| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
-Ау-ау-ау! Юм-Юм!!! А ну прекращай кусаться, пусти палец немедленно...—
* * *
Итак, когда бунт ревнующей скво был успешно подавлен, а сама она, порядочно наполучав по маленькой зеленой срачке, была вместе с зеленоволосой утащена в нашу новую пещеру, и наказана там до полного моего удовлетворения, будучи уложенной сверху на свою "соперницу" как на этакий живой пуфик, я позволил себе переключиться на заглянувшего на огонёк старейшину.
Не в плане доудовлетворения своего либидо, естественно, просроченные старые пескоструйщики на ратные подвиги меня никогда не вдохновляли, а в плане дальнейшего утоления информационного голода, и в частности, уточнения, когда же в племя из похода должен наконец возвратиться все ещё не отпетый сиятельнейщий вождь, вместе со своей бравой ватагой, и насколько она обещает сократиться после их похода, как количественно, так и качественно.
Выяснить, у внезапно утратившего немалую часть своего фирменного косноязычия, старого прохиндея, удалось следующее:
1)Местный год, в отличие от нашего земного календаря, в понимании зеленых коротышек, и возможно, что не только их, делится на пять неравных сезонов, которые дословно переводятся как, "время злых ветров", "время большой воды", "время высокого солнца", "время небесных огней", и "время длинной ночи".
В принципе, по названием нетрудно догадаться на какие сезоны что приходиться. Единственное уточнение. "Длинная ночь" это не полноценная зима, как я подумал вначале, а период, когда сразу после сильных гроз, самая большая из лун на небосводе, резко перекатывается в новую фазу, полностью перекрывая солнечный свет на последующие десять дней.
Собственно, за исключением этого локального ледникового периода, на время которого вся живность в лесу хавается по норам, в целом, климат местный даже можно охарактеризовать как условно мягкий, поскольку наши дорогие зеленые троглодиты, вполне успешно в нем выживают, с течением года не обрастая ни теплым волосяным покровом, ни дополнительной одеждой.
2)Если не считать тех случаев, когда воинам нанесли тяжелое поражение, когда они захватили чрезмерно богатую добычу, или когда они вынуждены скопом отступать с окраин вглубь леса, из-за начавшихся облав, на землях людей они обычно промышляют с конца дождей и до середины сезона огней. Сейчас к слову, подходит к концу сезон высокого солнца, на который приходиться аж треть от всего года.
От нашего лета он отличается преимущественно тем, что на всем его протяжении, температура медленно но неуклонно растет, так что, вполне возможно, что нынешние тридцать в тени, через неделю мне еще раем покажутся.
3)Ну и наконец, третий пункт. Поскольку я якобы отмечен Лзяждем, по версии гоблинов являющимся главным в триумвирате высших тёмных богов, то мне, как наиболее вероятному кандидату на пост вождя, в случае трагичной кончины действующего, необходимо знать историю нашего великого племени.
Я даже не удивлён, что в качестве доказательства своих слов на мой счёт, старый хрен, во время диалога не прекращавший пялиться в сторону пещеры где я оставил отдыхать свою скво, привёл нестандартную пигментацию моей кожи.
Были у него правда и аргументы повесомее, как то: скорость моего развития, необычайное везение, и то, что в день моего рождения, племя потеряло аж четырех человеческих самок, не считая мою новую биологическую мать. Слукавлю если скажу, что последнему известию я сильно огорчился, однако учитывая, что большинство из погибших были новенькими и не успели поизноситься, впору как минимум частично поверить в собственную причастность к этой чертовщине и прочистить уши.
Стоит сразу отметить, что племя и народ, у зеленых коротышек, значатся одним словом, и то ли искренне не понимая сути вопроса, то ли издеваясь, но названия конкретно обитателей этого селения старейшина мне выдать так и не смог, так что будут они у нас отныне Землеройками.
Если вкратце пройтись по истории племени, то получается следующее.
Когда-то гоблины, вместе с производными от них видами, а также орками, кобольдами и еще кое-каким зверинцем поэкзотичнее, были частью Великой Империи, и состояли в армии у Могучего Темного Лорда, под пятой которого дрожала земля, взгляд которого плавил камень, и хрен которого умудрился сломить даже волю одной из пленённых им однажды высших светлых богинь, ставшей впоследствии женой великому правителю, и наплодившей от него кучу новых тварей, безмерно усиливших и без того непобедимую Армию Тьмы.
В общем, было то время великого благоденствия для всех тёмных народов, когда на каждого вшивого гоблина приходилось по человеческой женщине, а те кто был хотя-бы на парочку рангов повыше, могли себе и эльфийку, без особых проблем заполучить.
Увы, всё хорошее в этой жизни, к великому сожалению, недолговечно. Так, людишки, при поддержке эльфов, и еще десятка светлых рас, объединились, и вероломно напали на Империю, первым же ударом спалив дотла немалую её часть, и развязав великую войну, в результате которой к северу от этих мест появились горы, пересечь которые не способен ни гоблин ни человек.
По завершению местного варианта третьей мировой победителей не было.
Обезглавленные военные блоки распались, а некогда союзные расы рассеялись по всё ещё пригодным для жизни территориям, и перессорились.
Сейчас дошло уже до того, что многие люди из соседних баронств, с намного большим удовольствием пережгут, перебьют и перенасилуют эльфов с юга, чем полезут в леса охотиться на гоблинские селения. А эльфы и порой даже дворфы, в свою очередь, не погнушаются нанять для военного дела стаю кобольдов, или сильное племя гоблинов. Оркам в этом смысле повезло меньше всего. Даже среди своих они прослыли ненадёжными трусами, и кроме того, они отвратительно смердят, так что с ними практически никто не водиться.
Вывалив на меня этот пакет информации, старик, с чувством выполненного долга, отправился дрыхнуть, сославшись на усталость и начавшую барахлить память. Хотя, думаю дело скорее в том, что Юм-Юм за моей спиной прекратила полуигриво щипать и тузить вяло рыпающуюся рабыню, и одевшись, начала выразительно поигрывать пращей глядя на отвлекающего меня старикана.
Выяснить бы ещё, у кого где и как он узнал рассказанное мне, прежде чем старче решит окончательно окочуриться. Всё-же, примитивной пропагандой, от немалой части выданных им сведений, пованивало сильно, и тут получается, что-либо он все эти события успел частично застать, что говорило бы о том, что "большой П" случился совсем недавно, либо, во времена его юности в племени был кто-то пообразованнее обычных гоблинов, и этот кто-то, заставил тогда ещё молодого старейшину заучить хороший кусочек текста наизусть, поскольку подобная прибавка к красноречию одним лишь видом прелестей моих самочек объясняться не может. Ведь так?
День 16
* * *
Пу-пу-пу, глядя на грубо начерченную рабыней карту территорий человеческих земель, к западу от нашего леса, остаётся только печально почесать в затылке и признать, что кроме трёх точек, обозначающих какие-то крупные поселения, и пары неровных разделительных линий, видимо долженствующих символизировать границы их влияния, я ни чёрта не понял. Размерность? Густонаселённость? Наше местоположение относительно всего этого добра? Видимое мною с одинаковым успехом могло оказаться как махонькими баронствами, могущими уместиться на площади величиной с половину Эстонии, так и территорией размером с полторы Франции.
Даже несмотря на то, что моя личная подстилка в обмен на чуть лучшие условия жизни и гарантию безопасности от статуса "матери производительницы", была готова в буквальном смысле на всё, наших общих усилий, к сожалению, всё равно оказалось недостаточно для полноценного преодоления языкового барьера при помощи одних лишь жестов. Все же, знание человеческой речи в деле сбора сведений об окружающем нас мире, мне бы сейчас ой как пригодилось, а о письменности я даже заикаться не буду. Ввиду свеже вскрывшихся подробностей, найденными в одном из сундучков рукописными книгами теперь хоть подтирайся. А все потому, что к сожалению, усвоить хотя бы устный язык на котором говорила моя информатор, "традиционным" для хопгоблинов способом, мне пока что не представляется возможным.
Дело тут даже не в том что я брезгливый, или там, рассматриваю поедание представителей своего бывшего вида как каннибализм, а его в свою очередь, считаю чем-то предосудительным в текущих условиях жизни. Строго говоря, ради продвижения научного прогресса я даже попробовал кусочек мозга одного из погибших при смене власти ветеранов. Наградой за подобную инициативу мне стал рецепт замечательного слабительного по гоблински, а также, пол ночи проведенные за прочищением пищевого тракта всеми доступными воображению способами и методами. Очевидно, что как у расы гоблинов, так и у её производных, имеется какой-то защитный механизм, предотвращающий поедание себе подобных. Логично, в общем то. Будь по другому и я сомневаюсь, что старшие поколения, с их отношением к своему потомству, не воспользовались бы поистине аномальной скоростью роста молодняка для набития собственного брюха свежим мясом.
Так почему человеческих пленниц поедать ни-ни? Ну, кроме того что за подобное поведение меня вся мужская половина племени возненавидит ненавистью лютой и праведной, мы имеем следующие мотивы:
Во-первых, далеко не факт, что поглощение мозгов остальных невольниц, учитывая их нынешнее невменяемое состояние, позволит мне хотя-бы на йоту приблизиться к желанной цели.
Во-вторых, на усвоение человеческой речи, как навыка сложного и требующего серьёзных умственных усилий, у обычного гоблина, по словам старейшины, уходит содержимое никак не менее десятка людских бестолковок.
То есть в нашем случае это все, или почти все обитательницы плодилен, которые в свою очередь ещё и примерно поровну делятся на представительниц двух совершенно различных народностей, отличающихся друг от дружки не только языком, но и фенотипом.
Так, в стонах и обрывках фраз более смуглых и статных рабынь часто проскакивали утробные нотки, и было много порыкивающе резких звуков заставляющих вспомнить немецкий, в то время как невольницы с более светлыми оттенками кожи и волос, но вместе с тем несколько большей раскосостью глаз и субтильностью телосложения, зазывали к себе гоблинов используя мягкую и певучую речь, а стонали настолько пискляво и звонко, что я даже поначалу подумал было, что пропустил при смотре камеру с детьми.
Ну и наконец, в-третьих, не стоит списывать со счетов благополучие родного племени. Учитывая обычный процент смертности среди населения пещер, своим неуемным аппетитом к свежему мясу и новым знаниям, я бы обрек селение если и не на верную гибель, то как минимум подвел бы его к той роковой черте, по близости от которой старуха с косой уже вовсю приплясывает в нетерпении.
Спрашивается, а оно мне надо? Размен за потенциально неполноценные, неполные, и по сути своей, всё равно, практически бесполезные на ближайшие полгода знания, мягко говоря неравным выходит-с.
Пусть большинство гоблинов и тупы как пробки, но зато, все они, или по крайней мере та часть которую можно назвать моими сверстниками и младшими, слушаются меня после истории со штурмом беспрекословно. Даже Юм-Юм, если рыкнуть на нее по серьезному, моментально прекращает свои шалости и замирает в ожидании команды. Оно конечно, к моменту когда действие "грозного рыка" сходит на нет, если приказ был не по делу или доставил ей слишком много хлопот, то на меня потом ещё долго будут дуться и недовольно фыркать, но факт остаётся фактом.
В общем, эхх и ахх, придется похоже побыть малограмотным пещерным нигрой ещё с полгодика, а усвоение человеческого языка свести к менее продвинутым методам, как то, дать ротику рабыни применение помимо основного, в свободное время заставляя ее проговаривать названия предметов окружения, на которые указывает мой палец.
К слову, рабыню удостоившуюся чести быть моим личным букварем зовут Цирциль, и да, Юм-Юм её больше не ревнует, по крайней мере не так свирепо как прежде. С первого же дня поняв, чем ей может грозить недовольство со стороны близкой подруги хозяина, девушка быстренько смекнула, что к моему зубастику следует подлизываться по отдельному тарифу, и даже достигла определенных успехов на этой ниве.
Так, в данный момент гоблинша блаженно похрюкивет, наслаждаясь тем как в очередной раз украденная у меня из под носа невольница заботливо массирует ей спинку, постепенно спускаясь всё ниже и ниже... чтобы в определённый момент наклонившись, подключить к делу свой ловкий язычок и извлечь из уст моей боевой подруги стоны, напрочь отвлекающие от каких-либо конструктивных мыслей, или разумных действий.
Ну чтож, своего эти двое добились, тёмный рыцарь восстал, и уже взывает к остальным частям тела принять участие в очередной баталии, пульсируя в такт биению моего алчущего хобгоблинского сердца.
Не в силах больше противиться зову крови, я скидываю с себя набедренную повязку и подкравшись к обжимающийся парочке сзади, хватаю молочные булочки вставшей раком девушки.
Раздвинув две сочные сферы настолько резко, что та болезненно ойкает, плюём на тугое колечко ануса, после чего, не дожидаясь пока жертва обстоятельств до конца осознает, что конкретно ей уготовано, с криком "сюрприз" вводим свой поршень настолько, насколько вообще позволяют занятая поза, длинна, и оказанное сопротивление.
-Аууууй.—
-Шлёп! Шлёп-шлёп-шлёп!!!—
О даааа, я, просто обожаю эту задницу. Мягонькая на ощупь, тугонькая внутри. Особенно если входить в неё вот так, внезапно, когда только-только пропустившие тебя стенки мягкой плоти, начинают сжиматься настолько сильно, что кажется ещё немного, и моего храброго завоевателя раздавит в смертельной ловушке.
Возможно для обычной девушки столь грубое обращение и стало бы чем-то травмирующим, но как показал ещё вчерашний, полный практики и стонов день, здесь явно не тот случай. Нужные мышцы у неё натренированы, и натренированы настолько хорошо, что будучи просто до боли тугой, эта сучка, при большой нужде, наверняка смогла бы выдержать агрегат в два, а то и в три раза больше моего нынешнего.
Ну вот, что и требовалось доказать. Всего парочка коротких стонов и непроизвольных попыток удрать, за которыми пришло понимание, робкие слова на незнакомом языке, видимо долженствующие обозначать просьбу о чём-то, и сопротивление начало сходить на нет, позволяя продолжить движение.
Вообще, учитывая с какой сноровкой и выдумкой рабыня изначально подошла к всестороннему телесному ублажению обоих полов, представленных в наших с Юм-Юм физиономиях, невольно начнёшь подозревать, что соответствующего опыта она набралась в течении продолжительной полевой практики. С учетом же, что более восемнадцати лет отроду ей с виду никак не дашь... скажем так, список биографических штампов могущих предполагать подобный стаж в столь юном возрасте весьма ограничен, нелестен, и в общем-то сводиться к плеяде профессий, так или иначе дающих отсылку к одному опошленному временем стишку:
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
