Эльфочка замотала головой и тут же, скопом продала весь пучок за несколько медяков. Зато потом вдоволь поразвлекалась, выбирая из россыпи стрел примерно одинаковые и ровные. Вгоняла в пот продавцов, азартно совала в лицо некачественные образцы и даже пригрозила пожаловаться стражникам. Дескать, нарушение прав потребителя, попытка всучить некондицию и вообще, третий сорт не брак! Напуганные подобными непонятными, но сулящими несомненные убытки ссылками на уголовные параграфы, торговцы засуетились, забегали как ошпаренные. И в конце концов, общими усилиями таки удалось набрать этой мучительнице полный колчан и даже запасную связку ровных, одинаковых серооперённых стрел.

Девушка немного удивилась, что запрошенные с неё аж пять серебрушек таки нашлись в её тощем кошеле, и даже призадумалась. Однако Стэн, который без особого труда организовал это счастливое совпадение, вовремя напомнил, что время уходит, и таким образом легко перевёл мысли девчонки в более безопасное русло. Ну а Вжик, который лично таскал в её кошель монетки по одной, и вовсе тихо жужжал от хохота в своём капюшоне. Всё сходится, дети не в состоянии удерживать внимание более чем на одном предмете, слишком эмоциональны. И будь сейчас на месте Стэна какой-нибудь жулик, кошелёк эльфочки мог бы претерпеть куда более печальное вмешательство.

А вот как и куда девчонка сунула запасную связку, отчего та неприметно растворилась в воздухе, опять загадка. Рюкзака-то или котомки у неё с собой нет...

Вот теперь, после укомплектовывания прелестной лучницы полностью, дела пошли куда лучше. Да и вмешиваться парню, поправлять что-то в повадках приходилось всё реже. Постепенно он отодвигал девчонку от многострадального дерева всё дальше, но стрелы с довольно сносной равномерностью большей частью попадали в истыканный оспинами гриб.

— Ну и, как сама оцениваешь? — поинтересовался он после того, как колчан наконец опустел.

Эльфочка некоторое время приглядывалась к своеобразному ёжику из торчащих стрел, откровенно не веря своим глазам. Затем снова всмотрелась в парня с непонятной пытливостью, и покачала головой.

— Неужели не видно? А, ну да, непись же... цитирую, вами получена астральная метка "Искусная лучница", плюс двадцать пять процентов к урону и точности. Меня ж теперь в любой рейд с руками оторвут! Сколько вы, дяденька, обычно берёте за уроки? Тыщу золота за час, думаю? Так вы продешевили...

Стэн вздохнул. Выдернул из многострадального дерева одну стрелу, взял у заинтересованно приглядывающейся эльфочки её простецкое учебное оружие — почти с такого же парень когда-то начинал в своё время, разве что без этих эльфячьих наворотов. И почти не целясь выстрелил куда-то в сторону леса.

Однако сзади, со стороны поляны гноллов, кто-то коротко с рыком взлаял, и живо обернувшаяся парочка обнаружила рухнувшего к их ногам псоглавца с наполовину снесённой лохматой башкой.

— Вот это и есть на самом деле Искусный лучник, — буднично прокомментировал парень, отряхивая поднятую стрелу от крови, расплесканных по траве мозгов пополам с шерстью, и прочей мерзости. — Но у тебя многое, как я понимаю, ещё впереди. А человек — запомни — может всё, что захочет. Думаю, на сегодня хватит?

Неприкрыто разинув от изумления рот, эльфочка некоторое время поглядывала на труп у своих ног, оглянулась в сторону леса, и даже придирчиво изучила стрелу которую сунул ей в ладонь парень.

— Моя. Очуметь! Но вы правы, дяденька, мне следует теперь много о чём подумать. И да, время выделенки у меня заканчивается, опцию родительского контроля никто не отменял. Да и маме обещала... но вы просто мастер! Тогда, можно ещё один урок, завтра утром? И разрешаю вывернуть меня вопросами наизнанку, отвечу на всё и честно. Арриведерчи!

Мазнув затуманенным взглядом где-то перед собой, эльфийская девушка помахала на прощание рукой и... быстро растворилась в воздухе прямо перед растерянно заморгавшим Стэном. Ничего себе! Хоть верь, хоть не верь, но ведь сходится — пришли, поразвлекались и ушли. Но как же мерзко ощущать себя... нет, отставить! Надо это всё хорошенько обдумать.

Парень даже принюхался, уж ароматы источаемые чистенькой но слегка вспотевшей от тренировки девушкой это такая прелесть! Ага, исчезла напрочь, словно её тут и не было. Он покосился на дерево — торчавшие вокруг нароста стрелы исчезли вместе с этой пришлой. Похоже, инвентарь и всё сопутствующее, включая добычу... э-э, лут как они говорят, тоже в комплекте. Зато царапины и выбитые места на шершавой коре затягивались прямо на глазах. Бред!

Этого — не может — быть! Вы слышите, Девятеро? Я не могу, я не хочу в это верить!

Сегодняшняя ночь, по крайней мере почти до рассвета, целиком и полностью принадлежала Солль. И пока на небе не было младшей сестры, этой наглой рыжей выскочки Белль, которая нынче загуляла где-то в нижних мирах, старшая залила весь мир своим чистым, белым сиянием.

В одних сказках настойчиво твердилось, что эта луна всего лишь солонка небожителей, то уменьшающаяся то наполняющаяся вновь по мере хмельных пиров и стараний прислуживавших там младших полубогов. А другие мифы столь же убедительно доказывали, что в незапамятные времена выковали её подгорные гномы из чистейшего серебра, и теперь мрачный повелитель небес и созвездий в задумчивости то расстёгивает слегка свою пуговицу, то застёгивает опять — отчего она то худеет попеременно, однако непременно полнится снова.

Как бы там ни было, нам-то что до всех этих великих, но так далёких от нас деяний древности? Жить не мешают, вроде не падают и даже на голову не гадють. Ни проку от этих лун, ни убытку — а так что ж, пущай себе светють. Красиво, говорят, да и городские власти могут в ясную погоду сэкономить на ночном освещении вверенных их попечительству улиц и площадей. Ну, а уж для пиитов всяких с прочими восторженными менестрелями, луны с их закидонами то и вовсе хлеб насущный. Суют их в свои вирши без зазрения совести, да ещё и рифмами всякими перекладывают...

Впрочем, всё это полная ерунда. Разумеется, кроме пчёл — Вжик с плеча парня с любопытством осматривался и принюхивался в большом городе, благо по ночному времени и прохожих было мало, да и в ярко освещённые места Лис по своему обыкновению не совался. Можно было бы даже смело предположить, что эту диковинную парочку почти никто даже и не приметил. И от истины, замечу, оказаться вовсе недалеко...

Поужинав в трактире с привычной ему пищей (возле посольства хуманов) и затем немного послонявшись по вечереющей столице эльфов, Стэн не без вздоха признал, что спать ему совсем не хочется. Уж слишком смущали, теребили разум новые сведения. И не хотелось бы им верить — против того восставало всё естество, но все размышления, все попытки найти хоть какие-то несовпадения и противоречия не находили никаких аргументов contra. Но тогда... всё суета, и тщетно всё?

И лишь мужская гордость (вовсе не та, о которой подумали всякие пошляки) не давала ему не только смириться, но и пасть духом. Стэн даже зашёл в квартал, где оружейники уже чинно и не спеша закрывали свои мастерские и прилагающиеся к ним лавки, и после недолгих но весьма придирчивых поисков выбрал подходящее для эльфочки соразмерное пехотное копьё у немногословного мастера. Разумеется, и на этот раз обошлось без золота-камушков в экстерьере, лишь попросил парень по-быстрому вытравить вот тут, на ровном скосе возле крепления навершия, символ атакующего сокола.

— Хороший тотем, — степенным кивком одобрил эльф и споро, кажущимися скупыми движениями профессионала, в несколько линий набросал эскиз заказанного.

Стэн с ленивым любопытством следил, как мастер протравил рисунок в кислоте, пристально изучил его, и одобрительно кивнув сам себе, аккуратно принялся обжигать. Малая волшебная палочка Огня легонько шипела, иногда мелькая крохотными искорками, краска вспенилась и закипела. Через несколько мгновений эльф проворно погасил пламя и сунул наконечник оружия в раствор. Дымок, лёгкий пшик, и вот уже суконка с полировальным порошком споро заёрзала по... ну да, лунное серебро, а вы как думали? Гномьей стали тут днём-с-огнём не сыщешь, а более качественные (и дорогие) материалы были не особо в ходу.

— Погодите, сьер, — мастер принялся шуровать в глубине полок позади себя, пока Стэн с восхищённой улыбкой рассматривал красивый и какой-то особо уместный на этом изделии рисунок сокола, который вот-вот закогтит видимую только ему на кончике копья добычу.

— Вот, делал я ещё одно такое же, но всё ж испортил навершие, — с едва заметным огорчением эльф развернул тряпицу лёгкого свёртка. — Пришлось укоротить и сделать небольшой кинжал.

Хм, а и верно — изящный клинок и навершие боевого копья походили друг на друга, как...

— Брат и сестра, — пробормотал Стэн, уже решительно запретив себе удивляться чему бы то ни было. Лишь попросил он мастера укоротить на пол-ладони кленовое древко и приделать противовес чуть легче.

Эльф, без лишних велеречий уже изображавший на лезвии кинжала такого же сокола, задумчиво хмыкнул, но исполнил требуемое споро.

— Хотя для вас, сьер, оба оружия будут чуть-чуть маловаты?

— Это для моей ученицы, из этих... — Стэн поморщился. — Из вечных. Обещалась рассказать — кто они, откуда и зачем.

— О, тогда понимаю, понимаю, — кузнец собрал воедино копьё, последний раз полюбовался на какое-то удивительно соразмерное дело рук своих. Смахнул невидимую пылинку и с едва различимым вздохом положил на прилавок рядом с кинжалом. — Я не возьму с вас золота, сьер — душу мастера достаточно греет одно только то, что именно его оружие выбрал Пустынный Лис.

Ну что тут скажешь... похоже, денег кузнецу вполне хватает на хлеб и даже с маслом. И его теперь куда больше волнует, чтобы изделия его попадали в правильные руки. Не к равнодушному солдату или наёмнику, не к кичливому сынку богатея, который завтра быть может, безразлично продаст или выбросит прочь эту на самом деле ох какую непростую работу. А к человеку или эльфу понимающему. Мало того, мастер и сам кое-чему важному подучился только что. Ведь мало владеть секретами ремесла, всеми этими таинствами ковки и термообработки — нужно ещё и очень чётко понимать, что именно ты ими хочешь создать. Под чью руку, под какой стиль боя, такому научиться куда как труднее.

Стэн легонько поклонился, но затем с весьма заговорщическим видом пошарил в заплечном мешке. Признаться, Вжик тогда без особого труда отгрыз голову самой большой змеюке в округе, уж он открыто и люто ненавидел всех этих гадов ползучих (и кусючих). В чём-то малыш, наверное, прав — будь честен сам с собой и с врагами, и никогда не познаешь угрызений совести. Но зачем он притащил в пещеру и припрятал на полке свою добычу, похоже не знал даже сам. Зато сейчас парень повертел в пальцах, погладил и даже дохнул внутрь, после чего аккуратно выложил на прилавок едва выбеленный змеиный череп.

— Это принцесса пустынных гадюк, сьер, сторожила боковой вход в долину Ужаса — вставьте черепушку в гнездо на наковальне. Ну, вы знаете, как и зачем, — хитро подмигнул он и подвинул страшноватенький сувенир в сторону эльфа.

Тот отшатнулся было, притом вовсе не чуть побледнев с лица, но всё же быстро справился с собой. И то сказать, подобные инкрустации в инструменте мастеров не всегда приводили к добру. Но если рекомендует сам Лис...

— Можно попытаться, — осторожно промолвил он и поманил заказчика в глубину. В свои святая святых, где за лавкой торговца скрывались куда более милые сердцу владения кузнеца.

Стэн раз за разом пробовал, чуть подкручивая, вставить крохотный зубастый череп в хорошо различимое гнездо. Гадюка даже после смерти показывала скверный характер — шипела, плевалась гнилостно-зелёными искрами и вырывалась из пальцев. Даже за палец пыталась цапнуть. И всё ж, терпение и талант превозмогли мерзопакостность древнего племени. Наковальня на миг озарилась сиянием, что-то щёлкнуло, и костяной артефакт смиренно занял своё место. Вон, даже бессовестно подглядывавший Вжик едва слышно что-то прожужжал восторженно из своего капюшона.

— Ого! Плюс пять процентов к шансу выковать редкость или раритет, — хотя голос эльфа тёк как обычно ровно, он всё же не сумел скрыть так и полыхнувшее в глазах изумление при виде озарившейся потусторонним сиянием наковальни.

Ну ещё бы, коварство и яд змеиного царя дочки способны пробить дырочку и в иных, казалось бы куда как не приспособленных для того принципах. А сам Стэн призадумался — забрезжила у него одна хитрая, и в других обстоятельствах не иначе как бредовая идея. Впрочем, достаточно безумная чтобы оказаться истиной, способной вывести в такие дали и на такие перспективы, что аж дух захватывало. И если так, если есть в этом хотя бы зёрнышко, крохотный росточек будущего... тогда потягаемся ещё, демоны из неведомого далёка!

В самых велеречивых и достойных пера придворного борзописца выражениях он распрощался с мастером и теперь бесшумно мерял шагами чуть блестящий от вечерней влаги булыжник мостовых. Светильники на перекрёстках и площадях, гордость чародеев гильдии Магов, слегка искрили и расплывались сиянием в наплывающем от реки тумане, и скользивший меж этих завитков одинокий парень с длинным свёртком на плече так и остался невидим и неслышим дьявольской кухней этого огромного города. Равно как не зацепили его ароматы, наплывающие с гостеприимно открытых террас харчевен и трактиров, и даже промышлявшие в тенях жулики досадливо смахнули из глаз какую-то промелькнувшую соринку. Разве что у района красных фонариков одинокий лис слегка призадумался — лишь с тем чтобы тряхнуть головой, отгоняя некие несвоевременные мысли, и неслышно раствориться в ночи опять.

"Ну вот это уже полное непотребство", — досадливо поморщился Стэн, когда его путь по широкому, обсаженному величественными клёнами проспекту упёрся в аляповато выпершееся сюда препятствие.

Бликующий, словно намыленный радужным мерцанием бок исполинского пузыря, полусферой отхватившего немаленький кусок в сердце столицы, в самом престижном и наверняка баснословно дорогом районе.

— Банкиры, из вечных, — подтвердил его догадку стражник на углу утопавшего в таинственной ночной зелени парка, в глубине которого блестели шпили и башенки королевского дворца.

Холодная ярость на миг затопила Стэна, уж нахрапистость и бесцеремонность ростовщиков неплохо были известны парню и всегда стояли поперёк горла. А если ещё умножить это на вседозволенность чужаков? Отчаянно хотелось кого-нибудь прямо сейчас выпотрошить, причём особо извращённым образом... однако он привычно справился с прошмыгнувшей по жилам яростью. Хрен вам всем и каждому, толковый Лис скрадывает свою добычу бесшумно, ни за что не выдаст себя яростным или победным рыком прежде времени. Да враг и вовсе не узнает о нём — лишь в самый последний миг, когда шейную артерию уже располосуют остренькие зубки...

Он же не могучий медведь, чтобы пытаться запугать противника громовым рычанием и подобным небольшой горе сложением. Не мантикора, чтоб выедать мозг визгливым шипением и щёлканьем бьющего из стороны в сторону костяного хвоста. И не прочие грозные, могучие и кажущиеся на первый взгляд опасными и необоримыми сущности. Нет, сила Лиса совсем в ином.