История Часть вторая

После того, как яд был готов, я задумалась над вопросом: как его споить Тьеррану? Вряд ли я могу просто подойти к нему и дать стакан с вином, водой... Хорошо хоть не имеет значение, вино это или вода. Да хоть молоко! Конечно, можно всучить бокал Весте — но Тьерран выделит и запомнит такую заботу, а значит — свяжет события... Нет, я уже ошиблась, попытавшись задействовать лишних людей, и во второй раз такого не повторю. Интересно, что меня заставило сделать этот шаг, за который придется теперь платить? Хорошо хоть цена оказалась не так высока, как могла бы — ведь с Тьеррана сталось бы и поделиться этой информацией с кем-нибудь похуже Данте. Данте-то меня не предаст — но я не могу сказать того же о многих других...

Я говорила, что благотворительность наказуема? Хотела помочь Тьеррану наладить хоть какие-то отношения с Вестой, поэтому и предложила сопроводить ее. Ведь если мыслить рационально — он там не нужен, Веста сама прекрасно справится... Вот так всегда. Нет, больше никакой романтики и веры в любовь. Есть дело — есть чувства, есть работа — есть отдых. И не надо мешать.

Итак, сегодня я еще успею простить Тьеррана и позволю остаться ему здесь. Даже, пожалуй, предложу все-таки отправиться на прогулку с Вестой, да... Насколько я знаю, Тьерран любит вино оставлять в своей комнате, у него в последнее время завелась привычка пить перед сном... Не спится бедняге, ха! Скотина... Откуда я это знаю? Ну, если работать всю ночь и спать всего пару часов, то с утра болит голова. С такой головной болью очень сложно не то что работать, но даже адекватно отвечать на простые вопросы... И тогда, когда дом опустевает (демоны сматываются "на работу" во дворец, Веста отправляется с каким-либо поручением, горничная уходит за покупками на рынок...) — тогда я пытаюсь избавиться от головной боли с помощью физической работы. А поскольку я не умею ни махать мечом, не люблю мыть посуду и тем более стирать... Я убираю комнаты. Сколько полезного можно узнать о человеке, всего лишь неделю убирая его комнату! У Тьеррана с утра всегда стоит пустой графин — такие я покупала специально для вина. А вечером я часто сталкиваюсь со служанкой, которая относит этот графин, только полный, в комнату поганца. Значит...

... Все шло хорошо. За ужином я холодно отметила, что все планы остаются в силе — то есть фактически объявила Тьеррану, что он прощен. Интересно, у него хоть шевельнулось где-то внутри чувство вины — ведь я простила (это он так думает), а он меня предал... Ненавижу предателей! Ибо они — свидетельство моей ошибки, ведь если тебя предают, значит, ты создал для этого все условия... Так вот, если и шевельнулось — то он ничем этого не выдал... Ну и поделом!

Из-за стола я вышла рано — голова снова болела, и есть совершенно не хотелось. Данте бросил на меня обеспокоенный взгляд — и на душе отчего-то потеплело. Есть тот, кто обо мне беспокоится. И именно поэтому сегодня Тьерран получит в вино не смертельный яд, а всего лишь это безвредное зельице.

Самое время для второй части моего плана. Флакон мирно лежал в кармане моего платья (все-таки есть польза в этих безразмерных балахонах! Мне этот флакон никогда бы не спрятать ни в деловом костюме, ни в джинсах и майке.) Сейчас все в столовой — служанка следит за сменой блюд (она у меня одна), повариха на кухне (я не дождалась десерта, а сегодня в меню был один, который нужно готовить прямо перед тем, как выставить на стол... очень сложный десерт!)... Все спокойно ужинают.

Я прошла по лестнице на второй этаж, затем по коридору... Комната. Служанке я сегодня разрешила уйти сразу после ужина — а поэтому вино должно быть уже на месте. Проскользнув в комнату Тьеррана, я увидела графин и рядом бокал. Так, бокал нам не нужен... Что делать? Чтобы Тьерран пролежал слабеньким котенком месяц, после которого информация о прогулке уже будет неактуальна, нужно, чтобы он выпил все содержимое флакона. Можно рискнуть и вылить часть вина, а остальное разбавить зельем... но это будет подозрительно. Значит, оставим как есть. Я вылила в графин содержимое флакона и аккуратно вышла. Завтра надо не забыть зайти к уже больному и унести графин... чтобы особо дотошные не стали проверять. Конечно, на меня не выйдут, но Данте будет обо всем догадываться, и давать ему в руки улики против меня... Нет, так не пойдет. В теле Тьеррана яд не диагностируется, и действует, пока вся доза не будет выведена из организма. Другое дело — вино. Там этот состав найти проще простого. Слава богам, что хоть на вкус не различим.

Перед тем, как отправиться спать, я зашла к Владу. Он уже спал, и эта картина меня умиротворяла. Мой ребенок... Может, стоит выйти замуж за твоего папу? Как ты думаешь? Я подумаю... Ведь он меня еще никогда не предавал, и всегда, когда нужен, рядом. Может, это и есть любовь?

Я лежала в постели, когда дверь легонько скрипнула. Я притворилась спящей. В темноте вырисовался силуэт, и некое шестое чувство (у меня их было всего пять!) шепнуло: "Данте". Он тихо проскользнул к кровати (мелькнула гадкая мысль: отрабатывает навыки шпионажа, а потом будет муштровать своих теней!) и наклонился надо мной. Задумчиво так. Я открыла один глаз.

— Что-то забыл?

Он вздрогнул и отшатнулся. Нет, шпионом быть ему не светит — нервы никуда не годятся.

— Милая, как хочешь, но сплю я теперь здесь.

— Да? И кто тебе такое сказал? — от удивления я раскрыла второй глаз.

— Никто, — прошептал он мне на ухо. Аккуратно завернул меня в одеяло и обнял. Стало тепло и уютно. Даже головная боль поутихла.

— Милая, разобралась с Тьерраном?

Я хмыкнула. Буду я ему еще что-то рассказывать! Обойдется! И так из постели не выгнала...

Последней мыслью, посетившей меня перед сном, оказалось: а может зря я держала его на расстоянии? Конечно, он гад, и я не уверена, любит ли он меня, а не абстрактную ли... но... дальше я не додумала.

Данте

Гелла за ужином почти ничего не съела, и меня это обеспокоило. Снова ее головные боли? Черт бы побрал этого Тьеррана... В конце концов — моя ли ни в чем не виновата! Пусть сам разбирается со своими проблемами! Закончив ужин, я ушел в свою комнату. На столе сиротливо прикорнули документы по пошлинам на металлы — с ними я так и не разобрался. Ну и черт с ними. Раздевшись, лег.

Сон не шел. Посмотрел на часы — прошло всего полчаса с тех пор, как лег. Не может быть — часы сломались. Для меня прошла вечность. Повернулся на другой бок, попробовал заснуть. Ничего. Встал, походил по комнате. Снова лег, полежал минут пять. Встал, накинул халат и пошел в комнату Геллы. Спит или не спит? Выгонит или не выгонит?

Размышляя так, я начинал понимать, чего добивалась Гелла. Теперь я точно играл по ее правилам, но... почему то мне казалось, что так у меня гораздо больше шансов выиграть, чем во дворце... И кто мне подскажет, откуда это ощущение?

Гелла не спала — об этом я узнал, когда наклонился над ней. Моя ли. Пододвинув ее и обняв, спросил:

— Милая, разобралась с Тьерраном?

Ну естественно, она ничего не расскажет. Но ей полезно знать, что я знаю... Да, именно так: что я знаю.

Потом еще долго наблюдал, как она засыпает, и думал над тем, какой же она все-таки ребенок. Моя маленькая ли. Такая маленькая и беззащитная, которая тоже хочет верить в сказку — как в случае с Тьерраном и Вестой... А Тъерран все-таки дурак.

Гелла

Утром я открыла глаза и обнаружила, что сплю не одна. Черт, совершенно забыла, что вчера ко мне напросился Данте!

Так, это временно отодвинем... Нет, не буду об этом думать! Ну спал, ну и что?! Сейчас надо думать о том, как забрать графин (если там осталось вино) из комнаты Тьеррана?

Ткнув в бок демона, позвала:

— Данте...

Он уткнулся носом... нет, не в подушку — в мою грудь и промычал:

— Раксана, дай поспать...

Дать поспать... Заманчиво, но надо вставать... Что?!! Рак-са-на?!! Вот и верь мужчинам! Выползла из кровати (он меня наконец-то выпустил) и прошла в ванную. Там набрала ведро воды (интересно, что здесь делает ведро? Потом устрою головомойку служанке!) и подкралась к кровати. На минуту замерла, раздумывая, а стоит ли портить свою же кровать? Ведь мне в ней сегодня еще спать? Но потом решила, что это — мелочи, а то, что меня перепутали с Раксаной — не мелочи. И вылила ведро ледяной воды на демона. Проснулся он быстро.

— Милый, — промурлыкала я, глядя в его ошалелые глаза. — Милый, ты здесь больше не спишь, ясно?

— Гелла, что случилось? — вот это выдержка. Ведро воды — а он всего лишь спрашивает, что случилось?!

— Ничего, родной, ничего. Просто та теперь здесь не спишь — а спишь с Раксаной. Хоть бы лапочкой и зайчиком назвал...

— Гелла, ты не так поняла. Раксана — это прошлое... Моя бывшая постоянная любовница. Ты ее увидишь...

— Драгоценный, если обнимая меня, ты способен назвать меня Раксаной, то она — не прошлое. Скорее я несвершившееся будущее, понимаешь? А теперь вон!

Мне было грустно. Конечно, это быт... подумаешь, назвал другим именем! Нельзя же требовать от человека (или демона), чтобы он думал только и только о тебе, даже во сне ни с кем тебя не путал... Он шел ко мне, даже не потрудившись накинуть халат. Так, во-первых — не покраснеть, во-вторых — не отвернуться, постоянно держать зрительный контакт. Если отвернуться — примет за слабость.

— Данте, дверь не в этой стороне, — терпеливо и немного скучающе пояснила я. — Дверь вон там.

— Я не понял, ты ревнуешь? — он вдруг заухмылялся. Дурак.

— Думай что хочешь, драгоценный. Понимаешь, я никогда не позволю себе быть "еще одной". И это касается всего — с кем ты спишь, с кем собираешься заводить детей, даже то, о ком ты думаешь, просыпаясь! Потому что если я сплю с кем-то — он для меня единственный, детей я хотела бы завести только с единственным, и думать утром, да и не только утром, только о нем! А знаешь, почему? Потому что иначе не имеет смысла ни одно из этих занятий, да и многие другие тоже.

— Так ты считаешь, что секс без любви бессмысленен?

— Милый, давай разберемся. Притяжение между людьми, которое заканчивается сексом — это чистая химия. А в этом мире — еще и магия. Нашими чувствами правят биологически активные вещества, вызываемые мозгом: амфетамины, эндорфины и окситоцины. Состояние влюбленных похоже на наркотическое опьянение. Это объясняется действием такого химического вещества как окситоцин, который повышает чувствительность нервных окончаний и стимулирует мышечные сокращения. Именно окситоцин укладывает влюбленных в постель и усиливает удовлетворение от интимных отношений. Амфетамин — лекарственное средство, стимулятор центральной нервной системы. Стимулирующий эффект амфетамина заключается в повышении активности и бодрости, снижении утомляемости, приподнятом настроении, увеличении способности концентрировать внимание, понижении аппетита и снижении потребности во сне. Выработка эндорфинов увеличивается в ответ на стресс с целью уменьшения болевых ощущений. Но, милый, заметь — увеличение выработки этих веществ инициируется влюбленностью, а не только сексом. Существует множество других занятий, действующих подобным же образом... А секс без чувств не дает даже близкого к вышеописанному наркотическому опьянению. Достижение состояния, которое большинству доступно только благодаря состоянию влюбленности, для меня возможно множеством других способов... например, провернуть какую-нибудь аферу... или решить сложную задачу... Так что, милый, не вижу смысла в сексе без любви. Все равно цель не достигается...

И пока демон ошарашено стоял в центре моей спальни, вышла из комнаты. Мне еще Тьерраном надо заняться. А потом Вестой. И много еще чем — дела то не ждут.

Данте

— Милый, давай разберемся. Притяжение между людьми, которое заканчивается сексом — это чистая химия. А в этом мире — еще и магия. Нашими чувствами правят биологически активные вещества, вызываемые мозгом: амфетамины, эндорфины и окситоцины. Состояние влюбленных похоже на наркотическое опьянение. Это объясняется действием такого химического вещества как окситоцин, который повышает чувствительность нервных окончаний и стимулирует мышечные сокращения. Именно окситоцин укладывает влюбленных в постель и усиливает удовлетворение от интимных отношений. Амфетамин — лекарственное средство, стимулятор центральной нервной системы. Стимулирующий эффект амфетамина заключается в повышении активности и бодрости, снижении утомляемости, приподнятом настроении, увеличении способности концентрировать внимание, понижении аппетита и снижении потребности во сне. Выработка эндорфинов увеличивается в ответ на стресс с целью уменьшения болевых ощущений. Но, милый, заметь — увеличение выработки этих веществ инициируется влюбленностью, а не только сексом. Существует множество других занятий, действующих подобным же образом... А секс без чувств не дает даже близкого к вышеописанному наркотическому опьянению. Достижение состояния, которое большинству доступно только благодаря состоянию влюбленности, для меня возможно множеством других способов... например, провернуть какую-нибудь аферу... или решить сложную задачу... Так что, милый, не вижу смысла в сексе без любви. Все равно цель не достигается...

Лекцию о бесполезности сексуальных отношений, если они не сопровождаются любовью, я прослушал в состоянии ступора. Нет, конечно, она права... Но... черт, в чем же но?! Ндаа...

Отключившись от полученной информации, предался размышлениям. Так что же случилось?! Я, кажется, во сне назвал ее Раксаной... Ну да, пусть я солгал о том, что Раксана — это прошлое, но я же здоровый демон! Если моя ли не пускает меня в свою постель, то я могу отвлечься с любовницей. Черт, а как все хорошо начиналось! А теперь... Гелла, похоже, не поверила, что Ракс — прошлое... А если она еще и подумает над этим... уууу... Она подумает, все разложит по полочкам... и это ее действие не просто откинет меня на много шагов назад на пути ее завоевания... нет, это просто уничтожит все мои возможности. Ррррр... Вот так и рушатся все великие планы!

В коридоре раздался крик. Я накинул халат (до чего же неприятно и холодно после ледяного душа!) и рванул туда. Кричала служанка, которая зашла убраться в комнате Тьеррана. Она подбежала, схватила меня за руку и забормотала:

— ...Господин, там...там... Господин Тьерран лежит. Он почти не дышит... ужас... что такое....

— Пошли посмотрим.

Когда мы подошли к комнате, там уже было довольно много народа. Веста, Шерлан, демоны из гвардии... И, конечно, Гелла. Она стояла немного в стороне и наблюдала весь этот гомон, попивая вино из бокала.

Тьерран лежал на постели бледный и, судя по всему, не мог даже пошевелить рукой. И как она это провернула? Когда? Куда подсыпала? Я мог бы подумать на вино, если бы сейчас она так спокойно его не пила. Черт, в комнате больше ничего нет из питья или еды. Запах? Рискованно — ведь нельзя предсказать, на какую территорию распылится доза. Есть вероятность появления лишних жертв.

— Так, что здесь происходит? — вмешался я.

— Служанка пришла в комнату, чтобы убраться. Нашла Тьеррана в этом состоянии. Испугалась, закричала. На шум сбежались все мы. Я просканировал ауру Тьеррана — полное магическое и физическое истощение, при этом второе скорее всего вызвано первым. Не знаю, сколько он будет восстанавливаться. Зависит от того, насколько задет жизненный резерв. Если сильно — то около месяца он не сможет колдовать, и где-то неделю точно будет лежать пластом. Интересно, что за ритуал он проводил?..