После тренировок и массажа я, разомлевшая и довольная, отправилась домой. Мне предстоит долгий и приятный вечер. К вампиру ехать не надо. Позвонит — отчитаюсь по телефону. А в остальном сегодня я предоставлена самой себе. Я немного поучу хвосты, немного повишу в Интернете — и лягу спать. И пусть мне не снятся кошмары.
* * *
— Чего ты меня сегодня выдернул? Даже перед первым сентября отоспаться не даешь, жертва стоматолога-садиста! — напустилась я на Мечислава. А что вы хотите? У меня нервы не железные! Вечер, вы балдеете перед компьютером и предвкушаете пару часиков в библиотечке, читая восхитительные рецензии и не менее восхитительные книги — и тут — дзыннн!!!
Ваши мечты обламывает телефонный звонок оборотня, который заявляет, что Мечислав сказал привезти вас — и чем скорее, тем лучше. А я только-только решила отписаться очередному маньяку, который заявил, что Карлсон — списан с — ВНИМАНИЕ!!! — Геринга!
Когда я ЭТО прочитала, то чуть со смеху перед компом не скончалась. Карлсон, который живет на крыше — и Герман Геринг, который один из главных нацистов! Каково? А доводы? У них общая фраза 'Я мужчина в самом расцвете сил...' кто бы из мужчин так не говорил... И они оба летают! Обалдеть! Этого — достаточно для сходства! Что ж, продолжим издеваться над детскими сказками. С кого тогда списан Незнайка? Знайка — это точно копия Циолковского. То-то его в космос тянуло. А Незнайка, наверное, Николая Второго. Учиться-то никто из них не хотел...
Ну ничего. Я только собралась написать автору сообщения, что сейчас все лечится, как меня оторвали от книги. И пришлось впихиваться в выходные джинсы убийственного розового цвета с зайчиками из плейбоя и розовую же майку, приобретенную, чтобы позлить вампира. На ней был изображен Дракула Брэма Стокера с росписью цветочками и написано: 'Слава современным стоматологам!!!'.
Такая альтернатива готике. Мне понравилось, а вампир каждый раз кривится так, словно я ему напильником клыки стачиваю: 'Как ты можешь носить такую пакость!?'.
Я не объясняю, что ношу только из принципа. Если бы он хоть раз сказал: 'Ты потрясающе выглядишь в этой майке', я бы ее точно не одевала.
Валентин прибыл через десять минут после звонка и загрузил недовольную меня в машину. Я ворчала всю дорогу.
— Что ему в голову стукнуло?
— Не знаю. Мне он не докладывался.
— Чего надо было меня выдергивать!?
— Не знаю. Мне он не докладывался.
— Что ему спокойно в гробу не лежалось?!!
— Не знаю. Мне он не докладывался.
— Ты другие слова знаешь?! — взбеленилась я.
— Не знаю.
— Он тебе не докладывался?
— Ага.
— а по шее?
— Водителя бить нельзя. Впишемся в столб.
— Ничего, я рискну, — проворчала я, прицеливаясь для подзатыльника. Ага, руку только отбила. Гады! Кругом одни гады! Мохнатые! Зубатые! Противные! Кусачие! И некоторые еще и из ИПФ.
Паранойя?
Ах, если бы! Я даже на шизофрению согласна. Заранее. Но вокруг сплошная реальность.
Я влетела в кабинет вампира, как ведьма на помеле, не постучавшись. Увы. За столом никого не было. А ругаться?
Не успела я обдумать, где мне теперь искать этого мерзавца, как меня сзади обхватили сильные руки, а ласковый голос прошептал в ухо:
— Добро пожаловать, пушистик...
Я рванулась что было сил из его рук. В голове осталась только одна мысль — бежать, пока не поздно! Но вампир не стал меня удерживать. Только чуть придержал, чтобы я не упала навзничь.
Мечислав был потрясающим. Сегодня вампир решил одеться красиво — с его точки зрения. Не спорю, вкус у него безупречный, но вот совпадение его стиля с текущей модой...
Но ему было невероятно хорошо в этой одежде. Ему все к лицу.
Вампир облачился в узкие, полностью облегающие бедра, ноги и вообще все, что ниже пояса, лосины из какого-то бежевого тонкого материала. Замша? Возможно. Или просто такая ткань. Уж очень она хорошо обтягивала, давая понять, что под лосинами нет никакого нижнего белья. Даже стрингов, которые обычно носят стриптизеры.
Видение вампира, танцующего стриптиз предстало перед моими глазами с такой яркостью, что я вздрогнула и непроизвольно облизнулась.
Вместо рубашки на вампире было что-то вроде туники, едва прикрывающей самое ценное, а при ходьбе туника вольно развевалась, давая всем возможность оценить мускулистые бедра и ягодицы. Широкий кожаный пояс того же кремового оттенка, что и лосины, стягивал тонкую талию вампира. Короткие рукава открывали сильные руки, на которых золотистыми волнами перекатывались мышцы. Глубокий вырез позволял любоваться бледно-золотистой кожей груди. Бледно-зеленый цвет рубашки придавал его глазам оттенок молодой весенней листвы. Черные волосы падали на плечи шикарной волной. Глаза сияли. Губы улыбались. Запах бил в голову и дурманил...
Боже мой!
Я не успела сказать это вслух. Мечислав склонился передо мной в придворном поклоне.
— Моя королева. Моя звезда...
Я смотрела на него, как загипнотизированная. Так птица смотрит в глаза собирающейся ее сожрать змее.
— Я..., — я кое-как пискнула и задохнулась. Аромат меда и экзотических цветов выдавливал из моего разума все мысли...
Мечислав не стал терять время. Он взял мою руку, перевернул и поцеловал, скользя губами и языком по ладони, прослеживая рисунок линий судьбы, чуть касаясь шрамов... Потом приложил мою ладонь к щеке и потерся об нее, как кот...
— Твои пальцы пахнут мятой, пушистик...
Его кожа была именно такой. Гладкой и бархатистой. Потрясающе мягкой и теплой под моей рукой. И хотелось гладить его, как кота, пройтись пальцами по всему его телу...
Еще немного — и я просто не смогу сопротивляться. Ничему.
В дверь постучали — и этот звук словно содрал с меня липкую паутину. Я взвизгнула — и попыталась пнуть вампира ногой в кроссовке. Мечислав зашипел, но увернулся и отправился открывать дверь. На пороге стоял... Питер?
Да, это был он. Ничуть не изменившийся с момента нашего расставания. Я взвизгнула еще громче — и повисла у него на шее.
С Питером мы познакомились этим летом. Тогда к нам в город как раз нагрянули опасные и хищные гости. Мечислава хотели прибить, а меня приватизировать. А так как мы сопротивлялись изо всех сил, меня решили захватить в плен. Питер был в группе захвата, и с его даром у нас не было бы шансов. Никаких. Питер умел приказывать оборотням-лисам. И они подчинялись, даже если понимали, что это приведет к их смерти. Нас скрутили бы за пять минут, если бы не моя глупость. Я попробовала провернуть с группой захвата то же, что когда-то зимой с вампирами, державшими в заложниках Вадима и Бориса. И попробовать напустить на них крыс.
Крысы меня проигнорировали. Зато я обнаружила на Питере следы старого проклятия и умудрилась сообщить ему об этом. Вампир поверил сразу. Еще бы. Мы заключили честную сделку. Я сняла с него проклятие. А Питер помог нам отбиться — и дал обещание прибыть к нам, как только получит статус ронина. То есть полностью свободного вампира, у которого хватает сил путешествовать в одиночку.
Мы почти не успели пообщаться, но Питер во многом напоминал мне Даниэля. Без всякой влюбленности. Не думайте, что мои чувства к Даниэлю я перенесла на этого бедолагу. Нет. Даниэль оставался единственным в моей душе. А Питер... По-своему он был так же талантлив. Даниэль был гениальным художником. Не так, как большинство современников, от слова 'худо'. Гением, под рукой которого оживали холст и краски. Это вам не модернисты... А Питер был и оставался гением в обращении с животными. Был бы он человеком — стал ветеринаром, к которому летели бы через три границы. А будучи вампиром, Питер приобрел возможность воздействия на оборотней. На все их виды. И мы собирались с ним всерьез заняться вопросом беременности оборотних. Сколько можно девчонкам мучиться с выкидышами? Это не дело.
Сзади раздался такой намекающий кашель. Мечислав. А кто бы еще?
Я расцепила руки и подмигнула Питеру. Дескать, не принимай всерьез. Вампир понял все правильно, чмокнул меня в щечку, как престарелую бабушку — и низко поклонился Мечиславу.
— С вашего согласия, я прибыл на вашу территорию, Князь...
— Не злоупотребляй моей добротой, — шутливо предупредил Мечислав. — Целовать моего фамилиара имеют право очень немногие.
— Клянусь — у меня и в мыслях не было ничего дурного, — в глазах Питера плясали веселые искорки.
— И только поэтому я до сих пор тебя не убил.
— Неправда, — встряла я. — Ты его не убил, потому что не хотел испортить свой костюмчик. Что я — тебя не знаю?
— Малолетняя ехидна, — проворчал вампир. Но если он думал так легко от меня отделаться...
— а то, что ты сейчас со мной провернул — это ведь не гипноз?
— Нет. Ты ему почти не поддаешься. Это было скорее... снять запреты, снять тормоза...
— Ага. То есть вампиры могут воздействовать выборочно на определенные центры в мозгу?
— примерно так. Но далеко не на все.
— Хм-м... — знакомый огонек исследователя в глазах Питера и разгорающиеся огоньки любопытства в глазах Мечислава.
— А если так попробовать с оборотнями? Мы — сможем?
Питер запустил руку в волосы и взъерошил их — от затылка ко лбу.
— Если я буду направлять, а ты — действовать — можно попробовать.
— Так давай, — загорелась я.
— Минуту!— поправил нас Мечислав. — Прежде чем вы углубитесь в теорию магии, изволь рассказать мне, как прошла встреча с медведями?
Мне что — я рассказала. Вампир внимательно слушал.
— Тебя просто прощупывали, — вынес он вердикт. — Пытались узнать, можно ли что-то получить, не давая ничего взамен вампирам.
— То есть — заключить сделку только со мной? Нельзя, — отмахнулась я. — Ты меня уже приучил считать свои интересы — моими.
— А в какой области лежат эти интересы? — вкрадчиво осведомился вампир.
По спине побежали мурашки, словно кто-то провел перышком вдоль позвоночника.
— Исключительно в деловой. Ладно, за Питера я готова простить тебе даже этот клятый вызов. Пит, нам удастся сегодня поработать?
— Вполне, — пожал плечами вампир. — Только надо уладить одну формальность.
— Какую?
Твой шеф, — скромно подсказал вампир. — Я прибыл, как ронин — и хочу свободно работать на твоего хозяина.
— Ты что — сдурел? Из одного ярма — в другое?
— Юля, ты просто не понимаешь. Я ронин, но мне надо переждать, пока успокоится мой прежний хозяин. Это — раз. И мне нужно время и место, чтобы освоиться со своими новыми способностями. И с тобой поработать хотелось бы. Вряд ли Мечислав разрешит мне это, если я не буду его подчиненным.
— Правильно понимаешь, — муркнул Мечислав.
— А что — просто в гости нельзя приехать? — возмутилась я.
— Нельзя, — голосом Мечислава можно было бы посыпать блинчики вместо сахара — так же сладко и так же скрипит на зубах. — В гости — это на пару дней. А работать вместе с тобой — совсем другое. Ясно?
— Гад зубастый, — буркнула я.
Мечислав протянул руку, погладить меня по волосам, но я так сверкнула глазами, что он тут же сделал вид, что ничего не было, и вместо этого взял со стола какие-то бумаги.
Питер развернулся к Мечиславу — и опустился на одно колено.
— Я, Питер, вампир в статусе ронина, прибыл на территорию протектора и креатора Мечислава. Его власть — моя власть. Его воля — моя воля. Его кровь — моя кровь. Господин, вы согласны принять по доброй воле мое служение?
Мечислав несколько секунд смотрел на него. Я не вмешивалась. Еще сделает все назло...
— Я, Мечислав, протектор и креатор, принимаю тебя, ронин Питер, под свою защиту. Моя воля — твоя воля. Мое слово — твое слово. Моя кровь — твоя кровь.
В пальцах вампира сверкнул кинжал. Питер взял его — и слегка надрезал себе вену. Мечислав сделал то же самое — и соединил надрезы.
— Да будет по моему слову.
Я сползала в транс. И видела, как на ауре Питера там, где соединялись их руки, появилась замысловатая вязь — что-то вроде красного браслета, широкой полосой обхватывающего руку. На руке Мечислава — тоже, но если у Мечислава оно быстро уходило и впитывалось в ауру, то у Питера — сжималось, расширялось, пульсировало, как живое существо. И смотреть на это было неприятно.
— Можно потрогать?
— Что? Можно...
Я осторожно вытянула вперед руку — и соприкоснулась своей аурой с аурой Мечислава. И ощутила, как между нами проскочила искра. Теперь я знала — что и как сделал вампир. Это была привязка на крови — слабейшего к сильнейшему. И Мечислав мог распоряжаться Питером. Его силой, его жизнью и смертью, вообще мог приказать ему прыгнуть вниз с ближайшей высотки. Клятва заставила бы вампира сделать это... Экзотический вариант самоубийства.
А я ведь повязана чем-то сродни этому браслету...
Печати... они так называются — почему?
Черт, почему я не могу увидеть свою ауру!? А у Мечислава ничего не разберешь. То есть разобрать я могу. И вижу цвета, рисунки, что-то вроде печатей, но что? И как на это воздействовать? Не могу понять...
Пока, — шепнула в глубине души женщина со звериными глазами. — Пока ты еще слаба. Но ты вырастешь. И найдешь способ порвать поводок...
И видит Бог, мне этого хочется. Из-за чего я злюсь на Мечислава?! Да из-за того, что мне не оставили выбора! Если бы Печати были моим решением! Осознанным, взвешенным, добровольным! Так нет же! Либо так — либо вампир, которого ты любишь, подыхает в страшных мучениях (если кто не понял, это я про Даниэля). Мило?
Очарррровательно! С большой буквой 'Ррррррррры'.
Я оторвалась от вампиров. И оказалось, что я мертвой хваткой вцепилась — одной рукой в запястье Питера, а второй рукой в 'рубашку' Мечислава. Пришлось отпустить обоих.
— Блин. Совершенно себя в этом трансе не контролирую. Так однажды очнешься — и обнаружишь, что кругом враги...
— Бедные враги, — поддакнул Мечислав. — Ладно. Я так понимаю, что вас надо оставить наедине — и не мешать общаться?
— Какой ты сегодня умный. Эт-то чтот-то! — восхитилась я.
— А какой я изобретательный, — подмигнул мне вампир. Я немедленно покраснела. Хотя его слова можно было истолковать в любом смысле. И вовсе не обязательно в эротическом. Но действует он на меня так! Как валерьянка на кошек! Мечислав улыбнулся еще шире, показывая безупречные клыки.
— Ладно. Сидите здесь. У меня еще дела по клубу. Юля, я хочу, чтобы ты сегодня сопровождала меня на переговорах с певицей и ее продюсером.
— А они уже, да?
— Еще нет. Часа два у вас есть.
Я тут же расцвела и — сцапала Питера за руку.
— Уважаемый друг... кстати, как тебя называть?
— Питер. Можно — Пит. Я вернул себе имя.
— А вот Мечислав — зараза законспирированная. Он мне так и не сказал, как его звали до потери всякой человечности, — пожаловалась я.
Вампир, уже стоящий на пороге обернулся.
— можем заключить сделку, Кудряшка. Я тебе имя. Ты мне — страстную неделю.
— Жирно будет — автоматически брякнула я.
— То есть на пару дней ты согласна? — расцвел вампир.
— Нет. И вообще — подожди, скоро и так страстная неделя* наступит, — огрызнулась я. — Недолго осталось, и года не пройдет.
