Государственная Казна

— Это которую вы мне на рисунках как-то показывали?

— Ага, её, — кивнул Даниил, и наполнил опустевший бокал вином.

— Тоже мало общего с носимой нынче в войсках формой, — заметил Рустам, — но красиво. Было бы неплохо армию в эту форму переодеть.

— Это от императора зависит, что у нас будет. Хорошо, что хоть форму не отменил, которую при его матушке носили, а то ведь всё хотел прусакам подражать. Сколько пришлось авантюр придумать, чтобы он не начал свои навязчивые желания в жизнь воплощать...

— И сейчас наш Архип старается, чтобы Его Величество чего неожиданного не выкинул, — добавил Рустам.

— Да, повезло нам с ним. Даром гипноза парень владеет, нам верен и признателен, что семью его от голодной смерти спасли...

— А, правда, что гипнозом можно любое желание внушить человеку? — решил побольше узнать Рустам.

— Можно, коли человек сам этого захочет. Если я чего-то не хочу или это противно моей душе, то гипноз тут бессилен. Да и воздействовать им можно, когда человек расслаблен.

— То есть на улице к любому просто так не подойдёшь и не внушишь ему свой кошелёк отдать тебе.

— Смотря, какой человек... Кто-то последнее с себя снимет и отдаст, а кто-то и рожу набить может, — усмехнулся Муравьёв.

— А как определить к кому стоит подходить, а кому нет?

— Тут наука целая, этому учиться нужно. Хотя... ты же вон как-то находишь людей, которые с тобой охотно делятся нужной информацией.

— Так за деньги в основном. За них любой согласится рассказать, что хочешь.

— Не прибедняйся, Рустам. Дай дураку денег и попроси его собрать нужную для тебя информацию... Так он и деньги профукает и вернётся ни с чем. Мало того, сам тебя с потрохами сдаст.

— Так я на рожон никогда не лезу. Сначала понаблюдаю, оценю, взвешу "за" и "против" и только потом осторожно начинаю дело делать. Конечно, некоторых сразу видно. Сядь к такому за столик в кабаке, угости шкаликом, другим... он тебе всё про всех и расскажет.

— Вот и опытный гипнотизёр так же действует, понаблюдает, оценит, задаст на первый взгляд ничего не значащие вопросы, а уж потом и действовать начинает. А у нашего Архипа есть преимущество. Император от массажа расслабляется, это как раз тот момент, когда можно ненавязчиво на него влиять... Но, опять же повторюсь, делать это нужно крайне аккуратно. Излишняя навязчивость может привести к обратному результату.

— Понятно. Кстати, это он по совету Марселя Каримовича подтолкнул императора к мысли о путешествии с сыновьями в Сибирь.

— Правильно. Давно мы хотели, чтобы представители правящей семьи посетили наш край... Там наглядно можно многое донести до царственных особ.

Тут в дверь негромко постучали.

— Войдите, — крикнул Рустам.

В комнату вошла Жизель.

— Празднуете, господа?

— Празднуем, Жизель! — ответил Рустам. — А ты, видать, с какими-то новостями пожаловала?

— По радиотелеграфу получено подтверждение из Америки, что Ваня Казанцев обнаружил искомое и в тех районах заложил три города и сейчас активно занимается их обустройством.

— Других подробностей нет? — спросил Даниил

— Нет.

— Значит, у него всё идёт хорошо, — подытожил Муравьёв. — Ладно, красавица наша, спасибо за новости. А как там твой Константин поживает?

— Всё опыты проводит в своём подвале... Сейчас какого-то стряпчего допрашивает, который довольно крупную сумму наших денег решил присвоить...

— Ясно, делом человек занят...

— Ага, — согласилась Жизель.

— С нами посидишь или тоже есть дела?

— Есть... Графа Строганова обещалась навестить... Об искусстве и экономике говорить будем.

— А-а! Тогда не смеем тебя задерживать.

— И вам всего хорошего, — женщина сделала забавный книксен и удалилась.

— Жизель умничка, через Строганова нашу финансово-экономическую программу продвигает, — сказал Рустам, когда женщина ушла.

— Согласен, нам с ней повезло, и красавица и умница... А теперь давай думать по поводу путешествия императора по России...

Глава 4.

Тюмень.

Солнечным июльским утром 1800 года Павел I со своими сыновьями выходил из вагона, прибывшего в Тюмень паровоза. Со дня коронации это было уже его третье путешествие по стране. В этот раз он по железной дороге доехал до Вологды, а оттуда в конных экипажах до Вятки (Киров). Так, как Пермь уже соединили с Вяткой железной дорогой, то дальнейшее путешествие император продолжил в уютном вагоне, сделанном специально для него. Дорога пока была одноколейная. Чтобы сделать её широкой и в обе стороны, нынешних промышленных производств просто не хватало. Не хватало нужной стали для рельсов, не хватало камня для строительства дорог, не хватало шпал требуемого качества. Заводы, где делали паровозы и вагоны, были всего в трёх городах: в Санкт-Петербурге, Перми и Томске. Несмотря на все эти трудности, дорога строилась. Многие скептики признали её необходимость. Итак, посетив Пермь и Екатеринбург, император остался весьма доволен увиденным. В Тюмени же должны были собраться сибирские полки, чтобы принять участие в задуманных им манёврах.

— На караул! — пронеслась в тишине громкая команда коменданта Тюмени.

Стройная шеренга тюменского гарнизона, выстроенная вдоль перрона, чётко и синхронно выполнила команду, а сам комендант, сделав несколько строевых шагов, остановился напротив слегка удивлённого Павла I.

— Ваше Императорское Величество, караульная рота тюменского гарнизона по случаю Вашего прибытия построена! Комендант города Тюмени полковник Захаров!

И в этот момент по всему перрону разнёсся торжественный марш, а специально подготовленные певцы запели:

Славься, славься, наш Русский Царь!

Господом данный нам Царь-Государь!

Да будет бессмертен твой царский род,

Да им благоденствует русский народ.

Славься, славься, святая Русь!

Празднуй торжественный день Царя,

Ликуй, веселись, твой Царь грядёт!

Царя-Государя встречает народ.

Слава нашему Царю!

Ура! Ура! Ура! Ура!

"Урааа!!!" — выкрикнуло разом сто солдатских голосов, накрыв здание железнодорожного вокзала звуковой волной. Император был одновременно и обескуражен и восхищён. Этой песни он ещё не слышал. Выходящая вслед за ним свита с любопытством озиралась вокруг. В этот момент к императору подошла девушка в нарядном красном сарафане и в белой, расшитой узорами, рубахе. Её голову украшал расписной золотисто-красный кокошник. В руках красавица держала белую скатерть, на которой на круглом серебряном подносе возвышался свежевыпеченный каравай, увенчанный красивой деревянной солонкой.

— Отведайте по русскому обычаю хлеб-соль, Государь-батюшка! — звонким, мелодичным голосом произнесла девица, вытянув руки с угощением, и склонив голову в знак покорности.

Павел I слегка поколебался, но после отломил рукой кусочек каравая и, обмакнув его в солонку, положил себе в рот.

— Ой, и вкусен твой хлебушек, красавица! Как зовут тебя?

— Кожевникова Анна Мефодиева, Государь-батюшка, — ответила девушка и скромно потупилась.

Тут к императору подошёл сам Казанцев в парадном мундире.

— Ваше Императорское Величество, прошу Вас пожаловать в город, мы счастливы Вашему благополучному прибытию!

— Веди, Алексей Петрович, показывай город, — ответил Павел I, и процессия двинулась вперёд.

Внутри здания вокзала выстроились ещё две роты солдат, образуя живой коридор и замерев по команде: "Смирно". Тюменский вокзал восхитил и императора, и сопровождающую его свиту. Высокий полукруглый, белоснежный потолок, широкие и светлые окна, мраморные стены и колонны, элегантные скамеечки и покрытый каменной мозаикой пол, всё это не могло не восхищать. На площади, перед зданием вокзала собрался чуть ли не весь город. Жители были одеты в свои самые лучшие наряды. При появлении императора вся многотысячная толпа встала на колени, во всех церквях города весело зазвенели колокола, а навстречу Павлу I вышел тюменский архимандрит Николай со свитой и произнёс церковные здравицы в честь приезда Государя. Потом император со свитой посетили Петропавловский собор. После торжественного молебна для императора подали белоснежного цвета открытую карету, куда он сел вместе с Казанцевым и сыновьями и экипаж двинулся по городу. Свита двигалась следом в экипажах попроще. Граф знакомил монарха со всеми достопримечательностями Тюмени.

— Алексей Петрович, а скажите, пожалуйста, — спросил у Казанцева Павел I, — отчего солдаты одеты несколько необычно?

— Так для сибирских полков, Ваше Императорское Величество, мною в своё время была выхлопотана сия форма. Климат у нас другой, и солдатом в такой одежде намного сподручней.

— А-а, да, да, я что-то такое припоминаю, — кивнул головой император. — Что же, мне вид сибирских солдат весьма понравился. Собраны, подтянуты, действуют слажено — это радует. А ещё мне пришлись по душе ваши военные городки. В Перми и Екатеринбурге я имел удовольствие на них взглянуть. Уверен, что у вас здесь не хуже.

— Надеюсь, что не хуже, — тактично ответил Казанцев.

— Кстати, Алексей Петрович, у вас прекрасные дороги!

— Спасибо, Ваше Императорское Величество! — Алексей Петрович обозначил поклон.

— Только я спросить хочу, для чего эти белые полосы на них?

— Так для порядка, Государь. Кому нужно в сторону железнодорожного вокзала, едут по левой стороне, а мы с вами едем по правой. Никто никому не мешает. А полиция в городе строго следит, чтобы люди не нарушали движения и не мешали друг другу. Если нужно на другую сторону дороги перейти, то, вон, видите белые полоски поперёк неё, — и Казанцев показал вперёд рукой, — нужно переходить по ним. Извозчики перед этими полосками лошадок придерживают, потому что знают, пеший человек может пойти. Это не только порядок, но и уважение жителей города друг к другу. Уважение и порядок всегда рука об руку идут.

— Согласен с тобой, Алексей Петрович, порядок — это главное. Только ответь мне, почему в других городах не так? Разве там не следят за порядком, разве плохие чиновники ими управляют? Почему так бедно живут? У вас даже деревни выглядят нарядно. Мы по дороге специально останавливались, чтобы поглядеть и сравнить.

— Ну, во-первых: мне с помощниками повезло, один бы я точно ничего не сделал. Или сделал бы намного меньше, чем хотел. Во-вторых: есть такая наука — планирование, которая помогает достичь нужного результата. Я о ней вам позже более подробно расскажу. И в третьих: это строительство заводов, на которые я денег не жалел. Благодаря им мы выпускаем всё самое необходимое для наших нужд. Только на заводах надобны грамотные работники. А у нас основная проблема — это безграмотность или низкая степень образованности, Ваше Величество. Люди действуют сиюминутными желаниями, не думая о будущем. А ведь в будущем будут жить их дети и внуки. Взять хотя бы нашу железную дорогу... Акции этой компании могут иметь только подданные Вашего Императорского Величества. Разреши иностранцам владеть нашими дорогами, и они быстро наведут здесь свои порядки. Такие цены установят, что в стране бунт может начаться. А начнись в это время война??? То ли с врагом воевать, то ли бунт в стране усмирять. А по дороге много товара везут, население и армию всем необходимым снабжают... Или вот случай был, дали англичанам разрешение на вырубку леса под Архангельском, так после них степь голая осталась, всё вывезли, оставив местное население без топлива и строительного материала. А иностранцам на это наплевать, держава-то чужая. У нас купили за рубь, у себя продадут за сто. Им главное прибыль получить. А если бы наши чиновники наперёд думали, то составили такой договор, по которому как минимум вместо вырубленного леса обязали англичан саженцы высеивать, чтобы новый лес рос, а за невыполнение договора штрафы бы большие назначали. Вот тогда бы иноземцы так не безобразничали. А наши чиновники получили сиюминутную прибыль, да и ладно. Так только горькие пьяницы делают, главное сейчас выпить, а дальше, хоть трава не расти.

Сидевшие рядом цесаревичи Александр и Константин внимательно слушали рассуждения Казанцева. Император тоже призадумался.

— А на счёт деревень, Ваше Императорское Величество, — продолжил Казанцев, — тоже не сразу всё гладко пошло. Тяжело взрослых людей новому учить, да переучивать. Мы с осени до весны забирали у крестьян детишек, в возрасте от двенадцати до пятнадцати лет, и учили земельным наукам. Весной выделяли им отдельное поле, и они на нём полученные знания пытались в деле применить. Жили они, конечно, за наш счёт и инструментом тоже мы их снабжали. Зато года через три это были уже опытные работники, которые могли вырастить хороший урожай. Опять же, не все хлеб выращивали, кто-то строителем захотел стать, а кто-то за скотиной ухаживать. Поэтому мы спроектировали несколько вариантов хороших деревенских домов. Выбрали место, составили план и по нему построили новую деревеньку, в которой и поселили всю эту молодёжь. Одни строили, другие ухаживали за животными, третьи хлеб сажали. За два года все наши вложения в молодых крестьян окупились. Глядя на них и другие стали опыт перенимать. Тоже захотели урожаи хорошие собирать и в добротных домах жить, а не в землянках, да полу избушках. А я, если честно, первые пять лет службы в Тюмени постоянно страдал недосыпом.

— Отчего же так? — спросил цесаревич Александр.

— Некогда было спать, Ваше Высочество. Я даже жалел, что в сутках не сорок восемь, а двадцать четыре часа. Хотелось всё везде успеть... Спасибо Марселю Каримовичу Агееву и Артуру Рудольфовичу Маллеру, во многом они мне помогали и выручали.

— Ох, ты! А это что такое? — воскликнул цесаревич Константин и указал вперёд.

— Это "Колесо обозрения", Ваше Высочество, с него всю Тюмень можно увидеть.

— Государь, разрешите, попробовать? — обратился Константин к отцу.

— Сейчас все вместе и попробуем, — ответил Павел I, — да, Алексей Петрович?

— Конечно, Ваше Императорское Величество, — ответил Казанцев и приказал кучеру, — Яким, сворачивай в парк!

Больше часа император и его свита провела в парке, катаясь то на "Колесе обозрения", то на других аттракционах, то стреляя в тире по мишеням. Постороннего люда нигде не было. Основная масса населения после торжественной встречи на вокзале разошлась по заводам и фабрикам, потому что император мог посетить и их. Покинув парк, Павел I и его свита отправились в гостиницу-ресторан "Космос". Здесь для них были подготовлены роскошные номера. С Татьяной Львовной Лапиной заранее обо всём договорились. Гостей сначала разместили по комнатам, после чего пригласили обедать в ресторан, где специально для Государя дали дневной концерт. Обычно выступления начинались с восьми часов вечера. После обеда Казанцев показал Павлу I ипподром, потом "Дворец спорта" и последнее, что они посетили — это военный городок. Назавтра были запланированы манёвры. Ужин прошёл в солдатской столовой. Качество пищи императору понравилось. Ему вообще всё понравилось, как и Александру с Константином. Но больше всего Павла поразили пишущие машинки и телефоны, по которым комендант военного городка мог позвонить в любую его часть, не тратя время на ожидание посыльных.