Стеклянный Альбион

‒Профессор Дамблдор, дамы, господа. Чаша уничтожена, увы не так незаметно, как хотелось бы.‒

‒Не так незаметно?!‒ вскрикнула девушка в броне. По возмущению я узнал в ней Гермиону Грейнджер. ‒Гринготтс рухнул, сотни погибших гоблинов, экономика Волшебного мира бьётся в конвульсиях ‒ это "не очень незаметно"?!‒

‒Министерство ослаблено, конфликт с гоблинами был неизбежен,‒ вступился за меня аврор. ‒Я бы не отказался узнать как вы этого добились, но это лишь праздное любопытство.‒

‒Освободил одного из сторожевых драконов, он сделал основную часть работы. Пока гоблины разбирались, взял одного под контроль и вскрыл сейф. Видимо, повезло, что обрушилась часть перекрытий, и началась цепная реакция. Однако, это можно было и совой сообщить. Я хотел предложить собрать некоторых учеников в Хогвартсе раньше: здесь всяко безопаснее, чем в остальном волшебном мире. Там их могут взять под Империус и прислать уже диверсантами.‒

‒Мы уже разослали письма, согласовали доставку и подготовили убежище под Фиделиусом, куда они поедут на самом деле. В Хогвартсе будет слишком небезопасно, я бы не хотел подвергать учеников лишнему риску.‒

‒Понял, не лезу. Вам помочь с обороной?‒

‒Извините, но я не настолько вам доверяю, пока,‒ грустно улыбнулся Дамблдор. ‒Видите ли, мистер Эванс, вы, конечно, сильный маг и уничтожили как минимум два хоркрукса, но, боюсь, неизвестный боец по эту сторону стен будет слишком напрягать союзников.‒

Намёк понял, Дамблдор так тонко предложил мне контратаковать, когда Волдеморт нападёт на Хогвартс и откроется. С этим я попрощался и покинул замок. Похоже, самое время подкрепиться и выспаться перед битвой.

Когда "мистер Эванс" ушёл, Кингсли Шекболт поинтересовался, кем был их гость. Альбус Дамблдор ему ответил с грустной улыбкой:

‒Один молодой человек с непростой судьбой. Я сильно подвёл его, но недавно постарался всё исправить.‒

‒Тогда почему он не с нами?‒ поинтересовался Рон.

‒У него другая судьба. Всё должно идти так.‒

Никто не стал уточнять, понимая, что директор ничего яснее не скажет.

Я решил поставить палатку в Запретном лесу, точнее на платформе на деревьях. В процессе сооружения ко мне зашли недовольные соседи, к которым пришлось нанести везит вежливости и познакомиться поближе. Оказывается, паучий шёлк отлично горит, кто бы мог подумать. Зато до заката я спокойно проспал, восстанавливаясь после довольно стрессового дня.

Ожидая прихода "армии Тьмы", я всю ночь занимался доводкой пси-кристалла. Процесс это довольно тонкий, и никогда не знаешь точно, сколько он займёт. Однако, ночь прошла спокойно, и утром я смотался в Кардифф, чтобы поесть и оставить палатку: вряд ли Волдеморт станет ждать больше суток в стремлении захватить Хогвартс. Всё же, если министерство чудом организуется, количество его врагов может и вырасти.

Однако, когда я вернулся, я понял, что пропустил самое начало: десятки магов на мётлах обстреливали Хогвартс заклятиями, а защитники пытались сбить их своими чарами. Чем-то мне не понравились эти летуны: уж слишком чётко они взаимодействовали. Я решил проверить посетившую меня идею, создав модифицированный Светляк: конструкт оставался почти прозрачным, пока я не давал ему команду засветиться. Сам я превратился в ворона и сел на крышу Хогвартса, чтобы всё видеть. Конструкт перекрыл траекторию одному из летунов и тускло засветился за полсекунды до столкновения. Летун затормозил, его метла ‒ нет, и он приземлился на лужайку перед замком. Следующий летун, закончивший описывать петлю вокруг башни, увидел ту же картину, но увернулся и метнул в объект заклинание, хотя времени у него было не больше, чем у прошлого. Я атаковал летуна Духовной плетью, но она будто отскочила от разума этого человека. Неприятно. Хотя, Волдеморт ‒ гений, но гений уж явно безумный. Множественных филактериев ему было мало для счастья.

Внезапно, летуны отступили, да и остальные маги отошли от стены за предел действия большинства заклинаний. Вперёд вышел один человек, и было довольно очевидно кем он был.

‒Альбус Дамблдор!‒ раздался усиленный заклинанием голос. ‒Пришедшие со мной маги ‒ простые люди под подчинением! Выйди и сразись со мной, как подобает мужчине и магу, или я прикажу им убить себя! Выйди, Ари.‒

Перед ним появилась другая фигурка, ниже ростом. Я обострил зрение и увидел, что ей лет шестнадцать, у неё тёмные волосы, высокие скулы и довольно массивная челюсть. Странно, что он выбрал кого-то с такой внешностью для демонстрации, Волдеморт протянул ей кинжал и сказал:

‒Арианна, дорогая, убей себя.‒

‒Как скажешь, братик,‒ произнёс усиленный заклинанием, странно детский голос. Девушка взяла кинжал и, с безмятежной улыбкой перерезала себе горло. Кровь хлестала из раны, текла по белому платью на землю, а девушка стояла и улыбалась, пока, наконец, не упала сломанной куклой.

Альбус Дамблдор появился в пламенной вспышке с фениксом на плече и с палочкой наголо. Его лицо было белым, как его борода, а руки немного подрагивали от едва сдерживаемого гнева. Похоже, сейчас хорошее время для появления. Я метнулся вниз и у земли превратился в человека. Решив понервировать Тёмного Лорда, я сделал свою внешность похожей на взрослого Гарри Поттера ‒ всё же он должен опасаться того, что я собой представляю.

‒Привет, Томми-бой! Что-то ты сегодня поднабрал. Потолстел, что ли? Никак не пойму.‒

‒Гарри...‒ прошептал Дамблдор. Волдеморт злорадно оскалился.

‒Ты его так зовёшь... Неужели ты не заметил, что место твоего Золотого мальчика занял демон?‒

‒Конечно, я заметил. Я его и призвал. И я заплачу за это цену.‒

Мы застыли. Это... многое объясняло.

‒Начнём, что ли?‒ я активирую ускорение до предела.

‒Двое против одного? Меня устроит.‒

Армия магов подняла палочки в синхронном движении, тогда как Волдеморт направил какое-то серповидное проклятие в нас с Дамблдором. Дамблдор поднял стены из земли, гася массовые атаки, а я погасил летящее проклятие Разрушением магии. Так и пошёл бой: я пытался сократить дистанцию, и подобраться к Волдеморту в ближнем бою, а он, левитируя, старательно её разрывал, тогда как Дамблдор пытался нелетально остановить марионеток Тёмного Лорда.

Волдеморт был чертовски быстр и умел: его постоянные атаки не давали мне подготовить свою или сократить расстояние между нами. Дамблдора же давили со всех сторон: пока он справлялся с одними, другие выбирались из ловушек, приводили соратников в сознание, готовили трансфигурированные снаряды. Дамблдор обладал превосходящими силой и мастерством, но он был лишь одним пожилым человеком. Наверняка, его соратники спешили на помощь, но, сорвавшись из-за провокации, директор остался без поддержки магов. Его феникс пел, поддерживая директора и отвлекая на себя часть атак, но так не могло продолжаться вечно.

Я понял, что придётся подставиться, и даже понял подо что ‒ магическое зрение позволяло мне хоть примерно представлять, что в меня летит. Я запнулся и угодил под замедляющее заклятие, чем Риддл тут же воспользовался, наложив на меня Круциатус.

Пыточное проклятие ‒ это разновидность магии разума, по сути, внушающая разуму мысль "страдай". Но, самое главное, это ‒ связь между двумя разумами (иначе его не нужно было бы поддерживать). Преодолевая боль, я сосредоточился как тогда, с драконом, и начал передавать ему свою мысль. Своё чувство, которое он мне внушал. Кольцо замкнулось.

Это был поединок душ и смерти. Мы оба стояли на грани: душа в чужом теле и изуродованый огрызок ‒ в своём и двух сотнях других. Марионетки... каждый человек в его армии был мини-хоркруксом, держащим душу чёрного мага в этом мире и послушным, как своя рука. Мы оба чувствовали смерть, но его она приводила в ужас, а мне казалась лишь привычным злом. Он терял концентрацию ‒ чувства из сотен тел начали перегружать его могучий разум, ослепленный страхом. Процесс нарастал, как лавина, а потом... она захлестнула нас обоих.

Интерлюдия. Джон Эванс.

Давным-давно, в одном очень далёком мире жил-был мальчик. Имя его забыл даже он сам, так что вспоминать его нет смысла. Он жил в маленькой деревне и мечтал, как все мальчики, стать героем и увидеть весь мир. Однажды в его деревню пришла чума. Деревенский священник молился об избавлении, но один за одним люди в деревне заболевали. Заболел и мальчик. Он пытался заботиться об окружающих, но все вокруг умирали, несмотря на молитвы. Они говорили, что такова судьба. Мальчик остался последним, посреди смерти. Он не мог быть тем, кем был, и выжить. Он изменился, превратился в то, что не могло болеть. Таким его и нашли целители.

В нём проснулась сила, но с ней и ненависть к богам и судьбе. Он победил эту чему, поделившись своей кровью, научившейся защищаться от болезни. Он стал псионом, мастером своего тела. Он победил многих злодеев, путешествовал по всему миру и всегда гордился тем, что выбирал свой путь сам, следуя своему "пути человека" и не склоняясь ни перед кем.

Но однажды к нему явился посланец богини судьбы и возвестил своё пророчество: он будет одним из тех, кто сразит великого чёрного мага. Гордый псион с бранью прогнал небожителя, но... он не знал, что и сам чёрный маг знал об этом пророчестве. Не желая быть побеждённым, чёрный маг пришёл к нему и убил, хотя сам и был ранен. Нанесённая рана мага стала той слабостью, благодаря которой другим героям удалось сразить его и победить зло.

Но путь псиона не закончился. Боги не пожелали принять отвергнувшего их в свои чертоги, но его дух, плывущий через реку миров, услышал зов того, кто в нём нуждался. И он направился туда. На зов к тому, кто сможет исполнить Пророчество. Тому, кто родится вновь, когда седьмой месяц умрёт...

Хогвартс, Шотландия, Великобритания. август 1998.

Я смеялся, не в силах перестать. Моё прошлое, Пророчество из памяти Волдеморта... Я был игрушкой Судьбы, считая себя её хозяином. Слепец, бредущий в темноте и не замечающий ведущей ведущей его руки. Гордец, верящий в своё могущество, и не видящий своей слабости. Сколько силы я бы ни набрал, какие техники бы ни изучил, я буду настолько же подвержен судьбе, как и простой человек. Никто не выше Судьбы ‒ и тело Лорда Судеб на земле Хогвартса тому лучшее доказательство. Кажется, это ‒ хорошая новость.

Я подошёл к Дамблдору и закрыл его глаза, желая ему хорошего пути. Затем я подошёл к телу Волдеморта. Как ни странно, он был ещё жив. Вселенская ирония ‒ его тело так и не умерло, хотя душа уже ушла за грань, также как и души всех его марионеток ранее.

Я хотел убить его, но... нет, это ничего не давало. Смерть вообще только берёт ‒ давать не в её природе. Это пророчество, эта безумная война, этот водоворот ненависти... Они раскололи этот мир на части, как сувенирный стеклянный шарик с фальшивым снегом. И, похоже, я знал как его починить.

В моей руке замерцал пси-кристалл.

Эпилог.

Совершенно секретно. Категория Ч+. 2000г.

Маг: Разумный, способный изменять мир сообразно своему желанию.

Волшебник: Разумный обитатель Волшебного мира, способный использовать заклинания.

Псион: Разумный, способный манипулировать особыми формами энергии без использования внешних инструментов.

Магические войны: Системный кризис Британского магического мира, уничтоживший сложившиеся социальные институты и взаимоотношения. Завершились 1 сентября 1998 года с возникновением Администрации и Единого Магического Кодекса.

Администрация: Маго-псионический искусственный интеллект, выполняющий функции государственной и финансовой регуляции Британского Волшебного мира. Беспристрастен, неподкупен, осведомлён обо всём. Состоит из двух типов существ: Узлы ‒ люди, лишившиеся личности и являющиеся безупречными элементами государственного механизма; Послы ‒ люди, подключившиеся к сети Администрации для выполнения различных социальных функций.

Единый Магический Кодекс: Однородный свод законов Британского Волшебного мира, полностью заменяющий прежние законы.

Цереброманты: Организация магов-псиоников, изучающая совмещение этих дисциплин. Нынешний глава‒ Луна Лавгуд.

Академия псионики: Международная организация, занимающаяся подготовкой псионов. Характерной особенностью является предпочтение к обучению сквибов и существ с малым магическим потенциалом. Нынешний глава‒ Джон Эванс.

Хогвартс: Школа чародейства и волшебства Британского Магического Мира. Нынешний глава ‒ Минерва МакГонагалл.

Гоблины: Околочеловеческая раса подземных обитателей. До магических войн обитали изолированно от остального мира. После событий Магических войн получили право поступать в Академию псионики и Школу Хогвартс. Ранее обладали монополией на банковскую деятельность, после её утраты заняли значительные позиции в Гильдии Артефакторов Британии и Гильдии Зачарователей Британии.

Проект "Гефест": проект исследования возможностей магии и псионики для освоения космического пространства.

Послесловие или Что хотел сказать автор.

Есть такая проблема: что автор хочет сказать, что у него получается сказать, и что понимает читатель ‒ очень часто сильно разные вещи. И в какой-то степени это хорошо, поскольку творчество диктующее что правильно, а что ‒ нет, как правило сухое, дидактичное и неинтересное. Лучше, когда творчество заставляет задаваться вопросами и приходить к каким-то выводам самостоятельно. Но вот беда: далеко не всегда удаётся рассказать историю точно так, как хочется. Что-то не бросается в глаза, что-то выпадает из-за ритма повествования, что-то просто не принимается, поскольку противоречит многим установкам читателя. Потому я решил написать послесловие и расставить некоторые точки над и. Например, на случай если я решу написать продолжение.

Текст.

У меня есть привычка бросать недописанными тексты, интерес к которым увял, и поэтому я взял довольно быстрый темп написания, пока не закрылось своеобразное "окно интереса". Вроде, у меня это получилось.

В основе текста лежала восьмеричная система Дэна Хармона, по которой текст делился на пять неравных актов (каждый акт содержал все 8 шагов). Одновременно с перспективой ГГ, шли события, которые раскрылись в Интерлюдии Тома Риддла, а именно, действия Пожирателей и противодействие им других сил.

Джон Эванс.

Проблематика этого героя во многом вдохновлена Сайтамой (Ванпанчмен), Мобом (Моб Сайко 100) и Алукардом (Хэллсинг). В общем-то с последним за пределами антуража довольно много сходств, которые не факт, что бросаются в глаза. Герой, сила которого не делает его счастливым. При всём своём могуществе, он с большей готовностью идёт на фильм или читает книгу, чем совершенствует свои навыки, по крайней мере пока считает, что нашёл свою зону комфорта.