Естественное решение

Вообще, тут Светлячку очень повезло — постоянная и безоговорочная поддержка директора СКП Восток-Северо-Восток Томаса Кальверта приходилась как нельзя более кстати. Он оказался весьма обаятельным и умным лидером, способным и трудные переговоры блестяще провести, и рабочий процесс организовать. А уж его дар из двух интуитивно-неочевидных вариантов выбирать самый верный и вовсе был бесценным!

Более того. Неизвестно, каким уж образом, но Кальверт узнал, что племянница мэра Дина Алкотт обладает сильными пророческими способностями. Она могла оценивать вероятность тех или иных событий с потрясающей точностью — правда, при большом количестве запросов у Дины начиналась сильнейшая головная боль. Томас помог девочке осознать природу своих способностей и избавиться от непрекращающихся болей, а потом познакомил со Светлячком.

Тейлор и Дина сдружились с первой же встречи. А уж когда Светлячок, услышав длинный ряд цифр, потрясённо выдохнула "Ну ты и джедай!"... В общем, Дина согласилась стать консультантом СКП и Протектората, и в качестве кейповского имени требовала только "Джедая".

Не то чтобы Джедай стала публичной фигурой, официально присоединилась к Стражам и рассказала о природе своих сил. Умники, а тем более Умники-пророки такого ранга слишком ценны. Заполучить подобный приз мечтали многие суперзлодеи. До встречи с Кальвертом сама Дина ощущала грозящую ей опасность (впрочем, потом цифры резко и бесповоротно переменились). Официально кейпа по имени "Джедай" вообще не существовало. Но те, кому надо, о ней знали. И периодически задавали вопросы.

Правда, не забывала Джедай и о безопасности Броктон-Бей. И её старания не пропали зря — стремительная поступь прогресса далеко не всем пришлась по нутру.

Они называли себя Драконоборцами. Группа наёмников-злодеев, противостоявших Дракону. Неизвестно уж, почему они ополчились на одного из лучших технарей на Земле, на ту, что координировала действия против Губителей, на ту, чьи роботокостюмы сражались с угрозами S-класса. Неизвестно, какие были у них оправдания, и были ли вообще. Но начинания Светлячка их просто взбесили.

Сперва Драконоборцы завели старую пластинку — "бунт машин", "мятежный искусственный интеллект", "неизбежный конфликт органиков и синтетиков", "творение всегда восстаёт против своих творцов". Потом, убедившись, что от воплей в интернете проку мало, дроиды и не думают восставать, а производства Светлячка успешно расширяются, Драконоборцы перешли от слов к делу.

Собственно, план был неплох — провести "разведку боем", захватить образцы техники для изучения, по возможности — уничтожить один из заводов. План имел шансы на успех, но...

Но Драконоборцы не знали, что Джедай заранее почувствует подступающую угрозу. Не подозревали, что Светлячок послушается совета Кальверта и обратится к Сплетнице, а та по скупым ответам Дины восстановит картину нападения. Не думали, что на защиту родного города встанет множество кейпов, начиная с Чистоты и заканчивая Неформалами.

И уж подавно они не ожидали, что их встретит тридцать магнастражей IG-100 и пятнадцать Охотников на йуужань-вонгов-1.

Драконоборцы оказались полностью разгромлены, Святого арестовали. Благодарность Дракона была безмерной.

После этого инцидента атак враждебных кейпов больше не было. Строились заводы, собирались дроиды, и жизнь в Броктон-Бей изменялась стремительно и неостановимо.

Одним словом, восьмое мая выдалось ясным, солнечным днём. Погода казалась настолько же светлой и радостной, как и будущее города.

По крайней мере, пока не пришёл Левиафан.

* * *

На этот раз, в отличие от многих других случаев, атака Губителя не стала полнейшей неожиданностью. Дина вовремя заметила, как странно, стремительно и необратимо сминается мозаика будущего. Благодаря её предупреждению защитники получили почти двадцать минут на подготовку и сборы. К сожалению, эвакуировать население за пределы города уже не успевали. Одно дело — обеспечивать повседневный пассажиропоток в городе, и совсем другое — единоментно собрать и вывезти триста тысяч человек. Пришлось положиться на старые-добрые убежища.

И, впервые за очень, очень долгое время, кейпы не были единственной и даже первой линией обороны. Броктон-Бей окутал слегка светящийся купол стационарного дефлекторного щита.

Он накрыл весь город, включая пригороды. Он прикрывал Броктон-Бей со всех направлений, в том числе и снизу (какой смысл от щита, если Бегемот может вылезти внутри него?). И он был мощным, очень мощным. Силовое поле, некогда защищавшее вышку Протектората, на его фоне показалось бы даже не картонным — неощутимым. Конечно, прочность дефлекторного щита была недостаточна, чтобы выдержать термоядерную войнушку... но вот обычную войнушку — вполне. Реакторы соответствующей мощности прилагались.

Но Светлячок прекрасно понимала, что, сидя в обороне, Губителя не отгонишь. И, повинуясь командам из центра управления, в воздух взмыло пять тяжёлых репульсорных платформ с лазерными пушками. Конечно, к "лазерам" эти пушки имели примерно такое же отношение, как "аромат кварков" — к обычному аромату. Просто Светлячок решила не менять исторически сложившееся название.

К плюсам лазерных пушек относились их высокая скорострельность, возможность автоматического наведения (точнее, до-наведения, "куда-то в сторону цели" их требовалось разворачивать вручную), ну и относительные простота и экономичность. К минусам — низкая огневая мощь.

Низкая — по меркам "Звёздных войн", конечно же. До турболазеров с их десятью мегатоннами на дуле они категорически не дотягивали. Хотя и существенно превосходили маломощные бластерные пушки.

Турболазеров, кстати, в Броктон-Бей не было. Не то чтобы Светлячок не пыталась их построить, просто ей никак не удавалось оптимизировать технологические цепочки.

Одним словом, Губителя ожидал очень, очень горячий приём.

* * *

Ливень, хлещущий стеной. Толпы, несущиеся к Убежищам и сметающие всё на своём пути. Затопленные улицы. Цунами, с равной лёгкостью сносящие здания и людей. Чудовище, неестественное и молниеносное, смертоносное и неуязвимое. Кейпы, герои и злодеи, сражающиеся и умирающие, пытающиеся остановить то, что остановить — невозможно.

А ещё очень, очень, очень много воды.

Таков сценарий обычной битвы с Левиафаном. Но эта битва точно не была обычной.

Струи ливня стекали по слегка мерцающей плёнке стационарного дефлекторного щита, не мог пробиться через неё и поднимающийся прилив. Благодаря предупреждению Джедая людей удалось заранее разместить в Убежищах — правда, на полноценную эвакуацию времени всё же не хватило. Кейпы, нервно переминающиеся с ноги на ногу в ожидании дальнейших указаний — и отчаянно надеющиеся, что на сей раз техники будет достаточно.

Губитель, бессильно бьющийся о плёнку дефлекторного щита.

Левиафан атаковал Броктон-Бей с северной стороны. Он неосмотрительно выбрался на пляж — и в его сторону тут же устремился град выстрелов из лазерных пушек. Да, тварь была быстрой, неестественно быстрой — но всё же недостаточно быстрой. Интегрированные боевые компьютеры сервомеханизмов обеспечивали доведение ствола, существенно повышая точность. Даже так в цель попадал не каждый выстрел и даже не каждый пятый — но с учётом общего количества пушек и их скорострельности на Губителя обрушился целый град выстрелов.

Кейпам было известно, что Левиафан (как и остальные Губители) обладает невероятно прочной шкурой, которую, тем не менее, можно пробить. Он чувствовал боль, его раны истекали ихором, но ни разу за всю историю кейпам не удавалось нанести ему по-настоящему серьёзную рану. К моменту следующей атаки регенерация Губителей справлялась со всеми повреждениями.

Светлячок надеялась, что тенденцию удастся переломить.

Девятитонную тушу Левиафана прикрывало "водяное эхо" — при каждом движении Губитель генерировал воду, и покров этот по твёрдости был сравним с бетоном. Далеко не все паралюди могли проломить даже этот водный панцирь, не говоря уж об истинном теле чудовища.

Лазерные пушки могли.

Их выстрелы с лёгкостью рассеивали водяной покров монстра и с жадностью врезались в его тело. Его шкура, сколь бы прочной она не была, не могла сравниться с дюрасталью брони космических кораблей. Было только вопросом времени, когда лазерным пушкам удастся нащупать уязвимые внутренности этой твари.

Разумеется, сам Левиафан не изображал из себя грушу для битья. Он маневрировал со скоростью и грациозностью, неестественными для туши таких габаритов. Постоянно пытался прикрыться водой, заслониться от жалящего роя болезненных выстрелов. И, разумеется, пробовал сокрушить щит. Своими длинными и острыми когтями на руках и ногах, своим пятнадцатиметровым хвостом, всей своей многотонной тушей. К удивлению Светлячка, ему даже удалось, пусть ненамного, но перекрыть регенерацию щита.

Многометровая приливная волна, обрушившаяся на город, должна была вызвать колоссальные разрушения и погубить множество жизней... но вместо этого бессильно разбилась о щит, сняв лишь несколько процентов его мощности. Эта битва и вправду значительно отличалась от всех остальных. А щит... восстановится.

Правда, с восстановлением обнаружились некоторые проблемы. После волны Левиафан не угомонился, напротив — он стал атаковать ещё мощнее, быстрее и яростнее. Конечно, рано или поздно лазерные пушки должны были его отогнать... но им никак, никак, никак не удавалось нащупать уязвимое место монстра.

А тут ещё Сплетница вылезла со своими предупреждениями. По её словам, у Губителя вообще не было внутренних органов, только слои, каждый из которых был прочнее предыдущего. Так, уже на 1,5% вглубь тела и головы прочность его тканей сравнима с бором. Конечно, выстрелы лазерных пушек рвали бор как бумагу — но рано или поздно вязли и они.

Светлячок не то чтобы отмахнулась от этих предупреждений... скорее, сочла, что рано или поздно рост прочности остановится. Ну мог же он продолжаться до самого ядра, тогда масса Левиафана становилась просто-напросто абсурдной!

Спустя ещё три волны (которые с каждым разом становились всё выше и сильнее) Светлячок начала всерьёз беспокоиться. Лишь благодаря её постоянному дежурству за пультом мощность щита ещё превышала шестьдесят процентов... а Губитель не выказывал ни малейших признаков усталости. По-видимому, Сплетница оказалась права, хотя бы отчасти: под кожей Губителя находился панцирь, чья прочность сравнима — несмотря на всю абсурдность этого предположения — с дюрасталью. Турболазеры могли бы справиться и с такой преградой, но турболазеров в Броктон-Бей не было. Настала пора менять стратегию.

Кейпы — разумеется, самые прочные и смертоносные из собравшихся — устроили вылазку, попытавшись отвлечь Левафана. К сожалению, он расшвырял паралюдей, практически не отвлекаясь от ковыряния щита. Переждав очередную волну под прикрытием дефлекторов, защитники повторили вылазку.

Это был разгром.

Что самое худшее — в число убитых входил и Бродяжник, кейп, способный к массовой, мгновенной и сверхдальней телепортации. Именно ему по плану предстояло эвакуировать людей, и после его смерти отступление сорвалось. Кейпы оказались зажаты между Губителем и дефлекторным щитом, не в силах попасть в столь близкую и столь недоступную безопасную зону. А Светлячок не могла, просто не имела права хоть на миг отключить эту истощённую, но всё ещё непроницаемую преграду. Точку в судьбе этой группы поставила неожиданная и необычайно мощная волна.

Нет, никто из Триумвирата не погиб, да и некоторые другие выжили. В конце концов, среди кейпов имелись и иные телепортеры, помимо Бродяжника. Но этот день больше нельзя было назвать "бескровным". Да и "хорошим" — тоже с натяжкой.

Лазерные пушки возобновили огонь, а атаки Левиафана на щит толком и не прекращались. И мал-помалу начало расти понимание...

...что отогнать Губителя до падения щита может и не удастся.

Светлячку настоятельно предложили эвакуироваться — её способности были слишком ценны, чтобы рисковать ими в грядущем хаосе боя.

Тейлор отказалась. Наотрез.

Щит держится только благодаря моим усилиям, сказала она. Даже под управлением Дракона он бы уже рухнул, сказала она. Это мой родной город, сказала она.

Когда мощность дефлекторного щита опустилась до тридцати процентов, директор СКП Томас Кальверт провёл, скажем так, мысленный эксперимент, попытавшись эвакуировать Светлячка силой. Как выяснилось, ему очень повезло, что это была, если можно так выразиться, виртуальная симуляция. Ну не ожидал он, что Светлячок спустит на спасателей Охотников на йуужань-вонгов! В итоге было много стрельбы, огромная груда удерживающей пены, повреждённый пульт, рухнувший щит и весьма, весьма злой Левиафан. Томас Кальверт поспешил прервать это, как бы поточнее охарактеризовать, ментальное моделирование. И немедленно начал новый эксперимент — уже со своей собственной эвакуацией.

Светлячок тем временем выложила на стол последний козырь. Прототип, не только не опробованный — но даже толком не завершённый. Тяжёлый дисраптер.

Даже ручные дисраптеры находились под запретом на многих планетах Далёкой, Далёкой Галактики. Они испускали энергетический луч, который разрывал связи между атомами, дезинтегрируя любое вещество. Существенным недостатком дисраптера был короткий радиус действия, но Светлячок надеялась, что ей удастся подловить Левиафана.

Ей удалось.

Оружие вышло из строя после первого же выстрела, всё-таки оно было очень, очень сырым прототипом. Да и полностью испарить Губителя почему-то не смогло. Но выстрел полностью содрал кожу и верхний слой мускулов чудовища, обнажив... внутренний панцирь? До какого же предела растёт его прочность, не могут же Губители и в самом деле обладать астрономической массой?! Как бы то ни было, это оказалось самой серьёзной раной, которую кто-либо когда-либо наносил Левиафану.

Монстру было нехорошо. Он уже не бился в дефлекторный щит неостановимой машиной смерти — а едва ковырял его, еле отбиваясь от залпов лазерных пушек. Он больше не мог вздымать валы высотой в десяток метров — только тщетно кутался в водяное эхо, пытаясь избежать ещё более серьёзных ран. Вот только и сам щит держался уже на честном слове.

Светлячок, до крови закусив губу, шаманила над пультом управления. Четыре целых семь десятых процента. Если его хватит ещё на одну волну, щиту конец. Пять целых три десятых процента. Ну, ну, ещё немного! Шесть целых ноль десятых процента. Герои вот-вот организуют ещё одну вылазку. Шесть це...

А потом Левиафан ответил.

16 мая 2011

В предгорьях Аппалачей, к западу от залива Броктон, высился траурный чёрный обелиск. На нём золотыми буквами были выгравированы имена. Имена кейпов, погибших в битве, которая должна была начать новую эру в противостоянии с Губителями.