Гарри Поттер: неоконченная книга 7 (моя версия)

Да, а что Нимфадора? Что случилось между ней и Ремом? А ничего не случилось. Дамблдор-то умер по-настоящему, а влияние Аластора Муди резко упало, как только Фадж ушёл (наконец-то), и к власть оказалась в руках Руфа Скримджоера. Неразбериха же в то время стояла жуткая, и Нимфадора просто... исчезла. Исчезла, чтобы всплыть в другой стране под другим именем и обликом.

Отрывок из воспоминаний Драко Малфоя

... К острову мы доплыли на катере. Уважаю катера. Это нечто вроде метлы для квиддитча, только по морю. А это значит — брызги пены. Красота! Волосья Нимюэ, но как пойму, сколько чего я потерял, сидя сычом в своём поместье — мне становиться тоскливо...

Говоря о тоскливости, когда я увидел этот остров, то тогда мне действительно стало тоскливо. Был он какой-то серый, какой-то не такой, и пахло от него не морем — а скорее болотом. Да и капитан наш — крепыш-островитянин — тоже поубавил энтузиазма, когда его увидел. Словом — остров Мёртвых кисти Беклина.

Ну, мы к нему конечно подъехали (а то! Снэйп же тут, в этом же катере!), и остановились.

В близи мне остров понравился ещё меньше. Тихо там было, и мёртво. Не цветов, не бабочек. И хотя я ещё не ценил не тех, не других, даже тогда их отсутствие подействовало на меня скверно. А Снэйпу всё было нипочём.

— Ну, ты, — сказал он капитану, — жди нас.

— А если люди появятся? Звать?

— Нет тут людей, — говорит Снэйп со странной усмешкой, и тут как на борт залез нелюдь. А точнее, нежить, а ещё точнее — вампир.

— Вы зачем тут? — он спросил на английском, но с сильным акцентом, как потом я узнал — шумерским. Но это потом, а тогда, к Снэйп ему стал разъяснять на шумерском чуть ли не на пальцах, я просто глазами хлопал.

Спорили они так, спорили, а потом вампир Снэйпа оборвал.

— Не верю, — говорит, — что Герион Забини тебя послал на священный остров Сосен!

Тут я не выдержал. — Герион Забини? Шурин Блейза Забини, который живёт в Америке?

Вообще-то шурина Блейза изначально не Герионом звали, но это другая история.

Ну, этот вампир теперь на меня посмотрел, и выглядел он голодным. — Ты — Малфой? — спрашивает.

— А то! Самый что ненаесть Малфой — Драко Малфой!

— Покажи родовую отметину.

И сказал он это таким тоном, что даже если бы у него не было гарпуна в руки и ножа-кукри за кушаком — всё равно бы показал!.. Ну, показал. А тот говорит:

— Да, ты Малфой, можешь идти!

Эээ... я как-то этого не ожидал.

— А мой, — говорю, — учитель, зельевар Север Снэйп?

— Он — не пройдёт. Герион вообще сказал-

Тут Снэйпа так скрючило, как будто ему надо было переспать и с Сциллой, и с Харибдой, и ещё со всеми гарпиями сорок сороков раз. И расхотелось мне узнавать, что вообще Герион сказал, и отправился я на этот остров — искать то, сам не знаю что. А вот что я там нашёл — об этом в другой раз.

Отрывок из воспоминаний Питера Петтигрю

...И стояли мы на жерле вулкана, и смотрели, как внутри его резвятся юные Эхионы, и нашло на Лорда настроение поэтическое, и стал он декларировать стихи:

— Но лишь кликнул — царь

Приняла — гостей на кровавый пир!

— Вот за что, ребята, я уважаю Россию! За то, что всё в ней — тоталитарно. Кликнет — царь там, или патриарх всей магии Руси, и пойдут они в бой, все как один! Они Гриндлевальду хребет сломали, а кто я против Гриндлевальда? Со старым да с малым справиться не мог!

Нас такие речи насторожили: как Лорда тянет на поэзию да лирику — того и гляди, Нагини кого-то съест. Ну, или укусит, как например со мной почти случилось.

— Мой Лорд, это не так. Снэйп наконец убил Дамблдора — это Люций. Верен Лорду как пёс, но иногда путается в тонкостях Лордовой души. Впрочем, так как он с полгода в Азкабане отсидел, ему простительно — не тот там климат для тонкостей!..

— Нет, Люций, — отмахнулся Волдеморт. — Со смертью Дамблдора ясно только то, что наш мудрец сам себе перемудрил. Нет чтоб пойти моим путём — ему хотелось быть добрым дедом, Санта Клаусом, понимаешь? Ну, и получил Аваду Кедавру. — Лорд помолчал, и спросил более глухо: — Ты за сына своего не тревожишься?

— Нет, мой Лорд, — Люций Малфой казался высеченным из камня. — Амун обещал присмотреть за ним.

— Да, Амун — он хороший союзник, всегда готов, как и ты, Люций. Может, его чем наградить после победы?

— Ну, он всегда хотел поставить точку в его отношениях со своим дедом. Большую такую точку, от заточки.

— Да? Это хорошо. Мне та старая развалина тоже весьма поднадоела. Будем сдавать!

Я понял, что старичку конец. А Лорд вновь запел:

— Я моряк, гуляю на просторе!

С волны — на волну!

— Знаете, ребята, а когда победим, не стать ли мне царём? Царём всея Англии, и Шотландии, и Уэльса, государем обоих Ирландий, и прочая, и прочая? А вас всех сделаю думными боярами?

— Жаль, — сказал тут Люций, — что Долохов так намудрил с этими сибирскими ведьмаками. А то были бы у нас ещё и бобры с соболями на шапки да шубы.

— Фенрир сказал, что разберётся, а у нас нет причин, чтобы ему не верить: он — не Снэйп, — отрезал Лорд. — Да и с Каркаровым он разобрался, не так ли?

Присутствующие (включая меня) заскрипели зубами. Бойкая парочка из Дурмштранга, Игорь Каркаров и Антонин Долохов, неплохо полакомились за наши счёта — когда-то. Теперь вышел расчёт — и Каркаров мёртв, а Долохов в бегах. Ну, ничего. У Фенрира он добегается.

А тем временем, справа от меня, Люций, Лорд, и несколько других наших (кажется, Паркер и Юджин) вовсю обсуждали создание нового царства. И на этот раз, это создание должно было увенчаться успехом.

Дамблдор мёртв — раз. Поттер слетел с катушек — два. Про хоркруксы знает — знает. Снэйп не солгал. Значит, Поттера в Англии не будет. А раз Поттера в Англии не будет, то и Ордену не быть — существовать, в смысле.

— А пророчество? — спросил Паркер.

— А что пророчество? Люций, разъясни соратнику.

— Сделаем Трелони комплимент, подарим золотую цепочку с бериллом или даже просто горным хрусталём, угостим обильно кофе с амонтильядо — и будут у нас все пророчества, какие понадобятся. А то есть в Греции немало местных прорицательниц — наша доморощенная Сивилла им и в ученицы не годится — наймём сколько-то, закажем что надо, они такое напророчат, что нашего Лорда будут встречать на берегах Англии осанной и венками вербы.

— И ещё белым осликом, — хмыкнул Гойл.

Люций, кто ужасно не любил этих осликов, молча показал ему кулак. Подействовало. Гойл умолк.

— Однако, господа, — Лорд резко оборвал перепалку, — мы заговорились. "Эхионам" нашим ещё расти, а нам — ещё готовится к будущему. А ну — вперёд, ать-два!

И мы зашагали вниз по склону вместе с Лордом в светлое будущее.

Данные, добытые мыслесливом из воспоминаний Вилли Вагамуза и Чарли Чиноши о бойне в Голландии

... — Да нет, не было у нас с ним никаких дел — для всякой грязи у нас, хвала Локи, есть Фенрир Грэйбэк и его команда, — произнёс неожиданно ленивый голос с английским акцентом и барскими нотками.

Все замерли, и лишь старейшина Марсель обратился к поклоннику Локи: — Ты кто?

— Я? Вообще-то кавалер ордена Упивающихся Смертью, прибыл с приказом Лорда перейти под его начало с расчётом на амнистию.

— Что? Да как ты посмел появляться среди нас — да с таким предложением?

— А почему бы и нет? Да и кого тут бояться? Вас?

— Взять его! Свалить его! — закричал старейшина Марсель аврорам Харлингена. — Заковать в железа и отправить в Англию!

— Ах вот ты как, — Упивающийся покачал головой. — Эй, ребята, преступайте!

И на толпу налетели рои мефитов — мелких духов, малых родичей джиннов. Они летали над уже паникующими колдунами и дышали на них живым огнём и кипящим паром.

В ответь на атаку мефитов голландские авроры стали пускать молнии — и по мефитам, и по их хозяину. Но проворные духи просто увёртывались от молний, а что до Упивающегося, то застёжка его мантии вдруг засветилась пыльно-зелёным светом, и все молнии повернули кругом, и ударили туда, откуда пришли — в палочки. Взрывы магической энергии были ужасны, авроров просто кидало как кули с мукой.

Тем временем Упивающийся повернулся к старейшинам. — Сдаётесь? — спросил он с каким-то странным выражением в голосе. — Вам же лучше будет.

— Никогда! — закричал старейшина Марсель — и из воды поднялся огромный дух водяной стихии, существо великой силы, но скромного ума. — Взять его!

— Эх вы, селёдки голландские, — вздохнул Упиванец и произнёс — наконец-то — своё заклинание. Струи ревущего огня понеслись к лидерам колдунов Харлингема, и хотя дух водной стихии протянул свою лапу, чтобы прикрыть их, судя, по крикам, рёву, брызгам и пару, толку от этого было немного.

Впрочем, это как сказать. Даже если колдуны-лидеры и вышли из строя, то дух, вызванный ими, только собирался обрушить свою мощь на чужака, и в таком случае не помогла бы не брошь, и не посох, и не рой мефитов, который куда-то ещё и подевался, но тут случилось кое-что другое: одно из зданий взорвалось, выпуская на свет фигуру, схожую по размерам с духом воды, но в отличие от духа, она казалась созданной не из одной из природных стихий — земли, скажем, или там огня, но из магмы — лавы, что течёт по венам земли. Даже дух воды перестал реветь, смотря с тревогой на новоприбывшего.

— Эхион! — воскликнул один из авроров, — но это же невозможно!

— Для Лорда нет ничего невозможного, — ответил ему Упивающийся, — Жаль, что вы это поняли так поздно. — И он аппарировал с хлопком, а на его месте появился бочонок, окрашенный в красное.

И потянулась к бочонку лапа Эхиона, и схватила его, и взорвался Эхион в груды-волны огня и раскалённой земли, и всё это смело Харлингем с лица земли...

...Позже, тем вечером на опалённую пустошь пролился дождь, даже ливень: природа не терпела дисбаланса и на любое место, где недавно был избыток огня, она спешила вылить излишек воды. Но со стороны казалось — небеса просто плачут по безвинно погибших...

Отрывок из доклада аврора Кинглси Шаклболта о ситуации в Харлингеме

...Мы аппарировали в Харлингем почти сразу, как только коллеги из Амстердама сообщили нам, что над Харлингемом — знак Упивающихся Смертью, и вообще там неладно. Наивные! "Неладно" — надо ж так сказать!

На самом деле Харлингема практически уже не существовало. На его месте было пожарище, пепелище, причем смердевшее жареной плотью — и даже это было не худшее — а худшим тут был... Сами-Знаете-Кто. Да-да, главный враг нашего народа спокойно стоял и поджидал нас в окружении полдюжины его подручных, точнее не помню, не до того было.

Некоторое время мы смотрели друг на друга, и наконец я сказал:

— А что ты тут делаешь?

— Я? Ничего не делаю, сижу в своём уголке, починяю примус, — весело ответил мне Враг, — а кстати, ты-то кто? Я ожидал по крайней мере Аластора Муди, или он ещё с поминок Альба не просох?

— Это Кингсли Шаклболт, один из выкормышей Аластора и Дамблдора, — ответил один из Упивающихся, и он, к слову, подозрительно так звучал как беглый заключённый Люций Малфой.

— Да-да, уже по одному имени ясно... Предки ваши страдали от рабства, афро-англичанин ты наш...

— Не твоё дело, — ответил я. Похоже, что Тёмный Лорд ещё и расист.

— Нет, — полушутливо погрозил он мне пальцем, — моё. Надо же мне знать, куда вас сослать, когда я воцарюсь над Англией. Или, — он казалось задумался, — тебя просто казнить? Макнейру всё равно, чью шею рубить — человеку или там скотине...

Тут я не выдержал: — А ты-то кто? Да ты ляжешь на газоне — и тебя не видно, залезешь в болото — так там и подавно возьмут за своего! — и осёкся. И все затихли, ожидая "Круцио" или "Авады Кадавры". А Сами-Знаете-Кто... засмеялся.

— Это хорошо, — сказал он, — что в такие трудные для истории минуты члены правительства не теряют чувства юмора. Это хорошо — и тут он перешёл на змеиный шип. И ему ответили, т.к. из-под горящего сора на нас поползли змеи — огненные змеи!

— Это огненные змеи, магические создания времён фараонов Египта, — пояснил нам Волдеморт со змеиной улыбкой на устах. — Нечто среднее между саламандрами и пепельными гадюками наших дней. Счастливо развлекаться! — и он аппарировал, как и все его подручные.

А мы ничего не могли сделать, т.к. мы уже вовсю отбивались от змей. И куда только запропастилась Тонкс?!

Отрывок из книги Риты Скиттер "Феномен Альба Дамблдора или Крах Старой Англии"

Стр. 79

...Да, и когда вы услышите, что моя книга написана при сотрудничестве новой директрисы Хогвартца Минервы МкГонагалл — не верьте! Как директриса, Минерва МкГонагалл, наверняка имеет собственные достоинства, но как источник информации... Она даже сестёр Гринграсс умудрилась перепутать! В смысле, про Дафну Гринграсс она ещё слышала, а про Асторию Гринграсс нет — но это не помешало ей прочить Дафну в супруги Драко Малфою, да ещё с таким апломбом (что разозлило самих сестёр, хотя ведьмы семьи Гринграсс — далеко не Блэки и даже не Буллстроды), как будто это она лично то дело обстряпала! Для задушевных бесед со её подругами в Хогсмите этого хватало, для моей книги — нет!

Отрывок из мемуаров Луны Малфой: "Как мы воевали с Волдемортом. Начало."

...— Руди Бэйкер сказал, что огненные повреждение такого типа действительно мог сделать только Эхион, он же "Живая Погибель". Но что это такое — Руди сказать не мог. Он и сам смог сделать такой вывод после просмотра воспоминаний в мыслесливе этих... Вилли и Чарли, или как их там?! — Аластор ходил по комнате как лев в клетке. — А уж они-то были не в том состоянии, чтобы понимать — Эхион это, или огненный мефит-переросток!

— Да, — согласилась профессор МакГонагалл, выглядевшая белой, как профессор Биннс. — Кто бы нам это мог разъяснить... О! Мисс Грэйнджер?

— Да? — Гермиона отозвалась глухо (она только что — вместе с Джинни убеждали Гарри, что не надо бежать сломя голову, разыскивая Волдеморта с хоркруксами, и тут на тебе: целого города не стало. Вот тебе, бабушка, и Святой Георгий!), — У меня нос в чернилах или ещё что?

— Да нет, мисс Грэйнджер, — профессор МакГонагалл стала выбирать поаккуратней слова, — нам просто интересно, а вы знаете что-либо об этом? Вы ведь, всё-таки самая, гм, начитанная из всех ребят в школе...

— Ясно, — вздохнула Гермиона, показывая мальчикам кулаки — молчите мол! — В кратком варианте Эхионы — это очень древняя античная магия, ещё до времён миносского Крита... Созданные, так сказать, в Финикии, Вавилоне и Египте, Эхионы создавались из слияния стихий огня и земли, то есть из магмы в форме драконов или гигантов...

— Да где тут найти магму? — не выдержал Кингсли.

— Вообще-то в вулканах, причём активных, природных таких, крупных-

— То есть, в какой-нибудь юго-восточной Азии или Латинской да Южной Америках, — сказала Гестия Джонс. — Там народ бедный, правительства продажные — продадут не только вулкан, но и всю страну — по договорной цене.