Вернуть себя

Итак, родителями Лены были Ольга и Виктор. Я порадовалась за девочку, что её опекун всё же оказался не чужим для неё человеком, а родным дядей. Значит, вопрос надо рассматривать с двух сторон — со стороны Ольги и её семьи и со стороны братьев. Дедушек и бабушек ни там, ни там уже не было в живых, я знала, что родители Максима умерли лет пять назад один за другим. Ещё эта загадочная авария рядом с Михайлово, нужно будет как-нибудь выбраться туда и осмотреться на месте.

Вообще стоило хорошенько поразмыслить, какое значение имело то, что Виктор был отцом Лены и собирался официально признать её своей дочерью? Получалось, что сначала погибли родители девочки, а потом пытались убить её саму. Интересно, было ли у Виктора завещание, и упоминалась ли в нём Лена? Максим не говорил об этом, только о том, что по собственной инициативе перевёл ей деньги после смерти брата.

Всё это было очень интересно, но неутешительно. Я не видела никаких возможностей подробнее узнать о жизни Виктора. О его завещании, о том насколько велика его доля в совместном бизнесе, о результатах расследований всех инцидентов в доме отдыха. Что же я тогда могла сделать? И я вспомнила — Галина, вот с кого мне стоит начать!

На следующий день после института я подъехала к дому бывшей домработницы. Копия её паспорта оставалась у меня ещё с тех пор, когда мы принимали её на работу. Я заранее не планировала, о чём буду с ней говорить, решив смотреть по обстоятельствам. Существовала большая вероятность, что она вообще не захочет со мной общаться.

Поднимаясь по загаженной лестнице, я осматривалась по сторонам: ветхий дом, обшарпанные стены, затхлый запах — всё это навевало уныние. Несколько минут я безрезультатно давила на кнопку звонка, пока дверь наконец не открылась.

Галина хмуро смотрела на меня. За то время, что мы не встречались, она сильно сдала — никогда раньше я не видела её такой неряшливой. Трудно было поверить, что когда-то меня восхищала в ней неизменная аккуратность и подтянутость. Я была готова к тому, что женщина может захлопнуть перед моим носом дверь, но она посторонилась и пропустила меня в прихожую.

Внутри было так же безрадостно, как и снаружи. Крохотная квартирка хранила следы былого уюта. Похоже, ещё недавно за ней тщательно следили, но потом почему-то забросили. Я прошла за Галиной в комнату и села на диван, стараясь не сильно оглядываться, она всё равно заметила.

— Запустила я квартиру. Совсем руки не поднимаются, ничего не могу делать. Ты зачем пришла?

— Я хочу поговорить о том дне, когда Лена отравилась.

— Хочешь, значит... А я не хочу. Уже столько об этом наговорилась и в полиции, и у других людей, похуже полиции. Я забыть это хочу.

— Понимаю. Я тоже хочу забыть. Да вот не получается.

— Понимает она! А ты знаешь, что за мной до сих пор следят? Думают, тупая такая, не вижу ничего, а я их уже несколько раз вычислила. Тебя что, Максим Сергеевич прислал?

— Нет, я сама. Я от него ушла.

— Ушла... А чего ушла-то? Он что, и тебя подозревал?

Ей не откажешь в прозорливости.

— Да, подозревал. И сейчас ещё подозревает. Только я-то знаю, что ни в чём не виновата, — на этих словах я внимательно на неё посмотрела. Она выдержала мой взгляд, разве что ещё больше ссутулилась.

— А от меня ты чего ждёшь? Чтобы я себя виновной признала и тебя обелила?

— Нет, меня обелять уже бесполезно. Да это не так важно. Я хочу понять, что тогда произошло? Мне надо разобраться. Я за девочку боюсь, она чуть не умерла! Ведь это не в первый раз уже было.

— Что не в первый раз?

— Убить её хотели не в первый раз.

— С ума сошла, зачем же сразу убить? Может, просто ошиблись... — она поняла, что проговорилась и замолчала.

— В чём ошиблись...? — вкрадчиво спросила я. — Галина, о чём вы? Вы что-то знаете? Расскажите мне, пожалуйста. Лена к вам хорошо относилась, всегда вашу еду хвалила. Помогите ей, её, правда, хотят убить!

Она колебалась, я это видела. И надеялась, вдруг всё-таки скажет. Но женщина не решилась, отвернулась от меня и упрямо произнесла:

— Не знаю я ничего и помочь не могу. У тебя помощников много, раскопают небось. А я одна, теперь одна...

Последние слова были наполнены такой горечью, что я удивилась — кого она имеет в виду? С мужем вроде бы давно разошлась, сын живёт отдельно, но в этом же городе. Поняв, что ничего не добьюсь, я ушла. Галина даже не стала меня провожать, я просто прикрыла дверь. Ну что ж, первая неудача, ладно, я и не думала, что у меня сразу всё получится.

Утром мне надо было на лекции. Я, как обычно, шла в сторону метро, когда рядом затормозила машина. Из неё выбрался Егор и преградил мне дорогу, я ругнулась про себя.

— Поехали.

— Куда это?

— Увидишь.

— Ага, сейчас, — ответила я и пошла дальше. Он легко меня догнал.

— Не дури, там Максим.

— Если Максиму что-то нужно, пусть сам приезжает.

— Мне что, тебя тащить? Я могу.

Я внимательно вгляделась в него — на лице никаких эмоций, покачала головой.

— Ясно, я ошиблась. Считала тебя практически другом, сама виновата.

Когда села в машину, он вдруг с обидой произнёс:

— Чего вкручиваешь? Никем ты меня не считала. Такие, как ты, меня вообще не замечают, им побогаче давай.

— Ну да, конечно. Я дрянь, а ты хороший мальчик. Я не против, раз тебе так спокойнее.

Он глянул на меня с подозрением, нахмурился, но промолчал.

Я думала, что мы едем домой к Максиму, но машина остановилась у высокого офисного здания в центре города. В скоростном лифте мы поднялись на десятый этаж и прошли по коридору до дверей с красивой табличкой "Охранное агентство "Сфинкс". Егор втолкнул меня внутрь. Остановившись у порога, я огляделась и сразу увидела сидящего на диване Максима. Два других человека были мне незнакомы.

Грузный мужчина за столом заметил меня первым.

— А вот и наша красавица. Ну заходи, поговорим, — и кивнул на кресло напротив стола. Я прошла и села, куда он просил. Максим находился справа от меня, я старалась не смотреть в его сторону. Второй мужчина подвинул стул и устроился рядом. Они рассматривали меня и как будто чего-то ждали, а мне было очень интересно, зачем я им понадобилась?

Наконец они перешли к делу, начал всё тот же, за столом.

— Расскажи нам, чем ты сейчас занимаешься?

— В смысле? Учусь в институте.

— В институте — это хорошо. А здесь ты что делала? — он пододвинул ко мне фотографию. Я взглянула — так и есть, обшарпанный дом, и я открываю дверь в подъезд Галины. Они действительно до сих пор за ней следили. Ладно, скажу правду:

— Я приходила поговорить об отравлении Лены.

— Вот как. А чего ждала два месяца?

— Раньше и без меня охотников хватало.

— А сейчас что изменилось?

— Ну вы ведь так ничего и не нашли, — ответила я полувопросом.

— А ты что же, сама что-то ищешь? Не скажешь что?

— То же, что и вы.

Он усмехнулся.

— И что она тебе рассказала?

— Ничего. Сказала, что ничего не знает.

Мужчины переглянулись, второй пожал плечами.

— Могла ничего не сказать. Тётка кремень, просто железобетонная.

Тот, что вёл разговор, побарабанил пальцами по столу, немного поразмышлял и вытащил ещё одну фотографию.

— А что ты на это скажешь?

Я взглянула на снимок и похолодела. Он был сделан издалека. Женщина в халате лежала на асфальте, раскинув руки. Рядом с головой лужа крови, лицо отвёрнуто в сторону, но Галину я узнала. Меня затошнило. Наверное, я побледнела, Максим, который до этой минуты сидел молча и не проявлял к разговору никакого интереса, встал, налил в стакан воды и поставил передо мной.

— Когда это?.. — я не договорила. Вода не слишком помогла, и мне всё ещё приходилось бороться с тошнотой.

— Вчера, через полчаса после твоего ухода.

— Когда я уходила, с ней было всё в порядке, — это, конечно, не совсем правда, ничего в порядке у неё не было, но они говорили не об этом.

— Естественно, когда ты уходила, она была жива. Зачем тебе самой ручки пачкать?

Он что, сошёл с ума, не может же всерьёз это говорить? Я недоумённо подняла голову и поняла — может.

— Ясно. Думайте, что хотите, — у меня вдруг появился вопрос: — Вы же за ней следили, кто кроме меня заходил тогда в подъезд?

Они опять переглянулись.

— Соображаешь, красавица. Следили, конечно, но твоего сообщника не засекли. Иначе, зачем бы ты нам понадобилась?

— А...так вы думаете, я вам сейчас про сообщника расскажу, — протянула я. Мой голос звучал издевательски, всё это было так абсурдно, что я, возможно, недооценивала обстановку. Не будут же они выбивать из меня показания... или будут? Я уже ни в чём не была уверена.

— Да мы не против, если расскажешь.

Я молчала, продолжать этот сумасшедший дом мне надоело. Максим поднялся с дивана.

— Всё, хватит. Иди.

Меня не надо было просить дважды, я встала и, ни с кем не прощаясь, покинула кабинет. Выйдя за дверь, поискала глазами стул — хотела успокоиться и прийти в себя.

Я уже собиралась уходить, когда в коридор вышел Максим. Подошёл ближе и махнул головой в сторону выхода.

— Пойдём, отвезу тебя домой.

— Мне надо на лекции.

— Хорошо, отвезу в институт.

Всю дорогу в салоне машины стояла такая напряжённая тишина, что когда мы приехали, я облегчённо вздохнула. Припарковавшись, Максим повернулся ко мне.

— Ну и как ты живёшь? — холодный безразличный голос, только взгляд выдавал его.

— Отлично!

Его глаза полыхнули ненавистью. А что он думал, я зарыдаю и брошусь ему на шею? Не дождётся!

— Хочу дать совет: не попадайся снова мне на пути. Я не стану тебя больше защищать.

— Я и не просила! — выскочив на улицу и с размаху хлопнув дверью, я направилась в институт, внутри меня закипала злоба. Защищать он меня не будет — это что, была защита?! Они обвиняли меня чёрт знает в чём, а он молчал, защитничек. Ещё и советы даёт!

Через три дня были похороны Галины. Зачем я пошла туда, не знаю. Наверное, чувствовала себя косвенно виноватой в её гибели и собиралась попросить прощения. На кладбище стояла в стороне — не хотела никому мешать. Людей было совсем немного, впереди, в чёрном костюме, мужчина лет тридцати, скорее всего, сын. Когда всё закончилось, присутствующие двинулись к автобусу, а я осталась, намереваясь уйти чуть позже. Мужчина оглянулся и, не торопясь, подошёл ко мне.

— Здравствуйте. Мы незнакомы, вы знали мою маму?

— Да. Она у нас работала, правда недолго.

— Понятно. Спасибо, что пришли.

Мне было очень неудобно приставать к человеку с расспросами в такой день. Но с гибелью Галины оборвалась единственная реальная ниточка, за которую я могла потянуть, и мне необходимо было попробовать хоть что-то узнать.

— Скажите, пожалуйста, в последнее время у вашей мамы не появлялись новые знакомые?

Он естественно удивился.

— А в чём дело?

— Понимаете, она ведь погибла. А когда работала у нас, мою племянницу тоже пытались убить. Вдруг это как-то связано, и убийца один и тот же человек? Конечно, полиция ищет, но у них полно таких случаев... — я не знала, что ещё сказать, всё это звучало не очень убедительно. Он всё же ответил, быть может, тоже не верил в полицию.

— К сожалению, я с ней в последнее время редко встречался. Мама сама не хотела, всё говорила, что занята. Но странности были. Отец ведь давно нас бросил, и обычно она не очень хорошо отзывалась о мужчинах. А тут вдруг стала говорить по-другому. Что оказывается, своё счастье можно и в пятьдесят лет найти. И, вообще, была такая весёлая, только это длилось недолго. Потом её неожиданно уволили с работы. Я приезжал к ней тогда, мне показалось, что мать очень уж переживает. Я не знал подробностей, она мне их не рассказывала, но всё равно это было слишком. И всё время говорила о предательстве, о том, что ошиблась. Что не хотела так, что её предали и бросили. Я признаться, вообще не понимал, о ком она говорит? Даже думал, может, это что-то возрастное, но ей было не так много лет. А потом мама всё откладывала наши встречи, и голос был такой усталый. Надо было мне всё бросить и приехать, а я... — он махнул рукой, отвернулся и пошёл к автобусу. Я побрела к остановке, обдумывая услышанное. Проходя мимо припаркованной у тротуара машины, случайно подняла глаза и усмехнулась — Егор за стеклом ответил мне мрачным взглядом и покачал головой.

Я вернулась домой и забралась с чашкой чая на диван, продолжая размышлять. Рассказ сына кое-что прояснил. Галина с кем-то познакомилась. Тот человек воспользовался её одиночеством — пятьдесят лет, последний шанс, и предложил ей...что? Теперь я этого никогда не узнаю. Хотелось верить, что она не собиралась убивать девочку, по крайней мере, её оговорка говорила об этом. Но лекарство Лене подсыпала она, впрочем, я и раньше об этом догадывалась. Кто же ещё? Просто раньше я допускала вероятность того, что она сделала это непредумышленно и побоялась признаться.

Безусловно, женщина представляла для преступника опасность, почему же он убил её только сейчас, после разговора со мной? Я вспомнила слова мужчины из охранного агентства. Галина действительно была жёстким человеком, и если перед ней стояла важная цель, она не испугалась бы ни допроса в полиции, ни детективов, тут злоумышленник правильно определил её характер. Но потом она поняла, что её используют. Это, похоже, её сломило. И мне, я видела, со временем она могла бы всё рассказать. Он пришёл после меня и понял, что женщина на пределе. А может и раньше хотел от неё избавиться, просто руки не доходили. Так было или не так, мне уже не узнать, эта ниточка оборвана. Что же делать?

Я села за компьютер и набрала в поисковике название дома отдыха, зашла на его сайт. Общая информация, дата открытия, фотографии с этого мероприятия с подписями. На них Максим, его брат и ещё какой-то мужчина, по подписи ясно, что это тоже один из директоров. Я ввела в поисковик его имя, вылезло много ссылок. Просмотрев их, узнала, что когда-то они были партнёрами с Максимом, но два года назад разошлись. Было даже несколько статей в газетах, как они делили доли в бизнесе или что-то подобное, я не совсем поняла. Что мне всё это давало?

Пришла интересная мысль: раз они так плохо расстались, значит, мужик зол на Максима, а ведь он наверняка многое знает об их бывшем общем бизнесе. Он-то знает, а как мне это узнать? Как, как, познакомиться с ним и узнать, вот как! Мне стало смешно, какая из меня Мата Хари? Но против воли, я начала обдумывать, что здесь можно предпринять.

Прежде всего, нужно выяснить больше об этом человеке. Я потратила два часа, изучая все ссылки на него и кучу фотографий. Звали его Борис Юрьевич, было ему тридцать семь лет, в разводе, двое детей жили с бывшей женой. На фотографиях невысокий мужчина с едва намечающимся животом, но вполне ещё ничего для того, чтобы понравиться приличной девушке. Домашний адрес в интернете я не нашла, наверное, не знала где искать. А где находится его контора, записала и решила завтра поехать туда на разведку.