Ой вей, какой прекрасный мир!

— Приятель, ничего личного, — проникновенно сказал лидер группы. — Ты сейчас немного не в том положении, чтобы условия ставить. Нам тебя навязали как балласт, так пусть хоть от тебя какая-то польза будет.

— Вас всех повесят, — упавшим голосом промямлил двачер. — Я вам все припомню!

— Припомнишь, припомнишь, — согласился лидер группы и протянул ему факел. — Если жив останешься. Я тогда даже тебе сам пинту эля поставлю. А не останешься, так и плакать по тебе никто не будет. Репутация у тебя такая... подмоченная.

— Чтоб вас всех орки перетрахали, с-суки, — прошипел двачер, но под давлением жаждущих крови лиц на негнущихся ногах направился в пещеру.

Факел в его руке вспыхнул сам, стоило только ему углубиться в темноту.

'Специальная долговечная модель, на пять часов горения, — сообразил двачер. — Тысяча семьсот эрис за штуку, если нелегально брать с рук, две тысячи — если в гильдии'.

Теперь оставалось изобрести способ сбежать из подземелья так, чтобы потом не возникло неудобных вопросов. Желательно, избежав при этом встречи с гоблинами.

'Но как?'

Искать другой выход — не вариант. Если он и есть, то заблудиться под землей проще, чем всучить провинциальным лохам черствую мацу на Песах. Спрятаться и подождать, пока приключенцы не пройдут мимо, а потом выйти тем же путем? На первый взгляд логично, но... двачер приподнял факел повыше. Вокруг были только голые скальные стены, схорониться было решительно негде, а навыков маскировки он не учил.

— Подведем итог, — пробормотал двачер. — Я один в пещере, кишащей гоблинами, единственный выход закрыт бандой приключенцев, использующих меня как приманку. У меня нет никаких припасов, никакого оружия кроме этого факела, ни одного боевого заклинания. Не погрешу против истины, если такое положение называется 'полный пиздец'. Кажется, сейчас самое время поступиться честью ради жизни, вернуться ко входу, попросить прощения и... опа, чирик!

Двачер резко нагнулся и подобрал с земли небольшую монетку. Ой нет, поправил он себя, очень даже большую. Полновесный золотой, номиналом в тысячу эрис.

— Семочка, — задумчиво произнес Исаак Мойшевич. — Вы таки думаете о том же, о чем и я?

— Ага, — рассеяно произнес двачер.

Где одна монетка, там тысяча. Произведя в уме нехитрые вычисления, он быстро пришел к выводу, что прямо сейчас ему ничего не грозит, а cледовательно можно пойти на оправданный риск. Запас маны пока полон, значит...

— Жид-локатор! Ммм... двести метров прямо примерно. И вглубь. Ну что, двинули?

— Надеюсь, мы тут не заплутаем, как Моисей в пустыне.

— Моисей сорок лет по пустыне ходил, потому что шекель там потерял. А у меня все в кошельке, а кошелек цепью к телу привязан. Когда у каждого второго выучена 'Кража', приходится предохраняться.

Тоннель постепенно уходил все дальше и глубже. Держать направление оказалось несложно, боковые ответвления значительно отличались по размеру, и двачер никуда не сворачивал, позволяя заклинанию вести себя. То и дело по пути попадались следы присутствия гоблинов — обглоданные кости, кусочки ткани и кучки дерьма. Самих гоблинов пока видно не было, что не могло не радовать.

Наконец, туннель расширился, и взору двачера предстала довольно обширная пещера. Ее потолок терялся в темноте, но стены по периметру освещались факелами, а в центре тлел костер. Над костром висела нанизанная на вертел полусъеденная свиная туша. Вокруг валялись кучи соломы — видимо, лежанки. У стен было сложено примитивное оружие, каменные топоры и копья, слишком маленькие для человека, а также какие-то сундуки. И никаких гоблинов.

Сундуки-то и привлекли внимание двачера. Он осторожно подошел к одному из них и попробовал открыть крышку, но та не поддавалась.

'Заперто, — подумал он. — Чем бы поддеть...'

Двачер схватил валявшиеся рядом копье, и попробовал просунуть его в щель под крышкой. Тоже без толку.

'Не выйдет... придется уносить с собой'.

Он попытался поднять сундук и охнул. Хлипких мускулов, не поднимавших ничего тяжелее магазинного пакета, хватило только чтобы оторвать сундук от земли. О том, чтобы тащить его с собой несколько километров до Акселя, и речи не шло. Вернуться к приключенцам у входа и попросить помочь? Нет, ни в коем случае, делиться тогда придется. Что же делать...

Ничего толкового двачер придумать не успел. Из тоннелей донесся топот множества ног, а через несколько секунд в пещеру повалили гоблины. Их было по меньшей мере два десятка, и если с одним двачер справился бы и в одиночку, то толпа могла разорвать его в два счета. Однако, нападать они не спешили, только столпились у входа, фырчали, хрюкали и тыкали в незваного гостя своими копьями. Двачер тоже с места не двигался, в основном от того, что от страха у него отнялись ноги.

'Семочка, чего им надо?!'

'Чего меня спрашиваешь, я не знаю!'

'Они нас сожрут! Точно говорю! Вей мне вей, да у них же рожи как у петлюровских молодчиков, особенно у того справа!'

'Да в пень твоего Петлюру! Надо что-то делать!'

'Я не знаю!'

'Я тоже! В рот мне ноги!'

Тем временем гоблины зашебуршились, потом расступились, пропуская вперед куда более громоздкую и устрашающую фигуру. Сердце двачера упало. В брошюрке для начинающих приключенцев тролли значились как весьма серьезная угроза, с которой в одиночку справиться почти нереально. Если только повезет, можно попытаться...

Тролль шагнул вперед и угрожающе взревел.

Двачер остатками мужества сжал анус, чтобы не обосраться на месте, и ткнул в него пальцем.

— Эй, тролль! — громко крикнул он. — А ну отгадай сперва мою загадку!

Чудище замерло и посмотрело на двачера взглядом, до боли в печени напоминающим русского мента.

— За-гад-ка! — по слогам пробубнило оно. — За-га-дай.

Двачер собрался с духом, зажмурился и выдал:

— Есть два стула: на одном пики точены, на другом хуи дрочены. На какой сам сядешь, на какой Короля Демонов посадишь?

— Где два стула? — не понял тролль и огляделся. — Нет два стула.

— В загадке!

— Какой загадке?

— Которую я тебе загадал, про два стула.

— Где два стула?

— В загадке.

— В какой...

— Вон в той! — в голове двачера внезапной вспышкой возник отчаянный план, и он указал на сундук. — Вон там два стула.

— Это сундук господина Вер-ди-и, — с натугой возразил тролль. — Там два стула?

— Да-да, два стула. На какой сядешь?

— Куда сядешь?

— Не надо никуда садиться. Бери сундуки и пошли к господину Вердии.

— К господину Вердии нельзя, — поучительно заявил тролль. — Господин Вердия велел не ходить к нему.

— Мне можно, я слуга господина Вердии. Господин Вердия велел доставить к нему стулья.

— Какие стулья?

— Которые вон в тех сундуках.

— Ага... — на каменной морде тролля отразилась напряженная работа мысли. Гоблины вокруг настороженно притихли. — А почему ты не скелет?

— А почему я должен быть скелетом?

— А господину Вердии служат только скелеты.

— Меня еще не успели превратить в нежить. Пошли быстрее, господин Вердия будет злиться, если мы заставим его ждать.

— А может ты при-клю-че-нец?

— Ну не прикидывайся дурачком, — двачер как мог изобразил умилительную улыбку. — Где это видано, чтобы приключенцы в одиночку ходили по пещерам?

Словно в издевку над этими словами, у него над ухом свистнула стрела, воткнувшаяся троллю в глаз. От оглушительного рева двачер попятился, споткнулся и упал. После чего мудро решил прикинуться мертвым, пока команда приключенцев, пришедшая по его следам, расправлялась с гоблинами.

Примерно через пять минут он, наконец, осмелился открыть один глаз и осмотреться. Тролль валялся рядом, оплавленный и однозначно мертвый. Пол всей пещеры был устлан трупами гоблинов. Приключенцы с довольным видом протирали оружие от крови и осматривали добычу. Сердце двачера упало. Все шло к тому, что несколько часов унижений и несколько минут смертельной опасности останутся ничем не возмещенными. Волшебница тем временем накладывала на сундуки заклятие левитации. Этого сердце двачера уже не вынесло. Он вскочил на ноги, простер руку на манер Ленина и громко произнес:

— Ой вей, я таки обронил этот шекель!

Приключенцы тут же побросали свои дела и переключили внимание на пол. Все, кроме волшебницы — та за счет своего класса обладала достаточным интеллектом, чтобы отрезистить АОЕ-навык.

— Стоп, какой еще шекель... — крикнула она, тыча в двачера посохом. — Эй, что это ты тут устроил?

— Брысь с дороги, селедка! — прорычал тот, трясясь одновременно от злости и страха. — Срать сперва научись, хотя бы не снимая свитер!

— Ты их заколдовал!

— Никто не смеет встать между мной и моей прибылью!

— Это наша добыча, согласно заданию!

— Я почти уговорил тролля отдать мне сундуки, так что технически она моя! Вы просто вломились не вовремя!

— Еще чего! Ты просто отвлекал внимание!

— Тайное движенье в небе без конца, — пропел в ответ двачер, разминая кулаки и делая шаг вперед. — Вижу отраженье твоего лица...

Аксель, вечер того же дня, ресторан суккубов

— Сема, пойми меня правильно, — Фрина, казалось, с трудом подбирала слова. Она промокнула кусочек ваты йодом и ткнула им в щеку двачера. Тот только испустил сдавленный сип. — Ты мужчина незаурядный, и я ни разу еще не пожалела, что наняла тебя. Если бы ты вел себя чуть более дружелюбно, давно бы оброс ценными знакомствами, и купался в золоте. Но я вижу, что ты не понимаешь, когда нужно остановиться.

Суккуба вздохнула и налепила поверх ссадины пластырь. Двачер испустил тихое клокотание. Он сверлил глазами пустоту и прокручивал в памяти все самые унизительные и постыдные воспоминания, но провалиться в благословенное забытье не удавалась.

В тот день он вошел в историю Акселя, как первый человек, избитый волшебницей.