Падение Коцита

Стоявшие поодаль люди из сопровождения полубога смотрели на искры, вырывавшиеся из ладоней молодого бога... Когда таинственное деяние, выглядевшее со стороны как плавные движения руками, закончилось, бог и полубог утёрли со лбов трудовой пот.

— Сильный артефакт, — оценил получившееся оружие пользователь.

— Что ещё требуется от меня? — спросил Митра.

— Цель их движения считать смог?

— Распадок между двух гор. Небольших, не чета нашим. Ростов четыреста человека, не выше.

— Вход в крепостицу прикрывает стена из валунов с двумя башнями, а между ними деревянные ворота?

— Совершенно верно.

— Путь к контролю над перевалом. Самое вероятное направление удара. К сожалению, тамошние вождь и шаман слишком горды. В междоусобных войнах Новых Людей их крепостицу не смог взять никто. Коцит для них — нечто далёкое, не имеющее к ним отношения. Северная Цитадель — страшные сказки безумных старух.

— Как там встретят нас?

— Меня там знают. Мне приходилось несколько раз оказывать данному селению кое-какие услуги. Последняя была оказана недавно. Во время жизни и правления нынешних вождя и шамана. К сожалению, Новые Люди мало ценят уже оказанные услуги. Что делать! Их тела управляются Отражениями — пищей Коцита.

Полубог ободряюще улыбнулся Митре.

— Бог, пусть молодой. Полубог, зато опытный. Да четвёрка людей. Из настоящих. Полагаю, мы в силах решить все встающие пред нами задачи.

7-05

Крепостица и в самом деле встретила их неласково. Ворота оказались заперты, а следы на земле явственно указывали на очередную попытку осады кем-то из соседей.

Шли они пешком. Благо, что от ближайшего портала до цели — рукой подать.

Поле перед укреплением не украшало собой ни дерево, ни куст. Стража на башнях давно приметила приближающихся, но ввиду их малой численности общую тревогу бить воздержалась. К моменту, когда они подошли на выстрел из лука Новых Людей, голов наверху прибавилось до двух десятков. Одеты в шкуры, металлические шлемы нелепой ковки, в руках грубые, корявые копья. Они громко сморкались, кашляли, перхали, резко бросали в воздух отрывистые звуки слов и ни на миг не могли оставаться в покое. Они шевелились, чесались, скреблись, ковыряли в носу, утирали нос и взъерошивали бороды.

Безо всякого предупреждения словесно, безо всякой видимой причины в сторону приближающихся полетели стрелы.

Часть стрел шла мимо, на них внимания не обратили. Остальные просто взяли в полёте. Вот только что они летели в воздухе, — и вот они уже в руках.

Полубог только хмыкнул и кивнул на левую башню. На её углу, ближе к воротам, возвышался шест с черепом какого-то монстра наверху.

Одна из лучниц приняла в ладони все пойманные стрелы. Вторая вынула из тула лук и согнула его. Митра уже знал эту маленькую хитрость. Лук нельзя постоянно держать натянутым, он от этого теряет упругость. Но и хранить тетиву отдельно тоже нельзя. Иногда успех боя решают мгновения. Поэтому опытные лучники добавляют к тетиве дополнительный кусочек верёвки. И всё, что нужно сделать, опытный стрелок делает в одно движение: рука вверх вынимает лук из тула, рука вниз упирает нижний рог в землю, левая подмышка наваливается сверху, правая рука берёт крепёжную петлю тетивы и вкладывает её в приёмный крюк. Туловище выпрямляется, левая рука вскидывает лук в боевую позицию...

Вторая лучница, быстро-быстро, одну за одной, принялась кидать стрелы напарнице. Та, столь же быстро, одну за одной, практически не целясь, выпустила все стрелы. Причём, когда первая втыкалась в цель, последняя уже сорвалась с тетивы.

Прошло несколько кратких мгновений, и десяток человеческих стрел уже торчал в шесте с черепом. По всей длине. На равном расстоянии друг от друга.

На башне замерли, оценивая происшедшее. Потом кто-то что-то рявкнул и количество голов наверху уменьшилось. Гонец порскнул за важным лицом, полномочным принимать решения.

Прошло некоторое время, во время прохождения которого не произошло ничего особенного.

Затем на башню поднялось ещё несколько фигур. Судя по тому, какую дистанцию сохраняли между собой и новоприбывшими неудачливые стрелки, пришёл кто-то важный.

— Вождь и шаман, — сказал в сторону Митры полубог. — Они страшно ревнуют друг друга и постоянно следят, чтобы никто не отдавал приказы по чужой части.

— Чтобы вождь не колдовал, а шаман не водил войска? — усмехнулся Митра.

— Совершенно верно, — в тон ему ответил полубог. — Подойду к стене. Вы оставайтесь тут.

Когда одинокая фигура остановилась в десятке шагов от стены и сняла шлем, на стене замерли и стали пристально вглядываться. Потом вождь, в самой косматой шкуре и самым большим топором на плече, кашлянул, сплюнул и зычно спросил:

— Это ты, Ратмир?

— Ты успел забыть моё лицо с того времени, когда мои руки спасли твою голову? Понимаю, это была слишком мелкая услуга, но всё же...

Шаман, это было видно даже отсюда, скривил довольную морду: его вечного соперника уели.

Вождь недовольно хрюкнул в сторону шамана и снова зычно спросил:

— Зачем ты пришёл, Ратмир?

— Спасти твоё племя, шамана, ну и, как водится, и тебя уж, заодно.

— Племена равнин не могут навредить нам, даже если придут все вместе. А племена гор наши друзья! Кого нам опасаться?

— Сюда идёт боевая группа Коцита. Из Северной Цитадели. Об этой опасности было сказано много слов. И тебе, и твоему отцу, и твоему деду. Но может быть, вы спуститесь вниз, чтобы поговорить лицом к лицу, как это полагается вождям?

— Твоё племя слишком мало, — сказал вождь, окинув взглядом стоящих поодаль. Но всё же повернулся к лестнице, чтобы спуститься вниз.

Заскрипели ворота, раскрылись ворота, из ворот вышли шаман, вождь и десяток косматых копейщиков. Отойдя на пять шагов, то есть пройдя половину расстояния от стен до одинокой фигуры, все остановились.

— Ты пугал моего деда, моего отца и меня. Но той опасности как не было, так и нет. Теперь ты снова пришёл пугать меня?

Полубог развернулся в сторону молодого бога.

— Как далеко они отсюда?

Митра прикрыл глаза и ответил:

— Два дневных перехода. Основная часть их войска — пехота.

— Коннице в горах делать нечего, — хмыкнул Ратмир и добавил, что если верить в его предчувствие, то роль конницы возьмут на себя стреконоги. А пехота и Горные Скорпионы предназначены в гарнизон этой мелкой крепостицы.

— Наши стены никому не взять! — рявкнул вождь.

Полубог внимательно окинул его взглядом. Вождь пошатнулся, но устоял.

— Шаман! Твоему прадеду мною был подарен фиал из горного хрусталя с ядом Горного Скорпиона. Яд ослабел, но это не страшно. Вылей его на этот камень... Лей, кому говорят! Если мы победим, у тебя этого яда будет хоть залейся, а если вас уничтожат, то он тебе всё равно больше не понадобится.

Шаман с каменным лицом вылил тягучую каплю на указанный камень. Зашипело, повалил жгущий глаза дым, все отшатнулись, а потом взглянули на результат. Шаман поднял обломок валуна, и все увидели, что в середине зияет дыра в кулак, а сам камень ослаб настолько, что стал крошиться даже в слабых старческих руках шамана.

— Один хвост вмещает в себя два-три ваших шлема такого яда. Боевое подразделение Горных — шесть хвостов. Если скормить им чьи-нибудь трупы, то через тысячу ударов сердца их хвосты снова будут полны. Начав обстрел с восходом солнца, к полудню они сравняют с землёй всю линию стен. Но это ещё не всё. С ними идёт десяток боевых шестёрок стреконогов. Шаман! Покажи всем мой последний подарок тебе.

Шаман вытащил из-за пояса нож. Длинный изогнутый коготь стреконога. Часть когтя со стороны корня надпилена и обмотала кожаным шнурком. Остальная часть оставлена без изменения. Новые Люди покосились на знакомый им предмет. Очевидно, они знали его режущие свойства.

— Это — коготь стреконога. У него таких три на каждой ноге. Два вперёд, один назад. В его ногах сила медведя. Когда он хватает человека в доспехах наподобие ваших, на землю падают три окровавленных куска.

Через вашу стеночку Горные запросто перебросят все десять шестёрок. И сделают это, пока вы во второй раз будете натягивать ваши луки. И тогда через сто ударов сердца вы все будете мертвы.

— Врёшь ты всё! — внезапно выкрикнул один из копейщиков и ткнул в сторону говорившего своим кривым копьём.

— А наши копья — пробовал?

Полубог выхватил из ножен свой клинок и Митра увидел технику вертлявого боя в действии. Первым выпадом Ратмир перерезал пополам дрянное железо наконечника, а затем, попеременно пользуясь то Зубом на лезвии, то Клыками обуха, резко, раз за разом подтягивал к себе за древесину копейного древка опешившего болтливого крикуна, и точными косыми ударами нарезал деревяшку на ровные короткие плашки. Зацепив последний раз за кожаный нарукавник, Ратмир подтянул струхнувшего копейщика к себе, прижал лезвие клинка в его горлу и процедил сквозь зубы:

— В племенах Юга говорят, что провинившийся язык следует отрезать вместе с головой.

Затем оттолкнул побледневшего даже сквозь грязь Нового и указал кончиком клинка на вождя.

— Если сейчас мы отправимся к Сторожевому Дереву, то сегодня вечером или завтра до полудня ты увидишь боевую группу Коцита собственным глазами.

— А если их не будет, ты подаришь мне свой меч? — быстро спросил вождь.

Полубог усмехнулся, спрятал клинок в ножны и ответил:

— Если враг не придёт, ты получишь оба.

На лице вождя явственно читалось желание поскорее заполучить в руки чудесные мечи, и в то же время сомнение, что столь великий боец способен вот так вот запросто лишиться своего оружия...

— Ты знаешь меня, вождь. Твой отец знал меня. Твой дед знал меня. Прадед шамана знал меня. Говорили ли они вам, что хоть раз моё слово было нарушено?

Вождь озадаченно перекосил лицо, всем своим видом показывая, что да, слово Ратмира прочнее стен крепости...

— Нам нужны лошади?

— Тебе, мне и моим людям. Четверым.

— Я тоже возьму с собой четверых!

— Тогда прибавь два колчана ваших самых лучших стрел. Тебя одного мы могли прикрыть клинками, вас пятерых придётся спасать стрелами.

— У вас есть и свои стрелы!

— Если стреконогов убивать нашими стрелами, враг поймёт, что здесь его ждёт опасность. А ваши стрелы таких мыслей не вызовут.

— Хорошо, — кивнул вождь и распорядился привести лошадей.

— Погоди! — сказал полубог и повернулся к шаману.

— Если ты не выполнил мою просьбу, мы уйдём.

— Какую именно? Ты просил разное.

— Ещё твоему прадеду было сказано, чтобы он постоянно держал наготове одну девственницу.

— Зачем тебе девственница? — удивился вождь. — Женщина гораздо опытнее в наслаждениях!

— Если мне придётся сражаться за вас, мне придётся погибнуть. А новое тело мне сможет родить только дева, не знавшая мужа. Только тело первенца подходит мне. В иное тело моя душа просто не сможет войти. Не поместится.

Вождь озадаченно выпучил глаза, кое-кто из копейщиков даже открыл рот от удивления. Шаман сморщился, но кивнул и приказал привести.

Искомая дева, в числе прочих жителей давно толпившаяся на стене и глазевшая вниз, отыскалась быстро. Но, узнав подробности, отказалась. Просто так, незатейливо. Нет — и всё тут.

— Не хочет — заставим! — рявкнул вождь.

— Нет, — возразил Ратмир. — Она может притянуть мою душу в своё тело, только если сама захочет этого. Здесь нельзя заставить. Когда начнётся бой, она и её будущий муж должны быть вместе и смотреть вот на эту фигурку из камня. Когда та разрушится, это будет означать, что моё тело погибло. И тогда мужчина должен уронить своё семя в лоно девы. А дева — думать обо мне, чтобы притянуть мою душу в тело своего будущего ребёнка. И хотеть этого — искренно, от всего сердца.

— Ты желаешь странного, — холодно обронила дева.

Митра вслушивался в трепетный огонёк её Отражения, исполняющий роль души в телах Новых Людей. И улыбался. Внутренне. Шаман пользовался непререкаемым авторитетом в племени, и, когда он указывал волю богов, подчинялся даже вождь. И старая, для Новых Людей, традиция держать в святом месте племени "невесту бога" воспринималась всеми женщинами племени весьма однозначно. Она же просто обиделась!

— "Невеста бога" означает, что избранная для этого должна родить бога, — сказал Митра.

— Я знаю! — запальчиво возразила дева. — Принимающая в себя семя воина рождает воина, от охотника — охотника. А у нас для мужа только кузнец и остался. А он — хромой!

Это тоже являлось правдой. Бывший человек боя, он повредил колено, выслеживая в горах какую-то местную нечисть, не из тварей Коцита. Людоеда-то он задавил, да вот только куда хромоту девать? Ни в строй, ни на охоту. Вот и пришлось в кузницу, вторым подмастерьем. Кузнец, он вроде как тоже немножечко шаман. Но шаман — это же вроде как и не мужчина. И вообще! Каждая, избранная ожидать возможного появления бога, мечтает о том, что и девство её прервётся как-то особенно, божественно...

И вот — на тебе! Является долгожданный бог. Ну, пусть полубог, — полубоги тоже на дороге не валяются и на грядках не растут. Она уже мысленно примерила его на себя. В смысле, представила — на себе. Женщины рассказывали, как ЭТО происходит. И тут — на тебе! Кузнец! Что она, лошадь, что ли? Зачем ей — кузнец?

Обиженная до глубины своей маленькой души, она кивнула на спутниц обидевшего её полубога. На одну, на другую. Пусть, мол, они ему от кузнеца дитёв рожають!

Ратмир отрицательно покачал головой. Он прекрасно понял, что именно хотела сказать искомая дева своими вызывающими кивками в его сторону.

— Они спасены из плена. Их тела подверглись изменениям.

И тогда Митра вышел вперёд и сказал:

— Пусть придёт кузнец.

— А ты ещё кто такой?! — осерчала дева.

— Митра, молодой бог, — представил его Ратмир.

— Бог?! Да разве ж боги бывают такими мелкими? Да у него ещё ни одного шрама нет, он ещё даже и мужчиной не стал!

— Шаман и кузнец, подойдите, — сказал Митра.

Он сосредоточил своё внимание внутри тела, там, за грудиной. На месте расположения входа в душу. И тело его отозвалось знакомой дрожью, и голос его изменился, и словно наполнил собою весь распадок. И замолчала изобидевшая себя нарушением своей мечты дева, а шаман и кузнец одновременно шагнули вперёд, подчиняясь неведомой силе этого голоса.

— Умеешь ли ты сосредотачивать своё внимание на своём теле, дева? — спросил Митра.

— Ещё бы! — с вызовом ответила дева. — Ещё прадед нашего шамана научил людей племени исцелять себя внутри, посмотрев внутрь. Если болит совсем немножечко, у нас и к шаману никто не идёт, сам справляется! Вот, вчера жена вождя овощи чистила, палец порезала. Так сама и затянула, порез-то!..

Митра поднял руку, останавливая её словоистечение.

— Основное упражнение Магии Крови, дающей возможность изменять своё тело на уровне богов, заключается в сосредоточении на всём объёме крови внутри своего тела. Для этого нужно развить своё сознание, чтобы суметь охватить полем внимания себя всего. Ещё надо уметь видеть опасности, например: нельзя сосредотачиваться на сердце, надо на перикарде, его защитной оболочке. Нельзя и на мозге, надо на менинге, защитной оболочке. И так далее...