Нечитаемые. Навязанное противостояние

— Я думал, что мы с тобой закрыли эту тему, — удивленно ответил Ибрагим. — Люди должны во что-то верить, так проще их защищать...

— Или проще управлять ими, — прервал его Беркант.

— Называй это, как хочешь, — Ибрагим устало откинулся на кресле и, прикрыв глаза, продолжил: — Мало кто из вас готов принять правду. Редкий смертный сможет смириться с неминуемой гибелью, зная, что кто-то может жить вечно. Ты смог. Они не смогут. Так пусть лучше верят в какого-то там Единого Бога. Ему прощается бессмертие. Ты свободен, Беркант, готовься к операции.

Мужчина встал, поклонился и покинул кабинет. Нежелательные мысли вновь посещают его. Это проблема. Серьёзная проблема. Но с этим можно разобраться позже. Чувство долга за спасенную жизнь — вот что не позволит Берканту совершить глупости.

Ещё утром, до прочтения отчета, который повествовал о пропаже Рональда, Ибрагим получил золотистый конверт с гербовой печатью Ричарда. Только сейчас, решив все насущные проблемы, он вскрыл его. Как и предполагалось, в конверте было приглашение на Совет. Через два дня состоится встреча представителей Совета. Что ж, Ричард не настолько глуп, чтобы требовать созыв Совета в день Великой Битвы. А жаль. Адис был бы вне себя от такой наглости.

Наше время, день третий,

Местоположение неизвестно,

Взгляд со стороны.

Ругевит шёл по длинному коридору, подсвеченному пламенем многочисленных факелов. "На этот раз мне достался "огненный путь" — подумал мужчина и тут же усмехнулся. — На этот раз. Как будто я уже не в первый раз выхожу на Великую Арену". Мысль развеселила его, и он громко рассмеялся. Ругевит знал, что каждое его движение, как и каждое движение других участников поединка, транслируется на больших плазменных панелях, развешанных по периметру арены. Знал, что там же транслируются их антропометрические данные, результаты всех предыдущих боёв и прочий мусор, который так любят болельщики. Знал, что идёт представление важных персон, почтивших честью присутствовать на битве. Также, он знал, что сейчас трибуны взорвались овациями и зрители бьются в экстазе, увидев его демонический хохот. Что ж, пусть радуются.

Пройти по дороге к Великой Арене можно только один раз. Ты мог пройти по "огненному пути", чувствуя спиной, как за тобой разгорается дьявольское пламя. Мог пройти по "воздушной тропе", по "водяной дороге" или по "земляному туннелю". Какие ощущения испытывает боец, проходя по коридорам других стихий, Ругевит не знал. Однако мужчина был уверен, что пойти обратно, даже если появится такое желание, не получится. Ни шагу назад. Смерть или победа. Если на других боях ты имел шанс остаться в живых, даже потерпев поражение, здесь это было не приемлемо. Либо всё, либо ничего. Для большинства гладиаторов сам факт сражения в Битве на звание абсолютного чемпиона являлся наивысшим достижением. Даже смерть на Великой Арене — величайшая честь для бойцовских псов. Ругевит разделял такое же мнение до недавнего времени. Пока не появился этот сон.

Сегодня он опять видел сон про Андрюшу, про его родителей, про Еву. Проснувшись затемно, он ощутил влагу на глазах. Мокрые дорожки пересекали его грубое лицо. Мужчина пытался убедить себя, что это всего лишь инфекция, подхваченная в здешних условиях обитания. Но внутренний голос жестоко опровергал этот довод, он насмехался и твердил: "Ты плакал во сне, ты рыдал, ты умывался слезами!" От этой назойливой идеи никак не получалось избавиться. Голова раскалывалась. Ругевит впустил в себя давно забытые чувства: обиду, тоску и беспомощность. Обхватив колени руками, он уселся на холодный пол возле решётки входного проема и, раскачиваясь, забормотал: "Андрей, меня звали Андрей". Ему было не важно, что подумают о нём его будущие соперники, которых завозили вчера в течение дня. Пусть считают его ничтожеством, умалишённым, кем угодно! К тому же в царящем полумраке они вряд ли смогли бы разглядеть мучения мужчины.

Ему всё равно, его больше волнует пульсирующая боль и назойливый шепот в голове. К какофонии, разрушавшей его, примешался звук удара дубинкой по решётке и мерзкий голос, извещавший о завтраке. Это было невыносимо! Это надо прекратить! Немедленно прекратить. Издав дикий, полный отчаяния крик, мужчина молниеносно вскочил на ноги и выкинул руку в проход. Разносчик пищи не ожидал такого развития событий. В его голове только начал зарождаться страх, а рука Ругевита уже крепко сжимала его горло. Резкое движение. Брызги крови и булькающий звук из горла разносчика пищи вырвали мужчину из объятий терзавших его воспоминаний.

— Я тебя предупреждал, — сказал Ругевит, брезгливо отряхивая руку. Он снова был собой. Рабом, бойцом, убийцей. Он был уверен, что за убийство разносчика пищи ему ничего не будет. Смертников не наказывают.

Теперь он шёл по "огненному пути", и его мысли вновь и вновь возвращались к злосчастному сну. Зерно сомнения посеяно. Оно прорастало: корни рушили привычный уклад мышления, мощная крона готова была заслонить собой всё его сознание. Но Ругевит боролся. Сейчас самое

главное — это битва. Битва, к которой он готовился годами. После победы можно будет отдаться воспоминаниям и размышлениям о своём прошлом, настоящем и будущем. После победы можно будет разобраться со своим сном. Только после того, как он умоется кровью своих соперников. Если же он падёт на Великой Арене — это всё пустое.

Впереди засветился квадратный проём выхода на арену. До мужчины уже докатывались неистовые крики людей, заполнивших трибуны. Ненависть стала наполнять его. Он ненавидел всех, кто ждал его выхода. Ненавидел своих соперников. Ругевит готов был рвать их голыми руками, вгрызаться зубами, ломать, стирать в порошок. Пламя за спиной загудело в десятки раз сильнее, догоняя мужчину. Ругевит почувствовал жар всем телом, пропитался им насквозь, редкие волосы на голове вспыхнули. Пламя дарило невероятный прилив сил, и мужчина, зарычав, бегом бросился к выходу из коридора.

На Великую Арену выбежали четыре бойцовских пса. Четыре великих гладиатора. Огонь. Вода. Земля. Воздух. Их грозный рык заглушал шумящую толпу. Их тренированные тела лучились силой. Их глаза горели ненавистью. Они пришли убивать друг друга. Они пришли умирать.

Огромные прозрачные стены, исписанные орнаментом и рунами, выползли из пола одновременно с появлением гладиаторов и разделили арену на четыре сектор. Такие же стены отделили гладиаторов от зрителей. Хрупкие, на первый взгляд, преграды были призваны утихомирить яростный пыл бойцов. Временно сдержать рвущуюся наружу ненависть. Единственное, что было постоянным на Битве за звание абсолютного чемпиона, это прозрачные стены и то, что в полуфинале никогда не сражались гладиатор Огня против гладиатора Земли и гладиатор Воды против гладиатора Воздуха. Они могли встретиться только в финале. Всё остальное — условия битвы, орудие, правила — менялось по несколько раз за период битвы.

Ругевит остановился в центре своей четверти арены и окинул взглядом соперников. Находясь в окутанной сумраком камере, ему не удалось разглядеть бойцов, когда их вели по коридору мимо него. Время эмоционального выплеска закончилось, пора сосредоточиться на предстоящей битве и концентрировать внутренние силы. Итак, соперником будет либо Вода, либо Воздух.

Слева находился гладиатор Воздуха. Это был невысокого роста широкоплечий мужчина. Он расхаживал по периметру своего сектора и вскидывал вверх накаченные руки, приветствуя зрителей. Выступающие скулы и плоское желтоватое лицо выдавало в нём представителя индокитайской лиги. Его чёрные волосы были коротко подстрижены. За правым ухом виднелась тонкая косичка. Тело украшали многочисленные татуировки из шрамов и рубцов. Да уж, такое искусство могло прийти в голову только законченному безумцу. Мало ему ранений, получаемых в битвах. Определённо этот боец позёр. Но позёр опасный. Этого гладиатора звали Токгаби, и он имел свои претензии к представителю славянской лиги. Его брат, Синь-цзан, пал от руки Ругевита на одном соревновании между лигами. Сильный был боец.

Справа находился гладиатор Воды, член арабской лиги с нетипичной для представителей лиги внешностью. Широкие черные с проседью бакенбарды закрывали половину щек и скулы. Усы врастали в бакенбарды по линии верхней губы. Круглый подбородок и квадрат под нижней губой были начисто выбриты. Он сидел на песке, скрестив ноги, и ссыпал песчинки с одной руки на другую, внимательно наблюдая за ними. Казалось, что происходящее вокруг его не волнует. Образец самоконтроль. Ругевит знал, что Вода соперник посерьёзней, чем Воздух. Он много слышал про безудержного бойца по имени Раджим. Однако ни разу не виделся с ним.

Стоявший перед ним гладиатор Земли был ярким представителем своей лиги. Иссиня черная кожа, высокий рост, худощавое телосложение. Рассматривать внимательно этого бойца Ругевит не стал. Он видел его впервые и ничего о нём не слышал. Вероятность встретиться с ним не велика. Хлипковат. И это лучший представитель нигерийской лиги? Хотя внешность бывает обманчива.

Прозвучал удар в гонг и трибуны мгновенно утихли. Бойцы устремили свои глаза в центр арены. Нет, там ничего не происходило. Просто так было проще контролировать окружающую ситуацию. И только Раджим продолжал безмятежно пересыпать песчинки из руки в руку. Голос над головами оповестил о начале игр:

— Юбилейная Большая Битва за звание абсолютного чемпиона Международной Милитаристической Ассоциации "Ненависть" объявляется открытой! Волей судьбы в полуфиналах сойдутся Огонь против Воды и Земля против Ветра! Стартовое оружие — арбалет! Опустить стены! И пусть победит сильнейший!

Зал взорвался овациями. Прозрачные стены медленно поползли вниз. Толпа гудела в предвкушении шикарного зрелища. Ругевит удивленно вскинул брови: "Арбалет? Серьёзно? Странный выбор для старта, — он посмотрел на своего соперника, который продолжал внимательно изучать песок — Да уж, повезло, так повезло..."

Внешние стены приглушили звук толпы, дабы не отвлекать гладиаторов от подаваемых судьей команд. Внутренние перегородки скрылись под песком. Арена разделилась на две равные половины, на два независимых мира, полные ненависти, отваги. Два мира, которые в скором будущем будут окроплены кровью. Гладиатор Воды, представитель арабской лиги, боец по имени Раджим оторвал свой взор от песчинок и посмотрел на Ругевита. В его глаза. Пытаясь проникнуть в его душу и поселить в нём страх.

"Вот и встретились" — пронеслось в голове Ругевита.

Наше время, день третий,

Воздушное пространство над Атлантическим океаном,

Взгляд со стороны.

Беркант не любил самолёты. Металлический исполин, начинённый навигационной электроникой и летящий в облаках с огромной скоростью, не вызывал у мужчины доверия. Он был уверен, что лучше чувствовать твердую землю под ногами. Возможно, кто-то назовёт это страхом. Беркант же называл это здравой осторожностью. Он привык контролировать окружающую его обстановку, а на высоте в несколько тысяч километров его жизнь была предоставлена незнакомому человеку. Наличие парашюта придало бы уверенности. К сожалению, пользуясь услугами гражданских авиалиний, мужчина себе этого позволить не мог. В его распоряжении был только оранжевый спасательный жилет, лежащий под креслом, и, по сути, бесполезный даже при падении в воду. Другое дело частная авиакомпания Ричарда. Там можно перевозить что угодно, вплоть до бронетехники. Но Ибрагим категорически запретил обращаться туда.

Объявили о вхождение в зону турбулентности. Стараясь не выставлять свои эмоции на показ, Беркант безмолвно выругался и покрепче вцепился в подлокотники. Только этого не хватало! Тряска самолёта почему-то негативно сказывалась на уверенности в благополучном исходе перелёта. Мимолётный взгляд на своих братьев не улучшил его настроение. Безмятежность и спокойствие. Именно эти чувства излучали их лица. Ибрагим основательно задурманил им головы своей чёртовой религией! Фанатики и фаталисты. Безоговорочно верны своему Богу и готовы принять смерть по его воле в любое время. Раньше Беркант спокойнее относился к этому и безукоризненно играл для своих коллег роль истинно верующего. Но с каждым годом раздражение накапливалось. Ибрагим всегда вовремя тушил пламя его неудовольствия, уверяя в праведности своих поступков. А вчера их разговор не задался, и зерно сомнений не было уничтожено. Злость пыталась завладеть разумом Берканта, но он быстро расправился с ней.

Ибрагим в своё время открыл правду Берканту и периодически делился информацией о важных событиях. Он рассказал об истинных властителях земли, о тех, кто борется за власть, используя свои специфические способности. Беркант был уверен, что предоставленная ему информация, кропотливо отфильтрована и отчасти фальсифицирована. Но большего он знать и не желал. Любознательность не приводит к положительным результатам, особенно если пытаешься выведать чужие тщательно охраняемые секреты. Главное, что мужчина никогда не сомневался в праведности задачи, которую поставил перед собой Ибрагим. Спасти от неминуемого истребления избранных, своим существованием нарушающих покой людей, возомнивших себя Богами — цель благородная. Но мужчине не нравились методы достижения этой цели.

На днях один из его братьев поведал ему, что Дьявол искушает его. Голос Князя Тьмы поселился в его сознании и приказывает отречься от Единого Бога и Ибрагима. В любой другой ситуации Беркант пропустил бы этот треп мимо ушей. У сумасшедших странные вещи творятся в голове. Но в этот раз он не мог позволить себе таких выводов. Его тоже посещал голос незнакомого мужчины. Редко. Ненавязчиво. Но посещал и уверял, что Берканта и братьев просто используют.

Посоветовав мужчине укреплять свою волю молитвой, Беркант не спешил докладывать о произошедшем Ибрагиму. Нужно разобраться самому. Вероятно, он просто поддался общему психозу и скоро начнет молиться и давать различные обеты. Эта мысль развеселила и отвлекла Берканта, и он, широко улыбнувшись, не заметил, как самолёт миновал зону хаотичного движения воздушных масс.

Попытки заснуть не увенчались успехом. Стоит подумать о предстоящей работе. На первый взгляд задача, поставленная Ибрагимом перед боевой группой, не отличалась сложностью. Но это только на первый взгляд. Да, все передвижения Рональда за последние несколько дней отслеживались. Да, все его контакты с кем-либо не сложно вычислить. Но есть один нюанс — Рональд не обычный человек. Он ученик Адиса. Хитрый и расчетливый. С четким ощущением своей исключительности. И человек, причастный к его похищению или убийству тоже должен быть личностью неординарной. Вряд ли его зарезал какой-нибудь бродяжка.

Это позволяет сделать вывод, что в сложившейся ситуации замешаны как минимум три члена Совета. Адис — его ученик пропал. Ибрагим — он возлагал большие надежды на Рональда. И кто-то еще. Луцим? Ибрагим считал его своим главным врагом наравне с Адисом. Ричард? Мог ли он отомстить, не дождавшись Совета? Или это кто-то из молчаливой тройки затеял свою игру? В любом случае ситуация вырисовывается довольно-таки непростая и интересная. Решить задачу с минимальными потерями, не встретив сопротивления, будет затруднительно.