Имперский колдун

— Я и ликую — попытался улыбнуться Илар, скривившись в гримасе — понимаешь, как-то все быстро происходит, неожиданно, пугающе...ведь только вчера я был простым мальчишкой, читал книги, мечтал о великих свершениях, открытиях. И вот, когда этот миг настал, мне почему-то становится страшно.

— Я понимаю... — немного подумав, ответила шаманка — но ты привыкнешь. Возможно — привыкнешь. А может и нет. Лучше бы ты не привык и радовался каждому открытию. Когда ты перестанешь удивляться, перестанешь радоваться чудесам, это будет означать одно — ты старик. Глубокий старик.

— А ты радуешься чудесам? — улыбнулся Илар, с прищуром посмотрел на худую, будто выточенную из темного твердого дерева шаманку.

— Радуюсь — улыбнулась Легана — я еще молода. Если бы ты знал, как я молода! Ну да, немного погасла, но иногда в глубине души у меня просыпается девчонка, та самая, что визжала, когда получалось сложное заклинание, которая могла всю ночь бежать по тропе на свидание с любимым, и после жарких соитий снова возвращаться назад — бегом, без всяких лошадей и без отдыху! Я до сих пор не перестаю удивляться жизни, и она иногда подкидывает мне такие интересные истории...вот как та, что произошла с тобой, например. Я вообще даже думаю, что боги неспроста нас соединили. У каждого колдуна должен быть свой наставник, направляющий на истинный путь. Вот и я — дана тебе для того, чтобы ты шел правильной тропой. Какой? Это мне не известно. Но все, что чем я могу тебе помочь — ты получишь. Возможно боги потому и лишили меня колдовской силы, чтобы ничего не мешало твоему обучению, чтобы я не отвлекалась на свое колдовство. Жестоко, скажешь? С нашей точки зрения — да. Но с точки зрения богов...

— Ты тоскуешь по своей магической силе? — участливо спросил Илар, заметив, как понурилась шаманка.

— А ты как думаешь, малыш? — хмыкнула Легана — вот представь сейчас, что ты ничего не умеешь! Ну, представь! Помнишь, знаешь, но не умеешь! И что, понравилось? То-то же...единожды коснувшись магических таинств ты никогда уже не сможешь жить по-прежнему. Теперь ты ИНОЙ. Не такой, как все люди, и со временем к тебе в голову будет все чаще и чаще закрадываться мысль о том что ты выше всех, умнее всех, лучше всех — только потому, что они простые люди, не обладающие магией. Не допускай эту мысль к себе, гони ее прочь. Иначе ты превратишься в монстра, которого все будут ненавидеть. У тебя не останется друзей, и в конце концов ты умрешь в одиночестве, страшно, не оставив по себе ни одного доброго слова. Постарайся остаться таким, какой ты сейчас есть. Оставайся хорошим, добрым мальчиком, который не может пройти мимо тех, кому нужна помощь.

Легана помолчала, глядя на погрустневшего, задумавшегося Илара, усмехнулась, и уже другим тоном добавила:

— Нужно попробовать, как работает твое заклинание. Насколько я знаю, изначальное заклинание срабатывает не всегда. Помнишь, там было сказано про огонь преисподней? Так вот — оно, это заклинание, в восьмидесяти случаях из ста просто тупо сжигает клинок, расплавляя его на месте. Почему? Это спроси у богов, когда попадешь на небеса — лет, эдак, через восемьсот. Пока что я говорю тебе, что заклинание срабатывает именно таким образом. Оставим на всякий случай пару ножей, остальные используем для испытаний. Понимаешь, если бы каждый колдун мог сделать 'Меч Преисподней', представляешь, что бы делалось в мире? Против него нет защиты, кроме другого такого меча, он прошивает любую броню, любые доспехи. Нет спасения! Даже амулеты на него не действуют. Принцип действия его никто так и не познал. Вот так вот. Ну что, пошли? Оп! Погоди! Сиди! Карета подъехала! И если у меня с памятью все в порядке — это тот человек, который просто-таки обязан отдать тебе тысячу золотых. Кстати — чего ты разогнался на такую сумму? Это же огромные деньги! Как решился заявить такое?

— Вот так...пришло в голову — усмехнулся Илар — не хотелось мне ему помогать. Думаю — откажется, и хрен с ним. А видишь, как оно вышло... Впрочем — ничего еще и не вышло. Сейчас послушаем, что он нам скажет.

Глава 4

— Я согласен! — мужчина исподлобья посмотрел на Илара, и тому стало не по себе — взгляд тяжелый, ненавидящий, как будто он, Илар, виноват во всех бедах этого человека.

— Деньги вперед — невозмутимо пожал плечами Илар — без денег я работать не буду.

— Я отдам тебе деньги, но если ты не сможешь сделать того, что ты должен сделать — отдашь вдвойне, или заплатишь своей головой. Согласен?

— Это невыполнимые условия — снова пожал плечами Илар — если я не смогу добиться результата, вы просто получите деньги назад, за вычетом оплаты моего труда. Например...двадцать золотых. Только так.

— Хорошо — мрачно посмотрел мужчина — если моя покойная бабушка не расскажет о том, где находится сокровище, или ты не сможешь этого добиться — ты вернешь все деньги, за исключением...десяти золотых. Десять!

— Ну что вы как лавочник торгуетесь? — не выдержал Илар — что для вас десять золотых. вы ведь богатый человек!

— Потому и богатый, что не раздаю свои деньги каждому встречному — криво усмехнулся мужчина — так что, согласен на мои условия?

— Хорошо — безнадежно махнул рукой Илар — я согласен. Деньги тащите сюда.

— У меня вексель на тысячу золотых. Я что, крестьянин, таскать с собой деньги наличными? — презрительно усмехнулся мужчина — вот, держи!

Илар взял в руки документ, посмотрел — да, тысяча золотых, написано — вексель имперского банка, на предъявителя. Потер печать — в воздухе появилось изображение императора, туманное, но узнать можно. Печать по всем правилам, заверенная имперским магом. Удовлетворенно кивнул, передал Легане:

— Спрячь.

Повернулся к заказчику, кивнул головой:

— Я сейчас переоденусь и возьму магическую книгу. Подождите.

Не дождавшись ответа, вышел в дверь, ведущую в жилую часть дома и со всех ног кинулся в сад. Нашел Анару, копающуюся в земле, Дарана, катящего тележку с навозом, купленным у соседей за медяк и пожелания долгого поноса (жадные!), быстро объяснил ситуацию, сказал, что должен сделать мальчишка и через пару минут уже бежал к себе в комнату, за Асмунгом.

* * *

В карете пахло богатством. Кожаные диваны кремового цвета с золочеными, или золотыми заклепками, тисненая кожа на стенках повозки — подбитая такими же золотыми гвоздями, запах благовоний и чего-то неуловимого, сладкого, будто хозяин повозки только что вез кучу сладких фруктовых плюшек и этот запах так и не выветрился из полости кареты.

Вокруг кареты ехали четверо всадников, надо понимать — охрана. От кого они собирались охранять хозяина — Илару не было известно, да и не интересно — сделать бы свое дело, и домой — от кислой, мрачной рожи богача молоко могло скваситься. Неизвестно, какие там у него проблемы, но такая рожа может быть только от серьезных неприятностей — решил Илар. И лучше не знать — от каких. Целее будешь.

Ехать пришлось около часа. Задерживали возчики, запрудившие центральные улицы так, что проехать не было никакой возможности. Они все будто спятили — вопили, матерились, брызгали слюной друг на друга, обвиняя коллег во всевозможных грехах и рассказывая родословную оппонента до самого седьмого колена, живописуя картинами совокупления предков супостата с различными животными и падшими членами человеческого общества обоего пола.

Илар не удивился картине — такое бывало каждый день вечером, когда припозднившиеся, как обычно, возчики рвались домой, собравшись в дорогу все разом, в одно и то же время. Возчики обслуживали купеческий квартал и все три рынка, расположенные по кольцу вокруг этого самого квартала.

Хозяин кареты воспринимал все спокойно, молча, и только на лице его застыла маска брезгливой неприязни ко всему миру. Илар от нечего делать тихонько разглядывал своего заказчика, и пришел к неожиданному выводу: этот человек больше хотел показать себя богаче и важнее, чем он был. Почему? Нет дорогих украшений, которые в ранге положенности носят все богатые дворяне.

Когда Илар был во дворце, он был удивлен количеству ценностей, нанизанных на шеи и костюмы придворных. Кроме того, бывший гвардеец во время путешествия к столице довольно много рассказал ему об обычаях элиты империи, и вот теперь, то, что видел Илар, совсем не соответствовало тому, что должно было быть.

Еще более разителен был контраст между богатой, ухоженной очень дорогой каретой и тем, как одет заказчик. Он выглядел как купец средней руки, а не как богач, каким себя ставил. Кроме отсутствия драгоценностей это доказывал слегка потертый костюм, сшитый из дорогой ткани, но уже слегка обветшалый, сапоги — неновые, простого покроя. Видно было, что этот человек когда-то и вправду был очень богат и влиятелен, но вот сейчас...сейчас у него тяжелые времена.

Дом соответствовал своему хозяину. Огромный, массивный, украшенный фигурками драконов и неведомых существ, придуманных разумом архитектора, перед проектированием скорее всего принявшего порцию дурмана — иначе как тогда объяснить наличие у статуи змеи человеческих ног, или головы птицы? Такое может выдать голова только после приема особенно качественного дурмана, дающего объемные, цветные картинки. Илар не пробовал дурмана, но рассказов о нем наслушался более чем достаточно — в городе дурманщиков было довольно много.

У ворот встретил привратник, седой вояка с мечом на поясе и недобрым взглядом прищуренных глаз. Вояка отворил калитку, в которую и прошли хозяин поместья и колдун, сжавший рукой вещмешок, висящий на плече.

Илар вцепился в лямку вещмешка так, будто кто-то тут же набросится и попытается отнять лежавшее там 'сокровище'. Впрочем, именно сокровище, ведь Асмунг содержал заклинания и пояснения колдуна, составлявшего книгу на протяжении нескольких сотен лет! Кстати сказать, Илар уже начал писать свой, личный Асмунг — по настоянию Леганы. Каждый волшебник должен иметь свою Книгу, это неписанный закон. Да и какой прок Илару от чужих пояснений, когда заклинания, описанные в Асмунге старого Герезарда срабатывали в точности наоборот описаниям старого колдуна, или вообще давали непредсказуемый результат.

Солнце почти закатилось, и в отблесках последних лучей дом казался еще более темным и каким-то зловещим, давящим, похожим на огромный склеп. Впрочем — возможно Илару это просто привиделось — так настроило общение с угрюмым клиентом.

Похоже, что каждый, кто имеет 'счастье' общаться с этим типом тут же впадал в угнетенное состояние духа, как если бы у него украли кошелек с серебром или он сломал ногу, свалившись в придорожную канаву, полную нечистот.

Под ногами похрустывала каменная крошка, наводя на мысли об ореховом печенье и кружке горячего травяного отвара, и у Илара внезапно заурчал живот, нарушив святотатственным звуком торжественность момента.

Провожатый недовольно оглянулся, будто боялся, что Илар этим бурчанием разбудит покойников семейного кладбища, на наличие которого указывали семейные склепы, расположенные в дальнем конце сада. Склепы были большие, красивые и даже уютные — многие деревенские жители с удовольствием пожили бы в таком склепе, превышающем по размеру их убогие домики раза в два или три.

Илар всегда удивлялся — зачем богатые тратят большие деньги для того, чтобы хранить умершую плоть — ведь на небеса ее все равно не возьмешь! На небеса душа отлетает чистая, не обремененная ни деньгами, ни имуществом. Если только грехами — но тут уже только боги решат — грехи это, или нет. Ведь каждый для себя сам решает — что грех, а что праведность. Например, Илар читал, что некоторые южные племена, живущие в тропическом лесу поедают соплеменников — не ради пищи, а в знак уважения к ним, чтобы оставить в каждом из членов племени частичку уважаемого человека. Грех ли это? С точки зрения северян — да. А с точки зрения южан?

Под эти мысли колдун и его провожатые дошагали до самого крупного склепа, стоящего в окружении склепов поменьше, возле высоченного забора, 'украшенного' стальными остриями по самому гребню. Над дверью этого склепа восседали здоровенные каменные изваяния крылатых существ, ощерившихся на всякого, кто подходил к вместилищу тел тех, кто жил в поместье на протяжении сотен, а может и тысяч лет. Существа выглядели грозно, и колдуну даже показалось, что изваяния дрогнули и сменили позу, накренившись, как для прыжка.

Илару стало не по себе — он читал о каменных существах, оживленных волей злых колдунов, но считал это преувеличением, сказкой для доверчивых простаков. Но после того, как сам сумел совершить многое из того, что казалось невозможным, уже не относился к рассказам об оживших статуях так легкомысленно. Почему бы древним колдунам не поставить на страже склепа одушевленные каменные изваяния?

— Бабушка умерла восемнадцать лет назад — сухо сказал клиент, и у Илара расширились глаза — он-то думал что трупу от силы несколько часов, ну самое большее сутки-двое!

— Да вы спятили! — не выдержал Илар — бабулька уже высохла, или сгнила, а вы предлагаете мне ее поднять, да еще чтобы она и разговаривала! У вас голова-то есть?!

— Ты как разговариваешь с хозяином! — охранник справа рванул из ножен меч, но хозяин дома остановил его. Помолчал, и с усмешкой сказал, глядя на Илара задумчивым, нехорошим взглядом:

— У меня-то она есть...а вот у тебя может и не быть, понимаешь? Ты взялся поднять мою бабушку и расспросить ее. Кто мешал узнать о том, в каком она состоянии? Кто помешал выяснить все как следует? Будешь работать как надо, иначе я тебе башку снесу!

— А гнев императора не страшит? — Илар почувствовал, как все поджилки у него затряслись — убьешь меня — он с тебя спросит!

— Ты думаешь, императору есть дело до какого-то колдунишки? Дел у него больше нет! А кроме того, кто скажет, что это я тебя убил? — снова усмехнулся мужчина — все мои слуги покажут на следствии — если оно будет — что ты вышел из моего дома, живой и невредимый. А то, что тебя прирезали где-то на улице — это не наши проблемы. Это пусть городская стража занимается, если ей будет до этого дела. Мало ли кто колдуну башку отрезал! Злых людей много на белом свете, правда, Эйар?

Охранник радостно засмеялся, и мужчина улыбнулся, довольный удачной шуткой.

— Ну что, все понятно? — улыбаясь, спросил мужчина — работай, колдунишка, работай. И радуйся, если удастся уйти живым. Кстати — вексель мой — пустая бумага. Долгов у меня многовато стало, а то — что ты думаешь, стал бы я с тобой разговаривать? Глупое быдло...простолюдин проклятый.

— А печать? А как же...

— Дурак! — прервал мужчина — есть способы сделать и печать. Тем более, что ты ведь не разбираешься в том, каков должен быть настоящий вексель! Ты же простолюдин, я же вижу! Работай давай! Разболтался тут! Кстати, если ты думаешь, что сможешь свалить меня каким-нибудь пакостным заклинанием, так вот — не трать время зря. У меня очень хорошие амулеты, через которые не пробьется ни один дурацкий колдунишка!

— А за что вы так не любите колдунов? — хмуро спросил Илар, прикидывая, как бы смыться — быстро и по возможности безболезненно.