Усмири зверся

— Спасибо, Верховный, — пролепетала чуть слышно. — Обязательно попробую.

Мифил кивнул, и один из жрецов тут же наполнил тарелку рулетом и положил ее подле меня на стол.

— Благодарю, — шепнула я, взялась за вилку и нож, отрезала кусочек и дрожащей рукой отправила его в рот.

Нежный солоноватый с перцовой горчинкой вкус. Размолотое мясо буквально таяло на языке, наполняя блаженством. Как ни хотела я незаметно отправить кусочек в салфетку, не сдержалась и проглотила.

— Вкусно, правда? — ухмыльнулся Мифил. — Для вас, Избранница, только самое лучшее.

Я смотрела на жреца и не могла оторвать взгляд. Чем дольше смотрела, тем привлекательнее он мне казался. Сильный, загадочный, неповторимый.

Раздалось деликатное покашливание. Я против воли повернулась и увидела Крона.

— Вина? — спросил мой провожатый. В руке он держал бокал, наполненный до краев янтарной жидкостью.

— Пожалуй, не откажусь, — согласилась я, принимая подношение.

— Пей до дна, — не услышала, прочитала по губам приказа Крона. — До дна.

Забыв о правилах этикета, вбитых с детства учителями, припала к бокалу жадно как пиявка и в один глоток вылакала половину. Вторым глотком опустошила.

В голове тут же взорвалась нестерпимым светом звезда, отдаваясь болью в висках, заставляя зажмуриться, прикусить губу, чтобы не закричать. Но едва затухнув, свет забрал и неприятные ощущения. Я осторожно приоткрыла глаза и едва не закричала снова: лес и поляна исчезли, на их месте оказались декорации, то тут, то там расставленные по большому залу. Пропало и солнце, вместо него на потолке горела яркая магическая лампа. Птичье пенье осталось, ведь по стенам были развешаны клетки с соловьями.

Я перевела взгляд на Мифила, разговаривавшего с одной из Избранниц — молоденькой светловолосой девушкой, отчаянно строившей ему глазки — и ахнула. Богатая одежда верховного истаяла, он, как и остальные жрецы носил все туже мантию, положенную по статусу. Но добило меня вовсе не это, а вино. Жрецы пили красное, так и в моем бокале последняя капля оказалось алой, в то время как остальные ми, даже Зорана пили янтарную жидкость.

— Его сила велика, — вновь услышала голос Крона. — Будь осторожней.

— Спасибо, — прошептала чуть слышно.

Когда и ми, и жрецы утолили голод, снова заговорил Верховный:

— Как и обещал, я расскажу, что ожидает вас, Избранницы.

Девушки взволновано зашептались, но тут же замолчали, стоило Мифилу грозно сдвинуть брови.

— Око нашего господина выбрало десятерых, но только он сам сумеет выбрать единственную. Ту, что вознесет до себя, поставит на одну ступень, дарует освобождение и бессмертие.

Ми дружно ахнули. Я же попыталась слиться с обстановкой. Слишком уж сладкие речи вел Мифил, слишком привлекателен был дар, который получала человеческая женщина. Встать рядом с Богом, стать ему ровней.

— Но выбор чрезвычайно сложен, — продолжал Верховный. — Каждая из вас прекрасна, каждая достойна того чтобы стать самой-самой, супругой великого из богов. Самого Темного! А потому нами, его слугами, будет проведен отбор, дабы выявить достойнейшую из достойных, сильнейшую из сильнейших, прекрасную из прекрасных.

Девушки, смотревшие в рот жрецу, снова ахнули. Загомонили, переглядываясь, раскраснелись, видя себя в мечтах рядом с богом.

— В течение нескольких дней состоятся состязания, — говорил Мифил. — Те претендентки, кто покажут худший результат, будут изгнаны. Отправлены назад к презренным, безымянным созданиям, чья судьба до конца дней своих убирать загоны со злобными кровожадными химерами. И, возможно, когда-нибудь станут их пищей. И ни один мирай, даже самый низший и слабый никогда не обратит внимания на неудачниц, неспособных использовать шанс, что даровало Око. В итоге останется одна, именно она станет супругой Темного.

В зале воцарилась тишина, Избранницы замерли, жрецы тоже не шевелились, даже птицы и те, казалось, прониклись ужасом положения и без того бесправных ми и перестали петь. Я зажмурилась, с силой сжала кулаки, отчего ногти влились в ладони, и застонала от бессилия. Мой стон взвился вверх к потолку, но его никто не заметил. Жрецам было все равно, а ми оказались погребены под тяжестью знания, что дал Верховный.

Не зря Темного называли коварным. Даже выбирая невесту, он сумел сделать все по-своему. Теперь каждая даже та, кому внимание Бога не нужно, будет сражаться до конца, каким бы ни было испытание. Будет ногтями держаться за шанс, если не стать бессмертной, так хоть прожить положенный срок.

Не так давно мне рассказали, что химеры — злобные создания, охранявшие Обитель от тех, кто был еще ужаснее, кто мог уничтожить всех жителей — хозяев подземелья. Одного из тех, кого чудом победил Крон. Вот только и химеры требовали пищи.

Раз в месяц они охотились, убивая одного уборщика. Кого? То было не известно. Но шанс умереть от когтей этих созданий был у каждого вошедшего в загон. Обычно прибирать загоны отправляли несогласных, несговорчивых, тех, кто нарушал запреты и правила, возвращенных беглых, преступников и отпетых негодяев даже по меркам подземелья. И, как оказалось, отвергнутых Избранниц.

— А теперь пейте и ешьте, Избранницы, — в тишине голос Мифила стал еще громогласнее. — Завтра начнутся испытания, и только от вас самих зависит ваша дальнейшая судьба.