Низвергнут или окрылён

— Тащить детей в это пекло — глупость, — встряла госпожа-хозяйка, гневно раздувая ноздри. — Если вам хочется совать голову в пасть дракону пусть это будет только ваша голова, Мастер Герату. Оставьте детей здесь, на заставе работы хватит и здесь куда безопасней, чем на декады пути, вплоть до самых стен.

Мастер поморщился, но кивнул.

— Вы можете согласиться, если хотите.

Змей посмотрел на младших, те — на него. Опал нерешительно подняла пальцы:

— Мастер?

— Что, девочка?

— А лорд Соляного Грота в замке?

— Да и с большой свитой. Поэтому нас просят. Официально. И поскольку соглашение не отменено, нам лучше поспешить.

— А мы можем быть уверены, что лорд Аарен Лейд лоялен соглашению?

Мастер с хозяйкой переглянулись. Та молча покачала головой.

— Неизвестно. Не исключено что лорд каким-то образом договорился с ночными как до этого договорился с нами. Связи с Городом там почти нет, мы слишком далеко, кратчайший путь до замка лежит через хребет и зиму. Я категорически рекомендую вашим ученикам остаться. При необходимости мы можем проводить их до Китового Камня, посадить на корабль и отправить в Город или же оставить тут. Стройка съест всё наше время до лета как минимум, вы успеете исполнить приказ в любом случае.

Тут Змей примерно сообразил во что им предстоит вмешаться. И почти испугался.

— Мастер, если пойдём, какой дорогой?

— Ness Рысь выделит нам сопровождение...

— Страж Сайвин проведёт вас через хребет, но идти придётся пешком.

— Тогда простите нас ness Мереро, совместного пути не выйдет.

— Прощу, если продадите мне лошадь.

— Об этом позже. Моя Гонта пройдёт, но вы ребята отправитесь пешком. С позволения ушедшего бога, до замка доберёмся и там начнётся самое сложное. Мне — разведка боем, вам — по обстоятельствам.

— Мы будем охотиться на ночных? — Змей редко забывает о главном.

— На свору — да, на ночных ни за что на свете, если хотим вернуться домой. И вокруг будут люди, не забывайте. Притом — лорды и наследники, а это совсем иное нежели знать Города, даже беря в расчёт нейтральный сектор.

Змей решительно кивнул:

— Я иду.

— Хорошо. Альмандин?

— Вы же сообщите об этом в Совет?

— Ness Мереро повезёт письмо так быстро как сможет.

— Тогда я согласен.

— Опал?

Вставая, девушка впервые не смутилась под взглядами всех находящихся в комнате, впрочем, она смотрела только на Мастера.

— Мастер, кто сейчас поддерживает соглашение с нашей стороны?

— Тот, кто держит Золотые Ворота. Глава клана Хидэ, Цхарцхес Хидерити.

— И если оно нарушено...

— Ему придётся принять меры лично. И он мешкать не станет, летнее предприятие это подтвердило.

Девушка закусила губу.

— Я иду с вами.

— Я против! — почти рыкнула госпожа-хозяйка. — Ты совсем ребёнок! Там осиное гнездо, девочка, лезть туда не просто глупо, а очень глупо.

Опал пожала плечами и села. Мастер счастливым не выглядел.

— Что ж, ness Мереро одна из лошадей ваша, полагаю Белка, вторая не в форме. Ness Рысь, вам не нужна лишняя кобыла? Рина неплоха.

— Больше трёх полных золотых не получите.

— А мне больше и не надо. Когда наш проводник будет готов?

Госпожа-хозяйка кивнула на окно:

— Когда я прикажу. Вы решили окончательно?

Мастер посмотрел на учеников, те кивнули.

— Как видите. Что ж, раз решение принято, мешкать не будем, выйдем завтра с рассветом. Дорога у нас не из лёгких.

10

Страж Сайвин принял приказ с радостью, ученики провалявшиеся всю ночь с надеждой отоспаться и отогреться на будущее, хорошим настроением похвастаться не могли.

Конюшня резко опустела: Белку забрал курьер, ускакавший накануне, Гонту и жеребца Стража вывели во двор седлать. Змей долго прощался с Риной пообещав по возможности забрать её в будущем, впрочем он был почти уверен что возможность не представится. Может и к лучшему, любой хочет найти постоянный дом, а застава обещает таковым стать вопреки всему.

Но как так можно — два года вместе и прощай ласковые глаза, и ржание по утрам и привычка хватать губами ухо или кончик косы... Опал не раз поблагодарила небеса что волей курьера ей хотя бы разводить прощания не пришлось.

Но от лошади она оказалась избавлена, а от внимания госпожи-хозяйки нет — та остановила её прямо в воротах конюшни и вручила тугой свёрток:

— Пригодится. По эту сторону стен их и не видели никогда, а вы детки скучаете, я знаю. У нас с лета ящик стоит, жаль я не сразу вспомнила.

Опал сунула нос в свёрток и удивилась:

— Лимоны? Спасибо.

Госпожа хозяйка поправила плащ на плечах и улыбнулась:

— Чем богаты... Берегите себя.

— Вы тоже... Имир Ягре, госпожа-хозяйка заставы. Название так и не придумали?

— Нет пока... Не липнет ничего. Так и будем зваться заставой, видимо судьба.

Не самая худшая судьба, Опал в последний раз окинула взглядом освещённый факелами двор. Непросторно, строить и строить, прежде чем застава в самом деле станет заградой, оплотом полуденников в далёком и страшном мире людей и их намерений. Может и имя тогда придёт...

Опал решается:

— Вы были правы на мой счёт.

Госпожа-хозяйка снова улыбается. Заговорщицки.

— Я знаю. На твоё счастье, других таких умных здесь нет, можешь не беспокоиться.

— Это хорошо.

— Опал.

— Да?

— Ты должна жить, ты это понимаешь?

Девушка удивилась:

— Конечно.

— Думай об этом чаще. И о нём тоже. Да хранят вас меч и кровь.

На это Опал предпочла промолчать, благо Мастер как раз взобрался в седло и махнул выходить.

Обернувшись у самой тропы, Опал увидела госпожа-хозяйка стоящей в воротах и ощутила на себе её взгляд.

Пусть вас омоет золотая волна, Имир Ягре, lagire безымянной заставы. Вам тоже пригодится.

Глава вторая

Старая крепость

1

Объятый метелью, укутанный ею как мягкой шубой из лучшего меха, Соляной Грот, родовой замок Лейдов, с незапамятных времен служивший единственной и самой надёжной защитой от зла, идущего из-за Перевала Сломанных Крыл, медленно и неприветливо проступал сквозь снежные клубы. Чёрно-серый камень, невысокие толстые стены, приземистые башни с узкими бойницами, защитный вал, который по приказу лорда ежеутренне поливали водой, мгновенно схватывающейся в прочную ледяную корку, и окованные железом ворота, достаточно прочные, чтобы выдержать даже таранный удар.

Украшением воротам служит истрёпанный ветром герб, а если присмотреться, то и целая вереница ярких тряпок трепещет по стенам и башням. Лорд с семьёй не только решили укрыться от волнений взбаламутивших центр страны почти на самых границах, но и притащили гостей. Змей немногое мог сказать про жизнь взрослого семейного человека управляющего солидным куском земли, но будь у него самого хотя бы семья, он бы скорее отрубил левую руку, чем позволил им жить вблизи Перевала.

Замки не строят где попало, вот и старая крепость, которой чужие гербы совершенно не подходили, встала здесь давным-давно не просто так. В нарядах она походила на старого солдата отживающего свой век, но продолжающего для бахвальства таскать с собой истёртый до дыр именной плащ и проржавлённую перевязь. Соляной Грот был и оставался крепостью, не предназначенной для праздной жизни в роскоши.

Сотню лет замок хранил Перевал, но зла стало больше, зло приблизилось, земли с годами пустели и теперь граница оказалась почти заброшена. Двести лет назад Лейды и Город условились о взаимопомощи и полуденная сторона своё слово держит, а люди короля... Граф Аарен Лейд не принадлежит той породе людей, что сдерживала зло ценой собственной крови, он мало походит даже на собственного деда, зубами выгрызавшего каждый клочок леса по закону ему принадлежащего. Тогда Лейды были воинами. Теперь? Книжники и счетоводы. Крепость наводнили слуги, не знающие с какой стороны у меча острие. Дети легенд выросли пастухами, интендантами, дельцами... Кем угодно, но не воспетыми в балладах защитниками крепости на краю мрачных гор, год от года исторгающих из себя тёмную лавину бедствий и злобных страшных существ.

Иллюзии не сберегают жизней, граф не может не понимать как мало для зла из-за Перевала значат железо и стрелы. Лорд Аарен, по словам Мастера, едва ли пятый раз за свою жизнь прибыл в крепость лично, а в Город предпочитал писать и передавать с курьерами идущими от столицы. Он писал и в этом году, впервые прося защиты для себя, однако крепость приняла гостей раньше, чем Город успел дать ответ.

Увидев разноцветные стяги своими глазами Опал приняла настороженность Мастера Герату куда ближе. Разумный человек не станет дразнить гусей, а за Перевалом живут бешеные волки. Но никто не скажет, будто невозможно попытаться накормить их из рук.

Застава стоит далековато, отголоски летних событий едва ли породили в этих местах волн больших, нежели слухи. В любом случае, граф принял решение и покинул Нику раньше, чем на побережье развернулись основные события. Но письмо было отправлено и получено. Письмо требовало ответа, Мастер Герату ответил.

С наступлением холодов здесь вряд ли ждали гостей: в зимнюю пору деревеньки затихали, основной промысел — добыча соли — приостанавливался. Дороги укрыли сугробы высотой в человеческий рост, отрезая долину от остального мира до самой весны, а то и лета, если вздорная снежная старуха растрясет подол и укроет землю пухом едва не по макушки елей.

Курьер утверждал, что на него напали разбойники, но он шёл в Город где не был несколько месяцев и он выбрал другую дорогу.

Перевал зима не укачает и не усыпит. Доподлинно неизвестно, какие земли за ним раскинулись, самые точные карты на этом месте имеют стыдливо неокрашенные пустые пятна — те немногие исследователи рисковавшие жизнями изучая врага, вернувшись рассказывали удивительные своей неправдоподобностью истории. Или молчали. Прежде были и люди, уходящие в далёкий путь к двурогой праматери горной гряды, с намерением разведать мрачные тайны, а может и добыть невиданные сокровища, по легендам спрятанные под защитой зла... Теперь таких дураков уже не находится по обе стороны от внешних стен.

Иногда Перевал рождает ветра, силы вполне оправдывающей его название. Самые холодные зимние дни выдались именно таковы и несколько дней жители замка не спускались в деревни у подножия холма и не получали оттуда вестей. Метель правила бал и похоже не собиралась обрывать своё заунывное пение. Дорога к замку пустовала, насквозь продуваемая всеми ветрами: даже снег с неё снимало махом, едва успевал оседать, и оставался лишь заботливо выглаженный стремительными порывами лёд.

У путников уходили все силы, чтобы идти как можно быстрее, но не забывать об осмотрительности. Госпожа-хозяйка безымянной заставы оказалась права: лошади в этой круговерти им бы только помешали, но Опал всё равно скучала по ровному Белкиному ходу и тёплому дыханию. И по широкой конской спине на которую так удобно навьючить сумки и забыть, а не страдать о лишней рубахе и паре белья которые теперь до боли оттянули плечи и спину.

Оставленная два года назад на прежней заставе одежда сгодилась почти вся — то во что путники пришли на заставу нынешнюю пришлось оставить полностью, чтобы не явиться в замок оборванцами. Но ноша включая припасы всё равно вышла солидной.

Они расстались с заставой без сожаления и ness Сайвин повёл их тайной тропой. Ему многое известно о Соляном Гроте и он щедро делился светом этих знаний со спутниками. Короткие ночёвки не слишком располагали к задушевным беседам, но кое-что из истории Соляного Грота Страж успевал поведать пока устраивались на ночлег или поднимались задолго до позднего зимнего рассвета — чтобы было что переваривать волоча ноги сквозь унылое горное бездорожье.

Смотреть вперёд всё равно что пялиться в молоко. День едва ли отличается от ночи, мельтешение снежного роя перед глазами сперва навевает тоску, а после и вовсе муть: глаза болят, в попытках что-то там внизу разглядеть. В отличие от ветра, время течёт неспешно и лениво, вымораживая руки, лицо и шею под сползающим воротником — почему-то плащ два года назад пришедшийся впору теперь ощутимо посвободнел.

Единственная отрада в дороге — спуститься в одну из многочисленных скальных трещин, где хотя бы не сбивает с ног ветер, разгрести наваливший снег, разогреть тело доброй работой, жаль спускаться приходится нечасто. Может именно поэтому ученики не сразу заметили тёмные пятна впереди, в месте условного горизонта, а как заметили, гадали, не просто ли это игра серых теней на сине-чёрном сумрачном снегу.

— Утёс Птичий Язык, — вытянул руку Страж. — Завтра, сразу за ним начнётся спуск.

Кому-то покажется шагать под горку легче чем карабкаться вверх, но только если шагаешь по ровному, а не ломаешь глаза в смутной надежде не сломать ноги наступив на блуждающий камень или приняв ледяной нарост за твёрдую поверхность. Впрочем, ветер вскоре отстал, ощутимо потеплело. Выяснилось что Драконий Хвост вовсе не пуст, просто живущее здесь зверьё тоже не любит когда в морду лепит снег.

— С этой ночи дежурим по очереди, Альмандин и Опал в паре. Нас много, полезть не должны, конечно, но мало ли.

Звери по слову Стража послушно убирались с пути, а вот твари не спешили отказываться от лакомой, но больно зубастой добычи.

— Перевал слишком близко.

— Здесь встречаются ночные?

— Что им тут делать? Холодно, еды мало, а всякого интересного тоже. Вот спустимся в долину, там, может и встретим. Не дай Хранитель.

Пока шли, замок казался Опал звездой в конце пути. Главное достигнуть, а там они сумеют передохнуть под защитой стен.

— Не все стены защищают, — твердил Страж. Он оставил их сразу после утёса, вручив Мастеру свою карту и добрые пожелания.

Путь через долину занял три дня, метель то стихала, то вновь ярилась, взмётывая снег до самого неба. Опал научилась идти с закрытыми глазами ориентируясь только по движениям верёвки тянущейся от запястья к седлу Гонты — потеряться здесь означало умереть.

Три крохотные деревеньки жались к холму как цыплята к матери-квочке. Замок нахохлился на самой вершине, встопорщил перья-башни, и грозно взирал на карабкающихся по единственному доступному пути с настороженностью старого достаточно на своём веку повидавшего существа.

Деревни отряд предусмотрительно обошёл стороной, незачем беспокоить местных лишний раз. Вблизи замка Мастер вскочил в седло и пустил Гонту рысью, не заботясь своим здоровьем и обледенелой дорогой, с которой стихающие порывы ветра сгоняли не только всякую снежную крупь, но даже и память о ней.

К тому моменту, как путники приблизились к Соляному Гроту, ветер чуть поутих, сплошной поток сменили нечастые порывы. Их встретили вскинутые луки (при такой погоде небесполезные только в очень опытных руках) и запертые ворота. Первые сумерки прилипли к замковым стенам, едва разгоняемые дрожащим светом факелов. Гонта коротко шагая подступила к воротам и остановилась, поджидая пеших. Верёвка ослабла, Опал схватилась за стремя, заставляя себя держаться почти прямо.