Нелегал - роман издан

Он вздохнул и пожалел, что не знает ни единого местного бога: помолиться бы не помешало, да некому. Больше оттягивать нет смысла, признался себе Тирр и принялся читать заклинание.

* * *

Сергей некоторое время стоял, поддерживая за талию Лилю, и озирался, пытаясь взглядом отыскать в толпе Марго. Тщетно. Интуиция сыскаря подсказала: дело плохо, и ощущение непоправимого усилилось, когда, набрав ее номер, он услышал в ответ равнодушное 'абонент вне зоны покрытия или отключил телефон'.

Сергей подвел Лилю к машине Марго, но спохватился, что ключи исчезли вместе с ней. Дерьмо, теперь скрыть от охранников состояние подруги не выйдет, но хорошо бы, если б это стало самой большой неприятностью.

Георгий вышел из машины навстречу, видя, как Сергей подводит охраняемую особу, и вопросительно на него посмотрел.

— Парни, что у вас приборчик показывает? Маргарита куда-то запропастилась, — как можно беспечнее сказал Морин, усаживая Лилю на заднее сиденье, — а мобилка не отвечает.

— Куда... запропастилась? — вяло поинтересовалась девушка.

— Сиди тут, зайка, и ни о чем не волнуйся, — улыбнулся тот и повернулся к охранникам.

Иван как раз колдовал над приемником с озабоченным видом, затем выбрался из автомобиля и встревоженно взглянул на напарника:

— Жека, прибор не ловит. Нет сигнала.

Георгий шумно втянул воздух носом:

— Вот черт. Дай сюда!

Сергей сглотнул, подумав, что Николай Михайлович оказался не таким уж и параноиком. Отсутствие сигнала означает только одно: Марго похищена.

В этот момент зазвонил телефон: полковник позвонил.

— Морин? Не разбудил?

— Слушаю вас, Петр Никифорович, нет.

— В общем, у нас 'чэпэ'. Два сожженных трупа, так что собирайся, оперативная бригада уже...

— Никак нет, Петр Никифорович, у меня самого тоже 'чэпэ', и мне сейчас не до чужих покойников.

— Что случилось?

— У девушки моей сестра исчезла. И подозрения хреновые — пропала из-под носа у охраны. Меньшов же дежурный сегодня — он пускай и едет, а я как-нибудь в другой раз отработаю.

Полковник несколько секунд помолчал, потом сказал:

— Ну ладно, и без тебя обойдутся сегодня. Ищи давай, завтра доложишь, что там. Еще киднэппинга мне не хватало до кучи... Работай, в общем. Отбой.

Сергей спрятал мобильный в карман.

— Не ловит, — подытожил тем временем Георгий и с презрением бросил дорогущий прибор на сиденье.

— А второй работает, — заметил Иван.

— Еще бы он не работал, если маячок на заднем сиденье в машине, — раздраженно отозвался старший, — в общем, вези Лилию Николаевну домой. Нигде не останавливайся, пока не приедешь. И дальше по указанию шефа действуй. Я остаюсь тут и попытаюсь найти.

— Понял, — кивнул Иван и завел двигатель.

— Значит так, надо найти свидетелей — это раз, — перехватил инициативу в свои руки Сергей, — второе — кто знал?

— Кто знал — о чем? — насторожился охранник.

— О маячках, ясен пень! Нет сигнала — значит, заглушен похитителями. И получается, что похититель — кто-то из своих. Кто-то, кто знал и про маячок, и про то, как его глушить. Или — как его вывести из строя.

— Николай Михайлович, его супруга, Маргарита Михайловна, Лилия Михайловна, Иван и я, — перечислил Георгий и добавил с ноткой неодобрения: — однако я не могу знать, кому еще, помимо вас, они растрезвонили о маячках. А почему мысль о похищении?

Сергей указал пальцем:

— Вот тут стояла Марго — в тридцати метрах от вас, хотя из-за темноты вы могли не видеть. Я отсутствовал минут пять, не больше. И вот ее нет на месте, и я не думаю, что она ушла сама! И сигнала нет.

— За последние пять-семь минут у клуба не останавливалась ни одна машина, — сказал Георгий.

— Значит, увели. Тихо-мирно, хоть я и не понимаю, как! Она заложила лишку, но была вменяема! Черт. Искать надо. Давай за мной!

Он энергичным шагом подошел к группе парней и задал вопрос, но еще не выговорив его до конца, предугадал ответ — не видели они ничего. Вся компания поддала неслабо, и по сторонам не глазеет — обсуждают тачки.

Затем Сергей подошел к парню и девушке.

— Извините, что прерываю, вы не видели, куда запропастилась девушка, которая тут стояла минут семь назад? Невысокая такая, в светлой курточке?

Парень неохотно перевел взгляд на Морина:

— Ушла она куда-то.

— Вот так взяла и ушла? — удивился Сергей, — сама, что ли?

— Да, а что тут такого? Ноги у нее вроде как были, — ухмыльнулся парень.

— Она ждала меня, вот что такого. Куда ушла?

Тот пожал плечами:

— Ну че пристал? Не смотрю я за чужими девушками. А тебе стоило бы, потому что ждать-то ждала, да не тебя. С каким-то другим типом ушла. Вот туда, мимо нас пошли они.

— Понятно. А выглядел этот другой как?

— Не смотрел. Совсем не смотрел, понимаешь? Парнями интересуюсь еще меньше, чем чужими девушками. Тоже невысокий, пониже тебя, вот все что могу сказать.

Сергей сжал челюсти: худшие опасения подтверждаются. Неброско одетый мужчина, каким-то образом без шума уводящий подвыпившую девчонку, дочь богатых родителей — хреновая примета. Все, что ему остается — пройтись в указанном направлении, спрашивая всех, кого можно... А многих ли спросишь ночью на безлюдной улице? Один крошечный шанс, что Марго знает этого человека и тот, может быть, ее парень, которого у нее, по ее же словам, нет.

Когда он сделал шаг, кивком позвав Георгия, девушка внезапно окликнула Сергея:

— Этот парень, с которым ушла ваша... знакомая. Он был... странный какой-то.

— Странный? Чем именно? Пожалуйста, постарайтесь вспомнить! Почему вы так подумали?

Та на миг призадумалась и сказала:

— Он ночью в темных очках ходит.

* * *

Сознание возвращалось неохотно, вместе с приступами тошноты и головокружения. Тирр перевернулся на живот, подвел под себя руки и с трудом встал сначала на колени, потом, на четвереньках добравшись до дивана, забрался на него. В голове — абсолютный первозданный хаос из обрывков мыслей, слов, символов. Хороводы слов, понятные вперемешку с непонятными и чужими, вертелись один за другим, словно заводные, и складывались в бессмысленные реплики, фразы и совершенно бесформенные словесные конструкции. И все это мельтешит перед глазами метелью, в которой каждая снежинка — символ, и сопровождается звоном в ушах и позывами к рвоте.

Тирр смежил веки, пытаясь представить, что он находится в полной пустоте и темноте, где нет ничего, ни шума, ни звуков, ни образов, ни мельтешащих слов и знаков. В давние времена он с успехом применял медитацию перед изучением новых уроков, успешно осваивать сложные заклинания проще, если выбросить из головы все лишнее. В этот раз он был бы рад выбросить не все лишнее, а просто — все. Бездумье убивает мозг, говаривал старый Харримандир, но сейчас мозг убивает Тирра, пытаясь свести с ума бредом, которому позавидовал бы и умалишенный, и Тирр был бы рад отплатить мозгу той же монетой.

Несколько минут маг пытался совладать со своим воображением, и в какой-то момент гротескные слова перед глазами стали замедлять свой бег и исчезать, желудок прекратил свой бунт, а до слуха долетел уже привычный вой солнцеглазого зверя, вой на сорок ладов и от каждого уши сворачиваются в трубочку. Вскоре Тирр поймал себя на мысли, что не может понять, что же изменилось и успешным ли было заклинание, и тот же час подумал, что раз он продолжает мыслить связно — значит, получилось. Должно было получиться.

Наверно, надо что-то сказать на только что выученном языке. Тирр Волан, величайший маг мира — для начала это. А потом что-то посложнее. Он открыл рот и заплетающимся языком проблеял нечто совершенно невразумительное. Ну конечно, новые слова выучить — это одно, как они звучат, Тирр уже знает, но их же еще произносить надо уметь.

— Тирр Волан, величайший маг мира, — тщательно выговаривая каждый звук, сказал он.

Итак, получилось. Тирр сказал три слова на совершенно чужом языке и сам же понял, что сказал. Проанализировав фразу, он понял, что теперь уже не осталось никаких сомнений в существовании магов: если бы в этом мире не было магов, не было бы и слова. А ведь до чего же блестящая мысль! Выговаривая слова нового языка, обозначающие что-либо, существование чего Тирр хотел бы знать, он получит ответы: знание нужного слова означает наличие того, что оно обозначает. Если чего-то в этом мире нет, то и слова на языке здешних людей подобрать будет нельзя.

Немного подумав, маг открыл рот и заговорил, тщательно выговаривая каждое слово:

— Боги. Жрецы. Магия. Король. Война. Деньги. Торговля. Оружие. Стража.

Он перевел дыхание, осмысливая услышанное от себя же. Итак, людишки практически те же, что и в родном мире. И законы мироздания, видимо, совпадают, за исключением, возможно, сущих мелочей: не совпадай они, во всем остальном тоже совпадений не было бы. Перевел взгляд на стол и лежащие на нем вещи. Черный металлический предмет, которым хозяин дома собирался огреть непрошенного гостя, так и остался вещью без названия, ничего удивительного, в языке илитиири нет ему названия, значит, выучить здешнее название маг тоже не мог: слова идут к словам, нет слова в базовом языке — значит, слова в изучаемом не подобрать.

Тирр встал, похрустел шейными позвонками, сделал несколько шагов: все хорошо. Самочувствие в порядке. Заклинание удалось, несмотря на то, что копирование знаний из головы источника в свою собственную — задача практически невыполнимая. Хотя — почему невыполнимая? У него же получилось. Рискованно — это да. Возможно, на деле все не так уж и сложно, просто какой маг рискнет проверять на себе? Да никакой, если только не попадет в такое же опасное положение, как Тирр.

Его взгляд остановился на жертве: все еще спит. Лучше всего будет свернуть ей шею: во-первых, не будет крови, во-вторых, безболезненная мгновенная смерть. Девушка не сделала Тирру ничего плохого — у него нет причин причинять ей ненужные страдания.

Он опустился на колени возле ее головы и подложил правую руку ей под затылок. Левую положить на лицо, приподнять голову и резко повернуть... Волосы шелковистые на ощупь. И кожа лица гладкая и нежная. Для нищенки она слишком ухожена.

А ведь ее убивать преждевременно, мелькнула мысль. Теперь Тирр знает язык людей, но знаний о мире ему это не прибавило. Мало просто уметь говорить — надо еще знать, что. Нужна легенда. Нужно представление о здешних людях и их обычаях. И тут пленница пригодится ему еще раз: Тирр дождется, когда она придет в себя, и попытается поговорить, завязать знакомство. Девушка наверняка будет задавать вопросы, он постарается ответить на них и по реакции определит, правильно ли отвечает. А когда пленница раскусит его — тогда и убьет. Правда, этот процесс может оказаться чуть сложнее, нежели свернуть шею спящей, но от риска никуда не деться, из жертвы, прежде чем избавиться от нее, нужно получить всю возможную пользу. Выучить язык — полдела, а Тирр Волан привык дела доводить до конца.

Он поднял девушку на руки и положил на диван, снял с нее сапожки, куртку и укрыл одеялом. Интересно, что обувь с виду новая и не истоптанная. Как-то не вяжется с дырявыми штанами, тоже, кстати, чистыми. Ну ладно, чего гадать, скоро все станет на свои места.

Маг постелил ковер обратно и уселся в кресло, беззвучно шевеля губами, пробуя на языке новые слова.

За окном стало светать, и он надел окуляры. Да, вот еще задача: как объяснить свою светобоязнь? Ладно, люди-то носят такие днем — но ночью или ранним утром наверняка нет. Больные глаза? А есть ли у людей такая болезнь? Высокая чувствительность? Откуда? Не самая простая проблема, одним словом.

Час спустя девушка шевельнулась, открыла глаза и уставилась в потолок. Моментом позже к ней пришло понимание, что она находится в чужом доме. Тирр не стал ждать, пока ее беспокойство по этому поводу станет помехой.

— Приветствую, — дружелюбно сказал он, и как только голубые глаза уставились на него, улыбнулся.

— Привет, — отозвалась та и приняла сидячее положение, — а ты кто? И как я тут очутилась?

Голос спокойный, но взгляд мутноват: то ли последствия принятия алкоголя, то ли наложенных заклятий. Парализующий яд Тирра подобного эффекта после воздействия не имеет, это точно.

— Мы, можно считать, не знакомы, к сожалению, поскольку твоего имени ты так и не сказала, а мое, видимо, не запомнила. Ты пришла сюда своими ногами... по большей части.

Маг отметил, что понимает чужой язык уже почти как собственный: привык практически сразу, и даже может думать на нем, без необходимости вначале переводить ее слова на родной и затем свои ответы — на ее язык. Как будто он много лет уже говорит на нем.

— Мы в клубе познакомились?

Неизвестное слово резануло слух. В клубе... в том увеселительном заведении, видимо.

— Возле. Попытались познакомиться, точнее, но дело, как я только что упомянул, недалеко зашло.

— Ты всегда знакомишься с пьяными? — хмуро поинтересовалась девушка.

— У меня не так много... друзей, чтобы я мог позволить себе разборчивость. И ты не выглядела сильно одурманенной, если честно. Это уже чуть позже тебя... разморило. Ты совсем ничего не помнишь?

— Не-а. А потом что было, когда я оказалась тут?

— Я уложил тебя спать — что же еще мне оставалось?

— Мало ли, — хмыкнула собеседница, и Тирр заметил, что ее настроение немного улучшилось, — ты разочарован?

Маг пожал плечами и перехватил инициативу:

— Не бросать же тебя посреди улицы. Как спалось? Как самочувствие?

— Не то чтоб очень, если честно, сам видишь.

— Настолько неважно, что тебя не беспокоит то, что ты оказалась в доме совершенно незнакомого мужчины?

Девушка пожала плечами:

— Ну ты вроде выглядишь как приличный человек.

— Весьма польщен. Может быть, в таком случае, попытаемся исправить неважно получившееся знакомство? Могу я, наконец, узнать твое имя?

— Маргарита. Или Марго, если коротко. Как тебе больше нравится. А тебя как зовут?

Первый скользкий вопрос. Тирр не знает ни одного местного имени, назови он любое, в этом мире неслыханное — не избежать удивления или даже подозрения. Но деваться-то некуда, а сама Марго дала ему подсказку.

— Можешь звать меня Тирр. Очень рад с тобой познакомиться, Марго.

— Взаимно. Забавное имя. Это уменьшительное от какого? Теодор, что ли?

— Браво, — искренне улыбнулся маг.

— Слушай, Теодор, нескромный к тебе вопрос. Как ты умудрился увести меня так, что моя охрана не заметила?

Вот тут Тирру стало не по себе. Неужели у нее есть охрана?!

— А у тебя разве есть охранники? — удивился он.

— Представь себе.

Вот это уже нежданный поворот. Кто же она такая, если имеет собственную охрану?! Вот уж повезло так повезло, что те ничего не заметили, иначе дело могло бы совсем худо обернуться. И, видимо, таки обернется: когда она исчезнет, ее будут искать.

— Я тебя смутила? — лукаво спросила Марго.

— Нет. Но удивила, признаюсь. Видишь ли, я до этого момента и не подозревал, что у тебя есть охрана. Как они тебя упустили — уж не меня спрашивай. Видать, не слишком-то бдительны.