Бухать и колдовать

— Зайдем внутрь, — предложил он, наконец, кивая на черный дверной проем. — На нижние этажи хода сейчас нет, но я изрядно забаррикадировался здесь, наверху. Камин работает, еды и... гм... спиртного более, чем достаточно, а прежде чем вы направитесь к Дамблдору, мне, по-видимому придется кое-что вам рассказать. Это займет некоторое время. Примерно полчаса, за которые вы вполне успеете согреться.

— Но ведь нам нужно... — затянула опять девушка, — ...постойте, что? Двери вниз заперты?

— Там сейчас неуютно, — подтвердил Снейп. — И вам следует узнать о текущей ситуации как можно больше, прежде, чем спуститься вниз и столкнуться с... ну, с чем бы там ни было.

Гермиона яростно засопела. Верность долгу в ней боролась с разумом и стремлением посидеть в мягком кресле, глядя на веселый огонь в камине и вспоминая светлые денечки, когда я служил на почте ямщиком. Тут ветер мастерски подыграл Снейпу, вступив с ним в преступный сговор, и забросил целую пригоршню колючего снега прямо за шиворот ведьмочке. Она взвизгнула, вздрогнула — и как-то потухла, будто керосиновая лампа, из которой вытащили фитиль.

— Ладно... профессор Снейп. Ведите.

— Сами дотопчетесь, не маленькие, — буркнул тот, отворачиваясь. Черная его мантия развевалась, будто плащ у Супермена из фильма, который мы уже никогда не посмотрим.

Через пять минут мы уютно расположились в обширной круглой комнате. Раньше здесь наверняка была астрономическая обсерватория, но те черные времена давно прошли. Теперь тут образовалось что-то среднее между берлогой закоренелого холостяка-алкоголика и баром для вконец охамевших студентов — кругом пыльные кресла, портьеры, потемневшее от времени дерево, целых два пылающих очага, в конической темной вышине тоненько свистит недобитый сквознячок... В общем, идеально подходящее нам место.

Снейп пустил по кругу тарелку с неряшливо нарезанной колбасой и раздал высокие стаканы с глинтвейном. Темная жидкость с кусочками яблок, цедры, корицей и мускатным орехом медленно вращалась, распространяя блаженный кисловатый аромат. После пива и вискаря — самое то.

— Хорошо сидим! — непринужденно сказал я голосом, от которого проснулся уже начавший клевать носом Рон, а Драко ощерился, будто разбуженный ненароком в берлоге медведь. Гермиона никак не отреагировала, она как раз слизывала с верхней губы случайно оставшуюся там капельку меду, и на пару секунд я даже поверил в свои слова — настолько мне и правда стало хорошо.

Снейп кашлянул.

— Все хорошее обычно заканчивается. Причем зачастую куда раньше, чем хотелось бы. Перейдем к делу. Вас, я думаю, интересует, что случилось здесь, в Хогвартсе, и как с этим теперь быть.

— Вампиры, — в третий раз сказала Гермиона, демонстрируя отличную память. — Мы знаем, что они пробрались сюда, и знаем, что многие уже пострадали. Нужно пробраться из Башни в кабинет директора, перегруппироваться, организовать оборону... дать отпор упырям!

— Точно, — сонным голосом подтвердил Рон. — И сделать все это до того, как нас вырубит от того... чертовски хренового коктейля из бухла, который мы влили в себя в целях предостр... предо-сторж... профилактики.

— Чтобы защититься от вампиров, — кивнул Снейп. — Весьма разумно, эти твари на дух не выносят крепкий алкоголь, поэтому вы... да и я тоже... для них совсем непривлекательны. И не вкусны.

— Вот! — Драко торжественно поднял вверх палец, хотя я и не понял, чему он так радоваться. Невкусную еду я тоже могу жрать, только в путь. Так что это ни разу не панацея.

— Теперь о главном, — неприятным голосом сказал Снейп. — О том, чего вы, несмотря на годы обучения, так и не уяснили. Хогвартс уже давным-давно предоставляет вампирам приют. Можно сказать, привечает, столовает и укладывает спать.

— Чего? — сонливость с Рона будто ветром сдуло.

— Отец мне ничего такого не рассказывал! — нахмурил белесые брови Драко.

— Профессор! Вы хотите, чтобы мы поверили...

— Ваша вера, дорогие студенты, интересует меня не больше, чем марка пойла, которым вы недавно заливались, — Снейп выглядел не особо-то весело, но исправно цедил через губу жесткие, колкие слова. — А она меня совсем не интересует. А нужно мне только чтобы вы получили и осознали ту информацию, которая, вполне вероятно, поможет вам выжить в этом чертовом бедламе, в который превратилась наша многострадальная школа.

— Но вампиры...

— Среди нас, девочка, — зельевар ухмыльнулся. — И главным из них является многоуважаемый директор, Альбус Дамблдор.

* * *

Часть 7

— Как? Это? Возможно? — сказала Гермиона, очень явственно ставя вопросительные знаки после каждого слова.

— Да-да, как? — сказал я, оставляя пустой стакан. Чертов старый Дамблдор, он пьет по ночам кровь невинных студенток! Винных, впрочем, наверняка тоже.

Снейп изобразил лицом что-то среднее между неискренним сожалением и злорадной ухмылкой. То есть сохранил свое всегдашнюю мину.

— Хогвартс не дискриминирует по принципу происхождения... как вам, должно быть, известно, мисс Грейнджер. А Дамблдор был, скажем так, общественно приемлемым вампиром.

— Что?

Вот, теперь и Ронни-бой отметился.

Ухмылка Снейпа стала еще шире, показывая целый ряд слишком белых и недружелюбных зубов. По-моему, этот же актер играл Алукарда в аниме, не находите?

— Видите ли, юные волшебники... мир бывает несколько сложнее, чем вам кажется из глубин своего младенческого сознания. И иногда приходится мириться с неким отвратительно мерзким злом, если оно...

— ...помогает справиться с еще большим злом! — выпалила Гермиона. У нее даже щеки зарумянились от энтузиазма. — Я читала об этом, профессор!

— О, мое бедное наивное дитя... — сказал Снейп, глядя на девушку с отсутствующим видом. Почему-то мне не понравилось, как он это делал. Что-то настораживающее было во всей его позе. Хищное. — Со злом приходится мириться, если оно все равно неизбежно и к тому же приносит неплохие деньги.

— А?

На этот раз разговор поддержал Драко.

— Квоты на трудоустройство меньшинств, — с отвращением сказал зельевар. — Хагрид у нас работает, вы думаете, по какой причине? Думаете, не было других кандидатур на позицию трудовика? Великанская диаспора продавила полукровку... А почему в подвале вместо нормального волкодава сидит целый трехголовый цербер? Общество защиты магических животных настояло — и пускай он ничего не сторожит, а только гавкает по полночи да жрет в три горла, но кто ж его решится усыпить...

— А директор? — решила напомнить о своем существовании Гермиона.

— Старый зэк, отсидевший за несанкционированный высос, но позже реабилитированный. У нас вообще либеральная школа магии с уклоном в постмодернизм и толерантность, или как?

— А что такое "высос"?

В глазах Снейпа загорелся нехороший огонек. Он все-таки уже порядком наклюкался.

— Это когда ты — в смысле, голодный и отмороженный на всю кукуху вампир — подходишь к человеку и втыкаешь клыки ему в шею. А после отпиваешь столько горячей крови, сколько получится. Там редко бывает больше трехсот миллилитров забора, но из-за повреждения артерий прогноз обычно получается неблагоприятный, мадам Помфри не справляется...

— Правильнее тогда было бы назвать это отсосом, — рассудительно сказала Гермиона. Снейп медленно направил взгляд осоловелых глаз на меня.

— Господи, Гарри, ты что же, ее совсем ничему не научил? А я слышал, у вас вчера вечером...

— Профессор Снейп! — взмолились мы с Гермионой. Парни захохотали дуэтом.

— В общем, за что старик сидел, примерно понятно. Высосал кого-то не того, да еще попался прямо на месте преступления. На суде рыдал, как заяц, бил кулаками во впалую грудь, клялся, что ничего гуще томатного сока теперь пить не будет. Получил минимальный срок — лет пять, по-моему, отсидел три, вышел по амнистии. А дальше...

— Осужденного по уголовной статье поставили руководить школой?

— Он, видимо, все спланировал еще на зоне, — скривился Снейп. — Установил контакты с "Обществом за равные права нелюдей", вызвался вести какие-то просветительские кружки, выстрадал себе должность библиотекаря... Словом, вел образцово-показательную жизнь, начальник тюрьмы дал ему блестящую характеристику — мол, осознал и встал на путь исправления. А "Общество" в это время рыхлило почву на свободе. Отправили апелляцию, добились пересмотра дела. Показания свидетелей к тому времени уже потеряли, да и сами свидетели куда-то запропастились...

Он опорожнил очередной стакан и помахал им в воздухе — понимайте сами, дескать.

— Альбус попал сюда по программе реабилитации невинно осуждённых — к тому времени все обвинения против него уже были сняты. И первое время действительно выглядел пай-дедушкой, благообразным любителем конфеток и ревнителем справедливости и равных возможностей. А какие у него были лекции, особенно "Защита от темных искусств и самооборона против нежити", да...

Драко, шатаясь, добрел до буфета и нацедил там еще один кувшин спиртовой амброзии.

— Пару лет ничего не происходило. Никаких инцидентов. Только птицы у него в кабинете все время помирали, сейчас это выглядит местной легендой, но тогда никто особо не обращал внимания. Потом он принял на работу старушку Макгонагалл — такую же упырицу, каким был и сам. А еще через годик — эту чертову медсестру, Джоан.

— Все-таки Джоан, да! — подтвердил я. — А я все вспоминал, как ее звали... На иврите "Йоханна", что означает "бог милостив".

Снейп с усилием сглотнул.

— В общем, примерно к тому времени — лет пять назад — быть милостивым бог окончательно перестал. Пропажи сперва обыкновенных животных, потом магических, а потом и учеников пошли косяками. Кажется, Аргус Филч выторговал жизнь своей миссис Норрис за обещание вечно держать рот на замке. Но ученики — это не шутка, не все здешние балбесы уродились сиротами, так что забавы Альбуса и его гнилой компании вот-вот должны были стать всем известны, как вдруг... пришло спасение.

— Да ладно! — не поверил Рон. Он вообще-то большую часть времени клевал воображаемое зерно на своих коленях, но в нужные моменты умудрялся просыпаться и даже вставлять довольно осмысленные реплики. Вот бы мне такое умение; я даже когда не сплю, несу обычно редкостную ахинею.

— У Дамблдора оказалась крыша на самом верху? — тоном знатока пробасил Драко. Знаем-знаем мы этого коррупционера, у самого рыльце в пушку, вот и придумывает всякое. На самом деле ведь все наверняка проще. На самом деле...

— Нет, — сказал я вдруг хриплым голосом. — Спасением оказался я. Верно?

Снейп скорчил гримасу. Все же он в этом очень хорош. Особенно во вдребезги пьяном виде.

— Ты подал Джоан идею, — согласился он. — Тебя, конечно, оправдывает то, что это было сделано с бодуна, но опять же... оправдывает только самую чу-точ-ку. А эта бешенная медсестра всерьез уцепилась за твой бред и принялась как из зенитки строчить разную чушь про... как его, дьявола... Волан-де-Морта, Принца-полукровку и прочую дребедень. Со временем все перестали различать писанину и реальность, а значит, и вопросы насчет раненых и пропавших студентов как-то заминались и исчезали. Плюс эти сволочи и не перебарщивали, пили экономно, все вместе. Пару человек в год, да животные из лесу — им хватало.

У меня стрельнуло над ухом. Что это, последствие полетов в морозную погоду, следы грозящего алкогольного отравления или что-то иное? Что-то, что только что сказал зельевар... Нет, бесполезно.

— Гарри? — Гермиона глядела на меня, нахмурившись. Полукруг башни освещался желтым потрескивающим пламенем, в дальних углах резво плясали сутулые тени.

— Имею еще один вопрос, — сказал я голосом, который сливался с воем ветра за стеной. Богатое содержание сивушных масел в моем голосе было, вот что. — В Хогсмиде мы наблюдали интересные формы жизни...

— Зомбей! — пояснил Рон, кивая, будто он ехал спящий по очень неровной дороге. — Упырей таких, короче! Ходячих мертвецов!

— Я вообще-то про дементора хотел спросить, — задумался я. — Но у тебя даже уместнее получается. В общем, да: ожившие упыри, точно как в фильмах и сериалах. Тупые и медлительные, видимо, прошлого поколения. Сейчас-то кругом пилят новых, эргономичных зомбаков: они умеют бегать, прыгать и набрасываются из-за угла. Эти были не такие.

Снейп подождал.

— Ну и?

— А я забыл, что спросить хотел... в общем, это тоже с вампирами связано?

— Наверное, — фыркнул профессор. — Ты меня что, держишь за квестового персонажа, который тут же начнет тебе излагать душераздирающую историю? Изволь: "давным-давно, когда край сей еще не погрузился во вселенскую скорбь, и лишь смех детей и свет солнца озаряли его сумрачные земли..."

— Не надо. Башка и так тупая, как валенок.

— Тогда вот короткий вариант: понятия не имею. Наверное. Я мало чего знаю о вампирах — только то, что они сами сочли нужным рассказать. А они не сочли почти ничего. Но, раз уж такая пьянка, поставлю свой старый парик против клочка пыльной паутины — конечно, это их рук дело. Чувство юмора самое гадостное, особенно у Макгонагалл. Эх, хороша сучка...

Он мечтательно закатил глаза.

— Профессор Снейп! — воскликнула Гермиона, да и я ненадолго изумился странным вкусам зельевара. Снейп разинул глаза и, кажется, даже чуточку протрезвел.

— Я это что, вслух... Гм. Суть в том, что после особенно удачного высоса Минерва обожает перекидывать в свою более молодую форму. Роковая, броско одетая красавица-блондинка с зелеными глазами и...

— Темной, почти черной помадой, — сказал я. — Мы видели эту женщину в "Трех метлах". Точнее, снаружи "Трех метел", после того, как она навела там щороху. Так это, значит, была профессор Макгонагалл? Ха. Ха.

— Теперь я вас понимаю, профессор, — торжественно сказал Рон. — Целиком и полностью, чуть ли не впервые в жизни. И ничуть не осуждаю.

— Мистер Уизли, — склонил голову Снейп. — Ваш вкус безупречен.

Они с Роном чокнулись и выпили — за взаимопонимание.

— Что же нам делать теперь? — вздохнула Гермиона, перевязывая волосы. Она всегда так делала, когда тянула время. По ней, впрочем, было ясно видно, что ее бы воля — она бы прямо на этой кушетке и заснула, раскинув свои длинные и чертовски, надо признать, красивые ножки на какое-нибудь самое неподходящее место. Например, на меня.

А я вдруг понял, что опять почти трезвый и взялся отважно исправлять этот недостаток, скрывая смущение за веселым бульканьем отличного французского коньяка.

— Да черт его знает, — неразборчиво пробормотал Снейп. — Ребята, вы поймите простую вещь... Это же не какой-то дурацкий фильм, не книга в жанре ненаучной фантастики, вроде того же Брэма Стокера, не компьютерная игра — это чертова жизнь, а в ней не бывает ни правильных ответов, ни мудрых наставников... Все решения приблизительны, страницу с ответами кто-то вырвал с мясом, а учителя и менторы оказываются на поверку пьяницами и деградантами. Кстати, вы вполне можете никуда не идти. Спиртного и закуски здесь хватит на полгода, учебниками будем топить камин, а с башни в хорошую погоду открывается замечательный вид...