все всполошились-то? Мдааа, дикий у нас народ, дикий! Японских вояк не видели...

Кстати, мундиры, кажется, из естественной ткани, а не скафандры в режиме "Парадный — атмосфера". Ну, это опять-таки нормально — такой скафандр фактически является оружием. Кто ж позволит иностранным военнослужащим расхаживать с оружием по чужой гражданской станции? Это уже интервенция будет!

Потом, перейдя на "орлиное зрение", Олег все-таки сообразил, в чем причина переполоха: за широкими мягкими поясами двух сопровождающих — девушки и парня — были заткнуты катаны. Судя по отсутствию узенькой красной полоски-ниточки, которая должна была по спирали обегать ножны — обычные шинкены, а не легендарные нанокены. Конечно, мечи надежно запечатаны — между ножнами и рукояткой, обегая цубу, была протянута красная лента контрольной печати. Несерьезная такая блестящая ленточка, хлипкая на вид. Но ее снятие без специального оборудования требовало невероятных усилий.

("цуба" — гарда на японской катане. Несерьезный такой кругляшок, едва прикрывающий кисть руки, между рукоятью и лезвием. "Шинкен" — дословно "настоящий меч")

Олег хмыкнул и вновь откинулся на спинку кресла, беззастенчиво рассматривая девушку-японку, стоявшую чуть впереди вооруженной двойки. Не было никаких сомнений в том, что именно она является главной в тройке — оружия при ней нет, но сопровождающая парочка стоит сзади и чутко ждет распоряжений.

Медные волосы в стрижке-карэ, карие глаза в обрамлении пышных ресниц под роскошными бровями, правильные черты чуть удлиненного слегка скуластого лица, величественная осанка и гордая посадка головы. И острые ушки, разумеется — как же без них.

Если верить полученным из сети изображениям, внизу с видом собственницы зал рассматривала не кто-нибудь, а сама принцесса Ишики Мисаки, любимая младшая дочка главы клана, Ишики Горо. Вопрос только один, почему она в зале, а не в комфортабельных каютах русского эсминца, в гостях у князя?

Неожиданно Ишики Мисаки подняла взгляд на Олега. Тот был задумчив, перебирая варианты, и поэтому не сразу это заметил, а когда спохватился — отворачиваться было уже поздно. Оставалось только подняться и обозначить вежливый поклон. Да-да, на расстоянии в 150 метров.

Ишики Мисаки явно была удивлена. А если учесть внешнюю невозмутимость, декларируемую ее социальным положением, то можно было сказать, что девушка ошарашена. Удивилась тому, что кто-то из гражданских на русской станции владеет "орлиным взором"? Возможно.

Принцесса что-то бросила сопровождающим и все вместе они направилась к Олегу.

"Опаньки! Интересно, я уже влип или еще..." — лихорадочно Олег вспоминал тонкости японского этикета и пытался сообразить, не оскорбил ли он каким-то неправильным углом наклона правой брови или неуставным шевелением уха представителей нации утонченных эстетов. Тех самых, что 130 лет назад дружно провели референдум и по его результатам решили изменить генотип всей нации, обзаведясь ушками, чуть увеличенными глазами, греческими чертами лица и ростом чуть выше среднего... Ну и еще несколькими мелкими улучшениями...

"Не вешать нос, мечник-сан!" — пробормотал про себя Олег.

"Активация комплекса "Лингвист". Японский раздел" — Приказал он своему "импу", успокоился и стал спокойно ждать развития событий.

"Йокай!" — Отозвался биокомпьютер.

— Мы знакомы с господином? — По-русски спросил его парень, сопровождающий принцессу.

Кстати, довольно приветливо и вежливо спросил, без неудовольствия или вызова. Без "наезда". Был он чуть выше своего... командира? хозяина? босса? Красавец, конечно, как и вся эта нация. И — кажется, ровесник Олега и Ишики Мисаки.

— Увы, к моему великому сожалению, был лишен такой части! — По-японски ответил Олег. С жутким акцентом, как он подозревал. Но ничего — и так сойдет.

Нет, анимэшные глазища японцев больше не стали. Куда уж больше-то! Но от явного ступора они избавлялись непозволительно долго.

Сейчас, когда они поднялись на площадку и стояли на одном уровне, Олег невольно вытянулся, так как ростом был едва-едва вровень с девушками. Но если на свои совершенные ножки они наденут каблучки... Из-под хакамы, конечно, не видно, но других ножек у японо-эльфиек быть не может по определению... Насколько помнил Олег — именно обещание прямых стройных ног дали на том самом референдуме от 20 до 30 дополнительных процентов голосов.

— Я был лишен этого удовольствия! — Он вежливо наклонил голову в сторону принцессы. — Позвольте поприветствовать вас на нашей земле, Ишики-химэ! Меня зовут Олег Тетерский. К сожалению, я не являюсь официальным представителем Империи. О чем, глядя на вас, невероятно, чудовищно, колоссально сожалею! Так хотелось бы иметь полное право сказать "к вашим услугам, моя химэ"!

Под конец его спича японцы совсем подобрели и заулыбались. Фирменная холодность и высокомерие куда-то подевались. В процессе взаимных расшаркиваний и рукопожатий (ладони у троицы были сухие, уверенные... спокойные) он узнал, что спутников принцессы зовут Куросаки Какеру и Сакура Оски. Насчет Какеру Олег не был уверен, а вот клан Оски в Сети упоминался, кажется, как вассал клана Ишики... но это так — лишние штрихи к правильно проведенному анализу.

— Тетерский-сан очень хорошо говорит по-японски. Мне было приятно услышать родную речь вдали от дома.

Как это знакомо! Когда японец слышит, как иностранец свободно говорит по-японски, его несказанно удивляет сей факт. Справедливости ради — тут есть чему удивляться... а если этот иностранец еще и читать-писать по-японски умеет — восхищению не будет предела! И именно этому факту японец в первую очередь готов уделить свое внимание, внимательно рассмотрев его со всех сторон. Временно забыв про все остальное.

— Ишики-химе очень добра ко мне. Я в исключительном восторге от того, что смог ее порадовать! Но, прошу меня простить, я знаю, что говорю с акцентом.

— Мисаки. С моей стороны это непростительная наглость, но прошу называть меня Мисаки! — Огорошила его принцесса. — В свою очередь...

— Разумеется, Мисаки-сан! — Выдавил из себя потрясенный Олег. — Разумеется, вы можете называть меня просто Олег.

Неожиданно из-за спины послышалось по-русски:

— Ваши добродетели не перестают меня удивлять... Олег-сан!

Улыбающийся, довольный Максим с Натальей подошли тихо и незаметно. Олег бы их заметил, но невозможная со стороны принцессы могущественного клана просьба называть ее просто по имени надежно выбило из колеи. Вот и подкрались незамеченными...

Максим... а точнее, сейчас это был Князь Максим Сергеевич, изволил быть сегодня при параде. В белом парадном кителе императорских ВКС с золотыми эполетами и аксельбантами. При церемониальной сабельке. В белой фуражке, напоминавшей произведение искусства (и, без сомнения, таковой являющейся!)

"Капитан третьего ранга, надо ж!" — Удивился Олег, думавший, что без обучения в каком-нибудь военном учебном заведении звание во Флоте получить невозможно. Потом вспомнил, что венценосные особы получали звания при рождении и удивляться перестал.

Наталья смущала взор Олега деловым брючным костюмом спокойного серого цвета. Впрочем, самокритично признался себе Олег, слегка оправившийся от потрясения, его взор она будет смущать в любых одеждах!

В следующие несколько секунд публика, окончательно ошалевшая от количества официальных лиц на единицу площади, очистила солидный пятачок возвышения. Конечно, не без вежливой и корректной помощи телохранителей князя, но в основном все-таки сама, проникнувшись важностью момента... Чай, не совсем уж глупые и беспардонные люди вокруг... в большинстве своем.

— Госпожа Ишики! — Максим вскинул два пальца к фуражке синхронно с поклоном Натальи, которая вновь прочно завладела вниманием Олега. — В отличие от господина Тетерского, я официально представляю власти Империи. Я...

— Рада знакомству, Ваша Светлость!

Мисаки приложила к острому уху ладошку. Не особо быстро, не особо медленно. Но четко. Хоть и без особого пиетета. Все верно — у нее свой Император. Да еще и в форме ВКС Японии... Могла вообще кивнуть пренебрежительно и ничего бы ей за это не было. Какеру и Оски одновременно повторили воинское приветствие. А ведь Олегу пару минут назад руку трясли вполне по-европейски. Ну, это нормально, подумал он, не хватало еще кланяться кому ни попадя или каким-то гражданским честь отдавать!

— Так вы уже в курсе? — слегка улыбнулся Максим со знакомым легким огорчением.

— Да уж, узнать тебя трудно. — Не смог удержаться Олег. — Мундир, эполеты, аксели и... сабля! Смотришь и думаешь — кто бы это мог быть...

Сказал и мысленно хлопнул себя по губам — да что со мной такое! — тут такой дипломатический пасодобль исполняется, а он — с фамильярностями лезет.

А все от женщин! С одной стороны невозможная просьба Мисаки (а ведь японцы в соблюдении социальной дистанции — фанатики!), потом присутствие Натальи — эта невероятная женщина одним своим присутствием легко и непринужденно лишала его последней "соображаловки". Он уже хотел повиниться, но Максим фыркнул, чем немного озадачил принцессу (сопровождающие — те и так стояли с непроницаемыми физиономиями). Заметив некоторое замешательство японской стороны, княжич объяснил:

— Олег, конечно, не является официальным представителем Империи, но является моим другом — между нами подобный обмен... мнениями вполне нормален и обычен.

"Ой, мамочки! К принцессам — по имени, князю — друг..." — Ужаснулся Олег, гадая, насколько хорошо слышен их разговор "народным корреспондентам", которых в зале будет не меньше половины, наверно. И успели ли телохранители князя закрыть их "завесой". И насколько хороша эта "завеса" — например, программы, расшифровывающие речь по движению губ, написаны уже пару сотен лет как! А то ведь уже сегодня информация о новом "личном друге князя Максима Сергеевича" дойдет до Интерната и знакомых по ГИСу — Главной информационной сети — то-то шуток и подначек будет!

"Что там дальше? Подать сюда Великого Князя... впрочем, он вполне демократичный дядька. Ну, тогда — а подать-ка сюда императора Добиро! Живо!"

— Я не знал, когда на вашем корабле начинается утро, — Продолжил плетение светских кружев Максим, — Поэтому не успел встретить вас у трапа. Однако, когда я узнал, что вы в зале, то решил встретить вас здесь.

— Право, не стоит, Ваша Светлость. Тем более, что мой визит неофициальный и я готовилась добраться на Углич самостоятельно.

"До Академии? Самостоятельно? А зачем она об этом сразу, с места в карьер...? А зачем ей в Академию? Так княжич не должен был ее встречать? Так он тут не за этим? А зачем?"

Все выкладки Олега летели в тартарары. Единственное, с чем можно было себя поздравить — это пять голографий молодых членов клана Ишики в "персоналке". Тут он угадал. Со всем остальным — позорно сел в лужу. Начать с того, что Ишики Мисаки прилетела сюда вовсе не для того, чтобы куда-то лететь с княжичем Максимом.

— А в этом нет необходимости, сударыня! — Радостно потер руки Максим, сощурив глаза ("Хм, небольшой ликбез по японским обычаям он получил" — отметил Олег). — Мой корабль к вашим услугам!

— Очень великодушно с вашей стороны, Ваша Светлость! Но билеты на экспресс нами уже куплены!

— А это тоже не проблема, сударыня! — Отмахнулся Максим. — Билеты можно без проволочек сдать! Сударыня, я умоляю вас принять мое предложение и составить вместе с вашими спутниками нам компанию. Моя невеста тоже очень просила об этом.

— Прошу простить моему жениху некоторый напор, — Подхватила Наталья кротким голосом, из-под бровей "расстреляв" Максима. — Иногда его заносит. Мы будем очень признательны, если вы присоединитесь к нам. Мы тоже направляемся на Углич в Академию. И будем там в два раза быстрее, чем экспресс! И, не беспокойтесь, я буду держать кое-кого в узде.

Две девушки рассмеялись, характерным жестом одновременно прижав руку тыльной стороной к противоположной щеке. М-да. Наталья тоже прошла этот блиц-ликбез, понял Олег. Надо ж — так слаженно разыграть классическую сценку из японского фольклора: "супруга делает ласковую выволочку нерадивому муженьку" (зловеще-многообещающим обманчиво-смиренным голоском: "Дорого-о-ой! Кто в доме хозяин?")

— Ишики-сан, — Продолжила Наталья. — Помогите разрешить один маленький вопрос.

— Вопрос?

— Господин Тетерский, — Заговорщицким голосом сказала Наталья, по-европейски указав глазами на Олега. — Собрался на Углич на экспрессе. И было бы просто здорово, если бы вы помогли нам уговорить его присоединиться к нам! Мы его уговорить никак не можем!

"Августейшие особы решили меня сегодня уморить? — Подумал Олег. — Может, я какой-нибудь незаконнорожденный бастард? Правда, вот тут ты совершила ошибку. Для японца — слишком прямолинейно и несет гипотетическую угрозу сохранению моего лица. Лица человека, которому только что было позволено обращаться к принцессе по имени. Сейчас получишь мягкий отпор, Натаха! Держись!"

— Прошу меня извинить, сударыня, — Мисаки твердо и спокойно смотрела в глаза графини. — Олег-сан — человек серьезный и ответственный...

Что ж, вполне ожидаемо. Но Мисаки, оказывается, не закончила:

— ...Не скрою, общество такого человека было бы мне очень... — Она столь откровенно посмотрела на Олега, что тот был вынужден смущенно отвести взгляд. — Очень приятно. Но советовать что-либо этому достойному господину я не считаю себя вправе. Еще раз прошу меня извинить!

Максим подошел и ободряюще похлопал Олега по плечу. Он правильно оценил и причину ответа принцессы и ошибку Натальи. А также спокойно просчитал способ, которым можно разрядить обстановку и все-таки добиться своего:

— Олег, дружище..., — Доверительно начал он, — Скажи, как у тебя хватает нахальства игнорировать просьбы двух, я подчеркиваю, двух очаровательных молодых особ? Что за толстокожесть? Поделись секретом — отращу себе такую же! И, думаю, все-таки придется согласиться, Олег!

Олег притворно вздохнул и развел руками — вся компания облегченно заулыбалась. Было бы глупо отказываться от этого предложения. Ни в компании князей, ни в обществе настоящих японских принцесс, ни на борту эсминцев для спецопераций — он еще не путешествовал. А если учесть, что его спутницей будет Наталья... Хотя, процесс посыпания раны солью в течение целой недели — вряд ли может быть причислено к списку удовольствий — Олег уже покопался в сети и знал, что Наталья Вебер — без одной минуты жена княжича Максима... и тут ему не светит ни шиша!

Все-таки он был неправ — этим утром таки произошло много чего интересного. Но червячком щекотала мысль:

"Ох, будь осторожен, Олежка! Милость августейших особ — это такая неоднозначная и, временами, опасная вещь, что..."

+++

— Ох-ре-неть! — прокомментировал Александр Федорович и, не отрываясь от чтения справки, потребовал у пространства, — Андрюша, Стогоцкого ко мне!

— Есть! — Мгновенно отозвалось пространство мужским голосом и, спустя минуту, — Вызван. Будет через пять минут.

"14-08-2229 14:12. Орбитальная станция "Чайка-Одесса-прима". Объект "Ехидна" вошел в контакт с объектом "Зайка" и сопровождающими лицами в общем зале ожидания. Разговор велся на японском и русском языках, использования шифра или обмена жестовой информацией замечено не было. Через восемь минут к объектам присоединились "Свечка" и "Малыш". После обмена любезностями объекты поднялись на борт "Неугомонного-12" (ES3813) и отбыли. Предположительно, на Углич. Ориентировочное время прибытия на Углич — 18-08-2229. Экспресс "Варлаамовский", на котором должен был лететь объект "Ехидна" прибудет на Углич — 21-08-2229. Эсминец японского флота..."

Император Всероссийский Александр Четвертый Федорович поусмехался от своеобразного юмора "перворожденных", ТАК назвавших боевой корабль, покрутил головой ("М-да, и накарябают же! А ведь по этим бумажкам история писаться будет! "... после обмена любезностями "объекты", хе-хе..."). Он не удержался и фыркнул. Закинув руки за голову, развернул кресло в сторону прозрачной стены, выходящей на площадь перед Дворцом.

Утром сорокаметровая колонна "Первопроходец Валентин Сергеев" отбрасывала длинную тень аккурат на полукруглое здание Технического Музея. По площади бродили зеваки-туристы, которым гиды наверняка рассказали про то, что Император-батюшка предпочитает работать с "бумагами" как раз по утрам. Одна из стен Его кабинета — односторонне прозрачная и, о делах государственных за чашкой шоколада размышляя, Он, конечно же, на подданных своих взирает взглядом отеческим. Как раз через это самое окно.

Вот и шатаются теперь толпами, что б их, шеи выгибают и на стены пялятся!

Лет тридцать назад, действительно, пришлось чуть изменить свой распорядок дня, прислушавшись к стенаниям пресс-службы и спецов по пиару, и начинать ковыряться в бумажках с утра. А ведь любил Александр Федорович поспать с утра и до обеда после бурных ночек. Ох, любил! Потом и привык — оказалось, что утром работается куда веселее. А вот с горячим шоколадом он так и не смирился.

Но об этом туристам, разумеется, не говорили — пусть и дальше покупают сумками и коробками шоколад "Императорский Дикий".

— Ваше Императорское Величество! Граф Стогоцкий в приемной!

— Давай его!

Высоченная дверь отворилась и в кабинет прошествовал граф Стогоцкий, начальник Управления Имперской Безопасности. Крупный, упитанный. С лицом сытого домашнего кота, вполне довольного жизнью, потому что и на улицу беспрепятственно выпускают (или через форточку шастает). Некастрированного. Довольный вислоухий котяра-шотландец в мундире адмирала. Того и гляди, упадет на спину и растопырит лапы с выпущенными когтями — "Давай играть!"

Встретишь такого вне стен Императорского Двора и ни за что не догадаешься, что перед тобой глава одной из самых могущественных... Впрочем, кто себе доподлинно представляет, как эти самые "главы" должны выглядеть?

— Вызывали, Александр Федорович?

— Вызывал, Сема! На, вот, прочти. И, это... устраивайся поудобнее, что ли.

Стогоцкий принял из монарших рук темно-вишневую папку с золотым двуглавым орлом, вольготно развалился на огромном кожаном диване ("Котя-я-яра!" — невольно залюбовался Император). Имитация бумажного листка с донесением службы наблюдения в раскрытой папке сначала почернела, но, распознав уровень допуска того, кто держал папку (и, убедившись, что в радиусе трех метров никого, кроме таких же посвященных, нет), тут же проявилась вновь.

Начальник УИБ даже не стал читать до конца — ведь эти донесения проходили через него. Хмыкнул, вернул папку.

— Читал-читал. Стиль, конечно, хромает. Но, ничего, подтянется. Агент перспективный. Я на эту операцию кого попало не беру.

— Причем тут стиль, Вячеслав? — Удивился Император. — Что думаешь по самому факту?

— А-а-а, — довольно протянул Стогоцкий, — Правнук твой, конечно, подсуетился. Но в первую очередь Добиро воду мутит.

— И?

— А ничего. Годом раньше — годом позже. Какая разница?

— А у тебя все уже готово?

— А то! Чего-то вроде этого мы от Добиро и ожидали, а он, наверняка, ожидал того, что мы ожидаем. Так что все уже на мази, нужные люди направлены в Академию, и никуда Ехидна от нас не денется.

— Как япошки-то узнали?

— Ну, разведка работает не только у нас, Ваше Императорское Величество! — Широко улыбнулся начальник Имперской Безопасности.

Глава 05. Великолепные красные бриллианты дома Ишики

Как радушный хозяин, княжич Максим Шаповалов устроил им экскурсию по кораблю. Само собой, по "зеленой зоне", которая на любом военном корабле крайне мала. И имеет свойство еще больше ужиматься, когда рядом находится очаровательная представительница армии государства-соперника. С сопровождающими ушастыми лицами.

Сразу было видно, что "Неугомонный-12" предназначен именно для перевозки членов императорской семьи — спартанская функциональная лаконичность палуб и боевых отсеков (из тех, что было разрешено посмотреть) соседствовала с никогда не виданным Олегом шиком единственной пассажирской палубы. Такую подавляющую роскошь он видел только в официальных трансляциях с торжеств из императорских резиденций и дворцов на Новгороде и Владимире. Что, сами понимаете, совсем не то...

Эта пышность заставляла Олега чувствовать себя неуютно и скованно. Роскошь так подействовала, само собой, только на него одного — высокопоставленная японка ожидаемо отнеслась к ней без пиетета. Мисаки, отвешивая вежливые комплименты обстановке, оставалась спокойной и воспринимала все эти избыточные удобства и украшательства, как должное. А ее сопровождающие, видимо, с таким уже сталкивались по долгу своей службы.

Без труда углядев робость Олега, хозяева постарались его отвлечь — беседы, совместные трапезы, чтения, экскурсии по кораблю, наблюдение за тренировками экипажа, шахматы (Олег, не будь дурак, "прикрутил" на время свой талант и старался выигрывать только каждую третью партию... правда, с княжичем приходилось играть в полную силу).

Казалось бы, Олег раскрепостился. Но — нет — стараясь этого не показывать (и, судя по реакции окружающих — успешно), внутри он все больше смурнел и нервничал. Он объективно оценивал и свое социальное положение, и свою некоторую наивность в этих делах. И он прекрасно понимал, что просто так член августейшей фамилии не будет носиться с ним, выпускником какого-то провинциального Интерната с приграничной планеты.

Симпатия к Наталье? Он, конечно, мало был осведомлен о порядках, царящих при дворе Его Императорского Величества, но, даже при свободе и некоторой извращенности нравов на столичных планетах, вряд ли жених Натальи, княжич Максим Шаповалов, вдруг воспылал симпатией к тому, кто неровно дышит к его невесте...

Принцесса Мисаки тоже преподнесла сюрприз — она деятельно подключилась к процессу развлечения оробевшего Олега. Тот, было, подумал, что делает она это для угождения хозяевам... Однако, кажется, Мисаки, действительно, было с ним интересно — она слушала Олега с живейшим участием! Он, конечно, доподлинно знал, что принцесса клана просто обязана уметь достоверно и натурально изобразить любую требуемую эмоцию, но зачем тогда Мисаки сама — сама! — выступала инициатором некоторых расспросов? Зачем "трясла" его о жизни в Интернате? И зачем достаточно откровенно рассказывала о некоторых случаях из жизни "заурядной эльфийской принцессы"?

Может быть, "химэ" соревновалась с Натальей, с молчаливого согласия Максима опекавшей Олега, терявшего в присутствии русской графини волю к любому сопротивлению? Глупо: в чем смысл этого гипотетического соревнования? Ценность "приза" весьма сомнительна.

И Олег нервничал еще сильнее. Рассказывать принцессам (а с его "шестка" — что графиня, что принцесса японского клана — все едино) о себе не очень-то и хотелось. Казалось бы, в Интернате им вышибли всяческое смущение и закомплексованность по поводу своего происхождения и отсутствия родителей, но, получается, не до конца. К тому же, Олег просто не знал, о чем можно разговаривать с принцессами — о погоде глупо, политикой он не интересовался, столичных сплетен не знал. Отделывался анекдотами, смешными случаями в самоволках, и смешными случаями, когда самоволки оканчивались в кабинете директора Интерната.

Ну и Наталья "раскрутила" его на пару уроков во владении японской катаной... Тоже нервная встряска получилась — Олег не знал, куда провалиться от стыда, так как на уроке ожидаемо появилась Ишики Мисаки со своими спутниками. Рискованно и самонадеянно: обучать кого-либо японскому фехтованию в присутствии явно компетентных японцев (а если им соотечественники разрешали носить на поясе мечи, то они явно были компетентны в этом вопросе). Правда, судя по заинтересованным взглядам и легкому перемигиванию между японцами, ничего, к чему можно было бы сильно придраться — не было.

А Олегу подумалось, что этот маленький мастер-класс был чем-то из ряда многочисленных "шпилек", которыми незаметно для окружающих обменивались Наталья и Мисаки.

+++

Подразумевалось, что условия обучения в военных академиях Российской Империи не просто трудные, а чрезвычайно тяжелые и жесткие. Плотный распорядок дня, суровая дисциплина и чуть ли не средневековые средства ее достижения. Включая даже телесные наказания! Во всяком случае, об этом было множество фильмов и книг.

Несмотря на все ужасы, которые сулили средства массовой информации и художественные произведения, изнеженные дети сытой цивилизации рвались в военные академии вообще и в РИВАКОС в частности. Возможно, потому, что учебные заведения, аккумулирующие в себе самые последние достижения Человечества в освоении космоса, не только обещали хорошие рабочие места по окончанию обучения, но и сулили... звезды.

Да, разумеется, в большинстве своем упомянутые фильмы и книги были приключенческими. Про смелых пилотов, героических десантников, находчивых исследователей-первопроходцев.

Началась учеба. Так и хотелось бы сказать — напряженная и трудная. Но — нет.

Олег, когда окунулся в жизнь планеты-академии, с удивлением понял, что родной Интернат запросто мог дать фору прославленному учебному заведению и в части суровой дисциплины, и в насыщенности распорядка дня! Да чего за примерами далеко ходить: выходные, суббота и воскресение, были свободны от занятий и тренингов! А в течение каждого из "рабочих дней" оказывалось целых два часа личного времени! Два часа! И это вы называете "плотный распорядок дня"?! Ну, не смешите!

Потом он понял причину такого "либерализма": остальные учащиеся наглядно демонстрировали, что даже курортные (для Олега) условия в академии являются для многих из них неподъемными. Половинный отсев в первый месяц службы! Пятьдесят процентов юношей и девушек не выдерживали натурального курорта!

А физическая подготовка! "Сдохнуть" после десяти минут кросса! "Спечься" на двадцатом отжимании от пола! Не суметь подтянуться на перекладине хотя бы десять раз!

Олег недоумевал. И начинал задумываться. Уже через неделю, сравнив условия обучения, он мог с уверенность утверждать, что Васильевская Школа-Интернат на Одессе ни в чем, кроме учебно-методического оснащения, не уступает самой лучшей военной академии Империи!

А тут еще и его новые знакомые стали удивлять...

После того, как у орбитального лифта распрощался с княжичем, графиней и японской принцессой, радовался Олег недолго. "Шишики" почему-то не пожелали забыть о случайном знакомом.

Максим Шаповалов не исчез с горизонта, как можно было ожидать. А ведь он учился на одном из военных факультетов. У которых традиционно была стойкая неприязнь и "контра" к факультетам "гражданским". Уже через неделю он стал появляться рядом в сопровождении компании-свиты из однокурсников и "дергать" с собой Олега. Правда, компания начинала медленно таять, стоило к ним присоединиться Наталье Вебер (она училась тут же, на Угличе, но будущая профессия с космосом никак связана не была — "Планетарный администратор"). А если рядом появлялась Ишики Мисаки, то компания делала это БЫСТРО.

Да-да! Оказалось, что Ишики Мисаки учится совсем "рядом" — на таком же гражданском факультете, но не на "Дальней разведке", как Олег, а на "Терраформировании".

Ишики Мисаки по прилету на Углич преобразилась. Доброжелательная красивая эльфийка исчезла, уступив место холодной и саркастичной красавице-дроу. Окружающие — и курсанты, и преподаватели, и персонал — были нечаянно облиты холодным равнодушием и полным игнорированием.

Попытки записных ловеласов сблизиться с "эльфийской" красавицей оставили после себя слабо шевелящиеся аморфные образования с безжалостно растоптанным самолюбием. Олег вначале обрадовался и похвалил себя за сдержанность на "Неугомонном" — не стал пытаться "подкатывать" к "Снежинке"...

"Как же ту нелюдимую девочку звали... Харуми... Харуки... Харука... Харуко.... Не помню!"

Но... Единственными, с кем Мисаки продолжала поддерживать дружеские отношения, были: княжич, Наталья Вебер и... он, Олег Тетерский.

Дураком Олег не был. Да и намеки были помечены перед ним огромными цветными маркерами вырвиглазной кислотной расцветки — он сложил два и два и получил удивительный результат: каким-то образом он стал "фокусом" интересов.

А еще через три месяца... В один из вечеров дверь в двухместный кубрик, который Олег делил с одногруппником Карлом Сомченко, вжикнула в стену (такое впечатление, что испуганно), и на пороге появилась Ишики Мисаки. Сзади с огромной сумкой в руках возвышался хмурый, чуть ли не злой, Куросаки Какеру — ее... то ли слуга, то ли ординарец.

— Олег! — Приветливо улыбнулось "эльфийское совершенство". — С кем ты занимаешься сексом?

Карл поперхнулся и придушенно что-то вякнул, а Олег, сидевший к двери левым боком, уже привычный к перманентной солдатской прямоте Мисаки, сделал неопределенный жест рукой.

— С ней, значит... — Покивала Мисаки. — А мне казалось, что ты — правша.

Сомченко, захрюкав, стал сползать с вирт-кресла. Мисаки перевела взгляд на него:

— Господин Сомченко, не так ли? Господин Сомченко, вас не затруднит рассмотреть возможность выполнения одной моей маленькой просьбы...?

От избытка чувств Карл с размаху хлопнул соседа по комнате по плечу и, сдерживая хохот, ответил:

— Без проблем, сударыня! Насколько я знаю, сейчас восемь комнат свободны только в нашем общежитии. Разумеется, придется подождать, пока ее перенесу свои вещи.

— Премного благодарна, господин Сомченко! Разумеется!

Да, такое в Академии тоже не возбранялось. Личная жизнь курсантов никого не интересовала — лишь бы не пропускали занятия и тренировки, сдавали тесты и вовремя появлялись на построениях и во время учебных тревог. После Интерната такая свобода лично Олега даже немного пугала!

— Олег! — От избытка чувств Сомченко облапил уже бывшего соседа, так и застывшего в прострации на своей койке. — Настоящий мужик!

Вот поэтому Олег из тридцати человек своей группы и сошелся накоротке именно с Карлом — постоянная жизнерадостность, оптимизм, доброжелательность и полное отсутствие зависти.

Разумеется, в свете недавних размышлений он допускал возможность того, что Карл Сомченко — человек подставной, невольный, и чувство зависти ему испытывать не положено по службе. Но он старался гнать от себя эту мысль — думать так без веских на то оснований казалось неправильным. А никаких оснований в чем-то себя подозревать Карл не давал.

Правда, эти соображения в отношении приятеля не помешали Олегу связаться с Интернатом на Одессе и методично обзвонить каждого из своих друзей и подруг, не довольствуясь их устными уверениями о том, что, де, у Лены/Игоря/Ильи "все в порядке". И пообещать каждому, что будет периодически выходить на связь... Может быть, ему и показалось, но в глазах Лены во время одного из разговоров он увидел одобрение и мягкую необидную насмешку:

— Спасибо, Олег! Можешь о нашей четверке не беспокоиться — империя не позволит себе разбрасываться ценными кадрами...

Вот так! Ему только что довольно прозрачно намекнули, что его подозрения небеспочвенны. И все эти хороводы вокруг него — совсем не плод его больного воображения и не следствие разыгравшейся паранойи. Поэтому он посчитал нужным не согласиться с подругой и бывшей любовницей:

— ... ты забыла добавить "по пустякам", Лен. Так что будьте осторожны. Хорошо? И доведите это до тех, кому по должности положено беречь ценные кадры Империи.

Лена ничего не ответила, прежде чем отключиться — лишь с благодарной улыбкой молча продемонстрировала ему большой палец.

+++

— Что скажешь, Валер? — Лена, казалось, целиком была поглощена процессом тренировки, играя в обычную для детворы игру "удержи мяч в воздухе только ногами или головой". Правда, играла она трехкилограммовой гантелью.

— Почему, чуть что, так сразу Валер...? — Возмутился бывший сосед Олега по комнате, Валерий Зотов. — Формально вы из моего подчинения вышли, как только Олег уехал.

— Ну-у-у... — Лена осторожно и мягко поймала гантель затылком, чуть подержала, восстанавливая дыхание, и стала играть снова. — Мало ли. Ты с ним в одной комнате жил, одним воздухом дышал, из одной миски... Эй! — Возмутилась она, когда Зотов ловко перехватил у нее "снаряд" и стал играть сам.

— Спрашивай у Вики. — Зотов мотнул головой в сторону валяющейся прямо на полу спортзала Вики, положившей голову на бедро сидевшего по-турецки Ивана. — С интуитивными выводами — это к ней. Она у нас в этом признанный спец.

— Все нормально будет. — Не открывая глаз, ответила Вика. — А Олег — классный мальчик! Да, Лен?

— Угу... Заботливый такой. — С удовольствием согласилась подруга, подхватывая ногой со стойки шестнадцатикилограммовую гирю. — И умненький!

— Ему бы в спецуру. — Добавил Иван, отвлекаясь от копания во внутренностях какого-то маленького приборчика. -Я бы с ним в разведку пошел. Жаль, что он — не сенс. А вот в политику нашему наивному и простодушному другу лучше не лезть...

— Но-но-но! — Возмутилась Лена. — Вот не надо тут...! Поздняк метаться-то! Прошляпили мы Олега! Княжич в него крокодилом тогда вцепился — теперь не отпустит.

— М-да... подставили мы парня. — Согласился со вздохом Иван. — Хотя, вот Вика ничего плохого на этот счет не заметила. Правда, возможно, что перспектива слишком отдаленная получается даже для ее хваленной интуиции. Сейчас-то ему сплошные пряники будут — царские милости и тридцать три столичных удовольствия. А потом ведь придется с головой в это самое столичное болото погружаться. Ну, если "крокодил" не отцепится. Так что...

— Все будет в порядке. — С уверенностью отрезала Вика.

— Ну, раз ты так говоришь... Он — умный парень — глядишь, научится.

— Вот бы он адмиралом стал! — Мечтательно протянула Лена, у которой на макушке стояла уже гиря.

— Мечтательница...

— Не исключено! — Столь же категорично поддержала подругу Вика.

— Ого! Даже так... — Удивился Иван.

И было непонятно, то ли он удивлен очередным предсказанием Вики, то ли столкнулся с чем-то неожиданным в полуразобранном приборе.

— Вау! — Обрадовалась Лена. — А я к нему тогда адъютантом пролезу!

— Мечтательница... — Повторил Валера.

— А все-таки...

— Руководство разрешило оставить "линки" на наши старые "идентификаторы". — Оборвал Валера. — Чтобы Олег мог с нами связываться и дальше, после окончания нашей "легенды".

— Хренасе! — Иван даже оторвался от потрошения прибора. — Парня, получается, планируют запустить очень высоко! Раз так на его намек отреагировали... Правда, вот Ираклию Иосифовичу не позвонил...

— Ну, откуда ему было знать, что "Жордочка"...? — Вступилась Лена.

— А сенсэю мы звонить будем! — Решил Иван.

-Тоже вариант. — Кивнул Валерий. — Хотя, надо бы Олегу намекнуть не забывать сеснэя...

— Ты сначала с руководством этот намек согласуй. — Посоветовала Лена.

+++

"Сомченко (шепотом, пригнувшись к парте): Хочу, чтобы какая-нибудь прекрасная эльфийка приручила меня! Вот как тебя! Я буду приносить к ее прекрасным ножкам тапочки! Вилять хвостиком! А вечером мы с ней будем гулять! А ночью...

Тетерский (вполголоса): Ты уверен в своем желании?

Сомченко (шепотом, убежденно): Да! Сто процентов! Или, хочешь сказать, тебе не нравится, как твоя эльфийка тебя выгуливает?! Да весь курс...

Ишики (встала и подошла к Сомченко и Тетерскому. Говорит громко, на всю аудиторию): Мне кажется, господину Сомченко следует представить себе следующую картину: гуляет господин Сомченко с эльфийкой, которая его приручила, по прекрасному цветущему сакурой Эдо... Вдруг эльфийка останавливается и с интересом читает какое-то объявление... (замолкает)

Сомченко (встал, улыбается): Пока не улавливаю вашу мысль, сударыня.

Ишики: ... А на объявлении написано: "ТОЛЬКО СЕГОДНЯ! В НАШЕЙ ВЕТКЛИНИКЕ!! СТЕРЕЛИЗАЦИЯ ВАШЕГО ПИТОМЦА СО СКИДКОЙ 50%!

Примечание: Расстояние между столами Ишики и Сомченко-Тетерского — 8.6 метров. Кроме того, в аудитории было шумно — короткая перемена"

(Донна Роза. Служба наружного наблюдения. Расшифровка разговора объектов. Архив Управления Имперской Безопасности РИ)

+++

— Да заткни ж ты ее, а!

Не отрывая ошарашенного взгляда от экранов, Вениаминов отключил "красную зону". Сирена заткнулась и в "дежурке" при тренировочном центре повисла звонкая тишина. Автоматика все попыталась сделать сама, и — в общем и целом — правильно, без нареканий. Да так, что люди даже и вмешаться не успели до последнего момента.

Ну, нет — будь то стандартная ситуация, действия автоматики были бы безупречны: получив от одного из инструкторов — кто там сегодня у "салажат" был? Гаврилыч? — сигнал (а точнее, его прекращение)... ну, что-то вроде "я потерял сознание, потому что меня (!) избили (!!) курсанты (!!!)", в начале отдала акустический сигнал о срочной эвакуации всех присутствующих из четвертого зала.

Женский голос на фоне препротивнейшей сирены. Не захочешь — а послушаешься и выполнишь!

Новички, "салажата", уже неплохо поднатасканные за эти полгода инструкторами, преподавателями и командирами, резвой толпой вылетели из зала и даже успели добраться до выхода из СпортЦентра.

Осталась только эта "проблемная" легендарная парочка — "сладкие вы мои цукеры". Поддубный, вообще-то, по отношению к Ишики и Тетерскому употреблял непонятное слово "твиксы", но народное творчество, как всегда, упростило.

Как умудрились сойтись неприступная "эльфийская" принцесса и вполне заурядный провинциал? На курсе даже набрал некоторую популярность тотализатор "Что именно оторвут принцессе ее родители по возвращении". Вопрос о том, что именно грозные родители Ишики Мисаки оторвут Тетерскому, даже не поднимался в силу своей очевидности.

Также в зале остался тот самый дежурный инструктор, бесформенной кучкой оранжевого тренировочного костюма неотсвечивающий у стеночки. Живой хоть? Удар был — мама не горюй! А вот кто засветил, Ишики или Тетерский, непонятно. Только и было видно, как инструктор отлетел к стенке... метров пять-шесть до нее было. Оставалось надеяться на встроенные системы жизнеобеспечения тренировочного костюма.

После этого интеллект-система немного забуксовала: как же так, команда отдана, а раздражающий фактор — биоэнергетическое агрессивное возмущение — не исчез! Обнаружив продолжающуюся активность (и еще какую!) "нарушителей" — вышеозначенной парочки — система тренировочного спорткомплекса Академии врубила алгоритм "Агрессивное поведение курсантов. Пресечение беспорядков". В караул был послан сигнал с приказом выслать группу быстрого реагирования. Все входы-выходы ТСК были блокированы (ага, новичкам пришлось "поклониться дверям", до которых они к тому времени добрались), а в зал был подан "орхидейчик" (газ, действительно, пах орхидеями... первые два вдоха, после чего организму было уже не до органолептических изысканий — прочихаться бы). И стала ждать.

Секунд двадцать система ждала. Но "организмы" и не думали утихомириваться. Гоняли друг дружку по залу: Тетерский выломал из "шведской стенки" две метровых перекладины и теперь использовал их в качестве дубинок, а Ишики ловко "бодала" его, будто перышком, металлическим турником-уголком. И телеметрия спорт-костюмов, надо полагать, заставила интеллект-систему почесать в затылке — показатели активности не снизились ни на йоту. А должны... Ведь эвакуация, ведь заблокированы двери, ведь газ... Как же так?

Тем временем пятерка спецназовцев, закованных в броню от макушки до пят, на флай-циклах добралась до входных дверей в ТСК. Тридцать пять секунд — рекорд группы! Спецназовцы "спешились" и вступили в переговоры с интеллект-системой на предмет проникновения внутрь.

В дежурке, которую ИС великодушно изволила ставить в известность о своих действиях, паника первых секунд уже прошла. И старший оператор, Верочка Наумова, оказалась на высоте и смогла не только правильно распознать "симптомы", но и спрогнозировать возможные последствия непосредственной сшибки пяти живых машин для убийства — спецназовцев в спецкостюмах — с одной стороны... и двух курсантов в их нынешнем состоянии с другой.

У девушки ушло четыре секунды, чтобы сообщить командиру группы о своем видении проблемы. И просто чудо, что командиром в тот день оказался именно Вовочка Прохоров — почти официальный воздыхатель Верочки. Любой другой спецназовец на его месте послал бы "вахтера"-гражданского далеко и надолго.

Два визжащих синих тайфуна (в которые к тому моменту превратились Олег и Мисаки) спецназовцы расстреляли из парализаторов в пять стволов, слегка приоткрыв и тут же захлопнув (и заблокировав!) дверь в зал. Спустя десять секунд — подействовало.

Когда спецназовцам объяснили, чем для них могло закончиться молодецкое проникновение в спортзал и столкновение с двумя будущими сенс-пилотами, они клятвенно пообещали поженить Вовочку на Верочке. Потому что красивых женщин много, а вот чтоб они были к тому же еще и умными...

Дверь в спортзал, пришлось менять, конечно.

+++

— М-да! — Пробормотал Александр Федорович, когда ему доложили о том, что произошло на Угличе. — Вот это поворот!

Но лицом не дрогнул ни на секунду... столетняя политическая закалка — а вы чего хотели! Смотрел на тихо переговаривающихся подчиненных все также снисходительно и ласково. Кабинет министров заседал уже второй час... и, видимо, собирался заседать еще столько же.

Император отметил, как встрепенулся граф Стогоцкий. Видимо, принимал и переваривал ту же самую информацию. Стогоцкий поднял взгляд на своего начальника. Александр Федорович ответно усмехнулся на вопросительный и чуть-чуть азартный взгляд начальника ИСБ. Да, уж... этому только дай волю построить десяток-другой комбинаций, и — поиграться. Кот-т-тяра...

— Давно? — Спросил он в пространство, включив "завесу" — теперь окружающие не только не услышат ни слова, но и по губам прочесть ничего не смогут... даже если умеют.

— Тридцать минут назад, сир, — Ответил через "имп" невидимый секретарь. — Оба были доставлены в главный госпиталь РИВАКОС.

— Состояние...?

— Вне опасности. Прогноз — оптимистичный.

— Другие пострадавшие?

— Серьезно пострадал один инструктор, вовремя не распознавший симптомы активации. Сунулся разнимать. Сейчас он в коме. Прогноз — негативный.

— Общественный резонанс?

— Нулевой. Импы всех студентов работают только в сети планеты. Новостные порталы и форумы под контролем.

Император помолчал, взвешивая все "про" и "контра", и — принял решение:

— А что! Так даже интереснее! Организуй-ка мне разговор с Добиро. Частный вопрос. Без протокола... Хочу взглянуть, как воспримет новость эта хитрая азиатская рожа!

— Есть!

Александр Федорович, сняв завесу, подмигнул начальнику "безопасности" и тот расплылся в предвкушающей ухмылке.

+++

— Когда? — Прошептал непослушными губами Олег.

По телу, ускользая из-под матового шара излучателя, бегала острая боль. Медицинский робот неустанно водил шаром излучателя, но шар был один, а очагов боли — несколько, и медробот банально не успевал. Увы, но использование второго блокиратора нервных импульсов могло привести к чему-то, отдаленно напоминающему резонанс. И, как следствие, некрозу живых тканей. Тоже — отдаленно напоминающего.

— Завтра. — Так же хрипло ответила из соседнего мед-кокона Мисаки. — С отцом связался лично Светозарный. И отец приказал... Вполне логичный приказ, между прочим. Кто-то ожидал чего-то другого?

Они с Мисаки лежали в огромной палате. Белая чистая зала удручала своей стерильностью — тут не было ни одного красного, желтого, зеленого или синего пятнышка — только девственно белый с черными вкраплениями.

Почему их — парня и девушку — положили в одну палату, Олег сообразить никак не мог. Конечно, сероватый гель и корпус саркофагов надежно скрывали полностью обнаженное тело, и наружу из биованн выглядывало только лицо. Но ведь время от времени проводились процедуры, гель спускали, их вдвоем одновременно (!) обтирали какими-то губками... При этом не ставили между ними даже ширм! Любуйся прелестными "эльфийскими" округлостями, выпуклостями и изгибами, сколько хочешь!

Наверно, половина курса с радостью поменялась бы с Олегом местами... даже невзирая на удручающие обстоятельства их появления в этой палате.

Да что там! Их коконы даже разместили рядышком, "валетом", будто позаботившись, чтобы пациентам было максимально удобно общаться! Если б тело было скрыто только гелем, можно было бы трогательно взяться за ручки — взаимное расположение было для этого идеальным. Но кроме геля был еще корпус кокона...

— Ну, надо же, какая честь! — Притворно восхитился Олег. — Лично Светозарный Добиро!

— Паясничаешь? Зря. Их Величества являются гарантами нашей учебы по обмену.

— А кто с нашей стороны? Или, как обычно, "секретные сведения"?

— Какие ж они секретные — об этом все новостные сайты трезвонили... Граф Семицветов. Младший, конечно. Гостит сейчас в резиденции нашего клана на Эдо. Тома писал, что неплохой паренек, веселый.

Боль навалилась в очередной раз и с новой силой. Задыхаясь, Олег прошипел:

— Гребанный Мельниченко! Так примитивно взять меня "на слабо"! Мы ведь с тобой даже близко про спарринг не думали! Коз-з-зел!

— Да, уж! Ну, у тебя будет хоть какое-то моральное удовлетворение — начистишь ему рыло.

— Дудки! Я теперь — пилот-сенс. Даже если б не хотел, все равно убью ненароком. А пользоваться этим научусь года через три, не раньше.

— Да? Действительно. Жаль. Меня в ближайшие годы за границы Сияющих Звезд уж точно не выпустят. Ну, тогда начистишь через три года. Тоже мне — нашел проблему...

— К тому времени его прибьют без моей помощи. Говнюк!

Олег помолчал, пережидая приступ сильной боли теперь уже в правом плече. Наконец, спросил:

— Может, обойдется?

Мисаки, как всегда, прекрасно поняла, что он имел в виду:

— Не-а... Необученный сенс-пилот. Это и на своей территории — нонсенс. А уж на чужой... Так что никто не позволит мне тут оставаться — ни наши, ни ваши.

Мисаки помолчала. Олег и сам все прекрасно понимал.

— Будешь по мне скучать, Олег?

— Что? Я? Смеешься! — Возмутился Олег. — С чего мне скучать! Да такой красавец, как я...

Но, как всегда, Мисаки он обмануть не смог.

— Бака! — Хмыкнула Мисаки. — Приятно с тобой было. Но я тоже сильно скучать не буду. Хотя полноценную тебе замену придется поискать. Впрочем, у тебя с этим тоже будут проблемы — в постели я была хороша-а-а!

Несмотря на боль, Олег почувствовал, как жар заливает лицо, находящееся над поверхностью геля. Он даже закашлялся.

— Краснеешь, будто девственник! Странно, я у тебя совершенно точно не была первой! Может быть, была второй? А первой у тебя была какая-нибудь опытная женщина, старше тебя раза в два. Угадала, да?

— Вот что меня в тебе всегда подкупало, Ми-тян, так это беспардонность, помноженная на отсутствие комплексов, доходящая до бесстыдства и асоциальности! — Выдавил из себя все еще красный, как рак, Олег.

— Я такая! — Весело оскалилась Мисаки. — Умеешь ты... классифицировать!

А Олег внезапно понял и мысленно обозвал себя бесчувственным пеньком:

— Больно, Ми-тян?

— Терпимо. — Сквозь зубы. — Женщины вообще выносливее мужчин. Боль во время родов убьет любого мужика. Если б вы еще рожать умели...

Олег остро (с какой-то даже ненавистью) пожалел, что не может вытащить руку из кокона... И корпус его кокна со стороны Мисаки затрещал, образовалась шишка-вздутие и разбежалась паутинка трещин.

— Эй-эй! Держи себя в руках, мечник-сан! — Несмотря на боль, Мисаки весело рассмеялась.

— Что-нибудь помнишь? Из вчерашнего.

— А чего тут помнить-то? Мне же запись прокрутили, чтобы отвлечь! Было круто! Правда, ни черта меня отвлечь не смогли. А вот если предположить, что и отец с этой записью ознакомился... ничего удивительного, что он принял решение о моем срочном возвращении. А если запись видела дражайшая матушка... то папеньке кирдык — хаха-уэ никогда не упускала случая опровергнуть слухи о своей якобы хладнокровности. На редкость упорные слухи, кстати. Так что папеньку ждет театрализованное представление в матушкином исполнении...

М-да, если японцы называют своего соотечественника хладнокровным, то на такого стоит взглянуть... Матушка Мисаки должна быть исключительной женщиной! Хотя, нет... "взглянуть" — это он по глупости, по глупости...

— А мне ничего не крутили. — Посетовал Олег.

— А кто ты такой, чтоб тебе что-то крутить? — Процедила Мисаки.

Но Олег не обиделся — успел увидеть, как идеальное лицо подруги в этот момент исказилось быстрой судорогой нестерпимой боли.

— Это если я буду чем-то недовольна — до международного скандала дойдет. — Чуть отдышавшись, добавила она. — А ты можешь возмущаться сколько душе угодно — возмущение индейцев шерифов не еб... не волнует.

— Да уж..., — Только не молчать! Только не молчать! — Мы, индейцы, такие — любим повозмущаться согласно немереной широте души.

— Ты должен помнить, как пропустил от меня нижнюю подсечку. Ты разозлился и размазался. А я разозлилась и размазалась чуть позже...

+++

— Приказывайте, моя химэ! Все, что угодно!

Куросаки в лучших рыцарских традициях преклонил колено пред коконом Мисаки, держался за драгоценную ручку (верхние кожухи коконов наконец-то были сняты) и время от времени одаривал медкокон Олега злобным взглядом. Олег же равнодушно отвернулся в сторону окна — дело шло к ужину, кроны деревьев окрашивались алым. Интересно, что будет на ужин? Какая-нибудь жиденькая безвкусная размазня, как на обед, под предлогом их слабости и травмированности?

— По силам ли тебе это будет, Куросаки-кун? — Умирающим лебедем простонала Мисаки.

— Да, моя химэ! — Истово засверкал глазами молодой самурай.

— Все, что угодно? — Слабым голосом.

— Да!

— Все-все-все? — Чуть не захныкала Ишики.

"Бедняга, — Посочувствовал Олег... подчиненному Мисаки. — Вот так нас и водят вокруг пальца".

Уже почти не болело, и дроиды спрятали куда-то в корпус свои излучатели. Теперь они стройными белыми столбиками возвышались у изголовий коконов — активированные, разумеется... на всякий случай. Но "нулевая готовность" — когда они свои манипуляторы, как настороженные ковбои, держали у рукоятей сменных инструментов — уже была отменена.

Кое-где еще противно ныло, тянуло, постреливало и постукивало. Неудивительно: сначала они травмировали себе все связки и мышцы, до которых только смогли дотянуться, потом выбили суставы... и сами себе, и противнику... потом по ним прошлись парализующим излучением из пяти стволов — а это гарантированный, хоть и непродолжительный, резонанс — все это усугубилось сильнейшим истощением от перенапряжения, интоксикацией, а затем — истощением после серии сложных операций. Так что это противное нытье — ничто по сравнению с тем, что было вчера и позавчера... И им еще повезло, что после активации способностей "сенсориков" они потеряли сознание и "прошляпили" первые, самые торопливые и топорные операции!

Ну и — как же без него! — знаменитое "сенс-похмелье".

Ах, да... коконы. Ну, врачи — это врачи. Перестраховщики. Разумеется, из коконов их с Ишики не выпустили: "на всякий случай", "мало ли", "хуже не будет". Верхние кожухи сняли... и то, только для того, чтобы успокоить разбушевавшуюся принцессу. После перечисления одним из прибывших светил-врачей всех повреждений, с которыми они сюда попали, даже она, неуступчивая и своевольная принцесса клана, (которую многие ошибочно считали взболомошенной самодуркой) милостиво согласилась с необходимостью поваляться в физиологическом геле. Еще, как минимум, пару недель. Девушка даже не стала обращать внимания на снисходительный тон и непростительное "детишки".

Консилиум врачей собрался утром. По старинке, лично. Семь солидных корифеев. Четверых Олег знал... не лично, разумеется — видел их на иллюстрациях в нескольких популярных книгах по нейро-управлению. За каждым — один-два ассистента. О некоторой щекотливости момента и о политической подоплеке вопроса свидетельствовало то, что трое из семи "светил" являлись "эльфами". Насколько понял Олег, "эльфы" преподавали в каких-то российских учебных заведениях на Угличе — потому и смогли так быстро прибыть. Но являлись подданными Светозарного, разумеется. Что, наверняка, и было одним из главных условий их присутствия здесь.

Эльфы в старомодных белых врачебных халатах... Олег до сих пор удивлялся, когда видел кого-нибудь из представителей этого народа "вживую"... Мисаки, кстати, такого удивления уже не вызывала — воспринимал ее, как обычную (ну, может не обычную, а очень-очень красивую и умную) девушку. Привык он к ней, что ли?

Кстати, ассистентами у каждого из остроухих японцев — молоденькие девушки не-"эльфийки"... С одной стороны, понятно — у "эльфов"-мужчин не было проблем с набором к себе девиц-помощниц из не-"эльфов". Поди, очередь выстраивается из таких вод симпатичных глупышек. А с другой стороны — отбор идет не по уровню интеллекта, а по... какой там в одной умной книжке термин проскакивал... "примативности"? Хотя, вот у одного из "эльфов" — ассистент-мужчина. С бородкой даже. И, судя по замаслившемуся взгляду на Мисаки, ориентация вполне стандартная, правильная, так сказать, ориентация. Так что — спорный вопрос, спорный.

Медицина оказалась одной из самых консервативных областей знаний — и многое делалось вот так, по старинке: врачи ощупывали пациентов, не доверяя приборам, сами осматривали, задавали вопросы. Для присмотра за больными они рекомендовали нанимать сиделок... В их, с Ишики, случае, правда, этому помешала вооруженная охрана и обрадованная суета спецслужб, которые любой свой чих склонны окружать грифами секретности и завесой многозначительного молчания.

Кстати, никто не допрашивал. Как и предполагал Олег. И так все было понятно: у Российской Империи и у Империи Сияющих Звезд появилось по одному пилоту-сенсу... радоваться надо! По погибшему (как оказалось) Мельниченко, никаких терзаний совести не было — будь Олег в здравом уме, ни за что не допустил бы смерти инструктора. Вины за собой Олег не чувствовал.

— Я хочу, чтобы ты помирился с Олегом, Куросаки-кун!

Эти глаза надо было видеть! Такая обида их затопила.

— Но... — Голос обманутого ребенка.

— Брат... — Тихо и серьезно оборвала его Мисаки.

Куросаки поперхнулся. Как, впрочем, и Олег. "Брат"? Постойте-постойте...

— Рон? Рон Ишики? — Уверенно предположил он. — Младший брат. Тогда Сакура... Хотя, нет-нет... Сакура, наверняка та, за кого себя выдает.

Если родственники и были удивлены осведомленностью Олега, то никак этого не показали. Так что из соседнего кокона Олега смерил насмешливый (и ничуть не удивленный) взгляд и донеслось едкое:

— Вот что меня в тебе всегда подкупало, Олег-сан, так это наивность, рассеянность и лень при несомненном таланте аналитика! — Мисаки постаралась передразнить его интонации.

— А зачем, вообще, был этот маскарад?

А он-то думал, что сопровождающий Мисаки, Куросаки Какеру, просто влюблен в свою принцессу и ревнует ее к недостойному варвару (ну, как оно обычно и бывает во всех этих наивных фильмах). А оно вот, значит, как получается. То-то Рон-Куросаки сверлил его, Олега, злобным взглядом — обычная ревность брата к ухажеру сестры... да еще и ухажеру — неэльфу.

— Секретные сведения, Кён! — С непередаваемым удовольствием пропела Мисаки, сделав характерный жест.

Олег не стал ни обижаться, ни пояснять, что под "маскарадом" он имел в виду не только и не столько Рона Ишики, сколько все происходящее с ним в главной роли. Но, возможно, что Мисаки не хотела говорить об этом в присутствии брата. И, может, в помещении госпиталя вообще.

— Рон! — Позвала Мисаки.

Тот вздрогнул. Наверно, подумал, что требование подружиться с Олегом — это серьезно. Наивный — Мисаки настолько далека от банальностей и очевидностей...

— Да, сестра?

— Когда?

Это у Мисаки была такая игра: она обожала задавать вопросы, которые с равной вероятностью могли относиться к различным темам, предоставляя собеседнику самому выбирать, что именно ее интересует в данный момент. Олег обосновано подозревал, что это — часть какой-то управленческой методики, намертво вбитой учителями в очаровательную ушастую головку юной принцессы, которая всерьез готовилась принять участие в управлении огромным кланом, являющимся фактическим владельцем нескольких десятков звездных систем.

Рон, знакомый с манерой сестры вести разговор куда лучше Олега (было б странно, если б это было не так), прекрасно понял смысл вопроса и ответил в той же манере:

— Завтра утром, онэ-сан.

— Поможешь?

— Я уже приказал Сакуре собрать твои вещи. — Вздохнул Рон и, покосившись на Олега, добавил. — Отец прибудет за нами завтра утром на "Восходящем над Фудзи"...

— Ксоооо! — Простонала Мисаки... и на этот раз совершенно искренне.

— ... с матушкой.

— ##ять!!! — Мисаки и Олег одновременно воспользовались незаменимыми средствами русского языка.

Рон при этом продемонстрировал Олегу кроткую улыбку — судя по всему, хорошее настроение вновь стало возвращаться к нему. Пусть даже гадость сделал не лично он, но — все же...

— Пойду я, пожалуй! Как раз успею сделать ставки... Уважаемая сестра, Олег-доно, позвольте откланяться!

Автоматическая дверь палаты с мягким шелестом закрылась за повеселевшим Роном и они остались одни. Олег только успел мельком увидеть кирасы охранных дроидов в коридоре.

— Засранец! — Беззлобно прокомментировала Мисаки.

— До завтрашнего утра — уйма времени! — Бодренько сообщил Олег... и "сдулся". — Десять раз успею добежать до канадской границы.

— Не вибрируй! — Отмахнулась Мисаки. — На орехи нам, конечно, достанется, но половинить тебя катаной никто не посмеет. Это и у нас уже давным-давно не практикуется, а уж здесь...

— Ты знаешь, мне стало спокойнее... — С деланным энтузиазмом признался Олег.

— Отлично! — Обрадовалась девушка. — Когда не можешь чего-то изменить — то и переживать незачем!

Парень впал в ступор — попытался сообразить: то ли эта сентенция должна была его успокоить, то ли совсем наоборот. Мисаки, пожалуй, была единственной, кому удавалось ставить его в тупик.

— Кроме того, отец крайне негативно относится к порче чужого ценного имущества... А пилот-сенс, даже необученный — это очень-очень-очень ценное имущество...

"Ну что за язва!"

Тем не менее, Олег осуществил свое намерение и взял Мисаки за руку... чего она, судя по довольной улыбке, и добивалась, оставив ее над поверхностью геля.

— Только пилот-сенс? — Спросил он с намеком.

— Вот этого не знаю. — Вздохнула Мисаки. — Наша активация спутала карты всем-всем-всем. Твоя активация. — Акцентировала она.

Олег поколебался, задавая следующий вопрос... Так или иначе, никаких претензий к Мисаки у него не было.

— А наши... с тобой... ну...

Он затруднился даже сформулировать вопрос. Правда, и не требовалось — Мисаки его прекрасно поняла. Как обычно. И ответила серьезно без ерничанья и подначек:

— Ты поверишь, если я скажу, что единственное, чем я руководствовалась в твоем отношении — невнятные слова "На твое усмотрение, доченька"?

— Это дословная фраза? — С интересом уточнил Олег.

Мисаки кивнула:

— Если дословно, то "ну, на твое усмотрение, дорогая!". Если тебя интересует контекст, то это был ответ на вопрос "И?", который я задала после минутного рассматривания твоей круглоухой физиономии на фотографии.

Жаль, что это признание прозвучало только сейчас. Хотя, прозвучи оно раньше — что изменилось бы? Все равно была бы активация, и им пришлось бы расстаться — своих сенс-пилотов Российская Империя и Империя Сияющих Звезд предпочитали обучать исключительно САМИ. А ведь, получается, были у Олега перспективы с Мисаки, были. Ну, если судить по невнятному содержанию ее "задания". И, особенно, если верить ее признанию в том, что свой выбор она сделала не только осознанно, но и самостоятельно, без давления со стороны родственников — по факультету до сих пор ходила байка о том, как неприступная эльфийская Снежинка САМА пришла в комнату к Тетерскому с вещами.

— Поверю. — Фыркнул он. — Вот в людскую безалаберность я поверю легко! Тебя даже не снабдили удобоваримой легендой!

Они оба с облегчением рассмеялись.

— Кстати, ты мне тоже очень нравишься, Ми-тян! — Отсмеявшись, признался Олег.

— Ну, еще бы! — Мисаки отвернулась. — Я ведь классная!

О том, что по выходу из госпиталя они смогут встретиться только при очень-очень невероятном стечении обстоятельств, ни Олег, ни Мисаки говорить не стали — зачем расстраиваться и переживать из-за того, чего не можешь изменить?

+++

Многое мог сказать наблюдательный Олег про чету Ишики, но в первую очередь ему пришлось бы в самых восторженных эпитетах отдать должное актерскому таланту и обаянию "Великолепного Красного Бриллианта Клана Ишики". Это (и ведь даже "прозвищем" не назовешь!) на разные лады таскали друг у друга практически все СМИ Империи Восходящих Звезд, специализирующиеся на светской хронике.

Первым в палату, правда, просочился гадюкой ректор Боросов и, страшно завращав глазами, показал свое отношение к парочке, держащейся за ручки... Парочка проигнорировала намеки, продолжая крепко держаться за руки. Чего уж там — немного боялись ОБА.

А вот после этого...

А после этого в палату влетел маленький, но разрушительный вихрь в белом хаори с умопомрачительной по красоте красной вышивкой на тему драконов, тигров и еще какого-то мифического зверья. Ну и с обязательными "падающими лебедями" — гербом клана Ишики.

Мать Мисаки, Акане Ишики.

Крохотная миниатюрная (для этой нации — совсем нехарактерно) ослепительно красивая медноволосая женщина в пару секунд безраздельно овладела вниманием всех присутствующих — и ректора Академии, и двух деканов, и десятка сопровождающих лиц. А японская сторона делегации и так ловила каждое ее слово и жест.

Появление сопровождающих лиц на фоне ярко-красного ослепительного вихря осталось незамеченным. Они — и "эльфы" и русские — какими-то тихими серыми мышками просочились в палату и растеклись вдоль стен, стараясь не выделяться.

Акане Ишики грациозно всплескивала руками, гладила Мисаки по голове (благо, кто-то из медперсонала ранним утром озаботился и уровень геля был чуть приспущен, а коконы чуть наклонены, так что теперь вся голова, а не только лицо, находилась над поверхностью), целовала ее в носик, в губки, в глазки, в щечки. Выражение лица Мисаки при этом было очень интересным — эдакий пикантный коктейль из смирения, вины, опаски и смущения. И не умолкала ни на минуту. При этом — удивительно! — добилась понимания и осмысления каждого своего слова!

Она так беспокоилась за свою кровинушку, она так переживала... Как хорошо, что все вошли в ее положение... И отец беспокоился, и отец переживал, и даже Его Светозарное Императорское Величество (да будет его здоровье таким же крепким, как горы!) изволил проявить беспокойство! А как они благодарны Его Императорскому Величеству Великому Князю (да будет его ум столь же острым, как шинкены клана Ишики!), который...

Тем временем ладошка Мисаки исчезла из руки Олега, а кокон с девушкой каким-то волшебным образом смещался к двери.

— Ой, молодой человек! Как же так! Пострадали из-за моей неразумной дочурки. Я так огорчена! Примите самые искренние извинения от лица всей нашей семьи! — И Акане глубоко поклонилась.

Вот такой поворот был совершенно неожиданным. Неожиданным для любого из присутствующих, более-менее находящегося в теме. Олег успел увидеть, как расширились от удивления глаза Мисаки, прежде чем кокон исчез за дверью, как не удержался и озадачено хмыкнул ректор Баросов, а декан Ивченко растерянно закрутил головой...

— Я так вам благодарна за то, что позаботились о Ми-тян! Она у меня бывает такая неразумная! И не откажите в любезности, посетите нас — наша семья приложит все силы, чтобы скрасить любые неудобства пребывания на чужбине лучшему другу нашей дочурочки! А если будут трудности — обращайтесь обязательно, Олег-сан! Любое представительство клана почтет за честь оказать вам помощь! И даже если трудностей не будет — все равно навестите нас! Как же хорошо, что нашелся прекрасный добрый человек, который присмотрел за Ми-тян! Она вас так нахваливала, так нахваливала, умничка моя! Вся наша семья будет радоваться, если вы сумеете сохранить эти прекрасные и чистые взаимные чувства!

Судя по перекосившемуся лицу Баросова, ректору пришлось приложить неимоверные усилия, чтобы челюсть не ушла ниже пуза. А вот декан Ивченко, совершенно неискушенный в политических баталиях, за физиономией так и не уследил. И с тихим "Ась?" его рот приступил к неприличной ловле ворон.

И Олег прекрасно их понимал! Ему только что прямым текстом сообщили: "Будешь в наших краях — заходи! И сватов засылай — почему бы и нет! Мы — не против!"

Ответа от Олега, понятно, не требовалось. Где-то в середине речи Акане он поймал себя на том, что его лицо принимает точно такое же выражение, как виденное им несколько минут назад у Мисаки — смирение, опаска, смущение и вина. Кстати, свою порцию поглаживаний по голове он тоже получил. К счастью, обошлось без поцелуев в щечки-глазки-носик. Но все равно — в полной мере почувствовал себя неразумным ребенком, которого чуть-чуть пожурили за детскую шалость, но так любят, так любят, и поэтому шлепать не будут.

Почему-то на языке крутился самый глупый вариант ответа из всех возможных: "Я больше не буду!"

Удержался, конечно.

И только когда миниатюрная женщина, которой было очень-очень много, покинула палату, Олег вспомнил, что все это время отец Мисаки, Ишики Горо, представительный породистый красавец, не отрываясь, внимательно рассматривал его, Олега, холодными черными глазами. С непроницаемым гранитным лицом. Ну, понятно — видимо, он был тем единственным человеком в Галактике, на кого не действовал гипноз ослепительного сияния Великолепного Красного Бриллианта Ишики.

А уж зачем рассматривал...

+++

"... По словам источника, близкого к семье Ишики, есть серьезные проблемы со здоровьем младшей дочери, принцессы Мисаки, из-за которых ей пришлось вернуться на родину. Напомним, что год назад мы уже сообщали вам, дорогие пользователи, как эта талантливая девушка в рамках культурно-технического обмена поступила в Российскую Императорскую Высшую Академию Космической Обороны и Связи (РИВАКОС)... Многообещающий младший офицер... по стопам достойного старшего брата, командующего Вторым Флотом... завидная невеста... достойная дочь блистательной семьи Ишики...

... Между прочим, в настоящий момент в академиях Российской Империи обучаются порядка ста представителей различных семейств. Наш портал смог выяснить, что большинство из них обучаются на военных специальностях, что вызывает некоторые вопросы. Вопросы, которые следует адресовать, скорее всего, Министерству Самообороны."

("Уэда но Акеномйёдзей" ["Утренняя звезда Уэда"]. Дайджест новостей для Канцелярии ЕИВ. Отдел анализа стратегической информации. ДСП)

"... таким образом, планета Уэда может считаться узлом пересечения интересов большинства влиятельных семей Ниххон Коку. Такое положение не только благоприятно сказалось на экономическом состоянии этой системы, но и привело к уравновешиванию влияния кланов на администрацию и СМИ этой системы...таким образом, открытые источники системы Ойхор могут считаться одними из самых объективных и взвешенных в информационном поле Империи Сияющих Звезд..."

("Звездная система Ойхор. Планета Уэда". Аналитическая справка. Канцелярия ЕИВ, ДСП)

"П#з#ят, Ваше Императорское Величество!

Всего у нас сейчас обучаются 86713 ушастых. Из них — только 3111 (3.5% !!!) на военных специальностях и 6000-6500 (7-7.5%) — на условно-военных или стратегически важных. Остальное — гражданские: врачи (21%), нанотехнологи (10%), схемотехники (6%), ну и, разумеется, терраформаторы (42%). И — все остальные по мелочи — 10%.

Да и н###я им наши военные ВУЗы! У них одна "Россыпь Звезд Наранаки" нашему РИВАКОС ни в чем не уступает! И у них таких — ПЯТЬ! Не пора ли и нам разделить эту опухоль на несколько опухолей поменьше? Это ж стратегически неправильно — в одном месте столько мозгов держать!

По британцам — та же самая ситуация. Цифры — почти один-в-один. Ты бы лучше на бородатых внимание обратил — зачем они в таких количествах в навигаторы (31%) и пилоты (44%) учиться идут?! При их-то плодовитости — в терраформаторы прямая дорога!

Полковник Онойко З.С., князь.

Резолюция ЕИВ:

Стогоцкому! Топорно и явно работаем. Надо как-то заретушировать. Жду твои соображения к завтрашнему чаепитию"

(Справка от Советника ЕИВ по образованию. Канцелярия ЕИВ. СС)

"... настоящим Приказываю:

1. Изменить алгоритмы системы безопасности "Орхимус-28.гис.4" для всех аудиторий и спортивных комплексов всех высших военных учебных заведений. В частности:

1.1. Не блокировать двери выхода из помещений

1.2. Дооборудовать системы физического подавления излучателями Гор-Песцова

2. Прапорщика Мельниченко повысить в звании (посмертно) и взять на личный контроль выплату всех положенных его родственникам материальных компенсаций.

3. Провести внеочередные инструктажи и противоаварийные тренировки с оперативным и дежурным персоналом высших военных учебных заведений по теме "Агрессивная Активация сенс-оператора"

4. Временно (сроком на один год) запретить проведение учебных поединков с участием иностранных студентов

5. В течение десяти дней представить смету.

6. Ответственный — генерал Хеккель Х.С.

[Закрытый раздел для Хеккель Х.С.]

Харитон, сделай что-нибудь! ВВУЗы давно пора встряхнуть — они там совсем мышей не ловят!

ЕИВ лично — лично! — высказали свое неудовольствие тамошним бардаком. Лично! Намек понял? Жги!

[Конец закрытого раздела]

[Закрытый раздел Приказа для службы анализа информации]

Зодченко!

Если я еще раз, мля, получу от ЕИВ сведения, которые должен получать от вас, то, клянусь, вы со своими подчиненными отправитесь на самую-самую дальнюю НС, мля! И я у вас там буду вашим начальником, мля! Намек поняли?!

[Конец закрытого раздела]"

(Приказ МО РИ, князя Данилы Злобина)

"— Не понял! А чего Злобный так сердито возбудился-то? Александра Федоровича работа?

— Да. Зайди. Объясню."

(Служба Имперской Безопасности. Электронная переписка. ОАД-859.11. СС)

Глава 06. Сенс

Частная круизная яхта "Восходящий над Фудзи" в сопровождении двух русских КСП с выпущенными звеньями истребителей подходила к горловине червоточины, которая на маршруте к Империи Сияющих Звезд будет последней. Последней из находящихся на территории русских. Следующая остановка — Империя Сияющих Звезд и всего пара "прыжков" до резиденции клана, планеты Новый Киото в системе Нак. Родные края... для пассажиров яхты, разумеется.

Несмотря на полученный отклик "с той стороны", одно звено из пяти истребителей все-таки не поленилось — нырнуло на разведку в белесый разрыв пространства.

Рабочий кабинет владельца яхты был залит ярким светом. Лицом к огромному панорамному экрану, транслировавшему сейчас изображение с наружных камер, сидел в удобном кресле глава клана Ишики. Судя по пассам, которые он совершал, Горо Ишики "колдовал" над какими-то документами. А учитывая некоторую отрешенную и чуть недовольную задумчивость, мужчина выполнял рутинную работу, которую, тем не менее, нельзя было спихнуть даже на системы искусственного интеллекта.

Дверь-барьер в гостиную опала зелеными снежинками беззвучно, но, видимо, системы кабинета были как-то завязаны на владельца яхты, так как Горо небрежным жестом сдвинул что-то невидимое перед собой в сторону, а кресло, повинуясь следующей команде-жесту, повернулось на полоборота в сторону двери.

— Как там девочка? — Спросил он.

Вопреки обычной своей манере, Акане не стала вихрем врываться в кабинет, а спокойно и с достоинством вошла. Системами кабинета могла управлять и она: одно из кресел быстро "метнулось" к креслу, занятому мужем, "пристыковалось" боком, подлокотники исчезли, образовав небольшой двухместный диванчик. Женщина пристроилась под бок к супругу, завладела его рукой и положила голову на плечо.

— Что за кошачьи нежности?

— Ну, ты же знаешь нас, женщин. — Промурлыкала Аканэ. — Хочется иногда чего-то твердого и горячего. Крепкое мужское плечо — самое оно!

— Мисаки удалось разговорить? — Догадался Горо. — Делились девичьими секретами? Слезу пускали. Шушукались.

— Иронизируешь? — Акане подняла голову, внимательно всмотрелась в глаза мужа и констатировала. — Иронизируешь... Зря! А ведь девочка в полнейшем расстройстве.

— Странно. И куда подевались годы обучения в качестве моей помощницы и будущей наследницы?

— А чему тут удивляться. Она — настоящая дочь своей матери. А он... тоже незаурядный человек. — Акане сделала рукой несколько жестов, отдавая команды своему "импу" и Горо подобрался, когда на его виртуальном рабочем поле появилось сообщение "Включение протокола полной защиты". — Девочка влюбилась.

— Не первый раз. — Отмахнулся Горо. — Перетерпит, найдет другой объект для воздыханий.

— Не перетерпит. Не найдет. Произошло взаимное проникновение энергетических структур с последующим закреплением узора. Весьма обширное.

— Эти ваши... заморочки? — Нахмурился Горо.

— Да, аната. Наши заморочки. Обычнейшее дело... если у реципиентов есть соответствующая предрасположенность.

— И чем это чревато?

— Тоска. Чувство одиночества. Раздражительность.

— Он что же... влюбил в себя мою дочь?! — Взъярился глава клана Ишики.

Глава клана в этот момент был страшен: ноздри раздулись, глаза угрожающе сузились, красивое лицо зловеще исказилось, на лбу появилась испарина, кулаки сжались, а уши прижались к голове.

— Ну-ну... — Акане успокаивающе погладила мужа по руке. — Это, между прочим, взаимный процесс. Так что мальчик сейчас тоже должен на стенку от тоски лезть.

— Мне, честно говоря, нет пока дела до "мальчика". Честно говоря, плевать мне на "мальчика". Он мне — никто. Даже несмотря на его гипотетическую ценность — системой больше, системой меньше — плевать. — Горо все-таки усилие и взял себя в руки. — И долго детишки будут... на стенки лезть?

— Месяц-два... потом станет легче. — И честно добавила. — Но тоска — это навсегда.

— Ксо!

Но Акане не согласилась:

— Ну, чего ты возмущаешься. Вышло даже лучше, чем мы рассчитывали! А это... это будет приятным бонусом. И для них двоих, между прочим, тоже. Без этих наших "стерпится — слюбится".

Горо быстро успокоился и даже пошутил:

— Это что ж... наша девочка с любым мужчиной так может? Или у этого русского такая способность?

— Нет, разумеется! — Возмутилась Акане. — Процесс не только взаимный, но и может произойти лишь при эмоциональном резонансе. Если грубо говорить. Только взаимное согласие, взаимная симпатия... Кстати, это и у обычных людей так, просто в меньшей степени. А уж если встречаются такие существа, как сенсы... Точнее сенс и... ну, ты понял...

— А убрать это можно?

— Можно. Работа психологов или наших специалистов. Новые необычные яркие впечатления. Только надо ли? Обучение сенса не даст ей заскучать.

— Как же с вами сложно! — Вздохнул Горо, ласково проводя пальцем по краю задрожавшего уха супруги. — И что же нам делать?

Из "червоточины" вынырнули уже два звена — русское звено истребители и звено японских "коллег" — три "Унаги". Видимо, "на той стороне" все было в порядке и Империя Сияющих Звезд была готова принять у русской стороны эстафету по охране и сопровождению яхты с высокопоставленными соотечественниками.

— Ничего делать не надо, дорогой! — Прошептала Акане, млея от удовольствия. — Наша политика остается неизменной — никакого вмешательства!

— Это ваша политика... — Не согласился Горо, старясь не обращать внимание на тонкую ладошку, пробравшуюся к нему за отворот кимоно. — А наша политика вполне допускает любые вмешательства.

— Будь я на вашем месте, тоже ничего не делала бы. Уж поверь, эта Вселенная — удивительнейшее место, в котором все происходит наилучшим образом... если не пытаться бежать впереди космолета.

Взмахом руки Горо погасил свет в кабинете, подхватил жену на руки и отправился ко второму выходу из кабинета. В спальню.

— Бежать впереди космолета не будем. — Решил он. — А вот вставить пару топливных стержней... почему бы и нет.

+++

Его честно продержали в госпитале еще неделю. Вытаскивали из кокона несколько раз в сутки — якобы, растереть тело (а массажер в коконе не считается, да?) и, якобы, сделать диагностику. Характерно, что теперь этим занимались не меддроиды, а две симпатичные девушки в беленьких медицинских комбинезончиках. Ну-ну...

Игриво постреливающих глазками и о чем-то щебечущих красавиц (а девицы были — пальчики оближешь) Олег игнорировал. Он вдруг с удивлением констатировал у себя симптомы страшнейшей болезни, которой, как ему казалось (и в силу возраста, и в силу некоторого максимализма, этому возрасту присущего), уж он-то точно никогда не заболеет! Симптомы были неутешительными: "нет более целомудренного существа, чем влюбленный юноша".

"Надо ж... сподобился влюбиться!" — С оторопью думал он.

Мозг-аналитик пытался разобраться, не влюбила ли его Мисаки в себя специально? Хотя, что "специально" — это к бабке не ходи! Ни одна женщина СЛУЧАЙНО в себя не влюбляет. Разница лишь в том, что или "мадам" работает целенаправленно, или лупит "по площадям". Ну, "по площадям" Мисаки точно не работала — равнодушия и холодности к окружающим хватило бы для замены хладагента какой-нибудь средней фабрички по производству мороженного. Но в его отношении действовала принцесса клана Ишики исключительно целенаправленно.

И ладно б просто влюбила. Но зачем ею были сказаны все эти слова на прощание? В которых не было даже намека на изменение ее к нему отношения. Даже в виду изменившихся обстоятельств — они оба теперь сенсы! Обычное женское тщеславие и стремление "разбить сердце перед расставанием"? Или надежда на то, что они все-таки встретятся еще раз? Он не мог ответить на этот вопрос — там, где дело касается чувств, логика часто пасует. К тому же, не хотелось думать, что Ишики Мисаки — настолько стерва и настолько исповедует принцип "ни себе — ни людям".

Разумеется, он не собирался разводить сопли, как это было принято в многочисленных современных произведениях искусства, страдающих, на его взгляд, некоторой инфантильностью главных героев. Но и избавиться от ноющей неприятной боли в груди не мог. Мозг-аналитик просто не понимал, с чем работать — материала не было.

А потом, когда от нечего делать он разложил все по полочкам, то оказалось, что для того, чтобы он влюбился в Мисаки, сама Мисаки не делала практически ни-че-го! Ну, разве что говорила с ним куда приветливее, чем с остальными... И ее нашумевший на всю Академию визит-переезд со своими вещами к Олегу в комнату — был лишь логическим продолжением их дружеских отношений.

"И до тела допустила" — Ехидно добавил он. Правда — тут надо быть честным — ничего эдакого в постели не было — с этой стороной взаимоотношений между мужчиной и женщиной Мисаки была знакома едва ли не меньше, чем Олег. А выпендривалась-то, выпендривалась...

Просто...

Хватит! Мозг-аналитик, раздосадованный бессмысленными, с его точки зрения, размышлениями, "из пустого в порожнее", в условиях нехватки объективных данных, "запинал" рассматриваемый вопрос куда-то в темный-темный уголок памяти.

Целую минуту Олег созерцал голографический образ Мисаки на виртуальном поле своего импа. На зацикленном полуминутном ролике полуобнаженная, в одной полупрозрачной светло-бежевой ночнушке, девушка лукаво улыбнулась, потом сделала рукой плавный жест и, вскинув руки над головой, выполнила несколько замысловатых танцевальных па. Из традиционных танцев храмовых жриц, как потом пояснила она. Хотелось протянуть руки, чтобы соблазнительная чертовка оказалась в его объятиях. Как тогда хотелось. Сдержался. Как и тогда — до начала занятий, помнится, оставались считанные минуты. А сейчас — вокруг крутились эти девицы...

Потому Олег и выбрал для заставки на своем "импе" это видео из пары сотен с участием Мисаки — на этом видео не были видны его загребущие ручки и... прочие части тела. И ничем таким они с Мисаки на этом видео не занимались. В отличие от...

Написать письмо девушке... Олег чувствовал, что должен сделать это обязательно. Правда, он не знал, что писать. Растекаться мыслью по древу и кропать что-то пространное не хотелось. Не хотелось совершенно — был не исключен вариант, когда его графомания окажется в мусорном ведре, останется без ответа... да даже и затеряется в канцелярии клана... Или кто там у них обработкой входящей корреспонденции занимается? Тем более, не хотелось признаваться в каких-то чувствах... особенно в любви — Мисаки весело рассказывала, что в день она получает около тысячи писем от поклонников — со всей ИСЗ. И некоторые из этих писем вполне могли послужить высокохудожественным образцом любовных признаний. В том числе и в стихах. В том числе и на свитках из древней целлюлозной бумаги. По всем правилам каллиграфии с завитушками и маленькими рисунками.

Для начала нужно убедиться, что письмо вообще дойдет до принцессы клана Ишики, а не затеряется в терабайтах архивов, помеченных к удалению. И что письмо будет прочитано именно Мисаки, а не напыщенным секретарем, который посчитает, что принцессе письмо какого-то русского паренька читать вовсе не обязательно... еще и позубоскалит над наивным "круглоухим". И что...

Хватит! Надо, в конце концов, брать себя в руки и писать... хоть что-то!

"Создать новое сообщение".

Кому: "Империя Сияющих Звезд. Система Нак (HIP 34603). Планета Новое Киото. Имение "Пять тополей". Ишики Мисаки-сан"

Уведомить о: получении/прочтении/переадресации/удалении.

Текст: ...

Ну, а все-таки... что же ей написать-то?! Вздохнул. И набрал на клавиатуре самый банальный вопрос из всех возможных...

+++

Девушки, явно обиженные на ни чем не оправданное пренебрежение, натравили на него, голого, меддроидов для проведения полного обследования и, перед тем, как самоустраниться, обрадовали:

— Отпускаем мы вас, Олег Тимофеевич. Совсем. Ступайте себе на все четыре стороны! Сейчас подтверждение от сервера госпиталя получите — и бай-бай!

То ли обманщицы, то ли оптимистки, то ли не задумываются над тем, что говорят — кто ж в здравом уме выпустит "на все четыре стороны" необученного сенса! Или оскорбились — вместо того, чтобы отвечать на игривые вопросы, пациент нагло отрешился от реальности и что-то делал на своем "импе".

Получив от госпиталя уведомление о выписке, Олег спокойно остался сидеть на застеленной кровати в своей палате, терпеливо ожидая. И не ошибся. Дверь ушла в сторону и на пороге появился человек в форме ВКС с накинутым поверх кителя белым халатом, козырнул:

— С выздоровлением, Олег Тимофеевич! Разрешите представиться, капитан первого ранга Сергей Сергеевич Ибрагимов!

Ну, кто из флотских, тот подтвердит: капитан первого ранга, поздравляющий курсанта первого курса с выздоровлением — это круто!

Каперанг был лыс, высок, плечист, глаз имел жгучий и хитрый. Ну и халат белый поправил эдак невзначай, чтобы внушительная планка орденов оказалась хорошо видна на черной повседневной форме ВКС. Каперанг аккуратно сел на табурет рядом с койкой, на которую вернулся Олег, не пожелавший стоять на ногах перед собеседником.

Этот визит был ожидаем. Олег не знал, кто именно придет, но что придет — в этом не сомневался. И не ошибся. Столь же ожидаемым было отсутствие при разговоре его "начальников" из РИВАКОС — ректора, декана или хотя бы куратора группы. Видимо, вопрос с ним, Олегом, был уже решенным. Осталось выслушать мнение "пациента", чтобы не лишать того иллюзии добровольности.

Началась столь же ожидаемая агитация-вербовка курсанта... бывшего курсанта РИВАКОС с факультета "Дальняя космическая разведка" Олега Тимофеевича Тетерского:

— Вот напьешься ты, сынок, хватишь лишку. — Ибрагимов был доверителен. — Да вот хотя бы и по своей ушастой зазнобушке взгрустнешь — ты ведь даже на медсестер не смотришь! — Ибрагимов не одобрял. — Или головой нечаянно ударишься... Или ударит кто. Нечаянно. — Ибрагимов как бы призывал собеседника самостоятельно найти дополнительные случаи помрачения сознания. — И пойдешь крушить все вокруг. Народное имущество портить и частную собственность разрушать. Людей калечить и даже убивать. Как Мельниченко, земля ему пухом и звезды одеялом. — Как бы случайно напомнил Ибрагимов. — Так что выбора у тебя, сынок, особого нет: либо — нейрокоррекция, либо — обучение. При этом заметь, обучение сенса — унифицированное, так что после обучения ты можешь выбирать, где себя применить — на "гражданке" или на "военке", во Флоте или на поверхности. При этом прикинь, какие перед тобой открываются перспективы и горизонты! — Ибрагимов соблазнял. — Простой пилот и пилот-сенс — две большие пребольшие разницы! Простой полицейский и оперативник-сенс — совсем никакого сравнения!

С этим трудно было спорить и Олег был согласен с тем, что говорил Ибрагимов. Но некоторые вопросы, ответы на которые не получишь даже из Сети, оставались:

— Говорят, сенсы — невыездные, Сергей Сергеевич?

— Да-а-а... запала она тебе в душу. — Усмехнулся Ибрагимов, с легкостью определив причину вопроса. — Не боись! Вполне себе выездные. В том числе и военные сенсы. В том числе — и в Сияющие Звезды. А они — к нам. Запросто. Тем более, официальное приглашение к ушастым у тебя в кармане. Да еще и от самой супруги главы таких крутых ребят, как Ишики! Тут уж вообще никаких проблем! Ты знаешь, что на Флоте даже проводятся соревнования между сенс-пилотами, а? — И, видя удивленный взгляд Олега, не уловившего связи, пояснил. — Международные соревнования. Международные. И у нас, и у них. Это чтоб ты не подумал, что я тебе "дверь запиливаю" по поводу выездных. И они к нам ездят, и наши — к ним.

— Ну, а если остаться обычным человеком, уйти из РИВАКОС, воспользоваться этим приглашением...? — Олег попытался сбить с настроя излишне напористого каперанга.

Он прекрасно представлял себе большинство контраргументов, но было интересно, что же на ответит Ибрагимов. И Ибрагимов "не подкачал". Да еще и ответил так, что снова возразить оказалось нечего:

— Ну, тогда, да, нейрокоррекция — наше всё! — Развел он руками. — Но ты представь себе ситуёвину, сынок: с одной стороны твоя остроухая красавица... загибай пальчики: сенс-пилот, умница-красавица, наследница одного из самых влиятельных кланов Империи, единоличная владелица нескольких звездных систем, блистательный офицер Сил Самообороны Ямато или уважаемый государственный деятель. А с другой стороны — ты... И кто ты таков будешь, а? Обычный человек, который мог стать сенсом, но вместо этого прошел процедуру нейрокоррекции и сенсом уже не станет ни-ког-да. И кем ты будешь при такой подруге? Или, если там у вас срастется, супруге?

Олег промолчал и не стал говорить, что какой-то интерес для властьпридержащих он представлял и в прежнем своем состоянии "обычный человек". Зачем об этом говорить? К тому же не исключено, что этот вот хитрый каперанг прекрасно осведомлен о причинах такого интереса. В отличие от Олега. И видит полную картину происходящего вокруг Олега. Просто, действует в рамках легенды. Чуть ли не в поддавки с ним, Олегом, играет.

К тому же каперанг его удивил: Олег ожидал долгого разжевывания всех "пряников", сопровождающих карьеру сенса во Флоте — высокое жалование, очень солидная пенсия, пресловутый "социальный пакет", бесплатное и первоклассное медицинское обслуживание, общественное уважение и практически гарантированное занятие высоких гражданских должностей на столичных планетах после раннего выхода на пенсию. Но, видимо, этот человек ознакомился с досье будущего курсанта и вполне себе представлял, что и как тому говорить.

Вот что значит "индивидуальный подход".

— Опять-таки, сынок... ты не обижайся, но жизнь — штука такая: неизвестно еще, сложится ли у тебя с твоей красавицей или не сложится. Мало ли, какие у нее обязательства там, дома появятся в силу изменившихся обстоятельств... ну, из-за того, что вы оба теперь сенсы. А тебе в любом случае фундамент и сильные тылы нужны. Согласен?

И, тут следовало согласиться с Ибрагимовым: не исключено, что для Ишики Мисаки, будущего сенс-пилота, в Империи Сияющих Звезд найдется другое "применение", нежели непонятное "на твое усмотрение, дочка" с Олегом Тетерским.

Не исключено ведь, что сейчас, пройдя сенс-активацию, Олег уже перестал представлять этот самый интерес, о причинах которого так и не узнал.

Правда, поведение Акане Ишики говорило об обратном. И Максим с Натальей навещали сначала их вдвоем с Мисаки, а потом — и его одного. И обещались затащить его на свою свадьбу. Это могло говорить как о том, что он смог покорить их своими человеческими качествами, так и о том, что и Акане, и Максим со своей невестой — просто незаурядные люди, которые далеки от снобизма и аристократической спеси. А в случае с Акане... вполне могло статься, что женщина играла на публику, решая какие-то свои задачи — может, ей надо было кому-то из своей свиты мозги запудрить. Или по ложному следу направить... Олег мало что понимал в этой закулисной политике — Мисаки что-то рассказывала, но, разумеется, без имен и названий — общими словами, намеками и иносказаниями. Что усвоению материала не способствовало.

Ибрагимов, будто подслушал:

— И, опять-таки, ты уверен, что Акане Ишики-сан приглашала в гости какого-то обычного человека, а не будущего сенс-пилота в звании старлея или, допустим даже, каплея или (ну, всякое бывает!) бравого капитана третьего ранга Военно-космических Сил Российской Империи Олега Тетерского, а?

Так что Олег только кивнул. А через секунду его "имп" получил стандартное заявление о переводе из РИВАКОС в какой-то НИИСТ. Канули в лету времена, когда требовалось подписывать бумажные листы документов и тискать печати — Олегу было достаточно быстро пробежаться глазами по стандартному тексту заявления и утвердить его своей сигнатурой-идентификатором.

— Поздравляю, господин Тетерский! — Капитан первого ранга Ибрагимов стал серьезным, поднялся, одернул мундир и коротко козырнул. — Теперь вы — младший лаборант Научно-Исследовательского Института Специального Транспорта. Вам присваивается внеочередное звание — старшина первой статьи. Поздравляю, старшина первой статьи!

— Спасибо, Сергей Сергеевич. А можно вопрос...?

— "Во славу Империи!", "Так точно, господин капитан первого ранга!", "Разрешите обратиться с вопросом, господин капитан первого ранга!" — Тихо осадил Ибрагимов, глаза которого заледенели. — Извольте обращаться так, как это записано в Уставе Военно-Космических Сил Российской Империи, господин старшина первой статьи! Вопросы?

— Так точно, господин капитан первого ранга! — Вскочивший Олег постарался удержаться от улыбки. — Никак нет, господин первого ранга! Во славу Империи!

По какой-то причине настроение стало стремительно улучшаться. Возможно из-за того, что вот это уже было куда больше похоже на военное учебное заведение, чем непонятное курортное образование под названием РИВАКОС.

+++

Научно-Исследовательский Институт Специального Транспорта находился вдали от прочих учебных и гражданских заведений Углича, городов, поселков, заводов и фабрик.

Он был расположен в южной части небольшого, с земную Австралию, материка — одного из трех, бывших на планете Углич. И единственного, который был терраформирован. Второй материк, в четырех тысячах километрах к западу, был отдан под станции аэрации атмосферы, а третий — полярный — был практически полностью покрыт льдом и снегом и служил неиссякаемым источником воды к вящей радости планетарной администрации.

За сорок километров до Института наземные службы контроля воздушного пространства беспардонно перехватили управление легким атмосферным флаером. Каперанг, будто так и надо, спокойно выпустил помертвевший штурвал и с любопытством покосился на Олега, сидящего рядом.

А Олег только сейчас сообразил, что один вопрос так и остался невыясненным: какая длительность обучения в Институте? Задал, разумеется, вопрос. Со всеми положенными по Уставу "господин капитан первого ранга", "разрешите обратиться".

Оказалось — два года. Два года "общеобразовательного" курса. Когда Олег сможет на базовом уровне управлять своими способностями. И сможет выбирать, куда ему податься — на флот, на гражданскую службу или в "научники" в качестве подопытного хомячка для изучения феномена сенсов (с очень-очень-ОЧЕНЬ большим жалованием и прочими преференциями — ученые дорожили своими немногочисленными "подопытными свинками" со способностями сенсов)...

— ... или к ушастым. — С широкой улыбкой добавил капитан.

В Институте вокруг Олега закружилось-завертелось. Ничего удивительного в этом не было — особенно, учитывая статистику появления людей с сенсорными способностями. В Институт "поступало" в год два-три десятка (!!) будущих сенсов. Тридцать сенсов в год! Были и другие подобные институты в других уголках Империи, но там ситуация с набором была как бы не хуже. И это — в гигантской Империи, занимающей огромный сегмент в одну четверть сферы с радиусом девять парсек!

Вот и получалось, что на одного сенса "первого курса" приходилось полсотни штатных работников института — ученых, инженеров, инструкторов, врачей. И тьма-тьмущая студентов — будущих врачей с соответствующей специализацией. И студенток, конечно же...

График обучения оказался не просто загруженным, а чудовищно плотным. Если б не необходимость в стандартных восьми часах на сон — Олегом занимались бы круглосуточно!

+++

Сенсы... Их способности в полной мере смогли оценить только после повсеместного внедрения "импов" — персональных биокомпьютеров, имплантированных в мозг.

С системой вывода у таких биокомпьютеров не было никаких сложностей — подключение к глазным или ушным нервам давало и картинку, и звук. По желанию — до полного замещения реального взгляда на мир.

А вот система ввода... Люди дирижировали руками, работая с трехмерными виртуальными моделями, ловко перебирали пальцами в воздухе, печатая на виртуальной невидимой другим клавиатуре, произносили команды, диктовали в пространство какой-нибудь текст. По-другому, увы, не получалось достучаться до своего биокомпьютера. Только вот так — став похожим на колдуна или мага из сказок, делающего пассы, магические жесты и произносящего слова заклинания.

На это, правда, и не обращали внимания. Даже находили это... лестным, вспоминая слова древнего писателя-фантаста, утверждавшего, что проявления любых высоких технологий неотличимы от магии.

Но Мироздание и тут поиздевалось, наглядно продемонстрировав, что человеческие способности не будут равны даже при усилиях всего научного и технического потенциала цивилизации. Оказалось, что все-таки есть те, кто могут управлять личным виртуальным пространством усилием мысли (или воли, или каких-то там мифических энергий), воздействуя на него... а черт его знает, чем. Пиктограммки в трехмерных виртуальных пространствах сдвигались мысленным усилием, клавиши виртуальной клавиатуры нажимались "без рук", а там уж и слова при должной сноровке могли вводиться целиком. И могли эти чудеса совершать лишь люди с очень-очень редкой способностью...

"Сенсорики". "Сенс-пилоты". "Операторы систем с сенсорным управлением". Или — по-простому — "сенсы".

Но — от Мироздания человечеству ничего никогда просто так не доставалось — всегда была какая-нибудь подлянка... впрочем, чувство юмора Мира давно известно любому, кто пытался прыгнуть выше головы. Человечеству — в особенности. И понятно, что "подлянок" было НЕСКОЛЬКО.

Во-первых, сенсорные способности шли "довеском" к усилению физических и психических способностей. И пока не удавалось разделить "физику" и "психику". А длительное использование сенс-способностей даже только в "виртуальном поле", без использования "физики", для сенса бесследно не проходило — физическое истощение, отравление организма продуктами метаболизма.

Во-вторых, никакие методики не позволяли выявить сенсов заранее. Такое впечатление, что это было не пробуждение способностей, а — обретение. Эдакая общечеловеческая лотерея.

В-третьих, сенсами становились, мало того, что только в моменты сильного эмоционального возбуждения, так, к тому же, сенс-активация сопровождалось крайне неадекватным агрессивным поведением — зачастую опасного не только для окружающих, но и для самого "сенса". Конечно, в общеобразовательных школах бешеной популярностью стали пользоваться клубы единоборств с полным контактом, были разработаны методики нейтрализации тех, кто прошел активацию... и даже смирились с частой гибелью или увечьем противника пробудившегося сенса.

Ну и, наконец, статистика появления "сенсов" для человечества оказалась неутешительна — процент выявленных сенсов был крайне мал. Точную цифру? О, вопрос на миллион! Эта цифра была засекречена и неизвестна не только широкой публике, но многим якобы посвященным лицам. Как и все особенности методики по выявлению будущих сенсов. Ну, это обычное дело, когда вопрос касается стратегического ресурса.

Что давала способность к сенс-управлению? Почти полностью исчезала "прослойка" интерфейса ввода между человеком и компьютером. Лучше всего это "раскрывалось" при пилотировании — человек-пилот на некоторое время фактически становился частью космического аппарата. Скорость реакции сенса и так была зашкаливающей, а учитывая почти прямое управление — позволяло творить в воздухе или в вакууме чудеса.

Тут, было, столкнулись с несовершенством человеческого тела, неспособным выдерживать сильные перегрузки... но, оказалось, не все так плохо — организм сенса в моменты использования способностей оказался намного крепче обычного.

Вот так и жили... Как обычно: пользовались тем, что есть, но постоянно пытались узнать, как добраться до "халявы" — управлять обретением способностей сенса. И, по многочисленным просьбам самих сенсов, пытались избавиться от "острого постсенсорного синдрома" — "сенс-похмелья".

+++

"— Чем? Чем вы собрались пичкать этот замечательный манекен, включенный сейчас, если мне глаза не изменяют, в режиме "состояние острого постсенсорного синдрома"? Не слышу!

— Акранизол — пять кубиков, япур — столько же, амфетамин — два, и "набор одиннадцать" спецаптечки.

— За что...? За что, солнышко мое, вы так не любите этого конкретного сенса? Ну-ка, главную аксиому по сенс-пилотам мне! БЫСТРО!

— Попадая в организм сенс большинство сложных соединений разлагаются на два типа...

— Ну-у-у? Что же вы замолчали и столь кавайно запунцовели? СЛУШАЮ ВАС!

— ... на безвредные и ненужные.

— Умничка. Умничка вы моя! А теперь скажите, какой самый близкий аналог для постсенсорного синдрома вы можете подобрать из обычной врачебной практики, ась?

— Похмелье, профессор.

— Это в общежитии у вас похмелье, господа будущие медики!!! Еще раз!

— Постпохмельный синдром, профессор!

— Чудесно. Чудесно! А чем лечится постпохмельный синдром в особо тяжелых случаях? НУ????

— Рассол, профессор!

— Браво! И не надо тут хи-хи! По сути своей последствия сенсорной нагрузки на нашего бедного сенса — и есть похмелье... Да, "похмелье"! Мне — можно! Мне — можно так говорить, потому что я не пытаюсь пичкать мучающегося похме... эээ, постсенсорным синдромом беднягу-сенса сверхдорогими и дефицитными в полевых условиях препаратами, которые в его организме будут разложены на... Каванагура, на что...?

— ... на безвредные и ненужные, профессор!

— Умничка моя! Одна ты у меня такая — отрада глаз моих старческих... Остальные, судя по ответам блиц-опросника, которые я сейчас вижу перед собой, будут тыкать пилота стандартной аптечкой и удивляться, почему сенс остывает. Твои действия в момент острого постсенсорного синдрома, Каванагура-сан?

— Освободить дыхательные пути пациента. При необходимости — сделать искусственную вентиляцию легких.

— Раз! Ах ты ж, умничка моя! Как раз этого делать никто и не хочет. Врачи в последнее время такими брезгливыми стали... Банальнейшие реанимационные процедуры проводить не умеют! Все на дроидов норовят спихнуть.

— Введение "набора четыре" из полевой спецаптечки или "набора десять" из гражданской аптечки для регенерации пострадавшей печени.

— Два! Я тебе обожаю, Чиёко-тян!

— Введение "набора шесть" из спецаптечки или "набора девять" и "набора сорок" из гражданской аптечки для регенерации почек.

— Браво! Три! И — наконец?

— Рассол, профессор. Или кокт "Белый снег" из полевой аптечки. Или "номер двести" из стандартной гражданской аптечки русских.

— Четыре. Великолепно, Каванагура! Рассол-сама! Даже у русских есть, чему поучиться — восстановление солевого и водного баланса, введение глюкозы, витаминов и прочей дребедени. В идеале — клизма и промывание желудка и кишечника. КТО СКАЗАЛ ХИ-ХИ??? А теперь скажите мне, дорогие мои... ЧТО ТУТ СЛОЖНОГО???"

(Практикум академика Чоко Аванаки "Патогенные состояния во время и после сенсорной перегрузки". Архив клана Ишики. Из личных записей Чиёко Каванагура, дмн)

+++

Максим и Наталья устроились на полянке одного из холмов с видом на лесной массив. Завтракали.

В пяти километрах и на высоте примерно в километр над лесом крутились легкие винтовые самолеты, выполняя простое упражнение "попади в кольцо". Десять тридцатиметровых бело-красных полосатых колец, спроецированных мощными иллюзион-установками, висели в воздухе, обозначая дистанцию пониженной сложности.

Вот как раз сейчас одна из машин, промахнувшись мимо кольца и, кувыркаясь, понеслась по косой траектории вниз — то ли курсант от перегрузок потерял сознание, то ли произошла какая-то техническая неисправность. Машина, потерявшая управление, была тут же подхвачена силовым коконом аварийной системы... Скорее всего, проштрафившегося курсанта теперь ждет какое-нибудь наказание. Что-нибудь глупое. "Дотащить вот эту тяжелую хреновину до наземных ангаров в десяти километрах, а иначе ни обеда, ни ужина тебе не видать". Или "сделать десять кругов вокруг поляны на четырех конечностях, обозначая каждый круг веселым лаем", или незамысловатое, но надежное из глубины веков "Толкнуть Землю -дцать раз". Руками или ногами.

Видимо, тренировался первый — старшие курсы таких ошибок уже не делали. И дистанции у них были куда сложнее.

— Максик, ты сегодня загадочен, как десять с половиной сфинксов! — Прошептала на ухо девушка, пристроившаяся к боку будущего мужа на небольшом Г-образном диване, установленном на полянке дроидами.

Да, именно будущего мужа! Официально! Буквально вчера с ней связался отец и, старясь не улыбаться очень уж широко, сообщил о состоявшемся разговоре с Его Светлостью княжичем Сергеем Николаевичем, отцом Максима. Обсуждалась свадьба Максима и Натальи. Да-с!

— Пытаюсь задавить свою гордость и до сих пор нахожусь в радостном недоумении — такую умницу и красавицу за меня отдают! — Попытался отшутиться "будущий муж".

— Не льсти себе. — Фыркнула девушка. — Умница и красавица купилась на положение в обществе и родство с Его Императорским Величеством.

Пришла очередь Максима хмыкать.

— Дай угадаю. — Предложила Наталья. — Тетерский и Ишики. Вот о чем болит голова у будущей надежды отечества.

Голова Максима не то, чтобы "болела" на эту тему, но загадку с Тетерским он пока разгадать так и не смог. Спрашивать самого Тетерского было бесполезно — тот ожидаемо ничего не знал, хотя, судя по всему, подозревал. Ну, он умный парень — иного от него и не ожидалось — шевеление вокруг себя он, конечно, ощутил.

Так что Максим, чтобы посмотреть на проблему чуть под другим углом, попросил невесту рассказать, как произошедшее видит она. Он так часто поступал. Иногда это даже помогало.

— О-о-о... — Грустно затянула Наталья нараспев. — История сия печальна...

Наталья, действительно, была расстроена, искренне переживая и "болея" за Олега. Как всякий человек, заполучивший свой кусочек счастья, она хотела бы видеть счастливыми и тех, к кому хорошо относилась. Ну, и за Мисаки, с которой сложилось легкое соперничество в их компании, тоже приходилось переживать — раз уж романтические устремления Олега разделились между Мисаки и Натальей. К тому же Мисаки, по понятным причинам, "успела первой".

— ... Покорил красавицу заморскую умом и добротой своей отрок кровей простых. Отдала красна девица сердце простому русскому пастушку. И закрутилась у них любовь-морковь запретная. А вокруг все лишь удивлялись и ахали. И сулили молодцу тому страсти нешуточные и расправу жестокую от строгих родителей красавицы. Но подшутила судьбинушка над влюбленными — проснулись в них способности волшебные, способности редкие и на государевой службе зело нужные. И сказали государи: "Теперь в дружины наши войти вам надоть". И расстались голубки, плачем оглашая все окрест. И стенали друзья и плакали. Но поделать ничего не могли. И покинула нашего молодца голубка его, упорхнула в края родные, в края дальние, подарив напоследок поцелуй целомудренный. И остался молодец один, безутешен и грустен. Буйну головушку свесил, челом бледен и зело печален...

Наталья вздохнула и уже обычным голосом добавила:

— Выглядел Олег сегодня, как ты помнишь, не лучшим образом — осунулся, взгляд какой-то стал... холодный. А я так хотела его на свадьбу пригласить! Хотя, может и не надо по его больной мозоли топтаться? Как думаешь?

— Не спеши делать выводы, моя хорошая. Общая бледность — это не обязательно от разлуки с возлюбленной. Я поговорил с некоторыми сенсами из нашей охраны — они даже чуть-чуть удивлены, что Олег вообще смог выбраться за КПП этого института к нам на встречу.

— А почему...?

— Потому что нагрузка там, где обучают сенсов, на порядок превосходит то, к чему привыкли мы в РИВАКОС.

— Куда уж больше! — Удивилась Наталья.

— Ну, тем не менее.

— А как же свадьба? Я бы хотела его пригласить...

Максим покачал головой:

— Натали... Ты ведь знаешь, как он к тебе относится. Думаешь, ему это будет в удовольствие?

— Хуже не будет! — Упорствовала девушка. — А так хоть развеется. Может даже познакомится с кем-нибудь... выбросит эту ушастую из головы!

— Натали! Ну, с кем он там может познакомиться! С "охотницами" с Новгорода или Владимира? С безмозглыми курицами оттуда же? С провинциальными студентками с Углича? Да после тебя и Мисаки он на других женщин и смотреть-то не сможет!

— Спасибо! — Натали быстро чмокнула Максима в щеку.

— За что? — Удивился тот.

— За комплимент!

— Женская логика бессмертна. — Вздохнул Максим. — Хорошо, я воспользуюсь связями. Узнаю у руководства института: ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ли нет возможности дать Олегу хотя бы пару выходных?

— Так он там что... — Догадалась Наталья. — Даже без выходных?!

+++

Наталья и Максим стояли перед КПП института и, неприлично разинув рты, смотрели... глазели... таращились на Олега, идущего по куцей аллейке, образованной общипанными елочками.

Причина была проста — Олег обрился налысо! Выпадение волос для современной медицины проблем не представляло — облысение лечилось буквально за час покупкой специализированного картриджа для личной аптечки. Так что такую "прическу" на "гражданке" выбирали эксцентричные люди, желающие слегка эпатировать окружающих.

Не то, что бы Олегу не шла лысина — форма черепа у него была правильной, лоб высокий, овал лица чуть удлиненный, нос с горбинкой... Неплохо смотрелось. Импозантно. Смотрелось бы. Если б не иссиня белая кожа, не успевшая ни загореть, ни обветриться.

От вопросов, которыми его тут же забросала заинтригованная Наталья, Олег, разумеется, уклониться не смог... чем та и пользовалась на полную катушку.

— Сенсорный шлем. — Объяснил он радикальную смену имиджа. — Приходится надевать его очень часто.

— Современные сенсорные шлемы давно избавились от такого недостатка, как необходимость в прямом контакте с кожей! — Удивилась Наталья.

Максим промолчал. Кажется, он догадывался о причине.

— Волосы, Наташ... — Чуть смутился Олег. — Волосы под шлемом потеет. Чешутся — сил нет.

— А сколько ты по времени шлем таскаешь? — Уточнил Максим.

— Зависит от задачи.

Олег не стал добавлять, что дело даже не в шлеме, которым его мучили всего по три-четыре часа в день. А в необходимости "работать" в кабине-резервуаре, полностью заполненном "кокоской" — специальной компенсационной жидкостью. Эту глицерино-подобную гадость с солоноватым вкусом было неприятно чувствовать в волосах после окончания "сеанса". К тому же в душ сразу не отпускали, разбирая ошибки тут же, на месте. Или проводя обследование. И затянуться и то и другое могло на час. Так что Олегу сразу посоветовали обриться налысо, утверждая, что так же поступает практически каждый начинающий сенс... и каждый третий практикующий.

— Сейчас прошвырнемся по салонам столицы. — Сообщил Максим. — Надо тебя приодеть! И не надо так жалобно на меня смотреть, Олег! А то я не знаю, что твоя стипендия увеличилась раз в десять по отношению к первоначальной... и так немаленькой, как победителю Олимпиады. Это не считая жалования лаборанта и многочисленных надбавок за сверхурочные и вредность!

Олег, наконец-то, рассмеялся. Хотя, если подумать, мало было веселого в происходящем — княжичу и, возможно, родной Империи по-прежнему что-то было от него нужно... помимо его способностей сенса. В простую дружбу Олег почему-то не верил.

— Олег... — Позвала Наталья.

— М?

— А тебе чертовски идет! Только препарат для ускорения загара нужен.

— Спасибо, Наташ! Главное, чтобы женщинам нравилось, а на мужиков — чихать!

+++

На свадьбу его все-таки затащили. Ничего удивительного — дело в свои руки взяла Наталья. От нее у Олега не было "иммунитета".

Он сейчас стоял на чужом "празднике жизни". Скромненько так, в уголочке. И от нечего делать пытался определить, кто именно из многочисленных гостей его опекает и "пасет". А что опекать и "пасти" должны — это сто процентов.

Необученных сенсов в Институте сейчас, в начале учебного периода, было... всего тринадцать человек — "чертова дюжина". Потом-то, наверняка, будет поступать пополнение, но это потом. А сейчас на каждого "молодого" приходилось примерно сотня штатных сотрудников института.

Наверняка, кого-нибудь их них отрядили приглядывать за "лаборантом". Не ученых и не врачей, конечно, а кого-нибудь с более брутальной профессией. И не обязательно, кстати, "опекуны" будут среди гостей — вполне может статься, что штурмовой взвод "десантуры" лениво переругивается сейчас в одном из многочисленных флаеров на крыше здания, в котором происходит свадебное торжество. А может и не "десантуры" — они его разве что пристрелить могут в случае "отъезда крыши" — а кого-нибудь посерьезнее. Как уже было сказано, Олег этим вопросом "занимался" без энтузиазма...

Сейчас он тянул какой-то экзотический сок "без градусов". Да, про инструктаж в Институте тоже не забыли — в первую очередь, конечно, ему запретили употреблять спиртное. Вообще. Напрочь. Даже шампанское... тем более шампанское. Даже не пробовать. И не нюхать. Во избежание разрушений и человеческих жертв.

Еще на него навешали несколько датчиков, ввели примерно литр физраствора с нанороботами непонятного назначения и укрепили на пояс какую-то сверхсовременную аптечку, компактный вид которой намекал на что-то узкоспециализированное. Скорее всего аптечка была предназначена для одного-единственного укола.

— И скажи спасибо, Олег, — сказала Галина Скворцова, один из (!) его личных (личных!) врачей. — Что тебе на шею не вешают ошейник с парализатором! Все ж таки на приличное мероприятие направляешься!

— Спасибо, Галина Алексеевна!

В огромном зале было человек триста гостей. Празднично разодетые мужчины и ослепительно красивые женщины. В качестве приятного шумового фона играла легкая музыка, едва-едва перекрывающая гул голосов. Гости пока не "разогрелись" — никто не выкрикивал пьяные тосты, никто не танцевал, никто никого не дергал за грудки. Но...

В полном соответствии с законами жанра, не обошлось без эксцессов. Один из гостей в форме старшего лейтенанта наземных сил ПКО, на год-другой старше Олега, увидев погоны флотского всего лишь старшины на плечах Олега, решил покуражиться. Сделал вид, что принял Олега за официанта (официанты-люди в зале были, хотя обслуживали только членов княжеской семьи, остальных обслуживали дроиды) — у тех ливреи тоже были белыми. Или настроение у этого старлея было хорошим... Слишком уж.

— Человек! А ну-к, метнулся за бокалом!

Расслоения в обществе по происхождению не было уже очень давно, со времен Старой Земли — тут надо отдать должное политике Империи. Было, разумеется, неизбежное социальное неравенство, проистекающее из социального положения и сопутствующего ему материального достатка и открывающихся возможностей. И, само собой, никакого "равенства и братства" не было в армии и флоте с их четкими иерархиями подчинения.

У Олега было три варианта действий: во-первых, "метнуться", во-вторых, послать старлея в пешее эротическое (команда отдана не по Уставу: Олег — не "человек", а целый "старшина первой статьи"), в-третьих, выполнить приказ... так, как его можно трактовать.

Ах, да, четвертый вариант — объяснить старшему лейтенанту его "ошибку". Этот вариант Олег почему-то даже не рассматривал. Наверно, из-за того, что не было настроения что-то кому-то объяснять. Настроения в последнее время у необученного сенса вообще не было.

Первые три способа можно было удачно совместить.

Олег подозвал дроида, подхватил с подноса бокал с шампанским. После чего молча выплеснул содержимое прямо под ноги офицеру. И тут же почтительно протянул пустой бокал старшему по званию:

— Прошу, господин старший лейтенант! Бокал!

Тот ожидаемо задохнулся от возмущения. И высказал свое неудовольствие действиями нижестоящего по званию. И, разумеется, предварительно приказал Олегу вытащить руку из кармана и встать "смирно", когда с ним изволит разговаривать целый старший лейтенант! Наверно, совсем недавно повышение получил — не наигрался еще. И вряд ли получил звание в строевых частях — не обтесали еще мальчика коллеги и подчиненные.

Ни вытаскивать руку из кармана, ни тянуться Олег не стал. Он прикидывал, как и куда было бы сподручнее "засветить" офицеришке. С левой рукой в кармане, он осторожно вернул пустой бокал дроиду-официанту, поднял правую на уровень груди, сжал в кулак и сделал многозначительное вращательное движение кистью, впервые посмотрев в глаза собеседнику.

А настроения, как уже было сказано, не было никакого. Так что и взгляд получился соответствующий.

"Пресс явно слабоват, но если двинуть под дых, то, чего доброго, заблюет мраморный пол. В грудь? Не вариант — с моим ударом можно и сердце остановить — черт его знает, кто и как охраняет это мероприятие — еще откачать не успеют. По морде лица? Следы останутся... еще гордиться начнет. Да и мозги последние растеряет от моего ударчика-то..."

Старший лейтенант вдруг обнаружил, что первостату по какой-то причине глубоко чихать на субординацию. Старший лейтенант осекся и заткнулся. И, кажется, начал прикидывать, как бы покинуть поле боя, сохранив достоинство.

"А я хотел подраться... пар, так сказать, спустить. Ну, что за невезуха!"

Наказания Олег не боялся — применять карцер к сенс-пилоту и тратить на это драгоценное время его тренировок и опытов над ним было бы глупо — его и так отпустили на двое суток с превеликим скрипом, ворчанием и многочисленными оговорками и условиями (можно подумать, он так рвался на эту свадьбу). А что еще с ним могут сделать в НИИСТе? Ну, загоняют на полигонах и замучают в лабораториях. Так это ерунда! С ним и так не церемонятся. А вот портить свадьбу Максиму и Наталье не хотелось. Что бы там не утверждалось в известной поговорке про свадьбы и драки.

Но в душе все свербело и требовало приключений. А может и не в душе, а где-то пониже.

Олег уже набрал в грудь воздуха, чтобы подвигнуть старлея "полезть в бутылку", но...

— Олег! — Послышался сзади голосок Натальи. — Вас нельзя оставить одного! Вы постоянно заводите новые знакомства!

"Вот почему старлей чуть ли не пятиться начал... А я уж понадеялся, что это я такой страшный и грозный"

Максим в парадной белой форме офицера ВКС со знаками различия капитана второго ранга ("Когда успел-то? На Одессе — кап-три был! Или в императорской семье звания принято раздавать к праздникам?")

И Наталья в кремовом платье невесты. Красивая, очаровательная и желанная до поросячьего визга...

"Совсем что-то со мной непонятное: ну, Мисаки — ладно, мы с ней, простите за подробности, спали. К тому же "эльфийка" за мной целенаправленно охотилась. А вот на Наталью-то я отчего слюни пускаю?! Или она из тех, кто "работает по площадям"?"

... и длинный — человек в двадцать — "хвост" из свиты... на этот раз именно свиты, а не охраны, как на Одессе. Впрочем, не исключено, что кто-то из свиты выполняет и функции охраны.

— Дмитрий Семенович! — Ласковым голосом Максим обратился к старшему лейтенанту. — Что ж вы так неласково с моими друзьями...

"Бля! — Не сдержался, пусть и мысленно, Олег. — Кто б знал, как напрягает меня эта ваша дружба!"

— ... Вот, кстати, вы бокальчик хотели.

Максим отвел свободную руку в сторону и в ней тут же материализовался бокал с чем-то искристым. Человек-официант, подавший спиртное, отступил назад и затерялся в толпе. Бокал перекочевал в руку сильно покрасневшего старшего лейтенанта. Он ожидаемо рассыпался в благодарностях, поздравлениях, извинениях и уверениях в недоразумении...

"До чего ж удобное словцо! "Недоразумение"... "Это все недоразумение!" — и вопрос решен, инцидент исчерпан, проблема устранена!"

— Кстати, на вашем месте я бы обязательно обратил внимание на то, что ваш собеседник подозвал дроида без единого жеста и не сказав ни слова! — Подмигнул Максим.

"Нет! Ну, вот нахуя?!" — Мысленно возмутился Олег, сохраняя отрешенное "буддийское" выражение лица.

— Кажется, мы тебе развлечение испортили, Олег? — Мило улыбнулась Наталья, когда старлей откланялся и поспешил исчезнуть.

Олег не ответил, лишь пожал плечами, чем вызвал шквал удивления у свиты Максима.

— Не надо ссориться с господином Бахвальским. — Посоветовал Максим. — Даже невзирая на... Ты ведь его убил бы? Ссориться вообще не надо — не наши методы, Олег!

— Папа? Мама? — Без особого интереса спросил Олег.

— Бабушка. — Легко понял Максим. — Госпоже Бахвальской принадлежат фермы, выращивающие белковую основу для пищевых комбайнов. Снабжение Четвертого и Второго экспедиционного Флота. Сделать что-то серьезное тебе, сенсу, вряд ли получится, но нервы помотают... опять-таки, не тебе, а твоему руководству.

— Знакомые жаловались, что мясные блюда во Флоте — мерзкие на вкус. — Улыбнулся Олег. — Спасибо, Макс!

Максим и Наталья рассмеялись. Окружающие с готовностью подхватили. Хотя вряд ли поняли, о чем речь. С другой стороны, какие-никакие, а царедворцы — такие вещи должны влет понимать. Олег обратил внимание, как у некоторых девушек из свиты оценивающе сверкнули глаза.

Максим хлопнул его по плечу ("Развлекайся, Олег!"), а Наталья поцеловала в щечку, ойкнула и платочком затерла следы — при всех достижениях современной косметологии женщины по-прежнему предпочитали использовать мажущуюся губную помаду.

"Подставляют по полной программе" — Вздохнул про себя Олег, ощутив, как оценивающие взгляды быстро сменяются заинтересованными. И даже азартными.

— Остальные — такие же? — На всякий случай уточнил он.

И снова Максим понял его правильно — красноречиво и даже где-то виновато развел руками — дескать, у остальных лоботрясов тоже мамы-папы-дедушки-бабушки, которых лучше не трогать.

"М-да... и почему у меня, сиротинушки, мамы-папы нет. Никакого удовольствия от чужой свадьбы!"

— Все ведь будет в порядке, Олег?

— Конечно... это было недоразумение.

Подарка для молодоженов у него не было, публично поздравлять он не хотел, других знакомых среди многочисленных друзей Максима и Натальи что-то не заметил... Так что, сбросив на адреса Максима и Натальи короткую записку с извинениями, тихонечко "свинтил" с мероприятия.

"Уеду срочно я из этих мест,

Где от черемухи весь белый лес,

Где гроздья пенные и соловьи,

И откровенные глаза твои"

И успел буквально на пару секунд опередить целых три симпатичные "торпеды", поймавших цель заинтересованно-азартными устройствами самонаведения и легших на атакующий курс.

В общем, не свадьба друга, а сплошное расстройство...

+++

"Как ты?"

Мисаки некоторое время рассматривала на своем виртуальном поле лаконичное сообщение, подписанное Олегом. Со слабой надеждой проверила письмо на вложения, ссылки, сигнатуры, шифры... Разумеется, пусто.

Ничего другого Олег Тетерский написать не соизволил.

Хотя, его тоже можно было понять: несмотря на тонны меда, которыми облила ее любовника хахауэ тогда, в госпитале при РИВАКОС, разница в социальном положении все равно оставалась колоссальной. И национальная... даже скорее межрасовая дистанция — поданные Империи Сияющих Звезд, как и их предки на далекой-далекой Земле, остались упертыми националистами и ксенофобами. О чем Олег, разумеется, был прекрасно осведомлен.

("хахауэ" — исключительно уважительное официальное обращение к матери)

Что же написать ему в ответ?

Она улыбнулась, вспомнив старинный анекдот, рассказанный то ли Максимом, то ли его Натальей, то ли самим Олегом и напечатала:

"Ой!"

Глава 07. Тест-драйв

Месяцы, проведенные в НИИСТе, сливались в нечто неразличимое. Олег "потерялся" в них. Тренировки, процедуры, опыты, лекции. И снова — тренировки, процедуры, опыты, лекции. И опять — тренировки, процедуры, опыты, лекции...

Время от времени Наталья и Максим вытаскивали его на вечеринки, тусовки, ужины, прогулки. Руководство института не возражало — видимо, Олег уверенно выполнял какой-то план по своему обучению.

Или — не осмеливалось возражать.

Олег, если откровенно, уже давно забил на то, что родному государству вообще и княжичу в частности, что-то еще от него нужно, кроме открывшихся сенс-способностей, будь они неладны. К тому же, никто никаких "поползновений" не делал — ни о чем не намекал, никакого сотрудничества не предлагал...

И Олег рассудил: в конце концов, им надо, пусть они и подходят. У него информации, чтобы разобраться в происходящем, все равно нет...

К тому же наблюдать, какими глазами эти двое смотрят друг на друга... с одной стороны, приятно за хороших людей, а с другой... м-да. Лучше не надо. И Олег прилагал титанические усилия, чтобы отвертеться от этих встреч.

К тому же Наталья сделала попытку взять на себя заботы о его сексуальном досуге, сводя его со своими знакомыми-подругами-одногруппницами. Подружки Натальи — глупенькие — постоянно пытались завязать знакомство с Олегом, начав со спиртного. Но после второго раза Олег пересилил себя и довел до Натальи свое неудовольствие, уведомил о своей самостоятельности в этом вопросе и сообщил, что в родном институте — множество молоденьких и очень-очень любопытных студенток... к тому же будущие врачи прекрасно знают, как надо обращаться с сенсами. И, что самое главное, ни на что, кроме приятного совместного времяпрепровождения не претендовали.

Кстати, не соврал ни слова.

После своего "Ой!" Мисаки его тоже "не отпускала". Писала постоянно. Была столь же лаконична, как и он. Одно сообщение в один-два дня. Логично, если учесть, что они пользовались общегражданской сетью, и любое их сообщение должно было пройти несколько десятков ретрансляторов, установленных у "червоточин", чтобы добраться до адресата в другой империи.

К тому же, каждое из электронных писем должно было пройти национальные, а затем и армейские файерволы. И, самое главное, что и замедляло общение (а с другой стороны, не делало его утомительным), перлюстрация в компетентных службах.

+++

"Зацени!" И фото. Эльфийка в оранжевом контактном комбинезоне на фоне стены в каком-то ангаре. С зеркально-лысой головой. Невероятное и экзотично-эротичное зрелище — контактный комбез на то и контактный, что облегает тело, подобно второй коже, обеспечивая наибольшую площадь контакта с компенсационной жидкостью. А уж красивый абстрактный рисунок белыми тонкими ниточками по темно-зеленому фону "рисовал" на теле девушки такие рельефы и абрисы, что...

"Не спал всю ночь!"

"Плакал? От жалости?"

"Вторая попытка"

"Кричал от ужаса?

"Даю третью попытку"

"Стонал?"

"От страсти"

"Вау! Польщена!" И фото. Мисаки под душем. Вид со спины от поясницы. Характерные красноватые потеки на голой коже говорили о том, что девушка принимает душ и смывает с себя "кокоску".

"Летаешь?" И фото. Олег, уже с нашивками главного старшины на черном "контактнике", на фоне учебной спарки "Кукушка-11УС" — модификация с сенсорным управлением...

Олег откровенно нарывался.

+++

Через три часа после отправки этой фотографии Олегу приказали посадить "Кукушку" на восьмую палубу орбитальной учебной базы, привести себя в порядок и прибыть к "научному руководителю".

— Баночку с горюче-смазочным материалом одолжить, Олег Тимофеевич? — Сверкнул белоснежными зубами из-под шикарных усов инструктор по пилотированию.

— У меня своя, Герхард Ааронович... Не хочу уменьшать ваши запасы ГСМ — курсантов-то у вас много.

— В этом году не так уж и много... но мне и вашей чертовой дюжины хватает! Представляешь, Винниц вторую палубу разнесла!

— Только вторую? — Улыбнулся Олег.

Про разгромленную несколько часов назад вторую палубу он уже слышал. Особый "талант" Кристины Винниц — крохотной голубоглазой блондинки-сенса — в пилотировании малоразмерных судов уже становился притчей во языцех на их "курсе"... Каждый из них, сенсов, был со своим прибабахом. Который скрупулезно учитывался при их индивидуальной подготовке.

Вот, например, у Олега тоже был "заскок" — ни одна девушка не могла ужиться с ним больше недели. Что закономерно привело к образованию очереди из девушек определенного склада характера (и ума... или его отсутствия), желающих таки захомутать будущего "сенса".

— Разрешите отбыть для получения живительных звиздюлей, господин капитан-лейтенант!

— Разрешаю, господин главный старшина! — И поделился опытом. — Выдыхай почаще, курсант...

В кают-кабинете коменданта станции в вершине подковообразного стола сидел незнакомый человек в гражданской одежде с добрыми и ласковыми глазами, заставляющими думать о контрразведке, шпионах и о неотвратимости наказания за предательство интересов Родины.

Последовал разговор, в ходе которого Олегу по секрету поведали, что большинство характеристик японских истребителей "Унаги" последних серий для "родной разведки" все еще остаются загадкой. И даже простое фотоизображение с удачного ракурса... даже в качестве фона к чьей-то фотографии... и с небольшого расстояния (желательно) не помешало бы вооруженным силам родной Империи...

Олег выдохнул, бросил короткое "Нет", встал и, не спрашивая разрешения (у кого спрашивать-то? У какого-то "гражданского"?), покинул кабинет. Никто его не пытался остановить и покарать за нарушение субординации, которого формально и не было.

Через тридцать минут его вызвали снова. Дядя с добрыми ласковыми глазами уже успел сменить "цивильное" на форму капитана второго ранга и представился Дмитрием Евгеньевичем Ивановым, начальником второго отдела "К" НИИСТа. "К" — "Контрразведка", если верить многозначительной игре бровями. Вполне возможно, что отказ от сотрудничества с "контрой" был ожидаем (есть же у них его психопортрет), и форму в первый раз не одели именно для того, чтобы дать Олегу возможность совершить тактическое отступление без потерь.

На этот раз при разговоре присутствовал кап-раз Ибрагимов. Видимо, для обозначения официальности беседы...

"А ведь с поверхности прибыл... Ради этого разговора? Или по другим причинам? Может, из-за разгромленной Кристиной палубы?"

Олег с интересом прослушал лекцию о том, что можно и что нельзя сотруднику режимного научно-исследовательского института сообщать в письмах своим адресатам. Тем более, если они являются подданными других государств. А также заслушал перечень того, что в первую очередь интересует военную разведку родного отечества.

О том, что это именно лекция... даже — инструктаж, а не беседа из разряда "послушал — благополучно забыл", свидетельствовал файл протокола, пришедший на его имп для постановки подписи в графе "Ознакомлен". И файл протокола "о неразглашении".

Подобных бумажек Олег уже "подписал" столько...

+++

"Ух ты! Лысенький! Няшка! %(^_^)%" — это сообщение пришло со значительным опозданием — через пять дней. Олег даже забеспокоился, подумав, что его таки наказали "за разглашение" и "перекрыли кислород" в общении с представительницей вероятного противника.

"Стонала?"

"От смеха =(^_^)=" И фото. Кокпит атмосферного истребителя. Вид изнутри, глазами пилота. И фотография лысого Олега, закрепленная на рычаге катапультирования между коленями пилота. Оставалось надеяться, что это коленки Мисаки, а не какого-нибудь другого "эльфа" — изящество и гендерная принадлежность коленок вселяло некоторую надежду.

Бедные разведчики и контрразведчики! Cудя по изношенности органов управления, нескольким аналоговым датчикам и облупившейся кое-где краски, это совсем не последняя "четверка" "Унаги", фото которого так жаждет русская разведка, а какой-то древний атмосферный истребитель. Видимо, Мисаки тоже пришлось выслушать часовую лекцию о том, что можно и что нельзя...

"Почему именно там?"

"Прикидываю применение твоей лысой голове"

"Считаю, что главное в ней — мозги"

"Сильно-сильно на это рассчитываю..."

+++

Олег, как всякий нормальный человек его возраста, не считал себя сентиментальным. Но, как-то незаметно, сам собой, на прикроватной казенной тумбочке в его трехместной квартире в общежитии НИИСТа для пилотов (вообще-то, здание больше напоминало многоквартирный дом) завелся дешевенький голопроектор, показывающий то открыто смеющуюся Наталью, то лукаво подмигивающую Мисаки. От чужих глаз проектор можно было не прятать — жил Олег один (привилегия сенс-пилота) и девиц к себе не водил, предпочитая встречаться на их территории. А контрразведка, наверняка, и так знала больше, чем ей было положено.

Олег очень внимательно следил за новостями из ИСЗ, касающихся клана Ишики. И недоумевал — само существование принцессы Мисаки старательно обходилось вниманием. Будто и не было у правящей семьи клана одной из наследниц и одной из самых завидных невест в империи ушастых. И как это понимать? Притом, что существование других высокородных сенсов в известных семьях Сияющих Звезд не скрывалось, а, наоборот, выпячивалось.

Но спросить об этом прямо у Мисаки не представлялось возможным: ни спартанский формат их общения, ни многочисленные безмолвные участники их переписки не располагали к беседам на такие темы.

+++

Смежное со знакомой (до неприятного зуда в ладонях и "иголок" в копчике) комнатой помещение было почти до отказа заполнено знакомыми и незнакомыми сотрудниками Института. Люди находились в сдержанно-возбужденном состоянии нетерпения, волновались, тихо переговаривались и нервно перешучивались.

И — очень-очень знакомое ощущение — источником волнений окружающих был он. В главной роли.

Олег заподозрил неладное еще раньше, когда приказ на его имп пришел не от кого-то из инструкторов, ученых или врачей, а от самого Эс-Эс — Сергея Сергеевича Ибрагимова. Легитимность приказа была подтверждена, поэтому у Олега не было оснований его не выполнять.

В той-самой-комнате перед круглым небольшим столиком, намертво привинченным к полу, стоял сам каперанг. На столике перед ним находилось нечто, накрытое белой тканью. Каперанг был сегодня в парадной форме.

Странно. И настораживающе. Правда интуиция, которая была у него, по оценкам инструкторов, уже на уровне "дельта" (и это очень неплохой результат для начинающего сенса!) ничего угрожающего не ожидала...

— Господин капитан первого ранга! Главный старшина Тетерский по вашему приказу прибыл!

— Отлично, глав-старшина! — Каперанг в комплекте к парадной форме имел такое же нервное и напряженное настроение, что и окружающие.

Он обогнул Олега и сделал два строевых шага к невысокому пожилому человеку в форме... Ого-го! Целый контр-адмирал! Если Олег не ошибался, то перед ним стоял никто иной, как директор Института... имени-фамилии которого Олег не знал, и никогда его не видел... и, насколько он знал, никто из новичков-сенсов про этого человека не знал — директор Института был для них "невидимкой".

— Господин контр-адмирал! К проведению экзамена курсанта Тетерского...!

Вот как... экзамен. Странный какой-то экзамен. Олег ни к каким экзаменам не готовился!

— Начинайте, Сергей Сергеевич... — Прошелестел контр-адмирал.

Сергей Сергеевич вернулся к столику, резким картинным движением сдернул ткань со стола. Под тканью была...

— Водка? — Недоуменно спросил Олег.

— Никак нет, глав-старшина! — Ибрагимов вздернул подбородок. — Сие не водка, сие — "Колокол"!

Даже так... "Колокол". Олег, по известным причинам, не был знатоком спиртного (а до того, как стал "сенсом", предпочитал что-нибудь менее... экстремальное и приятное на вкус — коктейли, шампанское), но даже он проникся. Водка "Колокол" уже лет двести поставлялась ко Двору. И дегустировалась лично Его Императорским Величеством... и Его достославными предками. И стоила она очень-очень дорого.

— Слушай задачу, глав-старшина! Задача: выпить три бутылки водки. В течение двух часов решать задачи по навигации и пилотирование в безвоздушном пространстве и в атмосфере. Приступить по готовности.

После этого ЭсЭс покинул комнату, оставив в ней одного Олега. Дверь беззвучно закрылась и дрогнула — закрывались засовы.

"Напиться в комнате с мягкими стенами... что-то в этом есть!"

+++

"Челуте тебе вряд ли понравится, Олежа..."

+++

Прочтя новое короткое сообщение от Мисаки, Олег ожидаемо "залип". Ровно на минуту. Именно столько времени понадобилось его "импу", чтобы собрать выжимку-дайджест новостей по системе Челута.

В Республике Челуте шла гражданская война. И Империя Сияющих Звезд принимала в заварушке самое деятельное, но анонимное, участие.

Он только удивленно головой покачал: Мисаки, явно нарушив с десяток инструкций и правил, прямым текстом предупреждала его, что будет выполнять какое-то задание в системе Челута... Один-два шага до государственной измены!

Причина демарша? Олег понял, что Мисаки стремится убрать даже теоретическую возможность их столкновения на поле боя. Он даже всерьез задумался, смог бы он проявить такую инициативу первым. И со стыдом был вынужден признаться себе, что — нет — такая идея ему даже в голову не пришла бы. И он сильно сомневался, что такое сойдет с рук даже ему, сенсу...

Предупреждение был излишним — инструкторы были недовольны его подготовкой и на "тест-драйв" в боевые условия выпускать категорически не хотели... оставалось загадкой, как Мисаки умудрилась его "обогнать", заполучив, по всей видимости, боевое задание. Ведь когда Олег уже пилотировал в вакууме, Мисаки, по косвенной информации (той самой фотографии кокпита истребителя-атмосферника), все еще тренировалась пилотировать в атмосфере.

Олег даже озадачился вопросом: попытается ли родная разведка проанализировать методики подготовки сенсов в ИСЗ в виду их большей эффективности?

Через четыре месяца он, однако, уже получил возможность "ответить". Он прислушался к интуиции. Та сжала зубы, зажмурилась и неуверенно кивнула. И он написал:

"На Вайенге яркое солнце — можно обгореть"

И замер, ожидая чего угодно — вызова "на ковер", отключения импа, штурма его комнаты спецназом контрразведки.

Но время шло, а ничего не происходило. Ему и слова не сказали! Правда, это могло означать, что "контора пишет" и когда-нибудь, в нужный момент, претензии ему выкатят пакетом и припомнят все.

Уже в космопорту на орбите Углича, сдавая свою "птичку" в консервацию перед транспортировкой в систему Вайенги, он получил сообщение:

"Используй поля-фильтры. Я уже подрумянилась на Челуте. Мою нежную кожу нужно беречь".

И минутное видео — Мисаки в одном купальнике на синеватом песке какого-то экзотического пляжа выводит пальцем иероглиф "люблю" и посылает воздушный поцелуй.

Техники зашептались и опасливо отодвинулись, увидев слегка неадекватную улыбку на лице молодого сенс-пилота.

Через десять минут после получения этого видео, от начальника отдела "К" майора Иванова пришло сообщение:

"Благодарю за службу, мичман!"

Автоматически отправив ответ "Во славу Империи!", Олег несколько раз просмотрел видео, перечитал сообщение... но так и не понял, чем же контрразведчику понравилось это сообщение от Мисаки. Ну, разве что незабываемым зрелищем посмуглевшей эльфийской принцессы-красавицы в крайне скудном купальничке.

+++

— Первый, доклад!

— Да, Прима, я тут.

Ну "тут", так "тут" — не ему натаскивать "местных" по "Правилам радиообмена в условиях патрулирования". Олег еще раз сунул руку в куб виртуальной карты разведки, увеличил нужный участок и запустил полный зондаж.

— Сканируем. — Обратился он к конвою. — Потом валим на базу.

— Прима, понял!

Семь истребителей висели на орбите Вайенги уже десять часов. Построившись в удобную "коробочку" — прима-сенсорик в центре, остальные стандартной "шестеркой" перекрывают все направления — упорно сканировали пространство в поисках базы "рейдеров" противника. Откуда-то ведь был атакован транспорт...

Шансы обнаружить эту точку были: противник хоть и полностью уничтожил автоматические грузовики, но вряд ли знал, что, во-первых, грузовики были пустыми, во-вторых, были направлены именно для того, чтобы рано или поздно построить на карте сферу, центр которой и будет являться предположительным местом базирования. Ну и, в-третьих, на транспорты был поставлен зет-маяк с защищенным каналом. На "той стороне" если и ожидали такой подлянки, то вряд ли столь скоро.

А "точка" не находилась. Рутина, в общем-то. Хотелось вылезти из капсулы, принять душ — пусть даже со строго нормированной водой! — и завалиться в офицерскую столовую. Штабная крыска Зулья (ударение — на последний слог) опять будет строить ему глазки и строить из себя неприступную царевну Тамару (которая совсем не была неприступной, кстати), но скорее всего сегодня-завтра "сдастся" и таки почтит ночным визитом каюту скромного пилота-сенса.

А сейчас...

Душ... Им, пилотам-сенсорикам даже на орбитальной станции-базе полагается душ c настоящей аш-два-о! А не невнятное устройство "гигиенической обработки". Смыть с себя эту слизь контактной жидкости... М-м-м... Олег чуть не застонал сладострастно, представив себе, как мягкие манипуляторы извлекут его из пилотской капсулы и засунут под жесткие водяные струи, упирающиеся в кожу, а скользкая дрянь постепенно растворяется и уходит в водосток. А потом — уже самостоятельно растереться полотенцем!

И — на приступ Зульи! И крепость падет! Да и как ей не пасть: парень невысок, но плечист, язык подвешен хорошо, не урод, на счету аж четыре уничтоженных "рейдера" противника! Нет-нет, никакое женское сердце не сможет устоять! И плевать, что с высокой долей вероятности Зулья работает на контрразведку "нанимателя" и будет стараться вытянуть "что-нибудь интересненькое" из него потом, после... Плевать, честное слово!

— Прима! Внимание! Есть контакт!

Олег уже и сам видел. Нашли! Вот она — база "рейдеров".

— Прима! Наблюдаю противника!

Ага. Красные "иксы" чужих истребителей выстраивались в такую же "коробочку" из семи машин, которая имеет смысл только в одном случае... Черт!

— Второй, четвертый, шестой! Связь с "мамой". Слить инфу. Срочно!

— Прима, это Второй. Отказ связи — противник ставит помехи! Не пробьем!

— Это Прима! Всем! Брысь за горизонт! Все! Оттуда сливайте!

— Прима, требую повторить приказ!

Его прикрытие ожидаемо замешкалось. Бросить "ведущего" — и не просто "ведущего", а военного русского советника, и не просто военного советника, а целого пилота-сенсорика! — за это контрразведка наизнанку вывернет в случае чего... Олег выдохнул, успокоился, дождался, когда индикатор "Психосостояние пилота" вернется в желтую зону "Легитимность приказа" и продиктовал "для протокола":

— Внимание группа! Всем! Уйти за горизонт для передачи информации в Центр. Избегать столкновений с кораблями противника! Возврат по выполнении задания! Первый — старший. Выполнять приказ!

— Есть!

Ребята уже и сами сообразили — не дураки — кто может стать их противником. Последним. Потому что против сенсорика у обычных пилотов шансов практически не было. Даже у шестерых против одного. Полыхнули факелы тормозных, и вся шестерка синхронно ушла назад. Будто к каждому какой-то шутник привязал канат, а затем, когда те набрали нужную скорость — неожиданно и резко дернул. Такой вот космический шутник.

Ну, что ж, приступим! Дуэлей с другими пилотами-сенсориками в реальной боевой обстановке у него, разумеется, еще не было.

Звезды крутанулись быстрым хороводом — Олег заложил маневр, подал тангаж "вверх" от планеты и вынырнул на секунду из "вирта", чтобы на ощупь найти и поддеть шишку пломбы прямого сенсорного управления. Глаза открывать не хотелось из-за противного киселя "кокоски" — специальной жидкости, призванной компенсировать особо тяжкие перегрузки. Были у этой жидкости еще несколько вспомогательных функций. "Кокоска" была только на кораблях сенсориков. Для обычных пилотов — счастливцы! — было достаточно грави-компенсаторов. А вот за пилотами-"сенсориками" скорость срабатывания "гравиков" не поспевала, запаздывала. Пришлось погружать тело пилота в жидкость-кисель. Гадость и мерзость с железисто-соленым привкусом крови.

Как пить дать — вражина занимается сейчас тем же самым — разблокирует сенсорику и готовится принять бой с "коллегой". Хотя... А есть ли у япошек блокировка сенсорики? А то слышали мы про всякий "божественный ветер"...

— Капитан. Боевой-прима-сенс включен! — Проинформировал компьютер. — Дистанция — один мега.

Ну, вот, и "боевой-прима-сенс". Теперь не будет этих "подтвердите приказ, капитан", "рекомендую вам, капитан", "капитан, вы уверены?". Искусственный интеллект выполнит любой приказ человека-пилота, даже если этот приказ — чистое самоубийство.

Мед-блок сделал несколько инъекций "боевых коктейлей". Какая-то дикая смесь из производных адреналина, ноотропов, глюкозы и прочей химии. Наркотиков там не было — вмешательство в непонятный и так и неизученный механизм сенс-управления с помощью дурмана было признанно бесперспективным и опасным.

По боевым коктейлям даже зачет был. Дескать, "в исключительных условиях, пользуясь обычными гражданским аптечками, вы сами...". Но сейчас — некогда вспоминать.

Вычислительные мощности интеллект-системы перераспределялись, чтобы увеличить количество резервных блоков и дублирующих контуров — при перегрузках, на которых маневрируют пилоты-сенсы, электроника будет "сыпаться" только так. По корпусу "Стрижа" "поползли" двигатели — ближе к центру масс. Сейчас мы станем очень-очень маневренными... но и очень-очень неустойчивыми.

Шестерка конвоиров-противников опасливо, бочком-бочком, по огромной мегаметровой дуге, обогнула Олега на самом пределе его спурта (если бы он захотел подставлять двигатели под удар противника-сенса) и, полыхнув нераспустившимися тюльпанами факелов маршевых двигателей, кинулась вдогонку за его, Олега, сбежавшей "шестеркой".

Поздно, гуси-лебеди! Ребята успеют выйти за горизонт и "пропищать"... А большего и не надо. И в течение тридцати минут здесь будет флот. И развеет чужую базу пылью по вакууму. Без всяких переговоров — гражданских тут быть не должно. А стандартное время эвакуации базы — час-два. Так что: примите наши соболезнования, пираты-куны!

Правда... (Олег оскалился — адреналин уже вовсю гулял по организму, пинками подталкивая к хорошей драке) Правда, ко времени появления флота он уже закончит со своим противником. Или противник — с ним, тут уж как кому повезет.

— Дистанция восемьсот. Семьсот...

"Унаги-4" — сенс-истребитель японского флота. Хотя, "пришить" этот факт к "делу" вряд ли получится — ситуация такая же, как и с его братом-близнецом "Стрижем-10": все метки-идентификаторы старательно удалены. Вообще-то, правильнее было бы не "Стриж-10", а "Стриж-10-СГМ" — "сенсорного управления с глубокой модернизацией". Но никто их так не называл — "стрижи-десятки" с обычным "ручным" управлением оказались крайне неудобными и неудачными — их быстро сняли с вооружения. А вот сенсорные модификации — оставили. Так что — "десятка" и "десятка" — ни за что не ошибешься.

Требования функциональности и особенности сенс-управления задавали почти одинаковый абрис корпуса, расположение двигателей, дизайн энергетической установки. Так что сейчас сближались друг с другом два практически одинаковых хищных силуэта.

— Сто.

Относительная скорость сильно упала. Две машины медленно сокращали дистанцию. И уже давно преодолели ту, на которой обычные пилоты-ручники стали бы обмениваться ударами. У боя сенс-пилотов другие расстояния.

Сердце, как сумасшедшее, колотилось о ребра, но для Олега — билось все также спокойно и ровно — это субъективное восприятие времени необъяснимым, но привычным усилием ускорилось многократно, а ощущения, такие же знакомые, были... Ну, будто ему приходится сдерживать у причала речной катер. Без всякого битенга, просто удерживая швартов руками..., а у катера, к тому же, работает двигатель и он очень хочет отчалить.

— Десять...

— Гэг! — Сипло выдавил из себя Олег и комп покладисто замолчал.

Теперь противники уже ползли друг к другу, "попукивая" ориентационными двигателям.

Ровно километр — невероятное для космических схваток расстояние! Даже атмосферные истребители редко сражаются на такой дистанции! Напряжение, казалось, сгустилось до осязаемости и превратилось в некую струну, соединяющую двух пилотов-сенсов. И эта струна будто бы издавала какой-то звук, слышимый только этими двумя. Звук с плавно повышающейся, по мере сокращения расстояния, тональностью. Чем ближе, тем выше звук. До ультразвука.

У психики свои законы и при уменьшении расстояния эта поющая только в воображении Олега и — он был уверен на все сто — в воображении его противника, струна не утолщалась, а, наоборот, становилась все тоньше и тоньше, пока... Доведя звук до комариного писка, "струна" лопнула.

Описывать схватку пилотов-сенсов тяжело. Разве что нарисовать несколько картинок...

... Вот "Унаги", кувыркнувшись через нос, полоснул сорокамиллиметровым лазером по черной "тушке" ракеты с ГСН и тут же немыслимым продолжением этого кульбита — увернулся от стайки из трех НУРов...

... А вот "Стриж" по умопомрачительной траектории улепетывает от четырех ракет с ГСН и одновременно умудряется "нырять" под лазеры "Унаги", который в итоге сбивает свои же ракеты...

... "Унаги" выдает лазером "веерный каскад" и, пока "Стриж" прорывается через эту завесу, минирует перед ним всю полусферу...

... "Стриж" с оборванным правым пилоном все-таки "зацепился" лазером за вздутие энергетической установки "Унаги" одновременно "сдув" шрапнелью взорвавшейся НУР правый маршевый. Все, "Унаги" — не жилец!

... "Стриж" собирается полоснуть лазером по броне кабины и добить "японца", но "Унаги" последний раз судорожно дергается, пряча кабину с пилотом, а его блок лазерной установки безошибочно выцеливает неосторожно "открывшегося" "Стрижа". И все, что успевает сделать "Стриж" — крутнуться на месте, так же подставив вместо пилотской кабины брюхо с маршевым двигателем, прежде чем луч лазера успевает набрать критическую мощность и испарить слабую броню на днище.

Занавес. Будь это обычная история, то на том бы и закончилось — вероятность разгерметизации спасательной капсулы, потрепанной перегрузками поединка сенсов, "пятьдесят-на-пятьдесят". Но в данном случае теория вероятностей оказалась благосклонна к технике. И к пилотам, чего уж мелочиться...

Спасательные капсулы "Стрижа" и "Унаги" отстрелились одновременно. Их индикаторы исправности при этом помаргивали перед глазами своих пилотов зеленоватым (для Олега) и белым (для его оппонента) успокаивающим цветом.

Цель катапультирования была одна — Вайенга, планета "внизу". Олегу оставаться на орбите было опасно — мог вернуться эскорт его противника. А пилоту "Унаги" — тем более: через полтора часа тут будет не протолкнуться от рассерженных кораблей вражеского флота, которые расколошматят базу... то ли повстанцев, то ли сепаратистов, то ли обычных пиратов (в СМИ до сих пор была неразбериха по этому вопросу, хотя в независимых форумах относительно незаинтересованных государств [преимущественно, в доменах Британского Союза] неглупая публика делала правильный вывод и сходилась на том, что это — очередная игра "больших мальчиков" — Великого Князя и Светозарного).

Почти одновременно (всего лишь пятисекундный интервал) сработали системы самоуничтожения — "Стриж", а затем "Унаги", беззвучно полыхнув, исчезли в густом облаке обломков, предварительно выдав в эфир кодированные пакеты информации.

Так что оба решили не рисковать и задали программу приземления. Почти одновременно. И пусть теперь голова болит у спасательных групп! А эти группы будут: пилоты-сенсы — слишком ценное оружие, чтобы ими просто так разбрасываться... Даже дипломниками-выпускниками.

Неудивительно, что и приземлились они почти рядом — с точки зрения космических расстояний каких-то жалких пять километров — это почти точка.

"Приземление успешно!" — Прошелестел голос ИСа, дублируя слова зелеными транспарантами на виртуальном поле. — "Приготовьтесь — удаляю жидкость!".

Олег вынырнул из трансового состояния, проконтролировал положение тела (умная спас-система уже перевернула его на живот) и приготовился к "приятным" ощущениям. Электроды ужалили грудь и он судорожно закашлялся, исторгая из легких фонтаны кисло-соленой "кокоски". Когда легкие освободились, включился пленочный скафандр, выползший из набедренной сумки, и в пять секунд облепил все тело тонкой черной пленкой.

"Так и не искупался".

Неудобство от того, что липкая противная "кокоска" осталась на теле, было скорее психологическим — сверхдорогой пленочный скафандр полностью убирал неприятные ощущения.

Яйцо спасательной капсулы ядовито-оранжевого цвета (территория-то считается условно-дружественной, так что маскироваться вроде ни к чему) потеряло форму, треснуло по всей длине и опало ошметками, оставив на камнях трех пришельцев: Олега, упаковку с ранцем НЗ и тубус аварийного маяка, такой же ярко-оранжевый, как спасательная капсула.

Что там у нас по Уставу, господин курсант? Внимательно вас слушаю, господин курсант!

Впрочем, не будем прямолинейно понимать Устав, господин курсант. До появления Флота — полтора часа, а пока на орбите может болтаться эскорт противника... Через атмосферу, конечно, по поверхности не шмальнут (банально нечем), а вот выйти на пеленг его маяка — это запросто!

Но самое опасное — спасательная команда, которая будет вытаскивать оппонента! У этой команды неплохая фора — они находились совсем близко, на базе повстанцев-сепаратистов-пиратов. Им ближе добираться. И уж они-то эвакуироваться не станут — у них жесточайший приказ — любой ценой вытащить своего пилота-сенса из передряги. А зная порядки в "эльфийских" вооруженных силах — они этот приказ выполнят — кровь из носу! Если, конечно, пилот-сенс был "эльфом", а не местным умельцем, натасканным добрыми ушастыми.

Покачиваясь и покряхтывая от накатывающей волнами слабости и тошноты — последствий применения боевых коктейлей, интоксикации и чудовищного истощения всего организма после полноценного сенс-контакта — Олег смог привести станцию-маяк в рабочее положение.

Делов-то: огромными красными буквами прямо на тубусе маяка было по-военному кратко и лаконично написано для "особо-одаренных" военнослужащих: "удали пломбу", "поверни в любую сторону белое кольцо до щелчка", "установи на открытом пространстве конусом вниз, антенной вверх (стрелка на корпусе должна указывать вверх)". Так и хотелось добавить: "не перепутай, придурок, красной стрелкой в сторону звезд!".

Но сперва — таймер. Как раз для таких случаев. Ну, наверно, двух часов Дортмурскому флоту хватит, чтобы полностью перекрыть атмосферу над местом его приземления (обложат — никуда не денутся, потеря имперского сенс-пилота — это такое ЧП и такие осложнения с Империей...). Так что ставим на два часа...

Зеленый огонек мигает? Ну, тогда отдыхай, солдатик!

— Наша техника! — С удовлетворением пробормотал Олег и, дрожа от усталости и накатывающей дурноты, всем телом навалился на маяк, вдавливая его острый конец в грунт.

Вот теперь можно заняться бренным телом. Олег выдавил в рот желеобразную массу из пакетика с крупной надписью "СК200", запил противный вкус из фляги и разрешил, наконец-то, аптечке выполнить миссию, о которой она не забывала предупреждать его красненькими транспарантами на "виртуальном поле".

Тут же последовали несколько слабых уколов в поясницу. В голове утихло, тошнота, боль в животе — все это прошло... даже слабость отступила... препараты были сверхмощными — могли поставить на ноги даже тяжело раненного. Ну, а вы чего хотели — военная разработка с ее наплевательским отношением к здоровью военнослужащего... лишь бы задачу смог выполнить.

"Вернусь — неделя регенерации в медбоксе обеспечена!"

Надвигалась ночь. Это, скорее, хорошо, чем плохо. Не с точки зрения затруднения действий спасателей, которые будут вытаскивать своего "эльфа", нет. Современные средства наблюдения делали различия между дневным и ночным освещением исключительно условными. Дело было в местных хищниках — большинство из них ночью спит. И это — закономерность, отмеченная на сотнях атмосферных планет.

Второе наблюдение уже так не радовало — он приземлился в степи. Лес был виден только на севере. И было до него километра четыре. Следовательно, его дальнейшие действия очевидны — укрыться в лесу. Вот чего он не любил, так это очевидности и предсказуемости. Однако, оставаться в голой, как коленка, степи — это еще хуже. Придется идти.

Рюкзак — на плечи. Вперед!

+++

Принято думать, что реальная жизнь избавлена от таких глупостей, как "рояли в кустах", "бог из машины", "штампы" и "шаблоны"... Увы или к счастью, но это не так. Так называемая "реальная жизнь" чрезвычайно богата на совпадения.

Вот и сейчас, в полном соответствии с канонами, Олег нарвался на своего противника, пребывающего не в самой лучшей форме...

"Эльфу" в темно-зеленом пленочном скафандре приходилось туго — то, что его до сих пор, спустя час после приземления, рвало — это ерунда — либо сотрясение, либо неисправная аптечка не смогла справиться с последствиями сенсорного возбуждения. А вот то, что "эльф" не мог оторвать от земли верхнюю пару конечностей и стоял на карачках... Это означает, что у него травмированы ноги, или — тьфу-тьфу-тьфу! — позвоночник...

Обычнейшее, кстати, дело при катапультировании с последующим приземлением в спасательной капсуле.

Олег нарвался на своего противника спустя час бодрой прогулки по джунглям, услышав характерные звуки опорожняемого желудка. "Эльфу" в этом смысле повезло куда сильнее Олега — он приземлился в лесу. Правда, потому "эльфу" уже не повезло — судьба-шутница вывела на него противника, Олега. Который очень даже не прочь был продолжить "знакомство". А уж про бонус со знаком минус — травмированные ноги (или все-таки позвоночник?) — даже упоминать не следует. Эльфу очень сильно НЕ повезло.

Хотя... Что это все "он", "его"... Его противником была девушка. "Эльфийка". Пилотов-сенсов не так уж и много. Женщин среди них — еще меньше... Конечно, высока вероятность того, что это — Мисаки. Мало того, что он чуть не разнес ее на молекулы на орбите, так и сейчас пленить ее... Нет, в тех же книгах и фильмах все было бы замечательно — пленил, привез к себе, командование пошло бы навстречу, отпустило бы на поруки... А там — любовь-морковь и извечные вариации с фетишем про "захваченную в плен красавицу".

Но есть нюансы. Во-первых, плененная Мисаки превратит в ад жизнь любого тюремщика — и плевать она хотела на законы романтического жанра. Во-вторых, какие могут быть поруки? В дело тут же включится контрразведка, и ему, Олегу, веселую жизнь устроят, заставив объяснять, как же так оказалось, что бывшие любовники оказываются в одном месте в нужное время. В-третьих, Мисаке вряд ли понравится перспектива запятнать репутацию принцессы клана нахождением в плену... О, конечно же, все это будет неофициально, келейно: Восходящие Звезды и Российская Империя — чуть ли не лучшие друзья! — но кому надо, тот будет понимать, что к чему. Ну, и в-четвертых — Мисаки заберут обратно домой в течение трех-четырех суток... А уж какую "горячую" встречу своя контрразведка устроит ей дома...

Но и это все — упражнение для ума. С вероятностью в девяносто процентов это — не Мисаки. Олег был уверен, что она вняла его предупреждению.

Тогда что? Выпрыгнуть из кустов, долбануть парализатором... даже если не подействует, девчонка в таком состоянии не боец — он спеленает ее в пару секунд!

Чудесно! А дальше что? За девушкой — сто процентов — идет спасательная команда, которая костьми ляжет, но ее вытащит. Бегать от этой команды, в которой, наверняка, профессионалы? С пленницей на закорках? Ну, вообще-то ему, сенсу, до лампочки, кто у него на плечах сидеть будет... более того, спасательная команда ни за что не будет в него стрелять с таким-то грузом на его плечах.

Ну, хорошо... а если это все-таки Мисаки?

"А если это Мисаки, то тогда уже я ей в плен сдамся!"

М-да... смешно. Ну, если это Мисаки, то Олег сделает ручкой, развернется и почапает куда-нибудь подальше. Туда, где его подберет русская группа эвакуации. Ну, и не забудет первую помощь оказать, разумеется...

+++

"24.4.5. В случае приземления на дружественной территории принять меры к скорейшему обнаружению места вынужденной посадки спасательными службами Флота или силами союзников.

24.4.6. В случае приземления на условно-дружескую территорию принять меры к своевременному обнаружению места вынужденной посадки спасательными службами Флота, удалиться на любое разумное расстояние от места вынужденной посадки и принять меры к своему необнаружению вражескими силами.

(Начало закрытого раздела)

24.4.Б. Пилотам летательных аппаратов с нейро-сенсорным управлением в случае вынужденного приземления строжайше запрещено участвовать в боевых действиях!

(Конец закрытого раздела)

<...>

28.1.1. В случае непосредственной угрозы пленения принять все меры к недопущению попадания в плен. До момента пленения оказывать любое сопротивление!

28.1.2. В случае пленения разрешается назвать свои: подданство, имя, фамилию, звание. Любые другие сведения, переданные противнику, могут считаться государственной изменой!

28.1.3. Пилот Империи даже в плену должен сохранять присутствие духа, вести себя с чувством собственного достоинства, стойко переносить тяготы плена, оказывать помощь товарищу, быть образцом офицера Военно-Космических Сил Российской Империи!

(Начало закрытого раздела)

28.1.А. Пилотам летательных аппаратов с нейро-сенсорным управлением строжайше запрещается оказывать сопротивление в случае попытки пленения!

28.1.Б. Пилотам летательных аппаратов с нейро-сенсорным управлением в случае пленения отвечать на любые вопросы военной администрации противника. Строжайше запрещено оказывать сопротивление или неповиновение!

(Конец закрытого раздела)"

(Устав Военно-Космических Сил. Для пилотов малых летательных аппаратов.)

Глава 08. Охотник vs охотник

— Бу!

Олег появился на полянке неожиданно для своего противника. И ничего удивительного в этой внезапности не было — девушка была не в том состоянии, чтобы вовремя отреагировать на опасность. Так же сидела на коленях, уперевшись в землю ладонями. Только повернула голову в сторону звука и, кажется, скривилась, глядя на приближающуюся фигуру в темном с разводами легком скафандре и с головой, закрытой непрозрачным шлемом.

В сумерках цвет скафандра разглядеть было невозможно, но она уверенно могла бы сказать, что, скорее всего — темно-зеленый или коричневый. А вот маленькие белые значки, которые Олег "вывел" на плече и груди, заставили ее скривиться.

Еще б она не кривилась: "двуглавый орел" — либо пилот сбитого ею "Стрижа", либо кто-то из его группы поиска... В обоих случаях — паршиво! А в первом случае еще и есть вероятность получить по шее. Правда, за дело.

Отсутствие в руках у "безликого" оружия девушку не обмануло — крупное вздутие на плече говорило о том, что какая-то стреляющая пакость уже держит ее на мушке. И какая разница, откуда прилетит заряд или пуля— из ручного оружия или из оружия, интегрированного в скафандр.

— И... что тут у нас? — Олег даже затруднился с первым вопросом. Продумал весь маршрут — какие веточки обходить, за какими стволами прятаться, чтобы зайти четко в "слепое пятно"... а что дальше — продумал только в общих чертах.

— Анта ва бака, нанто итта? — Просипела японка, недобрым взглядом косясь на Олега.

("Чё сказал, идиот?")

Усталость дала о себе знать — Олег завелся с пол оборота:

— Дурочку выключи, киса! — По-русски рявкнул он. — А то я объясню, кто из нас "бака", а кто нет... Еще раз — что у тебя там? Сделаешь вид, что не понимаешь, долбану парализатором и потащу овощем... И что тогда будет с твоими ногами — сама можешь себе представить!

Девушка, кажется, скривилась еще сильней (во всяком случае, нижняя видимая часть ее лица) и выдавила:

— Аптечка. Еб**лась. Нанофабрика — звидец! ("Какие богатые и разносторонние у них словари!" — невольно восхитился Олег) Ноги. Перелом. Закрытый. Перелом голень. Две. Обе. Обе ноги.

"И она тут втыкает со сломанной аптечкой и двумя закрытыми переломами... и не воет. Еще и дерзит. Сильна девка!"

Пленение прекрасной эльфийки, с одной стороны, облегчалось, а с другой — грозило нешуточными, выражаясь политическим языком, репутационными потерями для Олега:

"Меня ж ребята засмеют — взял в плен увечную и беспомощную... Ну, прямо не скажут, конечно, но скалиться уж точно будут!"

Впрочем, с приступом неуместного гуманизма и сопутствующих комплексов он справился очень быстро, напомнив себе, что полчаса назад на орбите вот эта красавица вполне себе профессионально чуть не убила мичмана Российского Императорского Флота Олега Тетерского. И еще: следовало помнить, что девушка — все-таки сенс, а не погулять вышла...

— Я помогу — у меня аптечка рабочая. Но скафандр — снять! Немедленно. У меня излучатель в летальном режиме. Считаю до пяти...

— Ноги фиксирует. — Тут же возразила "эльфийка", которой, разумеется, очень-очень не хотелось раздеваться на холодном, всего-то плюс десять, воздухе... и — самое главное — лишаться скафандра. И, конечно, она прекрасно понимала, к чему все идет. — Лубки. Шина на перелом!

— Я наложу тебе шину. Снимай скафандр!

Тут уж ничего не поделаешь, современный скафандр пилота — достаточно эффективное оружие ближнего боя. И если Олег не хочет проблем — девушку придется раздеть.

" "Снимай!" Так жестко у меня с женщинами еще не было — все раздевались добровольно! Растешь над собой, Олег Тимофеевич!"

— Я стыдно. Голая. — Сделала японка еще одну попытку. — Отвернись, бака!

Насчет "голая" — это она не врала. Сенс-пилоты в компенсационную жидкость погружаются обнаженными, чтобы увеличить площадь соприкосновения жидкости с кожей. В тренировочных полетах используется контактный комбинезон, а в боевой обстановке — как правило, голышом... Так что под скафандром у нее — только она сама.

Вообще-то, второй аргумент — "голая" — это для мужчин и не аргумент вовсе. Это скорее, контраргумент!

А вот насчет "стыдно" — врала совершенно определенно! После полугода обучения Олег вполне мог без всякого стеснения прошлепать в одних "семейниках" через весь Институт. И немногочисленные девушки-сенсы в их группе перестали комплексовать — например, Кристина после какой-то особо тяжкой тренировки (или процедур) забрела в мужскую душевую техников и — что бы вы думали — таки спокойно приняла душ в открытой кабинке! Ну, разве что попкой к "зрительному залу" повернулась, что бы, значицца, "мальчики" не смущались. А уж после нескольких лет такой учебы... Так что и эта конкретная эльфийка вряд ли озабочена впечатлением, которое произведет на Олега без одежды...

"Да и стесняться тебе нечего..." — Тут же пошутил про себя Олег, уже давно оценивший прекрасную фигуру, плотно обтянутую скафандром. Напротив: такой фигурой можно было гордиться!

— Деактивируй скафандр! Голых эльфиек я уже видел... во всех позах. И не только видел...

— Пару "порнушек" посмотрел, где у актрис уши клееные или после "пластики"... — По-японски буркнула "эльфийка", прекрасно зная, что Олег, как и положено русскому военному советнику в этом регионе, ее поймет. — Кто б из эльфиек на тебя...

Полыхнуло, и перед ее лицом маленьким взрывом взлетела земля. Девушка дернулась — крошки земли больно хлестнули по открытой части лица. Разрядник на плече Олега коротко пискнул, почти мгновенно набирая новый заряд.

— Я кому сказал! — Олег старался как можно более убедительно сыграть опытного и тертого жизнью калача... благо, шлем скафандра скрывал его лицо. — Снимай "скаф"! Следующий выстрел будет в голову — передумал я тебя тащить!

— Тц!

Непонятно, то ли пилот поверила ему, то ли нет, но темный материал ее скафандра стал "таять", начиная с конечностей и головы. В конце концов, скафандр "уполз" в пояс и собрался небольшим продолговатым футляром на пояснице.

Олег с трудом удержался от восхищенного присвиста: уж на что он привык к идеальным пропорциям тела Мисаки, но фигура этой "эльфийки" была ничуть не хуже (кроме того, "его" Мисаки была где-то далеко, а ЭТА — тут, рядом... руку протяни). Смуглая кожа, красивые стройные ноги, тонкая талия и красивые линии спины... и красивая грудь идеально аккуратного размера.

А если учесть, в какой позе находилась голая прелестница... Даже красноватые потеки "кокоски", разводами застывающие на голой коже, не портили впечатления. А ведь это еще лица (которое просто обязано быть идеальным!) не видно!

Ах, да... Самое главное! Аккуратные острые ушки!

Он достал из рюкзака ошейник-разрядник (необходимая вещь в быту каждого уважающего себя сенс-пилота), осторожно приблизился и защелкнул его на изящной шейке. Ошейник издал тихую трель, включаясь.

"Устройство "блокиратор один-четыреста-восемь" подключено. Устройство функционирует нормально" — Шепнул имп.

Олег облегченно перевел дух, а вот голая девушка тихонько зарычала:

— Одежду дай, придурок! Или мою достань! Холодно, твою...

... и, наверняка, больно.

И добавила такое заковыристое на русском, что Олег понял — японо-эльфийские инструктора и преподаватели искренне считают мат средством ускорения донесения смысла. Правда, понять ее можно было — когда снялся скафандр, исчезли "лубки", которые скафандр сделал, чтобы зафиксировать переломы... это раз.

А потом навалилась темнота ночных джунглей — скафандр больше не показывал картинку "видно как днем"... Неприятно.

Он бросил ей сверток. "Набор шесть" — рабочий серый комбинезон. Этот набор даже включал в себя удобные тапочки... Крепость материала тапочек, кстати, позволила бы ходить в них по гвоздям или разбитому стеклу. И сам комбез был не только теплым, но и крепким.

Девушка потянулась было за свертком, но Олег наступил на него ногой:

— Сначала пояс, мэм!

— Подавись! — Пояс соскользнул на землю — теперь красавица была обнажена полностью. — Ахо! Бака!

М-да... знакомство с красавицей-эльфийкой не задалось с самого начала — перспективы обольщения были крайне сомнительны. Ну, а чего он ожидал? Теплые отношения между пленницей и захватчиком с переходом в горизонтальную романтическую плоскость возможны только в книжках и приключенческих боевиках... ну, или в процессе долгого-долгого совместного времяпрепровождения в каком-нибудь более-менее замкнутом пространстве. Какой-то там дремучий инстинкт, когда женщины добывались в качестве военного или охотничьего трофея. Ну, что-то из разряда "стерпится-слюбится"... Или какой-то там синдром — то ли мюнхенский, то ли стокгольмский...

— Подожди штаны надевать! — Усмехнулся Олег... и не удержался — очень уж недовольное личико у эльфийки стало. — Дай на попу полюбо... То есть я хотел спросить: ты переломы-то лечить собираешься, нет?

— Собираюсь, конечно! Помоги одеться, дурак!

Это точно — придется ей помочь, так как самостоятельно поломанными ногами она в штанины не влезет. Но сначала — обезболивающее. И шины наложить.

Он застегнул на ее поясе автономную аптечку из своих запасов, подключил картриджи из ее запасов (благо, военные модели аптечек, что было вполне логично, могли работать с большинством стандартов картриджей) и приказал дать лошадиную дозу обезболивающего — даже сенсу хватит.

— Мадам уже замужем или жениха еще придется поискать? Я почему спрашиваю — вам, сударыня, ножки более-менее ровно выпрямлять или так сойдет?

— Еще одно слово, и сам на мне женишься, ахо!

— Ни-ни-ни! — Почти искренне испугался Олег. — Я понял — выпрямляю идеально ровно! И вообще — ты даже моего лица еще не видела...

— Ну, так открой личико, Шахерезада... или как там? — Девушка, зашипев от боли (а что делать — лекарства, работающие с ЦНС, очень слабенько действуют на сенсов), перевернулась на спину, чтобы Олегу было удобнее накладывать шины на голени.

— Я сегодня инкогнито. Герои — они, вообще, скромные ребята. Ну и жениться я пока не собираюсь... Хотя, если посмотреть на жо... в глаза фактам, так сказать...

— Мужчины... — Прошипела девушка, когда Олег осторожно фиксировал пострадавшие конечности.

"Ну? И зачем мне этот геморрой?" — С легким удивлением спросил у себя Олег.

+++

Олег с приличной скоростью аж в пять километров в час перемещался по джунглям. За его спиной в лентах, выращенных скафандром, удобно расположилась эльфийка. Девушка мурлыкала себе под нос какую-то песенку, постукивая в такт ладошками по плечам и шлему Олега.

Развлекалась. Ну и осторожно пыталась выяснить границы его терпения.

Шлепанье по шлему и плечам Олег игнорировал — он их почти не чувствовал. Все-таки на нем была не обычная одежда, а пленочный скафандр, способный выдержать не только вакуум, но и достаточно мощную кинетику — пулю в упор, конечно, не остановит, но от осколков, камней и рикошетов убережет с легкостью.

А мурлыканье над ушными мембранами шлема... было даже приятным.

Дикое зверье не появлялось. Не потому, что его не было в экосистеме планеты вообще, и не по тому, что сейчас была ночь, а, видимо, потому, что не хотело связываться с тем, кто так откровенно и наплевательски идет напролом сквозь джунгли, снося лент-ножам скафандра любые препятствия. Что ж, не исключено, что через несколько миллионов лет на этой планете появится разумная жизнь!

Эльфийка оказалась эталоном легкомысленности — сейчас, когда наконец-то подействовали некоторые из лекарств, она не выказывала никакого неудовольствия от пленения. Даже хмыкнула весело, когда Олег из излучателя уничтожил ее аварийный маяк (вообще-то, тяжкое преступление в мирное время).

И — эталоном болтливости. Уже когда он взвалил ее к себе на спину и вырастил из скафандра специальную подвесную систему для переноски раненных, в которой девушка смогла удобно разместиться, она в режиме импульсной очереди представилась, рассказала пару историй из своей жизни, рассказала о семье, о "семейной планете" и забросала его вопросами. Видимо, подействовали обезболивающие препараты и аптечка занялась вплотную ее ногами.

Вопросы о себе Олег проигнорировал, лишь хмыканьем показывая, что они услышаны, но останутся без ответа. А вот информация, вываленная на него девушкой...

Оказывается, в данный момент на нем верхом ехала единственная дочь главы клана Окаджима. Окаджима-химе. Принцесса. Принцесса без всякого преувеличения! Конечно, по сравнению с той же Ишики Мисаки, семья которой владела несколькими десятками звездных систем (а это где-то шестая или седьмая часть всех систем, пригодных для освоения в Империи Сияющих Звезд), семья, владеющая только одной системой — это бледновато и не так впечатляюще. Но с точки зрения интернатского Олега — что Изуми, что Мисаки — обе "богатейки", живущие где-то в своих заоблачных высях, взглядам обычных смертных недоступных.

Владение даже одной звездной системой — это все равно круто! Папа Изуми, фактически, является монархом... ну, в просвещенной и конституционной монархии, конечно, но уж точно — самый крупный "владелец заводов, газет, пароходов" в своей "песочнице". Минимум — совладелец.

Возможно, на этом расчет принцессы и строился? Откуда ж ей было знать, что Олегу есть с чем сравнить, и упомянутое с показной небрежностью владение целой звездной системой вызовет совсем другую реакцию:

— Отлично! — Обрадовался Олег. — За тебя какой-нибудь орденок дадут! — Подумал секунду и посетовал. — А жаль все-таки — в дозвездные времена можно было бы за тебя хороший выкуп получить!

"Наездница" не обиделась — лишь шутливо стукнула кулачком по его шлему. Олег подумал и решил не обольщаться — он примерно представлял себе, какой ядреный коктейль из лекарств и наркоты сейчас гуляет в крови раненной. И как он воздействует на организм девушки-сенса — непредсказуемо... Кстати, болтливость и веселье — вполне возможно, могли явиться следствием воздействия этих лекарств.

Через полчаса после того, как он взвалил ее к себе на спину, в шести километрах басовито заухали тяжелые излучатели и загрохотали взрывы. Видимо, сцепились их спасательные группы.

У "эльфийской" группы практически не было шансов — все преимущества на стороне русских. За русскими — поддержка флота на орбите, а за японцами-эльфами — задача "убраться бы отсюда". "Убраться отсюда" — уже практически невыполнимая миссия, небо уже должно быть перекрыто наглухо.

А уже через десять минут стало понятно, что шум боя приближается.

Кроме всего прочего, это могло означать и то, что группа спасателей "эльфийки" превратилась в группу ликвидации. Олег не знал, что записано в закрытых разделах устава для членов поисковых отрядов. Но вполне мог допустить, что где-то там есть правило уничтожить своего сенс-пилота в случае угрозы его пленения... Не обязательно так жестко, конечно, но правила СРАМа (Сведение риска к абсолютному минимуму) требовали от него учитывать и эту вероятность.

Правда, сейчас не военное время для подобных радикальных действий. Во всяком случае, для русских и японцев. Но на всякий случай...

А еще это означало, что есть маячок. И этот маячок активирован. Ругая себя последними словами за наивность, Олег быстро вытащил запасные картриджи для аптечки из рюкзака эльфийки и отшвырнул рюкзак подальше.

Взвизгнул разряд и чужой рюкзак разлетелся в клочья...

— Эй! Ты охренел?! — Последовала незамедлительная реакция из-за спины.

— У тебя там наверняка маяк... — отмахнулся Олег.

И, вообще, тратить силы на оправдания перед "ношей" не хотелось. Хотелось пристроиться под какое-нибудь дерево, поставить системы скафандра в "охрану" и прикрыть глаза минут на триста.

— Баран! Бака! Ахо! — Разъяренная эльфийка колотила его по шлему. — У МЕНЯ ТАМ КОСМЕТИЧКА!!!

"Женщины..."

Олег не жалел о том, что связался с этой эльфийкой — в конце-концов, что сделано, то сделано. Но это не мешало пытаться понять, не сглупил ли он, взяв ее в плен. На будущее.

С одной стороны, пленение японского сенса — это круто. Это "рукопожатие перед строем и часыдарение от командования", внеочередное звание, "респект и уважуха" от коллег. Ну и самолюбие, чего уж скрывать, согревает и тешит! Ах, да — еще и увеличение жалованья... и так уже немаленького.

С другой стороны... девушка не то, чтобы мешалась ему, нет...

(Она и легкой была, несмотря на почти одинаковый с ним рост, и сопротивляться не пыталась. Так что физически это Олега несильно стесняло — переносить такие грузы Олег вполне мог. Даже после сенс-нагрузки. Единственное, что доставляло неудобство — сильно сместившийся центр тяжести. Повесить бы рюкзак вперед, но тогда он будет мешать расчищать дорогу.)

... а вот то, что взвалив на себя заботы о пленнице, он сильно уменьшил шансы на отрыв от неожиданного преследования — это факт.

И — самое главное — он на себе сейчас тащил то, за чем японские спасатели будут следовать, как привязанные. Если б он ее оставил, то в данный момент группа спасателей-эльфов занималась бы пилотом и уносила бы ноги куда подальше.

Дурак? Дурак...

Cсадить ее сейчас на землю и уходить одному? Вариант хорош, но... Жадность? Гордость? Тщеславие? ... Глупость?

"Нет, Олег — ты точно дурак!"

+++

Высадка космического десанта — красивое незабываемое зрелище: юркие падающие звезды, меняющие свои траектории по замысловатым кривым, у самой земли выпускающие вниз иголки тормозных импульсов, глухие хлопки сработавших тормозных систем, взрывы — несработавших...

Высадка космического десанта при противодействии ПКО — это ОЧЕНЬ красивое зрелище: невидимые в вакууме, сейчас, в дыму и облаках, бледные росчерки лазеров мелькают среди падающих "звезд", порхающие искорки зенитных ракет и атмосферных истребителей гоняются за этими звездами, веера трассеров обычных зениток, всполохи защитных и ударных полей. И — конечно же! — многочисленные разрывы сбитых десантных капсул, продолжающих свой путь вниз уже в виде пылающего крошева.

Сердце заходится в предвкушении боя, дыхание спирает от волнения...

Мисаки смотрела на "огненный дождь" спокойно... Ну, и с легким беспокойством. Эдаким практичным интересом — ей ведь сейчас этот "дождик" надо будет как-то проходить.

На Руим она высадилась час назад. Прорвала вначале блокаду Халифата над планетой, а потом — слабенькую ПКО планеты. ПКО сейчас было сильно занято, а сам поселок находился очень далеко от Центра — так что ни полицейские силы, ни военные не бросились выяснять, куда там понесло одинокий неустановленный истребитель...

— Девочку вы заберете? — С надеждой и неприязнью спросила седая, но все еще красивая стройная женщина.

— Конечно, госпожа Идашвилли. — Кивнула Мисаки.

То, что в ближайшие часы произойдет здесь, на поверхности, заставляло относиться к окружающим людям... крайне уважительно, без юления, без лжи. Бережно. Вокруг были живые мертвецы. Они ходили, бегали, лихорадочно готовя оборону маленького городка. Кто-то плакал, кто-то ругался... кто-то даже смеялся — весело, взахлеб — прекрасно зная, что это, скорее всего, в последний раз.

— Мамочка, я не хочу! — разрыдалась Агнесс, что-то понявшая.

Симпатичная белокожая малышка (анализатор, который перед отлетом вручили Мисаки, показал двенадцать с половиной стандартных лет) с большущими глазами, высоким лбом и красивым носом с аристократичной горбинкой. С очень-очень знакомыми глазами, знакомым лбом и знакомым носом.

У Мисаки был приказ — забрать и доставить. Теперь, когда она потеряла при проходе через блокаду планеты всю свою группу прикрытия — другого выхода у нее не было — забрать получится только эту девочку. Лишний взрослый в кабину ее "Унаги" не поместится... и будет мешать пилотировать. Засунуть пассажира в личную каюту? Она, конечно, герметична и там есть ложементы и рабочая система жизнеобеспечения, но по прибытию вместо человека оттуда можно будет доставать мясную котлету. "Кокоски" там нет, компенсатор — аварийный. Как-то не предполагалось, что сенс-пилот будет перевозить кого-то, кроме себя. Эх, будь у нее сейчас учебная "спарка"!

Она украдкой достала Ар-71, перевела указатель огня на зеленый сектор ("Парализатор — включен", — отозвался имп) и в ожидании посмотрела на Риту Идашвилли. Та на мгновение распахнула глаза, но потом поняла и кивнула.

Тихий хлопок, короткий комариный писк набора повторного заряда. Запах озона. Агнесс осела в руки Мисаки, и та осторожно уложила девочку на дощатый пол веранды у своих ног.

— Я возьму ее в капсулу. — Объяснила она матери девочки. — В этом случае ей ничто не будет угрожать — там специальные грави-компенсаторы и компенсационная жидкость...

— Ясно. — Кивнула Рита.

Просто "ясно". И все. Ни "спасибо", ни каких других слов благодарности. Мисаки честно объяснила Рите, что Агнесс зачем-то нужна кому-то из сильных мира сего. И спасает она ее не по своей доброте, а по приказу. И Рита столь же честно высказала свое к этому отношение — "лишь бы девочка выжила". Но так и не призналась, что же такого могло понадобиться от ее дочери, или от нее, или от мужа. Хотя, судя по всему, знала.

"Может быть, генетический материал? — Строила предположения Мисаки. — Видимо, для этого придется выяснить, что понадобилась нашей семье от Олега — семейное сходство явное... Но, боюсь, просто так папенька и маменька не расколются..."

Она еще раз посмотрела на вечернее небо с падающими звездами десантных капсул. Из-за горизонта уже полыхали зарницы взрывов и доносился отдаленный рокот... И решилась:

— В моей каюте есть ложемент и система жизнеобеспечения ("Правда, там слабый грави-компенсатор... одно слово — аварийный"). Если противодействие ПКО будет слабым, то у вас будет шанс выжить... небольшой.

Рита впервые улыбнулась:

— Ты станешь меня беречь, сенс? Будешь сдерживаться? Погибнешь сама и погубишь Агнесс?

— Я не буду сдерживаться — у меня приказ. — Спокойно и честно ответила Мисаки. И вопросительно покачала излучателем. — Ну, так что?

— Хорошо... — Рита показала подбородком на излучатель. — А зачем ЭТО?

— Лучший способ. Если и умрете, то в беспамятстве. И мучиться не будете.

— Добрая. — Невесело усмехнулась Рита. — Я сообщу мужу — он будет рад... при любом итоге.

Она отвернулась от Мисаки и поднесла к уху обычную старомодную рацию — сеть на планете сейчас не работала, передача информации блокировалась. Лишь такие вот древние средства связи как-то могли помочь... на небольших расстояниях.

Мисаки еще раз проверила положение переводчика огня и подняла излучатель к затылку Риты, терпеливо ожидая, когда та попрощается с мужем. А ведь ей еще готовить "гнездышко" для Агнесс в своей капсуле.

+++

На огромную сорокаметровую плиту они наткнулись неожиданно. Прорубаясь сквозь лес, похожий на земную сельву, они были вынуждены остановиться, когда одна из лент, выращенная из груди скафандра и рубившая перед Олегом коридор в лианах, бессильно чиркнула по камню, поросшему мхом.

— Что там? Что там? Вау! — Сунулась над плечом любопытная мордашка пленницы.

"Ну, ожидаемо, — отстраненно подумал Олег. — То, что японский сенс владеет "кошачьим глазом" — это вполне ожидаемо"

В высоту — метров шесть. Длиной — сорок. Камень был уже очень старым — ветер, осадки, растения... Но это несомненно было искусственным сооружением! Очень-очень старым искусственным сооружением!

— Русский! Русский! Ты понимаешь, что это значит!? Нет, ты понимаешь?! — Колотили его по шлему и плечам маленькие кулачки восторженной "эльфийки".

Олег понимал. Им вдвоем посчастливилось впервые в истории человечества наткнуться на доказательства существования внеземного разума.

"Посчастливилось". Интересно, девочка понимает, что в надежде на внеземные технологии государство, первое обнаружившее подобный артефакт, тут же попытается захватить монополию на его исследования? И что это значит для двух сенс-пилотов? Точнее, для того из них, который окажется "чужим"?

Вот-вот...

Вайенга формально не относится ни к Российской Империи, ни к Империи Сияющих Звезд. Но у русских тут влияния куда больше. Самое главное — военная группировка русских ближе. А еще ближе — множество русских военных советников и специалистов. Но вот конкретно сейчас по пятам идет группа японских спасателей, которая явно опережает русских... И на этой группе теперь можно будет поставить крест — даже пленных уничтожат (или законопатят куда-нибудь подальше), как только поймут, что же они нашли...

Он двинулся вдоль плиты вправо.

— Русский! — Заливисто смеялась Изуми. — Мы войдем в историю! Ты понимаешь, русский?!

Наивная. Наивная эльфийская принцесса.

Ситуация усложнилась. Сильно. Чертовски сильно. Если до этого он хотя бы теоретически мог рассматривать возможность попадания в плен, то теперь такая возможность отпадала напрочь. Если до этого, максимум, что грозило "эльфийке" — неделя на "казенных харчах" в "страшных русских застенках", то теперь... теперь, получается, он ей тоже свинью подложил — для нее сейчас попасть в плен к русским — это надолго... если не смертельно. Ведь теперь, если одна сторона отдает... ну или возвращает (если охота поиграться словами) сенс-пилота другой стороне — она, фактически, сообщает о находке артефакта внеземной цивилизации...

А по тихому удавить Изуми у русских, скорее всего, не получится — о ее существовании известно Олегу. А о его лояльном отношении к ушастым... в особенности, к некоторым "эльфийкам" — наверняка, известно очень хорошо. Прибить по-тихому самого Олега? Это будет крутовато — не те, знаете ли, времена. Наплевать на его отношение к вопросу? А вот это — да — вполне возможно — кто он такой? Да никто — сенс-пилотов у Империи не так уж и мало, а внеземных артефактов (теперь) — только один.

М-да... Сколь многое можно передумать и понять, разглядывая старые каменные плиты.

А эльфийка всего этого пока не понимает. И хорошо, что не понимает — меньше знаешь, крепче спишь. И дергаться не будет.

"Как же хорошо живется наивным или глупым людям!" — С завистью подумал Олег, рассматривая вход — полукруглую арку трехметровой высоты.

"Первые в истории человечества!" — Билось в голове.

Входить? Не входить? Сзади еще стреляли, но интенсивность перестрелки упала — группа японских спасателей доживала последние минуты...

Входить? Не входить?

"Первые в истории..."

Олег ссадил с плеч Изуми, которая тут же возмутилась, прихватил свою рюкзак (а то ведь с нее станется залезть в него и достать свой скафандр!) и сделал осторожный шажок внутрь... Он ненадолго, он по-быстрому — пять-шесть минуточек ничего не решают... Только одним глазком...

+++

Ремотсек был залит кровью. То, что находилось в ложементе — перекрученное и вывернутое — лишь отдаленно напоминало красивую когда-то женщину. Противодействие ПКО планеты и флота Халифатцев нельзя было назвать даже средним. Оно было яростным. А при выходе из атмосферы Мисаки, уже разъяренная и прекрасно понимающая, что Рита выжить в таких условиях не могла даже теоретически, угодила в разворачивающиеся порядки корпуса Стражей Великого Имени Пророка... Одиннадцать сенсов по штату. Одиннадцать!

Злая, как черт, Мисаки уничтожила с два десятка истребителей прикрытия и три или четыре (это надо потом у "импа" уточнять... если желание такое появится) специальных истребителя "Шахран", которые, судя по внешнему виду (такие же острые, почти как у атмосферных истребителей, формы, такие же двигатели, унесенные к центру масс, такие же многочисленные двигатели коррекции) и поведению, управлялись сенс-пилотами.

Плохо, что Рита умерла. Хорошо, что она умерла, не приходя в сознание. Мисаки пыталась оставаться хладнокровной, спокойной и сохранять присутствие духа, как полагается по Уставу офицеру Сил Самообороны Империи.

Стряхнув с хвоста преследователей (которые не особо за ней и гнались, решив, что это отвлекающий маневр, призванный увести их от планеты), и подходя через несколько часов к первой червоточине, Мисаки, наконец, решилась — разгерметизировала ремотсек и приказала роботам-ремонтникам убраться.

А когда до выхода в точку встречи с конвоем оставалось полчаса, ее скрутило. Из нее будто выдернули что-то. Что-то привычное, поддерживающее, дорогое. С мясом, кровью, обломками костей... Она дернулась в эластичном "гамаке" подвески, стараясь свернуться в позу эмбриона — защитить, удержать, не дать отнять:

— Олег! Олежка! — Закричала она, забыв, что находится в компенсационной жидкости... наглоталась, конечно.

В себя пришла Агнесс, задергалась в лентах-растяжках, что ее удерживали и захныкала испуганно:

— Мамочка! Где я? Что со мной? Мамочка!

Еще б она не перепугалась! Вокруг темнота, воздух поступает в легкие... как-то странно, тело не ощущается... Мисаки понимала ее. Свой ужас от отсутствия тактильных ощущений, когда она впервые погрузилась в капсулу с компенсационной жидкостью, она помнила прекрасно.

"Это... расплата? Я отняла у нее мать, а у меня отняли любимого? Что имеем — не храним, потерявши — плачем... Вру — она-то держалась за мать до последнего. А я? А что я могла? Устроить истерику ТОГДА? Дезертировать СЕЙЧАС? Сейчас — уже поздно... Поздно пить боржоми..."

В систему управления от девочки, пребывающей в истерике, пошли наводки. Надо было настраивать фильтры и успокаивать малышку. Первое сделать — лишь команду импу отдать, а вот второе...

Мисаки с легкостью обошла защиту импа девочки (обычная гражданская модель — ИИ истребителя справился с этим играючи) и принялась ее успокаивать. Дотянуться до нее руками не представлялось возможным — девочка находилась сзади, между ее ложементом и аварийным люком, а Мисаки не могла сейчас покинуть свой "гамак".

... второе оказалось куда более сложным — опыта в чисто вербальном психоанализе у нее не было. Мисаки самой сейчас не помешал бы кто-нибудь, кто бы ее успокоил, обнял и погладил по голове — пустота внутри... ладно б просто была — она ныла, грызла.

Она что-то говорила, смеялась, пела, рассказывала, слушала чужие истории, крутила какие-то старые мультики, сохранившиеся на ее импе — лишь бы ощущать рядом хоть какую-то замену куску, только что выдернутому из души.

+++

— Вау! Какие ужасы творятся! — Изуми прижала пальчики к губам. — Как страшно жить!

Она подползла к порогу помещения и посмотрела на торчащие из спины упавшего русского концы штырей.

— М-да... Странно...

Простые штыри не могли бы пробить скафандр пилота стоимостью в два или три истребителя! Не могли! Вообще! Для этого они должны были двигаться со сверхзвуковой скоростью! Но тогда был бы хлопок. А она только шум падения тела услышала.

Хотя, откуда ж тут взяться "простым штырям"? Это — на секундочку! — артефакт неведомой цивилизации! Тут, по определению, не может быть ничего простого! Ни простых голых стен... Хотя они именно простые — без надписей, узоров... обычные голые каменные стены. Ни простых пустых комнат. Хотя, что может быть проще пустых прямоугольных коробок различной величины с одним дверным проемом. Ни простых охранных систем...

— Эй! Ты в порядке?

В ответ послышалось сдавленное мычание.

— Больно, наверно. — Догадалась Изуми. — Но раз мычишь, значит, голова цела. — И — вполголоса, сама с собой. — Несмешная шутка, Изуми-чан. Совсем несмешная шутка! Плохая, Изуми-чан! Плохая! — И снова в полный голос. — Хо-ой! Потерпи, русский! Сейчас вытащу...

Звякнуло о пол то, что осталось от штырей — наномашины в теле русского пилота все-таки смогли разложить материал, из которых они были сделаны.

Через пять минут кряхтения, шипения и мата тело русского было вытащено за порог непростой комнаты. Аптечка, интегрированная в его скафандр, все это время панически пищала, сообщая о закончившихся картриджах. Видимо, все ресурсы ушли на уничтожение металла штырей. Опять-таки, странно — для этого штыри должны быть сделаны из более-менее плохонького металла. Но чтобы пробить скафандр... Ну, а она чего ожидала — это ж артефакт внеземной цивилизации!

Изуми перевернула на спину своего пленителя... бывшего... и констатировала:

— Кажется, ты не можешь двигаться. — Она внимательно осматривала тело, не пытаясь подключиться к его импу... еще долбанет парализатором в ошейнике. — А выход в полноценный сенс-режим для тебя будет чистым самоубийством, да? А запасные картриджи к аптечке у тебя в рюкзаке и их очень-очень мало, да? — Она вставила картриджи из рюкзака в его аптечку. — А все почему? А потому, что некий благородный рыцарь вылечил принцессу с переломанными ногами. Да? Хотя рыцаря об этом и не просили — принцесса вполне могла потерпеть до прихода своей гвардии. Не отвечай ничего — это я так... вслух рассуждаю, а тебе силы беречь надо — так что лучше всего молчи. В принципе, единственное, что ты сейчас можешь делать — отдавать команды своему скафандру... и моему ошейнику... и, кстати, травануть свой организм еще сильнее, поскольку двигать руками ты не можешь, а, значит, и приказы импу придется отдавать через сенс-управление... Но это так — мелочи на общем фоне.

Будто специально, снова запищала аптечка, сигнализируя о высосанном буквально за минуту картридже. И придавая лишний вес словам Изуми.

— Вот! Пожалуйста! Что и требовалось доказать! Но даже если чудо случится, и ты сможешь перезарядить свою аптечку — ну, допустим, включишь сервоприводы своего скафандра — нужна полноценная операция с привлечением меддроидов. Наномашины тут не справятся. А до операции нужно дожить. А ты очень скоро потеряешь сознание...

— Ч-ч-что пс-с-средлагаешшшшь? — Прохрипел через мембрану шлема русский.

"Ага... значит, дыры в легких скафандр таки закрыл... Ну, иного от хорошего скафандра и не ожидалось! И, значит, снимать скафандр нельзя"

— Ты мне скидываешь конфигурацию подключения к твоему импу, чтобы я могла управлять твоим скафандром, а я оказываю тебе медицинскую помощь, подключая картриджи из "НЗ", даже когда ты потеряешь сознание... А это произойдет где-то минут через десять, как утверждает мой имп... Картриджей хватит примерно на час жизни. А если не скинешь "конфиги" — я и с места не сдвинусь!

— Меркхххантильная принцесскхххха... — Кажется, русский попытался усмехнуться — под шлемом было, разумеется, не видно и можно было только догадываться. — Вхххот и ссссспхасай вас...

"Он еще и дергается!"

— Принцесс надо спасать вне зависимости от их меркантильности! — Отвергла восхищенная Изуми. — А вот похищать их не нужно — благодарная принцесса почему-то не спешит отдавать сердце наглому похитителю. Мое сердце, знаешь ли, надо по-другому завоевывать. Любовью и лаской! Мне, знаешь ли, ошейник кожу натирает! И комбинезон этот надоел! Не мой цвет! Не волнуйся! — Она выставила ладошку. — Смотреть порнушку на твоем импе я не собираюсь! Давай-давай, тебе еще надо успеть уничтожить все секретные файлы — а время-то тикает! Сейчас сознание потеряешь и — а-ля, у-лю! — останется принцесса без кандидата в рыцари!

Русский задумался. Изуми поколебалась и добавила:

— К тому же, принцесса хочет еще некоторое время пожить. Воспользоваться, так сказать, плодами труда гениальных генных инженеров своей страны! А пожить у принцессы не получится, если ее найдут товарищи рыцаря рядом с этим логовом дракона. А если еще рыцарь будет в виде остывающего трупика... Я ж не дурочка — понимаю, чем для меня чреват плен... если мне предложить нечего...

Русский как-то удивленно хмыкнул.

— А ты как думал! — Возмутилась Изуми. — В принцессах кланов дурочек очень мало! Знал бы ты, как меня натаскивали, пока сенс-способности не открылись! Так что я прекрасно понимаю, чем для меня чревата наша с тобой находка!

Особого выбора у русского не было — он мог бы сейчас, допустим, отдать приказ ошейнику выдать смертельный разряд. И остаться в обществе трупа. В темном помещении, в котором стены почему-то блокируют связь. И без гарантий, что спасатели найдут его раньше, чем он умрет после окончания запаса лекарств и материалов для наномашин.

А мог сообщить ей коды доступа к своему импу — она получит доступ к управлению его аптечкой... а так же к скафандру и ошейнику. Правда, избавиться от ошейника она сможет и после его смерти — достаточно лишь подождать, когда он умрет, достать из его рюкзака свой скафандр... и, собственно, всё — уж после этого от ошейника останутся только воспоминания.

Изуми прекрасно знала, о чем сейчас думает русский пилот. Она почти слышала его мысли: "Получается, что она могла вообще не делать таких предложений! Просто подождать! Или — боится, что я заберу с собой и ее?"

"Получен пакет с конфигурацией подключения. Запрос подключения. Ожидание..." — Сообщил имп.

— Вот и молодец! — Обрадовалась Изуми. — Сейчас сексапильная медсестричка Изуми-тян будет нас лечить! Тебе понравится! Нэ, аната?

Она на самом деле боялась — кто их знает, этих русских. Этот вот пилот вполне мог прибить ее и умирать в одиночестве... ну, разве что на одних сервоприводах выполз бы наружу, чтобы свои смогли быстрей обнаружить. Ценой собственной жизни, так сказать, выполнил бы задачу и сделал бы Rodine-Matushke шикарный подарок — артефакт неземной цивилизации.

Первым делом девушка удовлетворила свое любопытство и приказала скафандру похитителя открыть его лицо.

— Опаньки! — Изумилась она, узнав его, но тут же взяла себя в руки, так что русский ни о чем не успел догадаться. — Лысенький! Каваиии!

+++

Как только появилась связь с сетью конвоя, Мисаки бросила короткое сообщение Олегу. При этом воспользовалась лазейкой в защите внутренней сети флота, прибереженной давным-давно, "на всякий пожарный случай". На черный день.

"Свяжись немедленно!" — как камушек в глубокий колодец — жест отчаяния, с полным пониманием бессмысленности, но с яростной надеждой на чудо.

И тут же почувствовала — отпустило! Отпустило! Пустоты внутри больше не было!

Вряд ли она была первой, кто плакал и хохотал одновременно в компенсационной жидкости. Другое дело, что раньше Мисаки этого не делала. Ну, все бывает в первый раз. Или, как сказал один мудрец: "Да какого черта, события просто случаются!" И плевать, что он говорил это по другому поводу! Главное, что сейчас ее настроение как нельзя лучше соответствовало духу этой псевдофилософской глупости — опьяняющая радость, толкающая на глупости.

Хотелось смеяться и кричать. Хотелось сделать всех вокруг счастливыми. Хотелось...

Как там в приказе было? "Забрать и доставить"? Черта с два! Хрена им лысого! Vikusite!

Она отправила документы на удочерение на один из правительственных серверов. И — копию в канцелярию клана. С грифом "сверхсрочно". А это уже было куда серьезнее...

И еще. Перед глазами, наконец-то, перестал маячить затылок седой женщины, в который упирался ствол излучателя.

"Значит, я все сделала правильно?" — забалтывая Агнесс, подумала она.

+++

Откуда-то слева, где теоретически никого быть не должно, рявкнул голос:

— Отойти от него! Быстро! Быстро! Лечь на землю! На землю, бля! Быстро!

Изуми закатила глазки и подчинилась. Правда, отползать (в ногах все еще была слабость... особенно после того, как прекратилось поступление лекарств — все картриджи пошли на русского) не стала, а легла рядышком, лицом вверх, пристроив голову на живот русского пилота — работа с непривычным интерфейсом русского скафандра и усилия по игнорированию болевых ощущений от ног ее вымотали.

После того, как этот... Олег Тимофеевич Тетерский... потерял сознание, она даже скафандр свой доставать не стала, чтобы не нервировать лишний раз его группу поиска, когда та их найдет. Она кое-как вытащила своего похитителя наружу, чтобы их побыстрее обнаружили.

Судя по чуть двинувшемуся воздуху, в помещение просачивались бойцы в активированном камуфляже...

— Мой имп "синхро" с его имп... если чё! — крикнула она на русском.

— Разорвать контакт! Немедленно!

— Тц-тц-тц... — Вежливо улыбнулась девушка. — Изуми-тян с радость, но не могу! Я его типа лечить! Оказывать первый врачебный помощь раненный на поле боя товарищ!

— Дай подключение к его импу! Быстро!

— И не подумаю! — Возмутилась Изуми.

— Послушай, девочка! — Увещевал командир русской группы, быстро сориентировавшийся и поменявший тон. — Мы ж ему помощь хотим оказать! Его ж лечить надо! Вот зачем тебе это, а?

— Порнушку смотрю! — Чуть ли не показала язык Изуми. — Вон в ту дверь не ходить! — Вспомнила она. — Сюда ходить! От той двери лом прилетать, по башке давать! Ваш пилот пострадать в та комната!

Командир отряда дал команду и бойцы отключили камуфляж. А внутри, как оказалось, уже было четверо бойцов. Еще один с интересом рассматривал пятна крови на полу в "той самой" комнаты. И был этот пятый жив ("Из-за того, что вошел в ту комнат с активированным камуфляжем?" — Сделала предположение Изуми) Ну и несколько человек, наверняка, были где-то в джунглях. Прикрывали.

— Хорошо, не будем! — Покладисто кивнул командир. — Бауэр, выйди из комнаты... Может, красавица, ты с него хотя бы ошейник снимешь?

— Вот еще! — Округлило глазки эльфийское совершенство. — Это — симметричный ответ на все те непотребства, что он со мной творил! Вообще, приличные люди после такого обязаны жениться! Без приданного!

Бойцы, продолжавшие осматривать окрестности, невольно навострили уши и стали коситься, прислушиваясь к разговору.

— Ого! — Хохотнул командир, знакомый, разумеется с личным делом подопечного. — Везет же парню с эльфийками!

"Это точно..."

Все-таки любопытство пересилило и она сунулась в личные архивы. Когда Олег Тетерский потерял сознание и не мог даже теоретически воздействовать на ее совесть (рявкнуть там или хотя бы посмотреть укоряющее) — от этого было особенно трудно удержаться.

Правда, узнав вторую участницу видео "от первого лица", она тут же свернула папку. И даже из памяти своего импа запись стерла. По отношению к подруге это было не совсем честным...

"И ведь не соврал, лысенький! Голых эльфиек он, действительно, видел... и не только видел! А Ми-тян, получается, рассказывала далеко не все! Но кто ж знал, что у них так далеко зашло?!"

++

Горо Ишики стоял в центре гостиной личных кают-апартаментов Мисаки и думал. Или делал вид, что думает, а на самом деле все уже давно решил...

Мисаки "мышкой" сидела на диване, боясь хоть словом нарушить эту задумчивость. Даже в случае якобы "показушности" этой задумчивости. Конечно, глава клана Ишики не был замечен в торопливых поступках в стиле "рубить с плеча", но она по-прежнему не знала, зачем Агнесс Идашвилли могла понадобиться военному командованию и, как она подозревала, политическому руководству клана. Так что отец вполне мог одним лишь волевым решением дезавуировать все подписанные, согласованные и утвержденные документы на ее удочерение. Разумеется, в этом случае неизбежна ссора с дочерью, но — опять-таки — Мисаки не знала, что именно "стоит на кону" и какова "цена вопроса". Вполне могло статься, что отец пойдет даже на семейную ссору — зависит от...

— Я не возражаю, Мисаки. — Кивнул, наконец, Горо Ишики. — Я рад, что ты оказалась достаточно взрослой, чтобы принять такое непростое решение. Хоть и огорчен твоей торопливостью, говорящей о спонтанности этого решения. — Голограмма повернула голову ко второй присутствующей "мышке". — Агнесс, позволь первым поздравить тебя с вступлением в клан Ишики. А я... — Он хмыкнул. — Я, получается, теперь твой дедушка.

Девочка неуверенно и бледно улыбнулась... На выражении эмоций Горо Ишики настаивать не стал — знал о некоторых подробностях бегства.

+++

"Все нормально. Новые знакомства и подпорченная шкурка. Сейчас функционирую в прежнем объеме, все конечности на месте. На ретушь внимания не обращай: там тоже все на месте — настоящие герои должны быть инкогнито!"

И фотография: Олег спит в коконе с физиогелем в медсаркофаге со сдвинутой крышкой. Голова и руки над поверхностью. Руки-ноги, действительно, на месте, хотя некоторые места на животе и груди прикрыты небольшими дисками роботов-хирургов... в режиме регенерации, если судить по огонькам. Такое впечатление, что Олег получил несколько пулевых ранений.

Область паха старательно заретуширована.

Мисаки разрыдалась в своей каюте после того, как получила это короткое сообщение. Стесняться было некого — в ее каюте сейчас была только Агнесс. И девочке было не до наблюдений за хваленным эльфийским хладнокровием — она забылась крепким сном, накачанная успокоительными после того, что показали новостные каналы про оккупацию планету Руим...

Выплакавшись и утерев слезы, Мисаки набрала и отправила сообщение:

"Ретушировал-то хоть сам? (Рост — метр семьдесят... ты ж, вроде, повыше предпочитаешь, а?)"

+++

"Исчезновение объекта "Саладин" подтверждаю. Негласная охрана объекта (объекты "Гриф", "Воробей", "Ворона") убыла под предлогом ротации спустя сутки после прибытия флота в систему.

Поисково-спасательная операция на поверхности по невыясненной причине продолжается до сих пор. Оставшиеся военные советники работают в прежнем режиме.

Источник "Чилисус" сообщает о доставке из РИ на корвет "Халаанас" оборудования для геологоразведки в сопровождении специалистов и многочисленной охраны (скорее всего, спецназ разведки флота РИ). Корвету приданы четыре конвойных штатных звена с пилотами-сенсами. Корвет переведен в режим "Боевой-4" и для информационной работы его экипаж теперь недоступен.

Подразделения контрразведки флота получили приказ выделить источники внимания к "Халаанас"."

(Агент "Царица Тамара")

+++

"... Обнаруженное строение является многоуровневым бункером. По сведениям Пантеры, Ехидна был атакован неизвестным устройством с неизвестным принципом действия в помещении, помеченном на плане цифрой 16. После этого Пантера вытащила Ехидну из комнаты, но повторно неизвестное устройство не проявило активности.

Интервьюирование Ехидны подтверждает эту информацию.

<...>

Очевидно, после срабатывания устройство было деактивировано или вышло из строя. Никаких других агрессивных или атакующих воздействий в бункере до сих пор не зафиксировано..."

Император посмотрел на площадь перед Дворцом. На Новгороде вечерело. Красное заходящее солнце красиво расцвечивало шпили и высотные здания. Загорались многочисленные огоньки освещения, стали видны вуали и мосты энерголиний, габарит-сигналы высотных трасс, пунктирная строчка сигнальных огней орбитального лифта...

Миллионы людей были заняты своими делами. И никто не знал, что человечество впервые столкнулось с проявлением внеземного разума.

"Проявление" атаковало человека и сломалось. Или отключилось. И на этом все закончилось. Игрушек в том бункере нашли много — играться с ними ученые будут еще лет пять.

Но даже в этом можно найти свои плюсы! Например, ничего не придется делать с этой девочкой, Пантерой. Даже для великой Российской Империи было бы крутовато решать вопрос в стиле "нет человека — нет проблемы" по отношению к единственной наследнице одного из правителей Империи Сияющих Звезд... пусть он и владеет одной-единственной системой.

— Везет же парню! — Покрутил головой Император.

А вот что теперь делать с Ехидной? Все планы, в которых он так или иначе участвует, идут псу под хвост из-за этого дурацкого и никому не нужного инопланетного артефакта! А ведь столько всего на него завязано было! Столько всего завязано... Эх! И угораздило ж его вляпаться! А ведь он умница — осторожен, умен, хитер... Какого черта его в эту комнату 16 понесло?!

Но и тут не без приятностей! "Ушастые" с ним теперь тоже обломаются! А если еще учесть, что младшенькая Ишики, судя по всему, всерьез запала на паренька... А если еще и эта Пантера на него клюнет! Да-а-а...

Император не удержался и весело рассмеялся. И еще раз перечитал выделенное красными маркерами в отчете:

"...Шесть выполненных генетических экспертиз подтверждают: ДНК-профиль объекта Ехидна, поднятого с поверхности Вайенги, не совпадает с ДНК-профилем подданного Российской Империи Тетерским Олегом Тимофеевичем, личный общегражданский идентификатор 8723633-ЗЛВП-008377...

...Пока не обнаружены совпадения в общегражданской ДНК-картотеке. Таким образом, настоящую личность, скрывающуюся под личиной Ехидны (или родителей, родственников), установить не удается. Полный поиск в ДНК-картотеке будет завершен в течение ближайших одиннадцати часов.

...Внешность, параметры биополей, навыки, память и способности к сенсорному управлению объектом Ехидна сохранены в полном объеме...

Прошу дать волеизъявление Его Императорского Величества на изменение идентификационных данных для общегражданского идентификатора 8723633-ЗЛВП-008377..."

— Что ж вас так на канцелярит-то тянет! — Вздохнул Император в пространство кабинета. — Сказал бы проще: "Дорогой Император, разреши фальсифицировать учетную запись твоего подданного!" — Император подумал минуту и изрек. — А вот не решил я еще! Не решил! Имеет право Его Императорское Величество слегка помучиться сомнениями и неуверенностью, а?

Продолжение следует...

Пожалуйста, не забудьте оценить работу, поставив оценку!