Живите люди!

Так шутливо перепираясь, дошли до санитарной фуры, Савву уложили рядом с Тимошиным с другой стороны Тимошина лежал Миша, оба белели свежими бинтами. Тимошин с Мишей спали, укрытые одеялами. Фура тихонько тронулась, лошади как знали какой груз везут. Следом идут Шубин с Назаром с гренадерами. Ездовой шагая рядом с фурой со стороны Саввы, кивнул на соседей:

— Им лекарь сонного дал, после перевязки им беспокойно стало. Оно завсегда так, в горячке то не замечаешь, а схлынет, так муторно.Ваше благородие, я вашу лошадку к палатке приведу, когда приедем. Очень тревожно ей, а так повидаетесь. Мне сам господин поручик приказал, ты Ерохин за этой лошадкой особый пригляд имей.

Так, под тихий говорок ездового Савва задремал.

Проснулся от того, что в лицо мордой тыкалась Буланка, недовольно фыркая на запахи от Саввы. Не открывая глаз, обнял Буланку за шею.

И вот сейчас только толкнуло — живой!

И ласково забормотал, пряча лицо в гриве:

— Ну чего ты, чего, ну не было то меня один день, подумаешь.

Справился с волнением и выбираясь из фуры с укором продолжал.

— Ты чего здесь устраивала, говорят и не ела и жеребца обидела.

В ответ Буланка презрительно фыркнула, мол какой это жеребец от одного пинка отстал и тыкалась мордой в руки требуя вкусненького.

— Извини, Буланка, нет у меня сейчас хлебушка.

— Ваше благородие, вот возьми, мои тоже горбушки уважают.

Говорливый ездовой сунул в руку горбушку. Савва скормил Буланке хлеб и отдал повод ездовому со словами.

— Слушайся этого дяденьку, а я закончу с делами, приду к тебе и не фырдебонь.

Обнял еще раз Буланку и похлопав по шеи, пошел в палатку, куда унесли уже Тимошина и Мишу. Большая палатка, гораздо больше той в которой жил раньше, вместо раскладных лежаков, из досок, но кровати, посреди длинный стол со скамейками. В палатке были уже все гренадеры с бастиона. Несмотря на большое количество людей в палатке разговаривали вполголоса, опасаясь разбудить Тимошина с Мишей. Распоряжался невысокий унтер. Когда Савва заходил в палатку унтер как раз попал навстречу.

— А я за тобой, ваше благородие, с лошадкой повидались?

Савва уже знал, что обращение гренадеров на ты к офицерам -это знак принятия за своего, которому можно доверить прикрывать спину. И многие офицеры гордились, если гренадер обращался к нему на ты. Шубин просветил.

— Меня Савва Игнатьевич зовут.

Хромая присел на скамейку. Унтер, видимо кое что уже узнав у гренадеров задокладывал:

— Сейчас старший лекарь придет, всех осмотрит, кому разрешит — в баньку, мы тут спроворили, белье чистое готово, после бани по чарочке, да не по одной, но опять же кому старший лекарь разрешит, а лекарь у нас замечательный он и мертвого на ноги поставит.

От входа раздался голос:

> Во первых не старший лекарь, а доктор, ты Евсей так и не прочитал дополнение к уставу, во вторых ты сейчас меня хвалишь, а когда приходишь водку получать на роту, то потом говоришь всем, что я опять уменьшил норму выдачи. А вот скажу вашему поручику, что ты не знаешь новое дополнение к уставу, будешь знать как говорить, что я жадный человек.

На входе стоял человек, которого можно принять за гренадера, чем за лекаря. Глядя на него все заулыбались, а унтер Евсей попросил:

— Ваше благородие, господин доктор, у нас командир раненый спит, а вы громко говорите.

Доктор повернулся ко входу и рявкнул:

— Ну где тебя черти носят?

В палатку зашел молоденький лекарь, тащивший большой лекарский ящик и несколько тазиков разного размера, негромко бурчащего под нос

— Сам встал на дороге, а я опять виноват.

Доктор не уменьшая громкости голоса продолжал свой монолог:

— Ты Евсей, уж выбери, кто я для тебя -ваше благородие или господин доктор, а ты ученик еще бурчать будешь, я тебя отдам на три дня Евсею для строевой, после выдачи уменьшенной выдачи водки. А что касается господина капитана, то когда я захожу к раненому, он должен вскакивать и докладывать о наличии конечностей.О господин капитан, проснулся? Опять сподобился в мои руки попасть? Ну вот сейчас мы и отыграемся за все проигрыши в шахматы.

При этом бурчании доктор ловко раздел Тимошина, снял бинты при помощи ученика протер тело, стал осматривать раны.

— А что неплохо очень неплохо, а то Евсей прибежал — глаза дурные -капитана ранили, Мишке рожу отполовинили и молодого подпоручика подшибли. А я раньше его все знал. Евсей, я же на бастион Агапа послал для первой обработки, а ты вечно глаза выпучиваешь как при получении водки. Олег Иванович, кто же вас шил, место -то неудобное. Ага, позже познакомимся. Ну что сделано хорошо, через недельку надумаем и швы снять, сейчас вот смажем этой мазью и перевязочка. Ой, да подумаешь вонючая, зато полезная, водка вон тоже вонючая, а вы ее пьете. Ну вам это не грозит, пока Олег Иванович водочки и баньки нельзя. А вы господин подпоручик раздевайтесь пока и ложитесь на ту кровать, Евсей помоги. А я пока нашего Мишу — ходока посмотрю, не оторвало ли ему чего, вдруг он перестанет по бабам бегать. Ой да не морщись, нормально тебя Агап перевязал. Слушай, Миша я тебя огорчу, у тебя шрама и не видно будет, нечем тебе будет перед бабами своим героическим прошлым хвастаться. Что и опять здесь руку молодой человек приложил? Так ученик обработай вот этим и перевязывай Мишу. Тебе Миша водочки нельзя и в баньке головку не мочить в тазике пока. И так молодой человек давайте знакомиться, кто вы меня уже просветили. Я же Иванов Степан Иванович, как вы поняли лечу этих оболтусов, когда они пальчик поцарапают. Тошнило? Рвота была, ну вот видите как хорошо, нет и нет. Давайте посмотрим ногу. Ху, знакомая картинка, у моего тестя бывшего точно такая была. Ему бревном в это место тоже прилетало, походил с тростью и к старости такая зараза стал. Ему сейчас восемьдесят два года, а все не может мою жену простить, что за медика замуж вышла, а не за кавалериста. Как приедем в гости, выпьет и давай зудеть. Один раз шутя предложил дать ему слабительного, ну чтобы поменьше выпивал, так жена на две недели от тела отлучила. Та еще семейка. Ну что молодой человек дела весьма неплохие.Водочку нельзя, баньку нельзя, с Мишей тазик делить по очереди, Евсей обеспечишь, меньше ходить, больше лежать, это кстати и к тебе Миша относится. Сейчас нога может приступами очень болеть, придется терпеть. Конечно я сейчас буду пару раз давать обезбаливающее, но очень не рекомендую увлекаться этим, лучше терпеть, к ноге прикладывать холод, а потом боли ослабнут, парить в бане, опять холод и время. Предупреждаю, что достаточно долго походите с тростью. Мой тесть, когда разрабатывал ногу, смеялся. Идет хромает и смеется, а в лицо заглянешь — лицо мокрое от слез и смеется. Ну вот пока и все. Сейчас осмотрим остальных и в баню.

> А сейчас как тесть? > Да сейчас я редко у них бываю, тут ведь как получилось. Тесть— то приохотил мою жену верхом на лошадях, ну сбросила одна, а жена головой об камень, царствие ей небесное. — Извини, я не знал.Доктор, можно просьбу? У тебя есть зеркало, можно мне на минуту?

Доктор оглянулся на сидящих гренадеров и подал Савве небольшое зеркальце. Савва посмотрел в него, ну и что — подумаешь, половина головы, куда угодила клятая деревяшка— седая.

Коротко стричься и все. Вернул зеркало доктору.

— Спасибо, доктор.

— Ну молодой человек, у вас и нервы.

— Да надоело, все смотрят странно, я уж грешным делом думал, там дырка у меня и мозги текут.

— Ну и хорошо. Да, а где ваш артеллирист, Шубин, Евсей в чем дело?

Евсей дернулся к выходу, как в палатку смеясь зашел Шубин.

— Молодой человек, обычно пациенты ждут доктора, а не наоборот.Я понимаю хорошее настроение, но вы задерживаете других. У вас следует осмотреть ногу.

— Господин доктор, прошу прощения, но у меня, ну как, ну портянки...

— Ах, я вас умоляю, у меня такое нежное состояние организма, что я никогда не встречал офицерских портянок. Снимайте сапог и рассказывайте отчего вы смеетесь, уж не последствие ли травмы.

— Что вы доктор, это я с дядей сейчас из за Грома поругался. Он пришел Грома обратно забрать, а я говорю он мне нужен. Держим за узду вдвоем и тянем в свои стороны и ругаемся. А Грому надоело, что его морду туда сюда мотают, он встал на дыбы, вырвал у нас узду и забежал ко мне за спину.Дядя увидел это, плюнул и ушел. — Дядя, как я понимаю, генерал майор Сыромятов?. Ну это ваши семейные дела, а с ногой почти нормально. После баньки, вот этим бинтом туго забинтуете щиколотку и три дня не носить сапоги.

— Доктор, вы знаете где Назар Силантьевич?

— Знаю, Савва Игнатьевич, ему пальчики собирают, ничего страшного, скоро будет. Так, ну вроде все в порядке. Вести себя потише, капитан с Мишей уже уснули, после бани -чарочка и спать, языками на стороне не звенеть, завтра придут от совы — обьяснят о чем можно хвастать. Сегодня я не разрешил вас тревожить. Евсей хорошо натопи печки в палатке, если что, я буду у себя. Отдыхайте.

Евсей выскочил следом, где то побегал, слышно как распоряжался. Через некоторое время вернулся в сопровождении обозных и громким шепотом стал распоряжаться:

— Вот чистое белье, берите по размеру, кому нельзя в баню, рядом душ ополоснетесь там. За палаткой два отхожих места, правый скворешник для тех, кому неспособно сидеть орлом. Все ;разбежались мыться.

Все за засуетились, кто, прихватив белье— в баню, обозные с котелками, мисками, забегали вокруг стола. Евсей торжественно водрузил в центре стола большой самовар, рядом поставил открытый бочонок, от него явственно тянуло запахом водки. Стол заставили такими вкусностями, что Савва вспомнил, а не ел с утра. К нему подошел Евсей:

— Савва Игнатьевич, тебе помочь пройти в душ? ПетрАлексеевич уже сходил, ополоснулся. Давай я белье понесу, а ты за мной. Да еще, там углу табуретка стоит, так ты на нее присядь как мыться будешь.

Сходил Савва в душ, а что нормально.Вот же гренадеры, умеют удобства создавать в любом месте. Отогнал мысли о дальнейшем. Сейчас поесть и спать, кругом свои. Зашел в палатку, все сидели уже за столами, но кого то ждали. Евсей подкатил сбоку.

— Давай, Савва Игнатьевич, грязное, я в стирку отдам, а ты садись вот во главу.Нечего тушеваться, командир отдыхает, его заместитель на службе — ты старший.Командуй или передай командование, вон Назару.

За длинным столом на другом торце, сидел улыбаясь Назар. Савва кивнул ему сделав жест, мол распоряжайся, Назар в ответ поднял забинтованную руку и повертел ею, хвастаясь-вот как новенькая. Потом поднялся на ноги и тихо заговорил;

— Ну, что сказать, работа у нас такая, кто -то тачает сапоги — мы их носим, кто -то варит кашу, мы едим — это всем польза. Нам же надо стараться, чтобы от нашей работы тоже была польза. А сейчас давайте отдыхать опять же с пользой. Все заулыбались и приняв по чарке, приступили к еде. Савва думал, что сьест все что перед ним стоит, но сьев тарелку вкуснейшего супа и запив компотом < чарку ему не налили>, понял, что все сыт. Накатила мягкая сонливость, шепот гренадеров за столом еще больше нагонял сон. Назар кивнул Евсею на Савву. Евсей с обозником подошли к Савве и как то мягонько, незаметно переместили Савву на постель. Голова еще не коснулась подушки, а Савва уже спал.

Проснулся Савва от боли в ноге.Проснувшись, пытался принять удобное положение, но поняв что сна больше не будет решил вставать. Осторожно сел на постели. Рядом с кроватью стояла табуретка, на ней аккуратно сложенная форма гренадера без знаков различия. Тут же трость — подорок Назара. Долго натягивал форму, стараясь неосторожным движением не потревожить ногу. Сапоги решил не натягивать, и так нога заскрипела как старая старуха. А вот интересно, есть молодая старуха? Возле кровати лежали тапочки без задников. Савва

нацепил их на ноги и оглядел себя. Да видок -без погон, без сапог. Посмотрел в дальний угол палатки, Тимошина на кровати не было. Савва торопясь, сколько позволяла нога пошел к выходу. Выйдя на улицу, замер в удивлении. Тимошин, полулежа на какой то хитрой конструкции, разговаривал со своим заместителем, что обложенный амбарными книгами сидел рядом за столом. Увидели Савву заулыбались; — Проснулся, Савва Игнатьевич? Если не торопишься никуда, подойди, познакомлю со своим заместителем.

Поручик встал и протянул руку; Поручик отдельной гренадерской роты, заместитель командира роты Плеханов Роман Егорович, кто ты уже знаю в полном обьеме.

И засмеялся. Пожав руку поручику, Савва стоял не зная что делать дальше

Поручик же подняв какие то бумаги со стола продолжил:

— Савва Игнатьевич, тебе не сложно постоять пять минут? Нет? Хорошо. От имени командования роты, от личного состава роты поздравляю тебя с успешной сдачей воинского практикума.И кто такие слова придумывает?!Так же по ходатайству командира роты ты зачислен в состав роты в звании подпоручика.Евсей, ну где ты там?

— Да вот он я, поздравляю Савва Игнатьевич.

Евсей как то ловко прицепил погоны на плечи и так же ловко пришил на рукав и на грудь знаки гренадера.Пожал руку:

— Носи, не снашивай.

Межь тем поручик продолжал:

— Зачисление в состав отдельной гренадерскй роты, избавляет тебя господин подпоручик от необходимости продолжать обучение в училище резерва, с чем поздравлям тебя.

Савва в растерянности стоял не зная, что делать и только смог выдавить:

— Спасибо.

За спиной возник шум, голоса. Савва обернулся— позади стояла толпа гренадеров. Савва удивленно посмотрел на Тимошина. Тот засмеялся:

— А ты думал оркестр будет? Неее, при рождении нового человека, должна соблюдаться тишина и встречающие не должны стоять строем. Еще раз поздравляю.

— Так как Савва стоял без головного, то под козырек брать нельзя, потому выпрямился и сказал обращаясь ко всем

— Еще раз спасибо.

Савву обступили со всех сторон поздравляя, осторожно похлопывая по спине, по плечам. Голос Тимошина навел порядок:

— Гренадеры, а вы не забыли, что подпоручик болен, и я вижу, что некоторые ищут причину не заниматься делами.

Улыбаясь гренадеры стали расходиться. Тимошин указал Савве на табуретку.

— Садись Савва Игнатьевич, скоро придут от совы. Ты помнишь наш разговор на бастионе по поводу майора Стоуна и Ахаунта? Очень хорошо. Так вот с тобой будет говорить человек по имени Трофим Николаевич, ты его так не называй, это как пароль.Ему расскажи все малейшие подробности и обязательно свои выводы, догадки. И больше ни с кем, никогда не разговаривай на эту тему. Ну если дядя твой Никита наступит на горло и то с разрешения Трофима Николаевича. Об этом спросишь сам. Ну все, ты болен, поэтому иди отдыхай

Ага, отдыхой, тут распирает от радости, как бы не лопнуть.

— Господин капитан, а можно пройти к лошадям?

— Ишь ты, на службе себя почувствовал,господином капитаном величает.Савва во первых, если я или поручик не матерят тебя за упущения по службе, то по имени отчеству. Если при выполнение задания, то командир.А задания могут быть такими, что командовать может рядовой гренадер.А сейчас иди за палатки там, загон для лошадей. И учти ;кругом нас только гренадеры и если откуда повернут — поворачивай и не задерживайся у Буланки.