| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Записал свой выбор?
— Записал, — подтвердил Виталик.
Петр небрежным жестом рассыпал карты по столу рубашкой вверх.
— Итак, сейчас я угадаю, это... — и он не глядя выдвинул на середину стола одну карту.
В тот момент, когда он собрался перевернуть ее, я прижал карту пальцем, не давая сделать это. На мне сошлись непонимающие взгляды.
— Семерка черв, — сказал я и перевернул ее сам.
— Эй, а как ты узнал?! — опешил Виталик, — я тебе не показывал, что выбрал!!
— Фигасе, и ты тоже фокусник! — опешил Марик.
Я улыбнулся:
— Виталя ничего не выбирал, на самом деле. Петр выбрал карту за него и за меня заранее. Показывать этот фокус надо так, чтобы карты видел только один человек. Если видят и выбирают карту двое, то по одному и тому же 'выбору' становится ясно, что на самом деле никакого выбора не происходит. Карты показываются таким образом, что зритель выбирает именно то, что хочет фокусник.
— Хм... Петруха, давай еще один фокус!
Петр подозрительно покосился на меня, но затем выбрал из колоды восемь карт и показал нам: четыре туза и четыре черные карты, две пятерки и две четверки. При этом тузы он держал в одной руке, остальные карты — в другой. Затем он разложил тузы на столе, один лицом вверх, остальные — лицом вниз.
— Итак, вот наши четыре туза, и вот с этим будут сейчас происходить интересные вещи... А это — мелочь, — сказал Петр и продемонстрировал четыре черные карты, ловко их перелистывая.
— Ты уже подменил одного туза, — сказал я.
— Да блин! Ты и этот фокус знаешь?!
Я покачал головой:
— Первый раз в жизни вижу. Просто только что пятерку пик ты показал два раза, а пятерку крест — не показал.
— М-да, — вздохнул Петр, — над техникой мне еще работать и работать. То ли я медленно все делаю, то ли у тебя слишком хорошая зрительная память...
— Это называется критическим мышлением, — ответил я. — Я был настороже, потому что ты показывал карты перелистыванием и ни разу не показал четыре карты одновременно. Можно было просто раздвинуть карты веером, но раз ты пустился в ловкие манипуляции — одна карта уже заменена. Но не огорчайся, техника безупречна, сам факт подмены я не заметил, а просто вычислил по твоему поведению.
— Кирилл, теперь ты покажи фокус! — потребовала Майя.
— Ну ладно. Давай сюда колоду. — Я ее перетасовал, затем развернул в веер рубашками вверх и предложил: — Вытащите одну карту, но не смотрите.
Майя выдернула из колоды карту.
— Отлично. Теперь мы проверим нашу с вами фотографическую память. Я разверну карты лицом вверх и мы просмотрим их, пытаясь понять, какой карты не хватает.
За несколько секунд карты лицом вверх перекочевали из левой руки в правую.
— Итак, кто-нибудь уже знает, какой карты не хватает? Не знаете? А я попробую угадать... Восьмерка пик.
Петр перевернул карту: это действительно была восьмерка пик.
— Это невозможно! — чуть ли не завопил он. — Ты не мог сделать этот фокус на моей колоде без подготовки!!
Я приподнял бровь:
— Почему?
— Потому что секрет в раскладке колоды на две попарно по цвету и номиналу, а ты этого не сделал!
— А тебе не приходило в голову, что я сделал фокус другим способом?
— Это каким же?
— Фотографическая память и скорость счета карт. И никакой ловкости рук, я ведь вообще-то не фокусник.
В самом деле, не рассказывать же о моих былых намерениях стать карточным шулером, не воплотившихся из-за серьезной травмы руки.
Тут другие пионеры понесли к посудоприемнику свои тарелки, мы допили чай, и половина булочки уместилась в желудок без особых проблем.
— Так во что мы поиграем? — напомнила Майя.
В футбол, помимо меня, не играл никто, да и оба кадета — Виталя и Марик — явно не горели желанием играть в любые игры с мячом. К тому же Марик резонно заметил, что играть будет неинтересно, нам с ними и им с нами.
— А давайте в прятки, — предложил я.
— Прятки?
— Ну да. В лесу, например. Лесок севернее нас, чисто между прочим, находится на территории лагеря.
— Ой, а давайте! — отозвалось сразу несколько человек.
Коля и Миша отказались: у них имелись дела поважнее. Выяснилось, что оба — радиолюбители, и у них есть своеобразное хобби: связываться с кем-то за 'железной стеной'. Оба привезли с собой в качестве багажа разобранную любительскую станцию и надеялись доработать ее в лагере, а заодно попытаться 'дотянуться' до Греции или Турции.
Вместе с ними потянулась по кружкам большая часть отряда и в итоге нас осталось не так уж и много.
— Ну и ладно, для пряток много людей — тоже плохо, — сказал я, — иначе процесс поиска и запекивания превращается в цепную реакцию.
На выходе меня уже подстерегал Электроник, но, узнав, что я собираюсь играть в прятки, сказал:
— Тогда я пошел к кружкам. Как наиграешься — ищи меня там.
— Лады.
Когда мы у столовой обсуждали правила, к нам подвалила еще одна группа ребят, в которой я сразу заметил Данку и Эдика, а с ними — парень по имени Сергей и две почти одинаковые девочки — Амадея и Амальтея.
— Красивые имена, — заметил я, — честно говоря, никогда раньше таких не встречал.
— Это потому что родители — композиторы, — пояснила Амальтея, — Мадю назвали в честь Моцарта, а мне созвучное имя нашли в мифах древней Греции.
Мы все быстро перезнакомились. Эдик попытался найти среди нас любителей футбола, но его ждало разочарование.
— Ну как обычно... Кирилл, ты с нами?
— Может, вечерком? Мы просто в прятки в лесу надумали...
— А давайте мы с вами? — предложила Данка.
— Да мы не против, — ухмыльнулся я, — вот уже и ясно, кто искать будет.
— Я, что ли?
— А как иначе? Тебе-то вряд ли будет просто спрятаться.
Данка посмотрела на меня, как Ленин на буржуазию:
— Да ты, вообще-то, не меньше меня ростом!
— Шучу я, шучу.
Мы двинулись всей толпой к леску и Марик заметил:
— Кстати, как так, что лагерь называется 'Поющие сосны', в то время как лес на его территории лиственный, а сосны — за пределами?
— А как ты хотел, чтобы он назывался? 'Шелестящие дубки' или что-то еще?
Лесок на территории, в общем-то, был скорее рощей или лесопосадкой, обширной и не очень упорядоченной, но при этом достаточно старой: отдельные деревья были настолько титаническими, что обхватить их можно было бы только втроем или вчетвером. Лет, наверное, сильно за сотню. То ли лагерю много больше ста лет, то ли роща стояла тут и раньше.
Мы остановились у крайнего домика и Данка всех нас пересчитала нехитрой считалочкой по-болгарски. Искать выпало Марику, он стал лицом к стене и начал считать до ста, а мы прожогом кинулись в лес.
В общем и целом, условия были сильно на стороне ищущего: под густыми кронами полумрак, а мы все в белых рубашках... Надо бы схитрить.
Правила просты и незамысловаты: выигрывает тот, кто сможет незаметно пробраться обратно к домику, но пробираться разрешено только после того, как ищущих станет не меньше пяти. Ищущим же достаточно увидеть игрока и назвать его имя, чтобы поймать, но это правило не действует на пространстве между лесом и крайним домиком.
Как поступил бы я, будь я ищущим? Я нашел бы вначале троих, вернулся бы с ними обратно к началу рощи, а затем, рассыпавшись цепью, прочесал бы все от края до края, чтобы не дать никому проскользнуть. Впрочем, на этот простой план у меня есть контрплан, такой же простой в теории, но несколько сложноватый в реализации.
Первым делом я снял рубашку и остался в темно-синих шортах и серой футболке, чтобы быть менее заметным. Сначала надо прятаться и выжидать момента. Пойманные будут называть свои имена, становясь другими искателями, и когда их наберется пять вместе с Мариком, настанет время для обманного маневра. Подходящее дерево с кустами и довольно высокой травой я присмотрел, кусты не особо густые, как раз то, что надо. Я повешу на кусты рубашку так, чтобы она просвечивала. Темные кусты, белая рубашка — искатель ее, конечно же, заметит. Он двигается к дереву, не спуская глаз с кустов, и проходит мимо меня, а я буду смещаться вокруг другого дерева, за которым спрячусь, главное не зашуметь... И, оказавшись позади, я тихонько двинусь обратно. Если повезет — проскользну.
Однако на деле все получилось сложнее. Рядом со мной, метрах в пятнадцати, спрятались Амадея и Амальтея, мало того, что вдвоем, так еще и спрятались плохо. Их найдут просто на раз — ну а они-то уже знают, где я... Непорядок. И я демонстративно двинулся вглубь рощи, намереваясь сделать круг и незаметно вернуться с другой стороны, но уже незаметно для двойняшек. Тем временем прозвучали голоса Данки и Сергея — их нашли очень быстро. С Данкой — ну словно в воду глядел. Вскоре попался и Петр, а за ним с очень коротким интервалом — Майя и Вика.
Дело начало пахнуть керосином: слишком много искателей. Еще чуток промедлить — и ими будет кишеть весь лес.
Тут мой взгляд упал на толстое старое дерево, и я заметил в стволе черную дыру.
Дупло!
Я с детства был неравнодушен к дуплам деревьев: в дупле Дубровский прятал послания своей возлюбленной, в нескольких сказках в дуплах герои прятали сокровища и сами прятались, в дупле один пират заныкал свою карту, в дупле партизаны прятали оружие и патроны... В общем, если я видел дупло — у меня начинался лютый свербеж, я просто не мог туда не заглянуть. Неумолимая статистика, вещающая, что в дупле можно что-то найти только в сказке, меня совершенно не обескураживала.
Как назло, вскоре впереди показался Петруха, причем пер он прямо на кусты, где я затаился, и постоянно вертел головой. Подойдет ближе — заметит.
На этот случай у меня тоже имеется трюк. Толстый сучок, подобранный по пути, бросаю легким движением в сторону, пока Петр смотрит в другую сторону. Шелест в соседних кустах, наживка проглочена — пора!
Мне повезло выбраться из укрытия совершенно бесшумно, словно у меня в прадедах Чингачгук числился, через десять секунд я уже сидел за толстым деревом. Пока пронесло, но надо понять, не идет ли кто-то следом за Петром.
А дупло надо будет потом осмотреть, только мне еще фонарик понадобится, потому что в роще полумрак, в дупле еще темнее, вслепую руку совать — идея так себе, можно в птичьем гуано перепачкаться, а может там и змеючка какая обитать...
Где-то в другом конце рощи прозвучал голос Лены — вот и ее нашли. Так, пора мотать обратно в лагерь!
И тут меня кто-то деликатно постучал пальцем по плечу, я чуть не подпрыгнул от неожиданности.
Позади в одном шаге стоял Марик.
— Попался, — сказал он.
— Ну ты даешь, — оторопел я, — так беззвучно... Как же так?
Он пожал плечами:
— Вообще-то, я будущий разведчик.
Я со вздохом покачал головой и прокричал свое имя. Ну, кто не спрятался, я не виноват...
В общем, нашли мы всех, кроме Виталика. Марик очень толково организовал поисковый процесс, выскользнуть не смог никто, но вот Виталя как в воду канул. Я лично шел вдоль ручья, поглядывая на оба бережка — вдруг следы оставит, если надумает по воде двигаться... Но все было тщетно.
Прочесав лес в четвертый раз, мы решили сдаться и позвали его, Виталик откликнулся, уже со стороны лагеря.
Мы нашли его у домика, довольного и с ног до головы мокрого.
— Ах ты ж лис! — возмутился Марик. — Мухлевщик!
— Я мухлевщик?! — возмутился в ответ Виталик. — Правила не запрещали прятаться в русле ручья!
— Виталя, ну мы же на каникулах, это игра, а не учения! Ты бы еще адаптивный камуфляж надел! Я — еще ладно, но по отношению к остальным это было точно нечестно!
— Э, Марик, ты завязывай про нечестность, — урезонил я его, — сам-то по лесу шатался, аки призрак, я тебя не заметил и даже с одного шага не услыхал, честный ты наш.
Марик ухмыльнулся:
— Ну так это, того, привычка... У нас в учебке порядки, кхм, такие... Ночью в туалет пошел — коридор темный, и в этом коридоре сержант-инструктор... с мячом для большого тенниса. Не дай бог шумнешь... Прилетает на звук так, что после прилета уже и в туалет не надо.
Мы дружно засмеялись.
Да, мне тут с каждым часом нравится все больше.
* * *
После пряток мы толпой повалили к автоматам с газировкой и уняли жажду, затем Виталик пошел сушиться, а мы, слегка умаявшись, разбрелись кто куда.
Тут я припомнил про кружки и про то, что нынче не иметь хобби считается ненормальным. Так-то у меня хобби никакого нету, не до него было раньше, а теперь... теперь я вполне могу выбрать себе чего-нибудь по душе. Быть фокусником? Увы, мизинец и безымянный на левой руке частично утратили подвижность, играть на гитаре по этой же причине вряд ли получится. Да и потом, играть — тут талант нужен. Проще выбрать что-то такое, для чего достаточно только интеллекта, тут бог не обидел. Хм... Кибернетика?
Мысль о том, что Ваня и Ярик могут вот так запросто забацать зонд и отправить его на другую планету в поисках внеземной жизни, мне казалась все такой же странной, но теперь, когда я в это поверил... Довольно вдохновляющая мысль.
Летчик-испытатель? Там важна, помимо прочего, быстрая соображалка, это тоже имеется... Но без стопроцентного здоровья в авиации делать нечего, по крайней мере в военной, к тому же не исключено, что мне, не вполне благонадежному, вообще нет хода в армию... Да я и не стремлюсь туда. Армия — это всегда лютая жесть, взять того же виталиного инструктора в темном коридоре или игру в волейбол в противогазе... Неудивительно, что Марик и Виталя ненавидят волейбол, странно еще, что ночью в туалет ходить не боятся. Допустим, я очень хорошо понимал китайцев из двадцать первого века, там из сельских районов добровольцы в армию валом валили, потому что Китай своих солдат обеспечивал жильем и стабильной зарплатой. Это вполне окупало очень жесткую подготовку, но разве что с точки зрения сельского парня или девушки, у которых иной перспективы-то и нет. Видел я ролик, как в Китае девушек-телохранительниц готовили, приучая к ударам бутылкой по голове... Ну нафиг. Тем более что в Союзе, как я понимаю, все еще жестче, хотя именно бутылками, может быть, и не бьют, но взять того же Олеко — это сколько надо вложить усилий, чтоб быть на ощупь каменным? Немеряно.
В любом случае, у солдат нет никаких жизненно важных льгот, потому что жильем и вещами первой необходимости население обеспечено и так, и в армию, как я понимаю, идут только добровольцы, которые служат не за льготы, а за идею. А я не так чтоб очень идейный, приносить пользу обществу можно множеством других способов, гораздо более веселых.
Тем временем ноги сами донесли меня до приземистых зданий кружков.
Первое помещение встретило меня безлюдной тишиной, но я задержался там минут на пять: это был кружок моделистов-масштабников, целая пятиметровая стена превращена буквально в выставку. Маленькие каравеллы, автомобили, самолеты, танки и вертолеты, числом под сотню, застыли вдоль стены в три ряда, каждый в собственном стеклянном 'ангаре'. Были тут и классические 'корабли в бутылках', а также уникальный, как по мне, экспонат: подводная лодка внутри заполненного водой стеклянного шара на треноге. Шар имел небольшое количество воздуха у самой верхушки, а подлодку сбалансировали так, что над водой торчал только перископ. На несколько секунд я буквально 'завис', прикидывая, насколько это трудоемкий процесс — сверхточно сравнять вес модели с весом вытесняемой ею воды. Но затем меня осенило: секрет в перископе, который сделан из плавучего материала. Подлодка чуть тяжелее воды и погружена ровно настолько, что подводная часть легкого перископа повышает плавучесть аккурат настолько, чтобы общая плавучесть стала нулевой.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
