Распахни своё сердце

— Ревность.

— Откуда ты знаешь?

— Бываю иногда внимательным. Твоему братцу нужно держать себя в руках.

— Надо же, ты не обвиняешь во всём Татьяну.

— Кстати, я хотел сегодня уйти на пару часов раньше.

— Без проблем.

— Антонову тоже отпусти.

— Не понял? — Сизов подался вперёд, складывая руки в замок. — Я не знаю чего-то, Ромыч?

— Если ты забыл, у нас дети вместе учатся.

— Поверь, не забыл. Из-за этой суматохи со школой Татьяна временно оставила поиски квартиры для меня. Лучше объясни, как ваши дети связаны с тем, что я должен остаться сегодня без секретаря?

— Ничего такого, о чём ты мог подумать, — хохотнул Смирнов. — Мы просто хотим отвезти ребят на каток.

— А в выходные нельзя?

— У нас очень плотная программа. Выходные по минутам расписаны.

— Ромыч, это наглость.

— Дим, я прошу у тебя каких-то два часа!

— Ты прекрасно знаешь, что я отпущу, — генеральный вздохнул. — С тобой никаких проблем нет, ты сам себе хозяин, пока работа выполняется, а вот Антонова...

— А перед кем тебе отчитываться? Мало ли, куда ты её отправил. Посидит Любимцева в приёмной, не сломается.

— Да не в этом дело. Ты понимаешь, какие слухи поползут, если вы вдвоём уйдёте?

— Дим, у тебя из-за твоего родственничка паранойя начала прогрессировать!

— Наверное, ты прав. Чёрт, мне нужен кофе.

— Татьяна сейчас принесёт.

— Слушай, с каких пор она перестала быть тупой куклой?

— Ты просто не ел её пирожки.

— А ты ел?

— Да, — Смирнов ухмыльнулся, глядя на вытянувшееся лицо друга.

— Ромыч, пожалуйста, скажи, что ты не был причиной устроенного Костей балагана?

— Не был.

— Ты знаешь, что я не потерплю...

— Борделя в офисе, — закончил за Сизова шатен. — Расслабься, у нас с твоим секретарём не тот тип отношений.

* * *

— Здравствуйте, — Олег коснулся губами прохладной щеки Татьяны и открыл для неё переднюю дверцу машины.

— Привет, — женщина юркнула внутрь, стараясь не встречаться взглядом с удивлённым и немного раздражённым Романом, а старшеклассник устроился рядом с Алесей и Егором, уже начавшим бурное обсуждение какого-то события, произошедшего у них на уроке.

— Вы коньки взяли? — Смирнов покосился на брюнетку.

— Да.

— Отлично.

Вылазка на каток была отличной идеей, чтобы отвлечься от серой рутины.

Роман всю дорогу бросал взгляды на старшего сына, то и дело протягивающего руку вперёд и прикасающегося к задумчивой Татьяне. Эти жесты напрягали и положительных эмоций не вызывали.

Крытый каток, на удивление, и в будний день был заполнен посетителями, желающими расслабиться и отдохнуть.

Антонова со скамейки наблюдала за попытками Олега и Алеси научить Егора кататься, а Смирнов-старший, усевшись рядом с женщиной, говорил с кем-то по телефону, решая рабочие моменты.

— А вы не хотите? — убрав трубку в карман, кивнул в сторону катающихся Роман.

— Нет, это не моё, — улыбнулась Татьяна. — Никогда не умела.

— Здесь многие не умеют, что не мешает им с довольными лицами падать на лёд.

— Вы хотите посмотреть, как я падаю?

— Боюсь, Дмитрий Александрович не простит мне хромого секретаря.

— Так не подначивайте!

— А вы так легко поддаётесь на провокации?

— А вы любите провоцировать?

— Люблю, — Смирнов широко улыбнулся.

— Противный вы человек, Роман Николаевич.

— Вы меня совсем не знаете.

— Вы меня тоже, но выводы определённые сделали.

— Я уже просил прощения.

— Я не про тот инцидент, я о сегодняшнем дне.

— А что было сегодня? — Роман наигранно удивился.

— Вам не идёт образ идиота. Уверена, что вы успели выдумать обо мне что-то, став свидетелем неприятной сцены в приёмной.

— Татьяна Михайловна, ваша личная жизнь не касается меня. В тот раз я погорячился со словами, признаю.

— Забудем, — брюнетка устало вздохнула.

— Если уж вы сами заговорили об этом... Кхм, Артамасов...

— Роман Николаевич!

— Простите, умолкаю.

— Сменим тему, — Антонова посмотрела на детей, ругающихся возле бортика. Алеся, активно жестикулируя, доказывала что-то Олегу, а Егор, вцепившись руками в брата, пытался удержаться на ногах.

— Кажется, они нашли общий язык, — задумчиво произнёс Смирнов. — Интересно, а мы с вами придём к взаимопониманию?

— Вам нужно это? Достаточно того, что мы не конфликтуем на работе.

— Может, я хочу ещё раз отведать домашних пельменей и пирожков?

Татьяна захохотала, глядя на жалкие попытки финансиста изобразить на лице невинность. Отсмеявшись, но всё ещё с улыбкой, она предложила:

— Как смотрите на то, чтобы поужинать у нас после катка?

— Положительно. Думаю, ребята будут рады.

— Дядя Рома! — Смирнов дёрнулся от неожиданности и обернулся: раскрасневшаяся Алеся, кряхтя, шла к ним.

— Пап, не слушай её! — Олег, волоча на буксире брата, пыхтел позади девочки.

— Что случилось? — мужчина нахмурился.

— А он собрался на гулянку какую-то!

— Алеся, не ябедничай, — Татьяна покачала головой.

— Что за гулянка? — шатен посмотрел на сына, прищурившись.

— Парни из класса звали. Посидим, поболтаем, — Олег устроил брата на скамейке и сел рядом, развязывая шнурки на коньках.

— А я слышала, когда ему звонили, что там водка будет!

— Алеся! — Антонова шикнула на дочь.

— Я рад, что у тебя появились приятели, но отложи все тусовки на выходные. Я не хочу, чтобы у тебя возникли какие-то проблемы в школе.

— Я устал торчать дома, — Олег фыркнул.

— А мы сегодня в гости идём, — Роман улыбнулся. — Татьяна Михайловна пригласила нас на ужин.

Парень сверкнул глазами в сторону Алеси, мысленно обещая ей месть, и перевёл взгляд на её мать, за стряпню которой готов был продать душу.

— Другой разговор!

— Вот и отлично, переобувайтесь, — Татьяна поторопила детей и первой пошла к выходу.

В машине Олег ругался с Алесей, а Егор тщетно пытался успокоить их. Смирнов-старший лишь качал головой, глядя на дорогу и изредка косясь на сидящую рядом женщину, не встревающую в разборки школьников.

На душе было спокойно, а предстоящий ужин убивал весь оставшийся негатив. Да, вряд ли они с секретарём Дмитрия станут когда-нибудь хорошими друзьями, но приятельские отношения вполне смогут поддерживать. Как женщину, Роман старался Антонову не рассматривать, чтобы в очередной раз не сорваться на язвительность. Пусть её личная жизнь останется при ней, а у него своих проблем хватает. Только вот повышенное внимание, которое его сын проявляет к брюнетке, напрягало. Олег — парень молодой, и вероятность того, что он увлечётся Татьяной, несмотря на большую разницу в возрасте, есть. А вот этого точно никому не надо.

Сварить пельмени — дело нехитрое, так что, оставив это шипящим друг на друга подросткам, Смирнов с Антоновой вышли на балкон, как и в прошлый раз, только сейчас хозяйка квартиры прихватила с собой пачку тонких ментоловых сигарет, не таких крепких, как "трубы" финансиста.

— Вы уже дважды приглашали нас.

— Разве? Тогда вы пришли без приглашения, — брюнетка усмехнулась, выпуская тонкую струйку дыма в воздух.

— Не суть. Я хотел бы ответно пригласить вас к нам.

— Вы умеете готовить?

— Я делаю восхитительный плов, между прочим!

— Вы так скромны, какая прелесть.

— Скромность к лицу женщине, а не мужчине, — Роман фыркнул. — Что скажете о моём предложении?

— Это странно, не находите? Мы ведь с вами не близкие друзья, просто так вышло, что наши дети учатся в одной гимназии, но это не обязывает нас дружить семьями.

— Тем не менее, вы уже второй раз принимаете у себя моих сыновей.

— Они мне нравятся.

— Я, видимо, нет?

— А должны? Роман Николаевич, ваша доброжелательность настораживает. Мне привычнее видеть вас другим.

— Каким?

— Не хочу переходить на оскорбления.

— Вы всегда говорите то, что думаете?

— Предпочитаю.

— Татьяна Михайловна, вы страшная женщина, — шатен хохотнул и, сделав глубокую затяжку, выбросил окурок. — Мне будет интересно воевать с вами.

— Пленных не брать.

— А если вы добровольно пленитесь?

— Не дождётесь!

— Чем выше барьер, тем приятнее его преодолевать.

— Мне кажется, или вы флиртуете со мной?

— Как вы могли такое подумать?! — Смирнов наигранно возмутился и, посмотрев в глаза раздражённой Татьяне, уже тише проговорил: — Бунтующие пленные куда интереснее смиренных рабов.

Глава 8

Роман сам от себя не ожидал откровенного флирта. Уже сидя за столом, он смотрел на Татьяну, в недовольстве поджимающую пухлые губы и бросающую на него косые взгляды.

— Пап, ты обещал в выходные несколько экскурсий, — Егор дёрнул отца за рукав пиджака.

— Я помню, — мужчина улыбнулся. — Олег присмотрит за вами с Алесей.

— А они сами не могут? — старшеклассник поморщился. — Я в субботу собирался к друзьям, раз сегодня не вышло.

— Кстати, в субботу уже мы будем принимать у себя гостей, — Смирнов-старший услышал тихий хмык Антоновой.

— Да? — Олег задумался на несколько секунд. — Я не могу оставить Татьяну скучать в твоём обществе. Алесю развлечёт Егор, если чтение энциклопедий может быть развлекательным, а вот ты просто вгонишь в тоску нашу гостью своей постной миной.

— У меня мина постная? — Роман подавился пельменем.

— Да ты зануда, пап, признай это. У тебя одна работа в голове, даже твои... — парень резко умолк, решив, что говорить о кратковременных романах отца будет абсолютно лишним. Он знал, что Роман вёл отнюдь не монашеский образ жизни после развода, но ни одна женщина не смогла вернуть его к прежнему существованю.

— Между прочим, в молодости я был душой компаний, играл на гитаре в группе, которую мы с друзьями сколотили, ходил на дискотеки и был первым хулиганом в школе! — Смирнова-старшего понесло. Зелёные глаза, обычно холодные, полыхали, чётко очерченные губы кривились, несколько прядей аккуратно зачёсанных волос выбились и упали на лоб. — Мне почти сорок, я не могу нацепить драные джинсы и дуть пиво по подворотням!

— Если что-то из сказанного тобой и было, то уже очень давно! Сейчас ты ведёшь себя, как сухой старикашка! — Олег продолжал подначивать отца, заметив, как тот преобразился, стоило лишь задеть его самолюбие.

Алеся тихо шмыгнула в коридор и вернулась со старенькой акустической гитарой в руках, принадлежащей когда-то Кириллу и тщательно вытертой от пыли.

Татьяна с удивлением посмотрела на дочь, но не успела и слова произнести.

— Дядя Рома, сыграйте, — девочка с затаённой в глубине голубых глаз надеждой взглянула на мужчину.

— Эм, — шатен замер в нерешительности, — Алесь, я давно уже...

— Пожалуйста! Я вас очень прошу.

Когда на тебя ТАК смотрят, сложно отказать, и Роман не смог, кивнув и забирая из рук ребёнка инструмент. Отодвинувшись вместе со стулом от стола, он пробежался пальцами по струнам, прислушиваясь к звучанию, покрутил колки, настраивая, и только после, улыбнувшись, спросил:

— А что играть?

— Что хотите, — Алеся подсела к Егору, с восторгом уставившемуся на отца.

Олег, довольно хмыкнув, поднялся и подошёл к Татьяне, встав за её спиной и опустив руки на плечи. Наклонившись, он тихо прошептал:

— Последний раз я видел его таким два года назад.

— Каким?

— Живым.

Смирнов-старший чему-то усмехнулся и, прикрыв глаза, заиграл. С первых же аккордов женщина невольно подалась вперёд, затаив дыхание, а руки на её плечах сжались крепче, удерживая.

— Пустынной улицей

вдвоём

С тобой куда-то мы

идём,

А я курю,

А ты конфеты ешь.

И светят фонари

давно,

Ты говоришь —

пойдёшь в кино,

А я тебя зову

М... в кабак,

конечно.

М-м-м-м-м,

восьмиклассница,

м-м-м-м-м, —

Роман явно не страдал отсутствием слуха и голоса, о чём говорила лёгкость, с которой он исполнял песню.

— Ты говоришь, что у

тебя

По географии

трояк,

А мне на это

Просто наплевать.

Ты говоришь, из-за

тебя

Там кто-то получил

синяк —

Многозначительно

молчу,

И дальше мы идём

гулять.

М-м-м-м-м,

восьмиклассница,

м-м-м-м-м, —

Егор и Алеся шептались, восхищённо глядя на мужчину.

— М-м-м-м-м,

восьмиклассница,

м-м-м-м-м, —

Олег одобрительно улыбался, а его пальцы осторожно массировали напряжённые плечи Татьяны, которая, казалось, выпала из реальности.

— Мамина помада,

Сапоги старшей

сестры,

Мне легко с тобой,

А ты гордишься

мной.

Ты любишь своих

кукол

И воздушные шары,

Но в десять ровно

Мама ждёт тебя

домой.

М-м-м-м-м,

восьмиклассница...

М-м-м-м-м,

восьмиклассница...

М-м-м-м-м,

восьмиклассница...

М-м-м-м-м,

восьмиклассница... —

Роман, последний раз ударив по струнам, перевёл дыхание и обвёл взглядом находящихся за столом.

— Пап, это было здорово! — первым очнулся Егор и, подскочив с места, повис на отце, едва успевшем убрать гитару в сторону, прислонив гриф к ножке стола.

— Дядя Рома, вы крутой! — Алеся повисла на мужчине с другой стороны. — Сыграйте ещё!

— Обязательно, но в другой раз, хорошо? — шатен, отлепив от себя детей, потрепал их по волосам, улыбаясь. — Можно я поем?

— Так, — Татьяна тряхнула головой, сбрасывая наваждение, — дайте Роману Николаевичу поужинать спокойно! — и уже тише добавила: — Спасибо за песню.

Олег с неохотой отошёл от Антоновой, успев перехватить хмурый взгляд тёмно-зелёных глаз, скользнувший по его рукам, обосновавшимся на плечах хозяйки квартиры. Он единственный промолчал, ничего не сказав, но в душе ликовал, увидев отца таким, каким он был прежде, когда они ещё были счастливой семьёй.

Алеся унесла гитару в свою комнату, где она покоилась несколько лет, забывшая до сегодняшнего вечера о собственном звучании.

Роман решил занести этот вечер в ежедневник, отметив его, как один из самых странных за последнее время. В доме Татьяны всё становилось не поддающимся объяснению и порой логике, но не теряющим значительности.

После ужина Олег, успевший забыть обиду на Алесю, вызвался мыть посуду, а младших отправил в комнату девочки, чтобы не крутились под ногами.

Его отец, подцепив Антонову под локоть, увёл её на балкон, заверяя, что сигарета после приёма пищи не приносит вреда, а, напротив, способствует прекрасному настроению и служит чудесным завершением трапезы.

— Это было неожиданно, — закурив, Татьяна повернула голову к шатену. — Не представляла вас с гитарой в руках.

— А вы думали обо мне, м? — Смирнов широко улыбнулся.

— Больно надо! Просто складывается определённое представление.

— И какое же?

— Олег за меня озвучил.

— Кхм, — мужчина подавился дымом. — Вы тоже считаете, что я зануда и трудоголик?

— Не было возможности видеть вас другим. Теперь могу сказать, что в вас осталось что-то человеческое, но вы с грацией слона в посудной лавке уничтожаете это.

— Татьяна Михайловна, я не мальчик, я взрослый человек, у которого есть определённая ответственность.