Urania

Мы выскочили на старый перрон, возле древнего, чуть ли не столетнего здания вокзала. Быстро построились, причем канмусу от военнослужащих в повседневной "зеленке" от просто вояк отличить можно только по габаритам. Ну и меня, по хаеру. Хоть я на него и повязала зеленую косынку, но торчит.

Папарацци и прочие блогеры полезли за нами как мухи, но здесь флот всех переиграл. Мы, толпой, с вещами, рванули в степь. От поселка, от жилищ, вообще подальше от цивилизации. Километра через три остановились, и на файеры адмирала приземлились шесть вертолетов. Три Ми-26, и три Ка-52. Причем один из них под командованием лично мне знакомого майора. Тот через лобовое бронестекло погрозил мне пальцем, а пшеничноволосый, очень симпатявый парень в правой чашке разулыбался.

Пока догонявшие нас блогеры поняли, что оказались в засаде, мы с комфортом разместились в огромных трюмах транспортных вертолетов, и полетели к Каспийскому морю. Точнее, в Астрахань, пока.

Да, сама Астрахань находится в дельте Волги, и до Каспия там еще по Волжско-Каспийскому Каналу пехать, но все равно это ворота Каспия. Мы сели на небольшом аэродроме, девчонок и их кураторов заселили в какую-то казарму, а меня в темпе вальса пересадили в старенький Ми-24. Неброский, хоть и до зубов вооруженный вертолет в паре с таким же рывком отвез нас на небольшой заводик в степи выше от Астрахани.

— Я обещал тебе показать кое-что.— Сорокин поудобнее уселся на сидении "Рыси", лицензионной версии итальянской "Ивеко". — Вот и смотри.

В степи, на рельсах, установленные на кильблоки, стояли кораблики. Ладные военные кораблики, небольшие, тонн на восемьсот, ну тысячу в легком перегрузе. Много кораблей, штук полтораста, не меньше. Прогонистые корпуса, указывающие на скорость узлов под сорок, артиллерийские установки с необычно малыми углами снижения, способными стрелять едва ли не под борт, ракетные контейнеры. Бомбометы.

— Это итальянский завод, строят по межправительственному соглашению. Один кораблик наш, второй их. Потихоьку перегоняем в Азовское море, а там и до Средиземки рукой подать. А вообще, это база резервного хранения флота. Как тебе, Яна? — Сорокин довольно усмехнулся.

А я ходила меж корпусов, касалась руками стальных бортов, слушала сонные жалобы кораблей, желающих поскорее оказаться в соленой воде, и лететь и стрелять.

— Это не единственная база хранения флота в России, Яна. После потери флота мы встряхнулись. Очень сильно встряхнулись. Да, появились вы, но пойми, Яна, мужики не могут смотреть, как воюют девчонки. Мы понимаем, что вы не обычные девочки, знаем ваши способности, но это война. А война не ваш удел, девочка. Ты уж прости меня, но мне много спокойнее было бы стоять на мостике и возглавлять отряд таких миноносцев, чем сопровождать тебя на Окинаву. — Сорокин тоже погладил кончиками пальцев киль кораблика. — Об этом мало говорят, еще меньше пишут, но постепенно побережья под охрану берут простые моряки. Береговые батареи, летуны, и вот такие кораблики. Большинство рыболовных кораблей строят с двойным назначением, обязательно устанавливают автоматические пуши, минимум два дюйма. Сто мм специальными бронебоями даже Глубинный линкор завалить можно, до пятисот миллиметров шьют. Недавно разгромили пару стай, сами, без канмусу. Да, с большими потерями, да они или Химе там не было, но несколько высокоранговых Глубинных было. Потопили, уничтожили. Да, в Океаны мы пока не суемся без вас. Но мы вас никогда не бросим. Запомни это. Кстати, американцы тоже строят, так же как и мы, много-много малых кораблей, на Великих озерах. И самолеты. Строим мы, строят американцы. Знаешь, пока есть внешний общий враг — это хорошо. Но, как я слышал, готовится подписание межправительственного соглашения между РФ и США о мире и сотрудничестве. Да, нам всем предстоит долгая драка. Но! Никакой конфронтации между Россией и США, вообще никакой. Политики тоже умеют делать выводы. Тем более, после божественной оплеухи.

Часть двадцать третья.

— Урания — Сорокину. Не набегались еще? — Сонно вопросил меня куратор, скорее всего выглядывая в иллюминатор гидросамолета. Ну да, вон он кружится, в километрах пяти от нас.

— Пока нет, Аркадий Юрьевич. Еще немного, и побежим в Каспийск, как и договаривались. — Я с усмешкой оглядела ту небольшую водную феерию, что устроили мои девчонки-эсминки. Причем все, вместе с "девятьсот полста шестыми". Носятся как в попы укушенные. Рядом со мной плавбазы и крейсера, идут на пятнадцати узлах. Все равно девчонки-плавбазы больше не выдают, чего бы нам их напрягать. Пятнадцать узлов и им в кайф, и не утомляет. А эсминки носятся вкруг нас кто во что горазд, до тридцати трех порой выходят. Если это кто-нибудь из "Сарычей". то пены при этом поднимает будь здорова.

Из Астрахани нас хотели было в Каспийск отвезти на небольшом пассажирском кораблике, но тут я уперлась рогом. Где и когда мы сможем в безопасности просто так побегать? Ну, я имею в виду, по воде? Каспий не подвергался набегам Глубинных, почему — никто не знает. Впрочем, все внутренние озера были от этой напасти чисты. Ну отправят нас на Окинаву на день-другой позже, кого это особо волнует? Если откровенно, то какого-либо графика поставок канмусу в учебки Объединенного Флота нет и быть не может, порой девчонки месяцами сидят в родных городках и с ними работают психологи. Так что мы надели свои неопреновые обновки, ботинки почти военного канмусушконого образца — интересная хрень, из титана, капрона и углепластика, и рванули прямиком сначала вниз по Волге, потом по Волго-Каспийскому каналу, а теперь носимся по самому Каспию. Уже почти сутки, кстати, всю ночь на волнах, и никто не устал или притомился, и сна ни в одном глазу ни у одной девчонки. Самолеты уже по второму кругу смены наворачивают, а нам в кайф. Впрочем, ничего удивительного, если есть запасы еды — канмусу могут на воде месяцами бултыхаться. Штормов мы не любим, единственное.

Поодаль малым ходом идет наш пароходик, и два тральшика, из сопровождения. Оставили только их, вчера-то пара малых ракетных кораблей нас сопровождала. Кстати, неплохо, я с ними малость отработала межкорабельную радиосвязь, ну и с девчонками-канмусу пообщалась. Есть на них такие, из тех, кто слишком слаб и тихоходен для боевых действий с Глубинными. Лена и Вера как раз из таких, обе из мобилизованных каботажников. Сделали сторожевиками, оба погибли, один под Одессой, второй на Севере. Кроме этих девочек, на Каспийской флотилии еще семь подобных, одна вообще, канмусу парусно-моторной шхуны, такие, оказывается, тоже воевали. Я с ними связывалась, они все кто в Каспийске, кто в Баку, одна в иранском порту Чалус служат. Не то, что девчонки от войны откашивают, они все выслужили обязаловку на Севере и Тихом океане, а сейчас перевелись сюда. Вообще, по их словам, довольно много девчонок служат на берегу, кто после ранения, кто подобно им, из-за малой боевой ценности, связистками. Все побережье Тихого океана усеяно пунктами связи Объединенного флота, американки, японки, наши, немки, англичанки, даже филиппинки и китаянки — сотни девчонок поддерживают постоянную связь с эскортными и патрульными эскадрами. Ну, кто куда достает, мощностей М-связи у них тоже, не сказать, чтобы слишком много. Это я такая уникум, что через весь Каспий достаю запросто. На воде, кстати, это многократно легче, чем на суше, я отсюда прекрасно слышу девчонок на Балтике, Северах, в Тихом океане, про Черное море даже не говорю. Вчера весь вечер позывными обменивалась. И ничего, что те хмыкали, и порой "килькой" называли, особенно линкоры, зато сняла оттиск сигнатуры. Полезно, ибо знаний лишних не бывает.

На небольшом островке любопытные тюлени осторожно к нам присматриваются. Не знают толком, что делать — то ли не обращать внимания, то ли тикать в воду. Аня остановилась, снимает их на мощный влагозащищенный фотоаппарат. Она вообще, весь наш выход всех подряд щелкает, документирует. Нормально, правильно делает. Потом девчонки родным отправят, все меньше мамы волноваться будут.

Но в принципе, на самом деле пора. А потому...

— Внимание по эскадре. Общий сбор, построение в походный ордер. Бригада "Запад" головной дозор, удаление пять миль. Курс на привод Каспийска, головной "Коминтерн". Скорость основного ордера двенадцать узлов. Я замыкающей, Аня и бригада "Восток" со мной. Потопали, девочки, нас ждет хороший завтрак.

Ну да... сейчас мы около островов Тюленьих, что возле Мангышлакского залива. Кстати, тут не особо парятся насчет названий островов, напротив, около Кизлярского залива, тоже есть остров Тюлений. До Каспийска нам отсюда миль двести пятьдесят. Примерно двадцать часов хода на двенадцати узлах. Ну да, как раз на поздний завтрак завтра и попадем.

Моя эскадра выстроилась на ходу, "Осмотрительный" и "Отчаянный" убежали вперед, Аня и еще две девочки пристроились около меня, все остальные выстроились согласно походному расписанию. И ровно и ходко, никуда особо не торопясь, побежали на юго-запад.

Часть двадцать четвертая.

Район Флотских Вдов... именно так назывался симпатичный квартал напротив. Здесь жили вдовы погибших моряков Каспийской Флотилии. Когда во время Первой Волны практически в полном составе погибли корабли Черноморского, Балтийского и Северного флотов, с Каспия по внутренним водным путям вышли на помощь все корабли флотилии. Вообще все, что имелись, даже древние буксиры отремонтировали и установили артиллерию и бомбометы. И корабли с экипажами ушли в вечность. Все, дезертиров не было. А отсюда, с этого берега их провожали горожане и жены с детьми.

Сюда же подселили жен погибших флотских из Италии, Германии и Греции. В те времена надо было расселить множество переселенок с побережья Европы с детьми, вот их к подобным и отправили, особо не подумав о последствиях. В результате образовался микрорайон, где большинство взрослого населения состояло из женщин с печальными глазами, вечно одетых в траурные, темных цветов одежды. Флотские вдовы ничем не отличались от остальных, кроме одного... они не плакали. Нет, они не сгорели изнутри, они просто любили павших мужей. И эта общая их любовь постепенно сделала из мрачной обители скорби светлый храм памяти.

Три небольших христианских храма — православная церковь, католическая кирха, лютеранская... мечеть и буддистский храм, на одной небольшой площади — даже я, обычная девчонка-канмусу, чувствую свет надежды, исходящий из этого места. Площадь всех святых — известнейшее место, одно из самых намоленных в современной России. Видимо, молитвы, исходящие из любящих сердец, уходят прямиком по адресу.

Над районом шефствуют Патриарх Московский и Папа римский, Далай-лама и Евангелическая церковь Германии и Совет муфтиев России. Но только так, слегка. Именно шефствуют, в дела не лезут, управлять не пробуют. По слухам, когда попытались влезть со своей властью вначале, то всем приснилась недовольная Мадонна, грозящая пальцем. Спорить с Богоматерью святоши не решились, и отодвинулись, договорившись о разделении прав и обязанностей. По тем же слухам, Будда лично приходил сюда, даже отпечаток его следа есть на ступени храма. Мусульмане таинственно улыбаются, но крохотная мечеть на площади входит в первую пятерку страны по значимости. Сюда приезжают сотни и тысячи людей, в основном тех, кто потерял близких в ту страшную пору. И уезжают с чуть посветлевшим сознанием. Для тех, у кого болит сердце, это значит очень много.

А район продолжил жить, растить детей, своих собственных рожденных, и своих собственных, удочеренных и усыновленных, которых было множество. Отсюда вышли десятки, а потом сотни морских офицеров, которые сейчас командуют кораблями флотилии. Парнями и девушками, надевшими на себя форму с флотскими погонами. И их матери выходят на площадь у храмов, и провожают корабли на выход. Молча, под "Прощание славянки", крестя вслед. И радостно встречают.

И вот сейчас мы стоим на воде напротив этого района, и молча смотрим на сияние над домами. Солнце садится, скоро закатится за горы.

— Зайдем сюда? Позже? — Тихо спросила Света Мазуревич, покачиваясь от меня слева по борту.

— Зайдем. Лишним не будет ни в коей мере! — Да, если район, как говорят, под благословением Богородицы, то нам не помешает сюда зайти. На войне неверующих нет, а нам предстоит длинная война. — А пока пошли, пора пришвартоваться.

И я развернулась к темнеющей неподалеку громадине 8 цеха Дагдизеля. Форт-Байярд Каспийского разлива, построенная при Сталине испытательная станция морских вооружений. Прямо посреди моря большущий и высоченный корпус. Здание флот отремонтировал, и использует как гостиницу для прикомандированного офицерского состава. Для нас задействован целый этаж, обеспечивающие уже там. Пора и нам. Я краем сознания проверила подчиненных — девчонки веселые, бодрые. Усталости нет, напротив, от первого выхода кипятком писают от восторга. И это неплохо, это хорошо.

Часть двадцать пятая.

Снова учеба, постоянная, напряженная. Изучить сами комплексы, способы их применения, вероятность уклонения целей и вероятность поражения ракет системами ПВО соединений противника. Да, я еще на полигоне изучала комплексы, но вот именно вопрос их применения — это очень сложно. Особенно в условиях активного противодействия противника, в данном конкретном случае — Глубинными. Как показал опыт Петры, канмусу "Петра Великого", даже линкоры глубинных вполне себе поражаются противокорабельными ракетами. Но попробуй в них еще попади! И потом сумей свалить оттуда! Сама Петра, слава всем морским и прочим богам, пока обходится без потерь (тьфу-тьфу!), но успешными были только три процента пусков. Всего! Намного успешнее применение ракет ПВО, тут спору нет, но "мошкара" это не носители тяжелых вооружений, это всего-навсего оружие. Ну, потеряла Глубинница-авианосец всю авиагруппу, так через примерно год вырастит новую. То есть победа не конечна.

Вот меня и учили рассчитывать пуски, чтобы постараться наверняка поразить самые серьезные цели. Все-таки "Цирконы" посовершеннее "Гранитов", пусть и идет речь о наших мобильных подобиях.

Но учеба это учеба, а вот корабли это корабли. Люди, которые долго служат на кораблях, точно знают, что у них есть душа и характер. А я с девчонками... у меня такое чувство, что эти красивые, строгие стальные машины ластятся ко мне как кошки, только об ноги не трутся. Мурчат машинами и механизмами, стелятся под ноги трапами и коридорами, суются под руки всевозможными поручнями, штурвалами, задрайками, рукоятями приборов... у девочек примерно такие же ощущения.

Стрелять выходили на паре учебных кораблей. Один МРК, прошлого еще поколения, с дюжиной пусковых, и учебный " Большой Морской Траулер", да-да, именно так. Просто рыбака вооружили, как предполагалось изначально. Оказывается, на корабль водоизмещением в пять тысяч тонн можно много чего навешать быстро и эффективно, если все это заранее просчитано.

Две автоматические пятидесятисемимиллиметровки, на шкафутах, с большими углами склонения. Две четырехдюймовки-полуавтомата, на баке и на юте. Три спарки АК-230. Два "Кортика", и двадцать четыре вертикально-шахтных пусковые.