Я отвернула голову, чтобы дедушка не заметил вновь нахлынувшие слезы. Да он и сам все понял и промолчал. И тут меня словно единорог за язык дернул, и я на одном дыхании выпалила:
— Я хочу стать как бабушка!
Дедушка удивленно посмотрел на меня и, слегка ухмыльнувшись, спросил:
— Чтоб через пару лет показать Дэреку, что он потерял?
— Нет, не из-за колдуна, — помахала головой я, пытаясь правильно сформулировать свою мысль. — Кто я сейчас? Никто! И что я, вообще, делаю? Да ничего! Сижу в четырех стенах, словно узник какой-то, да книжки о любви читаю. Если меня настигают проблемы, то я плачу, словно слезы могут решить мои беды. Я не могу никому дать отпор, вот поэтому мной сволочи, подобные этому колдуну, и пользуются, когда им вздумается. Правильно мне Лодгарас говорил: дура я просто наивная, у которой нет гордости! — Я посмотрела в лицо дедушке и решительно сказала: — Научи меня некромантии, пожалуйста. Потому что я хочу понять, на что я способна. Я хочу стать темной, за которую мне самой не будет стыдно!
Дедушка добродушно улыбнулся, слегка качнув головой, и сказал:
— Но учиться в твоем возрасте будет непросто. Тренировки будут тяжелыми и...
— Неважно! — решительно прервала я, серьезным взглядом смотря в глаза дедушки. — Я больше никогда не отступлюсь от своих слов!
* * *
Тренировки, действительно, были непростыми, и порой я хотела все бросить. Но я не могла вернуться к той жизни, от которой пыталась убежать. Не хотела вновь быть слабой, вечно плачущей и незнающей, что она хочет получить от этой жизни и к чему стремится ее душа темной. Сейчас я одна из сильнейших некромантов Темных земель, имею уважение многих и гордо ношу свой титул графини Ванден'лайн.
Вдруг эта холодная, пугающая энергия стала ликующей. Словно убийца, который определился с новой жертвой и ожидающе затаился в кустах. Вот только то, что обитало в моем замке, было намного ужаснее и опаснее тысячи убийц. И это ликование могло относиться лишь к одному.
Схватив мага за руку, я крикнула: "Приготовься" и потащила его в воронку телепорта. Она вывела нас в необычный коридор, в котором не очень желательно было появляться даже мне, не то, что всякому светлому.
Со скоростью, которая намного превосходила хваленую эльфийскую, я метнулась к Эйросу, чья рука уже была в локте от него.
— Тихо-тихо, Эйрос, — зашептала я ему на ухо, прижав за шею к груди. — Уже все хорошо. Успокойся.
Принц дергался в моих крепких объятьях, словно сумасшедший. Все стараясь дотянуться рукой до него.
— Не верю своим глазам, — поражено прошептал маг. — Это же Акон!
Акон был королем драконов и во время Войны Короля выступал против темных изгоев на стороне короля Орана. Он был настолько могущественным, что никто не в силах был его убить. Тогда мой прадед Лайн ценой своей жизни и еще десяти некромантов, замуровал дракона в горе. Из этой горы вскоре и сделали замок, который был похож на лабиринт, а наследники Лайна стали охранять Акона от желающих его освободить, потому что он все еще жив. И даже сейчас он способен нести смерть и любой, кто до него дотрагивается, умирает, так как его душу захватывают в плен, в клетку из костей и мучений.
— Отойди! — закричала я.
Принц уже слегка пришел в себя, так что не хватало еще и мага успокаивать. Вот только Котена был спокоен. То есть он был удивлен и ошарашен, но к притяжению оставался спокоен, а значит, сломя голову нестись и лапать руками Акона, он не станет. Это было удивительно, так как немногие способны не поддаться притяжению.
Я обвела взглядом профиль огромного черепа Акона, который был замурован в стену. С другой стороны коридора выступала скелетообразная лапа, чьи когти на полметра торчали из стены, словно в желании схватить тебя. Почти все стены в нижних уровнях замка были украшены выпуклыми костями, словно корнями разросшегося дерева. Если побродить по нижним уровням, то можно увидеть удивительные вещи. Особенно, меня впечатлила комната, которая была продета ребрами Акона, словно половинками многих арок, которые посередине разделила стена.
В детстве я не понимала, почему дедушка запрещает мне ходить сюда и прикасаться к костям. Опасность я от энергии не чувствовала, потому что Акон пытался меня притянуть. Конечно, это у него получалось не так хорошо, как с остальными, потому что кровь Лайна давала мне иммунитет, но меня постоянно сюда что-то тянуло, и я могла часами гулять по коридорам, любуясь мраморными корнями тысячелетнего дерева. А потом дедушка познакомил меня с девочкой моего возраста, которая должна была стать моей подругой и я, не задумываясь о последствиях, повела ее в свое тайное место. Тогда я впервые увидела притяжение в действии. Мы почти дошли до коридора с частью головы Акона, как она резко бросилась вперед. Я от удивления застыла всего на пару секунд, но этого хватило с лихвой. Послышался резкий крик ужаса, который казалось, мог долететь до небес, и когда я прибежала, она уже ничком лежала возле выпуклой кости. Побелевшая с застывшей гримасой боли на лице, она огромными от ужаса глазами смотрела в красный рубин, заменявший Акону глаз. И в ту секунду с меня словно сняли защитный купол, и я почувствовала всю ту злость, ненависть, презрение и ликование, которое окружало меня. И я чувствовала, как что-то маленькое и светлое разрывается на тысячу кусочков и жуется в невидимой пасти. Поле этого я стала понимать запрет дедушки и почти всю ночь стояла на коленях перед домом матери, которая оплакивала своего единственного ребенка.
Энергия вокруг меня затянулась, ненависть и злость, да еще настолько сильная, что у меня закружилась на секунду голова. Подобный наплыв энергии я чувствовала от Акона впервые.
— Что такое? — с насмешкой спросила я. — Злишься, что на этот раз я успела, тварь? — Принц слабо дернулся в моих объятьях, но я на это даже не обратила внимание, так как моя энергия защищала его от притяжения. — Тебе даже повезло, что ты закрыт тут, потому что муки, которые я бы заставила тебя испытать, были бы намного хуже этой клетки.
Злое веселье окружило меня и мне даже почудились далекие отголоски смеха, словно эхо, долетевшее к подножью высокой скалы.
— Смейся-смейся, — кивнула я головой, а потом протянула слегка побледневшему магу руку. — Пойдем отсюда.
Мужчина кивнул головой и поспешил взять мою руку. Было видно, что сдерживать притяжение стало для него тяжело.
В "прыжке" мы переместились на кухню. Мейгира нашему прибытию не удивилась, а вот состояние принца заставило ее нахмуриться.
— До Акона добрался, — сразу же поняла она, сокрушенно покачивая головой. — Н'как он не успоко'щя.
— Успокоится он, как же! Скорее светлые вымрут, чем он успокоится! — зло кинула я, усаживая принца на подставленный магом стул. — Только без обид, — добавила я, чтобы не задеть чувства этих двух.
Да мы ругаемся их названием. Но они не лучше нас. Ведь не думают же светлые, что чертам приятно, когда их поминают всякий раз при неудаче? Одно радует, что "некромантом" сильно не поругаешься, а "светлый" звучит просто и лаконично. Как раз то словечко, легко слетающее с губ, когда молоток нечаянно вместо шляпки гвоздя прибивает твой палец.
Мейгира поднесла к носу принца кружку с какой-то сильно пахнущей субстанцией. Даже я со светлым нос от этой вони закрыла, а Эйрос и вовсе вскочил, уставившись на нас слезящимися глазами, потом он позеленел и надул щеки, схватившись одно рукой за живот, а второй за рот. Кухарка среагировала первой, сунув принцу в руки ведро, над которым он в облегчении склонился.
— Переборщ'ла я, однак, с собащье пещэньэ, — между делом заметила Мейгира, принц повторно склонился над ведром, а маг на нее зло покосился. Вот только кухарке были подобные взгляды побоку. Она сама, в случае чего, могла так зыркнуть, что аж не по себе становится.
— Ну, вы тут разбирайтесь, а пойду, проверю вещи, — сказала я, создавая возле ног воронку. — Мейгира, сообщи всем, что принц нашелся, — добавила я, перед тем как телепорт перенес меня в конюшню.
Конюшня в замке была небольшая. Всего-то десять денников, так как основная конюшня с большим загоном располагалась в двух километрах от деревни.
Я думала, что наши кони будут оседланы, так как я приказала их приготовить к утру, но из-за принца выехать в предполагаемое время мы не смогли. Но кони оказались расседланные, и с удовлетворенным ржанием опустили морды в кормушки, смачно жуя какие-то овощи.
— Госпожа, — поклонился мне конюх, — господин Илис приказал их расседлать около часа назад.
— Да, спасибо, — ответила я и подошла к своему коню Дружку.
Конь поднял морду, приветливо всхрапнул и, по привычке, носом стал подбивать мою ладошку, выпрашивая угощения.
— Да нет у меня ничего, — сказала я, разведя руки в разные стороны.
Дружок перевел недоверчивый взгляд с одной ладошки на другую, а потом цапнул меня за прядь волос и несильно потянул, нетерпеливо прискакивая на месте.
— Да хорошо, сейчас дам, — со смешком ответила я, доставая из-за пазухи сладкую лепешку. — Теперь доволен?
Он за секунду смел угощение с моей руки, мне казалось, что он ее даже не прожевал, а проглотил. Потом лизнул щеку и вновь полез нюхать руку, выпрашивая добавки.
В соседних денниках перестукивали и всхрапывали кони светлых. Один был молодой жеребчик, цвета коры дуба, а второй уже взнузданным конем черно-коричневой расцветки.
Достав вторую лепешку, я разделила ее пополам и, подойдя, протянула коням светлых. Жеребчик с опаской ее понюхал и взял, а второй даже нюхать не стал, тот час отвернул голову и заржал.
— Не хочешь, как хочешь, — ответила я, сама вгрызаясь в недавно спеченное тесто.
— И чем ты тут занимаешься?
Я вздрогнула, выронила лепешку из рук (послышалось мстительное ржание) и, повернувшись, наградила Илиса раздраженным взглядом.
— Умеешь же ты незаметно подбираться, — процедила я сквозь зубы, прижав руку к груди, где галопом неслось сердце.
— Прости, — рассеяно ответил друг, а потом подошел, схватил меня за плечи и спросил: — Может, ты все же никуда не поедешь?
— Да что это с тобой? — забеспокоилась я.
— Просто у меня очень нехорошее предчувствие, — ответил вампир, нахмурившись.
— Илис, я еду и это не обсуждается! — раздраженно ответила я, резко делая шаг назад.
К чему это ребячество? Мне не раз доводилось ездить в Темный Рай, притом в компании со светлыми, один из которых вдобавок маг. Так что я, вообще, не могла понять беспокойство друга.
— Будь осторожнее, — хмуро попросил Илис и, сделав шаг вперед, крепко обнял меня. — Пожалуйста.
* * *
Выехали мы аж после полудня. Весенние солнышко слегка припекало макушку, бабочки радостно порхали над распустившимися цветами, а пух одуванчиков кружился над ними словно снег.
На первой развилки мы свернули налево, так как дорога прямо вела в деревню, а направо к основной конюшне. Покинуть мое графство можно было многими дорогами, но нам нужна была тропа, которая вела через поле, пасеку и перелесок к реке, которая разделяла земли Лайназарана с землями Вауразарана.
Настроения у меня из-за прощанья с Илисом не было. Я и так не любила путешествовать, а тут еще друг, словно заразил меня своим плохим предчувствием, от чего крохотное желание куда-то отправляться, у меня подохло на корню.
Светлые тоже радости от предстоящего путешествия не выражали. Эйрос был злой, бледно-зеленый и голодный. Ну, в последнем он был виновен сам, так как его никто не заставлял отказываться от еды, приготовленной Мейгирой (он так и не поверил, что замечание о печени собаки была всего лишь шуткой). Котена от завтрака тоже отказался, но скорее не из-за экзотической стряпни моей кухарки, а из-за принца, который так хмуро на нас посмотрел, когда я предлагала проигнорировать его и самим наслаждаться едой. Даже у меня под его пристальным взглядом (казалось, что он, по меньшей мере, плюнул мне в кашу, а по большей — подсылал яду и с предвкушением наблюдал, когда же он начнет действовать) кусок в горло не лез, но я упрямо его запихнула и сейчас злорадно глядела на урчащие животы светлых.
— Хейса, а куда мы сейчас направляемся? — поравнявшись со мной, спросил принц.
Светлый! Я ж совсем забыла о сделке. Нужно, как можно быстрее, с ней разобраться и отправить, заниматься своими проблемами.
— Куда направлюсь я — это мое дело, — хмуро буркнула я. — Ты лучше скажи, где ваша принцесса, которую мне выкрасть надо.
— Не знаю, — простодушно ответил Эйрос, пожимая плечами.
— То есть, у вас нет ни одной подходящей кандидатки на примете, — констатировала я, натягивая поводья. — Стой, Дружок.
Наравне с моим конем остановился жеребец Эйроса и немедля опустил морду к выросшему на дороге одуванчику, а Котене поспешно пришлось останавливать своего коня. Тропа была рассчитана только на телегу, запряженную двумя лошадьми, и так как мы ехали с принцем впереди, то магу и приходилось изображать из себя телегу, которая при неосторожности могла вписаться в лошадиные крупы.
— Да, нету! — резко и зло ответил Котена.
— Вообще-то, была одна, — признался Эйрос и со вздохом продолжил: — Но я проиграл право спасти ее лучшему другу.
Я удивленно перевела взгляд на Котену. Мне что еще и ему помогать придется, обустраивать себе семью?
— Нет не ему, — заметив мой взгляд, ответил принц. — С Котеной мы знакомы с детства, так что он мне как брат, а моего же лучшего друга зовут Кельвин. Он незадолго до меня уехал, спасать принцессу из башни колдуна в лес Празднества.
Кто? Кого? Куда?! Я могу понять многое, но не подобный идиотизм!
— Да у светлых, действительно, мозги набекрень! — ошарашено пробормотала я.
— Почему это? — с вызовом спросил Эйрос.
— Да ты хоть знаешь, почему его называют лес Празднества? — с раздражением спросила я. — Или ты считаешь, что там живут феи, которые устраивают там праздник каждый день? — принц хотел было открыть рот, но я угрюмо оборвала: — Нет там никаких фей! И назван он так был из-за одного растения, способного вызывает галлюцинации, которые легко могут свести с ума даже те существа, у которых разум с ноготок. Веками там длиться кровавый праздник безумия и сумасшествия, которому очень легко утянуть тебя в свою пляску. Единственные выжившие там существа зовутся зельды. И уж, поверь мне, они очень не прочь отведать человечины. И даже если твой друг выживет, то и дня не пройдет, как он станет одним из них. Станет одуревшей тварью, носящейся по лесу Празднества и убивающей таких же наивных дурачков, верующих в каких-то заточенных принцесс в башнях! Вариантов здесь всего лишь два.
— Это не так! — грозно закричал Эйрос, скрепя зубами.
Энергия вокруг него вдруг словно вспенилась, увеличиваясь в объеме, а в самом парне незаметно что-то поменялось. Казалось, что он за одну секунду стал старше, как минимум на лет пять. Взгляд его стал серьезнее и грубее, скулы натянулись, заострив его лицо, кулаки с силой сжали поводья, из-за чего косточки пальцев побели, а ровная осанка напоминала натянутую стрелу. Таким величественным и должен выглядеть принц, который вскоре сядет на трон!
