Пророчество Богов. Игры

Адея внимательно следила за преображением Лирена. Мало того, что на его щеках проступил румянец, так еще и вязь нательного узора начала тянуться вверх по шее переходя на лицо. Яркий свет, сопровождавший распространяющийся на коже рисунок, не мешал разглядеть, как проявляются новые линии. Завораживающее зрелище.

Она могла отдать еще, но Лирен оказался категорически против. Забрав достаточно сил для рывка, он схватил ее за запястье и дернул на себя. Хочешь не хочешь, а собьешься с мысли, когда тебя вот так грубо заключают в объятия и отвешивают подзатыльник.

Секундное замешательство и...

— Спасибо.

Аделайя ничего не ответила, а просто улыбнулась. Обхватив лицо Лирена ладошками, она оставила легкий поцелуй на его губах и поднялась. Общее состояние мало изменилось, не ощущалось даже легкой усталости или сонливости. Рэн выглядел не хуже, что не могло не радовать. Полностью удовлетворенная собой, Адея двинулась в сторону зеркала. То, что она увидела в отражении, заставило ее рот приоткрыться от удивления. Бледно-золотая вязь очертила область вокруг глаз, создавая подобие маскарадной маски, спустилась по крыльям носа вниз и под острым углом потянулась обратно к вискам.

— Он бледнеет, — расстроенно прошептала она, дотрагиваясь до рисунка.

— Сомневаюсь, что исчезнет совсем. — Вставил свое замечание Лирен. — Если насмотрелась, идем завтракать.

Он вышел из комнаты, а Аделайя вновь прошлась по запасам знахаря. Мята, ростки пшеницы — вот теперь, пожалуй, можно пойти совершить утренний моцион по приведению себя в порядок. Надеясь, что гостеприимный хозяин и сегодня позаботился о наличии воды в тазу для умывания, Адея отправилась на задний двор.

Эллемир не подвел и успел подготовить все необходимое для незваных гостей. Помимо услужливо положенных на дубовую бочку полотенец, он пристроил на самодельной полке средства для промывания порезов и ссадин. Очень кстати, между прочим. По достаточно свежей повязке на ноге, Адея выяснила, что Рэн не забывал дезинфицировать ее ранение. Сейчас она должна сделать это сама.

Оглядевшись по сторонам и убедившись, что за ней никто не наблюдает, Аделайя приспустила к процедуре самолечения. На все про все у нее ушло не более пяти минут. До профессионального лекаря или же его помощника, Адее как до РаСвена пешком, и все же получилось не так плохо.

Гребня или чего-то подобного она не обнаружила, потому решила обойтись руками и кое-как причесать растрёпанные волосы. Заплетя толстую косу, она убрала ее под кофту и направилась в уже знакомую по вчерашнему вечеру уборную. При свете дня деревянная постройка выглядела не столь пугающе.

Зря она, конечно, не накинула на плечи свое пальто. Осенняя прохлада быстро остудила тело. Передернув плечиками, Аделайя побежала в дом, надеясь хоть там укрыться от пронизывающего ветра. Но добравшись до крыльца, замерла. Рэн и шесть Темных стояли вокруг сервированного на улице стола и сверлили друг друга хмурыми взглядами. И только Эллемир продолжал что-то колдовать над столовыми приборами. Его одного не смущало витавшее в воздухе напряжение.

Лирен перевел глаза на Адею и, заметив, как она обнимает себя руками, стянул с плеч плащ. Оставив дроу, он подошел ближе.

— Завтрак пройдет на улице. Эллемир не желает трапезничать в доме.

— А что не так?

Знахарь оторвался от нарезки буханки хлеба и прокряхтел:

— Это последние солнечные дни, уже завтра небо затянет тучами, и польются дожди вплоть до самой зимы. Хочу напоследок прогреть старые кости, — хмыкнул он. — Усаживайтесь.

Эллемир гостеприимно указал на расставленные вокруг стола скамейки.

Каэль вальяжно расселся на одной из них. Бледные хесы остались стоять за спиной высокородного. Один их вид вызывал жалость, но ситуация не позволяла им оставить своего Тайоса без защиты, поэтому, несмотря на боль и слабость, им пришлось выйти во двор и занять места согласно своему положению.

Рэн, Адея и Эллемир устроились напротив Каэля. Знахарь осмотрел недовольные лица гостей. Укоризненно покачав головой, он потянулся за котелком и, никого не спрашивая, разложил всем пшенной каши. Ломоть хлеба и стакан с морсом уже стояли возле каждой из тарелок.

Аделайя поблагодарила хозяина дома кивком головы и приступила к завтраку. Гробовое молчание нервировало. Каэль и Лирен не притронулись к ложкам. Скэд внимательно изучал "спящие" цветы у забора, а Темный следил за Рэном и о чем-то натужно размышлял.

— Это цветы создают защитный барьер? — решил подтвердить свои догадки Лирен.

— Совершенно верно, — кивнул Эллемир. — Каждый день с заходом солнца они распускают свои лепестки, и появляется непроходимая стена. Ее никто не в силах преодолеть, даже Боги будут вынуждены дождаться рассвета, — злорадно хохотнул он.

— На входе в поселение высажены они же? — Каэля тоже заинтересовало происхождение преграды.

— Да. Они растут по всему периметру деревни и вокруг моего участка. Магия земли позволяет цветам радовать глаз круглый год. Им не страшен ни зной, ни холод. Это наша единственная защита, — разговорился Эллемир.

— В смысле единственная? — несмело уточнила Аделайя.

За Эллемира ответил Лирен.

— Средний возраст жителей от семидесяти лет и выше. Четыре улицы в сто домов вот и вся деревня. Сюда приходят доживать свой век те, о ком некому заботится. — Пока говорил, Рэн не спускал глаз с Эллемира. — Продовольствие завозится из соседнего города. Думаю, кто-то из жителей, раз или два в неделю отправляется за необходимой провизией. Рано или поздно на месте деревни будет пустырь. Полуразрушенные домишки уже готовы сравняться с землей от более сильного ветра. Эту зиму переживут не все, поэтому-то староста и еще парочка крепких стариков заранее роют на холме могилы. Они спокойно принимают смерть, но боятся того, что существует в ночи.

— А что же днем? — спросил Каэль, подаваясь вперед.

— При свете дня умирать не так страшно, — ответил Лирен, одаривая Темного насмешливым взглядом. — Ты видишь того, кто пришел отнять твою жизнь...

— Достаточно! — оборвал всех Эллемир, ударив ладонью по столу. — Коли вы такие умные, то должны понимать, что в этой деревне вам не рады. Давайте скорее покончим с трапезой и распрощаемся.

— Справедливо, — согласился Рэн. — Пойду, соберу вещи.

Лирен оставил Адею, а сам направился в дом. Каэль выждал момент и как Рэн скрылся за дверью, прошипел:

— Ты выбрала не лучшую компанию для путешествия. Я не знаю, кто он, — кивок в сторону, куда ушел Лирен, — но от него исходит опасность. Брось его и отправляйся с нами. Я клянусь, что уже завтра к ночи ты будешь в Академии. От этого демона надо избавиться иначе он перебьёт всех нас.

— Демон? — удивилась Аделайя, старательно сдерживая улыбку. Смеяться в лицо будущему преподавателю Академии Магии показалось неуважительно. — С чего ты взял, что Лирен демон?

— А как еще объяснить факт того, что я ранил тебя? Мое умение, мое проклятие — я никогда не промахиваюсь. Целью был он, а не ты.

— Не спеши делать выводы. — Эллемир поднялся и подмигнул Адее. — Он жизнь свою положит, а девочку в обиду не даст. Ты вроде такой наблюдательный, — усмехнулся знахарь, — а не видишь того, что находится у тебя под носом.

Аделайя занервничала.

Эллемир, однако, больше ничего не сказал, а потом и вовсе перевел тему:

— Я приготовил вам в дорогу мазь. Твоим людям надо прикладывать ее к ранам каждые три часа иначе процесс гноения начнется снова. По-хорошему им бы отлежаться пару деньков, но давайте это будет не здесь. Все, что мог я сделал.

На крыльце появился Лирен. Он бросил походные сумки на землю и подошел к Эллемиру. Знахарь собирал со стола и боковым зрением был просто обязан заметить, что к нему направляется скэд. Рэн тронул его за локоть и отвел в сторону.

— Мы вас нагоним, — напоследок шепнул Темный. Поднявшись, он обернулся к едва держащимся на ногах хесам. — Приготовьтесь, уходим, когда сядет солнце.

Когда дроу покинули двор, Аделайя поднялась из-за стола и отошла к калитке. Она не знала, куда себя деть, поэтому просто стояла и переминалась с ноги на ногу. Наблюдая за тихой беседой Рэна и знахаря, Адея обратила внимание на руки, — о Боги, она даже думать об этом не может без придыхания, — мужа. Он осторожно растирал левую ладонь. Аделайя взглянула на свои ладошки. Неприятное жжение и непрекращающийся зуд преследовали ее целое утро. Кое-что стало проясняться, например: откуда Лирен узнал о могилах? Он помогал их копать. Но зачем? Это такая форма благодарности за крышу над головой?..

Пожав друг другу руки, мужчины разошлись. Эллемир направился за дом, а Рэн забрал сумки и подошел к Адее.

— Идем, мы немного выбились из графика.

Выходя за калитку, Аделайя не сдержала тяжелого вздоха. Опять дорога, снова неизвестность впереди и неминуемые приключения, что просто не могут обойти ее стороной. Все что угодно, только бы не Одиночки с их экспериментами.

* * *

Лирен был уверен, что принял правильное решение. Даже пара часов в обществе дроу вызывали противоречивые чувства, чего уж говорить почти о сутках пути. Он не мог целиком и полностью доверять Темному, и то, что Каэль в скором будущем станет наставником Адеи не помогло расположить его в лучшую сторону. Рэн доверял только себе и малышке Аделайе. Это правильно. Ввиду сложившейся ситуации ему требуется быть предельно осторожным во всем: в словах, действиях, суждениях. Велика вероятность, что уже сейчас за ними ведут наблюдение и ждут, когда Рэн даст слабину, потеряет бдительность или позволит себе расслабиться. Спасибо Кайя — это он предупредил Лирена, что его родной брат, Ниран, пытается изыскать возможность и разорвать связь. Все бы ничего, но ему нужна Аделайя, чтобы иметь возможность контролировать Рэна и манипулировать им. Он приложил бы все силы, пытаясь усадить брата на трон, и не стал бы гнушаться шантажа. Еще вчера идея Нира могла сработать, но сегодня — уже нет. Ритуал венчания стал последним шагом, который он должен был совершить для безопасности Адеи. Теперь, чтобы не произошло, Ниран не в силах заставить Лирена вернуться к изначальному плану и ждать ту, о ком говорится в пророчестве. Но это не отменяет того, что брат бросит попытки найти брешь в заклинании Богини Любви. Нир чересчур упертый, и, если потребуется, то всю жизнь посвятит решению этой задачи. И пока Ниран будет искать лазейку, он не преминет воспользоваться случаем и помучить Адею. Но это только в том случае, если ему, Рэну, не удастся уберечь свою малышку. А этого не произойдет, он более чем уверен.

Единственное, что чуть мучило Лирена — это причина бракосочетания. Он не отрицал желания обвенчаться с Аделайей, но не сейчас, не так скоро. Ниран вынудил его совершить скоропалительный поступок и данный факт не прибавлял оптимизма. Он не раскаивался в содеянном — Лирена раздражало, что его подтолкнули к действиям. Узнай Адея истинную причину его согласия, ее это явно не обрадует, поэтому, чем меньше она знает, тем лучше. Исход этой истории все равно один и неважно, что решение оказалось принятым под давлением обстоятельств. Глупо сокрушаться по тому, что уже прошло. Однако это не означает, что при встрече с Ниром, Лирен не проучит брата. Для начала, он на пальцах объяснит Нирану, насколько тот переоценил свои силы, выступив против него. И говоря о пальцах, Рэн собирался переломать их. Если этого ему покажется мало или внутренний зверь не будет удовлетворен, то всегда можно переключиться на руки, ноги, ребра... Да мало ли костей в человеческом теле.

Но это все подождет. Первостепенной задачей было и остается — добраться до Академии. Там малышка Адея будет в относительной безопасности. Ниран не сможет остаться незамеченным, если проникнет на территорию. Академия Магии города Таализ отлично защищена — Лирен успел оценить это в свой первый визит. Там ничто и никто не остается незамеченным. Она как живой организм имеет свою венозную систему, — тонкие нити связывают в единое целое каждый камень, песчинку.

Адепты ошибочно полагают, что Магистры Академии не ведают об экспериментах, проводимых в жилых комнатах общежития. Неуемная энергия и жажда новых открытий не оставила руководству учебного заведения иного выхода как скрытый шпионаж. Это правильно. Такая система тотального контроля процветает везде. Даже их Старейшины прибегают к помощи сторонней магии, чтобы отслеживать каждый шаг подрастающего поколения скэдов. Порой это может смахивать на паранойю. Но что плохого в желании защитить и уберечь детей? Повторения прецедента никто не хотел.

Вспоминая трагедию своей расы Лирен помрачнел, чего не могла не отметить Адея. Ее нервная возня за спиной выдернула Рэна из невеселых дум. Подавив злость на все живое, он тихо поинтересовался:

— Как ты себя чувствуешь?

Своими эмоциями, Лирен, не желая того, разбудил убаюканную размеренным топотом копыт Аделайю. Пока она дремала, ее организм оставался в покое. Стоило же проснуться, как Рэн ощутил сильный дискомфорт внизу живота. Тупая тянущая боль с каждой секундой становилась все острее. Никогда ранее не испытывая ничего подобного Лирен слегка занервничал. Не мужское это дело мучиться заморочками Лунного цикла. Это чисто женская прерогатива, так же как роды и создание семейного очага.

— Могло быть и лучше. — Адея немного отстранилась. — А ты как?

Лирен тихо усмехнулся.

— Так же как и ты.

— Содержательный разговор, — буркнула она себе под нос. — Расскажи мне о чем-нибудь.

— Например?

Аделайя снова обняла его за пояс и удобно устроила голову на спине.

— Дети. Ваши дети. Я не видела их. То есть, я встречала взрослых особей расы, но где ваш молодняк?

Лирен сильно напрягся и обернулся посмотреть на Аделайю. Откуда она могла узнать о его мыслях? Это еще одно свойство связи или случайность? Если последнее, то слишком часто в их жизни стали происходить различные случайности. Рэн не чувствовал подвоха в вопросе. Это просто интерес со стороны Адеи, попытка заполнить пустое молчание или желание отвлечь его от чего-то более важного.

— Я рассказывал тебе, что случилось с одним из поколения скэдов. Люди... — Лирен запнулся. Он не предполагал, что рассказывая правду, не сможет справиться с гневом. Столько времени прошло, а боль осталась. И пусть Рэн не являлся прямым наблюдателем истории, это не отменяло его права скорбеть об утрате и люто ненавидеть за жестокость. — Мы учли свои ошибки. До совершеннолетия скэды живут изолированно. Старейшины обучают их, присматривают и помогают в воспитании.

Рэн думал, что эти тяжелые воспоминания вымотают его. Однако он ошибался. С каждым сказанным им словом, Лирен чувствовал душевный подъем. Это не освобождение внутренних демонов или что-то в этом роде после излияния своей боли постороннему. Нет, он и вправду становился бодрее, будто в него вливали силы...

— Адея!

— Я осторожно, — сонно пробормотала она, теснее прижимаясь к его спине. — Рассказывай дальше. Меня успокаивает тембр твоего голоса, — сошла на шепот Адея.

— Мне и Нирану повезло больше. Хотя об этом и не скажешь. Мы росли вдвоем. Наше окружение состояло из преподавателей и охраны. От меня требовали намного больше, чем от Нира. Нередко это становилось причиной разногласий между нами. В то время пока Ниран мог позволить себе расслабиться и заняться своими чисто детскими делами, я оттачивал мастерство ведения боя и учился тактике. Мы могли играть со своими сверстниками, но очень скоро нам стало это не интересно. Разный уровень развития, другие увлечения. Меня и Нира не интересовала рыбалка или игры в прятки. Мы немного иначе понимали детские забавы. Что для них приятное времяпрепровождение, для нас — еще одно испытание, главное условие которого — выживание. Я и Ниран с самых пеленок доказывали свое право принадлежать к правящей семье. Мы никогда не жаловались. Не стану лукавить иногда хотелось все бросить, начать жить нормальной жизнью, но каждый раз нас возвращали к истокам и взращивали ненависть ко всем, кто отличается от нас. И даже несмотря на это Нир более терпим к представителям иных рас. Он старается избегать насилия над личностью. Ниран Иро Аскальф — полная противоположность мне. Нет, он не безгрешен, но за его плечами намного меньше смертей, нежели висит на ком-либо из скэдов.