Керченский узел2

Замысел штурма добробата сработал на все сто процентов, мы захватили расположение добровольческого батальона, не встретив даже малейшего намека на сопротивление. Даже двое бойцов, стоящих в карауле на КПП и те были в дробадан угашенные от выкуренной травы, так любезна подаренную им, милейшим другом всех укров — Пашкой Сахаровым, по кличке Сникерс.

На территорию добробата мы зашли с трех сторон, моя группа зачищала жилой корпус, группа Завьялова зачищала навесы с техникой и боксы, отделение Метлы контролировало КПП и подъезды к нему.

Жилой корпус добробата — это двухэтажное здание бывшего санатория, которое украинские добровольцы приспособили под свои нужды. Приспособили надо сказать очень скверно, внутри была грязища по сравнению с которой некоторые свинарники выглядели приличными отелями. Вонища стояла такая, как будто здесь жили не современные люди, а какие-то дикари у которых было табу на применение мыла и туалетной бумаги. Я реально пожалел, что не догадался надеть на себя противогаз. Он бы сейчас пригодился как нельзя кстати.

Первых бойцов противника мы встретили перед входом в здание, трое пьяных мужиков вяло пинали ногами своего сослуживца, выговаривая ему, что он дескать разговаривал с ними когда-то на москальской мове, при этом их совершенно не смущало, что сами они кричат и матерятся на том же самом ненавистном им языке. Их рассчитали пара бойцов, идущих последними в нашей веренице. Пара коротких очередей и на земле лежит уже не один, а четверо. Смерть уровняла их языковые пристрастия, пусть теперь в аду решают на каком языке отчитываться перед чертями!

Войдя в здание, мы сразу же разделились на две группы: первая под моим началом пошла чистить первый этаж, а вторая, под командованием сержанта Дыбова, по кличке Крест, выдвинулась на второй этаж.

Светя мощными фонарями и ослепляя попадавшихся нам на пути врагов, мы двигались вдоль коридора поливая свинцом каждую комнату. Затворы автоматов трещали без умолку, время спрессовалось в густое желе и за какие-то пару минут, моя группа прошерстила все помещения и комнаты первого этажа. На нашем этаже было уничтожено сорок три вражеских солдата, на втором этаже, который считался 'офицерским' — двадцать три украинских бойца, включая и двух девок, которых там активно пользовали в свалке группового секса. Суда по татуировкам и крохам одежды на девахах они были такими же 'добровольцами', как и остальные солдаты противника.

Брать пленных мы не планировали. Зачем они нам? Толку от этих добровольцев меньше, чем с козла молока. В современную украинскую армию набирают всех без особого разбору, им уже давно не важно количество судимостей и за что мотали срок призывники, и порой не важно психическое состояние тех людей, которым 'ненька' доверят защищать свои интересы. И если по каким-то причинам человека не взяли в армию, и ему пришлось идти в добровольцы, то можно сделать соответствующие выводы о его психическом состоянии или моральных принципах. Поэтому не фиг жалеть этих добровольцев, в конце концов, это солдаты регулярной армии несут службу там куда их пошлет родина, а доброволец птица свободная и едет туда, куда ему тараканы в голове указывают и если такой доброволец решил встретить свою смерть в Крыму, то почему бы ему не помочь.

В одной из комнаток, по размеру больше похожей на кладовку застали двоих укропов, поскольку дверь не открывалась, то её подорвали гранатой, а потом еще одну и внутрь зашвырнули. То ли от взрыва, то ли они изначально были голые, но оба трупа, посеченные осколками были полностью обнажены.

— Похоже пидоры, — заявил один из моих бойцов, оглядывая трупа. — Вон одежда аккуратно сложена.

Я спорить не стал и отдал приказ выдвигаться на помощь группе Завьялова. Боксы для автотранспорта и навесы занимали намного больше пространства чем жилой корпус и укромных мест там было навалом, не хватало еще прозевать какого-нибудь укропа и получить потом очередь в спину.

Всю территорию добробата мы обыскали и зачистили за час с небольшим. Нашли еще несколько групп обдолбанных вояк, которые шкерились по углам небольшими компашками распивая самогон или долбя косяк.

По итогу получилось, что в 'минус' мы вывели сто двенадцать добробатовцев, еще двенадцать были вывезены Сахаровым в пьяном виде и сейчас они связанные лежат где-то в укромном месте в ожидании своей участи. Жить им оставалось пару часов, как только операция вступит в активную фазу, их трупы сразу же дополнят общую картину.

До утра разбирались с захваченной техникой, надо было как можно больше машин поставить на колеса. Помимо этого, вывезли труппы украинских бойцов, погрузив их в кузов одного из 'тонаров'. Их захоронят в общей могиле, чтобы создать видимость их пропажи в неизвестном направлении.

Уже под утро я начал вызвать к себе командиров мобильных групп, ставя перед каждым из них возложенные на них задачи. Всего групп было шесть.

— Завьялов, — указал я пальцем точку на карте. — Выдвигаешься вот сюда со своей группой. Разместитесь скрытно, выставишь наблюдателей на вот этих направлениях. Ваша задача вертушки или самолеты, которые прилетят к расположению 'добробата'. Аэродромы у них здесь и здесь, с какого прилетят гости, нам не известно, но вы уж не прозевайте и сковырните хотя бы пару машин. Людей поставишь цепочкой, чтобы была возможность отстреляться несколько раз. Потом отходите вот к этой точке. Здесь намечен общий сбор. В эфире общаться только условными фразами на турецком. Обязательно на месте засады оставить упаковки из-под сухпайков и коврики для молитв, пусть думают, что стреляли турки. Если до четырнадцати ноль-ноль никого в небе не будет, уходите на точку сбора. Ясно?

— Так точно, — отозвался прапорщик, отмечая что-то у себя в блокноте.

— Сытин, теперь тебе, — начал я, как только прапорщик Завьялов вышел из помещения. — Твоя задача заминировать подходы к добробату. Минируем дорогу в трех местах. Здесь, здесь и вот здесь, — указал я места на карте. — Вот здесь, — я показал точку на карте, — оборудуете огневую точку для 'ЗУшки'. Подрывы закладок дистанционно. Понял? 'ЗУшка' будет работать последней. Лишних уберешь с позиции заранее, возле зенитки оставишь только расчет и машину, чтобы они эвакуировались. Вот здесь точка сбора. В эфире трепитесь как хотите, желательно побольше мата и развязанной речи, чтобы выглядело как будто вы пьяные и обдолбанные. Понял?

— Понял. Можно вопрос?

— Валяй.

— Мины ставим из расчета уничтожения живой силы или техники?

— Без разницы. Ты видел с чем тебе работать, вот сам и решай. Кто примчится нейтрализовать пьяных добробатовцев нам не известно, но хотелось бы выбить как можно больше украинских спецназовцев. Поэтому предпочтение — уничтожить как можно больше импортной технике, на которой обычно разъезжают СБУшники и наёмники из западных ЧВК. Понял? На месте разберешься. Запомни только одно: в затяжной бой не ввязываться, отстрелялся издалека и отошел. И чтобы без потерь!! Потеряешь хоть одного бойца, я тебя лично выебу и высушу! Еще есть вопросы?

— Никак нет!

Когда лейтенант Сытин, командир первого взвода, а по совместительству и главный сапер нашего отряда вышел, в комнату зашел лейтенант Топкин.

— Ильич, ну что у нас с 'Градами'? Порадуешь?

— Особо не порадую, — вытирая промасленной тряпкой грязные руки доложил лейтенант. — Машины можно только на буксире тягать, сами они не поедут. Отсюда мы по аэродрому отстреляться не можем, до ангаров с техникой — два с половиной-три километра. Снаряды не встанут на боевой взвод. Поэтому их надо оттащить в поле на пару километров и стрелять оттуда. Заберем обе БээМки и по очереди оттащим их на спарке с 'Тонаром', только надо будет кузов его тут оставить. Опять же не понятно, как их по земле волочь, дожди идут уже черте сколько, земля превратилась в сплошное болото. А на дороге их тоже не оставишь, потому что она идет вдоль аэродрома, и мы ничего от этого не выгадаем.

— Но ведь дорога загибается вот здесь, — я показал на карте, — и уходит строго на юг. Давай вот на этом отрезке и поставим 'Грады'. Отсюда получиться около пяти километров до аэродрома. Этого хватит?

— Вполне, — кивнул лейтенант. — Сколько надо залпов дать?

— А сколько успеете за двадцать минут?

— С учетом коректировки первого залпа, то три-четыре полноценных залпа успеем дать. Нормально?

— Более чем, сколько останется неизрасходованных ракет?

— Около сотни.

— Их надо забрать с собой. Сможешь быстро разобрать один из 'Градов', чтобы забрать с собой пусковые трубы?

— Хотите сделать партизанский вариант? Типа, карманной артиллерии, как в свое время для вьетнамцев делали? С разборкой не обязательно заморачиваться, в боксах нашли несколько раздолбанных БээМок с целыми пусковыми блоками, я распоряжусь, парни снимут направляющие и все провода, и пульты управления, что найдут. Но там стрельбы возможна только 'пистолетная', навесом никак не получиться.

— И не надо, — отмахнулся я. — Тебе задача ясна? Ильич, твой выход у нас основной, так, что не подведи, надо чтобы этот аэродром, вместе с техникой и общагами перестал существовать. Понял?

— Так точно!

— Метла, — обратился я зашедшему следующим разведчику. — У тебя задача простая и одновременно самая сложная, ты и твои парни должны охранять группу бойца Пшонкина. Понял? Пшонкин у нас самый главный по работе с дезинформацией. От него сейчас очень многое зависит, и ему надо быть сразу везде и всюду. Возьмешь два 'хаммера' и мопед в кузов, и чтобы метались между позициями, как белки в колесе. Сюткин будет все что ему надо снимать и фиксировать, а ты помогай. Ясно? Если все сложиться как надо, то от вашей работы будет больше пользы чем от всех залпов 'Градов' вместе взятых.

— Если Сюткин будет лесть на рожон и неоправданно рисковать своей жизнью можно его пиздить? — хмуря брови, спросил невысокий разведчик.

— Не можно, а нужно, — усмехнувшись разрешил я разведчику. — Мало того, если будет риск захвата в плен, Сюткина и всю его группу в минус, а также всю технику так уничтожить, чтобы она не подлежала восстановлению. Ну, и сам при себе носи гранату, чтобы живым не попасться. Егор сам должен понимать, что дело серьезное и в случае чего с вами миндальничать не будут. А нам сейчас никак нельзя показать, что мы российские военные, нам кровь из носу надо столкнуть лбами турков и хохлов.

— Понятно, не маленький. Разрешите идти?

— Свободен и позови сюда Рыжикова и Сахарова.

Сахаров передвигался с трудом, он хоть и принял все меры, чтобы совсем не упиться, но алкоголь взял вверх над импортной химией и все-таки смог затуманить разум Сникерса. А вот Рыжиков выглядел молодцом, форма как с иголочки, 'лифчик' набит магазинами, подсумки топорщатся от гранат, на голове легкий кевларовый шлем, в кармашке на плече — рация.

— Пашка ты живой? — улыбнулся я.

— Все нормально, — Сникерс попытался сесть на стул, но промазал и плюхнулся задницей на пол, — все нормально!

— Я вижу. Ладно, твою группу я поведу лично, а ты пока отдохни. Рыжиков, смотри сюда, — я ткнул в точку на карте. — Вот здесь развилка двух дорог, по какой-то из них пойдет колонна техники. Идти будут быстро, гнать как на пожар. Надо заминировать развилку и устроить огненный мешок, но так, чтобы самим не пострадать. Работать издалека. Используйте все крупнокалиберные пулеметы ДШК, что мы здесь захватили. Стволы не жалейте, все равно с собой нам столько не утащить. 'Утесы' приберем до лучших времен, а ДШК можно и убивать до расплава ствола, хоть и осторожней, чтобы никто не пострадал из своих от разорвавшегося пулемета. Взорвали минные закладки, скопом отстрелялись...и отошли. Понял? Отошли вот в эту точку. Здесь снова устраиваете засаду. Поэтому заряды ставь заранее, чтобы не копаться на месте. Второй раз работаете точно так же: подрыв, огненный накат и отход. Третий раз этот вариант не прокатит, поэтому отходите к точке сбора, вот сюда, — я указал место сбора на карте. Для каждой группы точка сбора была своя. — Вопросы?

— Что будет с пленными пьяными вражескими бойцами? — задал неожиданный вопрос Рыжиков.

— По сути задачи, стоящей перед твоей группой вопросы есть? — проигнорировал я вопрос старлея.

— Нет.

— Олег, — впервые я назвал старлея по имени. — О судьбе пьяных уродов не думай, лучше сделай так, чтобы у тебя не было двухсотых в группе. Понял? Никакого геройства и показной бравады, никаких благородных понтов и так называемой военной этики. Мы пришли сюда убивать, вычищать мразь, захватившую нашу землю. Взорвали, отстрелялись издалека и ушли. Не подведи, если затупишь и будут потери, то я тебя расстреляю. Понял?

— Понял, — после секундной заминки ответил старлей. — Но и вы учтите, что, когда мы вернемся на большую землю, я все сделаю, чтобы вас привлекли к ответственности за нарушения международной конвенции о правилах ведения войны и издевательствами над людьми.

— Договорились, — легкомысленно отмахнулся я от угроз старлея.

— Может по-тихому пристрелить его? — пьяно икнув, спросил сидящий с закрытыми глазами Сникерс.

— Зачем? — пожал я плечами. — Просто он еще пацан, который не нюхал пороху и витает в романтических облаках. Ничего это скоро пройдет. Если выживет и вернётся живым домой, то последнее, о чем он будет думать, так это о каких-то там международных конвекциях.

— Не скажи, вот такие вот целеустремленные и упоротые как раз выживают, а потом еще и в генералы выбиваются. Так что сам подумай нужны тебе будут проблемы в дальнейшем или нет.

— Сникерс, у меня после ранения и контузии, какая-то хрень в мозгу, мне без таблеток долго не протянуть, — наливая настоявшийся кофе в кружку, ответил я. — Мне как не старайся, а больше полугода не прожить, так что плевать в какие там генералы, со временем выбьется старший лейтенант Рыжиков. Пей кофе и приводи себя в порядок, мне еще нужен стрелок в танк. С собой мы его забрать не можем, так что БК придется отсюда отстреливать. До радиолокационного пункта и батареи 'Буков' четыре километра открытого пространства. Достанешь?

— О-оо!!! Псих, как же долго я ждал этого момента! — вмиг протрезвел Сахаров. — Хули там доставать!!! Всех в капусту покрашу!

— Только сразу учти, что по первой моей команде выпрыгиваешь из танка и съебываешься в укрытие! Чтобы не получилось, как в прошлый раз. Договорились?

— Договорились!

К девяти часам утра большая часть нашего отряда укатила с территории добробата. Здесь осталась только малая часть бойцов под моим непосредственным командованием. Надо было хорошенько все подготовить. Несколько раз проверили по карте все ли получается. К обеду получили сигнал от группы Рыжикова, которая последней доложилась о полной готовности к началу операции.

Я еще раз осмотрел тела украинских добровольцев, которые были 'разбросаны' взрывом вокруг подорвавшегося от собственной мины миномета, внес некоторые коррективы в положения трупов.

Вызвал Сюткина и приказал ему начинать трансляцию собранного материала через интернет. Пшонкин радостно отозвался и заверил, что все будет тип-топ!