| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Птиц завис в метре от земли, потом аккуратно приземлился возле всех.
-Что тут произошло? — клекочущим голосом спросил всех сразу.
-Я, я... — судорожно выдыхая, ответил Даньша. — Я по деревьям полез, кусты внизу колючие, а тута... — Даньша опять всхлипнул, — гнездышко разворочено, и детишки неживыыя!
-Не, один самой малай дышать зачал! — бережно держа в ладони крошечного птенчика, ответствовал Петяня.
-Добрался-таки старый враг до моих деток! — как-то злобно щелкнул большим клювом Ферапонт. — Вась... Его перебил осмелевший Петяня:
-Дядечка Ферапонтов, дозволь просьбишку одну?
-Дозволяю! — удивился птиц, его такого грозного боялись все. Смотри, парнишка явно трусит, а все одно, храбро лезет в разговор.
-Дозволь эвтого малого птенчика с собою взять? Мамка евоная у ворога томится поди, а я вона его из рота поил, он сглотнул и задышал, я взаправду стану за им хорошо глядеть! Он такой слабай, пока ты с ворогом лютым расправишься, он, поди, вырастет, а я стану ему наипервейшим другом! Дядечка Ферапонтов, ты реши тако!
-Вась? — спросил птиц.
-Тако же подумал, только Ольше хотел отдать!
-Нет! — громко вскричал недоросль, — я с им уже познался, вона, глядите! — Пока вели разговоры, Петяня успел сунуть птенчика себе за пазуху. — Вона, спит спокойно, а я уже и имя ему дал, про себя-то!
-И какое же? — клекотнул птиц.
-А — Феля, Фелюнька!
-Ишь ты, Феля, ну быть по тому, только помни — случись чево по твоей вине...
-Не, дядечка — он слабай и малай, как такова забижать-то?
Птиц, как-то горестно клекотнув, собрался улетать, Васька твердо сказал, что детушек безвинно погибших они предадут земле, пусть Ферапонт не беспокоится за птенчика — оне всем миром за им приглядывать станут!
-Разберуся с врагом своим лютым, сразу навещу сыночка!
Как возрадовался Петяня и шел дальше, осторожно обходя всякие кусты — подолгу нес маленького птенчика в ладонях.
Все Васькины ребятешки дружно радовались, когда через день птенчик совсем оправился, и стало понятно — выживет. Петяня вскоре привык разговаривать с Фелею. Спервоначалу все посмеивалися, а потом, когда Петяня поругался за што-то на Фелю и тот поник, начали верить, что их спасеныш взаправду все понимает.
Все выискивали ему жучков-паучков-червячков, птенчик заметно подрос и обожал сидеть на Петянином плече. Они в заботах-то и не заметили, что вдалеке уже показались земли весчан.
Уже перед самой границей с весчанским княжеством остановилися в небольшом постоялом дворе — надо было помыться, привести отроков в приличнай вид.
-Чево будем побродяжками глядеться?
-Да денежков-то у нас и нетути, не пустют за просто так-то! — вздохнул Даньша.
-Апронтий выделил сколь-то монет за пакостного старостишку, вы ж его и вывели на чистую воду-то.
Петяня взмолился:
-Дядечка Васечка, ты не подумай чево, но пирогами пахнет... слюни вона побежали!
-Помоетеся, потом будут вам пироги!
Заказал Васька, пока детишки ево мылися, супу густого, сытного, да пирогов с ливером и рыбою, да напитку смородинового, да медку.
Ребятишки чинно рассевшись, не торопясь хлебали супец, а за соседним столом две какие-то мутные рожи об чем-то переговаривалися.
Окрепший, ставший симпатичным птенцом Фелька бегал по краю миски Петяни и утаскивал из под ево носа вкусные кусочки, ребятишки смеялися, а Лишка тихонько толкнул под столом ногою Ваську.
-Баюныч, про тебя речь ведут-то.
-Чево там?
-Да вот...
Мужики как раз встали и подошли к столу.
-Скажика-ка, кот говорящий, не тебя ли Ваською звать?
-Васьки, вона, на заборах орут дурниною, а дядечка наш — Василь Баюныч! — тут же ответствовал Даньша.
-А эта... не встречался ли вам похожай кот, тожеть чернай, он бы нам пригодился!!
-Пошто он вам нужон?
-Да вот, — один вытащил из-за пазухи смятую бумажку, — грамотнаи есть у тебя, Василь Баряныч?
-Есть, как не быть, у Забавы Елисеевны все учиться станем, — пробурчал Лишка.
Второй, молчаливо стоящий рядом, воскликнул, глядя на птенца.
-Питирим, глянь-ко. Энто же... энто же — золотун!!
-Каакой золотун, Фелька энто мой! — вскинулся Петяня.-
-И прозванье у ево уже есть? Повезло тебе, парняга, мало кому удается вживую мальцов золотуна даже увидеть, а уж хто имя ему придумает, тот навовсе станет золотуну дружбаном, и така птица всякого остановит, с им взрослым связаться... страшно дело.
-Ты откуль все знаешь?
Петяня посадил наевшегося Фельку на плечо, и тот закрыл глаза, задремывая.
-Дак я в другой... другое время охотничал. Довелося мне золтуна видеть в небе-то, энто же така махина — крылья аршина три размером-то, а красивай, чисто из золота отлит, но когти у его, бают, страшенные, у ево и врагов-то поди нету!
Второй с удивлением смотрел на Лишку, что-то черкавшего в его листке.
-Ты эта чево делаш?
-Ошибки исправляю, стыдоба так писать-то, у нас даже Фелька поумнее станет.
Птенец открыв один глаз, согласно цвикнул.
Который охотник присел рядом с Петяней, не сводя глаз с Фельки: -Диво дивное! Не скажешь ли отрок, как ты ево заполучил-то?
-Да я ево... дядечка, чево с тобою?? — встревожился Петяня.
Кот хватал воздух и ничево не сказывал, только тыкал лапою в разрисованную Лишкой бумажку.
-Дядечка Вася, дядя Баюныч? — теребили его ребятишки, кот не реагировал. -Лиш, Лишка, он чево, в одмороке? Вы чево тута ему подсунули? — стал приподниматься, состроив грозную рожу, Петяня. — Да за Баюныча вас Апронтий живо к царю Тритошке пузом трястись отправит!
А Фелька вмиг грозно растопорщил свои пестренькие перышки и вместо цвиканья грозно клекотнул.
— Вона я чево и сказывал — золотун, настоящий! — завопил тот, которого заинтересовал птенец. А Васька наконец-то отмер:
-Вот оно как выходит... ну так тому и быть! Робятишки, айда отселева, надоть поторапливаться, успеть у Забавы записаться, слух идет — много отроков так-то пожелали в учебу податься! — Кот, говоря все это, как-то сгорбился, ребятишки, забрав недоеденные пироги — заплочено за их, дружно поднялися. Лишка незаметно взял почирканной листок. В комнате кот горестно поник.
-Да чево случилося, Лиш, прочитай!
Лишка, нахмурившись, стал читать непривычно запинаясь.
"Памагитя пажалейтя сторушку немачнуя
Абакрал миня кот зладеюка чиста варана масть у ево глаз один касой
строшной вараватой аставил без срествов нетути даж корачки хлебца
хто памагнит мине аткажу душагрею и митлу тожа супастат акаянай всю жись искаверкл вирнися сквернавищо""
-Дядечка, и ты из-за энтова разостроился??
-Эхххма, сколь лет заздря потратил!! — горестно качал головою кот, а Даньша вдруг захихикал:
-Глаз касой, хи-хи-хи, где? Похоже, у ей косой, ты у нас самай красивай кот, и никака масть у тебя не ворона, ты коричный, темноватай, вона, на солнышке сильно отдает!
Даже Фелька, осторожно спрыгнув на кота, успокаивающе зацвикал.
-Ну чево-жа, окрестила меня ворюгою, пусть теперя и живет, как жалаит, я для ей — помер!
В дверь комнаты осторожно стукнули, Ольша, ближе всех сидевшая к двери, открыла. Вошел второй, что наводил расспросы про Фелю.
-Василь Барянович, я энто, спросить вота схотел, можа, и я с вами-то до весчан подамся? Сказывают, княжна у их зело многомудра, я ж охотник не из последних был, да заломал меня ведьмедь-шатун, валялся долго в горячке, а напарник и исчезни с охотничьим добром-то, вот и маюся тута. Одному-то несподручно итить, а кумпанией, оно надежнея. Я вам пригожуся, да и птенчика кой чему подскажу, как обучить. Непроста птица-то, ежли смала обучить, чище пса какова станет защитником!
-Я Баюнович, пусть мальцы и порешают!
-Фель, как думаш? — спросил Петяня, птенчик цвикнул.
-Ну, раз Фелька согласнай, то пусть идет.
Собралися вмиг и ушли, на столбе осталось висеть Ягусино объявление с Лишкиными исправлениями, а внизу, на аккуратно наклеенном листке красовался в ответ искусно нарисованный большой такой кукиш.
Васька сразу же приметил — у весчан везде порядок, деревушки чистенькие, домишки аккуратные, дороги чисто загляденье, людишков заморенных не видать, никто без дела не болтается, в придорожных харчевнях кормют сытно и недорого.
-Ай да Забавушка Елисевна у вас, получче иного мужика — крепкого хозяина, глянькося, пол-княжества прошли и лепота! Вона, смотритя и учитеся хозяйствовать!
-Чево нам учиться, мы жа не княжьи детки? — сильно так удивился Петяня. — Я родителев плохо помню, у Лишки с Ольшею совсем нету, да и Даньша не здря убег, щитай все ничьи!
-Дубина — мои вы!
-Да ты ж сам говаривал сколь раз — доведешь так-то меня и покедова?
-Я так-то когда сказывал, напомни?
-Ну, как только в путь-дорогу тронулися...
-Вота! Не стану сказывать, чево вместо тебя было...
-А я и не стесняюся, Даньша все одно видел, а робятишкам сам сказывал про себя-то, чай вместе держаться станем, чево скрытничать-то, — надежа она должна быть среди друзьев!
-Я тебя упреждал — станешь ныть, ябедничать, так-то и сделаю, а ты не хитрованничаш. Да и итить мне некуда, станем у Забавы Елисеевны приюта просить. А нащет добрым хозяином быть — то энто и в своем дому надоть суметь!
До столицы весчанской остался один переход, вышли по зорьке. Васька уже стал привыкать, что никого будить не надобно, Фелька откуль-то распознавал время и тихохонько клекотал Петяньке на ухо, тот и подхватывался враз.
Васька сильно удивлялся, лапу отбил стучать, никак не ожидал он такой заботы о птенце от Петяни. Радовался про себя, вслух же ни-ни, дай ему слабинку, опять зачнет пальцы загибать и мамок-нянек требовать, про которых он сразу же обскажет Костяну. Энто ж надо, пили-ели ево еду, заботилися об их, а оне про Костяна ужасти всякие недорослю сказывали, негоже про такое забывать-то, страшилищу из родителя сделали!!
А еще и Ферапонтов птенец к месту случился, спят-едят вместях, у Петяни заботушка стала большая. Фелька-то совсем никакущий был, Васька и не чаял, что оживет, а смотри, как Петяня с им носится! Отдыхнуть-перекусить садятся — он вначале Фельке отломит, потом себе — дивно!
Вот как раз присели на чудок — водицы испить, хлебца пожевать, а с неба и свалися почти на головы — Ферапонтушко!
А Фелька-то, Фелька... крылышки свои коротки в растопырку, грозно так клекочет и наступат мышь на гору!
Папаня и клекотни ответно, птенец все одно ругается по своему. Тогда Ферапонт и распахни крылья-то свои, и враз спрятал в их чадо!
А детишки замерли — когда так-то увидеть случится золотуна крылья поблизости. А Фелька копошится у ево в крыльях-то, высунул головенку и цвикает Петяньке своему — 'подойди дескать' — знали уже все, зовет он всегда так Петяню-то. Охотник как сел задом на каку-то коряжину, так и не шевелился, с восторгом глядя на громадну птицу.
-Дядь?
-Иди, не бойсь, зовет ведь Фелька.
-Ферапонт, ты тово, не забижай недоросля! — попросил Васька.
-Зачем я стану забижать того, кто сынка моего единственного выходил? — как-то гортанно спросил птиц. — Те, остальные, дочки были. Вижу, сынок совсем окреп, благодарствую, малец! Проси чего хошь!
Васька аж зажмурился:
-Ну щас он выдаст — хочу, хочу, хочу...
-Дозволь просьбицу обсказать, дядечка Ферапонт?
-Говори!
-Дядечка, я знаю, Феля скоро лететь сможет, а вота без него совсем не смогу, ведь ест до сех пор из рота моево! Может ты дозволишь ему со мною почаще бывать? — и столько мольбы стало в глазах Петяни, что Васька аж крякнул.
-Да чево ж творится на белом свету?
А Ферапонт-то удивил, молвив:
-Да и сынок от тебя уходить не собирается, ругается на меня!
Фелька и впрямь клекотал, знали опять же все, клекочет — значит чем-то недоволен.
-Буду прилетать, слетка учить, а так-то возле вас всех пусть и будет, не с руки мне его забирать, сейчас надо кой кого наказать!
-Ой, дядечка Ферапонт, благодарствую! Я жа без его и спать не засну, он мне чисто брат меньшой покуда. Вырастет вона как ты-то, я и стану перед им плюгашом!
-Фель, иди ужо!
Птенец, цвикнув, тут же выскочил из под отцова крыла и, переваливаясь, заторопился к Петяньке, тот посадил его на привычное место и, диво-дивное, Фелька легонечко стал дотрагиваться клювом до его щеки!
-От ить, любовь случилася! — расстрогался кот.
А птенец и недоросль ворковали промеж собою, и не было им дела до остального.
-Забавушка, там к тебе цельная делегация просится, чудная такая. — Заскочил отчего-то веселый помощник Венедикт-Веньша. — Прими скорея!
-Но, Веньша, ты же знаешь, набор учеников закончился?
-А ты посмотри на них, да повнимательнея!
-Ну зови!
Первым в кабинет вошел... кот, да не простой, а ученый, ростом с огромного дворового кобеля, что бегал отпущенный с цепи по ночам по княжьему двору, и никто не смел совать носа к ним. Знали — никого не подпустит и ничего не съест, пытались уже мясцом-то с сонным зельем соблазнить.
-Здрава буди, княжна Забавушка Елисевна, на долгие годы! — Отвесил ей низкий поклон кот, а за ним вошли четверо ребятишек.
Вот они-то и привлекли внимание Забавы. Принаряженные, с приглаженными вихрами, мальчонки — один повыше и покрупнее, а два худенькие, и девчушка — в чем душа и держится. У того, что повыше, на плече сидел птенец, да не простой ворон, а птенец редкой птицы — золотого орла.
-Здрава буди, княжна! — дружно поклонились ребятишки, птенчик тоже цвикнул.
-Вот, Забавушка-княжна, привел я, значицца, к тебе в ученье робятишков, пошол-то с однем поначалу, вона, с Петянею. А потом вота и остальные прибилися, ты уж разреши нам отучиться-то, детишки сиротинки, все до тебя рвалися, не станут сиднями сидеть, а штобы ты не сумлевалася, я тута принес кой чево для обученья всех значицца.
-А птенчик, он тоже к вам прибился? — удивилась Забава.
-Да спасли мы ево, тама гнездо ктось порушил, решили — все неживыя, а он и шевельнись! — вступил в разговор мальчонка побольше. — Ну я вот и комил ево из рота, не, папка имеется, знашь, какой красивай? Крылья — ух, только у ево враг завелся, нельзя мальца оставлять-то, погубют. Вот мы с Фелькою и пришли. Ты не думай, Фелька, он все понимат, тако же станет учиться!
Забава перевела взгляд на шустрого мальчонку и замерла, увидела кой чего во взгляде-то.
-Ну что ж, раз вы сами так долго сюда добирались, быть вам учениками средина. Только вот придется частенько на всякие работы ходить, у нас так заведено.
-А мы и не боимся, — вступил в разговор хмурый второй мальчишка, — ты только нам кой угол выдели, а уж мы не подведем.
Кот взял свою котомочку и начал доставать оттуда волшебные вещи.
Забава ахнула:
-Так ты тот самый кот Василий?
-Да, Баюнов праправнук.
-Васенька, да это же, это же... — Забава не могла подобрать слов.
-Вот, и я тако же уразумел, когда забирал за свою долголетнюю службу у неблагодарных личностев, а оне, виш — меня вором и охрестили!
-Не переживай, Василь Баюныч, никто тебя здесь не обидит, а много ли знаешь сказов-то?
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
