Восставший Лелуш: Британия

— Скажите, граф... Если сакурадайт выделяет энергию при контакте с электричеством... Можно ли заставить его выдать всю энергию единоразово? — пожалуйста, скажи, что нельзя.

— Сакурадайтовые бомбы? — Ллойд вздохнул. — Скорее всего можно. Но никто не знает как.

Бинго. Вот зачем нужны все эти лаборатории.

— И как вы оцените их силу? — соври мне. Я не хочу это слышать.

— Учитывая необходимое количество для начала цепной реакци... — Ллойд задумался, считая что-то на калькуляторе — Мегатонн... Для уничтожения города размером с Токио хватит и одной бомбы. — я вздохнул. Это конец.

Мир стал кристально ясным, а меня била дрожь осознания.

Прямо сейчас, в эту самую секунду, тысячи ученых ломают головы над одной-единственной задачей. Решаемой задачей, а значит ее решение — вопрос времени.

А когда это случится, Дамокл окажется не просто козырем — он просто сломает правила игры.

Я слишком сильно зациклился на найтмарах, как и все вокруг. Солдаты, техника, корабли, авиация... Все это бессмысленно против бомб, способных сметать города. Которым плевать на укрепленность, на все... Кроме силовых полей.

Когда эти бомбы будут изобретены, у Шнайзеля какое-то время будет монополия. Потом, разумеется, эту технологию получат и другие страны, как и Blaze Luminous... Но на какое-то время он окажется абсолютным гегемоном, способным уничтожить любой город, любую армию, сидя в полностью безопасном месте. Сидя в стратосфере, как заложено в Дамокл. Сидя с автономностью в три с половиной месяца.

В этой ситуации можно плюнуть даже на титул императора британии — даже она окажется пылью. Это полноценный захват власти над всем человечеством — Дамоклу будет просто нечего противопоставить первое время.

Шнайзель поимел всех.

Когда он это понял, и поставил на технологии? Десять лет назад, когда юный Ллойд притащил ему идеи BL-модулей? Когда сакурадайт внезапно оказался хорошим энергоресурсом со странными особенностями?

Неважно. Уже не важно.

Британия по счастливой случайности первой изобрела найтмары, использовав сакурадайт как энергоресурс и опередив Японию. За счет этого опыта она же первой открыла его главную особенность — поле, превращающееся в BL-поля.

А значит она уже победила в мировой войне. Войне, которая никогда не начнется.

Я схватился за голову. Как Шнайзель, зная все это уже десять лет, мог спокойно улыбаться в лицо Корнелии, жаждущей новых найтмаров?

Гиасы, найтмары, власть над японией... В один миг это обесценилось.

— Граф Ллойд? — в его глазах я видел понимание и одобрение.

— Да? — мог бы так не улыбаться.

— Я убираю ограничения в вашем снабжении. Любые ресурсы, любые суммы. Можете даже не отчитывать о расходах. — он кивнул.

— Это все? — я вздохнул.

— Для вас — да. — он послушно вышел из кабинета.

А мне... Мне нужно подумать и перераставить приоритеты. Здесь, в Японии, самые крупные залежы сакурадайта. Конечно, он тратится очень экономно, и для Дамокла хватит имеющегося в британии... Но все же дело даже не в этом.

Здесь удобнее всего проводить эксперементы. А главное — здесь есть один из лучших университетов мира, изучающий сакурадайт. Академия Эшвордов, несколько пострадавшая во время войны.

Они получат все возможное финансирование. Конечно, вряд ли именно на моей территории сделают то самое открытие, которое завоюет весь мир... Но шансы на это есть.

А значит все талантливые ученые получат свои гранты.

— Неужели именно это ты чувствовал, брат? — у меня вырвалось в тишине кабинета

* * *

Тонкий писк, говорящий о входящем вызове по закрытому каналу. Шершавая кнопка неприятно холодит трясущиеся пальцы, по спине прокатывается прохладная дрожь. Я вспотел мгновенно, будто меня окатили из брандспойта. Только один человек может связываться по этому каналу.

Кнопка медленно вдавливается в подлокотник, и на по экрану медленно, будто нехотя прокатываюьтся цветные волны. Секунда — и на меня смотрит молодой мужчина. Золотые волосы, светло-пурпурные, почти сиреневые, глаза. Синий костюм, прошитый золотыми нитями, декоротивные погоны, комплект нашивок, обозначающие госудрственные награды. Безупречное чувство вкуса, сталь в осанке и взгляд, пробивающий насквозь. Шнайзель эль Британия, Белый Принц, фактически исполняющий обязанности императора. Единственный человек, способный заставить меня сделать что угодно. Забавно, но я никогда не испытывал ничего подобного ни к кому. Чарльз, Виви, Юань Шикай — каждый из них может стереть меня в пыль, но по настоящему я боюсь только Шнайзеля. Не потому, что он жесток или что-то подобное... Я просто не могу его просчитать. Наверное, в тот день, когда я смогу сыграть с ним на равных, я смогу сесть на трон.

— Здравствуй, брат. — я дернулся.

— Приветствую, ваше высочество. — по его губам проскальзнула улыбка.

Это говорило только о том, что его лицевые мышцы изогнулись. С такой же улыбкой он отдавал приказы о репрессиях и гладил котят.

— Не нужно официоза, Кирхайс. — Под взглядом Шнайзеля я всегда чувствовал себя как не выучивший урок школяр перед учителем. Он играючи пробивал оборону, сводя на нет все попытки удержать дистанцию, но не позволял фамильярности. Менял тон, стиль и насыщенность речи эмоциями, дезоорентируя и не давая сконцентрироваться. — Что скажешь на счет Дамокла?

А ведь прошли всего сутки. Подобные сеансы связи мы проводили каждую неделю, но насколько быстро работают его шпионы?

— Вы ведь ждете не поздравлений с победой, ваше высочество? — я не понимаю, как должен реагировать на эти открытия.

— Это было бы преждевременно. — улыбка стала чуть шире. — Нет, мне интересно твое мнение.

— Если эти разработки попадут в руки Федерации или Союза — наступит конец света. — я вздохнул. — Ваше высочество, есть оружие, которое не нужно изобретать, и открытия, которые нужно не делать. Бомбы с неограниченной мощностью взрыва...

Я не стал продолжать — и так все было понятно. В войне, ведущейся таким оружием, не будет победителя.

— Ящик пандоры уже открыт — откажемся от разработки мы, изобретет кто-то другой. — он улыбнулся. — Или ты веришь в сказки об ограничении вооружений?

— Разумеется нет, но... — я вздохнул. К черту. — Почему вы позволили мне узнать об этом?

То, что оговорки Ллойда были санкционированы сверху, было понятно изначально, как и сам факт его размещения в одиннадцатой зоне.

— Не позволил, а дал возможность. — мужчина улыбнулся. — Правда, я ожидал, что ты заинтересуешься этим несколько позже.

— Я вас разочаровал? — Шнайзель покачал головой.

— Скорее обрадовал. — творится что-то непонятное. Шнайзель меня... хвалит за то, что я влез в его дела?

— Почему? — я ожидал тихого устранения, яда, может быть разноса и остранения, но не этого.

— Кирахайс, не разочаровывай меня. Я учил тебя думать, и твой способ мышления понимаю лучше, чем ты сам. — он вздохнул. — Можешь считать это повышением.

Понятно. Пешку продвинули немного вперед, дав прикоснуться к тайной подоплетке происходящего в мире.

— Благодарю... — черт, черт, черт. Это повышение не то, к чему я готовился. — Вы ведь не только для этого вышли на связь, ваше высочество?

— Конечно нет. Теперь, когда ты относительно в курсе дела... Я переведу лаборатории С1-С7 на территорию одиннадцатой зоны. Обеспечь безопасность и все необходимое для работы. — а вот и деловой разговор.

— Как прикажете. — молчаливый вопрос — "это все?"

— Можешь быть свободен. — я потянулся к пульту, но меня догнал голос. — Кирхайс... Когда спасаешь свою пешку — не забывай отдать ей пароли от третьей оборонной системы.

Я не успел переспросить — экран погас. И вот что это значит?

* * *

— Ты уверена, что хочешь пойти со мной? — узнав, я собираюсь в город, С.С. внезапно решила составить мне компанию.

На самом деле быть губернатором — то еще удовольствие. Просто прогуляться по городу практически невозможно, даже для того, чтобы выйти из дворца приходится брать дополнительную охрану. Появляться в общественных местах нельзя, в специализированных — воспримут как смесь проверки с возможностью подмазаться. И снова интриги, и новый вал проблем. Так что я предпочел запереться во дворце, и покидать его только для проверок и особенно важных переговоров.

— Да. — несмотря на то, что С.С. никто не мешал выходить из дворца, она тоже предпочла сидеть в своей комнате.

— Там не будет ничего интересного — просто очередные переговоры. — девушка вздохнула.

— И что? — гм. А действительно? Вопрос на мгновение поставил меня в тупик.

— Тебе не понравится. — С.С. улыбнулась.

— А ты знаешь лучше меня, что мне понравится? — справедливо, хоть и бесит. — Или хочешь решать за меня, куда мне идти?

Я вздохнул.

— Делай, что хочешь, но я предупреждал. — черт. Я не могу находится в ее компании больше, чем минуту, чтобы не взбесится. Как же меня бесит ее нежелание встроится в систему. Или приказывай, или подчиняйся, черт тебя побери!

Зеленоволосая ведьма нагло вламывалась в мой кристально ясный мир, принося с собой что-то непонятное, но не угрожающее. Это было странно, это было незнакомо, но я ловил себя на том, что уже не могу отказаться от редких бесед.

— Кирхайс, тебе кто-нибудь говорил, что люди могут просто общаться между собой? — хм. К чему это она?

— Конечно — так и работает дипломатия. Мы говорим, и находим возможность для компромиса или совместной работы. — С.С. вздохнула.

— Ты говоришь про торг, а не общение... — она задумалась. — На сколько лет вперед ты просчитал свою жизнь?

— Пять лет, если ты про планы реформ, три месяца на ближайшее будущее. — она усмехнулась.

— И сколько из них выделено не под работу? — ....

Черт. Я знаю, что через пятнадцать минут мы будем в главном представительстве Бредли Корпс, я встречусь с мисс Бредли, договорюсь о дополнительных субсидиях на новейшую технику, в пять часов назначен очередной вечер, на котором покажу благосклонность Коулам и собравшейся вокруг них группировке из продвинутых вверх солдат, потом на еженедельном совещании приму отчеты от глав отделов, составлю свой, который отправлю Чарльзу и Шнайзелю. Завтра примерно то же самое, но назначено посещение шахт, которые все-таки передаем по договору Келли Корп...

— Я занимаюсь этим не просто так, знаешь ли. — С.С. вздохнула.

— Я всегда говорила, что трудоголизм это болезнь. Ладно, зайдем с другой стороны. — она улыбнулась. — Что ты думаешь о Белом Принце?

— Он один из лучших политиков в мире на данный момент, к тому же контролирует почти всю Империю... — девушка спрятала лицо в ладонях с выражением жуткой усталости.

— Ты вообще хоть когда-нибудь думал о нем в отрыве от занимаемой должности? — черт. Шнайзель — Белый Принц, мое вечное начальство и человек, переиграть которого у меня нет никаких шансов. Он всегда был чем-то всезнающим и нерушимым, я даже не считал его человеком. Для меня он был воплощением абсолютного приказа и загадки, которую можно разгадывать вечно. — Раз уж он так тебе важен, какой его любимый цвет? Хобби? — она покачала головой. — А какое у [тебя] хобби?

— С.С... Я тяну эту долбаную провинцию. Как ты думаешь, что случится, если я начну рисовать? — она усмехнулась.

— Ничего. — девушка вздохнула. — Ты настолько боишься примера Кловиса, что стал считать, что без тебя все рухнет. Оглянись вокруг — если ты станешь уделять хобби хотя бы час в день, ничего не изменится. Тебя не скинут, террористы не устроят революцию, а производство сакурадайта не прекратится. — она покачала головой. — Когда ты вообще жил для себя?

Если так подумать... С детства я был предоставлен самому себе. Потом появился Лелуш, затем умерла Марианна — и жизнь при дворе стала вечным блужданием в пучине интриг. Не всегда ведущих к моему ослаблению или смерти, но за мной всегда следили и оценивали... Или мне так казалось. Рядом со мной никогда не было равных, только подчиненные и начальники. Умение крутится, разгадывать суть приказов и видеть общую картину происходящего, понимать реальное влияние окружения. И всегда — оправдывая свое положение.

— Я живу для себя сейчас. — она вздохнула.

— Нет. Ты вообще не живешь. — я напрягся. У меня очень нервное отношение к подобным фразам.

Повисло молчание, и остаток поездки прошел в тишине. Мне было о чем подумать. Наконец мы доехали, и вышли из машины.

— Будешь ждать тут, или пойдешь со мной? — она усмехнулась.

— Это ты пойдешь со мной. — не тратя больше времени, она взяла меня под руку. — Тут рядом есть неплохая пиццерия.

— У меня назначены... — несмотря на милую внешность С.С. оказалась довольно сильной, и почти тащила меня.

К счастью, охране хватило ума не дергаться. Не то, чтобы ей от этого что-то было, но убирать узнавших слишком много парней не хочется.

— Перенесешь. — мои возражения ее, похоже, не интересовали.

— Ты предлагаешь мне, губернатору, просто выйти в город? — да безопасники на уши встанут.

— Не выйти, а прогуляться, как нормальный человек. — она улыбнулась. — А твоей охране платят именно за это.

Тоже верно, но в прошлый раз это закончилось покушением.

— Нас могут пристрелить. — С.С. фыркнула.

— Так и быть, прикрою тебя телом. Оправдания закончились? — я вздохнул.

— Веди. — от одного дня отдыха ничего не изменится... Надеюсь.

Пицерией оказалось заведение общественного питания. Видеть большое количество людей, едящих в одной комнате за разными столиками, но при этом не одетых в форму, было странно. Понимание того, что меня не узнают — еще страннее. Люди кривились, глядя на одежду, но осознания на лицах не проскальзывало, хотя внешность у меня довольно-таки запоминающаяся. Ну и наконец...

— У тебя деньги с собой есть? — из-за неожиданности поездки я не взял даже кошелек. Конечно, можно попросить заплатить охрану, или открыть личность... Но зачем?

— Принц Британский не может расплатится за обед? — девушка рассмеялась. К счастью, за соседними столиками это или не услышли, или приняли за шутку. — А что мне за это будет?

— Благодарность и дополнительная пицца. — я невольно улыбнулся.

Все, что происходит, настолько неестетсвенно, что даже не понимаю, что происходит. Я отменил встречу, забросил работу, и веду заведомо бессмыссленный разговор. У меня нет никакой цели, которой я хотел бы добиться этими переговорами... Так какого черта это так приятно?

— За мой счет? — девушка фыркнула.

— У тебя ведь тоже нет денег, правда? — она кивнула.

— Что будем делать? — на меня накатывало странное веселье.

Человек, правящий зоной, не может расплатится за обед в уличном кафе.

— Подыграй. — поймет или нет?

Я поднял руку, привлекая внимание официанта.

— Да, мистер? — алая игла пробивает мозг, вливаясь в радужки глаз.

— Почему ее высочеству не оказан должный прием? — перевести на меня было бы слишком просто.

— Прошу прощения, сэр, ее высочеству? — можно было бы и просто попросить его заплатить, и предложить оставить в виде залога что-то ценное, сейчас он испытывает ко мне крайнюю симпатию. Обожаю свой гиасс.