Писарь принес банку с сургучом. Николай завязал концы шпагата узлом, пропустив концы через отверстия в небольшой прямоугольной дощечке, приложил узел к ней и залил расплавленным сургучом. Достал из кармана своей куртки печатку и придавил ею остывающей сургуч. Дощечку с чистой стороны он подписал и поставил сегодняшнее число. Затем эту дощечку с сургучной печатью он просунул под парусину и велел прибить и этот край полотна.
— Уф всё! Один воз готов! Давайте его во двор, на площадку под охрану.
— Матвей волов давай и наших кого-нибудь ещё позови.
Арсен вышел во двор, вернулся с одним из охраняев, показал ему на выкатываемую из склада закрытую мажару:
— Охранять! Ставь на площадку, к ней ни одной души не подпускать!
— Далян! Просыпайся! Принимай товару под охрану! — он подозвал к воротам склада десятника охраны. — Мажара выходит, ты сразу бойца своего возле неё ставь, усвоил?
Тот кивнул понятливо.
— Вот, давай действуй!
С Матвеем пришли Троха и Руда. Они проворно впрягли волов и начали выкатывать вторую, накрытую и опечатанную, мажару. Арсен махнул рукой десятнику охраны и показал на повозку. Далян окликнул в одного из своих служилых, и тот бросился догонять мажару.
— Арсен Бинарович! Арсен Бинарович! — со двора донеслись крики.
Арсен привстал, выглянул во двор:
— Ехтырь! Посадник приехал! Саня смотри тут сам! Я побег начальство встречать!
Он выбежал из склада, по пути отряхивая грудь и бороду, заправляя и заглаживая рубаху за пояс. Северин, стоя в мажаре оглянулся: Арсен стоял навытяжку перед высоким, богато одетым сановником в меховой шапке, и докладывал об обстановке на вверенных ему казенных складах.
Башлык узнал в высоком чиновнике посадника Кандраша — Лермонта Юстиновича, по прозвищу "Торец". Посадник выслушал доклад Арсена, кивнул, обернулся и что-то сказал своим сопровождающим, хлопнул Арсена по плечу, и все дружно засмеялись вместе с Арсеном, пожимающим им руки. Они ещё немного постояли во дворе, что-то бурно обсуждая, о чём-то начали спорить, потом двинулись в сторону склада.
Николай, увидев начальство, направляющиеся к ним, сразу остановился все работы:
— Стой! Александр, выводи всех туда, — он показал ему на боковую дверь склада, — охрану тоже туда выводи, двоих потом в ворота склада поставишь.
— Так, все из склада выходим быстро, в эту дверь! Олег, вы тоже. Охрана вся выходит! Северин, твои на выход. Все! Остаются Александр и ты. Остальные быстро все вышли!
Никто даже не пожелал спросить, почему здесь командует Николай, если были желающие, то их вместе со всеми вытолкал Александр и пришедший ему на помощь десятник складской охраны Далян.
Первым на склад вошел Арсен и удивлено замер:
— А где все?
Ответить никто не успел. В воротах склада показались посадник и вельможа в длинном синем, прошитом золотыми нитками, халате. За ними зашли еще двое. Этих Северин знал, дети купеческие, отцы которых сидели в Совете Старейшин. Родоначальники правили Торговой Грядой, а великовозрастные отпрыски были пристроены возле посадника. Приглядывали за избранником народным, и являлись его помощниками.
Телохранители посадника встали возле ворот, взглядами и движениями, оттеснив складских охранников. Один из дружинников прошёл к боковой двери, выглянул из неё, шугнул грузчиков, привалившихся к стене. Закрыл её, заперев на внутренний засов. И сам остался стоять в углу, держа на виду дверь и внутренние помещения склада.
Арсен увидел Северина, замахал ему:
— Иди сюда!
— Северин Волынец, сын Тимура Волынца, он в разгон идёт с грузом, его товара.
— Здравия тебе, боярин, — чуть поклонился Северин, и пожал протянутую посадником руку.
Поздоровался с ним и коренастый тип в синем халате, сзади которого пристроился Николай. Северин обнялся с купцами, знал обоих с детства, в дружине вместе были поначалу, а потом война и жизнь их развела, но, встречаясь, всегда были рады видеть друг друга.
— Красивые повозки! Крепкие? Путь неблизкий, дойдёшь?
— Бывало и дальше ходили! И ничего, и дошёл и вернулся!
— И как далеко ходил? — Поинтересовался коренастый в халате.
— За Кафирлат. В Каротень.
— Вижу, человек, ты бывалый, думаю не подведешь! — Лермонт похлопал по борту мажары, — Надежно сделано, и сколько поднимает?
Северин пожал плечами: — Сейчас одну тонну грузим, но запас есть. А так и три тонны довезет, на шлюзах на таких повозках камень возили, но волов шестёрку запрягали.
Все удовлетворенно закачали головами, одобряя услышанное.
— С Арсеном ты всё порешил? Может надобно чего, нужда есть в чём-то, нехватка какая для товары? Говори, пока за ворота, в поле не вышел! Деньгами Арсен тебя не обидел? Не смотри на него, если что есть сказать, говори прямо сейчас!
Северин заверил посадника:
— Хорошую цену Арсен Бинарович дал, грех жаловаться... Очень хорошую! И нужды нет ни в чём, одно только осталось загрузить побыстрее, да в разгон пойти, на волю, в дальние края!
— Как есть, всё отдал? Как говорили? И на провоз, и на прокорм? — строгий взгляд на Арсена.
— За что мне такое недоверие, Лермонт Юстинович? — Арсен изумленно развел руками перед посадником.
— Ты из себя оскорбленного не строй! Узнаю, что по твоей вине с разгоном этим промашка, какая вышла, просчет какой, спаси нас небо, Арсен я сам тебя на Старой площади пороть буду. Не до шуток тут! Города имя на кону стоит.
Снова к Северину повернулся, глазами сверкает, левым кулаком, сжатым у бедра машет, правая рука на рукояти сабли лежит:
— Еще раз спрашиваю тебя башлык! В чем нужда? Готов ли ты товару довести к месту в срок?
— Дойдёт товара в срок, не сомневайтесь. Не подведу, ни вас, ни город, ни Арсена Бинаровича.
— С Арсеном ты в деньгах разобрался? Обмана никакого не мнишь за ним?
— В деньгах ему как себе верю, не первый год знакомы, не жду обмана.
— Хорошо, что ты в нем так уверен. Удачи тебе в пути, — успокаиваясь, пожелал Торец. Повернулся к сопровождающим:
— Ну что? Мы сюда чего ради притащились?
— Николай, роспись неси! Осмотр сделаем! — коренастый крикнул своему приказчику. Коля подхватил со стола папку и передал ее своему начальнику. Пока тот с папкой возился, Александр успел Северину про него на ухо нашептать:
— Это посланник, один из представителей Острова в Торговой Гряде, влиятельный и решительный Ирень Удесович Сорва, в свое время был и купцом и наемником. С тех времен знаком со всеми воеводами и в Белогорске и в Айтуаре.
Пробежавшись по спискам, Сорва ткнул пальцем:
— Вот эти ящики — 46, 52, 63.
Приказчики при помощи дружинников нашли и вытащили нужные ящики из общей кучи. Николай поддел крышку крепко сколоченного ящика кинжалом, приподнял, дёрнул на себя. Отодрал ее полностью, положил на пол и отошёл в сторону. Посадник и купцы склонились над открытым ящиком.
— Ого, красота! Вот это да! — Торец достал из ящика ослепительно белую вазу, разрисованную огромными ярко — синими цветами. Ирень достал такую же вазу, стряхнул опилки, и подошёл с ней к выходу. Приподнял над головой и начал рассматривать на свету, через плечо, приказав Николаю:
— Дальше ящики открывай!
В следующем ящике оказались металлические части и крепеж, уголки, инструменты, пластины, крючья, проволока.
Посадник, не выпуская вазу из рук, мельком глянул в открытый ящик:
— Это что?
— По росписи это металлические части от водяного колеса. Деревянную основу, наши люди по чертежам изготовят и соберут уже на месте.
В другом ящике были шлемы из очерненного металла, по краям украшенные изящной чеканкой, с кольчужной сеткой.
Лермонт передал вазу одному из купцов, и вынув шлем из ящика, повертел его.
— Не наша работа, узоры диковинные, и обработаны не по-нашему, — он погладил очернённый металл. — Откуда?
— Из-за моря, таргунскими мастерами сделано.
— Да уж дорогая свадьба выходит для Острова! Ну что ж, королевичам — королевские подарки!
— И это не всё! Некоторые дары: украшения, ковры и посуда идут с другим обозом. Караван из Бату-Зияна. Основная часть пойдет, конечно, с Острова.
Посадник подозвал Александра, протянул ему шлем-красавец:
— Одевай!
Обошел Александра кругом, расправил ему бармицу на плечах, оглядел его со всех сторон, сделал два шага назад, и потянул саблю из ножен.
— Испытать нужно! Устоит ли шлем заморский против клинка ншего, каленного?
— Стой! — Посланник оказался возле Александра, стянул с его головы шлем. Сунул в подрагивающие руки приказчика и подтолкнул в сторону отложенных ящиков:
— Закрывайте всё!
Николай аккуратно, но твердо потянул вазу из рук купца, тот с вздохом разжал пальцы:
— Коня не жалко за такое!
— Ну и шутки у тебя посадник, с чего это ты вещь казённую решил испортить? Человека до смерти перепугал!
— Господин посланник, вы здесь закончили? У нас ведь планы ещё на сегодня были!
— Нет, к огромному сожалению ещё не закончил! Но не смею вас задерживать, понимаю ваше нетерпение заняться делами своей службы, — Посланник повернулся к Николаю. — Как ящики закроете, можете продолжать погрузку.
— Александр, заводи всех назад! Давайте погрузку продолжать!
— Арсен Бинарович! Разрешите на документы подписанные взглянуть. Давайте прямо здесь посмотрим всё. Вот за этим столом. Не будем людям с погрузкой мешать.
От ворот донеслись шум, крики, треск сломанного дерева и топот копыт. Дюжая охрана посадника напряглась и встала в воротах склада, прикрывая своих подопечных. Примчался от ворот взбудораженный стражник. Разъяснилось, что с торгового подворья Острова обоз пришёл из десяти повозок, с ними начальство с охраной. Куда их?
Николай вышел:
— Я покажу. Скажите, пусть пропустят!
Запустили прибывших во двор, въехали, встали возле склада. Приехавшая с обозом охрана окружила повозки, стоят по сторонам посматривают, от телег не отходят. Белогорцы-наемники, высокие, крепкие, один к одному, наверняка всех под один размер подбирали. Меч короткий под левой рукой, на широком поясе кинжал у всех справа, за спиной у каждого щит круглый. Стоят, на копья опираются. На ногах сапоги невысокие кожаные, штаны из серого сукна грубого. Куртки кожаные с вставками на плечах цветными замшевыми, кто помоложе у тех на плечах зелёной замшей отделка, кто постарше — красные или коричневые вставки на плечах. У всех лица бритые, у командира только усы с бородой скромные.
Возницы на повозках сидят, ни один с подводы не слез. Сидят, лошадок успокаивают, ни суеты, ни движения. От ворот к обозу два всадника, не спеша, проехали. Мимо мажар опечатанных, мимо охраны, стеной выстроившейся в воротах складских, мимо грузчиков застывших и открыто на верховых глазеющих. К своему обозу направились, со склада к ним навстречу Николай вышел, объяснять про погрузку принялся.
Осмотрелся посадник, свои люди кругом. Ирень с Александром бумаги разгонные возле окна сверяет. Подозвал свиту свою, Арсена с приказчиками:
— Слушайте все меня! Чего скалишься, Мирон? Знаешь, что сказать хочу? Правильно! Предупреждаю, чтобы рот свой с глупостями всякими не открывал никто. Чтоб ни шуток, ни подколок базарных слышно не было. Никаких подмигиваний, если не хотите без глаза остаться, это вам не девки банные. Арсен смотри, чтоб из твоих дворовых, никто по простоте своей не брякнул ничего! За языком пусть следят! Если что, не язык, а голову рубить будут. Пусть помалкивают лучше. С жигами я сам говорить буду, вы не лезьте, если спросят отвечать быстро, и по делу старайтесь только с Иренем общаться.
Разошлись, поусмехались про тебя, поулыбались за спинами, но примолкли. К голосам со двора прислушиваться стали. Стук каблуков по брусчатке услышали все, кто слушал. Сначала Николай зашёл, дорогу показывая, за ним следом вошли двое. Северин напрягся поневоле:
— Жиги!
Две девушки стройные, одна повыше другой, не больше 25 лет каждой, обе темненькие, без головных уборов, стрижки короткие, широкие штаны с кожаными вставками, заправлены в полусапожки, сабля у каждой на поясе, безрукавки кожаные с нашитыми на груди двумя рядами деревянных пуговиц, рубашки одноцветные из сукна тонкого. На плечах у каждой плащ-пыльник легкий.
— Темнолицые они какие-то, — подумал Северин, — или это загар? Хм, ладно мои парни целыми днями в поле. На пахоте успели загореть! А эти где? Тоже пахали?
Северин украдкой улыбнулся своим мыслям. Арсен заметил и из-под полы показал кулак.
Вошедшие девушки, отряхиваясь на ходу, огляделись по сторонам.
— Барт посадник! — небольшой синхронный наклон двух стриженых головок в сторону посадника.
— Барты, — еле заметный кивок идущей первой жиги купцам и Арсену.
— Жиги! — ответный поклон всех находившихся в помещении.
— Барт Посланник, — вошедшая первой жига протягивает Сорве папку, — ваше распоряжение выполнено, груз доставлен!
Вторая, высокая, красноглазая, повернулась, и, сунув два пальца в рот, неожиданно свистнула так, что у присутствующих на складе заложило уши.
Северин чуть не выронил ящик из рук в повозке. Один из рабочих присел на куче тюков от неожиданности. Посадник с купцами затрясли головами, пытаясь согнать временную глухоту.
— Лейтена-аант! — укоризненно протянул Сорва , тряся пальцем в ухе.
— Барт Ирень? — вопросительно повернулся к нему красноглазка.
— Нет, ничего, — он покачал головой, повернулся к посаднику, развел руками. Потом приложил руку к груди, поклонился, извиняясь перед торговыми людьми.
В это время через боковую дверь на склад начали заносить пронумерованные желтоватые ящики из свежеструганной древесины, свертки, упакованные перевязанные тюки с написанными на них номерами. Солдаты из охраны прибывшего обоза складывали всё в отдельную кучу возле весов.
Сосредоточенный Николай взвешивал ящики для вставшей под погрузку мажары.
Он черканул что-то в своём листке и кивнул грузчикам на ящики, стоявшие на весах:
— Грузите все в следующую мажару!
Сунул листок Александру:
— Олегу дай переписать. И готовьте к погрузке следующую мажару!
Сунув писарю второй список, Николай отошёл к позвавшей его красноглазой жиге. Она спросила у него что-то, затем повернулась к своей напарнице, ткнула в повозку и показала три пальца, та недовольно вскинула голову и хлопнула раздраженно по бедру.
— Не понравилось, что так мало мажар загрузили, — догадался Северин, не выпускавший жиг из виду.
— Где можно лошадей обиходить? Кто покажет? — звонкий приятный голос прозвучал на весь склад.
— Арсен! Покажи, всё что нужно!
— Давайте своих конюхов поставлю, почистят, помоют, напоят, накормят!
— Не надо ничего. Сами все сделаем.
— Идёмте за мной, я все покажу!
Отвел их Арсен в свободную конюшню, показал хауз, где воду брать. Принесли конюхи скребки, щётки, ведра пустые. Две попоны чистые, сухие у ворот повесили, парнишка, помощник конюха, овса отборного, два ведра притащил.
Белогорцы выпроводили всех, двое из них на стражу встали, один в воротах стоит, другой кругами вокруг конюшни ходит.
