Пришелец

— Примеряй, — произнесла она, — хозяин должен видеть тебя красивой.

— Сама примеряй, — ответила Катя и отвернулась.

— Вот что, девочка, — со злостью произнесла тетка, — делать ты будешь все равно то, что я говорю. Если не сразу, то через сильную боль, очень сильную боль. Жаль, что мордочку твою испортить нельзя, а то ты бы у меня одними кровавыми соплями давилась ежечасно.

Тетка ударила Катю в солнечное сплетение раз и второй. Боль "переломила" девушку пополам и когда она немного отпустила, тетка согнула палец Кати и сильно надавила на кончик, давя его внутрь. Боль пронзила руку, а тетка приговаривала с язвительной злостью:

— Ты у меня, сучка, скоро дрессированной станешь. Одевай халатик, сволочь, одевай.

Она все сильнее и сильнее сдавливала палец, боль становилась запредельной и Катя взяла халатик. Но тетка отпустила палец и внезапно ударила под дых, приговаривая:

— Нет, сучка, ты у меня досыта болью наешься, чтобы с первого раза все понимала. Одежду с себя снимай сначала.

Она срывала одежду сама. Видимо, это доставляло ей удовольствие. Абсолютно голая Катя накинула на плечи полупрозрачный короткий халатик и надела чулки с ажурным пояском.

— Ну вот, — произнесла довольно тетка, — хозяину понравится. Всегда делай, что говорю, иначе бить стану больно. А лично с тобой я пообщаюсь позже.

Тетка загадочно улыбнулась, потрогала Катины груди и удалилась, забрав с собой всю старую одежду.

Катя в отчаянии забилась в угол и, сидя на полу, заплакала. Что она может сделать, кто ее спасет? Олег даже не знает, что ее выкрали прямо из дома. Наверное, думает, что я бросила работу и ушла. Она вспомнила слова Зинки Самойловой, приходившей к ней во сне: "Пользованная, ты бы никому не была нужна". И зарыдала сильнее.

Ночью она не спала, но к ней никто не пришел. Утром тоже держалась, но в обед сон все же сморил Екатерину. Проснулась она от прикосновений и вздрогнула: тетка ласкала ее голую промежность рукой, но быстро одернула ее и произнесла с иронией:

— Проверяю готовность... Сегодня вечером жди хозяина. Если будешь с ним не ласкова — изобью до крови.

Оставшись одна, Екатерина с отчаянием поняла, что ублажать придется не только хозяина, но и эту тетку-лесбиянку, играющую роль мужчины. Она где-то читала об этом. Решила до вечера выспаться, чтобы быть полной сил и убить насильника. Чем? Она не знала. Не важно, вилкой, бутылкой, ножом, статуэткой, но убить. А что будет потом — не важно. Пустят по кругу... но это будет уже не она.

Катя уснула почти сразу, сказалось длительное недосыпание. Но проснулась через два часа. Мозг, насыщенный мыслями о насилии, не отдыхал полностью. Она лежала на кровати и с отвращением смотрела на собственное голое тело в прозрачном розовом халатике и чулках телесного цвета. Как бы превратиться в старуху... но она отогнала нелепые мысли и перебирала в уме разные варианты. Стол с фруктами... она хватает нож и бьет ненавистного насильника в грудь, в живот, в сердце. Ножа нет, она хватает бронзовую тяжелую статуэтку и разбивает отвратительную голову вдребезги. Статуэтки нет, но есть бутылка шампанского... Что-то там все равно должно быть!

Дверь отворилась, и Екатерина сжалась в дрожащий комочек... В комнату вошел Олег. Оцепенев на секунду, она, словно пружина, кинулась ему на грудь. Он подхватил ее, закружил по комнате и унес на руках к машине.

* * *

Свистунов выжидал и понял, что Соколов в полицию в связи с пропажей своей домработницы не обратился. Видимо посчитал, что ушла сама, его парни не оставили в доме никаких следов своего пребывания. И это прелестно, сегодня он сможет от души позабавиться с юной красавицей.

Он позвонил в колокольчик, но на звонок никто не явился. Что за ерунда, подумал он, и позвонил еще раз, потом крикнул громко:

— Авдотья!.. — так звали тетку.

И снова тишина. Свистунов заматерился и вышел в коридор сам — никого. Прошел в комнату, где держали Екатерину Порошину — никого. Матерясь уже вовсю и костеря всех подряд, он спустился на первый этаж, вышел во двор, подошел к воротам — никого. Ни Авдотьи, ни Полигатова, ни охранников в доме, на крыльце, на воротах. Никого нет. Свистунов обомлел, ничего не понимая. Куда все подевались?

Он заперся у себя в кабинете, достал личное оружие и выжидал какое-то время. Но ничего не менялось, на него никто не нападал, и он позвонил в собственное охранное агентство, материл директора минут пять.

Прибывшие новые охранники заняли посты, а директор все-таки позвонил в полицию. Свистунов никакой ясности не внес — были люди и исчезли в неизвестности.

Полиция даже не предполагала в каком направлении искать. Исчезли шесть охранников, Полигатов и Авдотья, всего восемь человек. Исчезли, испарились враз.

А пресса, как всегда, "возбуждалась" и "эякулировала" сенсацией из пальца. Хорошо не оттуда... Полтергейст, паранормальные явления и даже нашлись свидетели, видевшие корабли пришельцев. Все в стиле современной прессы.

Свистунов выпил бокал коньяка и сел в кресло, размышляя. Восемь человек просто так уйти — бред сивой кобылы. Следов борьбы нет: ни пуль, ни гильз, ни крови, ни перевернутой мебели. Усыпили и выкрали — пустили газ. Но почему тогда я не уснул? А может, и спал, да проснулся у себя, а они в другом месте. Да, это наиболее вероятная версия.

Он позвонил генералу Обухову и получил ответ, что воздух на анализ уже взяли, как и мазки с поверхностей. Ничего.

Исчез еще один человек, про которого он не сказал. Исчезли все, кто мог знать о ней. Именно из-за нее все это и произошло, иначе нет смысла. Все, естественно, организовал Соколов. Но как доказать и что предъявить? Как он смог нейтрализовать охрану и вывезти незаметно всех отсюда? Ответов не было. Не только ответов, но даже намеков. Действительно, как пишет там какой-то придурок, прилетал корабль пришельцев и забрал всех. Свистунов усмехнулся собственным мыслям. Будем ждать. Как человек неглупый, он понимал, что этим все не закончится.

Соколов с трудом отцепил словно сведенные судорогой пальцы Екатерины со своей шеи.

— Катенька, успокойся, все уже позади и ты в безопасности, — говорил он, — мы едем домой, все хорошо.

— Мне страшно, Олег, все равно страшно, когда я отпускаю тебя. Кажется, что снова появятся братки и утащат к этому старику.

— Хорошо, Катенька, хорошо, — он пересадил ее на переднее сиденье, — держись за меня сбоку.

Соколов так и вел машину с прильнувшей к нему Катей в чулочках, без трусиков и в прозрачном розовом коротком халатике. Дома он уложил ее на кровать, но она не отпустила его, целуя в шею, лицо, губы. Тогда он унес ее к себе в спальню...

Екатерина, намаявшись в плену, проспала ночь и еще полдня. Проснувшись, потянулась на широкой кровати, глянула на себя и обомлела. Быстро соскочила и сняла простынь с пододеяльником, нашла в шкафу новые и застелила. Села довольная на кровать — она стала женщиной!

Но засиживаться долго не пришлось. Надо белье положить в стиралку, пройти в свою комнату, теперь уже бывшую, чтобы одеться и не ходить голой по дому. Олега нет, он наверняка уехал по своим делам в город. Она с бельем спустилась на первый этаж и ошиблась — Олег что-то готовил на кухне.

— Встала, солнышко, а я пельмени сварил, — произнес он.

Катя растерялась и уронила белье на пол. Олег подошел, взял ее на руки и снова унес в спальню... В свою бывшую комнату она попала только под вечер. Оделась. И они вдвоем кушали пельмени.

После ужина Олег завел разговор на важную тему. И не только для себя.

— Мы станем жить с тобой, Катенька, как муж и жена, будь в этом доме хозяйкой. Но регистрировать брак мы не станем. Хорошее дело браком не назовут, — он усмехнулся, — но это так, присказка. Штамп в паспорте нам не нужен в силу определенных экономических и социально-политических причин. И второе — как бы ты хотела наказать Свистунова?

— Свистунова? Это кто? — спросила Катя.

— Тот, кто похитил тебя и хотел насиловать, — ответил Олег.

— Я не знаю, Олежек, правда не знаю. Не убивать же его...

— Не убивать, — съехидничал Олег, — а он бы тебя позже убил, не задумываясь. Еще бы и бойцам своим отдал перед этим. Но не убивать, так не убивать — деньгами возьмем.

— Это как? — не поняла Катя.

— Заплатит за моральный ущерб, — пояснил Олег, — за все заплатит.

* * *

Свистунов понимал, что похищение организовал Соколов. Но как он это сделал — оставалось загадкой. Одни и те же вопросы свербели в мозгу. Его служба безопасности сбилась с ног в поисках пропавших, но даже не представляла себе где искать, тыкаясь вслепую. Свистунов встретился с генералом Обуховым.

— Генерал, вы наверняка в курсе, что у меня пропали люди. И чтобы не ходить вокруг да около, скажу прямо — в организации похищения я подозреваю Соколова.

По реакции генерала Свистунов понял, что тот не услышал ничего нового. В определенном смысле это радовало — думают в одном направлении.

— Да, я в курсе, эксперты не обнаружили в вашем доме никаких следов похищения, люди могли уйти сами, — ответил генерал, — однако, ни в доме, ни у друзей они не появились. Поэтому принято решение о заведении розыскных дел. Но я чувствую, что вы, Павел Игнатьевич, чего-то не договариваете. Исчезла ваша тетка Авдотья, которая у вас была главной калфой.

— Кем-кем была? — не понял Свистунов.

— Той, которая готовила девочек для твоей постели, Павел Игнатьевич. Разговор без протокола, поэтому напрягаться не стоит. Зачем Соколову твои охранники и тем более эта тетка? Или кто-то был похищен еще? Рассказывай, Павел Игнатьевич, все рассказывай.

— Да бог с вами, генерал, все похищенные вам известны. А Соколов мутный тип, очень мутный. Вы же можете переговорить с ним — где он был в момент похищения?

— Какого похищения, Павел Игнатьевич? Никакого похищения не было. Пропали люди без вести — мы ищем. Почему тебя напрягает этот Соколов, чем он досадил тебе?

— Так и тебе, генерал, он ничем не досадил. Однако, министр тебя напряг, — Свистунов усмехнулся, — вместе мы бы могли раздавить клопа...

Обухов встал с кресла и, ничего не ответив, ушел. Не счел нужным продолжать разговор дальше. Свистунов понял, что это был его последний разговор с генералом "по душам".

Но полиция... что полиция?.. Низшее звено в правоохранительной системе. Остается Следственный комитет, ФСБ, прокуратура. Эти ведомства посолиднее будут и отношения у него с руководителями неплохие. А Обухов? Что Обухов? Сожрем и его, дайте время.

Свистунов созвонился со Следственным комитетом и пригласил руководителя в баньку. Генерал-майор Скарабеев Антон Илларионович бывало парился в сауне у Свистунова. Сауну он мог найти и в другом месте, но элитных девочек вряд ли, особенно если учесть таинство мероприятия. В другом месте он мог уподобиться Скуратову, а Свистунову он доверял и не только — имел кое-какой компрматериальчик. Как, впрочем, и Свистунов на него. Обычная практика власть имущих бонз.

Скарабеев прибыл в коттедж Свистунова вечером в пятницу, чтобы понежиться до утра и дольше. Не дышать потом перегаром на подчиненных и оставаться морально устойчивым руководителем на все времена.

В усадьбу олигарха посторонние не допускались, а отдельно стоящая банька-сауна славилась в узких кругах не только отменным парком, но и большим бассейном. Двери спален выходили в общий зал, где можно было поиграть в бильярд или разложить девочку прямо на столе.

Скарабеев поздоровался со Свистуновым и сразу же прошел в раздевалку. Вышел голым, принял душ и выбрал двух девиц для минета. Любил, когда ласкают сразу двое и лучше скинуть напряжение, прежде чем сесть за стол.

После нескольких рюмок водки Свистунов махнул рукой и четверо девиц покинули застолье, отправившись плавать в бассейне. Скарабеев понял, что хозяин дома желает переговорить и даже догадывался о чем.

— Антон, ты наверняка слышал, что у меня похитили охранников.

— Слышал, — хмыкнул Скарабеев, — но не похитили, а пропали без вести. Это большая разница, Паша.

— В том-то и дело, — возразил Свистунов, — что похитили, а парни Обухова завели только розыскное дело.

Скарабеев без дальнейших пояснений понимал куда клонит и что попросит Свистунов. Поэтому решил опередить его:

— Хорошо, Паша, я переговорю с Обуховым, уточню детали и сделаю все возможное. Ты меня знаешь.

— Но я знаю похитителя, это Соколов, — добавил Свистунов, — уверен в этом.

— А мне по барабану, — решил подыграть Скарабеев, — хоть Орлов или Стеревятников, да хоть Козлов — все равно ответит.

— Вот это правильно! — довольно согласился Свистунов.

— Тогда к девочкам... к утру поменяемся, ты не против?

— Нет, конечно, — ответил хозяин сауны.

Через пару дней Скарабеев заехал к генералу Обухову, выслушал его и полностью согласился с принятым решением о ведении розыска по пропавшим лицам.

— Свистунов общался с тобой, потом со мной, теперь побежит в ФСБ и прокуратуру. Как ты думаешь, почему он хочет утопить этого Соколова?

— Ты же сам знаешь ответ, Антон, не хуже меня. Соколов, по слухам, помог восстановить статус Елены Эйсбруннер. А иметь за спиной такого олигарха — это очень внушительно. Эйсбруннер за Соколова может все отдать и снова в бомжи пойти. Свистунов пытался с ним подружиться — не получилось. Сразу стал действовать неправильно. Надо было самому идти, а он приказал своей братве пообщаться и пригласить. Тебе понравится, Антон, если мой участковый тебя ко мне вызовет? Заигрался Свистунов, а теперь боится за свои миллиарды.

— Да, генерал, скорее всего ты прав. Но кто такой этот Соколов, тебе же звонил по нему министр?

— Видимо, тот, о ком лучше не интересоваться.

— И опять ты прав, — согласился Скарабеев.

Свистунов неистовал. Никто из руководителей правоохранительной системы не отказал ему, но и пальцем не шевельнул для дела. Все враз перестали отвечать на звонки. Но упертый Свистунов отступать не собирался. Сделать, правда, ничего не успел — в кабинете появился сам Соколов.

— О-о-о! Какие люди! — ехидно произнес Свистунов, — с чем пожаловал? Рассказать где мои парни лежат?

— Тебе лучше знать о своих парнях — они же твои парни, — тоже съехидничал Соколов. — Но я не люблю, когда мне гадят и крадут поварих. Придется заплатить штраф в размере ста миллионов рублей. Завтра пусть твои ребятки и привезут мне их прямо в коттедж. Не привезут — я все равно возьму указанную сумму и через сутки потребую еще, только уже сто пятьдесят миллионов. Так будет ежедневно, пока у тебя все деньги не кончатся и имущество в том числе.

Свистунов хотел было ответить резко, но отвечать было некому — Соколов исчез, словно испарился. Как прошел через охрану, куда исчез? Олигарх выскочил пулей из кабинета, но охрана утверждала однозначно — никто не входил и не выходил. Свистунов просмотрел кадры видеонаблюдения — пусто. Приснилось что ли? Быть такого не может.

Сутки истекли и довольный Свистунов уже был готов согласиться, что Соколов приснился ему или привиделся. Но все же что-то толкнуло его проверить счета. От увиденного он просто офонарел — со счета исчезло сто миллионов рублей. Не перечислено, не заплачено кому-то, а просто исчезло. На столе появился не весть откуда листок с надписью: "Теперь с тебя 150".