Притяжение века

Бьянка кивнула и рассмеялась.

— Отлично. Завтра встреча с виконтом: уступлю тебе с ним утреннюю прогулку.

— Мэри, — девушка смущенно смотрела на нее со странным блеском в глазах, — скажи, как зовут виконта?

— Как зовут, не знаю. Виконт Лэнгли.

— Брайн?

— Может быть.

— И он завтра заедет?

— К чему такое удивление? Он и сегодня заезжал.

— Он красив, не находишь?

— Было бы глупо оспаривать очевидное. — Мэри с подозрением прищурилась. — Разве ты не помолвлена с лордом... Уинслоу?

— Да, конечно, — поспешно согласилась Бьянка и положила половинку круасана на тарелку. — Если ты не против, я отдохну с дороги.

Мэри пожала плечами и уткнулась в книгу. Прочла страницу, две, но Бьянка так и не поднялась с места. Мэри бросила вопросительный взгляд.

— Я могу идти?

— Ты еще "миледи" в конце добавь, — усмехнулась Мэри, но когда девушка послушно повторила за ней, веселость прошла. Она обратилась к ней, словно прислуга или посторонний человек!

Она и есть посторонняя, подумала Мэри, но вопреки таким мыслям, сказала:

— Бьянка, память потеряла я, а не ты, потому, думаю, найдешь свою комнату? И еще. Как старшая сестра, я должна быть в курсе твоих перемещений, но в глобальном понятии, а не по дому.

— Но раньше...

— Не забивай мне голову мелочами.

— Да, конечно, я... Прости...

-... И пустыми фразами, — добавила Мэри и нетерпеливо махнула рукой, выпроваживая сестру из библиотеки.

Сестру? Она произнесла это слово вслух, и оно не вызвало отторжения. Пусть так. Она — леди Элфорд, а это ее родная сестра, самый близкий человек во всем мире.

Мэри взяла книгу и легла на широкий диван, оставив туфельки, сжимавшие ноги, наказанными под столом. Она поняла по недомолвкам слуг, что Другая предпочитала работать в кабинете, но там было холодно, одиноко и Мэри не считала нужным притворяться в пустяковом вопросе, если легко наплевала на самый важный. Она отказывалась быть грозным монстром, даже если резкие перемены в ней выглядели неправдоподобно.

Строгость — да, приходилось, но для тонуса, а не в удовольствие. К тому же, никто не будет уважать мягкую тряпку. Она успела столкнуться с этой проблемой в ЭлфордХауз: постоянные отлучки горничной, полубезумный взгляд, когда она попросила собрать ее вещи для поездки в Лондон и лепетание:

— Можно ли... Миледи... Позвольте мне остаться здесь... Умоляю...

И целый поток слез, хотя она еще не успела ответить. Несколько минут Мэри выдержала, а потом просто устала от воя.

— Хорошо, — согласилась, — останься. Скажи Адель, что она поедет со мной как горничная.

Но вместо желанной тишины Мэри получила истерику. Джесс бросилась в ноги, И Мэри с трудом удалось отвоевать подол своего платья. Просьбы, увещевания прекратить были тщетны, помог громкий окрик:

— Хватит!

И скрещенные на груди руки — знак крайнего раздражения. Джесс успокоилась, пришла в себя и совершенно передумала оставаться, наоборот, горячо благодарила за возможность снова оказаться в столице.

Вконец измотанная, Мэри не стала разбираться в первопричинах, да и не успела. Этим же вечером повариха приготовила пересоленный суп, торт с яичной скорлупой, которая похрустывала на зубах, и сказала, что в кладовке закончился кофе. Джо Личмен в ответ на просьбу приготовить ванну, пожаловался, что потянул спину, а Чарльз Энси, главный конюший, заявил, что лошади не готовы к завтрашней поездке по причине внезапной простуды.

— И что, громко чихают? — к этому моменту Мэри поняла, что столкнулась с бунтом.

— Хрипят, миледи, — не моргнув глазом, соврал конюший.

— Хрипят — это нормально, дорогу вынесут, но если, не дай Бог, кашляют...

Она опустила глаза, словно задумавшись, но сквозь ресницы видела, как он переглянулся с притворно раскаявшейся поварихой.

— Увы, миледи, — он сокрушенно вздохнул. — Так кашляют, что закладывает уши.

— У них? — Конюший кивнул. — Несчастные животные! Чихают, хрипят, кашляют и сами же от этого глохнут! Я хочу навестить их.

— Вы?! — одновременно воскликнули конюший и повариха.

Не отвечая, Мэри вышла из дома. Конюший семенил за ней.

— Миледи, уже поздно, им нужно отдохнуть, они измучены!

— После всего, что вы перечислили, думаете, это возможно?

— Миледи, вы никогда раньше не заходили на конюшню.

— Без разницы, если и заходила, то не помню.

— Это место, мягко говоря, не для леди!

— Почему?

— Там... запах.

— Сильный? — Она остановилась у массивной двери.

— О, да, миледи! — Конюший поморщился.

— Мальчишка, который помогает вам, халтурит или вы слишком стары для своих обязанностей?

— Миледи...

Конюший застыл, склонив голову.

— Чарльз, — позвала Мэри. Он посмотрел на нее. — Если я зайду на конюшню, но ни одна лошадь не чихнет и не откашляется, я вас рассчитаю. Без рекомендаций и выходного пособия. У вас будет дружная компания: Энн-повариха, Джо и Джесс, которая все это организовала.

Она обернулась, толкнула дверь, но войти не успела.

— Нет! — выкрикнул Чарльз Энси. — Миледи, я соврал вам.

Мэри закрыла дверь.

— Я догадалась.

— Но Джесс ничего не организовывала, миледи. Она бы никогда не пошла против вас!

— А вы пошли...

Он молчал.

— Чарльз, — Мэри придала голосу строгость, чтобы слова казались убедительнее, — если я еще хоть раз столкнусь с чем-либо подобным... Не вынуждайте меня повторяться.

Он поклялся в верности, но объяснить причины такого поведения наотрез отказался, и Мэри приписала бойкот своему мягкому сердцу. Она была для них тряпкой, и они не посчитали зазорным вытереть ноги.

После этого Мэри поняла, что Другая могла быть жестока со слугами по необходимости, а больше пока никто не намекал и не жаловался. Вон, Бьянка почти пристроена — собирается замуж за лорда, наверняка, красивого и богатого. У Другой лучше получилось позаботиться о сестре, чем у Мэри.

Она отложила книгу в сторону. Читать не хотелось. Может, теперь у нее появится еще один друг, кроме виконта? Не может же он все свободное время уделять ей? У него своя жизнь, свои интересы, женщины, наверняка, есть постоянная фаворитка.

Не мужчина, а наслаждение. На вид ему около тридцати, возможно, чуть меньше. Внимательный к деталям, обходительный, с чувством юмора, красив и знает себе цену. Почти как граф, только... Только у него все в меру.

И такое удивительное сочетание: черные волосы и глаза цвета стали. Темное и светлое. Искушение. Как ужасно краснела мисс Эльюз во время встречи с ним! Не будь слишком много "если бы", она и сама могла увлечься виконтом, но засыпая, думала о Поле, Бьянке и почему-то... графе.

Глава N 8

Бьянка и Джесс, переглянувшись, отошли от стеклянной двери оранжереи, куда можно было попасть двумя путями, в том числе, и из библиотеки, где мирно посапывала Мэри.

— Как ты, Джесс? — спросила Бьянка.

— Все хорошо, миледи.

— Ах, отбрось эти церемонии! — отмахнулась девушка. — Расскажи, как ты, как Билли? Я ужасно по нему соскучилась! Он в ЭлфордХауз?

Джесс присела на скамеечку у розового куста, грусть взяла свое, сдавив сердце. Она честно старалась сосредоточиться на своих обязанностях, но боль не стихала. Ноющая, давящая, от безысходности и предательства любимого человека. Уильям сбежал, оставив ее и сына во власти своей старшей сестры. Не женщины — дьявола в юбке.

Но если бы Билли мог быть постоянно рядом с ней, она бы терпела. Она молча таскала горячую воду на второй этаж, сносила оскорбления, драила старые котлы ночью, спала на кровати без матраца — только тонкое колючее одеяло и тюфяк, набитый соломой.

— Твой выродок зачат в грехе! — сказала леди Элфорд. — И пусть ты считаешь мои действия ущемлением, я пекусь о твоей душе.

— Билли не выродок. Он — ребенок.

— Он — ублюдок! — выплеснула леди Элфорд.

На это Джесс нечего было возразить. Ее сын родился вне брака и каждый мог бросить мальчику в лицо это слово. Уильям говорил, что любил ее, что сделает все, чтобы она была счастлива, но против родителей, пока они еще были живы и против сестры, когда их не стало, пойти не решился.

Она была зла на него за слабость, но отказывалась думать, что больше никогда не увидит его. Предавшего, безвольного, малодушного, но любимого.

Единственным лучиком в склепе Элфордов был для нее Билли. Ей очень не хватало сына в Лондоне. Обнять его, провести рукой по непослушным рыжим кудряшкам, рассказать сказку на ночь и наблюдать, как сон окутывает мальчика... Джесс не могла себе этого позволить. Не раз она порывалась открыть леди Элфорд о себе всю правду, но трусила. Она не изменилась, просто не помнит, и стоит ли дразнить задремавшего дракона?

— Да, Билли в имении, — ответила Джесс.

— Мэри забыла о нем тоже? — усомнилась Бьянка. Девушка кивнула. — Знаешь, я не видела сестру несколько месяцев и не стремилась к встрече. Она так странно смотрела на меня сегодня и свела себя... не как обычно.

— Потеря памяти пошла ей на пользу. Мы все заметили это, но на голову сесть никому не позволила. Миледи не подменили, ее хватка осталась прежней.

— И хотя Мэри утверждает обратное, думаю, на нее так повлиял именно разрыв помолвки. — Усмехнулась Бьянка.

— Это было неизбежно.

— Да, знаю. Мы все удивлялись, что лорд Блэкберн так долго тянет, словно ждет чего-то. — Бьянка задумалась, наморщив носик, но, вспомнив ранние наставления сестры, взяла себя в руки. — Что же делать? Надо ей как-то помочь.

— Все слуги молятся, чтобы миледи осталась такой, как сейчас. Знаю, это жестоко: каждый человек имеет право на воспоминания...

— Ах, оставь, Джесс. В жизни моей сестры было мало приятных воспоминаний. Она почти нигде не была, редко с кем встречалась — да, наизусть знает Библию и ведет религиозные дискусы с нашим преподобным, но Библию она может выучить снова, если захочет.

— Энн предложила наполнить жизнь миледи новыми событиями.

— В каком смысле?

— Миледи говорит, что частично утратила память. На самом деле, она вообще мало что помнила. Мы можем помочь ей не вспомнить, но измениться. Как же выразиться точнее? Мы можем поддержать ее, она теряется, многого не понимает, но быстро учится. Что, если направлять ее мысли к светлому? Мне кажется, сейчас мы видим оборотную сторону миледи, а темная скрыта.

— Временно.

— А если нет?

Бьянка, растерявшись, снова сморщила носик.

— Я мало что понимаю в медицине, но... — ее глаза блеснули. — Завтра у меня утренняя прогулка с виконтом Лэнгли, он долго жил в Италии, учился. Он разбирается в подобных вопросах.

— Да, потому и проводит столько времени с миледи.

— Ты думаешь?

Джесс кивнула.

— Врача не вызывали, лорд Лэнгли предупредил нас, что с миледи, возможно, будет тяжело первое время, сказал, что наблюдает провалы в памяти.

— Если честно, я надеялась, что его интерес вызван не медициной.

— Сожалею.

— Я тоже. Расскажи лучше о Билли. Он все такой же неугомонный проказник?

Джесс смущенно улыбнулась, сдерживая непрошенные слезы.

— Миледи собиралась отправить его в какую-то закрытую школу. Я ужасно боюсь, что она вспомнит о своих угрозах.

— Да, вряд ли она пеклась об образовании мальчика. А Уильям?..

— Не объявлялся, — покачала головой Джесс.

Скорый отъезд брата пять лет назад Бьянка понять не могла. Или он почувствовал, что хотела ему сказать Джесс, и испугался ответственности? Да, она — горничная, но внебрачный ребенок от аристократов — привычное дело. К тому же, Джесс любила его не за титул и положение, а непонятно за что!

Хорошо еще, что лорд и леди Элфорд не выбросили бедняжку на улицу, когда скрывать положение стало невозможно. Как ни странно, Мэри одобрила их решение и любопытным соседям непременно отвечала:

— Грех лучше всего исправить в месте, искусившем на него.

Спорить с ней никто не решился — утомительно, с множеством цитат из Библии и выписками из старых свитков святых, да еще поддакиванием священника, который как собачка, крутился всегда в их доме.

Поговаривали, в юности он был увлечен Мэри, но свататься не решился. Бьянка в это не верила. Он и Мэри — идеальная пара, и если бы Шон Роуби желал брака, лорд Элфорд вряд ли стал препятствовать, несмотря на разницу в положении и состоянии.

За ужином Бьянка украдкой наблюдала за сестрой. Щеки Мэри порозовели, кажется, даже озолотились легким загаром, что далеко от канонов моды, но делало ее свежее и чуть худее. Хотя фигура, по-прежнему, не входила ни в какие стандарты: округлый зад, линия талии едва различима, грудь практически отсутствует, все это спрятано под ужасными коричневыми и серыми платьями, волосы...

Она обратила внимание, что волосы не стянуты на затылке — они были уложены в виде ракушки, без чепца, без сеточки — и блестели! Чистые красивые, ухоженные волосы. Живые.

Бьянка залюбовалась прядью, которая то ли специально была выпущена из прически, то ли сделала это самовольно, но благодаря ей лицо Мэри абсолютно преображалось. Она присмотрелась внимательней, и поняла, что ее сестра пусть и не красавица, но явно не так страшна, как хотела казаться.

Она усмехнулась. Все-таки, Джесс ошибается. И если лорд Лэнгли и не питает чувств к Мэри, то она очень даже наоборот. Виконт — высок, статен, обаятелен, когда сам того хочет, и если он привлек ее сестру... У него просто не оставалось выбора!

Бьянка была неопытной в таких вопросах, но до нее доходили слухи о его репутации повесы. Виконт их не опровергал. Да, ради такого мужчины и моль захочет бабочкой переродиться.

Она бросила быстрый взгляд на Мэри, раскаявшись в своих мыслях. Как завтра смотреть на мужчину, которого, вполне возможно, хочет ее сестра? Так постыдно! Ей стало душно, и она жалела, что как Мэри не забыла надеть корсет под платье.

— Мисс Элфорд! — тут же заметила мисс Чарльстик. — Не стоит так торопиться проглотить пищу. Вы должны сделать не менее двадцати жевательных движений.

Мэри откинулась на спинку стула, рассматривая компаньонку сестры. Эта женщина, по верным данным, была компаньонкой Мэри и сопровождала ее выход в свет. И, видимо, чувствовала себя хозяйкой в доме, потому что делала замечания не только подопечной, но и слугам.

— Этот суп давно остыл. Чем занимается челядь в этом доме?

— Спину нужно держать прямо и, пожалуйста, дорогая, не торопитесь. Это блюдо далеко не так хорошо, чтобы показывать просто зверский аппетит!

— Мисс Элфорд, ни один джентльмен не любит скучать за столом, а вы уже минут десять уделяете слишком много внимания этому... этому... кстати, что это?

Мэри видела раздражение двух слуг, стоящих в углу столовой. Один из них от переизбытка эмоций переминался с ноги на ногу, пряча руки за спиной. Чарли — сын поварихи, молодой, горячий.

Чопорная компаньонка Бьянки удивительно напоминала саму Мэри. По крайней мере, одеждой. Невзрачная серая мышь, презирающая все светлое и красивое. Она пыталась, честно пыталась сдержаться, но эта "училка" обратила желчь в ее сторону.