| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
"Модуль, есть идеи?"
"Есть, как не быть. Я могу передать вам и так же убрать оружие. Главное лица не демонстрируйте".
— Вопрос решён, — удивил я отца, — оружие будет у нас в руках в нужный момент.
— Хорошо, когда отправляемся?
— Да хоть сейчас. Оба два будут гулять по Москве некоторое время.
Я взглянул на смартфон, где на картах отображалось их местоположение. Обои два грузина сидели в ресторане.
— Похоже, решили покутить перед возвращением. Готовься, действовать нужно быстро и профессионально. Схема такая — я сижу с ВСС вдалеке, ты будешь прикрывать меня недалеко от грузинов. Если я промахнусь — в дело вступаешь ты и стреляешь в упор. Пули экспансивные, врачи их не спасут, даже если вовремя доставят. На мотоцикле ты умеешь ездить...
— Это да, — отец кивнул, — а что?
— Тебе нужно будет быстро покинуть город. Найдём для тебя мотоцикл.
Модуль уже нашёл и пообещал выдернуть нужную модель. Что ж... а я могу и на обычном советском велосипедике проехаться. Тут относительно недалеко. Лицо у меня не такое чтобы уж всем известно, скорее только узкому кругу лиц. Так что беспокоиться не придётся — ну едет и едет мальчик на велосипеде. Мало ли.
* * *
*
Так и случилось. Я залёг в жилом доме. Как бы это ни было удивительно, но ничего не предохраняло чердак. То есть он был даже не заперт, это просто раздолье для разного рода беспризорников и прочих личностей, криминала. Батя в мотоциклетном шлеме и полной маске на всё лицо приехал к ресторану и дымил хорошими папиросами. Я же залёг на крыше дома всего через дорогу от ресторана, отсюда открывался наилучший обзор на вход в ресторан. Ресторан был относительно небольшим, но довольно известным в узких кругах криминала, как подсказывала мне википедия в лице Модуля. Винтовка ВСС на такой дальности... что ж, это не в упор, нужно уметь стрелять, но КВО в пределах допустимого. Батя на мотоцикле Л-300 спокойно себе курил и дожидался, когда будет столик. Мы оба ждали наших горцев.
Час прошёл. Я уже начал играть в игры на смартфоне и попросил модуля сказать, когда они соберутся. Однако, в полночь никаких шевелений. И только в два часа ночи наконец-то грузины направились к выходу в большой компании. Хм... Шлёпнуть всех или только целей? Вопрос, однако. Если шлёпну только цель — эти дадут показания и следствие упустит момент. К тому же батя с двумя пистолетами может и не застрелить всех.
Понятно.
Я решил валить всех четверых, первым выцепил слегка отставшего от остальных горца и выстрелил. Пуля шумела в полёте, к сожалению, однако, понять, что в них начали стрелять, быстро невозможно. Вот наклонился шнурки завязать и уже свалился. Пьяный что ли? Нет, пуля в торс. Я не снайпер в голову садить из винтореза.
Следующий — обернувшийся на шум падения спутник, который направился к упавшему и стонущему телу. Он пошёл поднимать его и пуля угодила ему как раз в спину, я выстрелил ещё раз, в следующего горца и наконец, в последнего, уже протрезвевшего от шока мужика, который с горцами корешился. А потом контрольный — каждому лежачему телу по выстрелу. Пули экспансивные, попадая в тело оставляют целую россыпь осколков и раневых каналов. Такое ни один хирург не зашьёт, правда, если в кость попадёт, в ключицу, например — тогда можно выжить, бронебойность у пули хуже не придумаешь.
Бронежилетов на целях нет и не предвидится. Я взял рацию.
— Концерт окончен, зрители могут покинуть зал.
Батя тут же двинул прочь. Ему предстоит выехать за город и бросив там мотоцикл, вернуться в Москву на поезде. Лаврентий Павлович его отмазал от рабочих обязанностей.
Я же поднялся с налёжанного места и Модуль забрал у меня винтовку. Поскольку тут было тихо, то никто особо ничего и не заметил. Я вышел с чердака и из подъезда, после чего в полной темноте вытащив с помощью модуля велосипед, отправился на нём по дворам в сторону ВГИКа.
Темно в Москве — как в жопе у негра тёмной безлунной ночью. То есть не видно ни зги, если бы не ПНВ, встроенный в очки любимым модулем, я бы ста метров не проехал. Зато отъехав на приличное расстояние, я наконец-то смог запустить веломоторчик и выехать на улицу, отправившись на своём дырчике по абсолютно, девственно чистым улицам Москвы в сторону ВГИКа.
* * *
В студии было свежо, потому что окна открыты. Лаврентий Павлович расхаживал из стороны в сторону, с чашкой кофе в руках. Я же сидел за столом и молча наблюдал его метания, не забывая при этом изредка следить за процессом работы отца. А он делал печатную плату, уже очень привычно. Берия забросил пустой бумажный стаканчик в мусорку и сказал:
— Ну и натворили вы дел, ребята. Причём в основном ты, Витя.
— Я знаю, Лаврентий Павлович. Но не мог же я моментально прогнать их по распознаванию лиц?
— А надо было.
— Тогда они бы ушли, — развожу руками, — да и вообще, по-моему, так даже лучше получилось.
— Лучше или нет — ещё неизвестно, — Лаврентий Павлович сел в глубокое кожаное кресло, директорская модель, — чем вы их застрелили то?
— Я, из ВСС.
Встал и пошёл к сейфу, после чего вытащил оттуда чемоданчик, винтовка в разобранном виде. Открыл и показал Берии.
— Бесшумная?
— Не полностью, но да. Бесшумная.
Закрыл чемоданчик и защёлкнул замок, поставил его обратно в сейф. Закрыл сейф. Берия следил за моими манипуляциями.
— Те два урода оказались чекистами. Причём, высокопоставленными. Я даже не знаю, что нужно делать.
— Предлагаю собрать всю доказательную базу и идти к главному. Тут определённо задействованы Ягода и Ежов, их нужно валить.
— Валить? Ты думаешь уже пришло время?
— Нет, не думаю. Время не пришло, но валить надо, потому что противодействие от них нам не нужно. Убийство проще списать на шантрапу, главный не должен знать, что мы к этому причастны. Мало ли, какие у убитых были недоброжелатели? А вот факт убийства двух чекистов вместе с двумя преступниками...
— Это ещё не доказано. Официально. Московское отделение будет всеми силами вставлять нам палки в колёса. Нужно чистить, причём, чистить хорошо, качественно.
Я задумался. Нда, ситуация, однако. Берию выехал в Москву, как только узнал, что рядом с двумя ходящими у него под подозрением личностями были застрелены чекисты. Официально узнал, я имею в виду. Лаврентий Павлович грустно вздохнул:
— Работы много. Хорошо хоть компьютер есть, удаётся держать всю бумажную работу на контроле. Так, я решил. Необходимо собрать доказательства участия московского НКВД в этом деле и предоставить Сталину. Я пойду лично, приму удар на себя. Мне нужны фотографии и данные прослушки.
— Без проблем. Доказательств у нас предостаточно, записи разговоров я могу перекинуть на магнитную ленту. Кажется, у Сталина остался мой магнитофон?
— Не знаю, но хорошо бы, — кивнул Берия, — так, подготовь пока аудио, а я займусь фотографиями. Нужно подготовить базу для показа вождю.
— Что ж, предлагаю начать работу немедля.
Берия свой ноутбук возил с собой в сумке, так что раскрыл его и начал работу, поставив на стол, присоединил мышку и началось... Сразу последовал вопрос:
— Ты говорил, у тебя есть устройство для печати на фотобумагу?
— Так точно, имеется.
— Отлично, подготовь его.
— Принтер готов, — я кивнул на агрегат эпсон в углу, — осталось только отобрать фотоматериалы.
И... понеслась. У меня тут стоял тоже ноутбук — на случай, если понадобится резко свернуть всю деятельность и уехать. Проблема записей, которые привёз с собой берия была в их количестве. А с помощью присланной ему аппаратуры, они записали под тысячу часов записи. Берия конечно сортировал записи сам, но тут нужно было отобрать действительно интересное. Пришлось подключить модуль к анализу записанных файлов. Я тоже поставил воспроизведение чуть быстрее обычного и начал слушать.
Разговоры. Обсуждения. Файлы один за другим отправлялись в папку отобранного. Записи были в разных форматах — МП3, вавки, и даже видеозаписи, из которых можно было переписать звук.
Обстановка в операторской была строго рабочая — я смотрел, берия рыл фотки и искал среди них наиболее показательные. Например, фото изъятого имущества, фото передачи взятки должностным лицам и так далее.
Набралось много, откровенно много. Бумажные стаканчики из под кофе отправлялись в мусорку стопками, которые собирались на столе. Модуль ещё вытащил конфетки и бутерброды, которые мы схомячили довольно быстро. И вот, наконец, через два часа, берия спросил:
— Так, я закончил. Двести пятьдесят восемь фотографий нужно напечатать.
— Без проблем. А я отобрал все хорошие записи и уже пошли современные московские.
— Насколько современные?
— Текущая прослушка, минуты назад. Итак, в НКВД тоже нашлось много предателей, двадцать два установленных лица. Фотографии, к слову, можно прикрепить к делу. Особенно вот эту, — я повернул ноут и показал видеозапись с камер в квартире подозреваемых. Три человека в форме НКВД, дружеский разговор, вроде ничего личного, но потом ещё и деньги фигурируют, пачка денег уходит чекисту.
— Звук есть?
— Да, эти совсем страх потеряли. Уже открыто торговаться начали.
— Ладно, отлично. Тогда прикрепляем к делу. Стоп-кадров наделай и тоже печатай.
Я взял пачку фотобумаги и зарядил в принтер, отправив с ноутбука Берии через вайфай все отобранные файлы на печать. Потом мы их подрежем как надо, а может быть и нет. Качество фотографий то достойное, особенно тех, что сделаны на крупный фотоаппарат Берии. Цветные, с яркими красками. Прелесть.
Фотопринтер, увы и ах, печатает медленно, особенно если качество выставлено на максимум. Так что пришлось нам смотреть, как долго печатается одна единственная фотография формата А5. Берия спросил:
— И он так будет дальше?
— Увы, да. Но всё же это быстрее, чем проявлять плёнку.
— Спору нет, но если так, то печать займёт больше часа.
— Ничего страшного. Там ещё текст нужно отобрать и подготовить речь... в общем, лучше ехать завтра утром.
— Утро вечера мудренней, — вздохнул Берия, — ладно, подождём.
Работа продолжилась. Я взял на себя смелость попросить у Берии документы и начал их печатать и подшивать в папки. Документов было довольно много, слава богу, текст с пишмашинки распознавался довольно хорошо, поэтому ошибок в документах было немного. А те, что были — я легко вылавливал. Пока эпсон печатал фотографии, его лазерный конкурент кэнон отфигачил целых две пачки листов с двух сторон — восемьсот листов, вдвое больше страниц. Вот всё это добро нужно было подшить, пробить дыроколом, рассовать по папкам, распечатать личные дела основных фигурантов дела и тоже в отдельные папки собрать... Самым неприятным было то, что приходилось использовать технологии этого времени — то есть никаких тебе файликов или папок с зажимами — только вручную шнуровать бечёвкой и привязывать в картонные папки с тесёмочками.
Но никто не жаловался на отсутствие оргтехники. Мы вдвоём довольно быстро с этой офисной работой управлялись, мне она была не то чтобы привычна, но знакома. Лаврентию павловичу — тем более, он меня научил документы в папки подшивать дедовским способом, а то я в этой бечёвке практически запутался.
Когда принтер закончил печать фотографий, всё уже было готово.
Фотобумагу приходилось конечно подкладывать, но получившийся результат стоил усилий и ожидания. Толстые пачки фотографий, которые следовало теперь разобрать по делам и подписать. Об этом догадались слишком поздно, так что пришлось снова Берии лезть в начальную папку с базой данных и смотреть, какая фотография о чём. Писал он от руки, авторучкой на обороте фотографий, калиграфическим почерком, номер и пояснения.
Закончили уже во втором часу ночи, Берия потянулся и зевнул:
— Кажется, всё.
— Ага.
— Так, пора возвращаться в гостиницу и отдохнуть. Ты как?
— Я тоже в Савой поеду. Сегодня ответственный день, следует поспать хорошо.
Папки и фотографии мы сложили в сейф, после чего покинули мою студию....
* * *
*
С утра я был как на иголках. Следовало быть очень-очень осторожным. На всякий пожарный я попросил Модуля притащить мне бронеавтомобиль "Тигр" и убрав с помощью модуля куда-то всё оборудование киностудии подготовился к худшему. Дело в том, что без моей фамилии на таком важном мероприятии не обойдётся. Сталин конечно же заинтересуется, откуда у Берии столько средств прослушки, что он записал много разговоров. И конечно же берия забрал с собой целую большую коробку с бобинами аудиоплёнки и повёз её Сталину.
Я слушал происходящее с помощью прослушки, посадил на ЛПБ микроробота-шпиона. Нехорошо, конечно, но я не исключал, что он расколется Сталину и тогда за мной выедут. Рвануть когти я был готов в любой момент, никто бы меня не остановил. А там — пришлось бы начинать всё с нуля где-нибудь в Нью-Йорке. Деньги есть, а остальное... Жизнь себе я обеспечу.
Однако, когда ЛПБ вошёл в кабинет ИВС, я вроде как успокоился.
— Товарищ Сталин, я к вам по очень серьёзному делу, — я одел наушники и смотрел через камеру, робот соскочил с ЛПБ и уместился на стенке кабинета ИВС.
— Слушаю? — Сталин говорил с акцентом.
— В грузинской ССР была выявлена обширная, крупная преступная сеть. Более тысячи человек участвуют, не последних человек. И даже очень важных, среди них члены партии.
— Вот как... что ж, давай, что ты там принёс.
Берия передал папки по основным фигурантам:
— У меня тут целый ящик документов, это только краткое изложение по каждому делу.
— Так, — Сталин захлопнул папку, — говори своими словами, у меня нэт времени всё это читать.
— Сеть можно назвать мафией. Хищения соцсобственности в особо крупных размерах, спонсирование чёрного рынка украденными товарами, подкуп людей в Грузии и других республиках, вплоть до московского НКВД и Милиции. Попытки подкупа моих непосредственных подчинённых, несколько успешных. Приобщил дела их к материалам дела. Общий ущерб от их деятельности оценивается не менее сорока миллионов рублей.
— Сэрьёзно? — Сталин удивлённо вскинул брови и потянулся за трубкой, — крупную рыбу ловишь. Продолжай.
— Организация, — Лаврентий говорил одним тоном, отчитываясь командованию, без эмоций, — имела клановую схему организации, во главе клана стояли братья Георгадзе, проживающие в Москве. Их дети, двое кузенов, отправились в Москву с крупной партией денег и несколькими килограммами золота. Результатом работы мафии за прошедший месяц, это не первая такая поездка. Мы установили тщательную слежку и прослушку квартиры и выяснили, что действуют Георгадзе в Москве в союзе с органами НКВД. Имеются фотографии, записи прослушки. В дел замешано больше сорока человек из НКВД и Милиции, вплоть до довольно высоких чинов. Самое главное — у нас появились доказательства того, что в деле мафии Георгадзе замешаны Ежов и Ягода. Они непосредственно имели доход от их деятельности.
Вот тут Сталин затянулся крепче:
— Доказательства у тебя есть?
— Есть. Записи переговоров главы клана, Сато Георгадзе и сотрудника НКВД, который передавал ему слова от Ягоды. Сам он, ягода, конечно же лично с ними не встречался, но действовал через другого купленного человека. Самым интересным было то, что вскрылось это дело особенно ярко в связи с убийством двух братьев Георгадзе, приехавших в Москву.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
