Улей. Игра в кошки-мышки

Внутри пахло пылью и, особенно сильно, мышами. Этот запах, я не спутаю ни с чем, уж слишком часто бывал на дачах и в загородных сезонных домиках. Без хозяев, они мигом населяются серыми воришками, для которых нет понятия туалета, а есть — где приспичило, там и облегчилось.

Кухня была пуста. Ни крупинки, ни щепотки соли или сахара, зато хватает дорогой техники. Здесь я обзавёлся тяжёлым кухонным тесаком с изогнутым лезвием. Интересно, а сколько это холодное оружие мне прослужит? Первый свой нож я потерял, когда стали бить судороги, и я начал спотыкаться и падать. В один из таких моментов и уронил его, ещё повезло, что не проткнул себе бок при этом. Следующие два ножа, как и всё прочее оружие, отобрали дамочки-снайпера.

В зале стоял огромный плазменный телевизор незнакомой фирмы и шикарнейшая стереосистема. На журнальном столике из калёного стекла расположился ноутбук. Севший, к сожалению.

В соседней комнате стояла разложенная тахта и большая беговая дорожка, при виде последней, я мысленно покрутил пальцем у виска: вот чудаки, тут такая природа, а они гоняют в помещении, вместо того, чтобы дышать свежим воздухом на лесной тропинке или вдоль речки.

Вторая комната оказалась спальней, и здесь мне повезло подобрать одежду. Обзавёлся коричневыми джинсами из плотной материи, широким кожаным чёрным ремнём, чёрной футболкой с длинными рукавами и большой англоязычной надписью из трёх слов на груди и спине и лёгкую куртку из прочной материи и шёлковой подкладкой цвета хаки, с кучей карманов.

С обувью, всё было намного хуже — ничего, подходящего мне размера, не отыскал и близко. Осмотрев двухэтажный коттедж от крыши до основания, я навестил следующий. Здесь я получил ценный подарок — колун на длинной ручке из фибергласа марки 'Матрикс'. Очень лёгкий, чуть больше двух килограмм и удобный. Длинная ручка позволит и замах сделать хороший, вложив побольше сил, и удержать противника на расстоянии. Лезвие толстое и неширокое, как раз, чтобы раскалывать твёрдые породы древесины и не застревать в той. Сгодится и против черепов заражённых. Не понравился только кричащий, ядовито-красный, цвет ручки, который издалека будет виден.

Нашёл два фонаря, один работал от подзаряжаемого аккумулятора, второй от двух пальчиковых батареек. И первый, и второй были полностью разряжены, но если из-за отсутствия электричества я не мог зарядить один, то вот ко второму нашёл батарейки — попросту вынул из часов, которые продолжали тикать, как ни в чём не бывало. Светодиод в фонаре, правда, светил тускло на этих полусевших элементах питания, но хоть что-то.

Продуктов и здесь не было.

Третий дом выбрал из 'старичков', присмотрев самый обжитый и наиболее ухоженный, чтобы не нарваться на жильё алкаша, у которого только основой для эликсира можно разжиться, да и то не факт.

Топор легко справился со старой филенчатой дверью, потом со следующей, ведущей из терраски в дом. И вот там я и столкнулся с первым заражённым, в этой деревне. В темноте не сразу увидел движение на полу. Но когда почувствовал, как кто-то ухватил меня за ногу, от страха подскочил так, что ударился макушкой о низкий потолок. Наугад махнул топором, вырвал ногу из захвата и вылетел пулей обратно на улицу с бешено стучащим в груди сердцем и частым дыханием. Там поднял топор над головой и принялся ждать противника.

Пока дождался, успел немного успокоиться, и когда через порожек перевалилось... нечто, только сплюнул от досады: мараться об ЭТО? Да к чёрту. Под перезагрузку попал хозяин дома (то-то двери изнутри были на задвижку закрыты, я это заметил, но не придал значения в азарте и от голода), плюгавый старичок, лет восьмидесяти. После обращения он ссохся ещё сильнее и почти полностью потерял силы. Только и мог, что с трудом передвигаться ползком, кое-как цепляясь руками и отталкиваясь пятками.

Я даже не стал пачкать свой новенький топор, просто обошёл это слегка порыкивающее существо, ухватил за щиколотку и вытащил за калитку на проезжую часть.

При тусклом свете фонаря провёл инвентаризацию дома. Из минусов — неприятный запах старого туалета, тухлой еды и плесени, много углов, гора мебели — кресла, диван, кровать, четыре стола и больше десятка стульев с табуретами, о которые я постоянно спотыкался и натыкался, в процессе поиска. Из плюсов — куча долгохранящихся продуктов и старая курковка шестнадцатого калибра с десятком патронов. Ружьё, к слову, оказалось непростым. Им оказался настоящий довоенный 'зауэр', который мечтают заполучить многие коллекционеры в старом мире.

Обратившийся старичок наградил меня горой круп, макарон, целой упаковкой соли, а это двенадцать килограмм, пятью трёхлитровыми банками сахара и тремя с растительным маслом, две картонные коробки с яичной лапшой и штук сто жестяных банок с тушёным мясом, сардиной, килькой, фасолью и кашей с мясом.

Куда столько продуктов одному пожилому человеку, ума не приложу. Разве что, списать на привычку пенсионеров, всегда иметь запасы на чёрный день, на войну, на революцию, на голод и так далее. Зато теперь, от голода не умру точно.

Все продукты находились в крошечной кладовке с рядами полок из крашеных досок вдоль стен. Одна из полок, выделялась даже при свете фонаря. Или выделялась именно в свете фонаря. Как-то так.

Заинтересовавшись, я пошатал её из стороны в сторону и совсем не удивился, когда она легко слезла со стены вместе с металлическими уголками, на которых держалась. За полкой пряталась ниша с большим кинжалом и наганом! Кроме оружия там лежала банка из толстой жести из-под советских леденцов.

Оружие выглядело не очень: воронение на револьвере местами сошло полностью, и там появились рыжие пятна, лезвие кинжала было изрыто мелкими кавернами и тоже имело налёт ржавчины. В коробочке нашлось четырнадцать патронов.

— Вот тебе и смерть председателя, — покачал я головой, вертя в руках наган. — Ещё бы вспомнить, как им управляться.

Про наган, я знал хорошо только анекдот, да и тот не дословно. А этот, ко всему прочему, сильно отличался от виденных на Земле. Первое отличие — длинный ствол. Раза в полтора больше, чем на образце, с которым мне доводилось иметь дело в прошлой жизни (хотя и был это травматический, но изготовлен из боевого образца, только ствол переточен). Следующее — крохотные патрончики, в которых я опознал, знакомые по тиру и ТОЗ-17, малокалиберные патроны калибра 5,6 миллиметров. В барабане нагана были вставлены втулки, которые заметно выделялись в гнёздах. В первый момент я их даже принял за старые гильзы. Вот зачем это было нужно делать, чем не устраивал владельца оружия оригинальный, мощный патрон? Не было оригинальных боеприпасов, зато полно мелкашечных патрончиков? Или переделка не кустарная? На левой стороне рукояти, рядом с полустёртым клеймом звезды, с трудом разобрал примерный год выпуска, то ли двадцать-какой-то, то ли тридцать-с-чем-то прошлого века.

Кинжалом оказался немецкий штык времён войны, с варварски сточенными элементами для крепления к винтовке. Ещё одна жемчужина для чьей-то коллекции.

Продукты покидал в мешок из холстины с матерчатыми завязками, револьвер убрал в правый карман куртки. В соседний, высыпал патроны, вставил два латунных патрона (ещё бы знать, с чем они и насколько работоспособны) в ружьё, которое повесил на плечо. В левую руку взял мешок, в правую топор. Кинжал, чуть ранее, сунул за пояс.

Перекус устроил в коттедже, осмотренном самым первым. Там имелся большой камин и запас дров рядом, а на кухне стояли чистые кастрюльки из толстой нержавейки, одну из которых можно будет поставить на угли или повесить на крюк, если смогу соорудить его из чего-то.

Глава 6

Пообедал супом, который провалился в желудок, как в бездну. После стольких дней сухомятки и голодовки, горячее сморило меня на месте. Прям там же, у камина, и уснул.

Проснулся как заново рождённым — ни боли, ни мути в голове, ни жажды и голода. Хотя, нет — кушать хотелось.

Суп в кастрюльке, подвешенной на цепочке на кочергу, в камине частью испарился, но зато оставался горячим и после томления, приобрел неповторимый и сногсшибательный вкус и аромат. А ведь я далеко не повар и при готовке блюда, просто побросал в кастрюлю тушёнку, рис, фасоль из банки, сыпанул приправ, которые единственные из съестного, лежали на кухне в коттедже и совсем не заинтересовали мышей.

Перед тем, как выходить, посмотрел в окна со второго этажа. И сразу увидел комитет по встрече — у калитки ворочался в пыли знакомый старичок, рядом с ним стояли два бесштанных индивидуума с сильно изменившимися чертами лица. Да и руки обзавелись уже настоящими, животными, когтями.

Первой мыслью было достать ружьё и свалить всех троих из окна. Потом передумал, взяла опаска, что на шум могут примчаться супермутанты или кто-то из их свиты. В этом доме окна большие, сквозь любое может даже носорог протиснуться. А решётки... про них и говорить нечего — декоративный хлам для защиты от деревенского Ваньки-алкаша. Так что, лучше обойтись без шума. Но и совсем без огнестрельного оружия идти на разборку с тварями, было страшно, поэтому в карман куртки положил наган.

Отоспавшись, я сумел вспомнить процесс зарядки данного револьвера через боковое окошко и проворачивание барабана в бок, после каждого, вложенного в гнездо, патрона. Теперь остаётся надеяться, что патроны не 'скисли' за столько-то лет и 'мелкашка', с близкого расстояния станет смертоносной.

На руки намотал толстые махровые полотенца, порезанные острым кухонным ножом на ленты. Шею прикрыл шарфом из гардероба, а голову ушанкой, завязав её под подбородком. Жарковато и слегка оглох, но так безопаснее.

Перед тем, как выйти на улицу чрез дверь, которая легко раскрывалась изнутри без ключа, в последний раз подумал, не совершаю ли я глупость? Можно перестрелять уродов, или выйти из дома через окно на противоположной стороне, прикрывшись строением от их глаз. И одновременно с этим, я хотел проверить свои силы. Ведь это простые, самые простые твари, из мутантов Улья! Должен же я знать, что ожидать от них и от себя, смогу или нет справиться с похожими созданиями, если опять останусь без оружия? Во мне было до переноса, сто с лишним килограмм мышц, с капелькой жирка, плюс, немалый рост, а в моих будущих противниках и ста восьмидесяти сантиметров не наберётся, по весу же, едва на семьдесят выглядят.

— Ладно, хватит рефлексировать, — нервно проговорил я, стоя перед порогом. — Тварь я дрожащая, или право имею... тьфу, фиговы классики, вас бы в такую ситуацию.

И тут же пришла в голову мысль: не бродит ли где-нибудь по Улью, далеко-далеко, Достоевский, Пушкин и прочие выдающиеся писатели? Сталин и Гитлер, Македонский и прочие личности, оставившие вечные следы в истории. Может быть, где-то есть кластеры, стабы, где в замке закрепились рыцари и инквизиторы, сжигающие на кострах всех заражённых, а на элитников ходят в поход за славой, как на драконов из легенд? И там же маги — те самые иммунные с Даром, о которых мне рассказала брюнетка на крыше.

— Да ну нафиг! — почти взвыл я от хоровода нелепых мыслей. Тут скоро чужие головы крушить в рукопашной предстоит, а в собственную, в данный момент, всяческая чепуха лезет.

Как только я оказался на крыльце, так парочка голозадых тварей, мигом оживилась и громко заурчали. Потом, друг за другом полезли через забор, а я сделал несколько шагов вперёд, чтобы иметь место для замаха.

Первый мутант тут же сорвался назад, когда тонкие пластины согнулись под его весом, а второй оказался ловчее и очень прытким. Настолько, что заставил меня пожалеть о своём поступке выйти с топором и револьвером в кармане, а не с ружьём в руках.

От меня до забора, было метров двадцать, которые заражённый, преодолел за какие-то три секунды.

За четыре метра до меня он сделал огромный прыжок и буквально распластался в воздухе, протягивая ко мне жёлтые когти.

Хрясь!

Топор ударил тварь в левое ухо и там застрял. Через мгновение, противник пролетел мимо, обдав ветерком и зловонием, и рухнул на землю за моей спиной, при этом, лишив меня оружия.

— Сука!

Второй голозадый уже бежал ко мне и почти с той же дистанции повторил манёвр своего товарища. В последний момент я успел отшатнуться, ухватить за грязные остатки рубашки и отправить в сторону раненого упыря, который пытался подняться на четвереньки с топором в голове.

Выгадав несколько секунд передышки, я вытащил из кармана наган и направил тот в грудь мутанту, который уже успел вскочить на ноги и развернуться в мою сторону.

Попытался выстрелить и не смог — спусковой крючок смещался, но выстрела не происходило. Вспомнил про курок, щёлкнул им и вновь надавил на спуск — осечка. Плюнув на это, я бросил в противника револьвером.

Оружие разбило тому нос, но атаку, даже на мгновение, не замедлило. Через долю секунды он врезался в меня. Зубами вцепился в левое предплечье, которое я выставил ему навстречу, правой лапой начал рвать куртку напротив сердца, а левой чуть не угодил в лицо. Только чудом я успел перехватить когтистую конечность за запястье и отвести в сторону, загибая от себя в болевом приёме.

Он давил, я держался.

Развернувшись в бок и отступив на полшага назад, я рывком вернулся в прежнее положение и вбил ребро стопы в колено мутанта. Захрустела кость, чужая нога искривилась, ещё сильнее, потом хруст буквально оглушил — как сухая доска сломалась, со звуком выстрела! Нижняя конечность мутанта сложилась вбок, тварь не удержалась и стала заваливаться назад, но меня не отпустила — намертво вцепилась, зараза.

При падении, я окончательно завернул захваченную руку и сломал, как и ногу до этого.

Но, даже получив две тяжелейшие травмы, мутант продолжал сосредоточено грызть полотенце и царапать куртку.

— Да отцепись ты... нахрен иди! — прорычал я ему в лицо и сдавил чужой кадык пальцами. Ощутил грубую, непривычную кожу, шершавую, словно, намозоленная ладонь, а не самое нежное место.

Твари было плевать и на это, только урчание почти полностью исчезло.

Выпустив шею, я ткнул пальцем в глаз... ещё сильнее... ещё... под ногтем хлюпнуло, потом из глазницы полезла слизь, и остатки деформированного глаза... что-то захрустело, звук передался через ноготь чуть ли не в барабанные перепонки, заставив содрогнуться от омерзения.

Рёбра ошпарила острая боль — прорвал, таки, куртку и шёлковую подкладку, которую и ножом-то порезать непросто, гадёныш.

— Сдохни!!!

Палец нащупал кость, сместился чуть в сторону, потом погрузился во что-то мягкое... глубже... ещё дальше. Тело подо мной внезапно забилось в судорогах, хватка ослабла и, через секунду, пропала совсем.

Освободившись от зубов, я откатился в сторону и быстро поднялся на ноги.

Оценил обстановку: один бьётся в конвульсиях, второй, с завидной постоянностью пытается подняться на ноги, не обращая внимания на топор в черепе, и постоянно падает обратно на землю.

А за забором урчит старикашка, пытаясь перебраться ко мне, и где-то в стороне ему отвечает ещё парочка мутантов.

Сражаться в рукопашную мне как-то резко расхотелось, и когда рядом с домом появились очередные две измененные фигуры, я держал в руках ружьё с взведёнными курками.