Что-то случилось, наверное, во всем в лесу разом сдохла вся живность, отношение ко мне в представительстве резко сменилось, если вчера никто не лез и не мешал работать, то сегодня каждый считал своим долгом предложить мне помочь. Когда в пятый раз спросили, не нужна ли мне помощь, я поняла — отказ будет воспринят как грубость с моей стороны, потому пришлось лихорадочно искать вопросы, на которые мне действительно нужны ответы. Единственным, кто не предложил мне своих услуг, осталась Рогожина, она, как и вчера, притащила мне очередную пачку документов и бухнула на стол. Чего-то я не догоняю. Зачем она мне таскает всю эту макулатуру. Ведь есть система документооборота! Допустим, бывает иногда необходимость работать с оригиналами, но это редко, а так со сканированными копиями работать гораздо комфортнее, и не нужно потом терять время на возню с сортировкой бумаг.

На сей раз, готовя ответные письма, пришлось повозиться. В одном письме на первый взгляд предложения коммерсантов выглядели заманчиво, но когда просчитала логистику, выгода от принятия предложений оказалась сомнительной. К тому же на пути самого оптимального транзита снова нестабильная политическая ситуация, после наложения коэффициента риска рекомендовала схему перевозки не менять и от предложений отказаться. В другом коммерческом предложении фигурировали поставки нового товара. Пришлось лезть в анализ внутреннего рынка и смотреть прогноз реализации и объемы насыщения, соотнесла разовые затраты, предполагаемые обороты и сделала выводы, все это отразила в служебной записке и написала проект письма о согласии с предложением.

Хм, чего-то я туплю не по детски, это явно не мой уровень, этим должны заниматься менеджеры, доверять такое сопливой девчонке верх идиотизма. Ладно, дело это не мое, есть начальство, пусть оно думает, а я на обед.

На этот раз искать сама столовую не стала, достаточно было спросить и мне сразу выдали полный расклад по точкам общепита, только выбирай. Я и выбрала кафе 'Вечернее', чтобы снова не попасть в забегаловку вроде той, в которой была вчера. Как мне сказали меню там не из дешевых, зато народ не толпится и уютно. А что мне дешевизна, пока не бедствую, да и в будущем вряд ли придется. Действительно уютно, мягкий свет, тихая музыка, на столиках белоснежные салфетки, и самое главное, не надо через весь зал тащиться с подносом. С выбором блюд сильно заморачиваться не стала, ни к чему мне экзотика всякая, заказала что проще, ну и естественно сметану не забыла. Заказ принесли быстро, не прошло и пяти минут, и только я подвинула первое блюдо, за мой столик плюхнулся парень:

— Вы позволите?

Оглядываю зал, свободных мест более чем достаточно, выбирай — не хочу. Это он решил так познакомиться? Вот с такой серостью? Да ладно! Замечаю, как он на мгновение перевел взгляд куда-то мне за спину. Фух, теперь понятно — это мы так развлекаемся. Ну, ну — лет ему двадцать пять, а может и больше, а мне еще восемнадцати нет. Глупо с его стороны.

— Нет, — отвечаю, и судорожно хватаю ложку.

— А что так? — сверлит он меня взглядом.

— Кушать хочется, дяденька, — тоненьким голоском отвечаю я, и как бы съеживаясь.

Представляю, как со стороны это выглядит. Мне с трудом удается сдерживать смех, но парню явно не до веселья, он как рыба несколько раз пытался что-то сказать, но каждый раз передумывал. Еще бы, он сам-то совсем недавно всех дяденьками называл, а тут одним махом попал в этот статус, есть от чего впасть в задумчивое состояние.

— Да быстрей соображай, мальчик, суп стынет,— думала я, терпеливо уставив глазки в стол.

Наконец он буркнул, что-то вроде: — Извини, — и, по-прежнему, находясь в прострации, встал из-за стола. Сзади меня раздались сдержанные смешки.

Ну вот, проблема назойливого ухажёра решена, однако продолжить обед сразу не получилась — смешинка в рот попала. Чуть позже задумалась, это первый звоночек — хоть образ серой мышки сама по себе хорошая защита, от всяких там неприятностей, но не панацея. Не думаю, что будут какие-либо серьезные проблемы, но надо помнить народную мудрость — береженного Бог бережет. Вечерком наведаюсь на развал, посмотрю что там есть из средств самозащиты.

— Вот актриса, — про себя улыбнулась Татьяна Сергеевна, — а с первого раза и не подумаешь, это ж такое сыграть, мальчик был явно в шоке, хотел развлечься, а получил по мозгам.

Надо же, как совпало — сегодня она, в кои то веки, решила пообедать в другом месте и снова увидела вчерашнюю знакомую. Девушка ее не видела, так как Татьяна расположилась в одной из ниш в зале позади. Как только парень ушел, знакомка мгновенно преобразилась и, несколько раз фыркнув от смеха, принялась за еду.

— А ведь ее возраст не соответствует поведению, — задумалась женщина, — то, как она уверенно делала заказ, как сидела за столом, да и как принимала пищу, явно говорит, что это не подросток. Интересная девочка.

Глава 7

Не можешь двигаться по служебной лестнице вверх, двигайся в сторону.

(только помни, что доступ на нее на этажах, как правило, закрыт)

Понедельник, три недели спустя.

Сижу, работаю, в голове крутится песня, которую я услышала вчера вечером:

Пришла пора соборов кафедральных,

Гордых крестов,

Устремлённых в небеса.

Кстати, на французском она поется более органично, но и так тоже хорошо.

Работы как всегда много, но мне, по большому счету все равно, сколько смогу сделать, столько и смогу, и абсолютно не понимаю этих сочувствующих взглядов со стороны. А если учесть, что почти всю работу, которую мне приносят, успеваю провернуть до конца своего рабочего дня, то чего тогда жалеть? И Рогожину не понять, чего бесится? Не хватило три недели пар выпустить? Пора бы уж перестать писать кипятком, тем более было бы из-за чего.

Великий век открытий гениальных,

Время страстей,

Потрясающих сердца!

На этих выходных снова ездили на дачку, на сей раз обошлись без застолья и очередного наведения порядка, поэтому отдых получился действительно отдыхом — тихо, по-семейному, один раз только со Светкой на озеро сходили окунуться. Все бы хорошо, но мелкая оказалась без компьютера, поэтому постоянно пыталась оккупировать мой ноут, надо бы ей на день варенья подарить смартфон, чтобы на таких выездах ко мне не приставала. А бук мне необходим, наконец-то удалось найти информацию по Соколову. Он в бегах. Еще бы ему не сбежать, люди на горячем (на очень горячем, между прочим) попались именно его, ему за все и отвечать. Перед законом он бы ответил, не проблема, формально претензий ему не предъявишь. Но в том-то и дело, что ответ ему придется держать перед частными лицами, деньги которых зависли на обезличенных счетах, причем надо еще найти на каких, у меня такая схема транзита, черт ногу сломит. Очень не вовремя лишили меня жизни, как раз во время финансовой фазы операции, около ста тридцати миллионов теперь лежат без движения и чтобы их выцарапать потребуется много времени и много затратных усилий. Кто-то должен ответить за все это безобразие, а чист он там перед законом или нет, особой роли уже не играет. Пусть теперь попробует объяснить, что он ну очень крутой, и крыша у него о-го-го, тем ребяткам его крыша до одного места, хлопнут особо изощренным способом, в целях профилактики. Интересно, где сейчас этот тип подозрительной наружности?

Пришла пора пиратов и поэтов!

Мрачных пиров,

Карнавалов на крови,

Как всегда Рогожина стремительно влетает в кабинет, повинуясь выработанной за долгие годы привычке, окидывает взглядом подконтрольное пространство и останавливается на мне. Привычно уменьшаюсь в размерах и наклоняюсь к клавиатуре.

— Забелина, Лисицкая ко мне в кабинет, — рычит она в мою сторону и тут же, не задерживаясь более, выскакивает обратно.

Смотрю как у девушки за столом напротив, от испуга задрожали руки. Да-а, моральный климат в этом коллективе весьма и весьма далек от нормального, и все благодаря руководителю. А если сейчас эту работницу родимчик разобьет? Ладно, грозная начальница вызвала нерадивых работников на ковер, не стоит заставлять ее ждать иначе вся злость выветрится и вместо наказания последует поощрение.

Пришла пора закатов и рассветов,

Дней и ночей

Для страданий и любви.

У-у, как смотрит, будто провинностей у нас лет на двадцать строгого режима. Или сразу расстрел. И паузу держит, но почему-то так хочется крикнуть: — Фальш!

Сразу с меня начнет, или на закуску оставит?

— Я долго за вами наблюдала.

'Ага, не угадала, начальница решила сразу взять большой вес, так сказать, ошеломить соперника. Ну-ну'

— Думала, одумаетесь и начнете нормально работать.

'А мы значит такие несознательные..., нет, хуже — мы саботажники'

— Но видимо вы просто не знаете, что это такое.

' Да, точно, не знаем, объясните нам, что такое работа'

— Несмотря на это, руководство решило дать вам еще один шанс.

'Что? Ну и нафиг он нам нужен?'

— С завтрашнего дня, я лично буду контролировать вашу работу.

И это все!? Разочаровано кривлюсь, что при достаточно развитой фантазии можно принять за раскаяние, еще теплится надежда, что это не конец и последует продолжение, но нет, начальница с торжеством смотрит на 'униженных' и 'оскорбленных'. Дурой полной меня считает, думает не понимаю, зачем все это затеяла? Пока я работаю напрямую с системой документооборота, весь объем работ регистрируется на меня, а если стану под контроль, то регистрация ее. Начальник отдела здесь, играющий тренер, с нее точно так же документики спрашивают, только несколько иного уровня. Поэтому с таким замахом удар получился на копейку. И не доходит до идиотки, что могу подставить ее влет, и она даже не будет знать, в чем именно эта подстава.

— Идите, — брезгливо мотает головой Рогожина в сторону двери. А вот этот ее жест стоит всего остального — есть люди, которые всю жизнь пытаются ставить себя выше остальных, но у них ничего не получается. Вроде как для того, чтобы быть свободным, надо родиться свободным, выдавить из себя раба до конца никогда не получится, нет-нет да проглянет рабская сущность. Так же и тут, получилась настолько плохая игра, что вся 'сучность' враз оказалась наружи. Дабы не свалиться от хохота прямо в кабинете, я зажала рукой рот и пулей вылетела за дверь. Нет, это было нечто с чем-то. Надо как можно скорее отползти подальше, а то эта кукушка может услышать мое веселье. Лисицкая семенила следом и пыталась меня успокоить, она, видите ли, разглядела у меня истерику. Что ж, в этом она была недалека от истины, вот только истерика эта была другого вида. Даааа! Никогда не думала, что от смеха может стать не до смеха. Сначала я хохотала над Рогожиной, но когда увидела ошарашенное лицо подруги по несчастью, прыгающей в растерянности вокруг, уже не смогла устоять на ногах. Под конец у меня от смеха начались спазмы диафрагмы, и боль стала простреливать тело. Нет, больше я такого представления не перенесу. Не стану отрицать, смех действительно продляет жизнь, но такой безудержный хохот ее явно укорачивает.

Мне долго пришлось приводить себя в порядок в туалетной комнате, но так и не смогла довести лицо до требуемых кондиций. В итоге окончательно добили меня женщины, стоило зайти в кабинет, как они на перегонки рванули ко мне с успокоительными. Ну и зачем я столько времени потратила у зеркала? Совершенно напрасный труд. Через минуту я точно так же сучила ногами от хохота. В результате женсовет дружно решил, что мой трудовой день должен быть немедленно закончен, а меня нужно отправить домой на служебной машине. Да — нормально работать у меня сегодня точно не получится.

В отделе с утра все шло привычным порядком, но ближе к обеду заявилась Рогожина и вызвала Лисицкую с Забелиной, тон, которым это было проделано, не оставлял сомнений о чем может идти речь.

— Разбушевалась что-то сегодня наша надсмотрщица, — сделала вывод одна работница, — поди, опять с зятем поругалась.

— Её старшая дочь давно отдельно живет, — возразила другая, — а младшая еще не замужем.

— Значит кризис среднего возраста, — сделала вывод третья.

— Какой-какой кризис?

— Ну, это когда кажется, что все впереди, а оказывается уже давно проехали.

Женщины фыркнули.

— Тебе пока это не грозит.

— Почему?

— Ты еще в автобус не села.

— Да ну вас. Лучше бы о Юльке подумали, Рогожина ее все-таки дожует.

— Странно это все, девочке еще учиться и учиться, а на нее такой объем документов повесили. Или ошибок наделала?

— Без ошибок у нас ни как, но вряд ли их было так много, тогда бы все вернулось на доработку, а к ней не возвращается.

— Вот я и говорю, странно это.

Тут в дверь просовывается голова работницы из соседнего отдела:

— Девочки, что с Юлей произошло? Она там так в туалете рыдает, по-моему, у нее истерика.

— Что-о! — Женщины скопом рванули в коридор.

— Стоять! — Рявкнула старшая. — Куда толпой? Инна сходи одна, не хватало там еще базар устроить.

Когда Инна подошла к туалету оттуда выскочила Лисицкая и, не замечая никого вокруг, кинулась в направлении кабинета. Проводив подругу взглядом, Инна осторожно заглянула за дверь. Картина ей предстала неприглядная — девочка, нависая над раковиной, плескала водой себе в лицо и, дергаясь всем телом, всхлипывала. Временами она чуть затихала, вроде бы успокаиваясь, но снова срывалась на всхлипы.

— Да, это серьезно, — подумала женщина, — пора скорую вызывать. Не прощу это Рогожиной, надо же ребенка до такого состояния довести.

Попытка успокоить девочку привела к полностью противоположному результату, всхлипы стали продолжительней и громче, Инна растерялась, она просто не могла понять, чем можно помочь ребенку.

Наконец, Юля начала успокаиваться и приобретать вменяемый вид. Каким-то чутьем женщина поняла, что не стоит выражать сочувствие подопечной и просто без всяких сюсюканий попросила быстрей привести себя в порядок. Это действительно подействовало, девочка перестала всхлипывать и в знак согласия кивнула, потом выдавила, что все прошло и не стоит так о ней беспокоиться. На всякий случай Инна минут пять постояла в коридоре, чутко прислушиваясь к шуму воды, а потом тихонько двинулась в сторону кабинета, откуда постоянно высовывались головы встревоженных работниц.

— Вроде успокоилась, — сообщила она подругам, — хотя думала без скорой не обойдется. Валь, чего там Рогожина учудила-то.

— Да как обычно, — махнула рукой Лисицкая, — 'не умеете и не хотите работать', 'даем последний шанс', 'лично буду контролировать вашу работу'. Но надо же знать на кого так наезжать, нам и то потом приходится весь день на таблетках сидеть, а Юльку так оттаскать?

— Вот что, подруги, — заявила старшая, — схожу-ка я к нашим программёрам, надо посмотреть, действительно ли Юля так плохо работу делает. Судя по тому, как от нее пачки документов отлетают, врет Рогожина. Да и где это видано, чтобы с вчерашней школьницы столько требовать.

Прежде чем зайти в кабинет, Татьяна остановилась напротив секретаря:

— Валя, как там у Леонида Борисовича, совещание с Лемешевым прошло?