2. Пепел и кровь. Война за Годор

В палатку вошел статный эльф, носивший на лице черты зрелости, а на челе пробивающуюся седину. Такие приметы могли значить только невообразимую древность представшего перед нами, но я даже представить не мог, сколько лет этому древнему существу. Возможно, этот индивидуум помнит не только приход Империи на эти земли, но и зарождение первых человеческих государств.

Седеющего эльфа сопровождало двое похожих на него. Они были похожи не как все эльфы похожи на баб и похожи друг на друга, а имели семейное сходство. Наверняка сыновья или внуки, но к сути дела это не относится, ведь в походе они просто телохранители, должные умереть, прежде чем враг доберется до военноначальника. А это был именно военноначальник, что тут же озвучил нам Сайфен.

Командующего отрядом звали Гроссель Молния. Он был в "вязаной" кольчуге из эльфийской стали, но в отличие от остальных не носил с собой лука. Зато на нем были наручи поверх кольчужных рукавов или соединенные с ними, и шлем с роскошным плюмажем сразу выделявшим его среди прочих. Вооружен он был кинжалом наподобие Фенорова Горлореза висевшим на поясе и настоящим мечом на портупее. Меч был именно настоящим, то есть полноразмерным, или как еще говорят полутораручным, требующим неплохих физических данных и огромной подготовки для эффективного использования в бою. Разумеется, все оружие его было тоже из эльфийской стали, но по каким-то причинам совершенно не было украшено. Ни единого камня и не единой золотой проволочки.

К пришедшему все обращались почтительно. В ответ он был подчеркнуто вежлив, но больше чем парой фраз не перекинулся ни с кем. Его путь лежал прямо к нам, а точнее к раскладному пустому столу у которого мы стояли. Один из его телохранителей достал карту и расстелил ее на нем. После подозвали нас. Прошла церемония официального представления сокращенная до предела и неведомо почему не исключенная совсем. После представления поговорили о погоде и снова вспомнили о непростой ситуации в столице. Меня даже спросили, что я думаю, по этому поводу я задумался, но вроде бы смог ответить достойно.

— Право наследования, конечно, священно и первенец должен наследовать отцу, если иного не прописано в завещании. Но если отец пал от руки первенца, то можно ли считать его достойным наследником и по закону ли оставлять за ним это право? Отцеубийство тяжкое преступление против веры, закона и морали. Таких существ обычно судят и в большинстве случаев не только лишают права наследования, но и казнят, — высказался и смолк, пытаясь понять какое произвел впечатление.

— Формально он не поднимал оружия против родителя, — сказал Сайфен с молчаливого одобрения Гросселя.

— Все равно, — уже вполне уверенно отмахнулся я. — Любой знающий Имперские законы скажет Вам, что заплативший за убийство несет равную или даже большую ответственность, чем тот, кто его осуществил, поскольку непосредственный убийца в таком случае превращается лишь в орудие, — хотел было смолкнуть, но решил предвосхитить очередной вопрос все прекрасно знающих и понимающих куда больше меня собеседников. — При этом совершенно неважно чем было оплачено, то убийство. Его можно оплатить как деньгами, так и обещаниями благ. Его могут совершить даже безвозмездно просто за красивые слова.

— Все так, — в этот раз заговорил сам Гроссель. — Вы неплохо знаете законы и правильно поняли ситуацию. Вот только все это будет применимо только в том случае, если ему не удастся сесть на трон и привлечь на свою сторону новых сторонников, — с неплохим знанием законов он мне польстил. Мы кое-что изучили в Близнецах, но назвать себя квалифицированным законоведом я не мог, как бы ни хотелось.

— Думаю, там найдется, кому помочь достойному кандидату. Эльфы, гномы, орки и представители других не столь многочисленных рас живущие вблизи столичного региона обязательно помогут достойнейшему из кандидатов. Да и среди людей просто обязаны найтись достаточно умные и понимающие к чему приведет воцарение старшего наследника, — озвучил свои мысли я.

Вскоре разговор о ситуации в Мере все же закончился и мы заговорили о том, что меня волновало сейчас гораздо больше. Тему разговора озвучил сам командир эльфов.

— Нас не так много, как хотелось бы, но это дело поправимое. К нам уже спешат отряды из близких наших поселений, но и этого будет мало. По нашим сведениям это одно из самых крупных вторжений кочевников и задавить его будет не ток просто, как хотелось бы. Но выход есть. К нам могут присоединиться гномы. Нам нужно сыграть на извечной конкуренции наших народов и привлечь их хирды к войне. Они просто обязаны прийти, если мы добьемся значительных успехов и ткнем им этим в глаза, — Гроссель Молния внимательно посмотрел на меня, но я предпочел сделать вид, что не понимаю, чего он от меня хочет. Ему пришлось продолжить. — Мне доложили, что Вы, господин Даш, маг и обладаете некоторыми преимуществами в плане разведки. Так вот было бы неплохо, если бы Вы подсказали нам место, где бы мы смогли нанести нашими силами наиболее эффективный удар, — после его слов едва не растекся по полу.

Ну, наконец-то. Теперь шансы уничтожить Малакта и выжить гораздо выше. Главная задача теперь была в том, что бы все правильно преподнести, и я не подвел себя. Рассказал о том, как пали Близнецы, посветил в историю наших схваток, показал на карте места, где Стерва в последние дни видела отряды кочевников. Напоследок не забыл упомянуть о том, как важно уничтожить артефакт выборочно подавляющий магию и рассказал о своем личном враге — эльфе великане.

Услышав имя так досадившего мне громилы оба эльфа по бокам командующего отряда, заметно побледнели, а тот прикрыл глаза и согласно кивнул. Понятно было, что что-то тут есть, но выяснить не представлялось возможным. Почти наверняка какая-то древняя вражда. Говорят все эльфы "любят" такие "долги" и действительно любят их возвращение.

Перешли к конкретным планам и в первую очередь решили наладить связь с Годором и провести разведку подходов к нему. Малакт и артефакт обязаны были находиться где-то там и связь или разведка могли помочь понять, где именно. Поговорили еще: по делу и не очень. К нам подходили другие эльфы и тоже говорили. Говорили. Говорили. В конце у меня язык заболел от бесконечного словоблудия.

Наконец стали расходится, но тут меня задержали, и случился разговор, о возможности которого я уже почти забыл. На выходе из палатки, где проходило совещание меня, ждал эльф в простой кольчуге и с простым оружием. Увидев его, я обмер глядя в лицо погибшего друга. Передо мной стаял Салят только повзрослевший.

— Фенор, подожди меня на выходе из лагеря, — попросил я побратима и тот, сделав вид, что все в порядке молча, пошел дальше.

— Как погиб мой сын? — без предисловий трясущимися губами спросил эльф, которому не было нужды объяснять, что за лук у меня и как он ко мне попал.

Я повинно склонил голову.

— В этом много моей вины, — признался я и без утайки рассказал все о том, что случилось в ту злополучную ночь.

Пока я говорил эльф, так и оставшийся для меня безымянным, заставил свои губы успокоиться, но по его щекам побежали невольные слезы. Он стиснул зубы и на его лице заходили ходуном желваки. Казалось, он меня сейчас ударит, и я бы, наверное, даже сопротивляться не стал, но отец Салята сдержался.

— Вы действительно дружили с моим сыном? — спросил он каким-то придушенным голосом.

— Пожалуй, он был лучшим из моих друзей, — ответил я не менее сдавленным голосом.

— Это хорошо. Он был молчаливым и плохо сходился с ровесниками. У Салята было мало товарищей, а настоящих друзей так и вовсе не было никогда, — эльф кивнул на Ветвь гнева. — Она слушается тебя? Служит верно?

Я перевел взгляд на лук, потом снова посмотрел на него.

— С ней я стал превосходным лучником, несмотря на то, что раньше никудышно обращался с таким оружием.

— Ты чувствуешь ее?

Я задумался над тем, что он имеет ввиду.

— Скорее да чем нет, — был мой ответ.

— Значит, он там, в лучшем мире, захотел так. Пусть оружие Салята верно служит тебе. Не забывай вспоминать его в поминальный день, — мой собеседник развернулся, что бы уйти.

— Постойте, — остановил я его. — Возможно, в этом отряде есть отец мага Вента, эльф по имени Сум.

— Он был там на совете. Я знаю, где он сейчас. Пойдем, провожу, — еще больше охрипшим голосом сказал приобретший несколько седых прядей эльф и повел меня сообщать вторую горькую весть за тот вечер.

На следующий день, 1 числа месяца таеня, я отправил Стерву в Годор с письмом, составленным при моем участии командующим эльфийским ополчением Гросселем Молнией. На таком расстоянии я не мог контролировать свою пернатую змейку, но был уверен, что все будет в порядке. Пернатая обещала быть предельно осторожной, и я ей верил.

Отправив будущую мать на задание, стал трудиться над новым существом. В качестве материала использовал нескольких кроликов реквизированных из добычи Изиры и Элихаль. Мне не было большой разницы из кого делать своих теплокровных летучих ящериц, что до сих пор не совсем правильно зовутся мной змеями. Уже имелись привычные шаблоны, и все получилось не слишком сложно и достаточно быстро.

В принципе получилась почти точная копия Стервы и для того что бы отличить их мог не только я, пришлось сделать явный отличительный признак — яркое белое пятно на голове. За это пятно формой напоминавшее звезду тут же назвал новую питомицу Звездочкой. Звездочку сделал по-настоящему ядовитой как оставленного на малой родине Паразита. Ее я планировал использовать ее для убийства Малакта.

Пернатая змейка ожила и осознала себя довольно быстро и тут же взвилась в воздух, словно имела огромный опыт полетов. Пробуя ее на управляемость, характер и просто из озорства направил фамилиара найти наших отрядных дам. Все время испытаний находился в половинном слиянии разумов, и смотрел ее глазами, оставаясь в своем теле.

Поиски начались с нескольких кругов над лагерем, в котором девушек не было, но были слуги Ковена во главе с Фенором и Квинтием обсуждавшие последние новости о столице. Обсуждали оживленно, но ради этого разговора не стал отвлекать Звездочку от намеченной цели.

Девушки были совсем недалеко. Сидели на бревне вне оврага и со стороны наблюдали за эльфийским лагерем. У их ног копался в земле Тиран. Зверь успешно разгребал землю своими руками-лапами и выглядел довольным.

Моя змея приземлилась неподалеку незамеченной и, повиснув на кусте, дала мне возможность скрытного наблюдения за особами женского пола в не особо естественной для них среде. Глядя на дам вот так без посторонних, сразу становилось понятно, кто тут, в самом деле, девчонка, а кто умело пользуется своим внешним видом. Элихаль держалась уверенно как матерая баба на собственной кухне, а Изира выглядела как молодая невестка, вдруг оставшаяся с такой бабой наедине. Сатирка одновременно опасалась лесную эльфийку и заглядывала ей в рот ловя каждое слово.

Сажекожая сказала что-то на своем языке с такими эмоциями, какие сопутствуют произнесению особо грязного ругательства.

— Что? — спросила сатирка, не поняв или не расслышав.

— А-а, — остроухая скривилась и махнула рукой. — Так рейд ни к Сибхагу был, а теперь еще эти высокомерные интриганы.

— С рейдом то, что не так? — удивилась Изи.

— Я вообще-то люблю рейды, просто для меня он начался, когда я покинула дом и почти не прерывался. Достало отсутствие удобств. Не то, что ванной с горячей водой нет — из ручья холодной водой не каждый день помоешься. А как бриться? У меня все везде заросло. Я чувствую себя обезьяной. К тому же на месте уже сколько сидим. Понятное дело, что без подготовки нельзя, но достало сидеть на одном месте в овраге и ночевать как крыса в норе, — видно у Эли наболело, вот и выдала.

— Бриться? — Изи внимательно всмотрелась в лицо товарки, — Я видела, что у некоторых баб усы растут, но у тебя ни щетинки нет.

Лесная дева прыснула в кулак, над наивностью молодой особы.

— Да не на лице! — она снова рассмеялась.

Изира задумалась, посмотрела на свои штаны и начала краснеть от смущения.

— Там что ли? — едва слышно спросила девчонка.

— И там тоже... — сажекожая все еще пыталась прекратить смеяться, когда я отозвал питомицу, сам едва не надрывая живот.

Через пару минут, когда Звездочка добралась до меня и пристроилась на плече, я уже был спокоен и встречал Фенора явившегося ко мне в приподнятом настроении. Казалось, что от случившегося с ним не осталось ни следа, но на молодом лице прорезалась пара морщин свидетельствовавших о пребывании на пороге смерти.

— Ты что из меня сделал, сучья кровь? — сказал он практически ласково.

— Не совсем понял, — пожал плечами.

— Не понял что создал? — человек приподнял одну бровь на лоб.

— Не понял твоего вопроса, — не поддержал шуточного тона я.

— Ну, смотри, — после этих слов фигура побратима метнулась ко мне смазанным пятном и вместе мы полетели на землю.

Меня снесло с такой силой, что напрочь выбило дух. Сбитая с плеча Звездочка забила крыльями и едва сумела удержаться в воздухе. Она закричала. Ее тут же поддержал голосом побратимов Ворчун.

— Ты чего?! — воскликнул я, лежа на спине и придавленный арбалетчиком.

— Ничего. Остановиться не успел, — с мордой кота нализавшегося сметаны ответил он.

Мелко пакостит зараза, ведь знал, что так и будет.

— Значит нужно тренироваться. У тебя должно быть достаточно скорости реакции для движения на такой скорости. Кроме того ты можешь двигаться и медленнее, — стряхнул солдата с себя и сел.

— Дожили, — тот тоже сел и отряхнул колени, — люди... — он деланно с театральной паузой запнулся, переводя взгляд с рогов и ушей на копыта, — Сатиры лучше меня знают, что я могу, — Фенор поднял глаза на пернатую змею, — Что не так со Стервой?

— А это не Стерва, это другая особь, — погладил по голове змейку занявшую место на плече. — Она ядовита, так что можем испытать твой иммунитет.

— Не стоит! — он отрицательно замахал головой и руками.

— Как знаешь, — поднялся и поманил его рукой. — Пойдем тебе серьезно потренироваться надо. Возможно, уже через пару дней нам придется выдать все, на что мы будем способны.

— Что не здесь? — побратим тоже поднялся.

— Не хочу, что бы эльфы видели наши неудачи. Отойдем подальше, а лучше отъедем. Я энтелода позову, — приготовился было свистнуть, но был остановлен арбалетчиком.

— Девок надо позвать, — выдал он.

— Изи понятно, потренироваться, а Эли зачем? — повернулся обратно к нему.

— Ну, Эли можно и не звать, — отвел взгляд он.

Понятно, что хочет повыделываться перед бабой как мальчишка, но ведь я и сам не сильно далеко от него ушел. Пусть выделывается.

— Зови обоих, — после секундного раздумья махнул я рукой и свистнул пронзительно аж до заложенных ушей.

— Сейчас, — солдат убежал, засунув мизинец в заложенное ухо и с остервенением, шуруя им там.

Раньше, чем Фенор нашел наших дам и вернулся с ними над краем оврага показалась знакомая морда ужасного кабана, что шастал где-то поблизости.