| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Устала, — циркачка подошла к Тоги и со вздохом оперлась на его плечо.
Он сел, чтобы ей было удобнее, и спросил, подметив неладное:
"Почему ты хромаешь?"
— Упала с Молодого. А Старый, слепая развалина, не заметил и протоптался по мне. Слава небу он совсем высохший и поэтому легкий, как пушинка, а то бы осталась я без ребер.
"Тебе очень больно, — констатировал дракон, чувствуя, как сдерживается Джилл, — отнести тебя к лекарю?"
— Не нужно, — отказалась девушка, но потом, подумав, попросила. — Отнеси меня лучше на озеро. Хочу искупаться, смыть пот и лошадиную вонь. Сегодня жарко, а в шатре народу было, что пчел в улье. Духота страшная. Я с начала представления о прохладной воде мечтаю.
"Ладно".
Тоги не нужно было просить дважды. Ловко просунув голову у Джилл между ног, он закинул ее себе на загривок. Девушка взвизгнула от неожиданности, а потом весело засмеялась:
— О, Тоги, может, будешь выступать со мной вместо Молодого?
"Я не против, только боюсь манеж для меня тесноват"
— А на что нам манеж? У нас ведь есть целый берег! — выкрикнула Джилл.
Похоже, они шумели слишком громко: из кибиток стали выглядывать раздраженные циркачи и просить вести себя тише.
"Давай-ка уйдем отсюда поскорей!" — предложил Тоги и Джилл заговорщицки кивнула.
Уверенным шагом дракон двинул в сторону побережья. Миновав цирковой лагерь, пробежался большими прыжками, чувствуя, как девушка на его спине напрягла ноги, чтобы не свалиться на землю. Даже несмотря на броню, Тоги отчетливо ощутил жар ее кожи и пульс, идущий от внутренней стороны напряженных бедер. Он чувствовал, как ее пах мерно трется о его загривок, руки обнимают шею, а пальцы игриво барабанят по пластинкам брони. Внутри вновь стало горячо, на миг даже показалось, что неуемный огонь вернулся и, выйдя из-под контроля, охватил горло, грудь и низ живота...
От неожиданной боли Тоги зарычал и резко остановился, чуть не скинув свою наездницу на песок пустого пляжа. Шаловливые пальцы Джилл случайно наткнулись на сидящий в драконьем теле болезненный обломок, и не замедлили проверить его на прочность.
"Полегче!" — сердито рыкнул Тоги .
— Прости, — Джилл поспешно соскользнула с драконьей спины и отпрянула в сторону. Ее глаза выглядели испуганными, а привычная улыбка исчезла с лица.
Тоги выругался на себя мысленно за грубость. Ему совершенно не хотелось пугать девушку. Она тоже поняла это и, осторожно приблизившись, медленно коснулась драконьей шеи.
— Болит? Откуда это и что?
"Стрела. Обломок"
— В тебя стреляли? Ты сражался в битвах?
"Было дело" — успокоившись оттого, что Джил вновь дружелюбна и весела, Тоги сел на песок и принялся следить за поблескивающими в темной воде рыбьими спинами.
Джилл обошла его и, встав перед ним, внимательно заглянула в глаза.
— Ты взгляд не отводи, я тебя ни о чем расспрашивать не буду, раз не хочешь.
"Ты понятливая" — кивнул Тоги, не рассчитывая, что фраза прозвучит, как комплимент.
— Ты тоже, — девушка кокетливо растянула ворот блузы, стягивая ее по плечам так, чтобы чуть приоткрыть ложбинку на груди. — Если бы ты был обычным парнем, я бы в тебя влюбилась. Честно-честно!
"А я какой? Необычный?" — поинтересовался Тоги втягиваясь в начатую игру.
Он приподнялся и вытянул шею, приближаясь к самому лицу Джилл. Та не отшатнулась, напротив, ухватила его руками за голову и игриво подула ему в нос.
"Что ты делаешь?"
— Хочу заглянуть тебе в рот и посмотреть правда ли у драконов прямо в глотке растет золотой зуб, выполняющий желания, — ответила Джилл не выпуская его и вновь громко рассмеялась.
"Все это сказки, неправда" — Тоги хотел мотнуть головой, но девушка ловко ухватила его за челюсти, заставив разинуть пасть, и он повиновался.
— И правда нет...
Их глаза встретились. Желтые хищные глаза дракона и немного удивленные серо-зеленые Джилл.... И он не удержался, стремительно лизнул ее в губы...
Если с его стороны это означало поцелуй, то для нее такой невинный жест выглядел не серьезнее поступка расшалившейся собаки. Тоги понимал это, поэтому и решился...
— Ну что ты делаешь! — Джилл, улыбаясь, вытерла щеки и рот, влажные от драконьей слюны. — Ты смутил меня!
Она громко расхохоталась, расценивая свою последнюю фразу как шутку, потом подошла к воде и тронула кончиком пальца ноги серебристую гладь. Выбив из ровного озерного зеркала искры веселых брызг, отскочила на берег и принялась снимать с себя одежду: стянула блузу и взялась за подвернутые у колен шаровары. Тоги замер, напряженно уставившись на нее. Он напрягся, решив во что бы то ни стало держать себя в руках, и на всякий случай обмотался хвостом поплотнее.
Джилл тем временем развязала пояс, но, чувствуя на загорелых лопатках острый пронзительный взгляд, повернулась к дракону, прикрыв рукой обнаженную грудь:
— А ты отвернись, ты же меня смущаешь, забыл?
Тоги спорить не стал — отвернуться, так оно и лучше... и спокойнее.
Он не спешил поворачиваться, пока Джилл заходила в воду и пока, фыркая и отплевываясь, плавала в свое удовольствие. Солнце нещадно грело голову, и Тоги прикрыл глаза, ожидая, пока подруга натешится купанием. Он даже дремать начал, но резкий вскрик вернул бодрость в одну секунду.
Дракон вскочил на ноги и кинулся к озеру, откуда стрелой вылетела девушка. На ее бледном лице отразился ужас. Из воды потянуло кровью. Тоги среагировал мгновенно — один удар могучей лапы, и за спиной перепуганной Джилл всплыл к верху брюхом гигантский уродливый окунь.
"Ты цела?"
Девушка мертвой хваткой вцепилась в шею дракона, и он вынес ее на берег. Там мягко опустил на песок.
— Отвернись, не смотри на меня! — вскрикнула Джилл, вспомнив, что совершенно обнажена.
"Нашла время" — сердито буркнул Тоги, подталкивая ей носом одежду, — "лучше дай на рану взглянуть, этот пучеглазый гад тебя сильно цапнул"
— Два раза, как успел, — Джилл ойкнув натянула штаны и блузу, — посмотри пожалуйста, а то мне даже глядеть страшно.
Сидя, она вытянула ногу в сторону Тоги. На икре и над коленом с внутренней стороны бедра красовались красные кольца от острых зубов злобной рыбы.
"Здорово ухватил" — вздохнул Тоги, ругая себя за разгильдяйство — не потеряй он бдительность, никакая рыба не посмела бы даже подплыть к ней.
С этой мыслью он инстинктивно высунул язык и принялся зализывать кровоточащие раны:
— Что ты делаешь? Щекотно! — дернувшись, взвизгнула Джилл.
"Терпи, так надо" — убедил ее Тоги, аккуратно слизывая алые капли и бледную сукровицу.
— Ладно, потерплю...
Девушка закусила губу и пристально уставилась на Тоги, пытаясь зачем-то поймать его взгляд и невозможно отвлекая от процесса. Каждый раз, когда раздвоенный тонкий язык касался раны, Джилл вздрагивала и тихонько ахала. Этот нежный высокий звук невероятно отвлекал дракона. Он выругался про себя, ощущая, как поползли от груди по животу огневые мурашки, но остановиться уже не мог...
И все же приходилось выполнять обещанное и держать себя в руках. В особенности, когда приходилось касаться пересохшим вдруг языком раны над коленом. Когда горячее дыхание ветром вырвалось из его ноздрей и пасти и обожгло разведенные девичьи бедра, когда девушка прикрыла глаза и тихонько застонала. В тот миг Тоги безумно захотелось пройтись языком выше и лизнуть ее там... Ведь пахло от нее просто невероятно: озерной водой, песком, кровью и самкой. Не женщиной, а именно самкой...
Этот природный, дикий запах вскружил Тоги голову. Одновременно с помутнением пришло четкое осознание — от девушки пахло так, как всегда пахло от представительниц прекрасного пола его вида. Вот оно как, значит? А он еще удивлялся странной привязанности! Выходит, некоторые человеческие девы и драконши пахнут одинаково, отсюда и запретное, странное влечение, которое он не мог объяснить сам себе...
Догадка отрезвила, и Тоги отпрянул от разомлевшей Джилл.
"Пойдем к лагерю" — сдержанно предложил он, — "надо чтобы твои раны обработал настоящий лекарь".
— Ладно, — девушка пожала плечами и посмотрела на Тоги разочарованно, удивленно и немного обиженно.
Он подставил ей спину, подсадил, аккуратно помогая головой, молча довез до повозки и, оставив там, направился к своей клетке. Дракон пролежал там до вечера, а потом, глянув, какая поднялась луна над полосой горизонта, вспомнил о задуманном ранее разговоре.
* * *
Далеко на западе полыхало зарево, поднималось над скалами желтыми и алыми вспышками, скручиваясь бесшумными смерчами по спирали уходило в темную высоту.
— Сколько же их там? Неужели все сюда идут? Слишком много! — разглядывая нетерпеливый пламенный пляс, поразился Криспэлл.
— Может и много, а может и нет, — неопределенно ответил Шагрэй. — Ты на огонь не гляди — это сорки развлекается. Сильный сорки он и в одиночку такой иллюминации наделает, что мало не покажется.
— Нет, не развлекается, — вмешался в беседу Учеников молчавший до этого Фредрик. — Он нас из убежища выгнать хочет. Охотники всегда так делают. Найти убежище в скалах не так-то просто — вот огневик и полыхает на все лады, чтобы мы решили, будто все кругом уже в пламени и побежали из своих келий прочь, будто крысы с тонущего корабля.
— Хех, так может и стоит убежать, пока не поздно? — прищурил глаза осторожный Шагрэй. — Нам с облавой силой не меряться.
— Нельзя, — отрезал Фредрик. — Они того и ждут, чтоб мы на открытое поле вышли. Так мой Учитель говорит, а он уже не одну облаву пережил и живым остался. Будем сидеть в убежище — оно спрятано хорошо, может и не найдут.
— А если найдут? — присоединился к недоверчивому апарцу Криспэлл. — Я бы все же ушел, так оно спокойнее!
— Так иди, — с насмешкой рыкнул на рыжего Фредрик. — Думаешь они только с запада подошли? Охота есть охота — если обкладывают, то со всех сторон.
Пока парни спорили и размышляли, любуюсь причудливостью огненных узоров, Таша стояла чуть в стороне и в беседу не лезла. Новости о приближающейся облаве тревожили принцессу не меньше других. Глядя на остальных Учеников, она видела разную реакцию на удручающие новости: кто-то паниковал, кто-то не обращал внимания — однозначного вывода сделать не получалось. Фредрик, например, оставался спокоен, как и его Учитель могучий молчаливый некромант Лункас; а вот Шагрэй с Криспэллом явно нервничают и в любой миг готовы покинуть убежище, лишь бы не ждать без действия надвигающуюся расправу.
Оставив собратьев по профессии на западной стене амфитеатра, Таша направилась в свою келью. На каменном полу аскетичного жилища недвижно лежали мумии. Вернее, бывшие мумии — уже как пару дней собакоголовые существа медленно но верно обрастали мясом, становясь крупнее и массивнее. Процесс протекал без лишней торопливости — мертвым спешить некуда.
Натянув в подсознании прочную нить ментальной связи, Таша почувствовала, как потекли в ее голову отголоски чужих эмоций. Ощущались они как-то очень неоднородно, неестественно: будто дрожали маревом, трепетали и метались по сторонам рваными рывками.
В голову девушки приходили резкие, мощные волны песьего ликования, которые тут же сменялись тяжелым давлением человеческой боли и тоски. Таша морщилась, но терпела — калейдоскоп эмоций рвал мозг изнутри.
Кагира все это время был рядом — сидел, прислонившись спиной к стене, и молчал, наблюдая за Ученицей. Привыкнув за долгое время путешествия к повадкам четырехрукого зомби, Таша понимала, что такое молчание обычно означает одобрение — значит, пока она все делает правильно. Правильно — только зачем? Уже три дня прошло с того момента, как Таша наладила связь со странными мумиями-подделками.
— Учитель, — она наконец решилась задать вопрос. — Скажите, почему мертвая полуэльфийка велела мне найти на черном рынке именно этих мертвецов?
Кагира медленно повернул голову, буравя девушку черными дырами глаз, ответил:
— Некоторые мертвые бывают невероятно чуткими, дитя. Даже взглянув на чужого некроманта, они знают, кого он поднимал раньше, с кем был связан, и какова была эта связь. Ты же помнишь темноморских собак из сада Зиуры?
— Помню, — кивнула Таша. — Они пришли ко мне с радостью, будто всю жизнь... смерть ждали, что их позовут. И мне было хорошо вместе с ними, будто их ликование перешло ко мне. С людьми ведь не так? — принцесса вопросительно склонила голову. — От людей исходят лишь безысходность и тоска, они хотят покоя. Только псы рады служить человеку и в жизни и в смерти...
— Так и есть, — кивая, ответил Кагира. — Только, видишь ли, дитя, мертвые псы всегда будут слабее людей. Звериная нежить не обладает той мощью, которая есть у человека. А эти создания, хоть и несовершенны, — лохматая голова кивнула в сторону псиглавых мумий, — все же полулюди...
У входа раздались шаги и стук по камню.
Таша обернулась. На входе стоял Фредрик. Он уважительно поклонился Кагире и прошел в келью. Взгляд Ученика остановился на мумиях.
— А они изменились, — прокомментировал он с удивлением, — и сила в них появилась, — парень понимающе взглянул на Ташу. — Впечатляет.
— Ты единственный, кого впечатлило, — устало улыбнулась ему Таша. — Криспэлл сказал, что если так долго возиться с каждым мертвяком, то до хорошей битвы можно самому не дожить. Шагрэй, кажется, был с ним согласен.
— Не принимай всерьез! У этих балбесов одни драки на уме, — отмахнулся могучий Ученик, переводя тему. — Очень мало некромантов могут поднимать нежить одной волей. Расскажи, как это?
— Да я и не знаю, что сказать, — смутилась от похвалы Таша, — просто бужу их ото сна. Зову...
— Слушай, твои мумии вчера ведь ходили, а теперь опять лежат?
— Я велела, — честно призналась Таша. — Так им легче тянуть из потока силу — я ведь дать не могу.
— Это и странно, — почесал затылок Фредрик, а потом удивленно глянул на девушку. — Погоди, ведь зомби не ложатся на землю?
— Я объяснила им, что надо лечь — иначе сила не скопится внутри, вся растратится сразу на движения.
— Объяснила? — на лице Фредрика мелькнула недоверчивая усмешка. — Ты что же, беседы с ними ведешь?
— Да, — невозмутимо кивнула Таша. — Или ты думал, что я, как Криспэлл с Шагрэем, луплю свою нежить почем зря, а потом удивляюсь — почему не слушается?
— Э-хех, — понимающе хохотнул Фредрик. — Все равно трудно поверить, что псиглавцы твои по приказу на землю укладываются.
— Они же псы наполовину, а псы некроманта сами слушаться хотят. Человеческое в них, конечно, противится — но головы собачьи сильнее.
— Век живи — век учись, — снова одобрил Ташу Фредрик, а потом с заговорщицким видом добавил. — Знаешь что? А научи-ка ты их кое-чему еще...
* * *
Матушка Миртэй ждала его в своем фургоне. Тоги знал это наверняка, ощущая, как волнуется под ногами нижний поток силы. Поток отчетливо тянул его по тропе туда, где мирно паслись в тени большого дуба черные мулы.
Когда дракон, ступая бесшумно и мягко, приблизился к ним, флегматичные животные взглянули на него устало из-под длинных ресниц. В этих взглядах крылось что-то осуждающее, морды мулов выглядели не слишком приветливо. Тоги никогда не считал себя трусом, но где-то в глубине души на секунду мелькнули сомнения, и он чуть не повернул назад. "Я ведь дракон! Не пристало мне считаться с мнением каких-то мулов!" — урезонил сам себя, приседая перед небольшим зашторенным окном и стуча по стеклу когтем.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
