Андрей Васильев Хранитель кладов

Это же сколько она кому-то заслала, чтобы так развернуться? Или тут деньги вообще ни при чем, учитывая узкую специализацию госпожи Воронецкой? Впрочем, плевать. Это те частности, которые мне безразличны.

А вообще я эти места давно объезжал седьмой дорогой, ибо отсюда рукой было подать до отчего дома, где я давно уже не бывал. И бывать не хотел.

У меня сложилось ощущение, что Стелла меня ждала, поскольку я толком войти внутрь не успел, как она величественным жестом положила мне руку на плечо и проворковала:

— Ну, наконец-то, милый. Я уж не чаяла тебя увидеть. Истосковалась вся.

А во рту у нее, оказывается, бриллиантовый зуб имеется. Тогда, ночью, я его не приметил, темно было, а теперь вон он, сверкает что твое солнце. Дорогая игрушка, у меня одна знакомая по прошлой жизни такой себе вставляла, так что порядок цен я представляю. С другой стороны, а как иначе? Имидж — наше все, особенно в ее бизнесе. И наряд вон под стать зубу. Не иначе как от "Altuzarra" брючный костюмчик-то. Хотя, возможно, и "Fendi", погончики и одна пуговица на пиджаке — их фишка. Юлька бы точно сказала, а я в этих вопросах не эксперт. Так, знаю кое-что, но не более того.

— И не говори, роднуля, — в тон ей ответил я и приобнял ведьму. — Ну что, айда по рюмочке жахнем, а после пообщаемся? О том, о сем, вокруг да около?

— Руки, мальчик, руки, — потребовала Воронецкая, но мою ладонь при этом сбрасывать с талии не спешила. — Не делай мне компрометацию при подчиненных.

Ну да, несколько любопытных взглядов я заметил, есть такое. А парочка из них так вообще сочувственными показалась. Впрочем, исходили они от добрых молодцев, выглядящих как красны девицы, так что точно угадать мотивы этой жалости возможным не представлялось. Может, они жалели, что я хозяйку приобнял, а не их?

— Пошли в кабинет, молодой да ранний, — наконец выскользнула из моих объятий Стелла. — Пообщаемся, чего нет?

Против ожиданий, личные покои ведьмы оказались в плане обстановки вполне себе спартанскими и совершенно не наводящими на мысли о мрачных промыслах их обитательницы. Ни тебе препарированных летучих мышей, ни хрустального шара, ни сатанинской книги, ни... Чего там еще ведьмам полагается по законам жанра? В общем, ничего такого тут не имелось. Обычный офисный кабинет. Пара шкафов, добротный стол, диван у стены, окно во двор. Из всех предметов роскоши разве что ростовой глобус-бар наличествовал.

— Знаешь, сколько в Москве Валериев Швецовых? — спросила у меня Стелла, присаживаясь на краешек стола и беря с него стопку листов, на которых ярко выделялись красные линии, которыми были зачеркнуты строчки. — Почти пять сотен. Это из тех, кто официально у сотовых операторов зарегистрирован, так-то, думаю, их больше. Из этого числа я сразу отбросила в сторону сотни полторы человек, они старше тридцати пяти лет, их можно в расчет не брать. А остальных пришлось обзванивать одного за другим. Лично! Не поручишь подобное никому, вдруг что-то не так сделают или неверно абонента поймут?

— Да ладно? — проникся я. — Прямо сама верхом на телефоне сидела?

— Представь себе, — бриллиантовый зуб снова ослепительно сверкнул. — Тебя, оленя в загоне, искала. И ведь, что особенно обидно, чуть-чуть не дошла по списку, самую малость.

— Закон всемирной подлости, — вздохнул я, устраиваясь на диване поудобнее. — Так всегда и случается.

— Но не со мной, — улыбка женщины перестала быть ласковой, теперь на меня смотрела злобная волчица, готовая разорвать горло кому угодно. — Я трачу свое время, я трачу силы и деньги на то, чтобы найти какого-то...

— Эй-эй-эй, — остановил я ее. — Давай не будем начинать нашу встречу с конфликта? Во-первых, в криках и угрозах конструктива ноль. Тебе меня не напугать, а мне тебя не удавить, так чего воздух зря сотрясать? Во-вторых, чем быстрее рассчитаемся с Полозом, тем быстрее друг от друга избавимся. Мне, поверь, с тобой лишний раз встречаться тоже радости мало.

То ли ей никто такого раньше не говорил, то ли еще чего, но в глазах ведьмы мелькнуло удивление. Это хорошо. Когда женщина удивляется, то она становится немного покладистей в беседе. В ней начинает говорить не упрямство, а любопытство, что дает дополнительные шансы на то, что ты добьешься от нее того, что нужно. Надеюсь, это правило работает не только с обычными женщинами, но и с ведьмами.

— А ты чего ждала? — я закинул ногу на ногу. — Если запамятовала, так снова напомню одну простую вещь. Виновник наших общих неприятностей ты сама, нечего на меня их навешивать. Дала бы тогда телефон или дорогу указала — и все. Ничего бы не случилось от слова "совсем". Но нет, ты орать начала, буянить, руками размахивать, ресницами хлопать. Само собой, огненная змеюка из себя вышла и нам навешала по полной.

— Ну ты и хам! — как мне показалось, с долей уважения в голосе протянула Воронецкая. — Видала я наглецов, но таких!..

— Это я еще не стараюсь! — мне показалось необходимым скромно потупиться. — Стесняюсь. Вот познакомимся поближе — и мой богатый внутренний мир раскроется перед тобой в полной мере!

— Главное, меру знай, — невесть откуда в руках Стеллы оказался острый нож с черным коротким лезвием. — А то ведь я на все плюну и вправду исследую твой внутренний мир, с огромным удовольствием раскрыв его прямо вот на этом столе.

— Перегнул палку? — вздохнул я. — Да?

— Есть немного, — сурово подтвердила ведьма. — Ну, поиграли словами — и будет. Давай думать, как выпутываться из ситуации станем. Ты говорил о снах, плясать следует от них.

— Так и ты на них жаловалась, — заметил я. — Может, с тебя начнем? Дамы вперед. Я все же джентльмен.

— Мои сны просты, — невесело усмехнулась Стелла. — Великий Полоз снится, тебя велит искать да за дело браться. И еще разные страсти-мордасти обещает, коли за ум не возьмусь. А когда уходит, то остаток ночи его служанки мерещатся. Шипят, паскуды такие, клыки скалят, ноги оплетают. Или ты думаешь, что я тебя искать стала только потому, что по голубым глазам соскучилась? Фиг тебе, миленький. Я спокойно выспаться хочу!

Выходит, я еще в неплохом положении нахожусь. Привилегированном.

— Ну? — Стелла сложила руки на своей высокой груди. — Чего сидим, кого ждем?

— Никого, — покладисто ответил я. — Мне снятся три украшения, похоже, что очень старые. Если детально — браслет, кольцо, обруч. Браслет с гравировкой... Ну, не совсем с гравировкой, конечно, а ее подобием. Это старославянская вязь или что-то еще более раннее, чуть ли не символы. И остальные предметы ему под стать.

— Три — это хорошо, — оживилась Воронецкая. — Очень хорошо.

— Поясни, — попросил я, — если можно.

— Что пятью пять — двадцать пять, ты же помнишь?

— Помню, — подтвердил я. — И?

— Болван, — ласково прощебетала ведьма, подошла поближе и потрепала меня по голове. — Это количество вещей, что нам надо найти. Помнишь, он упоминал о том, что предметы не в тех руках и так далее? Ну вот.

— А, чуть не забыл! — я хлопнул себя ладонью по лбу. — Меньше надо, всего двенадцать. Мне лесовик про это рассказал, когда к лагерю вывел. При тебе не хотел говорить, очень ты ему не понравилась. Дескать, пусть помучается.

— Вот гад! — глаза Стеллы метнули молнии. — За такое терпеть их племя и не могу. То ли дело болотники да трясинники — серьезные и вдумчивые хозяева, с ними всегда договориться можно. Значит, дюжина? В разрезе текущего момента эта новость радостная до невозможности! Мы же тут сразу три предмета найти можем и тем самым кучу времени выиграем. Да и искать несколько вещей сразу куда проще, чем одну.

— Последнее сомнительно, — я прикинул, не охаметь ли вконец и не усадить ли ее к себе на колени, но решил, что это уже перебор. Нет-нет, никакого сексуального влечения, просто я уже выбрал ту линию поведения, которой стану придерживаться, и теперь добавлял к ней мелкие штрихи. — Да и вообще весь наш разговор сейчас напоминает все те же русские народные сказки. Узнал Иван-царевич про яблоки молодильные, сел на коня и поскакал. Куда, в какую сторону, откуда он дорогу знал — не суть, главное, что через пару строчек он уже через забор в сад лезет. Да, мне снилось три украшения, да, их цапнула чья-то волосатая лапа — и только. Ты меня, которого в лицо видела, найти не могла, даже подключив свои способности и, полагаю, кое-кого из госслужащих в погонах. А тут просто побрякушки, просто рука. Ерунда это все.

— Послушай меня, Валера, — Стелла вдруг сама взяла и села ко мне на колени, закинув руку на шею. От нее пахло терпкими духами и еще чем-то неуловимо знакомым, — давай сразу договоримся вот о чем. Первое — я не желаю слышать слово "не найдем". Найдем, у нас выбора нет. Второе — не следует выдавать мне информацию дозированно. И не надо думать, что есть детали, которые мне не следует знать. Мы в одной лодке, по крайней мере до двадцать седьмого сентября. Все, что знаю я, будешь знать ты, и наоборот.

— Все не расскажу, — заявил я. — На кой тебе информация о моих детских заболеваниях? Или о том, почему я в армию не пошел?

— Послушай меня внимательно, — ее губы оказались совсем рядом с моим ухом, — и уясни раз и навсегда. Если из-за твоего раздолбайства мне придет конец, то я тебя с собой утащу обязательно. Даже не сомневайся. Клянусь книгой Вед, клянусь Луной и той душой, которой у меня нет, так и случится. Я оттуда вернусь, если что, и все равно тебе горло перегрызу. Я ведьма, мне терять нечего. Вся моя жизнь — тут, а там я буду платить за то, что здесь натворила, так что на прощение не рассчитывай.

Вернется. Перегрызет. Шутки и правда кончились, тут уже без дураков.

— Хорошо, — сменил я тон, спихнул ее с колен, встал и подошел к столу. — Будь по-твоему. Я карандашик с бумажкой возьму?

— Возьми, — разрешила Стелла, закинула руки на спинку дивана и потянулась так, что единственная пуговица на пиджаке чудом не оторвалась. — Порисовать решил, маленький?

— Что-то вроде того, — я уселся за стол. — Не знаю, как это нам поможет, но...

— Вот теперь мы начали деловой разговор, — Воронецкая склонила голову к плечу. — Наконец-то. Да, ты не знаешь, что это за украшения. Я, скорее всего, тоже, антиквариат и магические предметы не мой профиль. Но мы в Москве, мальчик, а тут кого только нет. Если есть желание, то можно узнать все и обо всем, были бы знакомства, связи, деньги или то, что их заменит. Я знаю многих, многие знают меня. Поищем — найдем, главное — понять, что ищем. Так что там за рука была?

— Короткопалая, волосатая, с перстнями на пальцах, — ответил я, орудуя карандашом. — Хорошие такие перстни, дорогие. Один с алмазом, другой с рубином.

— Это рука того, кто сейчас владеет предметами, — уверенно заявила Стелла. — Лучше бы ты лицо увидел.

— А в идеале — адрес того дома, где сей таинственный незнакомец обитает, — огрызнулся я, подавив в себе желание назвать ее "мисс Очевидность". — Что показали, про то рассказал. И на том спасибо.

— Уж и помечтать нельзя, — возмутилась ведьма. — Я женщина, мне свойственен полет фантазии.

— Тоже верно, — согласился я. — Вот еще вопрос. Ну, найдем. А что после? Как мы их заберем? Сразу предупреждаю: с законом в конфронтацию вступать не буду, даже ради сохранения твоей жизни!

— А своей? — с ехидцей поинтересовалась Стелла.

— Если вопрос будет стоять так, что или я, или кто-то другой, то да. А если ситуация нейтральна, то нет.

— Не надувай так щеки, тебе это не идет, — попросила меня ведьма. — Хорошенький ведь мальчик, а как "фыр-фыр" начинаешь делать, то сразу на жабу становишься похож. И раньше времени не думай о том, что будет после. Потом наступит потом, ясно? Давай смотреть на то, чем мы займемся, как на некий деловой процесс. Бизнес-план мы уже составили, сейчас определимся с направлением работ, а после перейдем к чему?

— К чему? — поднял я на нее глаза. — Стелла, я не коммерсант ни разу. Я госслужащий, а в дипломе о высшем образовании у меня запись "архивист". Я не знаю, что там идет дальше. Видимо, поиск чиновника, который обеспечит правовое прикрытие?

— К маркетингу мы перейдем, неуч, — ведьма встала с дивана. — Ну, нарисовал уже? Показывай мне свои шедевры, Ван Гог доморощенный.

— Сама ты... — беззлобно ругнулся я. — Сейчас. Пять сек — и готово.

— Он еще и язык высунул! — всплеснула руками Воронецкая. — Великая Мать, с кем я связалась? Детский сад — штаны на лямках. Давай сюда!

Я протянул ей два листка, на которых как мог изобразил то, что видел во сне.

— А недурственно, — одобрительно произнесла ведьма. — Художественная школа?

— Два года, — признал я. — И мама учила, она художница. Ну, была когда-то.

— Вполне, вполне, — Стелла склонила голову к плечу, похоже, это у нее привычка такая. — Да, ты прав, это вещи очень старые.

— Ты с ними сталкивалась? — оживился я. — Скажи, что да!

— Мы договорились вроде друг другу не врать, потому — нет, не сталкивалась. Но ритуальное письмо я ни с чем не перепутаю. И еще, я про такие браслеты читала. В некоторых славянских племенах в совсем уж старые времена их вручали юношам после того, как они проходили испытания, эдакую инициацию, введение в основной состав, так сказать. Ну, до них ты мальчик, после — мужчина и воин. Если, разумеется, не оплошаешь. А поскольку тут золото, то, выходит, браслет этот не меньше, чем сыну главы рода принадлежал.

— Стелла, у них в те времена демократия была, — поправил я ведьму. — Пусть немного дикая, но все же. Глава рода да и князья из ранних — первые из равных, но не более того. И к золоту отношение было не настолько трепетное, как сейчас.

— Золото всегда было золотом, а вождь всегда оставался вождем. В любое время, в любом обществе, даже первобытнообщинном, — скривила рот Стелла. — И устремления у вождя всегда одинаковы: власти побольше, конкурентов поменьше, и чтобы именно его потомки заняли то место, которое он освободил. Потому дети простых ратников получали медные браслеты, отпрыски ближников — серебряные, а сынуля — вот этот, благородного металла. Так сказать, кто на что учился.

Наговаривает, зараза, на наших пращуров. Но не стану возражать, пустое это. И к делу не относится.

— Венец и кольцо, — задумчиво бубнила в это время ведьма, — самые обычные на вид.

— Слушай, а может, ты права? — я почесал затылок. — Может, это и правда комплект? Браслет сына, кольцо дочери, венец...

— Жены, — подняла на меня глаза Воронецкая. — Он очень похож на брачный, из тех, что жених невесте на свадьбе надевал. Такой обычай тоже был. Интересная идея, Валера, и даже очень. То есть кто-то, к примеру, некий князь, сложил все в ларец и закопал, предварительно наложив на это добро некий заговор от лихого человека. Ну, или что-то в этом роде. Клад нашли, но условие не выполнено, и вот результат — мы сидим и гадаем, что к чему.

— Вариант, — согласился с ней я. — Одно только неясно — с чего бы князю этим заниматься?

— Понятия не имею, — отмахнулась Стелла. — Может, у него вся семья от морового поветрия вымерла, может, ее враги уничтожили — вариантов масса. Ты кто по диплому? Архивист? Хреново, как видно, ты учился, архивист. Подобные вещи не я тебе, а ты мне объяснять должен.