Мистерия Колдовства

Пустота...

Он сам не знал, как объяснить, что именно скрывалось за этим. У пустоты не было цвета или запаха, не было формы или размера, просто... пустота. Это был очень странный сон даже для него. В первые несколько раз (или даже десятков раз) такой двойной кошмар его немало напугал. Впрочем, Гарри всё так же просыпался в холодном поту после него до сих пор так что...

В начале ему снился этот сон каждую ночь заставляя его вздрагивать от каждого шороха наяву, но со временем частота кошмаров сильно снизилась. Но они не исчезли окончательно. Каждый раз как Гарри думал, что наконец освободился от них, следующая ночь возвращала его с небес на землю. Он не видел в этом никакого тайного смысла или хоть каких-то предпосылок. Но в конце концов он решил не забивать себе этим голову. Вполне может быть это лишь часть Гарри Поттера или вернее Гарри фон Айнцберна о которой он сам не подозревал.

Решив, что больше спать ему уже не хочется Гарри привычным движением надел очки и встал с кровати. Вернее, попытался, сразу заметив, что его правая рука, уже держит что-то холодное. Этим чем-то оказался обоюдоострый клинок, что он вчера положил под подушку, который подарила ему Наставница в тот вечер в Дырявом котле. Небольшой, длинна лезвия всего две-три его ладони. Наконец одев очки, он уставился в своё отражение на лезвии, клинок был столь сильно отполирован, что его можно было использовать как зеркало. Хотя разумеется, это было бы весьма беспечно использовать столь прекрасное лезвие в таких бытовых целях. Гарри любовно провёл по рунам, что были выбиты в середине лезвия пропитав их своей праной. Наставница вручную выбила каждую из них напитав силой, так что ему оставалось лишь подпитывать их иногда. Гарри не знал точно, что делают все эти руны, он распознал только Эйваз как прочность и Хагалаз как остроту. Помнится, он решился испытать его и клинок лишь с минимальным сопротивлением вошёл в гранитную стену Хогвартса. Вытащить его, однако, оказалось куда труднее... В любом случае он был очень благодарен наставнице, хоть не особенно понимал, что с ним делать. Гарри сомневался, что найдётся противник, который позволит ему подойти на расстояние удара клинком. Но, как и велела Наставница, он теперь везде с собой таскал его, хоть тот и был достаточно тяжёлым. Всё же ему казалось, что в таком вопросе стоит прислушаться к человеку, что в пятнадцать лет вошёл в корпус Силовиков Часовой Башни.

Солнце уже поднималось и в комнате было достаточно светло для утренней тренировки.

Сейчас Наставницы нет с ним рядом, и он не может провести состязание с ней, или как он это называл 'игру попробуй получить как можно меньше синяков'. А в одиночку он мог заниматься только простыми упражнениями, которые может делать каждый. Для разминки, он делает растяжку, Наставница вбила в него это ещё на первых тренировках. Без разогрева мышцы могут его подвести, и как следствие это может привести к травме. Выкинув лишние мысли о дурацких снах из головы, он направил течение праны из магических цепей в мышцы и кости разминая их. Для магии этот процесс был на удивление приятным...

Он закончил, когда его соседи уже начали подавать признаки жизни постепенно покидая царство морфея. Тяжело дыша он рухнул на пол обливаясь потом. Это был особый комплекс упражнений, что показала ему Наставница. Разумеется, она не разрабатывала его специально для него, она лишь показала, те упражнения, которыми сама пользовалась в своей деревне. Но это ни коим образом не делает их менее ценными, даже наоборот, она поделилась 'тайными' знаниями своей семьи, что было довольно щедро для мага.

В основном тренировка не отличалась от тренировок обычных спортсменом или вроде того. Но благодаря ей он узнал, что даже простые отжимания могут стать тренировкой магических цепей, если сосредоточиться не на физической нагрузке, а на магической. Разумеется, количество или качество магических цепей нельзя увеличить, но можно было улучшить свой контроль над ними.

Но ему вскоре пришлось вставать и идти в душ, а после быстро одеваться. Нужно было успеть на урок по заклятиям. Когда профессор Флитвик, Гарри всё ещё не мог привыкнуть, что ему преподавал нелюдь, пускай и на половину, заставил чью-то многострадальную жабу облететь весь класс по кругу он объявил, что сегодня они изучат заклинание левитации. Их разбили на пары и ему в команду попалась та самая девочка Гермиона Грейнджер.

— Давай постараемся. — Сказал Гарри с абсолютно честной улыбкой, пускай его и учили, что маг всегда должен скрывать свои исследования и прятать свои мистерии до самого последнего момента, но ему было приятнее учиться вместе с кем-то. А Грейнджер среди всех его знакомых больше всего походила на мага, за исключением Евангелины возможно, но с ней он редко виделся.

— Аг-га. — И он почему-то вызвал у неё робость или что-то вроде того.

Заклинание не казалось ему каким-то слишком сложным, но... ему потребовалось немало времени чтобы разобраться в его фундаментальных основах. В той книжке, что Гарри выпросил в библиотеки было заклинание Вингардиум Левиоса, однако, он так и не разобрался с управлением магическими цепями. Когда он правильно взмахивал палочкой у него было ощущение, что магические цепи начинают делать что-то помимо его воли и он прерывал это сразу и бесповоротно, поскольку кому будет приятно если, например, его рука будет жить своей жизнью не обращая внимание на команды мозга. В некотором смысле то, что он может осмысленно управлять магическими цепями ему очень сильно мешало.

— Эм, тебе помочь? — Слева раздался слегка смущённый голос. Гермиона странно на него смотрела словно была побитым щенком, который хотел прибиться к человеку, но боится, что его прогонят.

— Ох, ты уже закончила?

— Ага, вот смотри. Вингардиум Левиоса! — Перо перед ней воспарило почти на метр и сделало восьмёрку.

— О, великолепно! — зааплодировал профессор Флитвик. — Все видели: мисс Грейнджер удалось!

Но не все разделяли радость преподавателя, хоть в аудитории и было достаточно шумно, но не заметить столь явный шёпот было почти невозможно. Многие оказались недовольны ею, выскочка, зубрилка и бобриха были самыми мягкими из того, что Гарри услышал. На удивление большинство шёпотков слышались с рядов гриффиндора, кажется её не любят на собственном факультете. Гермиона, которая так же всё это слышала казалось разом потеряла весь тот запал, что подарил ей учитель похвалив. На неё было неприятно смотреть.

Разумеется, для Гарри то, что Гермиона смогла выполнить заклинание раньше него было неприятно. Это подрывало его веру в себя и так же ставило в неловкое положение так как он пообещал стать величайшим магом среди всех обучавшихся здесь. Но он никогда бы не стал вымещать своё разочарование на том, кто оказался лучше его.

— Прости, кажется, я всё пропустил, не могла бы ты показать мне снова. — Гарри попытался сказать это с улыбкой, но у него не особенно получилось.

Гермиона же посмотрела на него будто бы он был сантой, который пришёл к ней на рождество, когда она уже решила, что санты не существует.

— К-конечно, вот смотри. Произносить нужно так: Винг-гар-диум Леви-о-са, в слоге 'гар' должна быть длинная 'а'.

Гарри всё ещё не понимал какой смысл правильно расставлять ударение в Арии заклинания, но внимательно запоминал. Возможно он просто чего-то не понимает. Наставница сказала ему, что у него хорошая чувствительность к магии, когда он заметил перекрученные магические цепи у Олливандора, но ему всё равно пришлось немало попотеть прежде чем он осознал, как работает эта Мистерия левитации. Гермионе пришлось выполнить заклинание три раза, а ему почти пять раз правильно воспроизвести её движения палочкой и осознать те действия, что палочка хотела от его магических цепей.

— Не понимаю почему у тебя не получается. Кажется, ты всё делаешь правильно, и произношение, и движение. — Гермиона действительно выглядела расстроенной, что было даже в какой-то степени мило.

Послышались несколько шепотков о том, что он, Гарри, на самом деле сквиб, или про то что он абсолютный бездарь, вспомнили его слова на вступительной церемонии. Шепотков было немного, лишь парочка человек, наверно потому что большинство сами всё ещё не могли заставить перо даже пошевелится. Сказать, что гордость Гарри была задета значит преуменьшить. Он приёмный сын семьи Айнцберн, величайших алхимиков в мире, тех, кто создал третью истинную магию, терпеть издёвки от того, что он не смог использовать, а фактически чуть-ли не скопировать без какой-либо предварительной теории, жалкую мистерию левитации было выше его сил.

— Гарри... — Гермиона хотела что-то сказать или просто утешить его, но она оборвала себя на полуслове.

Гарри отложил мистический код на стол, он ещё не до конца разобрался как правильно будет использовать палочку чтобы усилить Мистерию, а сейчас у него нет права на ошибку. Он направил правую руку на перо, что лежало перед ним, а потом закусил губу от неприятного ощущения, когда его од начало смешиваться с манной окружающего мире в его магических цепях преобразуюсь в прану. Гарри уже успел забыть, что использование заклинания без мистического кода обходится куда большей потерей праны.

— Вингардиум Левиоса! — На самом деле Ария почти всегда индивидуальна для разных магов, это что-то вроде самогипноза, когда знакомые слова помогают тебе вспомнить как правильно направлять прану в своих магических цепях. Но раз уж их учили именно этой Арии, то Гарри ничего не имел против воспользоваться ей.

Перо как не странно взлетело и повинуясь движению его руки облетело вокруг Гермионы слегка задев её кудри, чтобы потом опустится прямо перед ним.

— Поразительно мистер Поттер, беспалочковая магия в таком возрасте. Пять, нет десять балов Хаффлпафу! — Воскликнул профессор Флитвик, что наблюдал за ними со своего стола.

Класс будто бы только и ждал этих слов, уровень шума поднялся на несколько порядков, казалось каждый хотел высказаться на счёт магии Гарри.

— Спасибо Гермиона, это всё благодаря тебя. — Совершенно искренне произнёс Гарри и повернулся в сторону его соседки.

— Д-да? — Она восхищённо и удивлённо посмотрела на него.

— Конечно, если бы ты не помогла мне, то у меня не получилось бы.

— Х-хорошо. — Она резко отвернулась от него и уставилась на свои руки или на палочку, Гарри не очень понял. Но зато он понял, что Гермиона может быть неплохим товарищем, что тоже было очень неплохим открытием.

* * *

Гарри в очередной раз засиделся в библиотеке в тщетных попытках понять суть колдовства. С другой стороны, он уже не слепо тыкался во все книги, которые находил, в этот раз он сообразил спросить совета у профессора Макгонагалл. Он так увлёкся, что даже пропустил Хэллоуин, который сегодня праздновали в замке. Вернее сказать, он о нём помнил, но не горел желанием посещать. Нет, против самого праздника он ничего не имел, и хоть он сам никогда за конфетами не ходил, но, когда он ещё жил у Дурслей к ним часто заходили соседские дети в этот день. Однако, в этой школе этот праздник имел совершенно дикие традиции. Казалось многие ученики только и ищут повод поспорить, так гриффиндорцы празднуют Хэллоуин, а слизеринцы Самайн, якобы древний праздник магов, который позволяет магии сильнее проникать в этот мир. Гарри уже думал, что суеверия в этом обществе слишком сильны, но он ожидал, что обожествляют магию лишь несколько фанатиков. Он точно не ожидал, что большинство потомственных колдунов будут поддерживать эту точку зрения.

Гарри не очень понимал, как уровень манны, что вырабатывает окружающий мир может изменяться от человеческих праздников, от фазы луны или даже от продолжительности дня. Почему освещённость вообще должна влиять на магический фон? С другой стороны, он не мог с чистой совестью сказать, что луна никак не влияет на землю, всё же подлунный мир не зря так называется.

Внезапно он остановился осознав, что слышит не только собственный топот, но и чей-то рык и приглушённый писк. Перед его мысленным взор сразу промелькнула Наставница, что дала бы ему смачный подзатыльник за то, что витает в собственных мыслях и пропускает возможно реальную опасность. Рассеянные маги долго не живут. Лучшим решением было бы развернуться и позвать преподавателей, но, разумеется, Гарри лишь со всех ног понёсся к источнику звука, который открылся стоило ему подняться на этаж выше.

Паук! Здоровенный чёрный мохнатый паук, восьмиглазый и восьминогий размером, не уступающий небольшой лошади. А прямо под ним лежала уже наполовину закутанная в паутину ученица с подозрительно знакомыми каштановыми кудрями.

Паук увидел его застыл выжидая. Их всеобщая статичность продолжалась совсем ничего. Гарри, в которого Наставница вбила ударами своего копья, что в битве тот, кто наносит первый удар зачастую побеждает, начал действовать первым.

— Гандр! — Гарри сконцентрировал магическую энергию на кончике указательного пальца правой руки и перед ним появился дымчатый черный шарик, чтобы впоследствии выстрелить им как пулей. Он всё ещё не научился правильно использовать мистический код для этого проклятия.

Удар не принёс особенных последствий для паука, но тот явно был знаком с понятием магии поэтому опасливо отошёл на пару шагов. Однако, осознав, что проклятие было совсем слабеньким и едва пробило его естественную сопротивляемость магии паук явно воспрял духом.

— Гандр! Гандр! — Однако, Гарри решил ещё немного подбодрить его. Ему нужно было, чтобы тварь отошла от Гермионы.

Паук противно заверещал наконец, почувствовав боль, что было не удивительно — Гандр хоть и слабенькое проклятие, но зато его эффект хорошо суммируется. Т.е. если ему удастся попасть проклятием по пауку достаточное количество раз, то тот сдохнет. Осталось только попросить его постоять пока Гарри несколько десятков раз будет стрелять в него.

К сожалению паук таких планов не имел и бросился к так раздражающей его добыче. К ещё большему сожалению двигался он куда быстрее чем положено по его комплекции, намного быстрее.

— Гандр! Гандр! Гандр! Гандр!

Но разумеется это не сильно помогло, Гарри успел только сделать шаг назад, прежде чем гигантские челюсти сомкнулись на его правой руке, которой он едва успел защитить голову.

— А-а! Ааааа! — Больно это не совсем то слово, как оказалось пасть паука выделяет какой-то то ли яд, то ли кислоту — приятного мало. Его рука... кости в его руке были раздроблены едва ли не в труху. Вся пасть паука залилась его, Гарри, кровью.

К несчастью теперь уже для паука, умирать просто так Гарри не особенно стремился. И хоть боль был адской, но он терпел ещё и не такое при обучении у старика Ахта. Он не потерял себя от боли и шока, и вытащив клинок из внутреннего кармана мантии левой рукой со всей силы вонзил его в пасть этой твари. А потом ещё раз, и ещё, и ещё.

Морда паука уже залилась чёрной и очень плохо пахнущей кровью, когда он наконец решил, что добыча слишком кусачая и мотнув его огромной головой швырнул его. Гарри и подумать не мог, что познает Мистерию полёта таким образом, несколько растянувшихся для него мгновений он летел, парил над землей. А затем он с треском ударился спиной в каменную стену. Теперь даже опыт терпеть боль не помог ему, он отключился на несколько секунд прежде чем с огромным трудом смог подняться на четвереньки судорожно пытаясь вздохнуть. Похоже у него было сломано несколько рёбер.