Ад на земле, Рай в Аду

— Почему вы сказали, что нам надо пережить только эту ночь? — рассерженно спросил Вадим.

— Скоро парад планет, — упрямо твердила Романа.

— Что? Когда? — не понял Вадим.

— Парад планет — это, когда все планеты солнечной системы выстраиваются...

— Я знаю, что такое "парад планет", — прервал её Вадим.

— Когда случается это небесное событие, то обостряются все: и злые, и добрые силы. Всё идёт не так, как хотелось бы. Всё катится в тар-тарары! Маги в такие времена рвут и мечут, чтобы сделать либо много хорошего, либо много плохого. Так вот, вам не грозит ничего хорошего, потому что придётся сражаться с демонами, и неизвестно, выживете ли вы или нет, — привидение выдохнуло, так много Романа давно не говорила сразу.

— Значит, наши силы должны увеличиться?

— И их тоже, — уточнила Романа.

— Нам нужно пережить эту ночь, чтобы через некоторое время уничтожить их, — привидение посмотрело в окно: занималась заря. — А вы не боитесь зари? — Романа устремила дерзкий взгляд на демона.

Он тоже рассмотрел в открытом окне начало дня. Блеснув огнём глаз, он проговорил:

— Пришла пора прощаться, согласен, но ты тоже надолго не задержишься в своём доме, — исчез в огне вместе с новыми привидениями.

— Мне тоже пора на покой. Приходите вечером пораньше, — сказала Романа и растворилась лёгким туманом.

"Что же делать?" — от произошедшего сегодня ночью у Вадима разболелась голова. — "Романа просила прийти пораньше, значит, нужно выспаться".

Придя домой, Вадим старался ступать как можно тише, но в темной кухне вдруг включился свет — мама не спала. Она ждала, что сын объяснит ночные похождения, но он не торопился.

— Где ты пропадаешь целыми ночами?

Вадим старался не смотреть матери в глаза. Она ждала ответа, а сын не торопился рассказывать про их прогулки. Прошел к плите и снял крышку со сковороды: тефтели ещё остались! Положил в тарелку, взял вилку и пошел к столу.

— Гуляем, — отмахнулся он, не глядя в глаза матери.

— И ничего не случилось?

— Ровно ничего.

— Тогда посмотри мне в глаза, — потребовала мать.

— Этого-то я и не могу сделать, — ответил сын.

Он налил в большую кружку чай, поставил на стол рядом с тарелкой. Сел на табуретку и принялся спокойно есть, не обращая внимания на мать. Объяснять что-либо не было желания, хотелось просто поесть и молчать, а точнее, поесть молча. Знал, что она не уйдет, ожидая правдивого объяснения. А что он мог объяснить?

— Почему?

— Это непросто рассказать, — он отмахивался от матери, как от мухи.

— А мне кажется, что что-то случилось, но ты мне не говоришь или не хочешь говорить.

— Мама, — он со вздохом поднял глаза на неё, — мама, я не знаю, как тебе всё объяснить, когда и сам плохо понимаю.

Что же нового в глазах сына заметила Татьяна? Усталость, серьёзность, озабоченность, тревогу? Совсем изменился за последние дни. Ей стало его жалко.

"Вон, круги под глазами... осунулся..."

— Ну, ладно, ешь и спать, — не озвучила свои мысли мать.

— Не хочу спать.

— Тогда, — мать основательно села на табурет, — рассказывай. Будем вместе разбираться. Ты не против?

— Давай, — сын удивленно посмотрел на мать. Ему вдруг сделалось легко на душе, словно камень свалился. — С чего начать?

— Что случилось в ночь выпускного бала?

Вадим вздохнул и отложил вилку, собрался с мыслями, постарался мгновенно разложить в голове по полочкам, чтобы как-то связно начать разговор.

— Я, Саня, Христя и Катя отмечали выпускной вместе со всеми. Потом мы начали шутить про дом старой ведьмы. Мы даже не знали, как её имя...

— Чье? — удивилась Татьяна.

— Ведьмы... Мы отправились к заброшенному дому и вошли в него... Это была полностью моя идея. Было довольно жутко, но мы, всё-таки, остались там на всю ночь. Долго разговаривали, тогда она нам не показывалась... Потом мы с Христей были одни там и разговаривали с ней. Романа нам много рассказывала про себя, про своего отца, про Октябрьскую революцию...После второй ночи мы лишились Кати... Там вообще вместо неё появилось чучело. Страшное... демон...

— Так вы видели как погибла Катя?

— Это произошло на наших глазах. Мама, ты ведь сама понимаешь, что, если мы расскажем что-нибудь подобное в полиции, нам просто никто не поверит. А заодно и в психушку упекут. Нам никто не поверит, что хорошенькая девушка превратилась в страшилище! Кто нам поверит, что никто не виноват в её смерти? — он вскочил со стула, нервно прошёлся по кухне, снова сел.

Татьяна потёрла виски кончиками пальцев. От слов сына мир перевернулся с ног на голову. Какие демоны? Какие привидения? Как они разговаривают с детьми? На каком языке? И их дети добровольно ходят туда, стараясь спасти практически жизнь на планете, иначе демоны начнут разносить всё подряд.

— Ну... Да... Я тоже не знаю, что сказать. Подобное примут за полный бред. Это точно, но сегодня приедет следователь из прокуратуры и наведается к нам. Это еще не всё...

— Что еще приключилось? — сердце матери упало куда-то вниз.

— Мы сегодня ночью снова были в доме у Романы...

— Кто такая Романа? — не поняла мать.

— Ну, ведьма. Не перебивай, мам! Там снова было страшилище, но не просто страшилище. Это — сам Высший демон! Возле него летало привидение, которое было когда-то Катей. И это пугало перетащило на свою сторону Саню. Утром он исчез вместе с ними.

— Значит, если я правильно поняла, теперь нет и Сани? Господи, что же делать? — она схватилась за голову.

— Пока ничего.

— А что скажем следователю?

— Снова скажу, что не видел его со вчерашнего дня. Ты ведь знаешь, что больше я им ничего сказать не могу! И ни чего объяснить не смогу. Кто мне поверит? — он посмотрел матери в глаза с полным отчаяньем.

— А с Христей договорились?

— Она скажет тоже самое, — успокоил мать.

— С ума с вами можно сойти, ребята, — мать глянула в окно: к их дому подходили полицейские. — Ну вот, дождались!

Вадим слегка отодвинул штору. Да. Мать всегда права. К ним пришли из прокуратуры. Татьяна казалась напуганной, а сын наоборот, совсем успокоился, расслабился. Он присел на табурет и упёрся ладонями в колени. Собака залаяла, матери пришлось выйти, чтобы проводить непрошенных гостей в дом и предложить стулья. Гости воспользовались и присели. Старый следователь спросил первым:

— Ваша мама сказала нам в прошлый раз, что вы всю ночь гуляли. Не встречали ли вы Екатерину Сомову?

— Видел. Мы всем классом сидели у костра на берегу. Отмечали выпускной, а потом она куда-то ушла, — Вадим смотрел на следователя честными глазами.

Тот записал его показания, попрощавшись, молодой и старый вышли на улицу. Юноша одним прыжком оказался у открытого окна: оба следователя стояли напротив о чём-то разговаривали. Он не мог расслышать, это его немного злило.

— Мне кажется, что пацан врёт, — говорил старый. — Что-то знает, но молчит. Что же он знает? А? — младший пожал плечами на его вопрос. — Вот и я не знаю, — он краем глаза проверил окно: Вадим смотрел и видел их. — Мальчишка смотрит в окно через штору.

— Думаете, девушка нам расскажет?

— Христина? Думаю, что она нам тоже ничего не расскажет, но сходить надо.

Они немного постояли возле дома Вадима и отправились к Христе. Юноша метнулся на кухню и чуть не сбил с ног мать.

— Ты что?

— Они пошли к Христе. Я чувствую, — крикнул он, выбегая из дома, только не на улицу, а огородами: так быстрее.

Глава 9.

Христя, придя домой, тоже зашла на кухню. На столе стояли литровая банка утреннего молока и свежие, сохранившие своё тепло, домашние булочки. Она быстро налила в стакан молока, прикрыла глаза, смакуя сладость, и принялась завтракать.

Мама Христи приводила в порядок хлев. Скотину уже выгнали в поле. Вадим заглянул в хлев: хорошо, что тётка Василина его не увидела! Проскользнул к окну, выходящему во двор. Христя доедала вторую булочку, когда в окно постучались. Раздвинула низенькие занавески и с удивлением увидела Вадима.

— Зачем ты здесь? — удивлённо спросила шепотом.

— У меня были из прокуратуры... — возбуждённо прошептал парень.

— Значит, они сейчас придут ко мне? — это же возбуждение перешло к ней, отчего всё внутри задрожало.

— Догада моя, — заулыбался он. — Я им сказал, что Катю мы видели только возле костра, а потом она ушла. Про Саню они, наверное, ещё не знают.

— Беги! Беги! Они пришли! Им мама открывает. Потом... потом... — отчаянно замахала на него ладошкой.

— Я приду через час. Пока, — крикнул юноша и умчался в огород.

Мать проводила следователей в переднюю, где, как и во всех деревенских домах, располагалась и кухня. Гости разместились за столом, старший из следователей достал из папки бумагу. Христя старалась скрыть волнение, но выходило плохо. Плохую игру заметил и капитан Веретнов, но не подал вида.

— Когда вы последний раз видели свою одноклассницу Екатерину Сомову?

— На выпускном вечере.

— Вы были с ней всю ночь?

— Нет. Мы... Мы просидели почти до утра, а потом она ушла.

— Одна?

— Я не заметила, — как можно безразличней повела плечами.

Следователь внимательно посмотрел ей в глаза, но они были так чисты и честны, что он даже усмехнулся.

— Я слышал, что вы никогда не расставались и вдруг, Катя уходит одна, а никто её не больше видит. Вам не кажется странным? — серые глаза Веретнова пытались пробуравить голову девушки, чтобы узнать ответ.

— У Кати своя голова! — парировала девушка.

— Ну, больше мы здесь ничего не узнаем, — сказал капитан и принялся вкладывать чистый лист бумаги в папку, записывать было нечего.

Христя глянула в окно: голова Вадима начала "расти" из-за подоконника и "доросла" от макушки до кончика носа. Когда девушка увидела такое, она принялась показывать страшными глазами, что ему надо спрятаться. Вадим сразу понял, его голова исчезла. После ухода следователей, Христя подбежала к окну и заглянула через подоконник — под ним на завалинке сидел Вадим, теребя травинку.

— Ты что, сошёл с ума? Тебя же могли увидеть! — накинулась на него Христя.

— Они не могли меня увидеть, — отшутился он, подняв руки, обнял девушку за шею. — Ты же мне все время сигналила глазами.

— Тебе всё шутки, а я перепугалась, — Вадим поднялся, и его лицо оказалось напротив лица подруги. Христя уткнулась лбом ему в лоб, и вдыхаемый воздух застрял где-то между лёгкими и горлом. Наконец, он выдохнул и прижал её ещё ближе к себе. — Не хочу тебя отпускать, — он поцеловал огненные волосы.

— Иди, — прошептала она.

— Иду, — согласился он, но уходить не спешил.

— Нас мама увидит, — увещевала Христя.

— Ухожу, ухожу, — он отпустил девушку, — ты свободна.

— Серьёзно? — настроение вдруг стало игривым.

— И не надейся! Только для того, чтобы отдохнуть, — он махнул рукой, исчезая за хлевом.

— Это Вадим приходил? — спросила мать, но Христя не ожидала её увидеть.

— Да, — дочь стояла перед ней смущённая, с потупившимися глазами.

— Что происходит?

— Ничего.

— Ты не умеешь лгать, доченька, — мать покачала головой.

Дверь внезапно отворилась и в дом вошла мать Вадима. Вид гостьи был крайне решительным. Она без приглашения устроилась на табурете, пристально посмотрела на хозяев, несколько минут выждала.

— Христя, Вадим мне всё рассказал.

— Тётя Таня, что вам рассказал Вадим? — испугалась девушка.

— Например, как погибла Катя, — ответила тетя Таня и выжидающе уставилась на Христю, потом перевела взгляд на ее мать. — Василина, наши дети действительно не виноваты в смерти Кати и в исчезновении Сани.

— Что? Саня тоже пропал? — взмахнула руками мать Христи.

— Да, — ответила Христя, — сегодня ночью.

— Я не понимаю, где вы проводите ночи? — Василина удрученно покачала головой.

— Успокойся, Василина, детям надо помочь, — заступилась Татьяна Спиридонова.

— Но вы ничем не можете нам помочь, — возразила Христина. — Мы должны всё сделать сами.

— Она права, — поддержал, забравшийся через окно Вадим. — Нас осталось только двое, только мы сможем покончить с демоном.

Христя обрадовалась, увидев Вадима. Она подошла и встала рядом с ним. Взгляды, которыми наградили молодые люди друг друга, оказались более чем красноречивые. Обе матери также поняли их. Они старались быть осторожными, но и одна, и другая теперь знали, что юноша разобьётся, спасая подругу от любого врага.

— Постарайтесь не переживать за нас, если сможете, — просила Христя матерей. — Хотя мы понимаем, что наша просьба невыполнима.

— У нас нет выбора, подруга, детей придется отпустить, — обреченно сказала Татьяна, и Василина, тяжко вздохнув, осела на табурет.

— Таня, а нам что, просто так сидеть и ждать? — спросила она.

— Мам, да не переживай ты так сильно, — постаралась успокоить Христя. — С нами всё будет хорошо. Мы должны там быть к десяти вечера, — девушка взяла за руку друга. — Пойдём в мою комнату.

И они ушли. Матери некоторое время сидели молча, пытаясь осознать происшедшее. Ни одна из них не хотела смириться с тем, что их детям грозит смертельная опасность. Василина не знала точно, что же произошло в доме на окраине.

— Если ты знаешь больше, чем я, расскажи мне, — попросила она Татьяну.

— Многое мне неизвестно, но, что знаю, расскажу. Они ушли ночью в дом ведьмы на спор и встретились там с ней самой, вернее, с привидением — Романой. Она им немало рассказала, и то, что они должны победить демона, который сначала вселился в Катю, а потом и в Саню. У них на глазах с ребят сползла кожа, а потом оба превратились в чудовища-привидения. Еще Романа сказала, что имя твоей дочери спасёт их.

Христя привела Вадима в свою комнатку и села на кровать. Вадим опустился перед ней на корточки, положив голову на угловатые колени девушки. Христя, сначала несмело, словно боясь, погладила его по волнистым волосам, отчего юноша даже закрыл глаза. Сердце вырывалось из груди, иногда останавливаясь и снова само собой запускаясь.

— Как приятно, — почти промурлыкал он.

— Вспомни свой сон. Там ты умер...

Вадим кончиками пальцев прикоснулся к девичьей щеке, потом едва коснулся губами её губ. От новых ощущений у Христи закружилась голова. Он желал её... хотел или ...или что? Даже Саня никогда её не целовал, возможно, он не видел в ней будущую женщину. Ощущения повторяли то же, что чувствовал Вадим. Обласканная неожиданным теплом, чувствовала себя воровкой — она украла его у подруги, которая стала кошмаром Преисподней. Даже при таком раскладе, чувствовать себя предательницей мало приятного. Успокаивала... успокаивала, но чувствовала себя паршиво.

— Ничего не бойся, милая. Никого не бойся, — ласковый голос успокаивал и обволакивал, убаюкивал совесть.

— Вадик, каждый раз, идя к Романе, я молюсь и прошу Господа, чтобы мы вернулись обратно.

— Молись усердней, Христенька. А сон... только сон. Я не умру. Мы не позволим другу погибнуть. Ведь так? — он сел на кровать рядом с ней, обнимая за плечи.

Она доверчиво положила золотую головку ему на грудь. Снова у него перехватило дыхание. Такого никогда не было с Катей. Ему хотелось обнять девушку так, чтобы слиться с ней в одно целое, но пока он не мог себе позволить такую роскошь. Это невольное восхищение приводило Вадима в замешательство.