Триада миров. 2. Средний мир.

— Значит, берёшь за него ответственность?

— Беру, отчего ж за внучком то не присмотреть? Опять таки, мальчик хороший и умный.

— Хорошо.

В этот момент Раентар приходит в себя.

— Я против!!!

— Ты уже отказался. Осман!

Дверь открывается и верный помощник замирает на пороге.

— Подготовьте бумаги на отставку государственного советника. К сожалению, его семье требуется пристальное внимание главы, и он не может больше занимать должность. Раентар, будешь продолжать злобствовать, я перестану быть снисходительным. Больше не задерживаю!

Бывший государственный советник взвешенным покидает кабинет. Отец мрачно обводит всех взглядом и задерживается на Алексина

— Проверю, поищу, — отзывается тот.

Отец продолжает сверлить его взглядом.

— Хорошо, постараюсь все провернуть в одиночку, — недовольно ворчит хранитель.

Отец теперь задумчиво разглядывает его.

— Нет, Краус, даже не мечтай!

— Мне нужен советник.

— Кто угодно, но я не вернусь на службу!

— А больше я никому не доверяю.

— А Осман?

Сзади раздается звон разбитой чашки. Мы с Зосимом выглядываем и видим, что Осман замер возле осколков.

— Осман, — обращается к нему отец, — а кто у нас из ассистентов посмышленней будет?

— Посмышленней Каинир, однако Радим поопытней и образование профильное.

— Тогда пусть подготовит документы на свой перевод на должность помощника, и вас на должность государственного советника. Оклады в бухгалтерии согласно выслуге.

— Да, Ваше величество. Можно идти?

Краус бросает взгляд на Алексина, тот кивает.

— Можете, — новоиспеченный советник открывает дверь, — Осман, попросите кого-нибудь принести имбирное печенье. Оно особенно удалось сегодня.

Последние слова Правителя слышат все, кто в предвкушении скандала собрался под дверью. Осман кивает и закрывает дверь.

— Хорошо быть абсолютным монархом, — усмехается Стешин, — никаких согласований и проволочек.

— Это не спасает от сюрпризов, — качает головой Краус, — и головную боль не уменьшает. Алексин, ищи что задумал Раентар. Можешь подключить Тера, его предупрежу о полном содействии.

— Было бы неплохо, тем более у нас лёгкая антипатия.

— Нечего было бить его.

— Нечего вмешиваться в семейные разборки. Ладно, начну сейчас. Зосим, ты не хочешь ничего рассказать?

Тот отрицательно мотает головой.

— И ты не в курсе, какие отчим на тебя планы строил?

Зосим молчит.

— Мальчик мой, не надо играть в молчанку.

— У меня закон субъективного невмешательства. Чтобы Раентар не задумал, у него уже не получится, — нехотя отвечает жених.

— Какой милый внучок, — тихо смеётся Шитак, — и главное, слишком правильный. Значит, от семьи скрыл свой первый переход? И когда планируется официально второй?

— Когда придёт время, — жених явно был недоволен вниманием к своей персоне. Я кладу голову ему на плечо и он крепко обхватывает меня, прижимаясь в поисках поддержки. Его голос звучит глухо:

— Я говорил отчиму, что его честолюбивые планы меня не интересуют. Однако он не слушал меня. Лавры предка, в честь которого его назвали, не дают ему покоя. Он дошёл по карьерной лестнице до советника. Выше уже некуда., но этого ему мало. Он не откажется от своих планов, даже зная заранее, что они провальные. Сути не знаю, не вижу. Но Россетти с детства готовили чтобы подложить к..., — тут он спотыкается и извиняюще бросает взгляд на Правителя. Краус хмыкает, а Зосим продолжает, — впрочем, хранитель тоже устраивал и даже рассматривался как промежуточная победа. Поэтому осторожность не помешает.

— Не видишь из-за матери? — уточняет Стешин, а Краус вскакивает и начинает мерить кабинет от стены до стены нервным шагом.

— Да.

— Значит так, — начинает распоряжаться отец, — Александр Викторович, забираете детей и увозите во Внешний мир. Алексин, работаете в связке с Тером. Шитак....

— Я не откажусь от своих притязаний на принцессу в качестве правителя Среднего мира, — чётко обозначает свою позицию полуморф, — а её будущий супруг только добавляет мне уверенности в своём решении.. Её охрана во время перехода — Ваше право. Но учить я буду их обоих. Так даже будет лучше. И мне все равно, где это будет проходить. Если тебе нужна для них дополнительная защита — я её предоставлю.

— Дочь не отдам.

— Не отдавай. Я свои обещания всегда держу. Удержишь — значит удержишь.

— Ты как всегда, любишь поиграть. Только ставки высоки — сейчас ты играешь жизнью человека.

— Я играю судьбой целого мира. А насчет жизни — я похож на идиота, который станет рисковать жизнью будущего монарха? Или ты думаешь, что я вообще ничего не стою, что не смогу обеспечить твоей дочери безопасность? Я не менее твоего заинтересован в том, что она жила долго и счастливо. Только у нас разные понятия счастья. Для тебя — это полный контроль и надзор, для меня — это идти по предназначенной судьбе.

— Она Странник!!!

— Джек вполне справляется с этой ролью! Как и вы со Стешиным!

— У вас там есть возможный претендент!

— Это не то, Краус, совсем не то!! Новорожденному Миру нужен сильный Правитель, то недоразумение не катит. Вспоминай историю, первый Правитель не рожден в Мире. Он приходит извне.

— И все равно...

— А давайте прекратим дебаты, — неожиданно вмешиваюсь я, — как то вы за меня взялись решать мою судьбу.

Краус со стоном оседает в кресло, Шитак изумленно изгибает бровь:

— Детка, ты решила пойти на попятный?

— Нет, уговор есть уговор. И не вам решать, что я буду делать.

— Что еще мы не должны решать за вас, принцесса? — с горечью спрашивает отец.

— Я против поспешного бегства во Внешний мир. Это лишь даст повод раздуть сплетни. Мы планировали провести здесь каникуы — и проведем. Пап, я не могу вечно бегать от проблем. Надо их решать. Надо показаться на публике, доказать, что вчерашнее происшствие нас не напугало.

-Взрослеешь, дочка, — хмыкает отец, — или я старею.

— Не говори ерунды, пап.

В наш невеселый разговор вмешивается Стешин:

— Значит так, у меня здесь есть еще дела, уехать я планировал завтра. Тогда и заберу молодежь с собой. Сегодня, Краус, советую тебе провести пресс-конференцию.

— Я думаю, Осман уже все подготовил, — кивает Краус и встает, — к сожалению, дела не дают продолжить тихий семейный завтрак. Вынужден вас покинуть.

Он уходит слишком поспешно.

— Дед, а где Михална?— спрашиваю я, когда все обратно расаживаются по местам после ухода монарха.

— Она занята. Хельга, завтра отправляемся во Внешний мир. Вы оба сегодня побудете на пресс-конференции. До нее постарайтесь покрутиться на виду публики. Зосим, все эмоции запрячь куда подальше. Приженцем, подкаблучником и прочими радостями тебя будут долго называть. Хоть раз откликнешься — век не отмоешься. Пропустишь мимо ушей — поговорят и забудут. Шитак, пойдем поговорим.

Они оба выходят. Алексин хитро косится на нас:

— Молодежь, побыть на виду — это побыть на виду. Я сейчас на минутку к Теру и через полчаса жду вас во внутреннем дворе. Едем на конную прогулку по городу. Постарайтесь не опоздать.

Он выскальзывает за дверь. Зосим вновь утыкается в мое плечо:

— Ты меня ненавидишь?

— Почему?

— Из-за отчима. Из-за того, что не рассказал.

— Меня обижает твое недоверие. Но с учетом моей болезни, я надеюсь, что ты просто не хотел меня волновать.

— Я не хочу грузить тебя своими проблемами, Хельченок. Мне кажется, что у нас и так мало времени, чтобы тратить его на негатив.

— У нас мало времени? Почему?

Вместо ответа Зосим опрокидывает меня на ковер и начинает меня щекотать.

— В данный момент у нас всего три минуты до прихода твоего отца. В конце концов, это его кабинет. Так что давай просто переместимся куда-нибудь в более удобное место.

В этот момент скрипит дверь.

— Ой, простите — звучит испуганный голосок молоденькой горничной, что пришла убрать посуду, и дверь захлопывается.

— Уговорил, — хихикаю я.

— Тода готовься, снаружи толпа падких на сплетни придворных.

Мы выходим из кабинета отца и попадаем под пристальное внимание придворных, делающих вид, что случайо прогуливались мимо кабинета правителя. Зосим невозмутимо ведет меня через расступающуюся толпу, не обращая внимание на перешептывания и косые взгляды.

На прогулку мы опоздываем на час. Ожидавший нас Алексин не произносит ни слова, он не обращает внимание на смущенные лица, молча придерживает моего рысака, затем просто направляется вперёд на своём вороном. Мы прогуливаемся по старым улочками столицы. Зосим рассказывает забавные истории из жизни, переставший сердиться хранитель подкалывает его. Смеюсь и наслаждаюсь приятной прогулкой. На небе ни облака, яркое зимнее солнце искрит на пушистом снеге. Лёгкий морозец потрескивает на тонких веточках деревьев, заставляет меня периодически прятать нос в тёплый шарф. Постепенно дурашливое настроение набирает обороты, и вот мы втроём затеиваем салки, галопом скача по мостовым, вызывая улыбки прохожих и снисходительные взгляды сопровождающих нас сотрудников безопасности. В приподнятом настроение, раскрасневшиеся от быстрой езды вваливаемся во двор резиденции. Там нас уже встречает новоиспеченный помощник Правителя Радим, который, слегка запинаясь, просит нас побыстрее пройти в зал для пресс-конференций.

Сама встреча со СМИ проходит достаточно гладко, наше присутствие на ней чисто номинально. Отец с Османом сами отвечают на скользкие вопросы журналистов, мы демонстрируем полное взаимопонимание и любовь. Легенда о непрошедшим второй переход Зосима и его возврате во Внешний мир лишь добавляет нам положительных очков.

После пресс-конференции Зосим уезжает к родителям матери. Я коротаю вечер, валяясь на диване, пока Алексин распутывает клубок интриг Раентара. Ленивое течение времени прерывает приход одного из слуг, который сообщает, что со мной хочет поговорить Минесса Унгив.

Встреча происходит в малой библиотеки. Мать Зосима красивая женщина, с печальными глазами и нервными жестами. Она порывисто оборачивается, когда я вхожу и даже делает движение броситься ко мне, но присутствие сотрудника службы безопасности останавливает её резкое движение:

— Ваше высочество, я хотела бы поговорить наедине.

— Я вас слушаю, — немного настороженно отвечаю на её приветственный поклон, жестом предлагая сесть. Она игнорирует приглашение, и бросает негодующие взгляды на охрану. Устраиваюсь в кресле возле камина и повторяю приглашение сесть. Ей приходится подчиниться.

— И все же я хотела бы поговорить без лишних ушей, — женщина явно нервничает.

— После вчерашнего покушения присутствие охраны обязательно. Ваша настойчивая просьба её удалить внушает подозрение, госпожа Унгив.

— Вот станете матерью и поймёте меня! — Минесса вскакивает и начинает метаться по библиотеке, — откажитесь от моего сына, расторгнете помолвку! Вы насильно заставляете мальчика...

— Ваш сын сам пришёл к Правителю просить моей руки. Когда отец предложил ему повременить, он отказался. Никто его не принуждал, — раздраженно прерываю ее эмоциональные выкрики.

— Потому что вы вскружили голову мальчику, Ваше высочество. Вы вынудили его бежать из дому, сейчас вы втягиваете его в свои разборки. Находиться с вами рядом опасно. Вы же...

— Довольно! Вы забываетесь, госпожа Унгив, — я резко встаю, — ваш сын вполне взрослый человек, чтобы принимать решения. А в ваших словах я слышу мысли и слова Раентара. Вы мне ещё скажите о ограниченном совершенолетии для полноты картины. Скажите, за что вы так не любите своего сына?

— Он как его отец подвержен гордыне и упрямству.

— Вы сейчас о котором отце? О Раентаре Унгив или Сториме Некив?

Она замирает и бледнеет

— Сторим бросил меня, обманув. Раентар благородный человек...

— Насколько мне известно, Сторим просто исчез. Однажды вышел от вас и не вернулся, — Эти сведения рассказал мне Алексин.

— Это ничего не значит, — взвизгивает Минесса, и гримаса ненависти искажает её лицо.

— Абсолютно ничего не значит.

— Вы как мои родители, они тоже защищают этого подлеца.

— Удивительно, но почему тогда несчастный Зосим предпочел искать понимание у ваших родителей, а не у матери?

— Вы унизили моего сына, заставив переехать его в резиденцию! — продолжает истерить женщина.

— Ему предложили защиту, когда ваш супруг угрожал ему, он согласился, — отрезаю я, понимая, что общего языка мы не найдём. Минесса или слишком влюблена в своего мужа или слишком им запугана,что готова отказаться от сына.

— Он ради юбки предал семью! И ради кого? Все знают, что вы развлекаетесь со своим хранителем! — выкрикивает в исступлении женщина и вдруг осознает, что и кому она сказала. За её спиной материализуется разгневанный Алексин. Понимаю, что он взбешён не на меня, но инстинктивно делаю шаг назад.

— Госпожа Унгив, вы осознаете, с кем говорите? — от его голоса в комнате резко понижается температура.

Минесса испуганно оборачивается и сжимается.

— Мне всегда было интересно, кто так настойчиво распускает грязные слухи о принцессе. А тут оказывается семейный подряд, — нарочито растягивая слова Алексин рассматривает свою жертву, затем принимает решение. — Арестовать!

Безопасник берет за локоть испуганную женщину, и направляется к выходу.

— Нет, Алексин, — останавливаю их. Стою посреди комнату, обхватив себя за плечи, меня бьёт нервный озноб. Мужчины и арестованная удивлённо смотрят на меня.

— Отпусти её.

— Но, девочка моя...

— Отпусти, пожалей Зосима.

Алексин мрачнеет и делает знак безопаснику:

— Если ваш сын когда либо случайно или специально узнает о происшедшем, пощады не ждите. Вон из резиденции!

Он провожает взглядом женщину, отпускает охрану и подходит ко мне:

— Девочка моя...

— За что они так с ним? Он же её ребёнок!

— В жизни все бывает, люди тоже разные встречаются.

— Ты в курсе, где Осман?

— Да, у себя на новом месте работы. Разбирается с наследием от предшественника.

— Пойдём.

Осман действительно обнаруживается за разбором бумаг. Он бросает напряженный взгляд сначала на меня, потом на хранителя.

— Ваше Высочество?

— Мне нужна помощь.

— В чем именно?

Осман задумчиво указывает на кресло.

— Осман, расскажите об ограниченном совершеннолетии.

— Вам нужны общие положения или более практичное?

— Скорее кто может вместо родителей отвечать.

Советник внимательно смотрит на меня. Затем он переводит взгляд на хранителя:

— Господин Алексин, а не сделаете ли вы нам чаю?

Тот заходится в хохоте:

— Хорошо, ты выиграл. Принцессу не отпускай, — и выходит.

Поймав удивленный взгляд, Осман поясняет:

— Однажды, когда Алексин ещё был советником, мы поспорили, что придёт его время готовить мне чай. Если правильно помню, вам тогда было около пяти лет. Так что именно вы хотите,Ваше высочество?

— Спокойствие Зосима.

— Да, не повезло Его светлости с родственниками. Вообще то я ждал его. Поскольку отчим отказался от Его светлости, то опеку может взять или господин Шитак Некив или родной дед Зосима, Траунт Антив. В случае с Шитаком, дело может затянуться, так как он не является подданным нашего мира, к тому же полуморф. Поэтому я подготовил документы на Траунта Антива.