мастер интуит

-Да.— подумал я. — Такое развитие событий мной не предусматривалось. Эти старики еще дуэль из-за Кэтрин устроят.

Но Кэтрин, видимо подумав о том же, подошла к Сергею Ивановичу и обняла и крепко поцеловала, при этом глядя на Брауна. Тот только тяжело вздохнул и утратил свое красноречие. Но буквально через несколько минут он уже подбежал ко мне и начал требовать показать ему медицинский отсек эсминца, в котором он, похоже, уже считал себя полным хозяином. Еле отговорившись, и пообещав сделать это немного спустя, я стал знакомить всех друг с другом. Когда Кэтрин и Итиро здоровались, друг с другом, я заметил искру интереса, промелькнувшую в глазах обоих.

-Воины всегда узнают друг друга. — Подумал я.

Немного поговорив и сообщив друг другу последние новости, мне пришлось вести, так и не отстававшего от меня Брауна, в медицинский отсек эсминца. Когда мы подошли к борту, входной люк эсминца скользнул вбок и голос искина произнес:

-Искин эсминца ВК101 приветствует командира, жду ваших приказов.

-Пока приказов нет.— Ответил я, и мы с опешившим Брауном зашли в корабль. Мы шли по залитым светом коридорам, где-то слышался шум работы роботов, мерно вздыхала система вентиляции и по мере нашего продвижения автоматически открывались и закрывались за нами герметичные переборки. Но когда мы зашли в медицинский отсек, окружающее меня разочаровало. Видимо искин посчитал, что восстановление этого отсека будет проводится в последнюю очередь. Вокруг была многолетняя пыль и грязь, стоявшее посредине отсека сооружение, по-видимому, медицинский модуль, было разворочено. Браун укоризненно посмотрел на меня:

-Любой мыслящий человек должен понимать, что в первую очередь должно быть восстановлено медицинское оборудование.— С осуждающими нотками в голосе произнес он.— Я надеюсь, что ты немедленно начнешь здесь ремонт, а я не уйду отсюда, пока здесь не будет наведен соответствующий порядок, и вообще я буду жить здесь!

Оставив счастливого Брауна в медицинском отсеке, я поспешил назад. Мне очень хотелось поговорить с Жанет, но когда я вышел из корабля, на меня напали с кучей вопросов Кэтрин с Сергеем Ивановичем. Меньше всех меня беспокоили чета японцев, которые спокойно сидели у вездехода на земле, привычно скрестив ноги, и видимо дожидались моего решения об их размещении.

Большинство вопросов Кэтрин и Сергея Ивановича, тоже были из этой оперы. И мы решили, что пора привыкать жить в корабле, тем более что на эсминце, хоть и не отличающемся большим комфортом, на наш маленький коллектив кают вполне хватало.

И весь день мы перетаскивали свои вещи в три подготовленные каюты, так, как Браун, занимающийся восстановлением оборудования, категорически отказался покидать медицинский отсек. Итиро с Акеми молча осмотрели каюту и поклонились мне, но в их узких глазах, я заметил удовлетворение.

Когда мы с Жанет, наконец, к вечеру перенесли свое тряпье в каюту, я, сказав, что пусть все идет к чертям, закрыл дверь на запор, и мы с огромным желанием занялись тем, о чем мечтали все эти дни.

-Разбудил меня решительный стук в дверь. И послышался голос Кэтрин:

-Эй, голубки! Вы ужинать будете? Мы вас ждем в столовой

Я, крикнув, что сейчас идем, принялся будить Жанет. Та сонно потянулась, и с улыбкой начала одеваться.

Через десяток минут мы вошли в столовую эсминца, она была небольшая, но несколько столиков там стояло. Кухонный робот стоял скромно в углу, ожидая наших приказаний.

Все мы уселись за большой стол, на котором уже стоял наш обычный набор армейского пайка, но уже не кое-как сделанных плошках, а приличной посуде, отысканной Кэтрин в останках кораблей.

Она дождалась, когда мы усядемся за стол, и после этого встала и с бокалом сублимированного сока в руках произнесла:

-Сегодня знаменательный день, мы люди разных возрастов и национальностей объединились в один экипаж, я надеюсь, что со временем, когда мы познакомимся, ближе друг с другом, мы сможем добиться для себя и для ваших детей лучшего будущего. И я хочу сказать спасибо Дмитрию, потому, что все, что у нас сейчас есть, дело его рук.

Давайте поднимем бокалы и выпьем за него.

Все встали и стоя выпили сок. Я стоял и чувствовал, как мое лицо становиться горячим.

Жанет посмотрев на меня, хихикнула и сказала:

-Дима, ты весь красный, наверно от гордости?

-Жанет, не дразни Диму, пусть не смущается, я все верно сказала. — Прикрикнула на нее Кэтрин. После того, как мы поели, я уже чувствовал, что засыпаю на ходу, поэтому, пробормотав извинения, я с Жанет покинули наших спутников. Только я прилег на кровать, как моментально заснул.

Меня опять разбудил стук в дверь.

Я посмотрел на часы на стене, показывающие шесть утра, и крикнул: -Что случилось, кому там не спится?

Мне в ответ раздалось:

-Кажется, кто-то, что-то забыл, немедленно вставать и на тренировку!

Проклиная свой глупый язык, я разбудил Жанет и мы с сонными лицами вышли в коридор, где, уперев руки в бока, стояла Кэтрин.

-Просили научить боевым искусствам, тогда вперед!

И учеба началась, Кэтрин загоняла нас на разминке до седьмого пота, и когда мы, шатаясь, встали перед ней, она с презрением в голосе сказала:

-И эти люди хотят, чтобы я их чему-то научила, так вот пока вы не сможете выдерживать хотя бы, такие как сегодня, физические нагрузки учить вас ничему не буду. Так, что тренировки и тренировки два раза в день по два часа.

Мы с Жанет посмотрели друг на друга, и уже немного отошедшая Жанет тихо засмеялась:

-А наши тренировки в постели Кэтрин нам не будет засчитывать.— Шепнула мне она.

Но вредная старуха услышала.

-Ага, смеетесь, значит не устали, давайте еще пару кругов по периметру.

Когда мы закончили два круга, на площадке, с катаной в руках, уже стоял Итиро, он, постояв несколько минут с закрытыми глазами, резко рванулся вперед и начал выполнять комплекс упражнений, я с восторгом глядел, как его меч с шипением разрезает воздух. В стороне стояла Кэтрин, которая тоже смотрела на упражнения и в ее глазах были слезы и тоска по ушедшим годам, когда она также могла, забыв обо всем, работать со смертельным оружием.

Неожиданно Кэтрин повернулась и побежала к себе в шлюпку, оттуда она вышла уже с катаной, почти такой же, как у Итиро.

Подойдя к нам, она молча стояла рядом и смотрела на разминку японца. Когда он через минут двадцать остановился, Кэтрин вышла перед ним и, взяв, катану обеими руками, поклонилась ему. Итиро в ответ поклонился почти до земли, и они стали в боевую стойку. К моему удивлению, они стояли молча и пристально смотрели друг на друга, вглядевшись, я увидел, что они оба делают едва заметные движения мечами, и корпусом. За моей спиной остановился Сергей Иванович и тоже начал смотреть на бойцов. По лицу обоих потек пот, но они не моргали и продолжали смотреть друг на друга. Внезапно Итиро улыбнулся и снова низко поклонился и убрал катану за спину.

Кэтрин глубоко вздохнула и гордо посмотрела на нас.

-Что это было?— Спросил я Сергея Ивановича.— они даже не сошли с места. Почему Итиро так поступил.

-Понимаешь Дима, настоящему мастеру не надо драться, чтобы определить мастерство противника. А здесь у нас сегодня был опыт против молодости и опыт на сей раз, победил.

Я, глядя, на Итиро понял, что я тоже так же хочу мастерски владеть клинком.

-Дима.— Сказал мне Сергей Иванович, по моему лицу понявший, о чем я сейчас думаю.— У тебя так никогда не получится, во-первых, тебе уже много лет, чтобы начинать учиться, а во-вторых, ты немного неуклюж, у тебя есть свои преимущества, используй их.

Интенсивные работы по восстановлению эсминца продолжались. Возникли трудности в отладке системы жизнеобеспечения. Синтезатор, который должен был перерабатывать все отходы жизнедеятельности и превращать их в чистую воду, кислород и питательную биомассу, которую затем на камбузе кухонные роботы превращали в не очень вкусный, но питательный продукт, не подлежал восстановлению, поэтому пришлось нам ползать по гигантской свалке и собирать все останки синтезаторов с разбитых кораблей. В конце концов, и эту проблему удалось решить. И у нас в каютах заработал душ и туалеты и, корявое произведение Сергея Ивановича пользовалось, только когда мы работали на улице, и лень было идти в корабль.

Также пришлось опять искать останки планетарных антигравов, на которых космические корабли садились на планеты, потому, что антигравы и генератор искусственной гравитации корабля, были почти полностью разрушены.

Единственное, что радовало, это состояние импульсных двигателей, на которых можно было передвигаться в пределах Солнечной системы, они при проверке работали, как часы.

Когда я, несколько дней спустя, зашел в медотсек к доку Брауну, там уже пахло больницей. Белые стены сияли чистотой. В операционной стоял большой операционный стол, окруженный странными аппаратами, при взгляде на которые холодело в животе. Ну а посреди большого кабинета стоял также сверкающий чистотой медицинский модуль, с массой светящихся огоньков и переливами жидкости по прозрачным трубкам. И посреди всего этого великолепия царил наш доктор. У него даже движения изменились, он медленно и важно водил меня на экскурсию и объяснял, что еще ему нужно для полного счастья, а нужно ему было много, как в прочем и всем остальным.

Кэтрин сдержала свое слово и каждый день мы с Жанет по два часа в день бегали, прыгали, скакали под ее наблюдением, а когда она уставала, то этим делом занимался Итиро и притом с явным удовольствием, вспоминая наверно свои собственные мучения в учебе.

Его жена была первой жертвой дока, который, как коршун кружил вокруг нее и наконец уговорил на операцию. И теперь она, каждый день, волоча ногу с пластиковой накладкой, ковыляла в медотсек, чтобы два часа пролежать в модуле. Док обещал, что через неделю пластик будет снят и Акеми сможет танцевать любые танцы.

Гора вооружения, привезенного нами и складированная рядом с эсминцем, потихоньку таяла, растаскиваемая роботами на их места в корабле. Здесь я полностью доверился Кэтрин, и только выполнял ее просьбы по наладке очередного ремонтника для каких-либо специфических процедур.

В одни из дней у нас случилось знаменательное событие, были опробованы планетарные антигравы, по команде Кэтрин, наш эсминец поднялся в воздух, Кэтрин опробовала двигатели на различных режимах и опустила корабль на заранее приготовленные металлические фермы.

Как только корабль сел, на его нижнюю поверхность накинулась сотня роботов, которые начали исправлять повреждения нижней части обшивки, не видевшей света много десятков лет.

Вечером, когда мы в кают-компании отмечали это событие, ко мне подошел док Браун, он держал руки за спиной и был несколько смушен.

-Дима, я прошу тебя ради науки, претерпеть некоторые неудобства.

-Джозеф, что вы хотите, говорите конкретно.

-Ну, понимаешь Дима, у меня отремонтирован портативный энцефалограф, так вот не мог бы ты несколько дней поносить на голове сеточку с электродами и передатчиком. Это очень важно, ведь мы можем найти источник твоих способностей.

-Ну ладно док, я согласен, что мне надо сделать?

Но Браун все мялся: — Знаешь, Дима для этого надо обрить голову и смазать ее специальным гелем, мне к счастью его еще бандиты притащили из партии мусора.

Когда я представил себя с обритой головой в гелевой смазке да еще в шапочке с электродами, то категорически отказался от такого издевательства, первым делом представив реакцию Жанет, которая и так любила меня поддеть, а тут будет просто бескрайний полет фантазии для подколок.

Браун с разочарованным видом отошел от меня, но по подозрительному блеску в его глазах я понял, что мне надо держать ухо востро, иначе я рискую проснуться с бритой головой и в шапочке с электродами.

Так проходили дни, мы с Жанет, под наставничеством, двух повернутых на боевых искусствах учителей, потихоньку начали выдерживать физические нагрузки, которые нам давались, и упражнения на гибкость, которые Жанет выполняла без труда, она вообще могла без проблем сесть на шпагат, или просунуть голову между ног, изогнувшись в колесо. Мои же успехи были далеко не так радостны.

Учитывая, что в дальнейшем наша жизнь будет протекать в корабле, я уделил особое внимание спортзалу, который и был сооружен в пустующем помещении эсминца.

Кэтрин с Жанет после спортивных занятий уединялись в рубке, откуда потом периодически слышались крики о тупоумии молодежи, воспитанной недалекими историками в мусорной норе. Но было ясно, что Кэтрин довольна Жанет, которая усилиями Сергея Ивановича, была очень даже образованной по меркам Земли, и главное сохранила в себе способность учиться, в отличие от семьи Такэда, которые, получив своего владыку, целиком переложили на него заботу о собственном будущем, и кроме совершенствования в смертоубийстве, больше ничем не занимались.

Браун все также настойчиво преследовал меня с необходимостью обследования ради будущего человечества, и безуспешно пытался обратить на себя внимание Кэтрин.

Ремонтные работы постепенно завершались, в основном шла отладка систем управления кораблем, системами боя и защиты. К сожалению основного оружия эсминцев -космических торпед на складе вооружения не было, и поэтому огромные хранилища для них были пусты. Когда я осматривал нижние этажи эсминца, то обратил внимание на пустующие помещения с рядами жестких кресел. Попросив разъяснения у Кэтрин, я узнал, что одной из функций эсминцев, в давно отгремевших войнах, была высадка десанта на крупные космические объекты. После этого я загорелся идеей создать собственную армию и все последние дни на площадку свозились сотни останков дроидов солдат, валявшихся по мусорным горам, роботы ремонтники ползали по этой куче и выбрав необходимые части волокли все это в пустые отсеки для торпед. Там у меня было сделано нечто вроде конвейера, где в его начале лежала гора деталей, а в его конце с рабочих верстаков вставали дроиды — солдаты, почти как в "Звездных войнах".

Успокоился я, когда у меня в десантном отделении стояла сотня дроидов, вооруженных плазменными винтовками.

В один из дней, когда мы, как обычно занимались делами, неожиданно взвыли сирены охранного периметра. Когда мы вбежали в рубку эсминца, куда сейчас сходились все системы наблюдения и защиты, искин корабля сообщил, что к периметру подходят вооруженные люди. На экране мы увидели женщину в истрепанной одежде и с автоматом за плечом. Она стояла на месте и махала белой тряпкой, по-видимому, вызывая нас на переговоры.

Когда я собрался сам идти на переговоры, мне пришлось выдержать атаку моих товарищей, которые упирали на то, что мне нельзя рисковать собой и, что если мне все равно, что будет со мной, то наверно не все равно, что будет с ними, если меня не станет.

Поэтому на переговоры отправилась сладкая парочка Кэтрин и Сергей Иванович, причем Кэтрин сообщила, что идет потому, что этот романтик может пустить внутрь периметра кого угодно.

Переговоры шли долго и когда наши товарищи пришли, выглядели они озадаченно.