Сэт побушевала, поругалась на дурацкого джинна, так его растак, и села пересматривать логи. Может, настройки комнаты сбились? Хотя, вроде, нет. Правда, в последнее время сбоили многие приборы, не только её магнитный левитатор, и это успокаивало. Да, скорее всего, ошибка была вызвана именно внешними факторами, а уж код-то был настолько идеален, насколько вообще может быть идеален код, написанный живым существом. Вон, кофеварка тоже раньше не ломалась, а теперь дня не проходило без того, чтобы очередной член экипажа не пожаловался на дурацкую машинку. Но, так как защита экипажа от взбесившейся кофеварки в обязанности Сэт не входила, а кофе она не пила, то и разбираться с капризным механизмом она предоставляла Дэну. На то он и штатный техник, в конце концов.
А у Дэна в последнее время работы действительно хватало: не успевал он починить одну систему, как с ума сходила другая. И это на новом-то корабле! "Деметре" в декабре как раз исполнялось семь лет, техосмотры она проходила после каждой экспедиции — в общем, разваливаться ей ещё явно было рано, корабли такого класса и по пятьдесят стандартных лет проживали, пока не устаревали технологии, по которым они были собраны.
И, главное, придраться-то было толком не к чему: то настройки обнулились, то изменилась скорость вращения дисков, то ещё какая-нибудь ерунда, неприятная, но вполне исправимая. И даже без лишних швов на обшивке, как после купаний Рыбки. Вот в этот раз, например, сломаться решила система фильтрации воздуха. Ничего критического — пока — но весь корабль в считанные минуты наполнился дивным кухонно-сортирным ароматом. Так что Дэн, по пояс забравшись в вентиляционную шахту, пытался расковырять щиток и проверить, что выключило тягу: сбой настроек или повреждение кабеля. Он ставил на первое и, конечно, оказался прав. Капитан, правда, не верил его версии, но ни на что другое, кроме нестандартно активного магнитного поля планеты, Дэн попенять не мог.
Так что главный инженер, техник и просто штатный на-все-руки-мастер "Деметры" проводил свое время как студент-второкурсник корабельного института — с отверткой в зубах и плоскогубцами в руке. Эти примитивные инструменты так и не были вытеснены современными сканерами, тестерами и колебателями и продолжали оставаться ключевыми в стандартном наборе ремонтника. Увы, периодически эти замечательные порождения железного (или какого там) века имели обыкновение соскальзывать и повреждать верхние, а то и нижние слои эпидермиса техников.
— У-а-у-у! — взвыл Дэн, зажимая пораненную ладонь рукой. — Чертова вентиляция-а!
Соскользнувшая отвертка, судя по ощущениям, пnbsp;ропахала руку практически до кости. И кровища так и хлестала. Обидно — ведь чинить-то осталось всего ничего, только подгрузить слетевший модуль и закрыть поплотнее дурацкий щиток, из-за которого всё и произошло. Нет, идти сейчас в медпункт, выслушивать нравоучения доктора — Женевьева, к сожалению, безвылазно сидела на планетарной станции — потом терять ещё час на то, чтобы снова открыть доступ в вентиляцию и переставить систему, а потом ещё ждать, пока весь корабельный воздух очистится от неаппетитных примесей... Дэн справедливо полагал, что вынужденный вдыхать это амбре капитан не похвалит его за промедление. Да и рана, если честно, была болезненной и неприятной, но жизни техника не угрожала. Так что он сцепил зубы и продолжил работу.
— Вам следовало придти ко мне немедленно, — к удивлению Дэна, доктор Раикиар начал с порицаний, а вовсе не с благодарностей за все-таки очистившийся воздух. Может, обоняние текткетов отличалось от людского? — Теперь я не могу вам гарантировать полного восстановления функций левой руки.
— То есть? — моргнул Дэн. — Это что, у меня от одной царапины рука отнимется, что ли?
— Ваша "царапина" повредила нервную систему и сухожилие, — пояснил текткет. — А вы усугубили состояние раны интенсивными движениями. Боюсь, мелкая моторика руки может быть утрачена.
Дэн выругался сквозь зубы. Конечно, лучше левая рука, чем правая, но терять одну руку вот так вдруг и по-глупому было просто обидно.
— А это точно не лечится? — на всякий случай уточнил он, хотя уже услышал вердикт.
— Я попробую, — неожиданно отозвался доктор. — Но обещать ничего не могу.
Дэн повесил голову. А ведь ему ещё предстояло идти и докладывать о происшествии капитану...
Ньяро Оркана стоически выслушал доклад своего инженера, явившегося в рубку с затянутой дермопластиком рукой. Просто сегодняшняя запись в бортовом журнале пополнится заметкой об очередной постигшей экспедицию неудаче. Впору было поверить в какое-нибудь проклятие, преследовавшее "Деметру", но капитан в проклятия, как и в прочую сверхъестественную чепуху, не верил.
А вот над теорией магнитных бурь, неоднократно предлагаемой инженером, подумать стоило. Только, если бы она оправдалась, то последствия как для "Деметры", так и для будущих колонистов могли бы быть самыми неприятными. Уж больно узконаправленными казались результаты якобы естественных "магнитных бурь"... Но сеять панику капитан не любил и не был должен. Так что он решил не предавать теорию Дэна огласке и, пока и если она не будет подтверждена, не давать членам экипажа (начиная с самого себя) повода в неё поверить.
— Да, Дэн, спасибо, эту версию я уже слышал, — в который раз ответил капитан. — Нет, я не считаю её единственно верной.
— Но что ещё это может быть?! — воскликнул явно уязвленный инженер.
— А выяснить это как раз ваша задача. Выполняйте.
— Так точно, — вяло отозвался Дэн.
Когда за техником закрылась дверь рубки, Оркана устало опустил голову на руки. Всё шло как-то не так. Его первая экспедиция в качестве капитана — и всё идет не так, при том, что прежде, когда он летал с Питером или с Заназ, всё шло как по писаному. Нет, ну бывали, конечно, мелкие неурядицы, но не до такой же степени!
— Лучший индикатор климата на борту — психологическое состояние капитана, — внезапно послышалось из-за спины. Варав решила процитировать строку из учебника, не иначе. — Вы на грани депрессии, капитан.
Оркана не был согласен с её диагнозом — да и что, вообще, текткеты могли знать об эмоциях альбийцев — но одно то, что его помощница решила подать голос первой, уже говорило о серьезности ситуации. Было бы глупо оставлять подобное на самотек, и капитан решил действовать. Требовалось как-то поднять дух экипажа, заново сплотить их вокруг общей цели...
— Помощник, у вас когда День рождения? — спросил он.
— 13 января по стандартному календарю, — отрапортовала Варав, с некоторых пор снова обитающая на "Деметре".
— А, нет, плохо, — шло только 12 ноября, и ждать бы пришлось долго. — А у кого ближайший?
— День рождения? — Судя по тону, текткетка прикидывала, не пора ли ей вызывать доктора Раикиара для немедленной госпитализации перетрудившегося начальства.
— Ну да, — Оркана нетерпеливо хрустнул пальцами. — Или не помните?
— Помню, — голос опять попрохладнел. — 16 декабря по стандартному календарю у Женевьевы Луизы Мари Леруж. Что-нибудь ещё или я могу возвращаться к работе?
— Нет, спасибо, это будет всё, — капитан уже начал обдумывать свою новую идею, и перестал прислушиваться к тону, которым с ним общалась текткетка. Все равно она чем-нибудь вечно недовольна.
А идея у него была простая — людям был нужен праздник. День рождения кого-либо из команды не подходил по причине отдалённости этих событий. Но какой альбиец не сумеет найти повод для застолья? По некотором размышлении Оркана придумал, что можно и нужно отметить и, довольно хмыкнув, принялся составлять план действий.
Кто мог ожидать, что суховатый и не склонный к развлечениям капитан Оркана вдруг сам предложит организовать застолье? Вот Эрр-Да, например, не мог, но это лишь сделало удивление акватика более приятным. Праздники он любил, а уж праздники, венчающие завершение какого-нибудь крупного проекта, на Акве были старой доброй традицией.
Так что в назначенный день, через сутки после того, как последнее животное было выпущено в разросшиеся желто-зеленые джунгли, Эрр-Да направлял свой шаттл к поверхности планеты. Он решил, что не сразу полетит на станцию, а сделает небольшой круг почета, чтобы посмотреть на дело в том числе и своих рук.
С тех пор, как он видел поверхность в последний раз, планета сильно изменилась: вместо красноватого голого камня, омываемого бурлящими волнами, внизу расстилалось зеленое древесное море. Лиственные росли вперемешку с ещё не до конца отмершими гигантскими хвощами, желтые текткетские папоротники то и дело соседствовали с голубоватыми земными елями. Над бесконечным лесом то и дело виднелись стайки птиц, потом лес редел, переходя в белый песчаный пляж, и, наконец, дальше расстилался спокойный синий океан.
Стоп. Пляж.
Эрр-Да повернул шаттл обратно и снова уставился в иллюминатор. В прошлый раз никаких пляжей тут не было, за это он мог ручаться. Впрочем, в прошлый раз тут и атмосферы-то ещё толком не наблюдалось, а сейчас, вон, легкими дышать можно... Акватик воровато посмотрел на часы, на пляж, снова на часы и, наконец, решился. До праздника оставалось ещё часа три, он нарочно прилетел заранее, но ведь никто не обязывал его проводить все свободное время на станции, верно?
Шаттл сделал новый вираж и пошел на снижение.
Если бы первый помощник Варав знала, как Эрр-Да обрадуется её недавнему добавлению в рельеф береговой линии, она не стала бы утаивать от него эту ценную информацию. Но она просто напросто забыла об акватике, тем более, что тот в последнее время вел себя на удивление тихо и почти не попадался ей на глаза. А у текткетки и без него дел хватало.
Вот, скажем, капитан с этой своей последней идеей. Впору было решить, что они все-таки нашли общий язык с Рыбкой. Хотя Варав не могла не признать, что все эти неурядицы сильно отразились на капитане и, возможно, идея устроить небольшую пирушку была не такой уж лишней. Текткетка не в первый раз летала с Орканой, она служила ещё в тех экспедициях, где капитан сам был первым помощником, а она — штатным навигатором, и она могла сказать, что давно не видела у альбийца таких кругов под глазами. Обычно высокие и загорелые жители Альбы излучали силу и уверенность, щедро делясь ими с окружающими, но сейчас ей казалось, что в капитане появился какой-то надлом. Толкни посильнее — переломится.
Толкать она, разумеется, не стала бы. В конце концов, её работой и первейшей задачей было помогать капитану. Только вот получалось это как-то плохо. Например, с этим праздником. Варав была уверена, что поступила правильно, оставшись дежурить на корабле. Кому-нибудь все равно бы пришлось, и она не могла допустить, чтобы этим кем-то стал капитан. Если кому и нужно было расслабиться, так это ему. Так что текткетке даже пришлось поспорить с Орканой, прежде чем тот плюнул и согласился. В конце концов, логичнее было лишить праздника не переносящего алкоголь текткета, чем кого-либо из представителей более устойчивых к этиловому спирту рас. И вот, теперь остальные развлекались внизу, на станции, а Варав вполне убедительно доказывала себе, что нет смысла им завидовать. Что она может там пропустить, в самом деле? Сердитые взгляды Дэна в сторону ботаника? Самого надутого Марко, не разговаривающего с Женевьевой уже третью неделю? Эту самую землянку, упорно игнорирующую их обоих? Или, может, казавшуюся ей аутичной вендрагорийку, которая наверняка зароется в свою тарелку и даже не будет пробовать поддерживать общий разговор? Пытающегося — и, наверняка, втуне — развеселить хоть кого-нибудь акватика? Молчаливого даже по текткетским меркам доктора Раикиара? Или, может, ежедневно мелькающее перед ней осунувшееся лицо капитана, который мрачнеет при каждом её приближении? Нет уж, пусть себе пробуют развлекаться без нее, а она пока посидит в мире и спокойствии, за показаниями систем последит.
Воду рассекала синеватая тень. Вода была ещё не очень соленой, достаточно прохладной, щедрой на кислород и просто приятной на ощупь. Эрр-Да, долгие месяцы вынужденный довольствоваться корабельным душем или не слишком отличавшейся от него по размерам каютой, был счастлив. Подводные глубины открывали свои секреты один за другим: причудливые смешения водорослей с разных планет, знакомые синие коралловые деревья, змеящиеся в придонном иле тектетские морские червяги, мерцающие глубоководные жители. Находкам не было конца, и Эрр-Да чувствовал себя так, словно открыл свое собственное подводное царство, а теперь был просто обязан исследовать его от берега до берега. Большая часть растений и животных была ему знакома, хотя бы по наслышке, но вот их сочетания периодически ввергали акватика то в шок, то в восхищение. Актиния, оседлавшая лазурного краба — это было гениально. Но кто догадался поместить в один водоем изавров и жемчужниц? Такими темпами никакого жемчуга образоваться просто не успеет — изавры обожают лакомиться двустворчатыми такого размера. Эти бы раковины перенести внутрь одного из кратерных бассейнов, и пусть себе спокойно живут, окруженные крепкими стенками. Эрр-Да, движимый своим странным милосердием, подобрал несколько моллюсков и направился в сторону виденного им раньше кратера. Под водой акватики почти не уступали в скорости земным дельфинам, и эти несколько километров он преодолел в считанные минуты. Высыпал свой улов в удобное местечко, ещё покрутился вокруг, обратил внимание на назойливый писк в ухе и уже не в первый раз осчастливил капитана бульканьем в коммуникаторе. Правда, потом, посчитав неприличным тревожить друзей по пустякам, Эрр-Да все-таки вынырнул наверх и доложил более внятно, что появится где-то через час. Время пролетело так незаметно!
Оглянувшись по сторонам, акватик понял, что берега не видно. Минутная паника сменилась озарением — под водой ориентиров было куда больше, чем над водой. Эрр-Да подпрыгнул, выдохнул воздух из легких, нырнул и поплыл обратно к шаттлу.
Когда он все-таки явился на станцию, с полуторачасовым опозданием, мокрыми волосами и забившимся в складки серой летней формы песком, капитан только вздохнул и махнул рукой, приглашая Рыбку к столу.
Капитан Оркана и сам не знал, сердиться ему на своего первого помощника или, наоборот, быть ей благодарным за эту внеплановую увольнительную. С одной стороны, он и сам был не против посидеть в тихой и спокойной рубке, наслаждаясь редким в дальних экспедициях одиночеством. С другой — останься он на станции, и ему снова бы пришлось ломать себе голову над тем, что творится с "Деметрой", и смогут ли они в этом перманентно-аварийном состоянии долететь обратно. Так хоть отвлечься можно было ненадолго, не гадая, какая система откажет в следующий раз. Да и, в конце концов, как Варав правильно заметила, идея праздника была его — ему и отдуваться.
На самом деле, отмечание завершения работ на "М-12JK-D4" проходило примерно так, как и представляла себе текткетка. Разве что она не могла заранее предугадать, что вытворит Рыбка на этот раз. С точки зрения Орканы четырехчасовой заплыв в океан был далеко не худшим вариантом (хотя, вот если бы акватик там потерялся...). Правда, улучив момент капитан все-таки не удержался и спросил у Женевьевы, насколько опасные твари в этом самом океане уже водятся. И, судя по ответу, акватику повезло на них не наткнуться.
