— Кажется я и правда нравлюсь тебе.
— Извини, но ты не в моем вкусе.
— Можно не говорить так откровенно,— огрызнулась Соня.— А сейчас рассказывай, почему Добавка не действует на тебя?
— Что-что? — я захлопал глазами. Умение медсестрички перескакивать с одного на другое сводило с ума.
— Я следила за тобой с того момента, как ты появился у нас. Еще на начальном этапе анализы показали, что ты невосприимчив к Добавке, причем абсолютно.
— Не припоминаю, чтобы ты брала у меня какие-то анализы.
— Не я, когда тебя запускали на Зону, на запястье ставили штрих код.
Я взглянул на левое запястье и вгляделся в ставший почти неразличимым под загаром заштрихованный прямоугольник.
— И правда, помню как прижгло, вроде.
— Это оно и есть, у тебя взяли образцы крови, пота, волосяного и кожного эпителия, и давление — все жизненно важные показатели организма. Потом все эти данные поступили ко мне. Я должна была проверить реакцию твоего организма на Добавку. И была удивлена, хотя не слишком.
— О, неужели кому-то еще разрешали сесть на диету? — я усмехнулся.
— Нет, тех, кто попал на Брод, но чей организм отвергает Добавку, попросту сразу отправляют на рудники.
— О, значит мне повезло?
— Ты три года жил без Добавки, и ни разу не заболел.
— Спасибо, это я уже заметил.
— Такого просто не бывает, на Броде миллионы вирусов и микроорганизмов.
Я следил за тем, как Соня готовит новую дозу, и покачал головой — ту же инъекцию она сделала себе.
— Спокойной ночи? — спросил я?
— С добрым утром, для меня без снотворного эффекта.
— Так считаешь,— я прислушался к громкому лаю и следом визгу. Похоже, стая делила добычу,— что я должен быть уже трупом? Накладочка вышла, видать иммунитет хороший.
— Это невозможно. Вирус лихорадки Лейла убивает всю иммунную систему за три месяца. Но ты выжил. Почему?
— Похоже мы ходим кругами. Видать сильно хотел выжить и свалить отсюда.
— Это не причина. Но они говорили...— глаза Сони сузились.
— Они? Так ты не одна за мной наблюдала? Отличный подопытный кролик,— уязвленный, сказал я.
— Нет, здесь я действовала одна. Не сейчас, пока не доберемся до рудника.
— А что там? Нас поджидает роскошная космическая яхта со всеми удобствами и когда я буду нежиться в теплой ванне ты потрешь мне спинку и расскажешь, что я внебрачный сын царевича Метрополии, и что пятьдесят процентов крови первого василевса во мне делают меня недоступным для болезней и хранит меня его милостью?
Соня молча смотрела на меня некоторое время, а потом ее кулак врезался мне в челюсть, да так, что едва голову не оторвало.
— Ну ты...
— Не смешно, я три года положила на то, чтобы понять, и теперь мы скоро расстанемся.
— О, мы встречались? Не припоминаю.
— Я больше не смогу исследовать тебя.
— Буду только рад избавиться от такой надоедливой опеки. Спасибо за все. Но не понимаю одного, отчего моя скромная персона так заинтересовала великого доктора, Соню Ворон?
— Мне интересны необычные образцы, а ты показался сверхинтересным, вот и следила за тобой.
— Неубедительно,— я погрозил пальцем.— И как долго нам тебя терпеть?
— Мы отправляемся к рудникам вместе. Как ты мог заметить, у меня при себе много всякого добра, и я всегда могу заново незаметно вколоть вам Добавку, и тогда вы будете в моей полной власти,— соня изобразила злодейский смех.
— Давненько я не общался с женщинами. Забыл, какие вы можете быть сердобольными.
— Сочту за комплимент,— Соня начала собирать свой 'Боекомплект, потом взглянула на меня и покачала головой,— все равно найду причину,— весело сказала она и от этих слов у меня пробежал холодок по спине.
Лай и подвывание стали ближе, похоже стая возвращалась. Последние минуты обещанного получаса протекали ужасно медленно, но вот, наконец, Сармат рывком вскочил на ноги. Соня пинком растолкала толстяка.
— Подъем! Кто хотел спать — нужно было делать это на Курорте. Уверена, те комарики с удовольствием бы спели вам колыбельную.
Стоял глухой час ночи, когда даже обычно чуть светлые небеса Брода стали идеально черными. Закрепив фонарик на лямке рюкзака, Соня скомандовала:
— Вперед! Идем медленно, чтобы прощупать почву.
— Сама придумала? — я с интересом я разглядывал телескопический шест с тонкой пластиной на одном конце в руках Сони. Она водила им перед собой на высоте ладони от земли.
— Умник, смотрю? Без этой штуки вы провалитесь по шею, а потом и с головой уже через десять метров. Это Брод, забыл? Здесь нет дорог, и нормальные люди летают по воздуху.
— Ну мы то ненормальные. Особенно ты...— пробормотал я.
'Интересно, как скоро нас хватятся?'
Глава 6 — Родственники
А меж тем на Кармине подходили в концу вторые сутки моего домашнего ареста. Иными словами это не назовешь. В благодарность за присутствие наместника, кесарь вывалил на меня все давно не решаемые проблемы. Зарывшись в ворох бумаг и электронных писем, я сидел в кабинете, из которого открывался потрясающий вид на горы. Лучи закатного солнца создавали над белоснежными вершинами нежный бархатный вишневый ореол, а небо уже окрасилось цветом, за который планета и получила свое название. Скоро сполохи и протуберанцы заполнят все ночное небо, Но похоже, на эту красоту мне придется любоваться из окна.
Замечательно. Наверное, этого и добивался Юлиан, когда посоветовал отцу отправить меня сюда. Кармина — райский уголок Метрополии, уступающая красотой разве что только Океане. Но проблем здесь было столько, что впору вводить федеральную форму правления. Похоже, у каждой из четырехсот двадцати провинций было свое, отличное и самое верное мнение о том, как управлять государством. Неудивительно, что Михаил отошел от дел, под предлогом внезапно обострившейся осенней аллергии.
Я уже смутно помнил, когда в последний раз была хоть крошка во рту. Кажется, все ограничилось вчерашним ужином, а сегодня с самого ранья меня поднял встревоженный Дамиан, сказав, что за дверью стоит целая толпа чиновников. И еще с порога огорошил заявлением, что с этого дня именно я ответственен за все дела на планете. Обращение Михаила было написано официально в духе: 'На вашу милость и мудрость оставляю дела государственные, на время недомогания'.
А ведь сегодня я хотел вплотную заняться расследованием, которое начал Дамиан — кто-то мутил воду и на Кармине. Похоже искры моего поражения и как следствие победы Сиберии, долетели и сюда. Кармина была процветающей планетой Метрополии, далекой от того, что можно назвать захолустьем. Но даже здесь существовало подполье, мечтающее о большей автономии, а наиболее дерзкие и о полном отделении от Метрополии.
Распахнулись двери и в кабинет вбежала как обычно совершенно не заботящаяся о правилах этикета Талия.
— Господин Гай!
— Принцесса, могли бы хотя бы постучаться,— сухо обронил я. Головная боль, начавшаяся еще со сна, усилилась от шумной и веселой девчушки.
— Простите,— Талия застыла и отвесила поясной поклон, правда дверь так и осталась нараспашку.— Но тут такое! — она заговорщически хихикнула и достала из-под полы широкой, в пол робы, элеронный лист. Хрупкая фигура девушки почти потерялась в просторном и тяжелом одеянии из бронзовой парчи. Стиснув лист по краям, делая его читаемым, Талия продемонстрирована мне его содержимое. Поначалу я ничего не мог понять. Но потом прочел.
— Разрешение?
— Да!— выпалила девчушка.— Отец позволил мне поступить в кадетский класс, представляете? На следующий год! Дамиан тоже пойдет со мной.
— И он тоже? — по праве говоря я был удивлен. Еще вчера Михаил жаловался на характер дочери, а сегодня что-то изменилось.
— Но почему Дамиана? Я хотел оставить его при себе в качестве адъютанта.
— Я тоже удивилась, но отец сказал, что без него не разрешит. Лучше спросите у него сами. Ну, как? Я же говорила, что смогу.
— В какой корпус? — поинтересовался я.
— Не здесь, на другой планете? Представляете, я увижу Самоцветный пояс!
— Пояс? Так далеко? Не боишься?
— Ничуть, будет интересно. Всегда хотела узнать, как живут на холодных планетах. Говорят, там вода стоит замершая почти девять месяцев, и белая ледяная вода падает с неба! А еще почти везде много диких зверей, О, я так хочу увидеть волков!
— А как называется планета? — стараясь не показывать интереса, спросил я, подперев щеку ладонью.
— Урания.
— В Море Кралия? — уточнил я.
-Да. Кажется, на ней много-много гор, и они все в снегу,— Талия вытянула руки над головой,— сугробы вот такой высоты.
'Почему Урания? Михаил совершенно не волнуется о безопасности дочери? — думал я с беспокойством.— Ведь планета находится в том же районе, что и Сиберия, эта пороховая бочка. Если что-то случится, Талия может оказаться в опасности. Конечно, с ней будет верный Дамиан, но все же...'
— Не знаешь, почему твой отец вдруг изменил решение? — осторожно поинтересовался я.
— Да откуда мне знать? — отмахнулась девушка.— Я так счастлива, что буду ходить в форме и меховом плаще. Ну их — эти хитоны и робы! А еще у меня будет собственный меч. Потом, если отличусь, отправят в учебный бой против варваров с окраин Каганата.
'Интересно, кто надоумил кесаря на это?— размышлял я, пока Талия без устали расписывала свое блестящее будущее.
— Жаль, но это не моя идея, братец.
В тот момент над поверхностью стола вспыхнул колеблющийся капельный экран, где проступило изображение человека, которому и принадлежали эти слова. Впервые за долгое время мы виделись с братом Никосом.
Он был одет в темно-красные одежды, по примеру тех, какие носят в Ордене Айя. Сцепив под подбородком тонкие пальцы, унизанные печатками с выгравированными на них священными символами, Никос уставился на на меня немигающим взглядом. На заднем плане я разглядел стены темного дерева и астрономические приборы на полке.
Субтильный и худой, словно изнуряющий себя вечным постом. Впрочем, возможно, это недалеко от истины. Мой брат был ярым приверженцем и адептом Ордена Айя. Тетка Анастасия прочно завлекла его свои сети. Темно-красные глаза на слегка осунувшемся, но все же автократическом лице с тонкими чертами, горели фанатичным огоньком, когда он говорил о религии. Он частенько втягивал всех в своих схоластические споры, считая врагом тех, кто не разделял его убеждения. На отца затаил зуб, из-за его отношения к главе Ордена. Из всех членов семьи общаться нормально с ним мог разве что Юлиан. Им единственным делить было нечего. А вот во мне видел то ли соперника, то ли врага. Однако, в эту минуту он пребывал в неплохом, и даже вполне адекватном состоянии.
— Приветствую, брат,— я сдержанно кивнул.
Взгляд Никоса нашел озадаченную Талию, которая была еще незнакома с моим родственничком.
— Это мой брат Никос, он владеет Бездной и еще поверенный в делах Ордена Айя при дворе моего отца,— нехотя представил я. -А это Талия Карминская, дочь кесаря этой планеты.
Девушка неуверенно поклонилась. Никос обнажил зубы в улыбке. По правде сказать, я ощутил беспокойство, хотя он был моим братом, я не знал, чего ожидать в следующее мгновение.
Никос считался мистиком, известный своими причудами, вечно не понятый и не любящий понимать других. При этом за всю жизнь всего единожды участвовал в настоящем бою. Но та битва вошла в анналы истории под названием 'Черный бунт'. После этого на планете бунтующих не осталось. Люди стали послушными и покладистыми. беззаветно преданными императору, вот только, кроме этой преданности в их головах не осталось ни одной мысли. К каким силам прибег Никос, осталось загадкой, но поговаривали, что ему помогал Орден Айя, а у них в рукаве немало темных технологий.
Однако, на этот раз Никосу нужно было что-то определенное. Талия его больше не интересовала.
— Весьма польщен,— брат коротко кивнул, а потом снова обратился к мне.— Не мог бы ты отослать юную госпожу, хочу поговорить с тобой наедине.
— Конечно,— спорить с Никосом себе дороже, поэтому я извиняюще посмотрел на Талию.
— Понимаю, семейные дела,— важно кивнула принцесса.— Извините меня,— и упорхнула в коридор.
— Уверен, твоей протеже понравится на Урании,— заметил он и в этот момент я догадался.
— Это твоя идея, Никос? Зачем ты вмешиваешься в мои дела?
— Братец,— царевич тонко улыбнулся. Но улыбка не коснулась его глаз, просто движение мышц лица,— это просто совет ее превосходительства Анастасии правителю этой планеты. Я лишь уладил все формальности. Все ради безопасности.
— Безопасности? О чем ты? — я старался говорить сдержанно, как и Никос, но невольно все, что касалось действий моего брата, внушало безотчетное волнение. Особенно, если дело касалось Талии.
— Твоя планета находится слишком близко от готовящегося театра военных действий. Уверен, наш брат Юлиан сделает все возможное чтобы свести ущерб к минимуму, но всякое случается. Это же Сиберия,— Никос пожал плечами.
Я стиснул зубы, брат умел бить в самое слабое место.
— А разве Урания находится не в том же созвездии, что и Сиберия?
— Да, но от нее до планеты бунтовщиков дальше, чем от Сиберии до Кармины.
— Мне не направится, что ты вмешиваешься в мои дела. Только вчера я прибыл на Кармину, а кесарь слег с внезапным недомоганием, и я знаю, дело не в моем приезде и желании переложить все на чужие плечи. Его дочь неожиданно получает разрешение поступить в кадетский корпус, о котором мечтала уже давно. А непременным условием согласия стал отъезд вместе с ней моего адъютанта. Зачем тебе понадобился Дамиан? — прямо спросил я.
Некоторое время Никос молча разглядывал меня.
— Так видят мета-предсказатели, я лишь передаю волю тети Анастасии.
— Ты, мерзавец...— но я сумел обуздать вырвавшееся напряжение за миг до того, как переступил порог невозврата. — Орден Айя может влиять на отца и на тебя, но не пытайтесь примешивать религию во все сферы жизни. Все, что вы можете — давать советы, пока еще у нас светское государство.
— Очень жаль, иначе многих бы бед в будущем удалось избежать.
— В будущем? Что тебе известно? — я насторожился.
Никос покачал пальцем.
— Тебе же не интересно, братец. Поэтому, пусть все идет своим чередом, посмотрим как жернова истории будут перемалывать тебя. Отец тоже дурак, раз слушает Синод, они лишь до дыр зачитывают служебные книги, которые давно превратилась в сборник детских сказок.
— Избавь меня от длинных дискуссий. Предупреждаю, если ты еще раз вмешаешь в свои темные делишки моих подчиненных или близких людей...
— Это ультиматум?
— Ты понятия не имеешь о военной науке, считай, что предупреждение.
— Как страшно. А вот у меня как раз будет шанс приобщиться к военному делу,— Никос нажал на кнопку за кадром, и его изображение уменьшилось и отдалилось. Теперь мне стала видна большая часть комнаты за его спиной. Почти всю стену занимал круглый иллюминатор, за которым мерцали звезды. На его фоне стоял, скрестив руки на груди Юлиан, поняв что он в фокус, брат с извиняющей улыбкой развел руками.
