— Ваше подразделение готовили для чего-то вроде штурма космических объектов или же и вовсе для абордажа, тут у меня информации нет, — Фрейзер хмыкнул. — Соответственно, снаряжение у вас весьма специфическое, да и если помнить, чем именно помимо своих солдат может гордиться Востроя... Впрочем, не думаю, что в мясорубке войны за Готический Сектор, без подкреплений и бронетехники вы бы долго провоевали. Да, героически погибли бы, не спорю, но вот в остальном...
В помещении установилась тишина. Столь нагло заявившийся сюда капитан Имперского Флота налил себе еще одну чашку напитка и приступил к его медленному и вдумчивому употреблению. Востроянцы молчали, в который раз за эти дни обдумывая ситуацию, в которой оказались, и пытались найти выход из тупика. Наконец, Деяч встряхнулся и обратился к Фрейзеру.
— Вы ведь не для того, чтобы это рассказать, сюда пришли?
— Именно, — кивнул капитан, — Скажем так, у меня есть решение, которое устроит и меня, и вас.
— Обычным мясом в темные трюмы? — с горечью поинтересовался Радулович. — Так к нам с этим уже обращались, еще и приплатить предлагали, с-сволочи. Если вы с этим, то убирайтесь. Я предпочту сдохнуть где-нибудь на планете.
— Ну почему же? — вполне искренне удивился Фрейзер. — Мне не нужно мясо, которое не жалко бросить на вражеском корабле при экстренном отступлении или подставить под удар, если все пошло не по плану. Я предлагаю вам возглавить Боевую службу, равно как и применять ваших бойцов как оперативников внутренней безопасности. Абордаж, контр-абордаж, подавление бунтов и выступлений, а также обеспечение безопасности офицерского состава. Как раз то, чему вас учили.
— Не совсем, но... Об этом позже, — неуверенно произнес Радулович. — Вы ведь понимаете, что начальство не даст житья уже вам? Да и хотелось бы знать, на каком корабле и под командованием кого именно нам придется служить.
— Начальство меня не любит примерно так же, как и вас, — улыбнулся Фрейзер. — Нас запихнут на патрулирование куда подальше, так что до адмирала Дрейка будет не менее десятка световых лет, а до герцога, который вас так невзлюбил, и вовсе более сотни заполненных астероидами, орками, еретиками и пиратами световых лет. Что же касается корабля, то под мое командование отдан сторожевой крейсер класса "Защитник". Основной перечень задач — патрульная служба, проводка конвоев, охрана коммуникаций. В меньшей степени нас могут привлечь для разведки или диверсий. Служить будете под моим командованием. Итак?
— А что с... — начал было Деяч, но был оборван резким взмахом руки своего командира.
— Я так понимаю, времени на раздумья у нас особо и нет? — с сарказмом поинтересовался майор.
— Ну, как мне сказали, транспортник прибудет через трое суток, а ждать они не станут и либо заберут вас на Орар, либо пристрелят, чтобы не задерживали, а это, в свою очередь, выльется в небольшую войну, — улыбнулся еще раз Фрейзер. — Так что да, хотелось бы услышать как минимум принципиальное решение.
— Варп с вами, я согласен! — решился Радулович. Возможно, они еще пожалеют об этом, но это будет потом, а пока перспектива угробить личный состав отодвинулась на неопределенное время, да и если все на самом деле будет обстоять так, как обещает капитан, то будущее вполне может стать если не относительно удачным, то как минимум приемлемым.
— Прекрасно! — просиял Фрейзер. — Предлагаю обсудить детали и необходимые условия...
* * *
Когда за Фрейзером... Нет, теперь уже капитаном Фрейзером захлопнулась створка гермодвери, Радулович перевел взгляд на забившегося в угол Деяча. Тот смерил командира странным взглядом, качнул головой и, зашипев, вновь прижал к шишке ствол табельного оружия.
— Осуждаешь? — поинтересовался майор, поднимая со стола термос с оксом.
— Было бы что осуждать... Ауч! — скривился безопасник. — А если серьезно, то ты поспешил.
— Знаю, — чуть пожал плечами Радулович, а затем встряхнул чайник, — где весь Околосвенной?
— Капитан забрал, — уныло произнес Деяч, — Вот не понимаю я его. С одной стороны, обычный флотский, который просто увидел для себя возможность захапать хороших абордажников и даже готов мириться с нашими, не такими уж и большими, кстати, требованиями, а с другой...
— Зараза, — буркнул востроянец. — И что он нашел в твоем пойле? У тебя от его крепости даже сержантов воротило, помнится. А насчет другой стороны, давай-ка поподробнее.
— То же, что и ты, — криво улыбнулся, что смотрелось не слишком эстетично, безопасник, — сам же знаешь. А насчет поведения, подозреваю я, что не так этот Фрейзер прост, как пытается казаться...
Деяч замолчал и задумчиво уставился в стенку, сверля взглядом налепленный прямо на феррокрит постер с Императором в золотой броне. Император в ответ грозно и воодушевляюще взглянул на безопасника, что заставило востроянца негромко ругнуться и помянуть незлым тихим словом пропагандистов из Экклезиархии, подобравших для изображения исключительно удачный ракурс.
— Не тяни грокса за чешуйчатый хвост, — потребовал майор. — Если все так плохо, почему ты не предупредил? У нас был шанс отказаться.
— Да в том-то и дело, что не плохо, а просто непонятно, — вздохнул безопасник. — С того момента, как ты ушел от Дрейка, проходит менее четырех часов, и тут к тебе заваливается этот Фрейзер, о котором лично я ничего не знаю, и оперирует аргументами и фактами, про которые даже нам с тобой неизвестно. Вот и вопрос, откуда он так быстро информацию узнал...
Глава 5
Грохот и лязг, до того на несколько благословенных Императором минут стихшие, вновь ударили по ушам, заставляя морщиться от очередного приступа острой мигрени и глухо материть личный состав, чересчур ретиво принявшийся за возвращение сторожевого крейсера в боеспособное состояние. В любом случае, ничего иного не оставалось, ибо препятствовать техножрецам, дорвавшимся до отнюдь не тривиальных компонентов корабля, стал бы только безумец, каковым ни Фрейзер, ни оказавшийся в его теле попаданец не являлись.
Капитан грустно взглянул на заваленный пергаментом ферропластовый стол и уронил голову на скрещенные руки, позволяя себе минуту слабости, пока подчиненных поблизости не было и не предвиделось. Перечень дел рос и ширился, ком проблем накапливался быстрее, чем их успевали решать, а сам Фрейзер отчетливо понимал, что постепенно зашивается. Да, слегка удалось разгрузить штаты, привлекая востроянцев и свежее пополнение, но профессионалов, знакомых с ситуацией и способных взять на себя текучку, не дергая капитана по любому поводу, под рукой, к несчастью, не было... Вот и приходилось пока что тянуть все это на себе, да на временно немногочисленном, как надеялся Николас, штабе.
Офицеров не хватало катастрофически. Нижние чины не имели образования и опыта, да и не было пока что даже тех, кто способен был пусть и частично, но взять на себя роли младшего командного состава. У востроянцев была совершенно другая специфика, а у свежего, только что прибывшего пополнения были свои проблемы и сложности, и их нужно было в первую очередь как-то разместить, обеспечить питанием и провести карантинные и санитарно-эпидемиологические мероприятия, чтобы не тащить потом на борт крейсера всякую гадость.
В углу временно отданной для капитана каюты застрекотал вокс-аппарат, уведомляя о прибытии очередной сводки. Вообще, согласно боевому расписанию, тут должен был располагаться обычный кубрик для старшего офицерского состава, но пока что в небольшом помещении разместил свои немногочисленные пожитки Фрейзер, вполне логично рассудив, что, во-первых, отсюда до боевой рубки бежать в два раза меньшее расстояние, а во-вторых, это помещение хотя бы можно назвать жилым, ибо стандартные капитанские покои на крейсере напоминали скорее рефрижератор, ибо температура там не поднималась выше пяти градусов по стандартной шкале, а отвлекать Тектрия еще и для этого Николас посчитал несвоевременным и, откровенно говоря, глупым занятием.
Потянувшись к рунической клавиатуре, попаданец быстро вывел строки текста на сияющий всеми оттенками темно-зеленого экран, а затем пробежался глазами по строкам. Ситуация... Не радовала, сказать по правде. Очередной конвой добрался до цели сильно потрепанным, очередная патрульная эскадра недосчиталась эсминца, в который уже раз пришла просьба о помощи с еще одного мира, подвергшегося атаке пиратов или отступников... Да, все это было приправлено пропагандистскими реляциями и весьма качественно смещало акценты, но свежеобразованный конгломерат личностей, одна из которых была воспитана на новостных выпусках Киселева, а вторая сталкивалась с подобным по долгу службы, весьма качественно фильтровал поступающую информацию, причем нынешний Фрейзер и сам не смог бы сказать, заслуга какой именно из частей его личности в этом была большей.
Капитан провел ладонями по лицу, а затем помассировал виски, отрешаясь от боли и возвращая себе более-менее работоспособное состояние. Очередной отчет по техническому состоянию был передвинут ближе, после чего Фрейзер углубился в продирание через казенные фразы, наполненные специфическими техническими терминами и оборотами, что тоже занимало время. И ведь тут только наиболее важное, то, что отобрали для своего непосредственного начальника Тектрий, Радулович и Деяч, а несоизмеримо больший объем повис на них.
Собственно, ремонтные работы шли. Как-то. Во всяком случае, с зачисткой центральной секции корабля удалось наконец разобраться, равно как и провести более-менее подробный осмотр и изучение основных магистралей и энерго-распределительных узлов. Вердикт Тектрия, однако, разом портил настроение, ведь согласно заключению старшего техножреца крейсера, только тут, в центральной секции требовалось заменить почти семьдесят процентов проводки и почти четверть всех терминалов, не говоря уже о давным-давно окислившихся сплавах, примененных в трюмах космического корабля.
Желание жестоко и медленно убить того, кто консервировал корабль, нарастало с каждым днем, и "успокаивающие" слова Тектрия о том, что это стандартная практика, ни хрена не помогали. Еще бы, ведь из интендантов требовалось выбить почти три тысячи километров разнотипных проводов, несколько тысяч распределительных модулей, пару сотен когитаторов и десятка три, и это в лучшем случае, малых плазменных реакторов взамен выбывших из строя резервных, которые и должны были обеспечивать корабль энергией во время стоянок в доках и на орбитах. А ведь с их установкой еще придется помучиться, в этом Фрейзер был уверен на все сто процентов.
Дополнительно бесили конструкторские решения, при которых огромные и теряющиеся во тьме залы машинариумов и корабельных мануфакторумов были украшены позолотой и лепниной, в то время как экипаж был вынужден ютиться в узких и тесных кубриках в крайне неприятных санитарно-эпидемиологических условиях. Как итог, это даже привело к небольшому спору с Тектрием, в результате чего из техножреца удалось выбить принципиальное согласие на внутреннюю частичную переделку сразу трех палуб, благо внешний адамантиевый корпус это затронуть не должно было.
И ведь пока что ремонт затронул только центральную часть судна, а когда Фрейзер вспоминал про плазменные двигатели, орудийные палубы и шпили Навигаторов, ему становилось слегка не по себе. В то, что при текущих усилиях с ремонтом удастся справиться за год, попаданец уже не верил, предполагая увеличение сроков раза в полтора. А ведь командование ждать не будет, и за невыполнение приказов по головке не погладит, да и в бой может отправить на не до конца приведенном в порядок судне, а потому Фрейзер пахал, как проклятый, наплевав, по-сути, на свое состояние и требуя того же от подчиненных, что тоже стало некоторым шоком для жителей сорок первого тысячелетия.
Ну не привыкли они, что капитан судна буквально зашивается на рабочем месте, наплевав на комфорт, удобство и личную выгоду, и если для того же Радуловича подобное неожиданностью не стало, то вот для Тектрия или новоприбывших боцманов и старшин подобное было в новинку.
Относительно новоприбывших, а если быть точным, то новоприсланных, свое мнение попаданец составить уже успел. Ничего особо поражающего воображение, но вот достаточно опытных и, главное, бывавших во многих боях представителей унтер-офицерского состава в подчинении оказалось более двух сотен человек. Как удалось выяснить, подключив к делу того же Деяча и переговорив с одним из контактеров из списка, выданного еще Хорстом, не так давно из-за нападений еретиков из строя выбыли и встали на длительный ремонт сразу несколько линейных кораблей, что привело к тому, что экипаж с них быстро рассовывали туда, где имелись места в штатах и боевом расписании, закрывая те или иные дыры, из расчета один унтер-офицер на сотню обычных матросов.
А вот с последними были некоторые проблемы... Вообще, Николас с изумлением знакомился с практикой комплектования экипажей огромных и дорогущих космических кораблей, способных залпами раскалывать континентальные плиты. Начать стоило с того, что наравне с довольно распространенной практикой набора добровольцев с поверхностей тех или иных планет, которая одобрялась уставом Имперского Флота в положениях, датируемых еще 32-м тысячелетием, имела место существовать практика вербовки экипажей из различного отребья, в большинстве своем родом из подульев и трущоб, а то и вовсе с планет-каторг и иных специфических мест.
Понятное дело, все это негативно сказывалось на боевом духе, возможностях и эффективности такого экипажа, да и заставляло раздувать штаты сверх меры, требуя ради сохранения минимальной эффективности грести людской ресурс в тройном размере, что зачастую приводило к бунтам, случаям неповиновения и прочим пренеприятнейшим ситуациям в условиях космических перелетов или, упаси Император, варп-путешествий, где на неокрепшие умы шепот Межреальности воздействовал крайне негативно.
С последним должны были справляться младшие флотские комиссары или жрецы Экклезиархии, а также многочисленные проповедники и добровольцы из числа этого самого экипажа, своим примером и тяжелыми пистолетами приводя в чувство и воодушевляя тех, кого старший офицерский состав презрительно и вполне заслуженно именовал крысами Темных Трюмов.
Впрочем, наряду с этим в Имперском Флоте существовала также отдельная каста пустотоплавателей, считающаяся наиболее приспособленной для службы в качестве экипажа на боевых кораблях. Те, кому домом стали узкие и тесные кубрики и отсеки, те, кто проводил жизнь среди душных коридоров, низких палуб, вечно ломающейся вентиляции и прочих проблем, имеющих место на звездолетах Империума Человечества. Те, кто рос среди снарядов для макро-орудий, те, кто десятками, сотнями и тысячами погибали при разгерметизациях, пожарах и прочих несчастных случаях, те, кого не считали после боя, просто-напросто выдергивая с Жилых палуб очередных мальчишек и девчонок, зачастую не достигших и пятнадцати лет, так как чудовищные потери требовалось восполнять как можно быстрее...
Пустотники. Наиболее подготовленные, дисциплинированные и обученные представители рядового флотского состава, которых, впрочем, совершенно не ценило старшее командование, совершенно необоснованно ровняя под одну гребенку маньяков и насильников из подулья с одной стороны и тех, кто вырос на корабле, зная определенные его части и разбираясь в функционале тех или иных модулей на весьма высоком уровне.
