Покойся с миром, Лориан!

Я заскрипел зубами. Идиотский вопрос.

Они бросились в глубину дома, но Лориан в их сторону даже не посмотрела. Хотя правильно ли это будет сказать про того, чьи глаза закрыты. Это было к лучшему. Я не перенес бы, увидев глаза, в которые влюбился, такими.

Лориан прервала мои размышления тем, что резко и внезапно прыгнула в мою сторону. Я едва отступил и бросился в противоположную, петляя между кадок с растениями — если так будет дальше, не знаю, как долго я продержусь. Тем более что места для маневров было не так уж много, а двигалась она не так, как в кино. И закрытые глаза ей при этом почти не мешали.

Мне не хотелось думать, что будет, когда она меня поймает. У сказок бывают разные финалы, и может, в этой мертвая принцесса встала из гроба и съела принца, который пришел ее спасти. Теперь я по-другому смотрел на идею похорон. Теперь больше всего на свете я хотел пережить ее смерть в тиши и спокойствии, залить виски, выплакать, смириться или нет, но не так. Не так я это представлял.

Как и предполагалось, наши шансы были далеко не равны, и это не могло продолжаться вечно. Скоро Лориан зажала меня в углу, у забора, прямо рядом со входной кованой решеткой. Но сейчас даже при желании я бы не сбежал — любое мое движение вызывало движение ее.

Она плавно подошла ко мне и положила руки на плечи, прижимая к стене.

— Лориан, — сказал я хрипло, — очнись. Лориан!

Ее глаза оставались закрытыми, лицо — неподвижным. Пустым. Можно было хоть до утра называть ее по имени. Она вся была мертвой и пустой, будто то, что наполняло, ушло из нее без возврата. То, что я ощущал в ней, эмоции, мысли — ничего этого не было, оставался только голод и желание разрушать.

А самое страшное, что я любил ее и такой.

Она втянула запах у моей щеки, потом лизнула ее ледяным языком. Я зажмурился. Сердце колотилось как безумное, а она облизывала мне лицо, и я чувствовал, что долго не вынесу — просто начну орать не переставая. Ее пальцы вцепились в футболку у шеи и разорвали ее как бумагу. Похоже, сердце было слишком шумным, чтобы остаться к нему равнодушной.

— Сколько стоит собачка в витрине...

Лориан вздрогнула. Оторвалась от меня. На секунду.

— ...Та, что виляет хвостом?...

Понятия не имею, почему мне пришла в голову именно эта дурацкая песня. Я не думал себя спасать, я вообще был уже где-то на грани, после которой возврата нет — и стремился туда. Страх исчез, осталась апатия и такая глубокая тоска, что брошенная монетка коснется ее дна через много жизней. Самый момент для полного безумия, а что может быть безумнее?

— Сколько стоит собачка в витрине?

Надеюсь, она продается...

Я даже не пел, да и сам себя едва слышал, но Лориан застыла. Она отстранилась на вытянутых руках, все еще не открывая глаз, ее руки были напряжены, будто она хотела пробить мне плечи ногтями. Волосы висели вокруг лица, но она казалась почти прежней.

Секунду я молчал, и она снова дернулась ко мне.

— Сколько стоит собачка в витрине?

Надеюсь, она продается...

Я стал чувствовать, что срываюсь на слезы, и замолчал, хотя молчать долго было опасно. Просто мне было плевать.

Лориан опустилась и положила голову мне на колени.

— Мне не нужен говорящий попугай,

И не нужен аквариум с рыбками,

Ведь с ними нельзя пойти погулять.

Сколько стоит собачка в витрине,

Та, что виляет хвостом?..

— По-моему, Вики, ты все преувеличила.

Я поднял голову и увидел Элайджу — он просунул руку, чтобы открыть задвижку ворот. Лориан подняла голову и открыла глаза — ясные и прекрасные, глаза, в которые я влюбился. Она стала прежней в мгновенье ока, будто нажали переключатель.

Только не для меня.

Элайджа обнял ее за талию, выбирая стекло из волос и глядя, как я поднимаюсь на ноги. Просто они меня плохо слушались. Из-за его спины показалась перепуганная Вики Вест с пластырем на лице и подала мне руку, но я ее не принял. Мне просто было тошно, меня тошнило от них всех.

— Как Сара?

— Отвезла ее в больницу, гипс наложили и...

— Прекрасно, — ответил я и прошел мимо нее, зацепив плечом. Почти оттолкнув.

До ванной я добрался почти на четвереньках и припал к унитазу минут на пятнадцать, а потом еще столько же сидел, обессилев, положив голову на крышку и отплевываясь от слез. Шок, так это называется? Потом плеснул на лицо воды и начал выбрасывать вещи из шкафа. Мне уже все равно было, что они еще мне не сказали, и когда собирались сказать. Плевать. Я ухожу. Переживу это именно так, как планировал, подальше от восставших мертвецов, королей напалма и их лживых слуг. Подальше отсюда.

* * *

Я не хотел ни о чем думать сейчас, пока не убрался вон. Нужно уйти, пока то, что держало меня здесь — моя любовь к Лориан? — временно потеряло силу от шока. Поэтому я бросил собирать вещи и пошел к выходу — к черту их. Заберу позже, а то и никогда.

На крыльце меня уже встречала Вики Вест, перепуганная ничуть не слабее, чем полчаса назад.

— Сил, ты куда? Ты что, уходишь?

— Да! — бросил я, но она обхватила меня руками, не давая и шагу ступить.

— Не уходи, Сил, пожалуйста! Теперь все хорошо будет!

— Какого черта вы мне не рассказали? — Я попытался прорвать ее оборону, но она держалась стойко.

— Не хотели... этого так давно не случалось, только раз, когда мы еще не знали. С тех пор мы осторожны! Ему просто нужно было пройтись... это из-за Хано... подумать... привыкнуть к мысли... и он просто не заметил, что зашел далеко! Сил, этого больше не повторится!

— Не повторится, это точно.

Наконец я оторвал ее руки и сделал шаг, но она снова в меня вцепилась.

— Сара тоже этого не хочет, и Верн! Когда вернутся из больницы, они будут расстроены, что ты не попрощался!

— Что? — На мгновение я остановился. — Верн в больнице? Что с ним?

— М-микроволновка взорвалась, — пробормотала Вики.

— Микроволновка, говоришь?! — заорал я вдруг и едва удержался, чтобы не пнуть ее. — МИКРОВОЛНОВКА?!!! Я ухожу, Вики, и тебе советую, пока сама там не оказалась!!! В хирургии! Или в ожоговом! Или в психушке! Где всем вам самое место!!!

— Элайджа не хочет, чтобы ты уходил! Он тебя не отпустит!

— Пусть попробует.

Глянув на меня с отчаяньем, Вики вдруг повернулась к дому и завопила:

— Элайджа!!

— Это было подло, Виктория, — прошипел я и отшвырнул ее на ступеньки.

— Я Вивика.

— Плевать. Все равно это было подло, и ничего не изменит.

— Сил, не уходи, — сказала она торопливо, — сделай так, как он хочет, пожалуйста. Для твоей же безопасности.

— Я не позволю себе приказывать!

— Пусть лучше он приказывает, чем просит. — Она оглянулась, и я увидел Элайджу, медленно идущего к нам. — Пожалей себя и нас, Сил. Не позволь ему умолять тебя, он злопамятен, как сиамская кошка. Ты все равно останешься, но...

— Что здесь происходит? — спросил он, глядя на меня снизу вверх. Вики перестала за меня цепляться, и я наконец сделал шаг. Ему навстречу. Мне нужно пройти мимо него, и я это смогу.

— Он хочет уйти.

— Сил, ты хочешь уйти? — переспросил Элайджа с легким недоверием.

— Да. Именно это я сейчас и делаю.

— Ты остаешься.

Сказав это, он повернулся к нам спиной и пошел к дому, будто считал разговор завершенным.

— Нет, я уйду, — сказал я ему в спину таким напряженным голосом, будто сейчас порвется. — Я уйду, и никто меня не остановит.

— Ошибаешься, — ответил он, даже не повернувшись.

— Почему это?

— Потому что иначе ты умрешь.

Наверное, нервы у меня были совсем на пределе, потому что я подошел и развернул его к себе. Вики взвизгнула. Из холла вышла Лориан и смотрела на нас, опираясь спиной о колонну.

— Так, значит, ты меня уничтожишь?

Элайджа посмотрел на свой указательный палец, и тот вдруг вспыхнул, как зажигалка. Он нарисовал в воздухе медленный круг, едва шевеля рукой, потом еще один, будто что-то наматывая, и с каждым кругом пламя возрастало.

— Можешь не сомневаться, — сказал он тихо, но в голосе уже была угроза, — не первый будешь. Так что делай что тебе говорят.

— А НЕ ПОШЕЛ БЫ ТЫ!

Мой контроль над собой рухнул, как прогнившая крыша. Лицо Элайджи дернулось, все еще с оттенком недоверия. Будто он не верил, что слышит.

— Что ты сказал?..

— Я СКАЗАЛ, ЧТОБЫ ТЫ ШЕЛ НА ХРЕН ВМЕСТЕ СО СВОИМИ ДОЛБАНЫМИ УГРОЗАМИ!

Вики взвизгнула, его зрачки расширились, и я уже почти чувствовал огонь, пожирающий мою плоть, но вместо этого Элайджа вдруг поступил как-то почти по-человечески. Он сунул палец в рот — пламя с шипением погасло — а потом двинул мне в челюсть так, что я перелетел через перила и грохнулся с другой стороны лестницы.

— Не нравится, да?!!! — заорал я, совершенно не контролируя, что несу. — Тебе небось нечасто перечат, видел бы ты сейчас свою рожу!

Это точно — выражение лица у него до сих пор было, мягко говоря, потрясенное.

— Объясни, какого черта ты постоянно всем угрожаешь?!! — продолжал я орать. — Сделай то, иначе умрешь, пойди туда, иначе умрешь, поступай так, а то сгоришь к хренам собачьим! Прямо судья Дредд какой-то, сам обвиняю, сам приговариваю, сам казню! Не знаю, мать твою, откуда ты такой выполз, но здесь нельзя так жить!! И не всегда, черт тебя дери, люди готовы оказать тебе услугу только из страха смерти!! Иногда срабатывает просто попросить!! Люди могут просто ЗАХОТЕТЬ тебе помочь, если даже тебе это ни хрена не понятно!!! На то они люди, а ты нет!!!

Выоравшись, я поднялся, опираясь о перила. Черт побери. Зачем мне это было надо? Неужели моя жизнь и долгая агония перед смертью стоит того, чтобы один раз поставить монстра на место?

А когда я выпрямился, то понял, что сам соорудил себе ловушку, и не просто построил, но еще и вошел, и дверь за собой закрыл.

Элайджа облизнул губы, будто желая сказать что-то такое, чего никогда не говорил. А потом сказал:

— Если я попрошу, ты останешься?

О боги. Ну я и дурак.

— Нет, — прошептал я и сделал шаг назад. За его спиной Вики спрятала лицо в ладонях.

— Ты же только что сказал. Что нужно. Попросить. И я. Тебя. Прошу.

Он надвигался на меня короткими шажками, и скоро я наткнулся на стену.

— Нет, — прошептал я снова, — я не могу.

Внезапно Элайджа поймал меня за руку и... опустился на пол. На колени. Я взирал на это с ужасом, словно не я сам пять минут назад читал ему нотацию.

— Что ты делаешь?! — прошипел я в бессилии. — Не смей!

— Пожалуйста. Я тебя прошу. Какие еще есть слова?

— Умоляю, — шепнула Вики и тут же зажала руками рот.

— Умоляю, — повторил он. — Ты останешься?

— Да на кой хрен я тебе сдался?!..

— Ты нужен моей сестре.

— Теперь, без Хано, им нужен третий для ритуала, — сказала Вики. — Я рассказала, что ты в нее влюблен. Ты подходишь.

В эту минуту я пожалел, что не имею дара Элайджи, иначе от Вики Вест осталась бы только горсть праха.

— Лориан! — позвал Элайджа тихо, но уже нервно. — Попроси Сила остаться. И хорошо попроси.

Она подошла и послушно опустилась у моих ног, поймав вторую ладонь и прижавшись щекой. Выдернуть руку у кого-то из них я не мог — уже был опыт. Элайджа сжимал крепко, а ледяные пальцы Лориан ее просто обесчувствили. Это были цветочки, но когда Элайджа вдруг тоже коснулся моей руки губами, щекой — движением совершенно чуждым в этом контексте — я по-настоящему испугался. Так, как никогда в жизни. До меня мигом дошли слова Вики во всей их беспощадности. Пусть он лучше приказывает, чем просит.

Будто почувствовав, Элайджа поднял на меня свои перламутровые глаза. На мгновение они очистились и стали совсем такие, как у Лориан. Как прекрасные глаза, в которые я влюбился. Я перевел взгляд на Лориан — она мне улыбалась.

— У тебя рука дрожит, — сказал Элайджа, — почему? Ты чего-то боишься?

Милый вопросик. И не поймешь, сарказм или настолько полная отстраненность.

— Да вообще-то.

— Чего?

— Скажу, если встанешь.

— Я встану, если останешься.

Тогда я взял и опустился на колени рядом с ними — ничего более умного мне в голову не пришло. Тем более что ноги все равно едва держали.

— Я боюсь... — начал я, старательно подбирая слова, — что любой мой ответ ничего уже не изменит. И когда все закончится, ты мне это вспомнишь. И не простишь. И мне, наверное, лучше умереть сейчас, чем постоянно ждать смерти.

Элайджа выпустил мою руку и задумался. Тут я вполне поверил в его искренность — он думал о том, что пришло в голову нам с Вики раньше, чем даже ему.

— Ты... так хорошо меня понимаешь, — сказал он наконец.

Я хотел ответить, что не так уж он сложно устроен, но не сказал. Потому что это была неправда — в Элайдже предостаточно темных глубин и омутов, а то, что я нащупал один, не означает, что не провалюсь в него же.

— Если жизнь на кону, приходится быть сообразительным.

— В таком случае, мы будем стоять так вечно?

Я мотнул головой.

— Наверное.

Он склонил голову к плечу, нечто обдумывая, а потом встал. И протянул мне руку.

— А... если я обещаю все это забыть? Ты останешься?

Минуту мы с Лориан стояли перед ним на коленях, как в ожидании благословения. А я был все еще в тупике, и патроны у меня давно закончились. Но поднялся я сам, без помощи, не желая скреплять нашу сделку рукопожатием. Хотя для Элайджи эти человеческие правила вряд ли что значат.

А кто знает, чего стоит его обещание?

— Я останусь ради Лориан и уйду после похорон. И ты обо мне забудешь.

— Как скажешь, — ответил он.

На деревянных ногах я вернулся в квартиру, прошел в спальню и рухнул на кровать. Не могу поверить, что дал себя в это втянуть. Но под этими всеми мыслями была одна, и она испокон веков там лежала. Я сам себя в это втянул, честно и добровольно. Я все равно бы далеко не ушел. Куда бы делся... Адреналин испарился, а вся моя проблема осталась на месте, и я надеялся теперь, что с похоронами Лориан жизнь как-то пойдет дальше.

Я любил ее, не зная; любил, когда узнал; любил, когда узнал, что она мертва; и все равно любил, когда узнал, насколько она мертва. И если я буду продолжать любить ее и после похорон, вот это будет настоящий тупик.

А так пока хоть что-то видно.

Дверь открылась, и я сказал:

— Убирайся к черту, Вивика Вест. Я не хочу тебя видеть.

— Это я.

Я перевернулся и увидел Элайджу. Он остановился у моей кровати, будто что-то вспоминая.

— Что еще? — простонал я. — Что ж вы все не оставите меня в покое, а? Или ты лишний раз хочешь напомнить мне, что я смертен?

— Я... прошу прощения, — выдал он, старательно выговаривая слова, в то время как я постепенно лишался дара речи. — Прости за то, что хотел тебя убить. Я был этим... полным дерьмом. Вот.

У меня чуть глаза не выпали, в компании с челюстью.

— Сам придумал? — спросил я наконец.

— Я у Вики был, — объяснил он.

— И что?

— Велел ей... м-м... придумать, как это сказать.

— А она? — Этот психоделический разговор стал меня забавлять.

— А она испугалась. И начала плакать.