Не гадайте на ромашках. Книга 2

Только Лена топчась на месте никак не решалась подойти к своему вопросу.

— Бесполезно говорить с тобой, всё равно ведь не поймёшь. И кому я нужна несчастная, глупая? Никому.

— Пока действительно ничего не понятно.

И Лена решилась. А решившись развернулась к нему и взяв за рубашку попробовала встряхнуть. Не получилось, но не важно. Он всё равно понял, как её клинит.

— Скажи, я что такая неинтересная, страшная и несексуальная. Да? Ну, чего молчишь, сказать нечего? Просто невезучая. Толик и тот удрал к Наташке. Ну почему?

Димка похмыкал.

— Туманно, но проясняется. Зачем тебе этот недоносок? Он мне никогда не нравится. Встретишь ещё парня стоящего.

— Четвёртый курс на финише, кому я нужна. Не целовалась ни разу даже,— канючила девушка.

Но Димка её переживания не разделял. Ерунда на постном масле. Он-то думал что серьёзное, а тут девчачьи стенания.

— Да, ладно, тебе переживать — умная, красивая. Эка невидаль, нацелуешься ещё.

— Пустые слова. Я жить хочу сегодня, а ни когда мне будет за тридцать, и найдётся аспирант, который будет скрашивать тайно моё одиночество или преподаватель бегать от семьи.

— Не сочиняй, у тебя ещё всё будет, — упёрся Димка, считая что она из мухи делает слона.

— Врёшь, знаешь, что не будет. Закончу, институт, потом наука и всё. Сейчас школьницы подкованы на все сто, а я не рыба не мясо... Поэтому я сегодня про свою жизнь уже решила. Сделаю, как задумала.

Теперь Димка совершенно не понимал, что происходит.

— С этого момента, поподробнее,— заволновался он.— Что решила? Об чём речь? Как по мне, так подождала бы приезда отца. Сняла бы с моей головы проблему. Ну, говори?

— Не скажу, моё дело.

— Давай, выдавай информацию, по-хорошему, а то экзамен завтра. Завалю тебя и подругам по паре обеспечу.

Лена, естественно, возмутилась:

— Шантажист.

— Сама виновата,— тут же парировал он, борясь за своё честное имя.

Припёртая к стенке, Лена вздохнула:

— Отцу не скажешь, только наш секрет?

— Могила,— шустренько заверил он пока не передумала.— Ты же знаешь моё умение держать язык за зубами.

Так и есть ещё с детства девочка привыкла поверять ему свои тайны, о которых она не могла рассказать даже отцу. И такого случая она не могла припомнить, чтоб он обманул её доверие. Лена собралась с духом и выпалила:

— Я куплю у Толика ночь любви..., а может и неделю, — расщедрилась на масштаб она.

Димка опешил. "Вот это да! Вот это болячка!"

— Чего? Куплю любовь? Мне послышалось или ты это сказала? Сдурела?!... Придумать такое, посажу под арест. Ты с этим недоноском... С пацаном...

— Решила и сегодня же исполню. Ничего ты мне не сделаешь. Так и знай. Это моя жизнь. Попробую всё, а потом наукой займусь. Отдам ей себя без остатка, как ты или отец. Но ночь любви в моей жизни будет.

Он на вся кий случай схватил её за руку. Ему вдруг показалось, что она вот прямо сейчас и побежит.

— Ну, пацанка, даёшь! Мне кажется, что ты окончательно запуталась.— Ворчал он.— Компот какой-то. Кто тебя отпустит-то? Я за тебя отвечаю перед твоим отцом.

— Всё равно уйду — не удержишь. Понял?!— топнула она ногой.

— Я тебе уйду, за ногу привяжу. Точняк ходить нечем будет. С тобой— одна головная боль! Кто научил тебя быть идиоткой? — Выдохшись и подумав, он взял себя в руки.— Нет, так не пойдёт. Мы взрослые цивилизованные люди, несём ахинею. Давай поговорим.

Она не возражала. Почему бы и не поговорить. Поговорим. Только о чём?

— У меня вопросы, например,— поймав её взгляд заявил он.

— Какие?— согласилась беседовать она.

Он не торопясь подумал. Ляпнуть ляпнул, а вопросы надо ещё сочинить и не оскандалиться, пойманным на лжи.

— Почему, на такое ответственное мероприятие, выбран Толик? Я не понимаю. Давай с недельку-другую подумаем, подготовимся. Выберем кандидата...

Но оттягивать не в её интересах и Лена затараторила:

— Ни за что. Кем мне воспользоваться? Мальчика по вызову купить, ещё хуже. Неизвестно что за барахло подсунут, да и не отвяжется ещё потом...

— Ну так тоже серьёзные дела не делаются... Ты меня в тупик поставила, не знаю, что и сказать. Может, первая любовь у тебя была, мальчик какой-нибудь тебе нравился? Наверняка, он лучше. Несу всякую хренотень, самому не верится. Во что ты меня впутать хочешь. Нет, так точно не пойдёт, — метался он, пойманный, как дикий зверь в клетку, не зная на что решиться.

— Иди, куда собрался, — махнула рукой на него Лена, зная точно, его теперь не выпроводить ничем.

Так оно и было. Димка засуетился.

— Я уйду, а ты сюрприз отцу готовить будешь. Не фига. Говори, кто первый? Возможно он лучше...

Лена сощурила смеющиеся глаза. Нельзя его напрягать и так на грани взрыва. Медовым голоском пропела:

— Возможно, но мне бы не хотелось снова это обсуждать.

— С чего бы,— сухо заметил он.

— Тебе это не понравится?— усмехнулась Лена.

— Перетопчусь,— бодро заверил он.

Лена ухмыльнулась и выдала:

— Ты.

Рот Димки открылся как на пружине.

— Ну, ты даёшь!— только и смог вымолвить он. Но потом ничего разговорился.— Бред! Ахинея! Я-то тут причём. Не надо меня в эту кашу путать. Что с тобой разговоры разговаривать, к кровати привязать, и все дела. Издевается ещё. — Не поверил ни единому её слову он.

Но Лена с ходу принялась убеждать его в обратном.

— Как страус в песок голову не прячь. Знал ты всё. Не мог не знать, что и в пять и в десять, и даже в пятнадцать по тебе слёзы лила.

— Сознайся, это ты сейчас придумала, смеёшься надо мной несчастным. Мало ли мы в кого в детстве влюбляемся. Я о Софи Лорен мечтал. С маленькой с тобой меньше проблем было. С фантазией у тебя тогда хуже было, лошадкой использовала меня. На плечах носил или на четвереньках гонял. Мне в те годы легче было выносить твои завирюхи, молодым опять же был, а сейчас уволь.

— Кто тебя держит, уезжай. К Тане, Мане, кто там у тебя ещё...

— А ты Толяна-истукана сюда притащишь? Только через мой труп!

Димка растерялся. Меньше всего он ожидал чего-то подобного. Как он ошибся в своих силах. Вот так история! Что же делать? А Лена прибавляя обороты наступала...

— Вот видишь, у тебя только один выход. Научи меня сам, хотя бы целоваться. Я никому не скажу. Клянусь.

— Целоваться?

— Ну.

— С ума сошла, Николай Николаевич меня убьёт. Капризная девчонка, что ты там себе напридумывала?

Лена надменно вздёрнула подбородок.

— Выбирай.

— У меня могут быть обязательства перед женщиной?— заюлил Димка.

Лена растерялась, но не надолго.

— Нет у тебя никаких обязательств, и женщины у тебя все разные. Козёл упрямый, и чего я перед тобой распинаюсь? Пусти, дурак.

Толкнув неожидавшего ничего подобного Димку, она выскользнув из его бестолково растопыренных рук, заперлась в ванной. Сбросив одежду, нырнула под горячие струи, напуская ванну воды. Если тратить время, то с пользой. "Клюнет или нет? Все мужики — идиоты, кретины и скоты, — обожгла обида за свою нескладную любовь. Сказалось враньё, которым она попользовалась. Слёзы бежали настоящие. — Зачем всю эту дурь затеяла, для чего нужны вообще эти мужики? Лиза права, можно и без них, одной. Бестолковый, чего он теперь в ту дверь грохает?" — Закрыла она ладошками уши, чтоб не слышать настойчивого стука в дверь.

"Стучи не стучи, открывать никто, похоже, не собирается". — Топтался у двери ванной Димка, прислушиваясь к происходящему там. Шум воды за дверью и тишина, сводили его с ума. "А если сделает что с собой? Впечатлительный возраст у девицы. Хватит целовать закрытую дверь, надо найти отвёртку или спицу и открыть замок, — заторопился он. — Вот влип". Сказано-сделано. Защёлка, попрыгав, поддалась. В мыльной пене и клубах пара страдала, обрёвываясь, живая и здоровая Ленка.

— Тьфу ты, бандитка, я тебя сейчас сам утоплю. Девочка безмозглая, кто же так делает. Решила свариться, навару с тебя ну никакого не будет. Вот, если б Лизу поварить, тогда конечно...

— Что ты тут делаешь, убирайся, я раздета, — нырнула она в пену.

— Как же ты собралась отдаваться первому встречному, если наготы боишься? Вылезай в простыню, я глаза закрою, — потянулся он к простыне. Но, ничего не успев сделать, сам полетел в воду. — Вот, соплячка, ты испортила мою одежду. Погоди, глупышка, я тебе устрою.

Справиться с собой он уже не смог, как ни старался. Всё закончилось романтическим купанием и развешиванием на просушку Димкиного пострадавшего гардероба. Запакованная в простыню и нацелованная до дури сумасшедшая Ленка, плыла на его руках в свою судьбу.

— Господи, что я делаю, ты вгоняешь меня в грех, мне нет прощения барану. Ещё есть время всё остановить. Прогони меня, — шептал он, осыпая поцелуями её лицо.

Вот это придумал. Так старалась. Она напряглась пытаясь правильно сориентироваться нырнула в его тепло с ласками.

— Димочка, люблю. У меня будет учителем лучший мужчина. Я счастлива.

Димка от всего этого винегрета застонал.

— Ущипни меня несчастного, неужели это я?

— Я тебя поцелую, — прикоснулась она к уголкам его губ.

Но сопротивление ещё не было до конца сломлено. Димка брыкался.

— Меня профессор кастрирует.

— Он не узнает.

— Ты полностью добилась того, чего хотела! Ты просто поставила меня перед фактом, что всё уже решено...— стонал он.

Не верилось, что довела дело до постели и тем не менее всё обстояло именно так. Но как не желала этой ловушки и не готовила себя к ней, а попав в неё, дрогнула сразу же, как только голова коснулась подушки.

— Не дрожи, всё будет хорошо, — покусал он её подрагивающие губы, перед тем, как раздвинув их, нырнуть горячим языком в ждущий его ротик.

Сладостный шёлк тумана, затянув Лену в свои сети, держал её в своих объятиях до утра. Димка не будил её, терпеливо ожидая, когда проснётся сама. Смешно дёргая носиком, она всё глубже зарывалась на его груди.

— С добрым утром, птенчик.

— С добрым...

Одеяло не натянуть, из крепких объятий сильных рук не вырваться. Ленка смущённо раздумывала, куда приткнуться, чтоб спрятать пылающее лицо.

— И не пытайся, — предупредил, целуя он. Чего уж... Тем более что теперь уже всё равно ничего изменишь. — Как ночь любви? Не обманула твоих ожиданий? Ой, Алёнка, мы проспали. Я опаздываю на экзамен.

— Наша группа сдаёт, — потянулась она.

— Тем более, бегом в душ. Дальше разделим обязанности. Ты варишь кофе, я глажу своё барахло. Встаём.

А группа ждала, волнуясь и бегая в деканат за уточнениями о судьбе последнего экзамена, преподаватель, которого безнадёжно опаздывал. "Глядишь автоматы всем поставят".

— Ждите, Дмитрий Михайлович выехал, — в который раз объяснялась секретарша.

Выехал так выехал, народ подпирая стены, томился в ожидании.

— Дарья, что с Ленкой, её нет, — донимала подружку Лиза, бредя из деканата к аудитории

— Успеет, Димки тоже пока не наблюдается.

— Понимаешь, что ты сказала. Их нет обоих, — охнула Лиза.

— Получается так, а что это может значить? — Откинула Дашка конспекты.

— Пока трудно сказать. Не занялась ли она своей бредовой идеей. Я, конечно, надеюсь на Димкины мозги, но мужик он и есть мужик. Слюньки закапают, и прощай розум. А может то моя паника и то совпадение...

Их разговор прервал староста, спешно загоняющий ребят в аудиторию.

— Чего стоите, заходим, шевелитесь. Прикатил Дмитрий Михайлович, на парковку порулил уже.

— Достаточно посмотреть, на летящих по коридору этих двоих, чтобы понять, что Ленка бред воплотила в жизнь, — толкнула Лиза, стоящую с открытым ртом Дашку. — Рот закрой, муху словишь. Сейчас всё узнаем, пару метров ещё осталось.

Ленку выловили за рукав и притянули к себе.

— Колись, авантюристка, — насела на подлетевшую подругу Лиза.

— Да, да, да, я летаю, — затормошила подруг Лена.— Ромка гений!

— Всё?

— Угу.

— Димыча прибить мало, разочаровал он меня. А ты сейчас прямо и полетишь с парой вместо крылышек. Вечером понятно не занималась.

Ленка посмотрела на неё как на сумасшедшую.

— Лиза. Не боись. Димка велел идти последними. И знаешь, ты всё паникуешь только зря постоянно.

— Рассказывай, — нажала на локоть улыбающейся подруги Лиза.

Ленка не сгоняя улыбки объяснялась.

— Проспали. Собирались бегом. Пили кофе. Гладили его шмотки. Как ни старались, к началу опоздали.

Только от Лизы не отговориться так запросто.

— Ловко рассказываешь, только не с того места,— не моргнув глазом заявила она.— До утра, чем занимались? И чего такого интересного произошло с Димкиной одеждой, если вы с рассвета её гладить принялись, — не отставала Лиза.

Только Ленку с облаков не так просто стянуть. Она беззаботное отмахнулась.

— Потом, после экзамена. Ах, как хорошо. Девчонки не казните меня.

— Какая мелочь, а как человека меняет, — съязвила Лиза.

— Хватит вам жужжать, заходите, сдавать будем, вся группа прошла, — поторопила их Даша.

Димкин кулак под столом, явно указывал на неудовольствие. Подталкивая друг друга, вытянули билеты, торопясь подготовиться и быстрее сдать. Есть за что пыхтеть. В кафе ждёт мороженное и Ленкин рассказ. Долго не засиживаясь, получив свои пятёрки, Лиза с Дашей помахали оставшейся одной в аудитории Ленке, напоминая, чтоб поторопилась. Как ни как она главная на предполагающемся сегодняшнем празднике жизни.

— Что у тебя там? На, зачётку, не мучайся, — не вытерпел Димка, направляясь к ней.

— Я соскучилась.

— Когда же ты успела, я всё время перед твоими восторженными глазками был. Хитрюлька, — подсел он к ней, улыбаясь.

— Два вопроса я честно написала.

— Давай, пообщаемся, — обняв, притянул он её к себе.

— На расстоянии не считается, хочу рядом, чтоб твои губы на моём ушке.

— Выкладывай свои умозаключения.

Слушая её ответы на билет, Димка не мог сосредоточиться на тексте, его явно заносило. Его рука жарко сжимала девчонку, а губы тянулись к её шевелящимся малиновым губкам. Вот ведь свела с ума... и похоже не затормозить.

— Положим, на два вопроса ты ответила не дурно, а третий что ж? — дышал неровно, смотря в её васильковые глаза он. Сейчас он не хотел думать о том, что натворил, а только смотреть в её глаза, тонуть в её глазах, любить её глаза и всё.— Ты что делаешь, шантажистка? — пытался он остановить, расшалившуюся маленькую ручку.— Алёна не хулигань, я и так на вираже.

— Третий вопрос на сладкое оставила, хочу из уст в уста ответить, можно? — безобразничала она.

— Пожалуюсь отцу, — перевёл Димка дыхание после колдовского поцелуя. Остановись, что ты со мной делаешь. — Уговаривал он, непонятно кого больше, себя или Лену. Девчонка за один вечер сорвала его с прикола и несла по бурлящей реке к водопаду. Алёнка, дверь открыта, там группа.

— Лиза не пропустит мяч в ворота.

Отбиться от судьбы, ему было не суждено, не очень-то он и старался. Весь жар, копившийся в ней годами, найдя выход, теперь палил. Костёр страсти, стреляющий в небо огненными искрами счастья, бился в его руках. Как тут будешь сдержанным и благоразумным.