Форсаж.Обработка черновика Виталий Сокол

Я прервался и внимательно посмотрел на Дикова.

— Ваше величество, я полностью согласен с вами и мне нечего добавить к сказанному вами.

— Иван Михайлович, я рад, что наши взгляды совпадают. Уважаемый Иван Михайлович! Из того бардака, который у нас был на войне с японцами, а особенно это явно проявилось при обороне Порт-Артура, я вынес для себя следующее. Должно быть единоначалие без всяких исключений! Это моя ошибка и я намерен ее исправить. Отныне за оборону морских направлений целиком и полностью будет отвечать флот!

— Но, ваше величество...

— Не перебивайте меня, Иван Михайлович! Я еще не закончил.

— Простите, ваше величество!

— Вы, Иван Михайлович хотели сказать, что у вас нет пехотных частей для противодействия десантам противника и значительное число береговых батарей вам тоже не подчиняется. Ведь так?

— Да, ваше величество, именно так.

— Я принял решение всю береговую оборону передать под ваше начало. Все батареи, укрепления и крепости передаются вам, то есть флоту. И считаю необходимым сформировать корпус береговых войск, входящих в состав флота. Но это ещё не все, Иван Михайлович. Я принял решение последовать примеру Петра Великого и заново создать пехотные части, полностью подчиненные флоту. Морскую пехоту. Я собираюсь держать это под своим личным контролем так, как считаю это очень важным. Морскую пехоту создавать начнем с учебной бригады. Я считаю ее нужно расположить где-нибудь в Прибалтике. В Эстляндской или Лифляндской губернии. Конкретный выбор места, Иван Михайлович, на ваше усмотрение. Но оно должно удовлетворять двум основным требованиям. Первое. Наличие места для боевой подготовки. И второе. Необходимо, чтобы было поменьше чужих глаз. Бригаду, Иван Михайлович, я считаю лучше формировать из охотников — добровольцев, поскольку требования будут к ним очень высокие. Морской пехотинец должен, я не исключаю, что добавятся еще и другие требования, пробежать десять верст с полной выкладкой, проплыть версту с полной выкладкой, вступить в бой и победить. Он должен уметь драться всем, что попадет в руки и делать это в поле, в корабельном кубрике, в укреплении любого типа, в воде. То есть везде, где возникнет в этом необходимость. Об отличном умении стрелять и владеть оружием я вообще не говорю, это подразумевается само собой. Замечу, что это предварительные минимальные требования, которые возможно будут изменены. Формирование бригады надо начать уже в этом году. Поэтому тянуть резину я вам, Иван Михайлович, не позволю! Не хочу вам навязывать командира этой бригады, но у меня имеется отличная кандидатура. Это Яков Александрович Слащев, штабс-капитан Лейб-гвардии Финляндского полка. Да, он ещё молод. Но дело это новое и мне думается, что его незашоренность скорее будет преимуществом, чем помехой. И молодость это такой недостаток, который быстро проходит. Иван Михайлович! Прошу вас рассмотреть его кандидатуру.

— Хорошо, ваше величество.

Пару дней назад Слащева по моему приказу быстро нашли и представили на него всю информацию. По правде говоря, кроме чисто прагматического интереса — все-таки лучший генерал гражданской войны, он мне был интересен как человек. Его пригласили ко мне и я с ним имел разговор так сказать на общие темы. Яков Александрович, мягко говоря, офигел от того, что его, малоизвестного офицера, пригласил погонять чаёк лично сам государь-император. Не раз я читал, что "генерал Яша" приобрел свои широко узнаваемые черты в первую мировую и гражданскую. Но оказалось, что эти черты в основном он имел уже сейчас. К слову, офигел не только Слащев, но и Спиридович с несколькими своими подчиненными. После чая я окончательно утвердился во мнении, что лучше Слащева командовать морской пехотой не сможет никто. Естественно в ту встречу я его относительно будущей карьеры не посвящал. Но вернусь к разговору с Диковым.

— Иван Михайлович, вам известно про новый британский броненосец "Дредноут"?

— Да, ваше величество.

— Он имеет турбинную установку и смешанное угольно-нефтяное питание котлов. Британцы получат вскоре новый флот с новыми возможностями. Россия одна из немногих стран, имеющих значительные запасы нефти. Не пользоваться этим нашим преимуществом я считаю преступным! Поэтому, Иван Михайлович, я принимаю волевое, можете считать его самоуправным, следующее решение. Все новые проекты боевых кораблей будут приниматься только с турбинными и дизельными установками и с нефтяным топливом! И будет только так!

— Ваше величество! В основном я с вами согласен. Но дизельные то тарахтелки нам зачем???

— Иван Михайлович, эти, как вы изволили выразиться, "тарахтелки" нам потребуются для подводных лодок. Сразу предупреждаю, что бензиновые и керосиновые двигатели я не допущу на закупаемых для нашего флота подводных кораблях. Вы мне докладывали о формировании кадрового корпуса нашего флота. Я полностью согласен с вашими предложениями, но вы все-таки кое-что упустили.

— Что же, ваше величество?

— Стоимость "Дредноута" составляет стоимость четырех броненосцев. И он, насколько мне известно, очень технически сложный корабль, требующий высокого уровня технического обслуживания. Думаю, что нам необходимо создать между нижними чинами и офицерами технически грамотную прослойку. Я имею в виду кондукторов. Считаю, что нам необходимо этих служащих приравнять к офицерам и сделать их кадровыми. Понимаю, что вы хотите сказать, Иван Михайлович. Деньги, ведь так?

— Да, ваше величество.

— Иван Михайлович! Убытки и ущерб от плохого обслуживания техники, подчеркиваю, очень дорогой техники, будет гораздо большим, чем жалование этой категории моряков. Поэтому считаю, что экономить на этом не стоит. По развитию флота. Ближайшие два года, вплоть до 1909 года, боевые корабли мы строить не будем. Это связано с тем, что если мы воплотим в железе те проекты, которые есть у нас, то просто выбросим деньги на ветер. Поэтому настаиваю на проведении в этот период научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ по проектированию подводных лодок, эскадренных миноносцев, крейсеров, линейных кораблей. К 1909 году у нас должны быть готовы проекты кораблей. Тогда же необходимо начать строительство кораблей. И еще. Необходимо, чтобы у нас была кораблестроительная программа, которую можно озвучить в думе. Я готов это сделать лично, но эта программа должна быть тщательно проработана. В ней должны быть не только корабли, но и все остальное, о чем говорил.

-Ваше величество! Прекращение строительства военных судов, скорее всего, приведет к закрытию многих заводов!

— Не думаю. Полагаю, что до строительства боевых кораблей нам нужно капитально заняться вспомогательным флотом и ледокольными судами. К тому же необходимо провести полную реконструкцию судостроительных и сталелитейных заводов. На это у вас два года. Также надо заняться береговой обороной. Почему я акцентирую внимание на этом, Иван Михайлович? Я настаиваю и категорически требую, чтобы орудия были в орудийных броневых башнях для повышения их боевой устойчивости, чтобы вражеский флот не мог подавить нашу оборону. В общем, Иван Михайлович, это все, что я хотел добавить к вашему великолепному докладу. Да, ещё одно. Иван Михайлович, не поймите меня приватно! Как морской министр вы меня полностью устраиваете и я искренне желаю, чтобы вы исполняли должность как можно более длительное время. Сам я вас освобождать от должности не собираюсь! Но если вдруг вы соберетесь в отставку, то, Иван Михайлович, я хотел, чтобы работа не прерывалась ни на час. Поэтому было бы хорошо, чтобы у вас был заместитель, который мог в случае чего сразу без раскачки начал работать.

Я замолчал и посмотрел на Дикова.

— И кого вы прочите на должность товарища, ваше величество?

Даа, политик.

— Иван Михайлович! Мне необходимо, чтобы дело двигалось! У меня есть кандидат, но если он вас не устраивает, то я готов его отставить.

— И кто же это, ваше величество?

— Что вы можете сказать об Иване Константиновиче Григоровиче?

Диков явственно вздохнул с облегчением.

— Я ничего против контр-адмирала Григоровича не имею.

— Прекрасно! Вызывайте его. И простите, Иван Михайлович, что превратил наш обед в совещание. Давайте уж все-таки пообедаем.

После обеда мы с Диковым занялись более детальной проработкой предложенного мной. А через неделю я озвучил это на общем совещании МГШ и МТК.

Глава 9

Перед беседой с Сергеем Васильевичем Зубатовым, человеком, занимающим ключевое место в моих планах по непопаданию в дом Ипатьева, произошло несколько встреч и событий, которые определили развитие специальных служб и правоохранительных органов империи на годы вперед. Но не буду забегать вперед.

Первое, что я сделал по этой линии, было подробнейшее знакомство с циркулярами, распоряжениями, приказами и должностными инструкциями министерства внутренних дел Российской империи. И сразу меня неприятно удивило полное отсутствие криминальной или сыскной полиции. Подразумевалось, что со сложными криминальными составами преступлений будут разбираться жандармские чины. Но к большому сожалению, в жизни все получается или не так как хочется, или совсем не так, как запланировал изначально. По себе это знаю.

Итак, обычная или, назовем ее условно, полиция охраны общественного порядка была построена практически идеально. Я был уверен что, участковый в полиции Российской империи отсутствовал как класс. Как оказалось, я очень и очень сильно в этом заблуждался. Участковые имелись и назывались они околоточными надзирателями. Причем их служба была отработана до таких мелочей, что 900-й приказ МВД РФ по сравнению с этим имел большие пробелы. Также существовала патрульно-постовая служба. Естественно она сильно уступала моему времени оснащением и мобильностью. Но тем не менее она была. Административными расследованиями и дознанием по поручению судебных следователей занимались средние чины полиции. Руководили территориальными подразделениями урядники, становые приставы и полицмейстеры. Это основа, которая обеспечивала поддержание установленного порядка в империи.

Конечно, как и любая общественная система, полиция имела очень серьезные недостатки. Из моей службы мне было известно много случаев "творческого" переосмысления законодательства сотрудниками милиции. Поэтому я поставил перед Спиридовичем задачу проверить насколько чиновники полиции готовы идти на встречу уважаемым и авторитетным лицам. Спиридович быстро провел негласную проверку и результаты меня не порадовали. Я не ждал доклада о честности и неподкупности полиции Российской империи, но размер коррупции и готовность идти навстречу "уважаемым" людям меня неприятно удивил. Особенно лихо откупали своих иудеи. У них этот процесс был поставлен на поток. Поскольку движущей силой революции являлись евреи, то этот вопрос надо было решать кардинально. Победить коррупцию я за три недели не надеялся. Поэтому заниматься "кампанейщиной" я не собирался. В чем главная причина коррупции? Что в Российской империи, что в РФ моего времени — жалование у полицейских, вернее его размер. Один очень умный человек, скажу вам по секрету его имя — Отто фон Бисмарк, сказал: "Только дураки и безумцы экономят на армии и полиции". Поэтому я на этом экономить не собираюсь. Ну и поскольку палка о двух концах, то вторым концом будет индивидуальный террор против особо оборзевших коллег. И при кропотливой и методичной работе положение можно улучшить. В свое время я застал переход от нищего состояния службы к нормальному и имел возможность воочию наблюдать, как улучшалась работа милиции. Поэтому твердо убежден в том, что целенаправленная работа всегда дает результат, а "кампанейщина" вредна и очень опасна. Почему улучшить, а не исправить? А потому, что победить коррупцию невозможно, можно лишь ограничить. Тот, кто говорит, что он знает, как победить это явление и утверждает, что может её победить, врет самым наглым образом. Мне необходимо, чтобы полицейские боялись или на крайний случай опасались переходить границы интересов службы в строго определенных областях. А уж эти области я определю.

С полицией, конечно, не все хорошо. Но если сравнить с корпусом внутренней стражи, то и вовсе замечательно. Для начала, корпуса не было как структурной единицы. Я по простоте душевной считал, что ОКВС существовал всегда, а тут меня ждал очень неприятный сюрприз. Оказывается, что ОКВС не существует, уже как несколько десятилетий. Как упразднил его царь-освободитель Александр II в 1864 году, так и нет его. Вернее не совсем так. Полностью уничтожать ОКВС даже либерал и душка Александр II не стал. Все-таки военная силовая структура, обеспечивающая внутреннюю безопасность и порядок, необходима даже либералам. Но все же то убожество, которое открылось моим глазам, меня очень испугало. На данный момент то, что осталось от ОКВС, состояло из местных войск и конвойных команд. Конвойные команды худо-бедно, но все же соответствовали минимальным требованиям, предъявляемым к внутренним войскам. А вот местные войска... Начну с того, что местные войска практически официально именовались инвалидными командами. Естественно личный состав был соответствующий. Вернее совсем не соответствующий. Но совсем меня убило то, что некоторые части местных войск были вооружены кремневыми ружьями. Справедливости ради нужно сказать, что их было немного. Но все-таки были. Когда я ознакомился с докладом по этому вопросу, то полчаса не мог прийти в себя. Оказалось, что кроме гвардии и казаков у меня ничего нет! В смысле полностью отсутствовали силовые структуры, пригодные для наведения порядка и подавления мятежей. Хочу пояснить. "Вованы" это военные с определенным мышлением. Армия обычно очень неохотно участвует в подавлении беспорядков, а зачастую просто саботирует данные мероприятия. Поэтому требуются специальные войска, определенным образом мотивированные, подготовленные, вооруженные и оснащенные.

После выхода из нокдауна, я бросил все и занялся исключительно отдельным корпусом внутренней стражи. И занимался этим, пока не был создан внутренний скелет и набраны офицеры и чиновники способные нарастить мясо на него. Когда я сформулировал Столыпину требования и уровень оснащения внутренней стражи, премьер империи и по совместительству министр внутренних дел задал только один вопрос:

— И где же мы, ваше величество, таких возьмем? И как мы их обеспечим требуемым имуществом?

На что я ответил: "Сами сделаем. Только не сразу".

Командиром корпуса я назначил генерала Иванова Николая Иудовича. Несмотря на отчество, это один из немногих генералов кто был готов драться за Николашку на деле, а не словах. К формированию и комплектованию ОКВС я привлек много чиновников и офицеров жандармерии, армии и полиции. ОКВС был разделен на четыре управления: управление войск внутренней стражи, конвойное управление, управление исполнения наказаний и управление охраны особо важных объектов.

Управление войск внутренней стражи должно было исполнять охрану общественного порядка и защиты государственного строя империи. В каждой губернии планировалось сформировать сводный батальон внутренней стражи. В зависимости от губернии батальон должен был иметь конный эскадрон или сотню. Кроме этого в его составе предусматривались три пехотные роты, пулеметная команда и артиллерийская батарея. Артиллерийские батареи решили вооружить скорострелками Барановского. Для современной войны они уже не годились, а вот для поддержания внутренней безопасности империи были в самый раз. Тут убили сразу двух зайцев: вооружили ОКВС и освободили военное ведомство от обузы в виде большого количества артиллерийских систем, которые армия не знала куда деть. Помимо отдельных батальонов должны были быть сформированы пять бригад внутренней стражи. Создавались они в Московской, Санкт-Петербургской, Варшавской, Киевской и Екатеринославской губерниях. По штату в бригадах было по четыре батальона.