Растроение личности. Начало

— Что ты там забыла?

— Да-да, что, мне тоже интересно, — с грозным видом подалась вперед Касси. Ника хихикнула:

— Один оболтус меня туда на свидание пригласил.

Я покачала головой — она не исправима.

— Он остался жив? — как бы между прочим спросила Кассандра, ложась поперек кровати на мои ноги.

— За кого ты меня держишь — возмущенно зашипела сестра.

— Тебе цензурно рассказать? — улыбнулась эльфийка. Ника ухмыльнулась и покачала головой.

— Где он находится, этот твой трактир? — продолжила я серьезный разговор.

— Он не мой, а Главы гильдии убийц. А находится в Шардахе, за рекой гномов — Карилеем, к северо-востоку от нас.

Я подняла брови, а эльфийка прошептала:

— В трех днях пути от Серых лесов. Так вот куда ты пропала тогда!

Ника кивнула, я оставила без внимания.

— Сколько нам туда ехать?

— Около пяти дней, быстрым ходом, и если переправу через Карилей не снесло.

— Значит, надо две недели на дорогу туда — обратно. Дракон, предки вряд ли согласятся на такой срок.

— Но мы и раньше оставались в деревне на недели.

— Но не в практику же, — вставила Касси.

— Скажем, что нас тут к травнице местной припрягли.

— Еще и травницу подкупать?

— Нет, с травницей не прокатит.

— А, может, — начала Касси, но Ника ее перебила:

— Почему не прокатит, я ей натаскаю охапки этой ее дурацкой травы!

— Не дурацкой, а редкой лисицыной травы, она как противоядие используется, — поправила ее я.

— Да мне хоть тролльей, я ...

— Нет уж, в тот раз еле убежали, когда она обнаружила, что ты эту траву обслюнявила всю, — отмахнулась я от сестры.

— Надо... — попыталась вставить слово эльфийка, но ее опять перебили:

— Ничего я не слюнявила, ты думаешь, легко сено в пасти таскать?

— Нет, не легко, но можно было хотя бы высушить ее потом, а не кидать ей в лицо!

— Я не кидала, я левитировала! Кто же знал, что она такая нервная!

— Ага, нервная. Стоишь себе, никому не мешаешь, а тут перед тобой зависает пук травы, с которого что-то стекает, а метрах в двух стоит оборотень и радостно скалится. Притом, что на небе светит полная луна, а у тебя слюна изо рта капает!

— Девочки... — начала злиться Касси, но мы ее проигнорировали.

— У меня аллергия на это сено! А она еще как заорет, ну я и инстинктивно...

— Знаю я твои инстинкты! Бедная травница потом месяц траву с лица отдирала!

— Зато ей противоядие не надо больше, можно травить чем хочешь!

Я хотела было ответить, но губы не размыкались. Я удивленно замычала, когда увидела слабое светло фиолетовое свечение на руке у Касси. Довольная эльфийка мягко улыбнулась и сказала:

— Вас по-другому просто не заткнуть. Я уже пять минут пытаюсь сказать, что мы можем ехать под предлогом погостить у родителей Лиара.

Я протестующе замычала, Ника поддержала. Кассандра свернула заклинание и я покачала головой. А сестра спросила:

— А чего мы забыли при дворе Повелителя дроу?

— Зачем туда? — поежилась Касси, — никто же не знает, что он принц. Скажем, что его родители простые помещики и пригласили нас погостить. Скажем, в какой-нибудь город возле Карилея, а?

— А это идея, — обрадовалась я, — и сразу все проблемы решаются. Только уедем завтра ночью, а родным скажем, что выедем утром. Охранный контур кто ставил?

— Я, — подняла руку Касси.

— Значит, ты и снимешь, а как выйдем, поставишь заново.

— Ладно.

— Решили? Тогда все спать.

— Доброй ночи.

— И вам.

Ночью мне снился странный сон: "Почти белые глаза пытались поймать мой взгляд, узнать, где я. Но я сопротивлялась изо всех сил. Нельзя дать ему посмотреть мою душу, мою память, нельзя смотреть. Он напирает, давит на меня, не давая дышать, но я держусь. Глаза налились кровью, откуда-то возникает голос, который читает древнее заклятие на крови. Руку обжигает болью, даже сквозь сон я чувствую, что края раны опять разошлись и кровь течет на простыню. Пачкать бабушкины простыни? Никогда!" Я сильным рывком выдернула себя из сна, сев на кровати. Верхняя часть простыни была в крови, а края раны почернели. Я сжала зубы, чтобы не закричать. Повернув голову, я встретилась с глазами сестры. Ее зрачки были расширены и вытягивались в щелки — она почувствовала кровь.

— Что происходит? — сглотнув, спросила она.

— Колдун ищет меня. Я ведь прикрываю Лиара аурой. И теперь он видит меня, но не видит, где я.

— Ты дала ему свою защиту?

— Так получилось.

— Ты ненормальная.

— В твоих устах это звучит комплиментом, — я застонала от боли.

— Что он сделал с тобой?

Она вскочила с кровати и подбежала ко мне. Я развернулась так, чтобы ей стало видно руку.

— Боги! — выдохнула Ника, — он заклял кровь!

— Как это? — не поняла я, глядя, как бледнеет сестра.

— Ты очень сильно ослабеешь, и не сможешь сдерживать его ментальные атаки. А через несколько дней... — она растерянно замолчала.

— Что через несколько дней?

— Ничего. Дай мне подумать, ладно? — отмахнулась от меня сестра, — сейчас промою рану и перевяжу тебя. Еще надо белье поменять.

— Никандра, — позвала я.

— Потом спросишь, потом отвечу, — тихо сказала она, неслышно выходя из комнаты за свежим бельем. Я осталась сидеть в кровати.

Утром я пошла на рынок по поручению бабушки, она выпустила меня из дома, только когда я одела "приличное" по ее мнению платье. Длинное, в пол, белое воздушное платье из тонкой ткани, с коротким рукавом, квадратным вырезом и цветной отделкой было прекрасно, но я бы предпочла брюки. Правда, с бабушкой не поспоришь. Единственное преимущество платья было в его высокой продуваемости. Хотя это лето выдалось скорее теплым, чем жарким. Я заплела косу и завязала красной лентой. Весело размахивая корзинкой, я пробежала по улице, махнула рукой девочкам, которые стирали вещи в речке, и пошла за продуктами. По дороге еле отбилась от двух сельских бабников, помогла старушке донести ведро с водой и закупила молока, наверное, на неделю. Занеся корзину на кухню, я отпросилась к травнице. Мне нужно было обезболивающее.

Спустя час, я, в длинном, красивом платье, с букетом в руках и венком на голове, в чаще леса пробиралась к поляне папоротника, отчаянно матеря весь мир, заказчиков с невыполнимыми запросами и свою глупость. Знала же, что травница просто так ничего не даст! Эта ведьма отправила меня за озерным папоротником, который рос как раз возле того злополучного водоема с русалками. Идти переодеваться, не было времени. И сейчас, приподнимая юбку и перешагивая через корни деревьев, я двигалась со скоростью улитки, что еще больше меня злило. Наконец, выбравшись на поляну из кустов бузины, я обнаружила, что умудрилась порвать платье, не удержалась, и посвятила еще одну тираду портному. На середине фразы "Да чтоб тебе твой отрез засунули в .." я осеклась. Трое мужчин сидели на пути к моей поляне и восхищенно меня рассматривали. Я одарила их неприязненным взглядом.

— Свалились на мою голову... — натягивая на лицо улыбку, пробормотала я. Так как они сидели на моем пути, обойти их не получалось, и я направилась к охотникам (судя по тому, что на костре жарилась тушка кролика и еще две лежали в теньке).

— На каком языке она говорила? — тихо спросил один другого, думая, что я не слышу.

— На эльфийском, я его не знаю, но, по-моему, она читала стихи, — так же тихо ответил второй.

"Ага, поэмы!" — усмехнулась я про себя.

— Здравствуйте, путники, пусть будет дорога ваша светла и беспрепятственна, — пропела я, улыбаясь более искренне.

— Здравствуй и ты, красна девица, — кивнул мне самый старший из мужчин. Он выглядел ровесником дедушки, во всяком случае, усы были такие же. Двое молодых людей, которые решили, что я читаю стихи, видимо, были сыновьями пожилого охотника.

— Может, присядешь, поешь с нами, ласточка? — продолжил охотник. Я сглотнула. День уже перевалил за полдень, а я с утра не ела.

— Если Вы не против, — улыбнулась я.

— Конечно, конечно, — обрадовался мужчина, сгоняя с поваленного дерева сыновей и накрывая его своей курткой.

— Вот, садись сюда, чтобы не запачкалась.

Я поблагодарила и села.

— Меня Самилом зовут, а это мои сыновья Барилик и Дикарин, — представился охотник.

— Ирелия, — я подала Самилу ладонь, а он осторожно пожал ее двумя руками.

— Охотники мы.

— Я так и поняла.

— А ты, должно быть травница? — спросил он, подавая мне кусок мяса. Я кивнула, вытащила платок из-за пояса, чтобы не испортить платье и взяла зайчатину.

Стараясь не запачкаться, откусила небольшой кусочек и чуть не застонала от удовольствия.

— Очень-очень вкусно! — прожевав, воскликнула я, чем вызвала одобрительные взгляды. Какое-то время все молча ели. Молодые люди явно мной заинтересовались, искоса за мной наблюдая. Я запила водой мясо и вытерла платком руки.

— Могу я Вас чем-нибудь отблагодарить? — поинтересовалась я у Самила.

— Ну что ты, доченька, — улыбнулся он, — мы сами справимся.

— А куда вы собираетесь сейчас?

— Да мы заплутали чуток, ушли далеко, нам в деревню бы попасть, а там выберемся.

— Тогда могу помочь, дам вам проводника, — я сделала пару пассов, щелкнула пальцами, и из кустов выпрыгнул очаровательный белый кролик.

— Только, Вы его, пожалуйста, не убивайте, ладно? — попросила я.

— Как скажешь, Ирелия, — улыбнулся Самил. Мы попрощались. Я пошла к озеру, а они в деревню.

Вечером я заходила домой, в мешочке на поясе болталось обезболивающее, а у меня кружилась голова.

— А вот и моя старшая подошла, разбойница, — сказал дедушка кому-то, встречая меня, — Нагулялась, путешественница?

— Да, — кивнула я, — а у нас гости?

В комнате раздался веселый смех, и я увидела Самила с сыновьями, которые сидели за столом вместе с девочками и Лиаром. Бабушка вносила жаркое... из зайчатины.

— Вот, радость моя, знакомься, мой давний друг и сослуживец, командир полка Самил Радинский, — начал дедушка, но господин Радинский его перебил:

— Мы знакомы, Петэр. Милая девочка дала нам проводника сегодня в лесу.

— Да, дедушка, мы знакомы, — я почувствовала себя недалекой и ограниченной деревенщиной. Охотники. Как же. Видимо, мои мысли отразились на лице, потому что Самил рассмеялся.

— Ласточка, я всю жизнь прослужил в разведке, и то, что мои сыновья не знают эльфийский — мое упущение.

Я покраснела, Радинский расхохотался. Дедушка решил не вмешиваться. На вопросительные взгляды девочек и Лиара я лишь повела плечом. Потом объясню.

За чаем Самил неожиданно хлопнул деда по плечу и весело спросил:

— А что, друг, может выдашь своих внучек за моих сыновей, а? — Никандра, флиртовавшая с... кажется, Дикарином, поперхнулась булочкой и закашлялась, — Девицы у тебя красавицы, хозяйственные, смышленые.

Дедушка молча улыбался и кивал. Я уткнулась в чашку с компотом, наблюдая за Лиаром. Он невозмутимо уничтожал хлебобулочные изделия бабушкиного приготовления. Касси наслаждалась представлением, а Ника перестала кашлять и возмущенно смотрела на Радинского.

— У меня парни замечательные, скоро взводами командовать будут, а там и до наших чинов, глядишь, дорастут! — молодые люди, молчали, не выказывая протестов. Я ожидала слов дедушки.

— Самил, дорогой, у меня очень... — дедушка помолчал, выбирая слова, — самостоятельные девочки. Так что я не вмешиваюсь, пусть сами себе мужей выбирают.

— Так, значит, — задумчиво прогрохотал Радинский, и повернулся ко мне:

— Ласточка, что скажешь? Выйдешь за Барилика?

— Я подумаю над вашим предложением, — пробормотала я, пряча улыбку.

— А ты, заинька, что скажешь? Нравится тебе Дикарин?

Лицо у сестры напряглось, видимо, обиделась на "заиньку". Но, спустя мгновение, она прямо расцвела и спросила мужчину в ответ:

— А, Вы, господин Радинский, женаты? А то молодежь совсем не та уже пошла, — произнесла она, копируя бабушкины интонации.

Удивленное выражение на лице Самила стоило этого выпада. Все рассмеялись, и тема замужества была закрыта.

Перед сном я рассказала бабушке версию с приглашением в гости к Лиару и получила официальное разрешение уехать утром.

Ночью я разбудила Лиара, девочки встали сами, мы собрались и уже выводили лошадей, когда Касси вдруг подпрыгнула:

— Кто-то пересек защитный контур.

При нарушении заклинания его создатель чувствовал что-то вроде укола. Во всяком случае, нас всегда учили замыкать контур на себе.

— Вышел или вошел? — быстро спросила Ника.

— Вышел. Север.

Сестра кивнула и бесшумно побежала в северную часть двора, перемахнула через забор и исчезла в темноте. Мы молча ждали ее возвращения. Спустя несколько минут она появилась из темноты.

— Вы должны это увидеть, — прошептала она и поманила нас за собой. Мы с Касси переглянулись, Лиар молча вытащил из ножен меч, бесшумно двигаясь вслед за Никандрой. Во втором доме с начала улицы горела свеча. Мы подкрались поближе к освещенному окну и увидели Дикарина, который яростно целовал незнакомую мне девушку, лет двадцати пяти. Я сделала большие глаза и повернулась к сестре:

— Не пойму, зачем ты нас позвала, — я едва шевелила губами. Ника дернула меня за руку, заставив снова взглянуть в окно. Я посмотрела и застыла. Парень начал седеть на глазах, а девушка будто светилась. Тонкая фигура ее стала более округлой, жидкие волосы легли на плечи черной волной.

— Мать моя женщина, — шепнула я, — суккуб!

Как только я назвала это существо, которое питалось жизнями мужчин в обмен на молодость, девушка повернулась в нашу сторону и издала странный мелодичный звук. За мной шевельнулся Лиар и пошел к окну. Я схватила его за руку, но он вырвался и продолжил идти. Касси стукнула его по ногам, но он встал и невозмутимо двинулся дальше. Переглянувшись с девочками, мы разделились. Ника начала обходить дом слева, Касси справа, а я побежала за Лиаром. Он остановился перед окном, будто в замешательстве.

— Зачем ты это делаешь? — достаточно громко спросила я, — ведь тебе и одного достаточно.

— Да, — пропела она, — вот только предпоследний мужичок такой хиленький оказался. Все лепетал что-то про жену, детей, как драматично! А потом прибегала жена дохляка, все кричала, подвывала, будто я ее мужа увела, а ведь он сам пришел! — она закатила черные искрящиеся глаза. А я почувствовала укол совести, ведь швея просила о помощи, а получила отказ. Заклинание закончило опутывать затейливой вязью мое запястье. Причудливое движение пальцами и сжатый кулак.

— Надеюсь, он еще жив, а не то...

— Не то что? — вскинулась она, отбрасывая Дикарина. Я улыбнулась и бросила в нее атакующую сеть. Суккуб отпрыгнула, и скрылась в доме. Свеча погасла. Я выругалась и полезла в окно, выставив перед собой щит с молниями (полукруглая сфера, по которой бегают молнии, то есть, защищая и атакуя одновременно, держу около тридцати секунд). И правильно сделала, потому что суккуб напала, ударилась о щит, получила молнией в грудь и улетела в темноту.

Щит зашипел и исчез. Магический потенциал исчерпался на треть. Уж больно энергоемкие заклинания, да и сеть впустую ушла. Я спрыгнула с подоконника и шевельнула руками — в ладони привычно легли серебряные кинжалы. Я вся обратилась в слух. Сбоку почувствовала какое-то движение, пригнулась, и полоснула клинками по темноте. Темнота взвыла и умчалась обратно. Прикрыть глаза, почувствовать пространство, ощутить сущность вещей и оценить источники теплоты. Это не заклинание, а долгие годы тренировок. Я медленно шла вперед, раскручивая ножи в руках. Движение сзади, я перехватила рукоятки и ударила обеими руками назад, предвосхитив нападение. Почувствовала на шее теплый ветерок и развернулась, выдирая кинжалы и готовясь ударить снова. Полная темнота не пугала меня, пугала резко наступившая тишина. Слева что-то капало. Я не могла понять, что это и откуда. Звук приближался ко мне, но я не слышала шагов или движения воздуха возле меня. Неожиданно распахнулась входная дверь, и комната осветилась лунным светом. Я смотрела на пол: огромные капли черной крови шли от окна ко мне, последняя капля упала у моих ног... сверху! Я бросилась вправо, но не успевала: суккуб камнем упала на меня с потолка, выпустив когти и оглушающе визжа. Я упала, выставив кинжалы, готовясь принять удар, но надо мной засветился щит, и в комнату забежала Кассандра, вступая в бой. Ее клинки резали нежить, но та все не хотела сдаваться. Я вскочила было на ноги, но споткнулась о Дикарина и упала снова.