Эмигрант

Големы произвели на семью купца неизгладимое впечатление, разве что на С'нека большее впечатление оказало то, что Пётр вдруг заговорил на понятном "всем" языке. Он долго допытывался, что нужно сделать, чтобы так быстро усвоить новый язык, но "обломился" после фразы:

"Для этого нужно учиться двадцать лет. К концу обучения научишься быстро усваивать информацию" — Можно сказать, что Пётр тут явно "передёрнул". Всё-таки технология Ментальных Срезов значительно ускоряла процесс обучения, но это было не совсем так. Вот взять его самого: 11 лет он учился в школе, 6 в университете, два года осваивал профессию. За это время у него было сформировано достаточно полное понимание мира, его устройства и взаимосвязей. В отличие от местных жителей, он не растеряется, увидев землю с высоты птичьего полёта или из космоса, имеет представление о физических явлениях, биологии, химии, социологии, экономике... Пусть не все эти знания являются абсолютно верными с точки зрения магического мира Метрополии, но они есть! Их нужно только немного дополнить и подправить в "пересекающихся" областях.

Местные же... Достаточно сказать, что, не смотря на куда больший энергетический фон по сравнению с Землёй и достаточно развитые политические связи, набор специалистов и магов в мире Кирс не производится. Просто бессмысленно. Их бы пришлось просто учить с нуля, не сразу давая необходимую информацию, а постепенно, начиная с самых простых понятий, как детей. При этом из них чуть ли не палкой нужно было выбивать крепко засевшие в головах представления о Богах Грома и Молнии или Духах, Трясущих Землю. Причём — без особых гарантий на успех. Давать подобным "специалистам" знания о магии — всё равно, что обезьяне гранату.

Такова была основная позиция Метрополии по этому вопросу. У Петра на этот счёт были свои задумки, но пока заниматься их реализацией было некогда...

Вернувшись в дом купца на рассвете, он первым делом потребовал, чтобы его привели к новому рабу. Дикарь нашёлся лежащим на голом земляном полу в одной из пристроек, где, судя по всему, ранее хранились всякие мётлы, лопаты и грабли. Он до сих пор не пришёл в себя и метался в бреду — насколько ему позволяли верёвки, так как слуги его не только раздели, но ещё и связали.

Получив втык за ненадлежащие условия хранения чужого "добра", они забегали с удвоенной скоростью. Через десять минут раб уже лежал на постели в отдельной комнатке, реквизированной у какого-то слуги, развязанный и даже слегка помытый. Пётр же "расщедрился" и создал несколько целительских заклинаний. Не потому что пожалел дикаря, а для быстрейшего приведения того в чувства... ну и для тренировки. Просто вылечить его мог бы и армейский лечебный амулет, очень эффективный как раз при лечении ранений. Пётр же пошёл по более рискованному (для больного), но более полезному (для него) пути Целительской Магии. Обычно-то молодые медики Метрополии не менее двух лет отрабатывают навыки на "кошках", то есть — макетах и, иногда, животных. А это совсем "не то". Лечение людей значительно ускоряет процесс усвоения навыков, хоть и является несколько рискованным на начальных стадиях...

Решив, что больной "скорее жив, чем мёртв", Пётр направился на завтрак, где его уже ждала вся семья хозяев и рабыня. Купец очень удивился, когда узнал от сына, что иноземный гость на обеде приказал посадить свою рабыню за один с ним стол и кормил той же едой, однако противиться странному чудачеству не стал и выделил девушке место рядом с хозяином.

"Чудачество" же Петра было вполне объяснимо — в тот момент он был слишком поглощён изучением метки, а потому подсознательно применил поведенческий шаблон: "молодая девушка, подчинённая", а не "собственность, рабыня".

Обрадованный неожиданно "прорезавшимся" голосом гостя, купец болтал без умолку, затронув практически все возможные темы — от цен на овощи до внешнеполитических отношений. Однако больше всего его, конечно, волновали торговые вопросы. Он очень расстроился, когда узнал, что Пётр не сможет продать ему амулеты, способные вывести из строя десяток наёмников разом. Землянин объяснил, что является магом и воздействовал на них созданным заклинанием. То, что магия применялась лишь для управления, и заклинание создал всё-таки амулет, он рассказывать не стал. Смысла не было — всё равно продать аборигенам он бы ничего не смог. По двум причинам — на это нужно было получить лицензию в Метрополии и, главное, местным просто нечем было ему за них заплатить.

Всё, что у них было, и в чём была заинтересована Метрополия, и так скупалось практически за бесценок.

После завтрака Пётр взял рабыню за руку и повёл к "больному". Вначале он хотел поступить как правильный "сыщик" и допросить рабов раздельно, но потом решил не множить сущности. У него по любому было куда больше возможностей для выяснения истины, чем у среднего земного полицейского. По пути он смог, наконец-то пообщаться с рабыней. Звали её Мара-И-Что-То-Ещё-Там, Пётр решил её звать просто "Мара". Была она действительно "дикаркой", а точнее — дочерью военного вождя одной из деревень "свободного народа". В чём его свободность землянин узнать не успел, так как они уже дошли до временного лазарета.

"Больной", как и предполагалось, уже пошёл на поправку и усиленно поглощал густой бульон с помощью "медбрата" — дородного слуги, которому Пётр перед уходом дал соответствующие указания.

Зайдя в комнату, землянин выпроводил слугу, сел на освободившееся место и приказал Маре встать в углу и молчать, пока её не спросят. Пётр успел заметить, что его прямые распоряжения она выполняет беспрекословно, даже если не хочет этого.

"Особенность менталитета? Воздействие метки?" — Подумал он, но пока отбросил эти мысли и сосредоточился на дикаре.

Первым делом Пётр достал из рюкзака несколько устройств, которые переложил туда из грузового контейнера час назад. Устройства представляли собой два металлических браслета, которые он надел на руки раба и небольшую камеру на штативе, которую землянин направил на его лицо, после чего перевёл тактические очки в режим монитора.

Попытку дёрнуться жёстко пресёк голем-телохранитель, до этой минуты незаметной тенью следовавший за землянином. Благодаря заклинанию отвода глаз и оптической маскировки, на него никто не обратил внимания — это была одна из причин, почему големы-телохранители выглядели как люди. Отвод глаз работает на порядок эффективнее, когда есть маскировка под привычный объект. Огромный богомол хочешь-не хочешь, а притягивает взгляд.

Браслеты и камера, привезённые с Земли, представляли собой специализированные датчики, фиксирующие множество параметров — проводимость кожи, температуру тела, микросокращения мышц лица и рук, изменение цвета кожи, движения глаз, интонацию голоса и т. п... Все эти данные по беспроводному интерфейсу поступали в компьютер, где была установлена очень интересная программа, превращающая весь комплекс в один мощный полиграф или "детектор лжи". Монитор в очках транслировал, насколько допрашиваемый человек правдив в данный момент времени.

Вообще-то интерпретация таких данных — целая наука и неразделима с умением правильно ставить вопросы и ввести допрашиваемого в нужное эмоциональное состояние, но умная программа и датчики, основанные на последних разработках в этой области, позволяли даже неспециалисту в достаточной мере ориентироваться в ситуации.

Парочкой магических импульсов (почти тот же "бодрячок") приведя разнервничавшегося дикаря в "рабочее" состояние, Пётр начал задавать ему вопросы.

Звали его Норек-И-Что-То-Ещё-Там, землянин решил его звать просто "Норек". История, что ему сообщил дикарь, была столь же банальна, сколь и анекдотична. Вначале была "байка", мол он, Норек — храбрый воин, который услышал о том, что бедную Мару, дочку вождя соседнего поселения, похитили злые работорговцы. "Он мужественно устремился", ну и так далее. Правды в его рассказе практически не было, о чём Пётр и сообщил аборигену, после чего не по назначению использовал парочку Целебных заклинаний, воздействующих на нервную систему человека самым неприятным для него образом.

В результате начавшаяся с начала история Норека предстала совсем в ином свете. Этот "красавец", запал на единственную дочку вождя (и её приданое, впрочем, для него это было неразделимым целым). Сама она, вроде, была не особо против, но мнение девушки рассматривалось чуть ли не в последнюю очередь. У вождя были на неё другие планы — породниться с каким-нибудь сильным родом и получить с этого какие-нибудь политические дивиденды. Ситуация складывалась для "Ромео" нехорошая. Пораскинув мозгами, он придумал "гениальный план". Пользуясь расположением девушки, попросил её выйти из охраняемого селения и сговорился с одним из знакомых охотников, что тот инсценирует похищение работорговцами. Норек же "догонит" его, освободит пленницу и вернёт благодарному отцу. Дальше всё понятно — свадьба, пир и т. д.

Расхождения в планах начались уже с "похищения". Охотник явился не один, а с дружками. Что там между ними произошло, история умалчивает, но на месте планируемого освобождения лагеря "работорговцев" не нашлось, а следы вели к форту на границе с соседним государством, где жили работорговцы уже без кавычек, и печально известному среди "свободного народа".

Пришлось Нореку идти "сдаваться" и рассказать родственникам, что он учудил и к чему это привело. Результатом нескольких часов коллективного ора стал новый план по вызволению девушки. Её собирались банально выкупить, на что были выделены практически все накопленные родом средства. Трое родственников проводили Норека до границы и строго-настрого велели, никуда не влезая, выкупить девушку и возвращаться. Сами они пойти не могли, так как "добытая" через третьи руки подорожная грамота разрешала проезд только одному человеку, да и риск был довольно велик.

Несмотря на это, Норек без проблем добрался до города и нашёл купца, который купил девушку у работорговцев. Цена, которую запросил купец, его неприятно поразила, но, долго торгуясь, он смог её скинуть до приемлемой, однако тут у "великого комбинатора" взыграла жадность — ведь если скинуть ещё, то можно "съэкономленное" оставить себе... Купец подобного подхода не одобрил, сказав, что и так слишком снизил цену, чтобы не возиться с дикарями, но сейчас они перешли все рамки приличия. В результате Норека выбросили из лавки и запретили снова приходить.

Пётр предположил, что если бы тот извинился перед купцом и согласился на его цену, то всё бы получилось, но он не стал "унижаться" перед торгашом, а решил подействовать на него иным путём. Для этого были найдены и наняты наёмники, с помощью которых он собирался "убедить" купца быть более сговорчивым. Вот только те вовсе не собирались конфликтовать с торговой гильдией, так что вели себя вежливо и "выбивать" товар не соглашались. Да, к тому же, это было уже бесполезно — пока Норек шлялся по притонам города в поиске силовой поддержки, к купцу заглянул землянин и, недолго думая, дал за девушку такую цену, какой купцу сроду ни за одного раба не давали. Тем более — за необученную дикарку.

В результате Нореку пришлось пообещать наёмникам ещё денег, и они начали поиск покупателя, расспрашивая жителей города о странном чужеземце. В конце концов, нужное место было найдено, и состоялась "эпическая" битва с известным финалом.

На протяжении всего времени рассказа из угла, где стояла девушка, доносились различные нечленораздельные звуки. Если сначала, когда шла "байка", это были скорее жалобные всхлипывания, то под конец рабыня шипела подобно змее, и только приказ не давал ей разразиться бранью и вцепиться ногтями в лицо "возлюбленного".

На Петра история впечатления не произвела, он только уяснил, что о метке Нореку ничего не известно, а потому быстро закрыл его словоизвержение и поменял объект опроса. Использовать на девушке полиграф не пришлось. Промолчать или солгать она не могла физически — задавая вопросы, Пётр очень внимательно следил, как метка воздействует на её разум. Ментальное воздействие оказывалось на очень высоком уровне.

Однако и рассказ девушки не слишком ему помог. Стало ясно, что метку ей поставили в лагере работорговцев, но кто именно и как это происходило, она не знала. Её опоили каким-то зельем, а когда она очнулась, то метка уже была. Зато удалось лучше разобраться о её функциях. Метка не давала причинить вред хозяину или любому другому человеку, также невозможно было не выполнить прямой приказ хозяина. Для передачи прав собственности было достаточно вслух об этом сообщить девушке. Приказ других людей можно было не выполнять, но когда ты не можешь ответить на насилие, то... лучше всё-таки делать, что сказано.

Выслушав обе истории, Пётр глубоко задумался. По всему выходило, что он нашёл нечто стоящее. Во всяком случае, об артефактах наподобие метки ему раньше слышать не доводилось ни в курсе обучения магии, ни в исторических хрониках, однако этих "обширных" знаний было совершенно недостаточно не только для того, чтобы разобраться в принципах работы метки, но даже для её классификации. Он допускал, что метка — это жуткое старьё, до которого просто нет никому никакого дела, а не знает о ней из-за собственной недоученности.

"Нужно разбираться" — Решил Пётр, благо возможности для этого пока были. До закрытия портала в Метрополию оставалось ещё четыре дня. "Связавшись" с големами-телохранителями он приказал одному из них следить за девушкой, чтобы с ней ничего не случилось, а второму — следить за рабом, чтобы он чего-нибудь не сотворил.

Вспомнив о снятых с наёмников и дикаря вещах, Пётр попросил слугу отвести его туда, где они были сложены. Тщательный осмотр всего, что имело хотя бы отдалённое отношение к магии, косвенно подтвердило его умозаключения. По сравнению с меткой эти поделки смотрелись как телега рядом с BMW — совсем иной уровень.

Прихватив с собой "костяной" доспех Норека и парочку амулетов наёмников, Пётр двинулся в сторону посольства.

Глава 11. Аномалия

"Всё-таки быть начальником — большое удобство. Жаль, что это будет длиться недолго" — Подумал Пётр, передавая недовольному Берену "вахту".

Землянин собирался отбыть в Метрополию, а потому не мог отслеживать ситуацию на Наблюдательном Посту даже "одним глазком". А вот озадачить подчинённого ему никто не мог помешать, что развязывало руки и позволяло свободно путешествовать... пока ещё оставалась такая возможность.

В отличие от "внутримировых" телепортов Метрополии, за использование межмирового портала с него сняли двести кредитных билетов, но хоть пустили без очереди — и то хлеб. По прибытию Пётру пришлось пройти через аналог таможни, где его "просветили" разными артефактами на предмет нелегальных веществ и магии, а так же заставили сдать боевые кольца в камеру хранения. Защитный артефакт оставить разрешили — он был переведён в режим "мягкой" акклиматизации, позволяющей постепенно привыкать к условиям Метрополии, ведь Кирс, как и Земля, значительно отличался от Столичного Мира.

Закончив с бюрократическими заморочками, Пётр нашёл гравилёт и отправился к ближайшему офису "Информационной Службы Метрополии". По своей сути, это была отдельная общемировая корпорация, зарабатывающая оказанием информационных услуг. Именно через "Информационную Службу" Пётр нашёл юридическую контору, которая в кратчайшие сроки "создала" с нуля "ГлавСтрой" и согласилась оказывать ему дальнейшую юридическую поддержку... всего лишь за двадцать тысяч "монет".