Позволь мне тебя коснуться

— А ну быстро свалил отсюда, — буркнул он, снова целуя Сандру в макушку. — Прости, Эмили. — Он посмотрел на меня, но я и так уже стояла на пороге, мечтая покинуть эту комнату. Мне было невыносимо смотреть на Кайла и Сандру.

Не только потому, что все пары обречены на конец своих отношений, но ещё и потому, что я представила Кендалл, которая могла бы тоже увидеть это. Как бы она не скрывала этого, но Кайл ей небезразличен.

И Кендалл теперь совсем небезразлична мне. Я привязалась к этой веселой болтушке.

Мне совсем не хотелось возвращаться до Кампуса в компании Макса, и я ускорила свой шаг, надеясь на то, что быстро скроюсь в коридорах здания. Но он не отставал от меня, я слышала позади его тяжелые шаги, и на улице мы уже оказались вместе.

Что-то изменилось за те минуты, что я провела в комнате у парней — на улице стало ещё больше народу, все были легко одеты, да и к тому же, я слышала звуки музыки, которые становились все отчетливее.

— Только не говори, что сегодня десятое сентября, — прошептал Макс, закатывая глаза.

— Именно, а что такое? — пока я недоумевала над тем, что происходит вокруг, ко мне подбежала милая девушка — блондинка в волонтерской форме.

— Сегодня посвящение, — напряженно выдавил Макс, скрещивая руки на груди. — Мое в прошлом году было ужасным. Надеюсь, в этом они придумали что-то получше.

— Ты, Кенинг, вечно всем недоволен, — дружелюбно сказала девушка, протягивая мне баллончик с непонятным содержимым. — Не сомневайся, в этом году никто не заставит тебя есть жучков.

Я посмотрела на Макса. Он весь сморщился, видимо вспоминая тот день.

— Бекка решила пожалеть первокурсников? — ухмыльнулся он, слегка нажав на баллончик. Из него тут же полилась пыльца нежно-голубого цвета. Она серебристым снегом опадала на траву, и я, решив, что это безопасно, тоже приняла свой баллончик.

— О да. На самом деле, ректор не одобрила прошлогоднее посвящение. Поэтому ей пришлось сделать всё по-человечески, а не как обычно, — ответила блондинка и протянула нам ещё и одноразовые очки. — Держите и не забудьте надеть это на глаза.

— А можно не участвовать в этом...? — На его языке явно крутилось ругательное слово, но девушка выразительно посмотрела на него.

— Ладно, я понял. — Он тяжело вздохнул и надел очки, посмотрев на меня сквозь темные стекла. — Студенческая жизнь и все такое.

— Можно я просто вернусь в кампус? — спрашиваю я, пытаясь избавиться от очков и банки, но блондинка уже ускакала к другой толпе учеников, ожидающих своих атрибутов.

— Ага, а мне что предлагаешь делать? Кайл занял комнату, черт бы его побрал. Нет, ну ты, конечно, можешь пригласить меня к себе... — Он посмотрел на меня...Черт, он посмотрел на меня так, что я почувствовала, как все мои органы внутри задрожали от его взгляда. Не знаю, что бы это значило, но его глаза, в сочетании с этой улыбкой, вызывали во мне странные чувства. Они мне не нравились. Совсем не нравились.

— Нет! — отрезала я, направляясь туда, откуда доносилась музыка. — Пойдём уже, я же всё-таки первокурсница. Тем более я слышу неплохую музыку.

Это была песня Muse — Supermassive Back Hole, точнее один из ее ремиксов. По мере того, как мы с Максом приближались к сцене, которая оказалась рядом с центральной площадью студенческого городка, народ прибавлялся. Ещё чуть-чуть и я буду стоять в толпе, где каждый норовит задеть плечом, локтем и прочими конечностями. Я уже начала жалеть, что согласилась на эту затею.

Видимо всё было написано у меня на лице, потому что Макс подвинул двух парней, стоявших рядом, и нашел для нас более или менее свободное пространство. По крайней мере, отсюда я хорошо могла видеть сцену, на которой выступала группа.

— Они все из нашего колледжа, частенько выступают на таких мероприятиях, — пояснил он, когда я присмотрелась к рокерам, выступающим на сцене. Мне нравилось то, как один парень играет на гитаре. Я и сама когда-то ходила на уроки, но потом забросила их, отдав предпочтение рисованию. Когда группа закончила играть, на сцену вышел ди-джей, которого я уже знала, и рок-музыка сменилась на электронную.

— Эй, есть тут кто? — ди-джей поднёс микрофон к губам, и как только он задал свой вопрос, огромная толпа студентов заорала так, что я чуть не оглохла. Я зажала уши руками, а Макс направил на меня свой баллончик с краской.

— Ты готова? — спросил он, улыбаясь. Должна признать, всё это было довольно весело. Вокруг было столько народу, и все были счастливы, что для них придумывают хоть какие-то развлечения, которые помогают отдыхать от напряжной учебы. Когда я училась в школе, у нас не было ничего подобного... Разве что дискотека, которая была раз в году. К тому же на ней никто никогда не танцевал, и всё было довольно уныло — мальчики стояли справа, девочки мялись слева. После двух часов взаимных мучительных переглядываний все расходились по домам — вот и весь праздник.

— Ты, правда, ел жуков в прошлом году? — спрашиваю я, стараясь перекричать толпу. Макс не слышит меня и наклоняется ко мне ближе.

Мне становится нехорошо. Он стоит так близко, что наши руки могут соприкоснуться в любой момент. К тому же его ухо находится почти у самых моих губ. Я скорее повторяю свой вопрос, чтобы не упасть в обморок прямо здесь.

— Ну... Не совсем, — отвечает он громко, пожимая плечами. — Ладно, — потом признается он, ловя на себе мой пронзительный взгляд. — Одного. Кайл и Кендалл тоже их ели. Это было частью посвящения. И ещё нас поливали какой-то грязью из шланга. Поэтому я рад, что в этом году будет краска.

Я рассмеялась, только представив себе, как Кендалл валяется в грязи и при этом закусывает какое-нибудь насекомое. Наверняка она приправила его взбитыми сливками, да и её гораздо больше волновала испорченная форма, чем покалеченный желудок.

Макс смотрит на то, как я заливаюсь хохотом, и я начинаю чувствовать себя неловко. Наверняка я выгляжу не очень привлекательно, во время этого процесса. Я тут же прекращаю смеяться и прислушиваюсь к словам ди-джея.

— Ну что, вы готовы? На счёт три... — произносит он и берёт в руки свой баллончик с краской. Я ещё даже не знаю, какая краска у меня в руках. Но я определенно буду хорошенько целиться в Макса.

— Два... — продолжает он, и толпа начинает галдеть, как ненормальная. Я замечаю, как на сцене включается экран, который показывает на всю стену. И вижу, как все направляют свои баллоны в воздух.

— Один! — выдыхает голос, и тут происходит что-то нереальное. Поднимается такой крик и свист, что мне кажется, мои барабанные перепонки вот-вот лопнут. Я тут же оказываюсь вся заляпанная краской, да и сама размахиваю ей в воздухе. Я снова чувствую себя ребенком — чистым, невинным, радующимся простым вещам. Мой цвет оказывается ярко розовым, и он разлетается надо мной и Максом, смешиваясь ещё с десятком оттенков цветов, которые летят на нас со всех сторон. Музыка режет мои уши, но мне уже всё равно.

POV Макс

-Да уж, в этом году всё оказалось лучше, чем я ожидал, — произнёс я, посматривая на Эмили, которая сняла очки и теперь выглядела довольно странно. Кожа вокруг глаз была единственным местом на её теле, на котором не остались пятна от краски. Её волосы были красного оттенка, на лице преобладала моя голубая краска, а на остальном теле были распределены оставшиеся цвета радуги.

Мы потратили всю краску, и теперь весь народ танцевал, фотографировался или просто болтал. Почти все были трезвыми, за исключением некоторых личностей, потому что мы находились на территории университета.

— Какого черта, ты нормальная, а я весь в розовом? — поинтересовался у неё, глядя на свою одежду. Эми не пожалела своей краски именно на меня. — Ты решила мне отомстить?

— Ага, — гордо заявила она, пшикнув на меня остатки из баллончика. — Так и хотелось стереть самодовольную физиономию с твоего лица, но не получилось.

— Вот значит как. — Я попытался замарать её голубым цветом, но мой баллон уже был пустым.

Я посмотрел на Эмили. Мне нравились её карие глаза теплого оттенка, обрамляемые черными, как смоль, ресницами. Обычно она ходила с нейтральным выражением лица и часто запрокидывала подбородок кверху, но сейчас улыбалась, словно счастливый ребенок. Краска покрывала всё её тело — шорты и майка вряд ли подлежали восстановлению нормального вида. Мой взгляд заскользил по её телу, в который раз я ловил себя на мысли, что мне хотелось бы попробовать её... Да, я определенно не отказался бы заняться с ней сексом, но я был уверен, что она девственница.

Уж слишком сильно она держалась особняком от меня и от всех остальных парней. К тому же эти её крики по ночам. Может у неё страх близости?

Ей не понравилось то, как я откровенно пялюсь на её грудь, на которую легла белая краска. Мне стало плохо, от возникнувших в голове ассоциаций, и я хотел уже увести её подальше отсюда, да проводить домой, как тут случилось то, что по-настоящему шокировало меня.

— Детка, пойдем, я отмою с тебя эту краску? — на Эмили налетел какой-то мудак и обхватил её со спины двумя руками, притягивая к себе за живот. Страх и ужас стремительно пронесся в её глазах перед тем, как она закричала. Она завизжала так сильно, вырываясь из его объятий, что на нас обернулись все, кто находился неподалеку.

Я решил не раздумывать — моя реакция была незамедлительной. Я подошел к типу в краске и был рад, что не вижу его мерзкого лица. Отрывая его от Эмили, я взял его за края футболки и, хорошенько встряхнув, двинул кулаком под дых.

— Отвали от неё, понял? Иначе я тебе мозги вымою, а не краску, — сквозь сжатые зубы прошипел я, ударив его ещё раз. Чувак был пьяный в стельку и совершенно не понимал, что делает. Наверняка Эми была не первой девушкой, которую он лапал сегодня.

Я отпустил его и на мгновение задумался, почему я так отреагировал на это. Будь на месте Эмили Рейчел или Ребекка, я бы, наверное, даже бровью не повёл. Но просунувшийся зверь внутри меня хотел разорвать пьяного мудилу на кусочки и рассыпать по ветру.

Когда я очнулся от своих мыслей, Эми уже не было рядом. Пьяный парень валялся на траве и стонал от боли. Я еле сдержался от того, чтобы не пнуть его напоследок, но нужно было догнать девушку.

— Эми, стой! — крикнул я, распознавая её по одежде. Она шла вперёд, не сбавляя шагу, и когда я подошёл ближе, услышал, что она рыдает.

Не плачет, а у неё серьезно самая настоящая истерика.

— Да что тебе нужно? — сквозь слезы закричала она, останавливаясь. Я смотрел на её дрожащее тело и лицо, на котором не осталось ни тени былой радости. Лишь боль и отчаяние читались в её глазах, которые были мне так хорошо знакомы. Но я не понимал, что трагичного в том, что какой-то придурок полапал её. Да, думаю это не очень приятно, но зачем же так рыдать?

— Успокойся, Эми... Шшш... — Я потянулся к её рукам, чтобы успокоить, но девушка только вскинула их кверху и, развернувшись, пошла дальше.

— Не хочу, чтобы ты видел меня, не хочу. Уйди Макс! — захлебывалась в слезах она тем временем, пока я шел за ней.

— Объясни мне, что с тобой... — неуверенно начал я, но она кинула на меня взгляд полный ненависти.

— Не делай вид, что ты хороший! — Она вдруг остановилась и чуть ли не ткнула указательным пальцем мне в грудь. — Ты такой же, такой же... — шептала она. Слезы размывали краску на её лице, но совершенно не портили её. Даже с этой нелепой краской, с истерикой на лице, ей удавалось быть красивой.

— Да о чем ты говоришь вообще? Я не понимаю, — возразил я, стараясь поговорить с ней, но мы все ближе подходили к её кампусу.

— Я... Мне просто... — Она остановилась, тяжело дыша, а потом, посмотрев в небо, прошептала: — Я просто испугалась.

Да уж, у этой девушки точно не всё в порядке с головой. Я бы засмеялся, но я и сам был со странностями, поэтому не стал издеваться над её чувствами.

— Всё хорошо, Эми. Если ты будешь так рыдать каждый раз, когда тебя кто-то лапает, тебе лучше покинуть эту страну, — пошутил я, но она посмотрела на меня ещё более испуганным взглядом и обхватила свои плечи руками.

— Нет. Только не домой, — тихо сказала она, закрывая глаза. — Макс, мне нужно идти. Прости, что ты это увидел, — прошептала она, слегка успокоившись.

Её настроение менялось со скоростью света, и вот уже я сам совершенно не понимал, что она за человек. Почему с ней не может быть просто, как с другими девушками...

Я не успел ничего ответить, Эмили скрылась в кампусе для девочек, а мне было запрещено заходить туда после двенадцати.

Я развернулся в сторону своего здания, встречая на пути людей таких же разукрашенных, как и я. Они смеялись, а у меня на душе вдруг стало паршивей некуда. Что за всплеск эмоций был по отношению к тому парню? Я не помню, когда в последний раз меня одолевало это забытое чувство собственничества.

Я уже и забыл, что такое вступаться за девушку. Вот черт, Макс. Только не смей к ней привязываться. Не смей привязаться к этой странной девушке, которая словно прилетела с другой планеты.

Мне безумно хотелось расслабиться, снять напряжение, которое завладело всем моим телом. Я забегал глазами по девушкам, которые возвращались с фестиваля, и я не мог различить их лица из-за красок, украшавших их тела.

Мне было всё равно, вообще-то. Я хотел любую. Я хотел секса — бессмысленного, живого и безумного. Больше не задумываясь ни на секунду, я подошёл к одной из пятерых девушек, собравшихся в кучку, и изъявил свое желание ей прямо в глаза. По её лицу я понял, что она знала, кто я.

А вот я совершенно понятия не имел, кто она. Но это всё было не важно — её не пришлось упрашивать долго. Уже через пятнадцать минут я был в какой-то комнате и трахал её прямо на прикроватной тумбочке, которая тряслась, под девушкой каждый раз, как я загонял в неё член.

— О да, дааааа... — кричала она и потянулась к моим губам, обхватывая за плечи. Её длинные ногти впивались мне в кожу, словно перочинные ножи. Я отстранился от неё и, слегка взяв за шею, прошептал:

-Я никого не целую, детка, — моё дыхание было сбивчивым, я уже был близок к оргазму, и меня не волновало, что девушка была ещё слишком далека от него. Когда всё закончится, я не вспомню её даже с краской на лице.

POV Эмили

У нас общий душ на три комнаты, но пока все были на празднике, он был совершенно пустой. Это радовало меня, потому что я ввалилась туда прямо в одежде и, встав под горячую воду, снова заплакала, пытаясь смыть с себя всю грязь.

Плевать мне было на краску. Я чувствовала себя мерзкой внутри. Воспоминания охватывали меня, застревая в горле, душили. Красная краска стекала с меня, словно кровь. Я ударила двумя кулаками стену и беззвучно закричала.

Давид позаботился о том, чтобы все в школе узнали правду. Искаженную правду. Все шептались о том, что я встречалась с мужчиной, который гораздо старше меня. Что я шлюха. Девочки посматривали на меня с осуждением, мальчики с интересом. Каждый из них теперь хотел познать со мной "радости" секса.

— Сколько ты стоишь, Бломен? — я слышала это в школьных коридорах и не понимала, как люди могут быть такими жестокими. Конечно, многим было все равно, но находились и такие.